С того памятного вечера спина наместника и правда более не беспокоила, но зато стало волновать иное. Вернее, иная - княжна не выходила у него из головы! Когда он проснулся по утру, то смог встать, хоть и делал это осторожно, но боли не было, и разогнулся он безо всяких проблем. Вот только не было и ее, а, задав пару вопросов стражнику, Дэнетор узнал, что тот княжну и проводил, как было велено - доставил в целости и сохранности! Вроде как можно было бы и забыть об этом, но нет - не забывалось!
У него все также много дел и проблем, и наместник старается все и везде успеть. Но в те минуты, когда решения не занимают его мысли, он возвращается к тому вечеру, он вспоминает княжну и ее поцелуй, ее слова и те взгляды, что она на него бросала. Он прекрасно знает, где ее искать, но только стоит ли? Нужно ли ей это? Может ли он себе такое позволить? Ведь ему, по факту, нечего ей предложить: Дэнетор не собирался жениться снова. Да и зачем? Он не молод, а грядущая война наверняка заберет его жизнь. Что он может предложить молодой девушке? И еще не поймут ведь его, хотя чужое мнение всегда его мало заботило, что, впрочем, не мешало ему старательно поддерживать идеальную репутацию - правитель должен. И этот долг уже въелся в кровь, заполняя всю его жизнь и помыслы, подчиняя его и ставя на колени. Но то был его путь, его дорога, его судьба, и он это принимал и не роптал. Только вот тут захотелось еще чего-то и для себя, пока он еще жив, пока еще чувствует себя живым...
Однажды он даже лично посетил палаты врачевания, чтобы поговорить с воинами, которые попали в засаду на границах. Благодаря палантиру он знал даже больше, чем те могли бы ему сообщить, и, по факту, не нужен был тот визит. Но наместник пошел, поблагодарил за службу, но взглядом все равно искал ее и нашел! Княжна занималась каким-то раненым, полностью сосредоточившись на лечении, не отвлекаясь и не смотря по сторонам. И его она не замечала, и тогда Дэнетор отступил. Наверное, так и правда будет правильно, так будет лучше. Он покинул палаты врачевания, ни разу не обернувшись - он так и не заметил, что она выбежала на крыльцо и долго провожала его взглядом...
А там и сыновья вернулись, и в Минас-Тирит пришла зима, засыпая Белый Град не менее белым снегом. Праздник зимнего солнцестояния нельзя было пропускать, и вот уже во дворце горят огни, льется вино, слышится музыка. Наместник сидел в кресле с кубком в руке, отпустив сыновей развлекаться, исполняя обязанности радушного хозяина. Вот только он не улыбается, не смеется, не идет танцевать, не участвует в общем веселье. Он пьет и лишь смотрит, скользит взглядом, но не видит. Один из бывалых вояк составляет ему компанию, припоминая былые походы и дни. Его Дэнетор тоже не шибко уж слушает, мыслями будучи далеко. Он вспоминает совсем иное, но ни с кем не делится, не собирается тут откровенничать, но кивает, где надо, делая вид, что слушает. И снова пьет, цедя крепкое вино по глотку, замечая, как Боромир уже с кем-то пошел танцевать, как Фарамир мнется где-то в углу.
Ох, Эру, хоть вставай, да самому ищи ему пару! Может, женить его уже? Или сразу обоих?
Мысленный вздох и новой глоток, а неподалеку слышится девичий смех, что наместник невольно покосился в ту сторону. Разумеется, хихикающие девицы тут же все раскраснелись, но глазками-то стрельнули - явно его обсуждали! Да, он умеет танцевать, но не любит этого делать. Да, он еще живой - раздеться перед ними, что ли? Радует, что его репутация не позволит им к нему полезть дальше своего уголка, из которого они могут его тихонечко обсуждать. Пусть обсуждают: у него есть дела поважнее.
И тут Дэнетор замирает с кубком в руке: она! Княжна пришла на праздник, да и платье - новое. Стоит с кем-то из родичей, улыбается так старательно, но только не весело ей, и напряжена она. Наместник смотрит пристально, уже совершенно не таясь, и она чуть вздрагивает, будто чувствует его взгляд, а потом оборачивается. Румянец снова алеет на ее щеках, и она смотрит на него, замерев на месте. Но тут к нему подходит Боромир, и Дэнетор отвлекается, чтобы перекинуться с сыном парой слов, а, когда он поворачивается снова, то княжны на месте нет. Взгляд скользит по зале, не находя нее, и наместник мысленно помянул родственников барлогов - чтобы им там в Мории хорошенько икнулось! Кубок вина допит одним глотком, а слуга наполняет его снова.
Рискнул бы он пригласить ее танцевать? Скорее да, чем нет. Или наоборот? Зато в танце можно ее коснуться, перекинуться парой слов, невольно прижать чуть крепче к себе. Мысли снова текут во вполне определенном направлении, и Дэнетор вспоминает, как, с помощью палантира, он вовсе не пытался разведать про чужие земли - он смотрел на нее. Княжна то помогала кому-то в палатах врачевания, то задумчиво стояла у окна, водя тонкими пальцами по замерзшему стеклу, и наместник вспоминал, как те же пальцы касались и его тела. А потом она скинула с плеч накидку, начиная раздеваться, и он позабыл, как дышать, с силой отпрянув от палантира. Искушение было слишком велико, наваждение - слишком притягательно и желанно!
Наместник наконец отставляет кубок: ему тут только напиться не хватало! Он уже считает минуты, когда его обязательное присутствие здесь закончится, когда он сможет покинуть этот "праздник жизни" и удалиться, чтобы не портить себе вечер, а окружающим - веселье. А взгляд снова находит княжну, и Дэнетор снова пристально на нее смотрит. Может ли он себе такое позволить? На этот вопрос наместник сам себе не может дать однозначного ответа. Хочет ли он? Еще как!

А наваждение не отпускает, и у его наваждение есть имя. Дэнетор все также занят, но мысли возвращаются к княжне. Тело еще помнит ее прикосновения, а на губах вспыхивает поцелуй при одном воспоминании. Наместник не слишком уж верил в светлые чувства, а уж тем более - в свою сторону. Да, он кому-то мог нравиться, а иная могла польститься на его титул и все те блага, которые наместник Гондора мог бы предложить своей супруге или любовнице. Пожалуй, даже на последнюю роль тоже многие бы согласились, но такие Дэнетору были не нужны. Но отчего-то так выходила, что именно она оказалась нужна, и с этим трудно было бороться! Запретный плод еще никогда не был так желаем и сладок, и наместник уже сдавал позиции, наблюдая за ней через палантир, уже почти решившись...
На празднике народу хватает, но Дэнетор не уверен, что она придет. Интересно, она о нем вообще вспоминала? Она думала о нем также часто, как его мысли возвращались к ней? Он почему-то знает, что, стоит ему заглянуть ей в глаза, так тут же будет и ответ - без ее слов - когда достаточно одного взгляда. И он, попивая вино, перекидываясь парой реплик со старым воякой, с которым сам когда-то бился бок-о-бок, ищет ее взглядом. И находит! Она чувствует его взгляд, оборачивается, смотрит в ответ, и Дэнетор уже понимает, что не забыла и что думала! Он смотрит пристально, будто силясь прочитать его мысли, но вот рядом возникает старший сын, и наместник отвлекается. Этой короткой паузы оказалось достаточно, чтобы княжна куда-то упорхнула!
Наместник допивает вино, и ему в кубок кто-то из слуг наливает еще немного. Он этого не замечает, скользя взглядом по зале - в поисках княжны. Почему ему это так важно и нужно? Почему он не может думать о чем-то еще? Или о ком-то? Дэнетор уже решил, что он ее получит - так или иначе! Возможно, что получив ее, он избавиться от такого наваждения! Хотя иной исход был более вероятен, но о подобном он предпочитал не думать. Какие там светлые чувства в его-то возрасте, да после всего, что он пережил? Смешно...
Наконец он снова замечает ее и также пристально смотрит, что княжна чувствует его взгляд и оборачивается. Наместник уже заметил ее новое платье, отметил, как она немного похудела, как ее волосы сверкают в отблесках огней, что к ним хочется прикоснуться. И губы. Не смотреть на ее губы он не может, вспоминая тот поцелуй, которого ему оказалось нестерпимо мало. И вот княжна замирает, отвечая на его взгляд, а потом внезапно разворачивается и идет прямиком к нему! Дэнетор мигом напрягся, отставил кубок в сторону, что слуга едва успел его подхватить, и тут же встал с кресла, легко и быстро, будто и не было прожитых годов. Он идет к ней навстречу, останавливаясь подле нее, пристально смотря и склонив голову.
- Леди Морнэлиан, - он берет ее за руку, за запястье, отмечая, что на нем нет повязок, что все ее раны уже затянулись. Неудивительно - целый месяц же прошел! Дэнетор подносит ее руку к губам, едва касаясь тыльном стороны ладони, а потом отпуская - с сожалением отпуская. - Рад вас видеть. Позвольте сказать, что вы прекрасно выглядите, - вроде как дежурный комплимент, который можно услышать частенько, а смотрит он так, что не верить его речам нельзя. - Как видите, ваше лечение мне помогло, и спина меня более не беспокоит, - может, стоило притвориться и послать за ней ранее? Пожалуй, он бы так и сделал, если бы сегодня на празднике они не встретились, если бы она не пришла, оставшись в своих палатах и ухаживая за больными.
Но тут слишком много народу, чтобы себе позволить что-то большее. На них и так, кажется, то и дело поглядывают, но стоит наместнику поднять голову и обвести залу взглядом, как все тут же спешат отвернуться и сделать вид, что не замечают их вовсе. А ему хочется ее коснуться, хочется привлечь к себе, давая волю рукам, жадно ее целуя и... Наваждение становится нестерпимым, как и желание, которое разгоняет в жилах кровь, заставляя сердце биться быстрее. Нет, он должен ее получить! И ждать уже просто нестерпимо!
Однако же надо что-то делать и говорить - наместник не собирается в этот раз так просто отпускать от себя княжну. Пауза становится какой-то неловкой, а неподалеку снова слышится смех, и играет музыка.
- Вы позволите вас пригласить? - Дэнетор предлагает ей свою руку. Да, он не танцует, но умеет. Он даже и не может припомнить, когда танцевал в последний раз. Кажется, тоже был какой-то праздник, и жена его уговорила станцевать, так как сама очень любила это дело, а он нет. Даже сейчас он не слишком хочет танцевать, но зато это способ оказаться подле нее, коснуться ее, привлечь к себе... а музыканты спотыкаются на мгновение, когда в центр залы выходит танцевать наместник. И некоторые парочки уже останавливаются, но наместник не обращает на них никакого внимания.
- Должен признаться, я давно не танцевал, леди Морнэлиан. Поэтому заранее прошу меня простить, если я случайно отдавлю вам ноги. Разумеется, я постараюсь этого не делать, - ее рука в его руке, и первые аккорды музыки подхватывают их. Дэнетор и правда старается: не наступить ей на ноги, контролировать себя, чтобы в следующем туре не слишком сильно к себе прижать, а ведь очень хочется! И еще он смотрит - смотрит на нее, прямо в глаза, стараясь не опускать взгляд ниже - на губы.
Наваждение!

Едва он заметил, как княжна идет к нему, как наместник уже на ногах, подходит к ней и целует ей руку, замечая, как вспыхнул румянец на ее щеках, как она смотрит ему прямо в глаза, пряча улыбку. Это означает "да"? Скорее всего - такие авансы не делают просто так.
- Слишком? Я бы не сказал, - Дэнетор качнул головой, судорожно соображая, что и как тут лучше сделать, чтобы и не спугнуть ее, и не допустить сплетен и слухов. Хотя его всегда обсуждали, тихо, издали, не рискнув повторить сказанное ему в глаза. Чужое мнение его редко волновало, и он слишком привык навязывать свои правила и ждал, что другие тут же их примут за аксиому. Вот только тут все несколько иначе, и очень много "но" во всей этой истории. Однако же он решился, и это может служить его избавлением от наваждения или подтолкнуть к бездне пуще того!
- Вы мне очень помогли, леди Морнэлиан, - и надо что-то говорить дальше, но этого не скажешь в толпе, а еще хочется ее коснуться и снова поцеловать. Аккорды мелодии привлекают его внимание, и Дэнетор неожиданно приглашает ее на танец, подав свою руку, которую она тут же принимает. Его пальцы чуть сжимают ее ладонь, так привычно уже поглаживая - прямо как в тот вечер в его покоях. А музыка на мгновение стихает, и пары расступаются, когда он ведет ее в центр залы.
- Вы не любите танцевать, леди Морнэлиан? - первые несколько движений дают тяжело: он слишком отвык и слишком много думает о том, чтобы не ударить в грязь лицом. Но смотрит Дэнетор исключительно на нее, и взор княжна не отводит. А дальше уже идет все как-то легче, что он в один момент, поддавшись, чуть крепче прижимает ее к себе, и она льнет в ответ. В глазах уже загораются искорки: теперь отпустить ее почти нереально! Наместник уверенно ведет, чуть крепче сжимает ее руку, стараясь еще контролировать себя, а не делать свои желания достоянием широкой общественности.
- Да, я был в палатах и видел там вас, - он согласно кивает головой, но не говорит, что он был не обязан навещать тех воинов, что он пришел исключительно ради нее! А танец продолжается, и это становится невыносимо: он слишком ее хочет, хоть его лицо и остается непроницаемым. Да, наместник привык сдерживаться, но такое с ним едва ли не впервые - слишком сильно желание и вожделение, чтобы он мог это спокойно отринуть, забыть до лучших времен. Он рискует сойти с ума, если не получит ее сегодня же!
В ответ на следующие слова Дэнетор едва ли не спотыкается, но вовремя спохватывается, продолжая танцевать.
- Думали обо мне? Мне лестно это слышать, леди Морнэлиан, - он говорит совсем не то, что хочет сказать, но взгляд, которым он ее окинул, говорит красноречивее всяких слов! А музыка уже стихает, и наместник "очнулся", чувствуя привкус сожаления, что ему придется выпустить ее из своих объятий. Он отводит княжну обратно, а затем снова подносит ее руку к своим губам, оставляя на тыльной стороне ладони едва ощутимый поцелуй.
- Благодарю вас за танец, леди Морнэлиан. Мне было очень приятно танцевать с вами. Надеюсь, что и прием вам понравился, - Дэнетор снова сама любезность, не выдавая себя, что сделать достаточно тяжко. Но тут рядом маячить лицо родственника княжны, и наместник, склонив голову, оставляет ее на попечение дядюшки. Он разворачивается и идет на свое место, усаживаясь подле вояки, залпом выпив кубок с вином и отмахнувшись от вопросов "это что тут сейчас было?". Кто-то чужой не рискнул бы даже заикнуться о подобном, но тут был как раз свой.
Дэнетор сидит прямо, со все тем же каменным выражением лица, и более на княжну он не смотрит, как будто ее нету в зале, как будто не было их танца. Он осушил уже третий кубок, когда поднялся на ноги, покидая залу, ни на кого не смотря и исчезая в темноте коридоров. Вот это уже более привычная картина, когда наместник лишь формально присутствует в начале праздника, а затем его покидает - здесь как раз ничего нового и необычного - не то, что тот танец.
Но он не уходит в свои покои, не собирается идти ни в кабинет, ни подниматься на башню. Наместник замирает в темноте коридоров и ждет, а сердце бешено стучит в груди. Он облизывает губы, ощущая поцелуй, чувствуя себя каким-то мальчишкой, который впервые влюбился и... но разве он влюбился? Не его это и не для него. У него есть желание, которое ищет выхода! Он проведет с ней ночь, и ему станет легче - он перестанет так томиться вожделением, вернется к делам и...
Ее он замечает сразу же: кто еще покинет праздник, который почти в разгаре? Княжна выглядит расстроенной и потерянной, каким-то нервным жестом теребя рукава платья, замирая в нерешительности, чтобы то ли броситься бежать, то ли что-то еще. Именно в этот момент Дэнетор и оказывается позади нее, тихо подкравшись, шагнув из темноты коридора прямиком к ней. Его руки тут же обвивают ее талию, привлекая ее к нему, а губы касаются виска. Княжна вздрагивает, но не отстраняется - будто уже знает, кто это может быть.
- Морнэлиан, - тихо шепчет он, снова целуя ее в висок, потом в щеку, спускаясь поцелуями ниже, к шее. Она запрокидывает голову, будто сразу же на все с ним согласная. Впрочем, это было видно, это ощущалось, и наместник верно истолковал все ее невысказанные намеки. А руки все также крепко прижимают ее к нему, скользнув с талии выше - сжимая ее грудь через ткань платья. Дэнетор тяжело прерывисто дышит от нахлынувшего на него возбуждения, чуть прикусывая нежную кожу ее шеи, но не оставляя следов. С ее губ срывается какой-то полустон, который эхом отражается в его голове. - Пойдем со мной, - он тянет ее за собой, в темноту коридора, где тут же заставляет повернуться к себе лицом и впивается в ее губы жадным поцелуем, прижимая ее к себе, проведя широкой ладонью по спине, чтобы она еще сильнее выгнулась и прильнула к нему. До его покоев идти не так уж и далеко, но сейчас расстояние кажется слишком огромным, когда он подхватывает ее на руки и быстрым шагом несет по коридору, чувствуя, как ее руки уже обвили его плечи, как она прижимается к нему, будучи нисколько не против такого продолжения праздника для них двоих.

Этот танец окончательно ставит все с ног на голову, и Дэнетор уже понимает, что не отпустит ее и сам не отступит, пока ее не получит! Она на него смотрит, улыбается ему, сама к нему льнет и говорит, что думала о нем. А наместник снова вспоминает их поцелуй, но целовать ее сейчас нельзя, а очень хочется! Еще сильнее хочется прижать ее к себе, задрать подол платья и... желание уже необоримо, но он еще держится, старается, а там и музыка стихает, да он отводит ее обратно. Лучше уйти сейчас, чтобы позже поймать ее на выходе и утянуть в свои покои, где за закрытыми дверьми он может позволить все то, о чем так долго мечтал!
"Прощание" получается несколько скомканным, и вот он снова сидит и пьет, но в этот раз уже не смотрит. Если он снова встретится с ней взглядом, то сорвется прямо здесь и сейчас, и даже его хваленная выдержка ему не поможет! А, спустя пару кубков, он и вовсе покидает залу, чтобы ждать ее в темноте коридора, не сомневаясь, что и она тоже скоро покинет праздник - что ей там делать, раз его нет? Самонадеянная мысль греет душу, и Дэнетор облизывает губы, дожидаясь ее, стараясь не анализировать свои эмоции, полностью отдаваясь страсти.
Ждать долго не пришлось, и вот уже княжна в коридоре, какая-то потерянная и несчастная. Видимо полагает, что наместник пропал окончательно? Зря: в ту же секунду он оказывается рядом, прижимает ее к себе спиной, целует в висок, в шею, давая волю рукам, сжимая ее грудь и шумно выдыхая от нахлынувшего возбуждения. Княжна подается к нему, отвечает на страстный поцелуй в темноте коридора, где их уже никто не видит, где можно не притворяться и не следовать каким-то глупым правилам. А наместник уже не может более ждать, и простых поцелуев, пусть и так горячих, ему явно мало. Он тянет ее за собой, подхватывает на руки и несет в покои, а княжна лишь прижимается к нему и не сопротивляется.
Он прекрасно знает, как и чем живет его дворец, и выбирает нужные коридоры, чтобы им на пути никто не встретился. А в его покоях уже потрескивают дрова в камине, да на столе стоит вино и легкая закуска. Слугам известно, что их правитель не остается на праздниках, не пирует, скрывается в своих покоях, где и проводит большую часть времени, пока другие шумно веселятся. И здесь уже все готово для его досуга, который в этот раз он разделит с ней.
Наместник опускает княжну на свою постель и выпрямляется, на мгновение залюбовавшись, как она смотрится на темных шелках покрывал его ложа. А далее уже следует его имя, которое она произнесла, и это ласкает слух.
- Повтори, - полуприказывает он, сбрасывая с себя мантию, резким движением снимая кольчугу, которую всегда носит - тяжелую, местами поредевшую звеньями, дедову. В рубашке и штанах он присаживается к ней на постель, касаясь пальцами ее щеки, поглаживая, проводя по овалу лица, будто запоминая каждую черточку. - Ты красивая, - тихо говорит он, склоняясь к ней и начиная целовать снова, все также страстно и горячо. И, едва княжна разомкнула губы, как его язык скользнул в ее рот, а сам наместник уже оказывается на постели чуть ли не на ней, задирая подол ее платья, скользя рукой все выше по атласной коже. Желание ее немедленно взять затуманивает разум, но он еще помнит, что до него она мужчин не знала, и сдерживается, старается сдерживаться.
И Дэнетор отстраняется, чтобы стащить с себя сапоги, сбросить рубашку и притянуть ее к себе, стараясь избавить от платья. Можно было бы его просто задрать или рвануть его верх, но... но это было бы иное, не то и не для них, и с этим приходится мириться, хотя желание от такого горит в крови еще ярче.
- Не бойся меня - я не сделаю тебе больно, - а княжна уже сидит на его коленях, и он целует ее в шею, лаская рукой обнаженную грудь, которая так идеально помещается в его ладони - будто лишь для этого и создана. Она помогает ему избавиться от своего платья, немного краснея, но первой же потянувшись к нему, полностью обнаженная, и от такого зрелища у Дэнетора перехватывает дыхание.
Княжна снова оказывается на постели, а наместник нависает над ней сверху, упираясь в ложе руками, жадно разглядывая ее горящими от желания глазами. И поцелуи снова продолжаются: сначала он целует ее в губы, а потом покрывает поцелуями шею, спускаясь ниже. Губы касаются твердого от возбуждения соска, целуя его, дразняще лизнув языком, от чего она выгнулась дугой и застонала. Его рука поглаживает ее бедро, плавно смещаясь на внутреннюю сторону, а затем потираясь между ее ног ребром ладони, вызывая еще более сладостную дрожь, и она то сжимает ноги, то снова раздвигает их, и Дэнетор шумно выдыхает: возбуждение уже кажется болезненным. Он спешно ослабляет шнуровку штанов, которые ему уже нестерпимо малы, сбрасывая их куда-то прочь с постели и ложась на нее полностью обнаженным.
Ее прикосновения все также приятны, но сейчас они не несут избавление от боли, а новый прилив желания, когда скользят по его плечам, торсу, по спине, замирают внизу живота, будто не рискуя следовать дальше. И он ее целует также жадно, коленом раздвигая ее ноги, оказываясь между них и лаская ее рукой, ощущая пальцами влагу, ловя губами ее очередной стон. Пока она не паникует и не начала бояться, Дэнетор подается в нее, чувствуя, как она тут же невольно сжалась.
- Тише, - еще один поцелуй, и он ласково поглаживает ее по щеке, смотря ей в глаза - как и раньше смотрел. Теперь княжна может истолковать его взгляд верно: он ее желал и желал уже давно! - Морнэлиан, - шепчет он ее имя, целует в шею, сжимает рукой грудь, задевая пальцами такой чувствительный сейчас сосок. И, едва она немного расслабляется, как Дэнетор толкается в нее целиком, разрывая преграду на своем пути, слыша ее вскрик, который заглушает поцелуем. Ему хочется взять ее - она там слишком горячая, влажная и узкая, и он сдавленно шипит, но не двигается - замирает в ней, давая ей время привыкнуть, снова целуя, лаская и поглаживая.
- Вот и все - уже не так больно, - наместник и не знает толком, что говорить в таких случаях, когда надо бы и успокоить, и когда от желания у него голова идет кругом. - Морнэлиан, - зовет он ее, заставляя посмотреть на себя, глаза в глаза, чуть приподнимаясь на локтях, чтобы не давить на нее весом своего тела. - Ты моя! - и Дэнетор почти выходит из нее, чтобы снова ворваться в ее тело, заставив ее вскрикнуть и выгнуться к нему, жадно целуя ее в губы, чувствуя, как ее ноготки врезаются в его плечи, но не для того, чтобы оттолкнуть, а чтобы наоборот прижать к себе.

Отредактировано Denethor II (2017-08-30 22:55:19)

Суета праздника остается где-то позади, а в его покои не доносится ни звука музыки. Уютно потрескивают дрова в камине, комната погружена в полумрак, но он видит ее отчетливо, замечая все и разом, ничего не оставляя без внимания. Ему нравится, как она снова заливается румянцем, когда скользнула по нему взглядом - уже после того, как он снял мантию и кольчугу. Заметила. Да, он ее хочет и хочет почти что безумно, а она впервые называет его по имени, и это самый сладостный звук для него сейчас. Потом этими сладостными звуками станут ее стоны.
Он ложится на нее и целует, а она отвечает почти также, пробуя на вкус их поцелуй, который совсем другой - более глубокий и чувственный, от которого жар еще больше затапливает тело. И одежды на них уже непозволительно много: Дэнетор усаживает ее к себе на колени, начиная раздевать, целуя, лаская. Ее пальцы проникают под его рубашку, касаясь непосредственно кожи, обжигая каждым прикосновением, что он шумно тяжело дышит, втягивает носом воздух, целует ее обнаженное плечо, чувствуя, как она ерошит волосы на его затылке.
Платье соскальзывает с ее тела, оставляя ее обнаженной, и она зачем-то стыдливо прячет ее грудь. А наместник смотрит с жадностью, протягивая руку, касаясь ее и лаская, увлекая обратно на постель и сам уже спешно раздеваясь. Она смотрит с любопытством и страхом, она гладит его, но ладошка замирает внизу живота, не рискуя спуститься еще ниже. Ничего - не сегодня - так завтра. Эта мысль возникает в голове спонтанно, но у Дэнетора нет ни сил, ни желания думать о чем-то еще - он хочет забыть обо всем, отдавшись страсти, уже ложась на нее и начиная снова целовать. Не целовать - невозможно, и от его поцелуев у нее уже наверняка распухли губы.
Он целует ее грудь, чуть прикусывая твердые бусинки сосков, а его рука так по-хозяйски ласкает ее между ног - нежно и требовательно одновременно, задевая чувствительные точки, от чего Морнэлиан стонет, шире разводя ноги, подаваясь навстречу его пальцам. Этого уже нестерпимо мало, когда Дэнетор ложится на нее, начиная входить, осторожно проталкиваясь внутрь нее, где она слишком узкая, а со страху сжимается и того пуще. Ласковые поцелуи, поглаживая, и, едва она расслабляется, как он подается в нее сразу же и резко, проникая во всю длину, разрывая преграду и слыша ее вскрик. Ноготки впиваются в его плечи наверняка до крови, а по щекам ее катятся слезы. Дэнетор замирает, шумно выдыхает, осторожно ее целуя, смахивая слезинки со щек. Первый раз для нее - это больно, но пройдет же, и боль исчезнет, уступив место сладостному томлению, а потом и удовольствию.
Ее голос дрожит, но отступать она не собирается: она сама льнет к нему, сама целует, и он отвечает на поцелуй, сжимая ее грудь рукой, причиняя немного боли, замешанной на удовольствии. Дэнетор почти выходит из нее, чтобы снова толкнуться, и в этот раз проникновение проходит легче, а ее стон уже не такой болезненный. Она охотно признает, что теперь его и только это, и эти слова также заставляют испытывать возбуждение.
Его движения все еще причиняют ей боль, но Морнэлиан не думает о таком: она подается к нему навстречу, она гладит его тело, сама ища его губы и целуя. И еще она стонет - стонет его имя на выдохе, присваивая его себе - это "мой" эхом разносится в его голове, и наместник тут не спорит. Ему такое даже нравится, как и ее стоны, которые меняют тональность, становясь более глубокими, гортанными, налитыми тяжелым свинцом сладострастия.
Он двигается в ней размеренно и плавно, давая ей возможность привыкнуть к себе, подавляя те болезненные ощущения, которые еще не до конца ушли, стараясь и ей доставить удовольствие. Первый раз - это далеко не всегда приятно, но Дэнетор хочет, чтобы ее первый раз с ним был полон наслаждения. Он поглаживает ее по бедру, заставляя ее чуть приподнять ногу повыше и закинуть ее себе на талию, меняя тут же угол вхождения, проникая глубже в нее с каждым толчком, задевая чувствительные точки внутри нее, от чего Морнэлиан выгибается, запрокидывая голову. Он целует ее шею, чувствуя, как она зарывается пальцами в его волосы, будто побуждая и дальше продолжить поцелуи, и его губы уже касаются ее груди, вызывая сладостную дрожь. Уже и не больно почти - уже хочется иного.
Наместник ложится на нее, вжимая своим телом в ложе, подхватывая под бедра и начиная двигаться быстрее. Он больше не может уже сдерживаться - желание слишком велико, почти болезненно, и оно требует выхода. Движения уже не такие плавные, а резкие, порывистые, частые. Он жадно целует ее в губы, тяжело дыша, едва успевая набрать воздуха в грудь между поцелуями, продолжая также толкаться в нее, все сильнее и чаще, стараясь проникнуть все глубже. Она стонет в его рот в очередному поцелуе и крепко сжимает его в себе, что Дэнетор почти рычит, жадно хватая ртом воздух, выходя из нее и снова врываясь в ее тело. И так несколько раз - повторяя для нее этот момент вхождения, приучая ее к себе, подчиняя ее себе. Морнэлиан стонет все громче, и стонет его имя, вцепляясь в его плечи, а по ее затуманенному взгляду можно понять, что она уже не чувствует боль, а лишь всполохи приближающегося удовольствия. И ее тело пылает не меньше его, когда она сжимается, запрокидывает голову и отдается этим ощущениям, подаваясь ему навстречу, двигаясь с ним в одном хаотичном бешеном ритме.
- Сейчас, милая, сейчас... - жарко шепчет Дэнетор ей на ухо, прикусывая мочку, вколачиваясь в ее тело и совершенно ее не щадя, а ей и не нужна пощада - ей надо ощутить то самое наслаждение вместе с ним. Еще немного. Еще чуть-чуть...

Дэнетор наконец дождался, дал выход своему желанию, надеясь тем самым спастись от наваждения. Но, едва он спасается от одного, как его тут же захватывает иное! Оказывается, что ему ее всегда мало, всегда хочется большего, но он терпеливо ждет, давая ей привыкнуть к новым ощущениям, к себе в ней, смахивая с ее щек слезы и снова целуя, да лаская. Она отвечает на поцелуи и ласки, подается к нему, и наместник начинает осторожно двигаться в ней, стараясь делать это плавно и размеренно, пока еще щадя ее - пока он в силах это делать.
Ее ласки поначалу несмелые, такие же осторожные, но это скорее выказанное ее неопытностью и смущением от всей ситуации. Но вскоре она уже ласкает его, гладит по широкой спине, ерошит волосы на затылке, побуждая ее целовать и дальше - ей явно нравятся его поцелуи, и она входит во вкус. Дэнетор двигается чуть быстрее и уже менее осторожно, срывая с ее губ первые стоны наслаждения - да, боль еще есть, но она отступила на второй план. Она обнимает его ногами за талию и выгибается, подставляя грудь для новых ласк.
А ему все мало, и наместник уже теряет контроль, позволяя себе сильнее ее сжимать в своих объятиях, толкаясь в нее резче и быстрее, чувствуя, как ее ноготки снова впиваются в его плечи, скользят по спине такими знакомыми ласковыми движениями. Пожалуй, в ту их встречу, когда она его лечила своим массажем, он все же хотел знать, каково это чувствовать ее руки, ласкающие его не в попытке исцеления, а в порыве желания и страсти. Теперь он знает, каково это, и ему хочется еще, хочется больше!
Ее стоны все громче, переходя в крики, а наместник уже лег на нее, подхватил под бедра, вколачиваясь в ее податливое тело, чувствуя, как она каждый раз сжимает его на входе, от чего ощущения становятся острее и ярче. Он глухо рычит, снова терзая ее губы в очередном поцелуе, впуская ее язык в свой рот, когда она подается к нему навстречу. Дыхания перестает хватать, но остановиться - нереально и немыслимо. Влажные звуки соития и стоны наполняют комнату, отражаясь от стен, отдаваясь эхом в его голове. Она уже дрожит в его руках, запрокидывает голову, жадно вдыхая воздух, сжимая его особенно крепко в первых судорогах наслаждения. Она стонет его имя на выдохе, чтобы через мгновение задрожать всем телом, и наместник жадно ее целует, быстрее и резче толкаясь в нее, чувствуя, что больше не может сдерживаться, что удовольствие у него тоже совсем близко. Еще несколько особо глубоких проникновений, и Дэнетор глухо застонал, успев из нее выйти, чтобы еще и ребенка ей не сделать. А дальше наместник просто навалился на нее сверху, тяжело дыша, приходя в себе от такого удовольствия, которое он с ней испытал.
Дыхание медленно восстанавливается, как и реальность возвращается, но сейчас он не хочет о таком думать, не хочет портить столь приятный для них обоих момент.
- Не тяжело? - тихо спрашивает он, а затем осторожно целует ее в губы и пытается приподняться на локтях, но Морнэлиан крепко его держит, не отпускает от себя, и Дэнетор усмехается - ему нравится такое, и она нравится. А наваждение не пропало - оно просто стало другим, и ему мало этого раза, ему хочется взять ее снова! Он все-таки ложится рядом, накрывает ее простыней, чтобы не замерзла и переводит дыхание. Ее глаза уже открыты, и она на него смотрит, и в этом взгляде наместник легко опознает... чувства!? А ее пальцы скользят по его лицу, касаясь щеки, проводя по колкой щетине, по переносице, будто разглаживая морщинки на лбу.
Наверное, он просто это подспудно знал: что не просто так она с ним легла! И не потому, что он наместник и мог приказать. Не потому, что мог осыпать ее золотом и одеть в меха. Вовсе нет. Она смотрела на него и смотрела так, что можно было не задавать вопросов. Да и что ему спросить? А что предложить в ответ? И Дэнетор несколько теряется, прикрывая глаза, приказывая себе о таком не думать - не сейчас - не стоит портить такой момент!
Он присаживается на постели, выдыхая, взъерошивая седые волосы, а затем поднимается на ноги, чтобы принести графин с вином, кубок и полотенце. Кубок тут и правда один - никто не привык, что у наместника может кто-то ночевать, поэтому тут им придется разделить не только ложе.
- Извини - я все же сделал тебе больно, - Дэнетор присаживается на постель, склоняясь к Морнэлиан, осторожно целуя ее в губы, а затем вытирая полотенцем кровь меж ее ног, что она опять заливается стыдливым румянцем. - Чего ты? - усмехается наместник и качает головой, но ему явно нравится - да, и это тоже, и тоже в ней. Следом он стирает кровь со своего паха, а потом просто проводит полотенцем по простыням, которые эту кровь уже впитали. Полотенце уже сброшено на пол, и он наливает вина в кубок, делая первый глоток, а затем протягивая его княжне. Он снова укладывается в постель к ней, привлекая ее к себе, касаясь губами виска и поглаживая по бедру. Она льнет к нему, прячет голову на его груди, и он гладит ее по голове, перебирая пальцами шелковистые пряди волос, чувствуя, как она его осторожно касается губами, целуя в ключицу. И в покоях снова повисает тишина, когда слова кажутся действительно лишними: поцелуи и касания говорят намного больше, да и взгляды - явно красноречивее самых высокопарных речей. - Мне было очень хорошо с тобой, Морнэлиан...

Удовольствие ощущается каждой клеточкой тела, и Дэнентор тяжело дышит, пытаясь унять сбивающееся дыхание. Ему хорошо, даже слишком хорошо, и это мигом вытесняет все остальное. Он наслаждается этим ощущением, лежа на Морнэлиан, наверняка придавив ее и уже пытаясь подняться. Она не отпускает, привлекая к себе, и он осторожно целует ее в губы, чувствуя, как ее руки уже так знакомо скользят по его расцарапанным ею же плечам.
- Я тяжелый и здоровый, а ты вон какая хрупкая, - он целует ее в висок и все-таки перестает давить на нее своим телом, ложась рядом, а она уже поглаживает его по щеке и смотрит с таким чувством, которое не скрыть. От этого наместник немного теряется: он уже позабыл такие взгляды, отвык от них, да и было их слишком мало. А княжна лежит и смотрит, улыбается и гладит, и он старается скрыть уже свое смущение, которое здесь совершенно ни к месту. И, чтобы взять небольшую паузу, наместник усаживается на постели, а затем встает на ноги. Она недовольно вздыхает и пытается его поймать, но он оказывается проворнее, а на его губах уже мелькает ухмылка.
- Ты боишься, что, едва встав с тебя, я отправлюсь работать или вернусь на праздник? - она невольно краснеет, и ему нравится. Поэтому первым делом, вернувшись к ложу с вином и полотенцем, он целует ее в губы. Он просто не может ее не целовать сейчас. Он вытирает полотенцем кровь с их тел и снова ложится к ней в постель, наполняя кубок вином, делая глоток и предлагая ей разделить с ним и это. Морнэлиан льнет к нему, обнимает, касается и смотрит так, как будто он самый-самый во всем Средиземье! Это приятно, и наместник даже на какое-то мгновение ощущает, что так оно и есть.
- Красивый, когда улыбаюсь? - он вопросительно приподнимает левую бровь: ему такого и правда не говорили. Или говорили, но забылось, стерлось, и улыбался он редко, да смотрел тяжело и хмуро. А она ему улыбается, смотрит на него таким живым ярким взглядом, как будто он и правда и есть тот самый красивый.
Прямо рыцарь-герой из баллад!
Фыркает про себя Дэнетор, снова делая глоток вина и невольно улыбаясь в ответ. Морнэлиан разглядывает его, а рукой уже скользит по торсу ниже, замирает, едва забравшись под простыню, а потом стыдливо одергивает. Его это веселит, глаза задорно сверкают, и она также смотрит в ответ, наконец откидывая покрывало, разглядывая его тело. Ей явно любопытно, а еще ей явно хочется его коснуться, и, едва она это делает, наместник шумно втягивает ноздрями воздух. Приятно и еще как! И ему хочется еще этих касаний, а потом еще горячих поцелуев. Чуть позже. Ближе к утру. Обязательно!
- Ты все еще утверждаешь, что я красивый? - он привлекает ее к себе, целует в губы, проводит широкой ладонью по спине, чтобы она к нему выгнулась. И вот уже ее рука исследует ее тело, и Дэнетор жадно взирает на эту картину, а потом накрывает ее грудь своей рукой, чуть сжимая, наблюдая за реакцией, потянувшись к ее губам для очередного глубоко поцелуя, от которого кружится голова и перехватывает дыхание.
Они снова пьют, и она тянется к нему за поцелуем, что последние капли вина из кубка проливаются на него и на шелковые простыни. Ее губы касаются его груди, а потом скользят ниже, к животу. Дэнетор напряженно замирает, следя за ней взглядом, замечая, как озорно сверкают ее глаза в ответ. От предвкушения того, что может быть, у него мышцы сводит почти сладострастной судорогой! И тут его фантазии полностью оправдываются, когда ее губы касаются его плоти, заставляя его дернуться, хрипло выдохнуть от этих приятных ощущений, которые волной прокатываются по телу. Наместник запрокидывает голову, тяжело дыша, поглаживая Морнэлиан по голове, будто побуждая и дальше его так немного поласкать, чувствуя новые поцелуи, получая от этого наслаждение, мысленно представляя, как может быть дальше, от чего голова уже идет кругом. Что же она с ним делает-то!?
Еще один шумный вздох, и наместник тянет ее к себе, жадно целует в губы, сминая рукой аппетитную попу, привлекая ее к себе, чуть ли не укладывая сверху. Дыхания перестает хватать, и он отстраняется, смотрит в ее горящие глаза таким же не мене горящим взглядом.
- Кажется, ты начинаешь входить во вкус, - он чуть усмехается, укладывая ее обратно на постель, поворачиваясь к ней и крепко прижимая ее к себе. Ему нужна небольшая пауза, чтобы перевести дыхание, как-то унять это сумасшествие, а потом... а потом ее снова взять! Его наваждение все также с ним и, кажется, лишь усилилось после того, как, бросив веселье на праздники, они переместились в его покои и занялись любовью. Наверное, ему не стоило этого делать - теперь же он не удержится, распробовав - он явно захочет еще и захочет ее! И еще ее взгляд - влюбленный взгляд! Ее слова и поцелуи, ее ласки и жаркие объятия - разве можно после такого оставаться равнодушным и прекратить подобное, не допускать в будущем?
- Ты красивая, - пальцы поглаживают ее по щеке, и она льнет к его ладони, напрашиваясь на дальнейшие ласки. Дэнетор снова ее целует, но в этот раз также бережно и осторожно, как тогда, в их первую встречу. Пальцы рук сплетаются, и он накрывает их одеялом, прижимая к себе, целуя в висок. - Не замерзла? - ему самому безумно жарко - будто он горит в огне, и дело тут вовсе не в растопленном камине: его жар исходит изнутри, его жар исходит от нее. А руки снова ласкают, да губы целуют - и остановиться тут невозможно, да и отпускать не хочется. Хотя Морнэлиан вроде как и не торопится. - Ты останешься со мной до утра? - пока до утра, а потом...

Отредактировано Denethor II (2017-09-01 02:12:39)

Наместник на мгновение замирает, а потом оборачивается к ней. И взгляд у него странный, снова тяжелый, и будто новые морщины залегли в уголках глаз.
- Да, долг - превыше всего, - он позволил себе забыть о долге с ней, он сегодня не поднялся на башню, а, после всего, у нет и никакого желания. Малодушие! Это Дэнетор ненавидит больше всего. У него всегда было четкое разделение для себя, где наместник в нем всегда преобладал. Он не мог себе позволить слабости, потакание собственным желаниям, но... но как же он хочет себе это позволить сейчас и с ней! Внутри происходит борьба, и он отступает - чуть позже он вернется на свой прежний путь. Не сегодня и не сейчас.
Он вытирает ее кровь и наливает в кубок вина, чтобы снова лечь с ней, забыть обо всем в ее объятиях. Они целуются снова, как будто этих поцелуев им мало. Впрочем, их никогда не будет достаточно! Но о таком наместник старается не думать: для него есть только здесь и сейчас, есть она и это ложе, на котором она так гармонично и естественно смотрится, как будто именно тут ее место, а не в палатах врачевания. Но и о таком он тоже молчит, а вот княжна уже говорит, поглаживая его тело, разглядывая его с интересом и любопытством.
- Еще и очень красивый? Ну, скажешь тоже, - однако наместник улыбается - ему приятны ее комплименты, ровно как и взгляды, да касания. А княжна уже почти преодолела свою робость, свою стыдливость, начиная его ласкать, поглаживать, откинув простыню и разглядывая его тело, а потом и свое, касаясь себя, что глаза Дэнетора снова горят желанием, и он притягивает ее ближе к себе. Они целуются и пьют, а вино уже льется на него, и Морнэлиан собирает бордовые капли с его тела своими губами, спускаясь все ниже и ниже.
Он не сдержал стона, запрокидывая голову, тяжело дыша от желания, стоило ей коснуться губами его плоти, провести по ней языком, будто дразня его, распаляя заново. И снова это томление, это наваждение и желание, которому он позволяет отдаться на несколько мгновений, чтобы снова поймать ее и потянуть к себе, обнимая и целуя.
- Будет тебе еще, - обещает Дэнетор, поглаживая ее по спине широкой ладонью. - Чуть позже, - его рука сжимает ее попу, привлекая еще теснее к нему. Их поцелуи снова жаркие и страстные, как будто не было меж ними еще недавно близости. Наместник укладывает ее на себя, накрывает их обоим одеялом, крепко прижимая к себе, чувствуя ее поглаживания и поцелуи. Княжна устраивается поудобнее рядом, явно не собираясь его покидать, а он и не хочет, чтобы она уходила - эти мгновения хочется помножить на вечность.
Она кладет голову ему на плечо, и он целует ее в висок, обнимает и чувствует, как она продолжает его гладить - ненавязчиво, ласкающе, так приятно и умиротворяюще. Он шумно выдыхает и прикрывает глаза. Нет, спать он не собирается, но сейчас, когда глаза закрыты, когда он нарочно притупил зрительное восприятие, тактильное ощущается в разы острее, и Дэнетор наслаждается этим. Ему нравится, как она поглаживает его по щеке, как перебирает седые волосы, как жарко дышит ему в шею, едва касаясь губами, когда начинает говорить.
- Девушкам свойственно влюбляться в рыцарей...
И многие рыцари этим пользуются!
Наместник усмехается и кивает головой. Да, он знает эту балладу, героичную и полную тех самых девичьих грез, которые воплотились в образе храброго рыцаря. Он знал балладу наизусть. Знал также хорошо, как и того, о ком она была сложена. Дэнетор открывает глаза и поворачивает голову. Наместник Тургон смотрит на внука со своего портрета, и первоначальный вариант баллады был именно о нем. Потом, конечно, все несколько поменялось, но сам Дэнетор даже и не думал, про какого там рыцаря может быть - он всегда считал, что эту балладу написали именно в честь деда и никак иначе. Ведь и сражаться двумя мечами он стал именно потому, что хотел походить на наместника Тургона, что дед сам его обучал.
Дэнетор смотрит на нее и слушает: в ее исполнении баллада звучит иначе. К словам примешиваются чувства, какие-то личные нотки, которые можно заметить в уголках глаз, услышать в тембре голоса, почувствовать в тех касаниях, когда она снова скользит пальцами по его щеке. Он слушает и не перебивает, а на его губах сама собой мелькает улыбка - спокойная и умиротворенная, а, едва она замолкает, как он тянется к ней за поцелуем, касается ее губ своими, перекатываясь по постели и подминая ее под себя. Его язык скользнул в ее рот, а рука поглаживает по бедру - ласково и нежно, едва касаясь, но от каждого такого прикосновения жар внутри нарастает.
- Значит, ты поехала в Минас-Тирит искать своего рыцаря? - наместник улыбается, все также лежа на ней, снова касаясь своими губами ее губ, щек, шеи, чувствуя, как она ерошит седые волосы на его затылке. Он замирает на короткое мгновение, чтобы в следующее уже лечь обратно, шумно вздохнув и привлекая ее к себе. - Если тебе интересны подобные вещи, но в библиотеке дворца есть летописи и фолианты о настоящих героях и настоящих подвигах. Также там можно найти что-то, что заинтересует тебя, как целительностью. Если ты захочешь с этим ознакомиться, разумеется, - Дэнетор снова закрывает глаза, поглаживая ее по спине, чувствуя, как она целует его в плечо и улыбаясь с такого. Он не хочет думать, что у них вообще может быть и будет ли - не слишком приятны такие гадания на кофейной гуще. Но завтра с утра он ее возьмет снова, и от этой мысли внутри снова разгорается пламя. Но он не дает ему разгореться - ей наверняка надо передохнуть после такого: все-таки первый раз... и еще ему приятно, что первым был у нее именно он. И наместник уже медленно проваливается в сон, чувствуя, как она снова его касается и гладит.
- Приятно... - сонно шепчут его губы, и в этот раз он спит без своих обычных кошмаров.

Отредактировано Denethor II (2017-09-02 00:14:19)

Объятия, ласки и поцелуи так естественны, будто это всегда было меж ними, и Дэнетор с удовольствием тянется губами к ней, целуя ее в губы, поглаживая ее тело, получая в ответ такие же прикосновения, но более чувственные и сладкие. Нет, определенно им обоим мало того, что уже было - уже хочется повторения! Но он ее щадит, прекрасно понимая, что лучше немного обождать, не сразу в омут с головой, хотя очень хочется.
Баллада в ее исполнении выходит по-настоящему живой, особенной, какой-то чувственной и на самом деле эпичной, что наместник открывает глаза и бросает взгляд на портрет деда. Да, вот уж кто был точно герой! Но Морнэлиан продолжает напевать, а смотрит-то как раз на него. Дэнетор встречает этот взгляд, слишком говорящий, как будто она для себя уже все поняла, а это он, старый дурак, никак не может уразуметь очевидного. Но она за такое явно на него не сердится, как будто знает, что и он осмыслит такое - надо просто чуть подождать и набраться терпения.
А наместник снова на нее ложится, целует, ласкает, чувствуя, как она подается к нему, как тут же отвечает на каждое прикосновение. Нет, глаза и голос ее не врали, но ему-то что с этим делать? Она не станет от него явно ничего требовать, а молчаливо будет ждать, и уже взгляд, как знак внимания, будет ей приятен. Но он? Что он? Он шумно выдыхает и ложится обратно на ложе, привлекая ее к себе. Сейчас точно не время о подобном думать, и он уже переводит тему.
- Тогда тебе понравится в библиотеках. Я распоряжусь, чтобы тебе дали туда доступ. Поговоришь там с главным хранителем, и он тебе подскажет, где взять нужные фолианты, или порекомендует что-то сам, - наместник прекрасно замечает, как загораются ее глаза, и ему приятно доставить ей такое удовольствие. Впрочем, удовольствие совместное у них еще будет, еще все впереди, и от таких мыслей на губы снова возвращается улыбка.
Однако же время позднее, а день был насыщенный, и вот Дэнетор снова закрывает глаза, начиная проваливаться в сон, еще чувствуя ее поцелуи и поглаживания, довольно выдыхая с такого. И в этот раз ничего не снится, и он, обычно вскакивающий с постели с первыми лучами солнца, сейчас просыпает все на свете. Хотя сегодня от него таких подвигов никто и не требовал: после праздника город приходит в себя, как правило, до обеда, а беспокоить наместника никто не решится. И он спит, все также обнимая ее во сне, чувствуя ее горячее дыхание на своей коже.
- М? - он слышит свое имя и честно пытается откликнуться, толком не проснувшись, не открывая глаз, лишь поворачивая голову на звук голоса. Рука нащупывает приятное девичье тело, пальцы ласкают бархатистую кожу, а в ответ к нему жмутся и об него потираются. Шумный вздох, и наместник все же приоткрывает глаза, чтобы убедиться, что он спит в своей постели не один, что княжна все еще с ним. Он облизывает губы, привлекая ее к себе, касаясь губами виска и уже ощущая возбуждение. По такому поводу сон тут же откладывается, и он поворачивается к ней, целуя в губы, начиная ее ласкать, подминая под себя, толком и не открыв глаз, но уже начиная ее сильно хотеть.
- Морнэлиан, - шепчет он ее имя, покрывая поцелуями ее шею, спускаясь к груди, обводя языком соски, которые уже отвердели от ее желания, чуть прикусывая их, чтобы она ахнула и выгнулась ему навстречу, напрашиваясь и дальше ее ласкать. Рука скользнула меж ее бедер, поглаживая, лаская, убеждаясь, что она уже готова его принять в себя, и она нетерпеливо ерзает, почти хныкает, когда он вводит несколько пальцев в нее, начиная ими двигать в ней, а потом вдруг резко убирая.
Они оба уже окончательно проснулись, синхронно решив, что тут есть занятие поинтереснее и поприятнее. И Дэнетор так привычно уже, казалось, почти ложится на нее, целуя в губы, сжимая рукой грудь и чувствуя, как ее пальцы поглаживают его по плечам, спускаясь к груди, потом по животу, а потом еще ниже. Стоило ей коснуться его плоти, как он шумно втягивает ноздрями воздух, облизывая губы, тяжело прерывисто дыша от желания. Ее ласки неопытные, немного несмелые, но очень чувственные, дарящие ни с чем не сравнимые ощущения, и с губ наместника уже срывается стон.
Она широко разводит бедра, подаваясь к нему навстречу, присаживаясь подле него на постели и решив, что медлить и ждать она больше не может и не хочет. Она подводит его плоть ко своему входу, и Дэнетор толкается в нее, осторожно, с трудом сдерживаясь, слыша ее слишком громкий стон, где еще мелькает отголосками боль. Но она не сжимается, она все также широко раздвинула ноги, она обнимает его за шею и наблюдает, как его плоть исчезает в ней, как он толкается в нее до конца, застонав с ней в унисон. И наместник валит ее на постель, подминая под себя, начиная двигаться и целуя ее. Их поцелуи снова жаркие и жадные, а тела уже начинают пылать, распаляясь в процессе, еще больше начиная желать.
В этот раз его движения изначально не такие плавные, а она тут же обнимает его талию своими ногами. Она приноровилась к ритму его толчков, а он уже знает, как надо сжать ее грудь, чтобы доставить ей наибольшее удовольствие от такой ласки. Поцелуи прекращаются на несколько мгновений, чтобы он приподнялся на локтях и посмотрел на нее с улыбкой, ловя такую же улыбку в ответ, чувствуя, как она снова запускает руку в его седые волосы, поглаживая по голове.
- Не больно? Хорошо? - прерывисто дыша, спрашивает он, и снова улыбается, когда, от особенно глубокого проникновения, она выгибается дугой, запрокидывает голову и сладко так стонет, сжимая его внутри себя, где она и без того узкая. Наместник склоняется к ней снова, покрывая поцелуями ее шею, а она прижимает его крепче к себе и так сладко шепчет его имя, перемежая его со стонами.

Давненько он так не просыпался по утру - так приятно, так волнующе, когда женский голос его звал, а руки уже касались его тела. И Дэнетор поворачивается к ней, целует в губы, начиная ласкать в ответ, почти навалившись на нее всем телом. Мигом вспоминается их ночь, и от этого желание растет еще больше. Она раздвигает перед ним ноги, и он уже ее ласкает - ласкает так, как она хочет, входя пальцами в нее, и, судя по стону, ей уже этого мало - ей нужно больше, и наместник подается к ней. Ее ласки приятны, разгоняют еще быстрее кровь по жилам, и он перехватывает ее за запястье, направляя ее руку, показывая, как будет особенно приятно ему. Вот только не получается долго наслаждаться этими ласками - слишком велико возбуждение, чтобы и дальше терпеть.
А Морнэлиан явно осмелела, когда решила взять все в свои руки, подаваясь к нему, усаживаясь рядом, побуждая его немного войти в себя, что Дэнетор и делает, а она наблюдает, смотрит, стонет, а потом и вскрикивает, когда он резко подается в нее, проникая до конца.
- Тебе понравилось? - тут же следует поцелуй, и наместник уже валит ее на ложе, сам ложась сверху, начиная двигаться и снова ее целовать. К поцелуям примешиваются еще и ласки, и он чувствует, как ее ноготки царапают ему спину и плечи - не так сильно, как было ночью, в ее первый раз, но достаточно ощутимо и возбуждающе. Княжна обнимает его за талию, пытаясь приноровиться к темпу толчков в нее, двигаясь ему навстречу и сжимая его в себе. Наместник тихо рычит, целуя ее в шею, поглаживая по бедру, а она сама направляет его руку туда, где его ласки будут дарить ей особенное наслаждение. Его пальцы касаются нежной плоти, срывая с губ гортанный стон, поглаживают, массируют, и он чувствует, как судорогой удовольствия начинает сводить ее тело.
Дэнетор двигается все быстрее, вбиваясь в ее тело, чувствуя приближающуюся разрядку, слыша ее громкие стоны. Он кое-как снова просовывает руку меж их телами, продолжая ласкать ее между ног, доводя ее до финальной черты, за которой последует наслаждение. Морнэлиан выгибается и почти что кричит, замирая, жадно хватая ртом воздух, крепко-крепко сжимая его в себе, что следующие его толчки даются с трудом. Наместник глухо стонет, продолжая по инерции двигаться, успевая в последний момент выйти из нее, а потом застонав чуть громче, когда ее пальцы коснулись его, помогая и ему закончить.
Он падает на подушки переводить дыхание, а она тут же льнет к нему, почти что ложится сверху, и он машинально обнимает ее, привлекая к себе. Несколько мгновений, чтобы прийти в себя, чтобы ощутить этот вкус удовольствия до конца, и наместник уже открывает глаза, встречаясь с ней взглядом.
- Какое хорошее утро, - кривая ухмылка трогает его губы, а дальше следует поцелуй. Они лежат в объятиях друг друга, смотря друг на друга, и весь остальной мир на несколько таких мгновений перестает существовать. Но где-то там, во дворце или во дворе, уже слышатся голоса, и наместник поднимает голову, замечая, что его покои залиты солнечным светом, удивляясь с подобного. - Это мы столько проспали? - он качает головой, а потом дотягивается до одеяла, снова их накрывая, явно пока не собираясь никуда вставать.
У него впереди полно дел, но эта ночь спутала все планы. Да, он наконец получил ее, удовлетворил свое желание и похоть, но стало ли с такого легче, когда он хочет еще и еще? Его наваждение не отпускает, да и наваждение ли это? Может, не стоит ломать ей жизнь? Хотя, кажется, о таком поздно думать: сделал ее женщиной, да и она так на него теперь смотрит. Этот взгляд не понять невозможно, и наместника такое еще больше обескураживает, вносит сумятицу в его логику, мешая это все с его личными желаниями.
А в дверь покоев уже стучат, и Дэнетор приподнимается на постели, мрачнеет, зычным голосом отсылая слуг подальше - нет, ничего не нужно, да и беспокоить его тоже. Это возвращает к реальности, и он смотрит на княжну с каким-то сожалением. Его чудо уже закончилось, и он не знает, будет ли оно у него дальше, имеет ли он на это право.
- Надо вставать, - нехотя говорит он, присаживаясь на постели и поворачиваясь к ней исполосованной ее же ноготками спиной. А еще через мгновение он ощущает, как ее губы нежно касаются плеч, лопатки, как она льнет к нему, будто у нее хватило мудрости за них двоих решить, как им стоит поступить. И поступить ради них самих, ради друг друга, а не ради того, что подсказывает разум или чувство долга.
- Вот что ты делаешь? - она к нему ластится, как кошка, оказывается на его коленях и целует в губы, скользнув языком в его рот. Дэнетор отвечает на поцелуй, крепко прижимая ее к себе, поглаживая по бедрам и по спине. Его наваждение не отпускает, и по венам снова течет не кровь, а будто раскаленная лава. Дыхания перестает хватать, и поцелуй с сожалением прерывается. Следом идет его шумный вздох, и он утыкается лбом в ее плечо, чувствуя, как она гладит его по голове, так уже привычно ероша волосы на затылке. И вот что ему теперь делать-то?
- Мы еще увидимся? - тихо спрашивает наместник, поднимая голову и смотря ей в глаза, уже зная ее ответ, но все же желая его услышать. Она в него влюбилась - это очевидно, и, наверное, это самое худшее, что с ней могло случиться в Минас-Тирите - влюбиться в наместника Дэнетора.

Утро выдается не менее прекрасное, чем ночь: толком и не проснувшись, наместник уже ласкает ее и целует, наваливается всем телом, подминая ее под себя, ощущая ответные ласки. От такого глаза открываются окончательно, и желание затапливает тело. Она отдается ему страстно, горячо, не стесняясь стонать и вскрикивать, чем еще больше подстегивает его двигаться в ней быстрее и резче. Наслаждение подхватывает его одним моментом, и Дэнетор сам стонет почти что в голос, падая на подушки после и переводя дыхание.
Ему хорошо и даже больше, и он лениво улыбается, чувствуя, как она льнет к нему, как целует. Он тут же привлекает ее к себе, обнимает, отвечая на поцелуй и довольно выдыхая. Ему не хочется никуда торопиться, а желание остаться с ней в постели на весь день - слишком велико!
- Боюсь, что для наместника Гондора отдых - непозволительная роскошь, - он криво усмехается и тут же мрачнеет, когда в дверь покоев уже стучат. Про него вспомнили, утро уже в разгаре, и у него уже полно дел, которые будут лишь множиться! Дэнетор вздыхает, усаживаясь на постель, взъерошив седые волосы и пытаясь все еще прийти в себя. У него ведь и правда дела, а он сейчас сидит и думает о ней! И Морнэлиан это будто чувствует, присаживаясь подле него, закрывая ладонями его глаза, что он коротко усмехается - да, вот так тоже ему хорошо и приятно. А дальше следуют поцелуи - сначала плеч и спины, а потом она садится к нему на колени и сладко целует в губы. Наместник крепко прижимает ее к себе, отвечает на поцелуй, проводя широкой ладонью по ее спине, и вздыхает. От реальности уже не отделаться, и она возвращается к нему необоримо. Но просто так встать и уйти работать он не может - им надо кое-что прояснить. Кое-что, в чем он сам себе не может признаться, задавая этот вопрос.
Она тут же напрягается, смотрит на него со страхом, говорит тихо, но наместник слышит каждое слово. И от этого ему еще противнее от самого себя, что Дэнетор отводит взгляд, мрачнеет, хмурится, что морщины еще четче обозначаются на его лице. Морнэлиан все слишком хорошо понимает! И прекрасно понимает, что значат его долг, его обязанности и так далее. И она не хочет мешать, будучи готовой даже на роль... нет, этого он вслух не хочет говорить, не желает о таком думать. Столь нелестные эпитеты ей совершенно не подходят! Она ведь совсем иная, и не ее вина, что наместник Гондора на нее посмотрел, решился сделать своей, удовлетворив желания за ее счет. И ведь он ничего не может ей предложить! Да, сделать любовницей, а, возможно, даже и женой, о чем Дэнетор не задумывался даже. Но что дальше? Она слишком молода, а его жизненный путь подошел к концу, и обрекать ее на то, чтобы... нет, такого наместник не хотел, прекрасно понимая, что она даже тогда его не оставит. Быть может будет и дальше смотреть с такими же чувствами, но... но нет!
Морнэлиан тоже боится на него посмотреть, уже начиная собираться. Вернее, собирать его - она подает ему рубашку, зашнуровывая ее, проводя руками по его плечам, будто разглаживая ткань, а на деле лишь касаясь его, поглаживая снова. Потом она отдает штаны, которые Дэнетор надевает, все также молча, стараясь на нее не глядеть, хмурясь и вздыхая.
Как все сложно!
Его мантию она надевает на себя, подходя к окну, замирая подле него и будто ожидая его вердикта. А наместник снова чувствует себя последней сволочью, и это ему совершенно не нравится.
- Пол холодный - ты замерзнешь и простудишься, - наконец подает он голос, подходя к ней, проводя пальцами по ее щеке, наконец замечая, как блестят ее глаза от сдерживаемых слез. Морнэлиан вздрогнула, но голову не подняла, не посмотрела, а будто еще сильнее сжалась, словно не желая слышать от него те страшные слова про то, что она подумала при самом наихудшем раскладе. - Ну, чего ты? - Дэнетор обнимает ее за плечи, еще сильнее кутая в свою мантию, а потом подхватывает на руки, относя обратно на ложе, но спеша ее отпускать. Он так и садится на постель, усаживая ее к себе на колени, едва ощутимо целуя в губы - как в тот первый раз здесь же, когда она приходила его лечить.
- Я даже и не думал о том, что ты будешь что-то просить у меня, Морнэлиан. Однако я надеюсь, что, если я тебе сделаю подарок, то ты не откажешься его принять, - она кладет голову ему на плечо, и он проводит рукой по ее волосам, поглаживая, перебирая пальцами шелковистые пряди. - И уж тем более я даже и не думал, что ты станешь на всех ярусах Минас-Тирита кричать о том, что провела с наместником ночь, - была ночь, было утро, а также было еще кое-что, что не позволяет ему отпустить ее от себя, что наваждение вовсе не исчезло даже после того, как он ее взял. Дважды. Что ему ей предложить? Что он может ей предложить?
Наместник замолкает, целуя ее в висок, чувствуя, как она касается ладошкой его груди, где гулко бьется сердце.
- Я не хочу тебе врать, Морнэлиан, - он снова заговаривает, и его голос звучит глухо. - Ты еще только начинаешь жить, а моя жизнь уже прожита. Впереди у тебя много лет, а у меня - лишь годы. Я не знаю, будет ли тебе хватать лишь коротких встреч, будет ли тебе достаточно этой тишины про нас, когда, находясь рядом, мы даже не сможем коснуться друг друга на людях... но... но если ты хочешь меня видеть, если ты хочешь быть со мной пусть даже так недолго, то... - нет, это все - неправильно! Однако сейчас Дэнетор идет на поводу у своих желаний: ее он хочет и хочет себе! - То мы могли бы попробовать, - он берет ее за руку и подносит к своим губам, целуя в тыльную сторону ладони. - Ты придешь ко мне сегодня вечером? Я покажу тебе один тайный ход, которым можно воспользоваться...

Отредактировано Denethor II (2017-09-03 19:01:55)