Ночью дождь падал тяжёлыми каплями на черепичную крышу, зарождая странный оркестр из звуков. Приглушённых, звонких, претензионных, скромных, но более всех, мне нравился отдаленный шелест листьев, когда дождь настиг кромку деревьев. Зелёные листья сначала сопротивлялись атаке капель, но потом послушно склонили свои стебли, подобно головам, приклоняясь перед могущественной стихией. Размеренный перестук усыплял, заставлял прикрыть глаза, отдаться мыслям о доме, в котором я теперь занимала более-менее спокойное место. Анубис, как и обещал, дал мне возможность помогать ему, даже, после восстановления моей памяти. Мне и не хотелось возвращаться в мир живых без необходимости, в мир, который я почти предала забвению. Быть проводником в Подземный мир и забирать души умерших людей было предпочтительнее, нежели убивать их самостоятельно и скрываться от семьи, вечно прячась в других мирах.
   Очень удачно, что я нашла этот дом, куда свозят умирать своих престарелых родственников молодые люди. Лучше, чем ночлежка, и все же, мне было их жаль. Ни любви, ни поддержки, только такие же старые и больные люди и персонал, среди которых значились два доктора. Констатировать болезнь и прописывать пилюли, что облегчат страдания пациента. Само собой разумеется, в этом месте я никого не лечила - для пожилых людей приходил час покинуть этот мир, и оттягивать смерть не было смысла. Накануне перехода в Царство Анубиса, я приходила к пациенту, прыгала к нему на кровать и ложилась на ноги или на грудь, мерно мурлыкая свою мелодию. Успокаивала боль, непрерывно наблюдая за тем, как человек постепенно преодолевает порог жизни. А потом… потом, люди быстро сопоставили факты и решили, что я являюсь вестником смерти. Стоило мне оказаться возле номера пожилого человека, уже через некоторое время вызывали врача, который сидел вместе со мной до самого конца. Правда, я уходила всегда раньше, забирая с собой душу. Еще слышались последние вдохи выдохи, становившиеся тише и тише, по мере того, как далеко мы уходили от тела умирающего человека.
   Смертные видели во мне кошку. Я не хотела пугать обитателей своего временного пристанища человеческим обликом, так как паника и несогласие с окружающим миром могло привести к гонению со стороны тех, кто должен был меня игнорировать. Более того, к котам люди всегда испытывали симпатию и чрезмерное доверие, которое неизменно передавалось из столетия в столетие. И, вспоминая гонения кошек в Египте и причину моего ухода из дома, не мудрено, что мои подопечные привыкают к хозяевам долго и не спешат им доверять, ожидая подвоха. Никто не хочет больше умирать просто, потому, что так решил кто-то чужой сверху. Поэтому, я возвращаю себе человеческий облик лишь тогда, когда скрываюсь в тени в мире живых и подвожу душу к вратам Подземного Царства. Путешествие короткое и приятное, завершающееся беседой с Анубисом. На этом моя обязанность заканчивается и настает миг возвращения в пансионат. Далее начинается работа моего близкого друга.
   Когда легкий сон-воспоминание закончился, и дымка сна окончательно сползла с моих глаз, было ранее утро. Рассвет только начинал вступать в свои права, размеренно прогуливаясь по кромке воды, окрашивая ее в серый мутный оттенок. Белоснежный туман стелился по округе, не рискуя касаться водной глади. Будто бы остерегаясь превратиться во что-то ощутимое и осязаемое, способное исчезнуть так и не появившись. Все же, быть летучим облаком куда приятнее и легче – плывешь себе, куда зовет душа, и не думаешь о том, что будет дальше. Обнимаешь деревья, траву, кустарники, людей, животных и окружаешь их приятной прохладой, в которой хочется задержаться ненадолго, вдыхая чистый холодный воздух. Если повезет, солнце еще долго не выглянет из туч и туман продержится дольше, если же нет, то облако плавно осядет на траву и окрасит ее в прозрачные алмазы- росинки, на которые быстро набросятся лучи солнца и насекомые.
   Я бы погуляла по округе, но не хотелось ощущать себя мокрой, после того, как соберу черной шерстью всю росу. Несколько раз, лизнув лапу и вытерев мордочку, я спрыгнула с подоконника и побежала осматривать дом в поисках новых пожилых людей, что готовы перейти в другой мир, и тех, кого только привезли. Потом прогулялась вокруг дома, когда солнца опустило туман к земле, и к вечеру возвратилась обратно, стоило дождю, снова показаться на горизонте. Встрепенувшись после прогулки, я побежала к камину и там подсушила шерстку, вальяжно развалившись на коврике перед пламенем. Пока было тихо, можно было позволить себе часик-другой отдыха, который завершался уходом на второй этаж на излюбленный подоконник, стоило в гостиной появиться шумной компании стариков. Они играли в бридж и другие карточные игры, что мало меня интересовали. А вот в окно смотреть было занятно – там иногда появлялись незваные гости. В основном звери, но сегодня я увидела незнакомого, вполне молодого человека. Мои изумрудные глаза горели как два маленьких озорных фонарика и с интересом прослеживали путь мужчины к входу в пансионат. «Интересно»
   Склонив мордочку в бок, приблизилась ближе к стеклянной поверхности окна, заставляя ушки навостриться. Маленькие кисточки вздрагивали в такт музыки дождя, не имея возможности выловить среди шума слова внезапного гостя, аура которого не была мне знакома. Правда, об этом я думать не стала, вскоре, спрыгнув поспешно с подоконника и направившись встречать мужчину. Луч света как раз исчез с дорожки из камня, когда я преодолевала через одну ступени лестницы.
   Мужчине тем временем, предложили неизменный английский чай, место у камина и игру в бридж. Мне оставалось только приблизиться к компании людей и сесть на край ковра, что находился возле огня. Чтобы погреться и лучше рассмотреть прибывшего гостя. Мой взгляд очень проницательно касался лица незнакомца, пытаясь понять его суть.
- Мяу,-  звучно мяукнув и совершив несколько беззвучных шагов по направлению к объекту своего любопытства, я остановилась и села, не сводя трогательного взгляда с предмета своего пребывания в гостиной.