//PETER PARKER
И конечно же, это будет непросто.
Питер понимает это даже до того, как мистер Старк — никак не получается разделить образ этого человека от него самого — говорит это. Иначе ведь тот справился бы сам. Вопрос, почему Железный Человек, не позвал на помощь других так и не звучит. Паркер с удивлением оглядывается, рассматривая оживающую по хлопку голограммы лабораторию. Впрочем, странно было бы предполагать, что Тони Старк, сделав свою собственную цифровую копию, не предусмотрит возможности дать ей управление своей же лабораторией.
И все же это даже пугало отчасти.
И странным образом словно давало надежду. Читать
NIGHT AFTER NIGHT//
Некоторые люди панически реагируют даже на мягкие угрозы своей власти и силы. Квинн не хотел думать, что его попытка заставить этих двоих думать о задаче есть проявлением страха потерять монополию на внимание ситха. Квинну не нужны глупости и ошибки. Но собственные поражения он всегда принимал слишком близко к сердцу.
Капитан Квинн коротко смотрит на Навью — она продолжает улыбаться, это продолжает его раздражать, потому что он уже успел привыкнуть и полюбить эту улыбку, адресованную обычно в его сторону! — и говорит Пирсу:
— Ваши разведчики уже должны были быть высланы в эти точки интереса. Мне нужен полный отчет. А также данные про караваны доставки припасов генералов, в отчете сказано что вы смогли заметить генерала Фрелика а это уже большая удача для нашего задания на такой ранней стадии. Читать
uniROLE |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
1 год Седьмой Астральной Эры
Восточный Таналан, лагерь Драйбоун, церковь святого Адама Ландама
Gaius van Baelsar, Champion of Eorzea
С момента падения Каструм Меридианум прошло немногим более месяца. Но победа над гарлеанцами — полдела. Никто из лидеров Альянса и не подозревал, что новая угроза придет с неожиданной стороны. По стечению обстоятельств Воин Света оказывается в опале и вынужден бежать. Бывший легат тоже собирается покинуть временное убежище.
[indent] Это был сущий кошмар.
[indent] Ночь, которая должна была ознаменовать начало чего-то нового, обернулась страхом, ненавистью и смертью. Праздник в честь присоединения Ишгарда к Альянсу Эорзеи превратился в бойню.
[indent] Султану подло отравили, свалив вину за это на “Потомков Седьмой Зари”. “Латунные Клинки” попытались их арестовать на месте, но Раубанн Алдин вмешался. Это вмешательство стоило ему руки. Уль’Да стояла на ушах, пытаясь найти бежавших “Потомков”, и один за одним они оставались позади, чтобы дать шанс уйти остальным. Ида и Папалимо, Танкред и И’Штола, даже Минфилия. Годрик каким-то чудом выбрался, дал себя уговорить бежать. Он мог бы раскидать не меньше двух десятков преследователей, но не получил такого шанса. Кто бы мог подумать, что Варде бегает так быстро.
[indent] Подземными тонеллями он вышел к руинам. Там встретился с Альфинаудом, благо ему тоже удалось скрыться, не без помощи вице-маршалла “Бессмертного Пламени”. Стараниями старого приятеля Бреннана, оказавшегося в округе по наводке Алисаэ, им удалось добраться до станции Черная Кисть. Спустя какое-то время на своём корабле объявился Сид. Перепоручив тому Альфинауда, сам Миллс с ними не отправился. “Должен предупредить старого друга”, — объяснил он. Заверил, что догонит, доберется до Коэртаса самостоятельно. Его связь с тамошним аэтеритом не была разорвана, что позволяло перенестись туда практически мгновенно. Но сначала — Драйбоун. Вернее, церковь неподалеку.
[indent] Избежать “латунных” патрулей было легко — те почти не сходили с дорог, и Годрик пользовался этим, обходя их стороной. Двигался вдоль неглубокой речушки, по берегу такого же почти пересохшего озера. После забрался в скалы, достаточно высоко, чтобы не быть замеченным с дорог. Переход был долгим, но самой большой опасностью здесь была вероятность сорваться. Голубой свет кристалла, что стоял в центре лагеря Драйбоун, он увидел уже незадолго после рассвета.
[indent] Спуск к церкви Миллс нашел не сразу. Пришлось обходить через кладбище рядом. Перебегая от одного могильного камня к другому, он остановился на небольшом утесе, с которого хорошо было видно и вход в саму церковь, и подъездную дорогу к ней. Через главные ворота уже уходили несколько “Клинков”. Наверняка загнали своих чокобо, чтобы добраться сюда так быстро.
Дурные новости приходят с грозой. Как гром среди ясного неба. Гайюс не ожидал, что все обернется так. Покушение на Султану. Раубан заперт в темнице. Воин Света объявлен убийцей и предателем. На улицах Драйбоуна люди испуганно спрашивали друг друга, что же будет теперь. И никто не мог дать ответ, что случилось на самом деле.
Переворот. Не нужно обладать ясновидением, чтобы понимать, чьих это рук дело. И будь Бэлсар по-прежнему «в седле», воспользовался бы этим моментом, чтобы без лишних усилий взять Уль’Да. Как когда-то взял Ала Миго. Но ирония судьбы состояла в том, что теперь он, считаясь официально погибшим, отсиживался здесь, в Драйбоуне, и так же, как отец Илиад, ждал новостей от Годрика, который время от времени его навещал.
Уму непостижимо. Гайюс провел в приходе Адама Ландама более четырех недель и уже успел пообвыкнуться. Он знал по именам всю местную детвору, которые липли к угрюмому молчаливому человеку, думая, что Бэлсар один из приключенцев, коих здесь было пруд пруди. Дважды побывал на поминках. И даже пустил скупую, незаметную никому, слезу, поговорив с матерью умершей девочки лалафеля.
Он шел на поправку. Монахи не обещали полного выздоровления, но рука больше не болталась как плеть, и боль, сводившая его с ума все это время, наконец отступила.
Проблемой стал разве что проклятый Сид, который, как выяснилось, дружил с местным настоятелем, и Гайюс вынужден был прятаться от Гарланда в выделенной ему комнате, словно вор. Однажды они и вовсе чуть не столкнулись нос к носу, когда бывший легат возвращался с кладбища, где подолгу прогуливался между надгробий, читая эпитафии. В тот вечер его спас низко надвинутый капюшон. К ужину Бэлсар, конечно же, не вышел.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-20 02:30:08)
[indent] Ещё какое-то время Годрик прятался на своём утесе, выжидая. Пытался понять, оставили ли “Клинки” кого-нибудь здесь в качестве дозорного. В самом лагере всегда хватало стражников, но к церкви они почти никогда не поднимались. Когда ни через час, ни через полтора никого, кроме прихожан, не было замечено, он решил, что пора. Только дождался, когда во дворе станет посвободнее. И всё равно пробираясь к дверям прятался, как вор, надвинув капюшон на самые глаза.
[indent] Когда за порогом его встретил участливый взгляд отца Илиада, Миллс выдохнул чуть спокойнее. Отказался от предложенного вина — не скоро ещё он сможет спокойно смотреть на этот напиток. И, заверив настоятеля, что он в порядке и не пострадал, направился прямиком в комнату, где разместили Бэлсара.
[indent] Он даже не стал стучать, напрочь забыв о каком-то этикете. Открыл хлипкую дверь и, едва войдя, тут же запер её снова. С полминуты ещё прислушивался к шагам в коридоре, ожидая, что кто-нибудь вот-вот прибежит, потрясая оружием, чтобы попытаться его арестовать. Когда ничего этого не случилось, Годрик, наконец, обернулся. И как бы он ни старался удержать выражение лица спокойным, получалось откровенно плохо — смятение слишком легко по нему читалось, как и отсутствие сна в последние две ночи.
[indent] — Тебе надо уходить, — без всякого приветствия сказал он Гайюсу. Но вместо того, чтобы и гарлеанцу дать это сделать, и самому бежать дальше, мидландер сел прямо на пол, подперев несчастную дверь спиной. Потер усталые глаза, тяжело выдохнул. И горько усмехнулся.
[indent] — Пока они слишком увлечены погоней за мной, у тебя есть все шансы.
По ночам Гайюсу снились кошмары. То он оказывался в прошлом, замурованным в родном доме, в который в действительности уже никогда не вернется. То вновь горел вместе с разрушенной крепостью. Иной раз, когда небо проливалось слезами на землю, Бэлсар, будто опять пытаясь выбраться из огня, выбегал в непроглядную темень, и потерянный стоял под дождем, пока в голове не прояснялось. Холодные капли хлестали по лицу, и так становилось легче.
Когда же наступало утро, он подолгу смотрел в узенькое прорубленное в камне окно, радуясь свету солнца, уносившему дурные воспоминания. Нехитрые заботы дня отвлекали от темных мыслей. Но к вечеру все возвращалось на круги своя. Он продолжал ходить по замкнутому кругу. И если семь адов, которые частенько поминали, правда были, то легат успел повидать их все.
Эти утром Бэлсара разбудил голос Миллса и хлопок двери. Выдворить бы Годрика прочь, но Гайюс, памятуя, что накануне случилось, просто был рад его видеть. Целым и невредимым. Сев на кровати, гарлеанец потер глаза. Хмуро уставился на сидевшего на полу Воина Света. Покашлял, прочищая горло, и наконец ответил:
— Доброе утро.
Вид у Миллса был не очень, мягко говоря. Так выглядят затравленные звери. Так выглядел сам Бэлсар, пытаясь уйти из Таналана. И кто мог подумать, что теперь Чемпион Эорзеи из героя станет беглецом? В самую пору злорадствовать, но гарлеанец чувствовал только горечь и злость.
Ложь. Попытка запятнать честь. Несправедливость. Даже если бы Гайюс жаждал мести, он бы предпочел честный поединок. Поэтому, усевшись рядом с Годриком на полу, подперев широкой спиной дверь комнатки, он положил руки на колени и просто спросил:
— Как это вышло?
[indent] Годрик только фыркнул. “Доброе утро”, как же. Бэлсар, впрочем, едва ли издевался, просто был вежлив. И только поэтому мидландер ограничился качанием головой.
[indent] Как это случилось? Ещё бы он знал, как это случилось. Всё шло своим чередом. Кто ж мог подумать, что “своим чередом” шли не только планы “Потомков” и Альфинауда в частности, но и заговорщиков.
[indent] — Яд, — глухо выдохнул, наконец, Миллс. Если уж объяснять, то по порядку. Слова давались ему нелегко. Были солью на свежей ране. — Яд в вине. Пустой пузырек я нашел ещё раньше, не придал ему значения, не успел толком изучить.
[indent] Он умолк. Закрыл было глаза, ударившись затылком о дверь, но из темноты на него смотрело лицо умирающей султаны. Непонимание и испуг в её взгляде, когда она тянет к нему руку, словно прося о помощи. Годрик тряхнул головой, сжимая кулак, и ударился головой сильнее, отгоняя видение. Собственное бессилие раздражало невероятно. Но ещё больше злило, что у кого-то вообще поднялась рука — Нанамо Уль’Намо была слишком хороша для своего проклятого города. Добрая, щедрая и искренне переживающая за людей, она меньше всех заслуживала такой судьбы.
[indent] — Раубанн убил одного из отравителей, — и эта мысль грела сердце, даром, что Годрик никогда не был злораден. — Дал нам шанс бежать, но толку-то. Монетаристы крепко держат и “Латунных Клинков”, и “Кристальных Храбрецов”. Большая часть моих осталась прикрывать. Их либо уже схватили, либо…
[indent] “Они погибли”, хотел он сказать, но слова комом встали в горле. Вероятность нельзя было исключать, но Миллс упрямо не хотел в это верить. Но какими бы хорошими бойцами “Потомки” ни были, что они могли сделать против армии?
[indent] — Знаешь, что самое смешное? — нервно хохотнул мидландер. — Они позаботились о том, чтобы делегация Ишгарда удалилась до того, как о смерти султаны было объявлено. И фактически осадили город. Теледжи даже не озаботился подождать и пяти минут. Ворвался в комнату сразу, как… — он осекся. Снова не смог произнести очевидное. — С десятком людей, не меньше. Я, пожалуй, мог бы с ними сразиться, но не придавать же вес его обвинениям попыткой сопротивляться, верно?
[indent] Маленький ублюдок, поди, только этого и ждал. “Убийца скрылся, оставив след из трупов нескольких стражников — невиновные так не делают!” — неплохой аргумент. Годрик, наконец, открыл глаза, посмотрев куда-то сквозь узкое окно. Дождь накрапывал с самого рассвета, и теперь только усиливался, а Воин, мать его, Света, сидел, прятался от него, и надеялся, что в ближайшую грозу какая-нибудь молния шарахнет Илберда. И хотя хотелось рвать и метать, Миллс не будет в обиде на богов, если те доберутся до предателя раньше него.
Чем дальше Бэлсар слушал, тем холоднее и жесче становился его взгляд. Глубокая складка залегла меж бровей, состарив бывшего легата сразу на десяток лет. Лицо стало отдаленно напоминать маску рогатого шлема, который он когда-то носил с гордостью и который внушал врагам страх. Гайюс взглянул на Годрика.
— Понятно.
Не произнесенное вслух, но отчетливо читаемое во взгляде «Хорошо, что ты жив».
Уль’Да или Гарлемальд — особой разницы нет. Легат слишком хорошо знал, что такое, когда очередная дрянь лезет на трон. Девять выскочек он прирезал собственноручно. Потому-то клинок, который Бэлсар доверил Миллсу, назывался Хейрсбэйн. Кое-кто поговаривал, что Черный Волк — цепной пес Императора, но Гайюс никогда не обращал внимания на эти высказывания. Верность данному слову и честь — то немногое, что остается. Даже если все прочее проиграно или потеряно.
— Дай угадаю. Ишгард решился попросить помощи? И что Альянс?
В то, что Раубана Алдинна, наплевав на все заслуги и авторитет, просто бросили в темницу, не верилось. Он был для Уль’Да всем. Прославленный защитник Таналана и Эорзеи, обвинен в измене и проклят? Это напоминало дурно разыгранный фарс.
Впрочем, ничего нового. Заигрывания с врагами и попытки уговорить ни к чему хорошему не приводят. Покорми шакала единожды, и как-нибудь он отхватит руку по локоть, а потом, не мешкая, перегрызет горло.
— Я видел Сида несколько дней назад, — заметил легат. Голос звучал прохладно и отстраненно. Незачем Миллсу знать о сожалениях, что саднили внутри. Гарланд, похоже, плюнул бы Бэлсару в лицо, если бы знал, что тот жив. Но хорошо, что именно Сид все это время оставался «в запасе». — Он со своим кораблем очень кстати. Куда ты пойдешь теперь?
В этом простом вопросе, заданном на удивление спокойно и ровно, было все — гнев, злость, отчаяние и неожиданно осознанная тревога за человека, который несколько недель назад просто взял и перестал быть врагом.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-18 17:35:49)
[indent] В ответ на этот взгляд Годрик только устало улыбнулся. Кто бы мог подумать, что молчаливая поддержка недавнего заклятого врага будет так необходима. И так кстати.
[indent] — У них выбора особого не было, — пожал он плечами, разумея Ишгард. — Драконы с каждым днём всё яростнее, а людей больше не становится. Альянс… — мидландер снова хохотнул. — Альянс как всегда. “Своих проблем хватает”, “Бисттрайбы атакуют”, всё вот это. Угадай, кто в итоге всю работу сделал.
[indent] Ему и раньше доводилось сражаться с драконами, но никогда — с настолько крупными. И видя, что помощи Ишгарду ждать неоткуда, он просто собрал кучку отчаянных приключенцев. Как всегда, когда больше не к кому было обратиться. И вместе с рыцарями они победили, пусть и не без потерь. В тот день Святой Престол устоял, а Альянс быстренько приписал заслугу себе. Сэр Эймерик прекрасно понимал, кому они обязаны этой победой, но вынужден был играть по правилам, если хотел заручиться поддержкой в дальнейшей войне. Миллс его не винил. У бедолаги Рыцаря-Командора и так забот хватало.
[indent] — Сид… и правда очень кстати. Подобрал нас на “Черной Кисти”, — Годрик снова едва-едва улыбнулся. Как бы там ни было, а Гарланд был ему другом, и тот факт, что хотя бы его все эти обвинения обошли стороной, радовал. — Вернее, Альфинауда.
[indent] Мужчина вытянул вперед руку, чтобы секундой позже сжать в ней призванный из глубин “Оружейной” ганблейд, теперь завернутый не в рваное тряпьё, а в добротную, чистую мешковину, перетянутую бечевкой.
[indent] — Я не мог просто улететь с ними, не отдав тебе вот это, — он протянул Бэлсару его оружие. — Договорились встретиться в Коэртасе. Вне зоны влияния монетаристов. Гридания и Лимса Ломинса не вариант, Уль’Да в праве потребовать выдачи убийцы, и рисковать войной между собой ни Адмирал, ни Старейшина не будут. А в Ишгард они не сунутся. Холодно, драконы, глубоко верующие люди, инквизиция… Переждем там какое-то время. Даже если нас не пустят в город, в горах достаточно мест, где можно пересидеть бурю. Хотя бы недолго.
[indent] Перспектива отморозить себе всё на свете не слишком пугала в подобных обстоятельствах. Работы для приключенцев всегда хватало, Коэртас не был исключением. Особенно не после того, как не слишком давно там убили Бегемота.
[indent] — А ты что? Домой?
— Тот, кто «убил» легата Гайюса ван Бэлсара, — заметил гарлеанец, не скрывая иронии, которая относилась не к Годрику, а к его соратникам.
Новость о его смерти облетела всю Эорзею. Теперь, здесь, в Драйбоуне, живой «мертвец» кривился от горечи лекарств, исправно исполняя указания лечивших его монахов. Когда совсем донимала детвора, рассказывал им истории, услышанные в далеком детстве от матери. Все так же прятал «третий глаз» под широкой повязкой.
От того, как все обернулось, на самом деле становилось тошно. Гайюс слышал, что его легион, оставшись без командования, пустился во все тяжкие. На что они способны, он знал наверняка. Солдат было откровенно жаль. Но Бэлсар, каким бы малодушием это ни казалось, старался о том не думать. Иначе эти мысли вместе с воспоминаниями о потерях накрыли бы его гробовой плитой. Толкать себя глубже в пропасть не хотелось.
— Спасибо. — Взяв клинок правой, здоровой рукой, Бэлсар бережно вынул его из «ножен». Положив на забинтованную ладонь, склонился над лезвием, едва коснувшись обветренными губами.
Так целуют любимую женщину или ребенка. Самое дорогое, что осталось. В груди, словно от встречи со старым другом, стало тепло. Он улыбнулся, покачал головой и негнущимися пальцами через силу убирая меч, ответил:
— У меня больше нет дома. Но есть земля и люди, которым я должен. Все будет в порядке со мной. С тобой — тоже. — Говоря это, Бэлсар не просил ни обещаний, ни заверений. Привыкший диктовать условия судьбе, он всегда был упрямцем. Им и остался.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-23 01:50:55)
[indent] — Будет, — согласно кивнул Годрик. Конечно будет. Даже если верилось с очевидным трудом. Будет, куда оно денется.
[indent] Миллс вдруг хохотнул, осознав всю ироничность ситуации. Смешного в этом было мало, но мидландер не смог удержаться и расхохотался.
[indent] — Среди прочего, — утирая глаза сквозь смех, принялся он объяснять свое неожиданное веселье, — “Потомков” обвинили в шпионаже в пользу Империи. Едва ли это относится к ним всем, но насчет одного они почти не ошиблись, а?
[indent] Отсмеявшись, Годрик тяжело вздохнул. Да уж, узнай кто, к кому в гости он периодически наведывался весь последний месяц, в перерывах между очередной опасностью и формированием новой Гранд Компани, его бы с двойной силой искать начали. И пытаться так яростно убедить всех вокруг в том, какой Воин Света на самом деле злодей, не приходилось бы. Что ещё ироничнее, Миллс был бы рад предложить Бэлсару отправиться с ним на север. Не в качестве искупления, а просто так. Потому что друзей становилось всё меньше, как и людей, которым можно было доверять. Озвучивать это предложение он не стал по двум причинам. У гарлеанца и так хватало рисков, да и он наверняка откажется. Как раз потому, что у него уже были люди, которым требовалось отдать долг. А Годрику он ничего не был должен. Даже если сам считал иначе.
[indent] — Когда доберешься до своих, можно будет как анекдот рассказывать, — Миллс потер лоб. — Я, наверное, от большого старания на благо Гарлемалда две крепости разнес, — он поднял руки и склонил голову. Голос звучал с определенной злобой. — Простите, перестарался. Как говорится, заставь дурака богам молиться…
[indent] Мотнув головой, он выдохнул, опустив сцепленные руки на колени. Злился? Да. Но не на Гайюса, почему и извинился за свой тон тут же:
[indent] — Извини, лишнее. Но это действительно смешно. Никаких Асцианов не надо с такими союзниками, а?
— Плохой, видать, из тебя шпион, — усмехнулся в ответ Гайюс. — Хороших шпионов не находят.
Одно обвинение нелепее другого. И хуже всего то, что Годрик влип во все это по уши. С самого начала, когда согласился помогать Альянсу. Теперь же, использовав его против четырнадцатого и в Каструм Меридианум, лидеры Эорзеи стыдливо воротили носы, как только кто-то более наглый и сильный стал диктовать свои правила.
— Кстати. Всегда хотел знать, кто планировал вашу «тайную операцию»? — Бэлсар кашлянул, чтобы подавить очередной смешок. Не до смеха сейчас было, но он не мог перестать подтрунивать, надеясь немного подбодрить Миллса. — Она была далека от… идеала. Гарланд?
Гайюс прекрасно понимал горечь и злость Годрика, но ничем, кроме своего присутствия и молчаливого согласия помочь не мог. Оба находились в той ситуации, когда спастись можно только бегством, и это было крайне паршиво.
Бывший легат положил ганблэйд на дощатый пол. Забинтованные пальцы левой руки мельком коснулись Годрикова предплечья. Поднявшись, он подошел к окну. Потянул носом пахнущий сеном и выпечкой воздух. Некоторое время молча смотрел на кладбище, которое со всех сторон окружало церковь.
— Знаешь, пироги, что ты тогда принес в лагерь, были хороши. И спасибо за апельсины из Ла Носки. Я… верю, что твои люди в порядке.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-19 16:20:32)
[indent] — Да Пустота её знает, кто планировал, — хмыкнул Годрик уже веселее. — Меня точно никто не спрашивал. Но сработало-то неплохо! И если ты намекаешь на тот случай с экстренным сносом стены внешнего периметра, то да, это был Сид.
[indent] Воспоминание о том, как проникновение в крепость, которое планировалось относительно бесшумным, в один момент превратилось в гонку со временем было на удивление... теплым. Что самое смешное, они действительно пытались наводить как можно меньше шороху, старательно обходили лучи прожекторов и отключали их, где могли. И всё шло довольно успешно. Ровно до момента, как Гарланд пробил в стене здоровенную дыру, потому что ему, видите ли, было лень её обходить. На магитек-броне-то. Миллс тогда расхохотался во весь голос, даром, что дальнейшее “наступление” веселым назвать было нельзя.
[indent] — Спасибо, — негромко, но искренне поблагодарил он в свою очередь. За всё сразу, но больше прочего — за отсутствие необходимости держать лицо. За возможность быть открытым и не услышать в ответ начинающее набивать оскомину “Не грусти”, сформулированное так или иначе. Годрик не был из тех людей, что легко поддаются отчаянию, но он очень быстро научился, что когда на него смотрят — ожидают увидеть человека, у которого всё под контролем и который всех спасет. В последний месяц особенно. Он, разумеется, соберется с силами и справедливость восстановит. Будет тем человеком, который нужен, которого хотят видеть. Но не быть чьей-то опорной колонной для разнообразия было… освобождающе.
[indent] — В следующий раз постараюсь не забыть что-нибудь вкусное, — поднявшись следом, Годрик улыбнулся. Вдруг щелкнул пальцами. — Чуть не забыл. Я тут помагичил кое с чем в свободное время.
[indent] Порывшись в карманах, он выудил предмет, отдаленно напоминающий жемчужину в не слишком дорогой оправе. И, встав у окна рядом с Бэлсаром, протянул эту штуку на открытой ладони.
[indent] — Линкпёрл, — объяснил он. — На всякий случай. Ну или если поговорить захочется. Обещаю, что оно не попытается тебя заколдовать.
В его доме, когда Гайюс был еще мальчишкой, пекли отличные пироги. Сам того не зная, говоря о «вкусном», Годрик напомнил ему о главном. О том, что делало их людьми.
Проводя время в бесконечных походах, легко забыть, кто ты и откуда. Внутри все словно каменеет, покрываясь коркой, похожей на ту самую гарлеанскую броню. Помня об этом, Бэлсар каждый раз останавливался, когда к нему подходили местные дети. Скучая по Ливии и Сиду, не мог их оттолкнуть.
— Тактика никогда не была его сильной стороной в отличие от инженерии. Что поделать, только немногие избранные одарены во всем, — прищурившись и пряча за весельем горькую тоску, он посмотрел на Миллса.
Сколько у них еще было времени? До того момента, когда снова придется бежать без оглядки и прятаться. Услышав про колдовство, Гайюс невольно вздрогнул, вспоминая как был запечатан в проклятой аллаганской машине, когда Лахабреа освободил Истинную Ультиму, о которой до этого легат даже не подозревал.
Все, что у него оставалось тогда — яростное желание поскорее закончить с Годриком и выбраться. И где-то внутри — удушающий, панический страх. Чувство, которого ван Бэлсар, прекрасный пилот и прославленный командир, не испытывал очень и очень давно.
Удар, когда его выбросило из кабины, был настолько сильным, что он потерял сознание. Даже по прошествии месяца, когда начала заживать рука, у него до сих пор болела спина. И эта боль была еще одним напоминанием об обмане и позоре.
— Да, было бы хорошо, — сказал Бэлсар как-то очень тихо и взял жемчужину с ладони Годрика. Повертел в пальцах, словно мог заметить что-то необычное, вздохнул.
Зависеть от каких-то магических штуковин больше не хотелось. Обжегшись на молоке, гарлеанец был готов дуть и на воду. Но что поделать, если это единственный способ не потерять друг друга из виду?
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-20 00:34:30)
[indent] — Будет, — легонько пихнув легата в бок, улыбнулся Годрик. — Ты же сам сказал, что будешь в порядке. Какой-то мелкой жемчужине этого не изменить. Я надеюсь, я не прогадал с размером. Пользоваться легко: вставляешь в ухо и сосредотачиваешься. Если никаких помех в эфире не будет, я услышу.
[indent] Во всяком случае, Миллс надеялся, что услышит. Он всё еще не был до конца уверен, что в случае гарлеанцев это работает тем же образом. С другой стороны, Сид же с ним разговаривал с помощью такой же жемчужины. По хорошему, стоило бы Гарланда спросить, как он магическим предметом вообще пользуется, но, во-первых, отвлекать его сейчас было бы странно, и во-вторых, как бы вопрос звучал? “Сид, ты же гарлеанец, как ты эфиром манипулируешь? Для друга спрашиваю”. Смех да и только.
[indent] Где-то очень далеко прогромыхало. Годрик уже повернул голову к двери, готовый схватиться за топор, но вдруг осознал, что это не стражники вламываются в церковь, а всего лишь гроза приближается. Мужчина хмыкнул. Уж лучше бы она отдалялась. Передвигаться в дождь — то ещё удовольствие. И он не о себе сейчас думал, он-то отсюда уберется очень быстро.
[indent] — Дашь знать, когда покинешь границы Таналана? — попросил он негромко. В конце концов, владения Уль’Да сейчас были наиболее опасным местом для них обоих. И Миллсу будет куда спокойнее, если он будет знать, что Бэлсару удалось уйти без особых проблем.
В армии Гарлемальда, и под началом Бэлсара тоже, служили боевые маги. Представители нескольких разных народов, одаренные в волшебстве, некоторые из них были на пути к тому, чтобы стать поданными Империи. Гайюс никогда не относился с предубеждением к не-гарлеанцам, за исключением бистрайбов. Однако владение магией оставалось для него чем-то чуждым. Может, потому, что сам он магическими способностями, как и все люди его народа, был обделен.
Сунув в ухо штуковину, Гайюс нахмурился, привыкая к ощущениям. Ничего необычного, в самом деле. Далекий отзвук грома заставил его поднять к небу глаза. Грозовой фронт надвигался черно-бурой полосой, медленно скрывая за собой солнце. Нужно было торопиться, но уходить отчего-то не хотелось. Снова грязь, сырость, холод и бездорожье. Хуже которых были только навязчивые воспоминания.
Поглядев на Годрика, легат все-таки задал вопрос, который не давал ему покоя с самого дня их встречи в лагере для беженцев:
— Зачем печешься обо мне?
Слова звучали тихо и без привычной иронии. Несколько раз Миллс мог забыть и плюнуть. Тем более теперь, когда обстоятельства вынуждали бежать как можно быстрее, спасая собственную шкуру. Бэлсар счел бы это вполне естественным и логичным, вписывающимся в привычный опыт.
Но Воин Света, человек которого он так отчаянно хотел на своей стороне, а потом вознамерился уничтожить, зачем-то возвращался опять, поддерживая это странное, непонятное чувство, так похожее на… Дружескую привязанность? Пару месяцев назад скажи ему кто об этом, легат, сочтя это забавной шуткой, смеялся бы в голос. Теперь, скрывая неловкость, он только поджал губы.
[indent] Вопрос, надо признать, застал Годрика в расплох. Он как-то не задумывался, почему делает то, что делает. Просто считал это правильным, без всяких скрытых мотивов и задних мыслей. И он, пожалуй, мог бы так и сказать. Вот только такой ответ мог прозвучать как отмашка. И обижать человека подобным образом не хотелось.
[indent] — Я не знаю, — честно произнес Миллс, пожимая плечами. Сделал шаг в сторону, чтобы сесть на край кровати, опереться о колени, сцепить пальцы. — Мне бы сейчас, поди, начать тебе заливать про союз против Асцианов и искупление грехов, но кого я этим обману, а? Точно не себя.
[indent] Он вздохнул, потерев нахмуренный лоб. Вот надо было Бэлсару именно сейчас вопрос задавать. Впрочем, если не сейчас, то другой возможности могло и не представиться, так что винить гарлеанца в желании знать правду смысла не было ни малейшего.
[indent] — Каждый заслуживает лучшей судьбы, наверное. И я как-то не привык проходить мимо человека в беде, если хоть как-то помочь могу. Знаю, знаю, “тоже мне герой выискался”, — передразнил он сам себя. — Но вот так уж вышло, так воспитали.
[indent] Годрик очень плохо помнил своих родителей. Не помнил ни лиц, ни имен, только смутное ощущение уюта в доме. У него и осталось, что это вот ощущение да отцовский лук, которым он так и не научился как следует пользоваться. Предполагал, что семья, скорее всего, погибла во время Бедствия. Учитывая, как Эорзея изменилась за пять лет после него, Миллс бы не смог и свой старый дом найти. Если от него вообще что-то осталось. Пожалуй, ещё одна из причин, почему Воин Света бывшему легату помогал: чем дольше они общались, тем больше Бэлсар чем-то напоминал ему отца. Даже если Годрик этого не осознавал, и не захотел бы признавать.
[indent] — Да и друзей не бросают, как думаешь?
Бэлсар не знал, откуда точно пришел Годрик и кто его родители. Информации, которую доносили имперские шпионы, было крайне мало. Обычный человек, один из сотен тысяч. Но почему-то именно он стал тем, кого называли Воином Света. Именно из-за него рухнули планы Бэлсара и он же назвал Гайюса другом сейчас.
Откуда в этом парне была вся эта доброта? Разве никто не научил его, что даже раненный волк может перегрызть горло? Или каким-то невероятным образом Миллс понимал, что Гайюс не позволит себе ударить вновь, напасть исподтишка?
Легат отвернулся, чтобы Воин Света не видел его смятения. Отойдя от окна, принялся собирать вещи. Пожитков было немного. Ганблэйд, походная сумка и чей-то не новый, едва подходивший по размеру, плащ.
В этот момент он думал о том, что сделал бы на месте Годрика. Отпустил бы того, кто все еще опасен? Заключил бы в темницу, чтобы держать под присмотром и подле себя? Или стал бы заботиться так же, словно тот был его близким человеком? Как Сид, как Ливия…
Ответ, который он нашел давным-давно, снова пришел на ум. Найди он Миллса в подобном положении, сделал бы то же самое. Даже если бы потом пришлось продолжить их бесконечный бой. Так поступил бы человек чести.
— Я не в беде. — Слова, хоть и звучали твердо, последовали слишком запоздало. Непростительная роскошь — жалеть себя и позволять это другим. — Но все равно тебе благодарен.
Может, и стоило сказать что-то об этой проклятой дружбе, но Бэлсар, когда-то славившийся красноречием, напутствуя в бой солдат, теперь не мог произнести ни слова. В глотку словно натолкали кучу камней.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-23 01:52:23)
[indent] Повисшая на несколько мгновений тишина дала достаточно времени, чтобы осознать одну простую вещь. Не важно, что дальше случится, они теперь в одной лодке. После всех этих разговоров иначе и быть не могло. Что с этой лодкой произойдет — непонятно, но по крайней мере можно быть уверенным, что товарищ рядом не огреет тебя веслом по голове в самый неподходящий момент. И эта уверенность только укреплялась с каждым искренним словом, не важно соглашающимся или нет.
[indent] — Конечно нет, — с беззлобной улыбкой покачал головой Миллс. Кто бы сомневался, что Бэлсар будет отрицать очевидное. Он мог сколько угодно не считать произошедшее бедой, вот только необходимость в помощи от этого меньше не становилась. — И не за что. Обращайся, если что.
[indent] За окном опять громыхнуло, напоминая о том, что стоило бы двигаться в путь. Альфинауд, поди, места себе не находит. И ещё нужно было узнать, как дела у Татару, удалось ли ей выбраться из “Восстающих Камней” или “Храбрецы” и её схватили. Годрик вздохнул, поднимаясь. Время не ждет.
[indent] — Мне надо идти. Заранее извиняюсь за светопредставление, но я прыгну прямо отсюда, — он протянул руку для прощального рукопожатия. — Если повезет, увидимся при более удачных обстоятельствах.
[indent] В том, что они ещё увидятся, Воин Света не сомневался. Нравилось это им или нет, а их дороги продолжали пересекаться не просто так. А учитывая натуру их общего теперь врага…
[indent] — Надавай от меня какому-нибудь Асциану по морде, ладно?
— С удовольствием, — ответил Бэлсар, и его слабая улыбка, в сочетании со взглядом, холодным как ишгардский лед, не обещала ничего хорошего Асцианам.
Легат не знал, скольких из них ему придется перебить, чтобы добраться до Лахабреи. Для начала нужно было понять, что такое Асцианы на самом деле. Были бы Потомки все в сборе, нашли бы ответ, а так… Оставалось надеяться, что рано или поздно Минфилия и другие вернутся. Тогда можно будет договориться не только с Миллсом.
— Удачи. — Пресловутое «Будь осторожен» вслух сказано не было. Гайюс счел это лишним. Знал, что Годрик все равно во что-нибудь вляпается при первой же возможности.
Он несколько раз видел, как эорзеанцы телепортируются к эатеритам. У жителей Гарлемальда такого дара не было. Вместо этого они весьма успешно использовали магитек-транспортеры. В отсутствии их и воздушных кораблей приходилось полагаться на пеший ход или попутный транспорт в виде чьей-нибудь повозки. Не впервой.
Не проситься же к Сиду в попутчики, чтобы подбросил на своем «Предприимчивом». То-то была бы потеха. Тем более, что Гарланд, похоже, больше всех радовался «гибели» легата. Словно старался обрубить все нити, связывающие его с Гарлемальдом. Считал это позором.
Когда Миллс ушел, Бэлсар отправился завтракать, а потом к отцу Илиаду. Прощание было коротким. Священник, прежде не задававший вопросов, не стал задавать их и теперь. Только посетовал, что за окном гроза, да, услышав отказ переждать, пожелал легкой дороги.
Отредактировано Gaius van Baelsar (2019-08-23 11:41:55)
