ГОЛОДНЫЕ ИГРЫ
Правила игр- -
Erwin Smith & Levi Ackerman
Отредактировано Levi Ackerman (2019-06-23 22:56:16)
Голодные Игры
Страница: 1
Сообщений 1 страница 6 из 6
Поделиться12019-06-23 22:46:58
Поделиться22019-06-23 22:58:23
Предыстория.
Марлия - нация, населяющая обширный континент к западу от острова Парадиз.
Много столетий назад самый большой материк Земли делили две враждующие между собой нации: марлийцы и элдийцы. Разница между этими народами была на генетическом уровне благодаря тому, что Имир Фриц - представительница королевского рода и правительница «Людей Имир» - заключила сделку с демоном и получила силу Титана Прародителя. После смерти Имир её «душа» была разделена на девять титанов, которые унаследовали её силу и сформировали Элдийскую Империю. С этой силой элдийцы вели войну против Марлии, почти полностью уничтожив их нацию и получив полное господство над континентальным материком. Однако Марлия в отличии от Элдии не могла полагаться на такую внечеловеческую силу, поэтому стала активно развивать и постигать новые военные и научные технологии, о которых противоборствующая сторона совершенно позабыл, уповая на великую силу Титанов. Спустя не один век Марлия разработала самую передовую технологию и сокрушительное оружие, с помощью которого была наконец закончена Великая Война в пользу наиболее развитой стороны.
После Великой Войны Титанов элдийцы, оставшиеся на материковой части континента, начали считаться гражданами низшего класса. Вместо того, чтобы прибегать к геноциду, Марлийцы приняли во внимание военный потенциал генетической черты Элдийцев и решили вместо этого отделить их от остальной части населения в Гетто Ребелио под присмотром Органов общественной безопасности, чтобы использовать их способности в качестве неразумных титанов как военную силу.
Шли годы, держава Марлии крепла, и с каждым сменившимся поколением воспоминания о войне стали меркнуть, оставляя ее в пределах обложки толстого учебника истории.
Ни одна страна Мира никогда не забывала считаться с Марлией в любых политических вопросах. Боялись.
Шли годы, и оставшиеся Элдийцы оставались в относительном покое, пока в империи Марлии не сменилась власть. На престол взошел молодой король, которого мало интересовала политика, однако история и охота - очень даже. Так появились первые в мире Голодные игры.
Голодные игры — жестокие соревнования, которые стали наказанием за бунт многолетней давности, но за прошедшие годы превратились в развлекательное шоу, транслируемое на всю страну.
Идеальной площадкой для Игр стал остров Парадиз, омываемый со всех сторон морем, что обеспечивало невозможность побега участников с него. А в настоящее время - век инноваций и современных технологий - остров укрыт защитным куполом, который оснащён нанокамерами, передающими подробное местоположение участников и дающими возможность следить за каждым их действием в режиме "онлайн". И поскольку на данный момент это зрелище уже является самым грандиозным и широко известным во всем мире шоу, люди из самых разных уголков планеты могут наблюдать за Играми, болеть за понравившихся участников, голосовать за них, а также жертвовать им некоторые бонусы в виде еды, воды, лекарств, оружия. Или же наоборот - усложнять их участие в опасном испытании, голосуя за повышение сложности получаемых заданий или же устраивая препятствия на их пути.
В начале участниками Голодных игр становились преступники, поскольку обычная казнь или тюрьма по мнению нового Короля - слишком скучно и по-варварски. А вот Игры - это другое дело. И это не говоря уже о том, что такое шоу стало приносить Марлии огромные доходы.
Также в самом центре острова имеется три ряда стен: первая из них - "Мария", вторая - "Роза", и третья - "Сина". Возведены они для первоначальной защиты от титанов, поскольку прямиком за участниками марлийцы запускают на остров новообращенных Титанов, сотворенных из тех элдийцев, что были осуждены за кражи, разбой и различные мелкие преступления. Что бы кто ни думал, а добираются до стен не все: территория острова огромна, а Титаны бегают ну очень быстро. Но если кто-то считает, что, добравшись до стены, он оставил все сложности позади, то в их пределах его ждет горькое разочарование. Мало того, что самые крупные титаны способны прорвать стену "Мария", так еще и большая часть территории внутри стены содержит множество разнообразных ловушек. Такой же принцип и у зоны за стеной "Роза". А вот территория стены "Сина" абсолютно безопасна и является финишной чертой.
По началу участников было по одному. Но опытным путем выяснилось, что когда люди оставались сами по себе, то как правило погибали слишком быстро. Порой они не успевали даже добраться до стен до того, как оказывались сожраны титанами. Затем стали набирать группы по два человека. Стало интереснее, но все равно зрелищности не хватало. В настоящее время участников принудительно набирают из разных гетто, где живут элдийцы, а также из списка заключенных, отбирая самых сильных, выносливых и смекалистых. Формируют группы по трое. Самих же групп не меньше шести.
Поделиться32019-06-30 23:19:39
Каждый год они видели, как вооруженные охранники собирали всех людей на небольшой площади в центре подземного города. Каждый чертов год какие-то болваны с восторгом объявляли участников игр, которыми становились обыкновенные жители - "счастливчики", чьи имена по воле слепого случая были выбраны по результатам жеребьевки. О Голодных Играх на сегодняшний день были наслышаны все. Даже здесь, в том месте, где сила и острота кинжала могла решить многое. Местным, конечно, закон не писан, но кто бы поспорил с вооруженной армией громил, стоящих по периметру площади и не позволяющих людям покинуть её до окончания мероприятия.
Первым всегда оглашали имя будущей участницы, и всякий раз, как и сейчас, Изабель инстинктивно сжимала холодные пальцы Ривая чуть сильнее, чем обычно. Тот же, в свою очередь, игнорировал этот жест, однако продолжал держать дрожащую руку девушки в своей.
- Да кому ты там нужна, дурёха, - тихо звучал смешливый голос Фарлана с другой стороны, и компания продолжала наблюдать за происходящим. Они видели многое: и слезы, и истерики, и даже попытки сбежать или сопротивляться. Однако своей участи еще ни одному "избранному" избежать не удалось. Все это действо всегда казалось таким эфемерным, будто это не могло их затронуть ни в этот раз, ни в один из последующих. И компанию молодых преступников все это действительно обходило стороной. До сегодняшнего дня.
- Изабель Магнолия!
Теперь хрупкую руку девушки сжимал уже сам Аккерман, не отпуская, не позволяя выдернуть её из прохладной ладони и не давая девушке сделать и шага. Взгляд судорожно метался по безликой толпе, выискивая лазейку для стремительного отступления среди напряжённых силуэтов горожан. Нет, бежать некуда, а скопление людей предательски редело вокруг них - они расступались, оглядываясь на испуганную, побледневшую девушку, подставляя Изабель вездесущему взору камер. Да, их шайка много кому успела перейти дорогу, поэтому молчания от всех этих людей ожидать было бы глупо. Судорожный всхлип слышали, кажется, лишь они, - никакого сочувствия в пустых глазах расступающихся перед тремя фигурами людей так и не мелькнуло, когда своим жестом они отчасти подписали приговор. Хотя, шанса избежать "вербовки" у них и не было. Рядом с человеком, который озвучивал имена, уже сверкала голограмма с фотографией Изи и её личными данными. И где только все это взяли?..
- Не бойся, пошли... - перед тем, как Ривай сделал первый шаг в сторону "сцены", тяжелый взгляд серых глаз припечатал Фарлана к месту, предостерегающе встречаясь с его, словно читая мелькнувшую в чужом подсознании мысль. - Не делай глупостей.
Парочка двинулась вперед, к пьедесталу, на котором их уже ожидали, и даже на удивление терпеливо. Только ведущий распалялся уже обернувшись куда-то в бок, где по всей видимости была камера. Ведь это шоу! И оно уже началось.
- Ну что ж, не будем терять времени и узнаем, кто присоединится к нашей милой Изабель!
- Ривай Аккерман, доброволец,- перебивает ведущего парень и, поднявшись на подиум, становится рядом с рыжеволосой девушкой, так и не отпустив её руки. Это был далеко не первый случай, когда появлялись такие добровольцы. Обычно ими становились отцы, что вызывались вместо своих сыновей, или матери - вместо дочерей; родственники, которые давали шанс своим детям, любимым и родным жить. Только в городе под землёй такого не бывало никогда. Контингент тут не из душевных, куда не глянь - везде воры, мошенники и даже убийцы. Однако сегодня что-то точно пошло не по привычному сценарию с самого начала, потому что третьим членом избранной команды в конечном итоге тоже становится доброволец. Будь они в каком-нибудь районе поблагополучнее, толпа наверняка бы ахнула, выдвигая самые громкие и трепетные теории о мотивах двух молодых ребят, так смело последовавших за своей подругой. Но только не в подземных трущобах, где всем было решительно плевать. Каждый боялся только за свою шкуру. Поэтому после определения третьего участника толпа, наконец, вышла из напряженного оцепенения, оживилась и повеселела. Ведь сегодня не их черёд.
Ривай ничего не стал говорить Фарлану. Какой в этом смысл? Самое важное он итак уже сказал: "Не делай глупостей". И раз он вызвался даже после этого отрезвляющего предостережения, то значить это могло лишь одно - это его полностью взвешенное решение, а не безрассудная глупость.
А вот дальше всё происходило сумбурно и, кажется, слишком быстро. Игнорируя вещания ведущего и ликования толпы, ребят вывели с площади и под конвоем проводили на поверхность, где спешно усадили в транспорт. И это был их первый шанс познать, что такое транспортировка скоростным поездом.
Следующей и единственной остановкой оказалась столица, где участникам предстояло встретиться с остальными "счастливчиками". Что будет после, никто из ребят не имел ни малейшего понятия. Никто из них не следил за Играми раньше да и, честно признать, неоткуда было за ними наблюдать. Разве что только изредка слышать в новостях по радио, в то время как весь остальной мир следил за событиями знаменитого шоу в режиме онлайн.
Изабель была заметно напугана. Хотя каждый из этой троицы заметно нервничал. Но они хотя бы были все вместе, втроем, а значит, друг за друга они будут стоять до самого конца. Это придавало уверенности ровно до тех пор, пока один из рослых охранников не схватил Аккермана за плечи и не вытолкал из общего вагона, пресекая сопротивление первого и возмущение остальных двоих крепким словцом о том, чтобы "мелкие не ссали", ведь жизням участников ничего не будет угрожать в ближайшем будущем. НУ, кроме острова с титанами. А затем с гортанным, скрипучим смехом ублюдок вытолкал брюнета в соседний вагон.
-Ну здравствуй дорогой племянничек..
Эта кривая, мерзкая улыбочка и такой же не менее противный, пропитанный ехидством голос вдруг расставили все на свои места.
- Это твоих рук дело, верно?
Сзади захлопнулась дверь, и в вагоне остались только двое.
- Ой да ладно тебе! Ваше существование было слишком скучным, согласись, Ривай. А я как заботливый дядюшка добавил немного ярких красок.
- Ты мог взять только меня...
Злость стремительно охватывала его, переполняла от осознания всей ситуации, заполняла до краёв сознание, отравляла каждую клеточку тела, натянутых напряжением мышц. Секундное молчание резанул звук хрустнувших костяшек пальцев от той силы, с которой Аккерман сжал кулаки, на что мужчина напротив беспечным касанием пальцев поднял козырек шляпы и рассмеялся.
- Да, мог бы. Но тогда ты бы не так усердно старался.
Спорить и рассуждать сейчас не имело ни малейшего смысла. Уже ничего не изменить. А вот узнать о том, что требуется, и выторговать максимальную выгоду для них было разумным.
- Что нужно делать?
Хитрые, с множеством морщин в уголках возле них, глаза блеснули в победном удовлетворении.
- Разумно. В вашей дружной компании самоубийц будет одна Крыса. Твоя задача - убрать его. Способы и время не волнуют, главное, чтобы до стен он не добрался.
- Что я буду с этого иметь?
Прослушав короткую самовосхваляющую речь о том, какой из Кенни вышел отличный воспитатель, мужчина наконец ответил.
- Подсказки и бонусы, которые помогут твоей команде добраться до "финиша" первыми. И единственными. Даю слово.
Старший Аккерман протягивает Риваю раскрытую ладонь и выжидающе смотрит, с лукавым прищуром заверяя парня в том, что это единственное, что способно реально помочь выжить на протяжении проклятых Игр. Полагаться на слово Кенни - самый худший из вариантов... Но если все на самом деле будет так, то маломальская поддержка им точно не помешает. И Ривай готов пойти на всё ради тех двоих, что остались в другом вагоне.
Уверенное рукопожатие скрепляет сделку.
Поделиться42019-07-02 02:29:09
В полутьме, разбавленной резковатым росчерком бесцветно-тусклых мазков приглушенного света, глянец начищенных до блеска сапог сияет ещё ярче. Светловолосый мужчина изучает размытые блики с кривой усмешкой, давно застывшей на напряжённых губах, и прежде чем пронзительный взгляд насмешливых голубых глаз метнётся выше, - вскинется подобно хищному зверю, не привыкшему преклоняться, - портит чистый блеск расчётливым плевком, оставляя на округлом мыске светлое пятно с примесью красного. Металлический привкус во рту успел порядком надоесть за несколько дней в этой тесной, пахнущей сыростью камере, и вязкая слюна уже не помогает избавиться от сухости в глотке, но на то, чтобы придать этой пропитанной иронией картине немного красок, её хватило с лихвой. Следующим, что видит Эрвин Смит, когда острым взглядом пронзает скрытое неровной тенью пятно на полметра выше, становится крепкий кулак.
- Сучий ублюдок! - звенит в ушах, а во рту снова копится солёный металлик, растекаясь от прикушенной щеки к языку уже почти безболезненно, неторопливо. Сильнее досталось шее - голову неприятно мотнуло в сторону, а рефлекторная попытка заблокировать выпад персонального мучителя, любезно составившего ему компанию на это дивный и такой нестерпимо долгий вечер, теплой хваткой стянула запястья. Снимать наручники с бывшего начальника Службы Безопасности никто не спешил - знали, на что способен этот человек, и заслуженно держали на привязи всё то время, пока пытались и шантажом, и грубой силой вытянуть те сведения, которые в чужих руках могли поставить под угрозу деятельность всей организации, отразиться на правящей династии и даже стать причиной восстания, непременно переросшего в гражданскую войну. Сейчас, стоя на коленях, удерживаемый тонкой, но прочной цепью, тянущейся от наручников до скобы у самого пола, рослый мужчина с растрёпанными, светлыми волосами, уже всецело и безвозвратно числился в рядах тем самых чужаков. Крыса, засевшая в гнезде еще больших паразитов. Предатель, копнувший слишком глубоко в своей погоне за правдой. Сорвавшийся с цепи пёс, чей взгляд всё ещё жалит, а слова доводят до яростной дрожи в попытке сдержаться, чтобы не расправиться с ним вопреки приказу не наносить тяжких увечий. Даже сейчас в подавляемом кашле, от которого вздрагивает мощная грудная клетка и широкие плечи, слышится утробный смешок.
- Прости, Найл. Не заметил, - беспечный тон не вяжется с дерзким блеском, мерцающим в голубоватом льде радужки, но Смит вовремя скрывает его за тенью светлых ресниц, сипло выдыхая давящий изнутри на стенки лёгких воздух и оседая на пол. Отклоняется спокойно, прячет усмешку и поднимает к свету украшенное сизыми гематомами лицо. Привычка вести диалог лицом к лицу осталось ещё со службы. - Так ты теперь зовёшь старшего по званию?
На этот раз высокому брюнету, что напряжённым изваянием застыл над неожиданно сменившим тактику диверсантом, удаётся сдержаться, и дальше превращать лицо бывшего сослуживца - а по совместительству начальника и друга - в палитру из оттенков от бледно-красного до насыщенно-фиолетового он, кажется, больше не намерен. Мужчина нарочито брезгливо стирает ладонью пару капель крови, оставшихся на костяшках, и уже сам выдыхает, не скрывая презрительного, фыркающего смеха.
- Теперь ты не больше, чем преступник. С тех пор, как ты начал выискивать какие-то "гениальные" зацепки, ты помешался, Эрвин. И, буду честен, я чувствовал с самого начала, что ты какой-то мутный. Ты сразу показался мне тем человеком, которому нельзя доверять, - эта откровенность, сказанная таким доверительным, хоть и пропитанным ядом тоном, забавляет, но Док хотя бы пытается поддержать разговор - хороший парень, которому слишком умело успели прочистить мозги.
- Кстати, с повышением. Надеюсь, мой кабинет пришёлся тебе по душе, - проговаривает блондин почти искренне, с неприкрытым удовлетворением отмечая, как замешкался Найл. Заместитель дождался звёздного часа, но то, что темноволосый стал его блеклой тенью по всем статьям - от поста в иерархии СБ до некоторых личных моментах - беспокоило бы Смита в последнюю очередь. Жить в обмане Эрвин всё равно бы дальше не смог.
Поздравление собеседник подчеркнуто игнорирует, но устало переминается с ноги на ногу, прежде чем отступить на шаг в сторону и последовать по плавной, неспешной траектории - всё, лишь бы не задерживать взгляд на спокойном лице человека, в подчинении которого находился меньше месяца назад. К тому же, пришёл он сюда явно не за тем, чтобы полюбоваться иллюзорными мучениями и душевными терзаниями предателя.
- Мы вычислили, где скрывается Закариас. Взяли его вместе с вашим распространителем, - небрежно бросает Найл и медлит, тщетно пытаясь уловить малейшее изменение в выражении лица Смита. А когда этого не происходит, продолжает со вздохом, слышимым лишь ему самому. - За то, что ты, начальник разведывательного подразделения и ваша подружка-учёная вывели информацию под грифом "секретно" в общественность, вас следовало бы упечь в тюремную камеру или подвергнуть казни. Но вас ждёт участь похуже, если ты не назовёшь имена тех, кого ты уже успел втянуть в это дерьмо, выдавая собственные предположения за святую истину. Может быть, твоих соучастников даже оставят в живых и не упекут на пожизненное...
- Мы оба знаем, что ты блефуешь, Найл. Это так не работает.
Эрвин пресекает резковато, хрипотца в голосе садняще скребется в глотке, но мужчина выравнивает его тембр быстрее, чем бывшему заместителю удаётся уловить в нём интонацию едва не пустившего первые ростки сожаления. Все трое знали, на что шли, когда за прошедшие годы сведения о проведении Голодных Игр сложились в целостную картину, а Ханджи Зое в своей жажде познаний преступила запретную черту. И сперва точки невозврата достигла именно она. А Эрвин просто не собирался закрывать глаза на истину и подвергать опасности женщину, посвятившую всю себя любимому делу, ставшему впоследствии её билетом на самое дно. Крепкая дружба, связующая их воедино уже не первый год, заставила мужчину действовать спонтанно, когда ситуация накалилась - в другой раз ему не пришлось бы даже доставать табельное оружие, чтобы защитить Зое и не позволить группе быстрого реагирования добраться до неё, безжалостно вышибая мозги каждого, кто приблизится к забаррикадированному коридору, метким выстрелом, пока учёная сливает данные в Сеть по шифрованным и заранее подготовленным каналам. Они могли бы сделать это чисто, остаться незамеченными, но даже безотказное планирование способно давать сбои. Последним, что успел рассчитать Эрвин, стало отступление Майка вместе с последним фрагментом данных, которые необходимо было обнародовать в ближайшее время, передавая из рук в руки тем, кто на несколько месяцев стал глазами и ушами троицы, как внутри организации, так и за её пределами. Только теперь его друг либо уже мёртв, либо точно так же противится утомительным пыткам в соседней камере, демонстрируя неотступное молчание, которое и в мирное время могло многих довести до белого каления, не говоря уже о нынешней ситуации.
- Я и не думал, что ты поведёшься на трюк, которому сам меня обучил, но стало слишком уж любопытно, насколько высоко ты ценишь жизни своих "друзей". Оказалось, что не выше, чем собственные параноидальные идеи, - вторит собеседник тем мыслям, что мужчина задушил ещё в зачатке месяцами ранее, и теперь уже сам с горьким презрением сплёвывает на гладкий, плиточный пол. А затем, остановившись напротив пленника, наклоняется ниже, пропуская влажные, светлые пряди у его лба между пальцев, чтобы стянуть покрепче, заставляя смотреть в глаза. Смешно. Словно Смит попытался бы отвернуться. - Оба живы. Но решение уже принято: вас доставят на Парадиз уже через неделю, где вы либо сдохнете в пасти одного из титанов, либо вас прикончат как бешеных псов в назидание остальным - тем, кого ты уже успел отравить своим безумием. Конечно, не сразу, ведь вы станете живым воплощением вашего идиотского противостояния, - шипит брюнет совсем близко, озвучивая тот самый приговор, который поверг бы в ужас любого из числа тех, кто знаком с таким явлением, как Игры. А для жителя столицы, части самого их механизма, такое решение могло бы показаться чем-то неестественным, неожиданным, вышибающим землю из-под ног. Только Эрвин итак стоит на коленях. Тут попросту некуда падать, даже если бы это подействовало так, как рассчитывал новоявленный глава Службы Безопасности. - И когда твои союзники зашевелятся, воодушевлённые и разъярённые вашим появлением на экранах, мы будем готовы, чтобы пресечь то, что вы затеяли. А остальные замолчат уже после вашей смерти, потому что их некому будет вести. Вы в любом случае идеально сыграете свою роль, так что тут ты полностью просчитался, Эрвин Смит.
Непрошибаемое, каменное спокойствие заостряет черты обрисованного тенями и исчерченного кровоподтеками лица, а взгляд глаза-в-глаза обдаёт холодом, пронзает до мурашек и желания поёжиться. Он кажется пустым, но одновременно с тем в нём не гаснет умиротворённая уверенность, присущая лишь тому, кто способен просчитывать с пол сотни ходов наперёд. Всё это представление не имеет ни малейшего смысла: Эрвин рассматривал и варианты намного, намного страшнее. Этот же - как выученный заранее билет на последнем, решающем экзамене, который мужчина кропотливо готовил на тот случай, если всё пойдёт по невероятному, но реальному сценарию. И теперь ему следовало воскресить в памяти всю ту информацию, что он собирал на протяжении долгого времени в своём стремлении докопаться до истины, а на основе этих фрагментов выстроить новый план. Когда его закинут в вагон скоростного поезда с остальными участниками, он будет погружён в долгие и глубокие раздумья, и в них он почти окунается уже сейчас с той самой странной, такой пугающей временами улыбкой с оттенком того безумия, в котором его так и норовили обвинить.
- Теперь мне стало понятно, кто сумел вычислить нас и доложить обо всём "верхушке", - шепчет мужчина в размеренной задумчивости, пока взор тонет во тьме расширенных зрачков напротив, а голос полнится смешливыми нотками. Почти искренними. Почти. - Хорошая работа, Док. Всё точно так, как я тебя учил.
Найл не опровергает. И следующие его слова звучат как очередное пожелание скорой смерти:
- Удачных Голодных Игр.
Поделиться52019-07-22 06:41:40
Путь оказался долгим, зато на удивление вполне комфортным. По сравнению с тем местом в подземных трущобах, где жили ребята, их вагон казался роскошной комнатой в отеле. В дополнение ко всему прочему здесь было еще и чисто. В одной половине вагона располагались три кровати, одна из которых была двухъярусной, в другой - стол с двумя сидениями на манер скамей друг напротив друга. Именно за этим столом Ривай и застал своих товарищей, когда вернулся после разговора с Кенни. Мужчина успел немного рассказал ему об Играх, и теперь Аккерман хоть немного представлял, что их ждет в этом шоу на выживание.
По прибытии в город троицу пересадили в легкий транспорт, на котором их довезли до самого крыльца огромного величественного здания, от вида которого у всякого неподготовленного человека могло замереть дыхание. Весь путь компания провела, уставившись в окна, разглядывая улицы с красивыми, высокими домами и прохожих, мирно спешащих по своим делам. Изабель, уже совершенно успокоившись, восторженно комментировала все, что видит за окном, и парни с ней во многом били солидарны: город действительно оказался красивым, словно сошедшим с картин, видеть которые им ранее даже не приходилось. Да что там город! Они и небо-то над головами видели редко, не то что архитектурные красоты, достойные холста искусных художников.
Когда автомобиль остановился, ребят попросили незамедлительно следовать за охраной и ни на что и ни на кого не отвлекаться. А причин отвлечься было и в самом деле предостаточно. У центрального входа в здание толпились журналисты, которые встречали участников, непривычно шумные и заранее раздражающие. Каждый из них норовил первым выведать хоть какую-то информацию о новой группе участников Игр и заполучить хорошие кадры, в результате чего оглохнуть от их многоголосья или ослепнуть от бесконечных фотовспышек казалось всё более реальным.
- Ого, чувствую себя знаменитостью, - улыбалась рыжеволосая девушка, вертя головой по сторонам и щурясь от ярких всполохов с разных сторон.
- А ты она и есть. Говорят, что это шоу транслируют по всему миру, так что ты не так далека от правды.
Только конвой восторга Изи от такой шумихи вокруг их персон вовсе не разделял. Охранники обступили плотнее, а за руку потянули сильнее, уводя быстрее в здание, где и и предстояло находиться в ожидании остальных участников и дальнейшей подготовки.
После короткого инструктажа по поводу размещения в крыле здания, отведённом под временное нахождение будущих "звёзд шоу", и приведения себя в порядок к назначенному времени, троицу провели в их личную комнату, в которой им предстояло проживать вплоть до самого начала "соревнований". А после оставили, наконец, наедине. И за закрытыми дверьми их апартаментов им впервые удалось ощутить себя отрезанными от остального мира, чувствуя иллюзорный, но такой необходимый покой.
- Ого! Да это же просто царские хоромы! Знала бы я раньше! Вы только гляньте!
Последний звонкий выкрик звучал уже из глубин помещения. Парни переглянулись и последовали дальше по широкому коридору, проходя в комнату, откуда и донёсся восторженный возглас девчонки, отразившись эхом от высоких стен.
-Да-а-а уж, шикарно... - присвистнул Фарлан, несколько секунд наблюдая за Изи, которая картинно рухнула на одну из трех - явно мягких - кроватей. Но стоило ему только на мгновение отвести от неё взгляд, и сам он уже начал увлеченно осматривать резной комод с причудливыми завитками на дверцах, так и манящих заглянуть внутрь.
- Свиней тоже откармливают прежде чем отправить на убой.
Ривай прошел к огромному окну, занавешенному тяжёлыми, явно дорогими шторами, и задумчиво посмотрел в окно.
- Вот вечно ты так, братик..- наигранно надулась Изабель, но быстро переключила свое внимание на широкий диван, что стоял у дальней стены. На пышных сидениях она почти сразу заметила три стопки аккуратно сложенной одежды - не тех тусклых, бесцветных тонов, к которым им довелось привыкнуть за всё то время под землёй. Даже чёрный цвет костюмов, предназначавшихся для юношей, казался глубоким и до броскости ярким.
- Это тоже нам? Ого, да тут даже обувь есть...
- Ну нам же сказали быть при параде к назначенному времени, а это... - блондин быстрым жестом указал на свою одежду, - не подходит под такое определение.
Девушка широко ему улыбнулась и исчезла в следующем дверном проеме. Воцарилась подозрительная тишина, и парни мгновенно отреагировали, бросившись в то помещение, куда зашла Изабель. Однако, едва не натолкнувшись на неё, замерли рядом с девушкой, разделяя эмоции одни на троих.
Ванная комната. Огромная, белоснежная плитка. Белая ванная. Белая раковина. Белые полотенца. Множество разнообразных флакончиков и маленьких баночек, приятный запах стерильной свежести и абсолютной чистоты. Кажется, при виде такого изобилия вымыться захочется даже самому заядлому грязнуле, что в конечном итоге и оказалось правдой. Хотя, скорее всего, кое-кому просто не терпелось засунуть свой любопытный нос во все приятно пахнущие баночки.
- Я первая! Вон, вон, вон отсюда!
Перед носами нагло вытолканных парней хлопнула дверь, и они переглянулись, хмыкнув не без усмешки.
После водных процедур все трое с восторгом обсудили то, что в новинку пришлось каждому из них. И это оказались не только невиданные раньше средства личной гигиены, но и даже простая горячая вода, которая не имела такой привычный душок железа и тины.
Когда все подготовились к назначенному времени, нужно признать, что выглядела троица не хуже местных городских модников. На юношах были костюмы и белые рубашки, а на Изабель красивое ситцевое платье в мелкий цветочный орнамент.
Как и было оговорено, скоро в дверь постучались, и компанию проводили в огромный банкетный зал, где показали на один из восьми столиков, накрытых на трех персон. За некоторыми уже сидели, по всей видимости, такие же участники, как и они, а некоторые всё ещё пустовали. Поодаль стояли еще несколько длинных столов, места за которыми занимало множество незнакомых людей, вычурно разодетых мужчин и женщин, по которым сразу видно - высокопоставленные чиновники, знать и, скорее всего, спонсоры этого "Шоу на выживание". Под многочисленными пристальными взглядами, направленными в сторону новоприбывших, стало настолько неуютно, что участники даже не замечали журналистов и объективов камер, направленных в их сторону и жадно ловящих каждый, даже самый небрежный и смазанный жест. Кажется, кто-то объявлял номера команд, когда те входили в зал и усаживались за свои места. Однако сами "звёзды" показательного торжества никак на это не реагировали, вновь ощущая на собственной шкуре всё то, что удалось хоть ненадолго отодвинуть на второй план, находясь в четырех стенах комфортабельных номеров.
Когда все были на своих местах, ведущий на все камеры объявил о начале Шоу, и слово предоставили его начинателю и виновнику. Мужчина приветствовал гостей и участников, провел краткий инструктаж о том, что ждет команды в ближайшие несколько дней, поздравил всех началом новых Голодных Игр, - как будто это праздник какой-то, - и далее начался сам ужин, а разговоры, обсуждения и тосты остались уже в кругу их стола. Участники же украдкой переглядывались, незаметно изучая друг друга, и не спеша принимались за ужин, состоявший из тех же блюд, что уже вовсю подавали и им, и высокопоставленным гостям из элиты.
Ривай заметил отвратительную ковбойскую шляпу еще в тот момент, когда только переступил порог этого зала. И теперь, чувствуя сверлящий взгляд едва ли не каждой клеточкой тела, глянул, наконец, в сторону мужчины, находящегося среди знати. И как он вообще туда пролез?..
Старший Аккерман дернул уголком губ и щелкнул пальцем по козырьку. Ничем не примечательный жест, казалось бы, но только не для брюнета. Ривай ответил на какой-то вопрос Фарлана, который даже толком не расслышал, и без толики малейшей заинтересованности повернулся в ту сторону, куда ему указал Кенни. За столом сидели двое мужчин - один крупнее другого - и слишком улыбчивая женщина в очках, что без умолку о чём-то трещала. Значит, он - один из этих двоих...
Поделиться62019-08-10 23:24:49
С него снимают наручники только перед тем, как вывести под прицелы камер. Эрвин Смит появляется перед журналистами таким же, как и раньше на малочисленных интервью: статная осанка, расправленные плечи, приподнятый подбородок; строгий костюм, идеальная укладка и... ни единого следа гематом на коже. За две недели ушла и припухлость с едва не рассеченной брови, и кровоподтёки у скул. Даже разбитая губа затянулась - не осталось ни шрама. Его тщательно подготавливали для того, чтобы внимательные папарацци не смогли зацепиться за столь явные следы минувших истязаний. Надо отдать должное, им это удалось даже с минимальным использованием подручных средств - стоило всего лишь прекратить уже ставшие бесполезными допросы. И это было весьма кстати. Несмотря на то, что троицу диверсантов разместили по соседним камерам, надеясь на обличительные переговоры сквозь металлические прутья решётки, которые могли бы пролить свет на новую информацию об их распространителях и дальнейших планах, Смит быстро пресёк Зое на первом же вопросе "Эй, ты как там?", ответив в своей привычной, немногословной манере:
- Мне надо подумать.
И он думал. Слышал, как переговариваются Майк и Ханджи - в основном, конечно, говорила учёная, но едва ли затрагивала тему их ареста и дальнейшей судьбы, словно их и вовсе не готовили к самоубийственной вылазке на остров Парадиз, - но был настолько погружён в размышления, что едва ли замечал негромкие голоса своих друзей. Есть он тоже забывал. С трудом мог заставить себя лечь спать, пока голову переполняли хитросплетения возможных вариантов. Эрвин пытался продумать всё и наверняка, начиная с проникновения на остров и заканчивая внедрением в зону Стен. Всякий раз когда он просыпался и прежде чем провалиться в сон, мужчина вырисовывал в своей голове точную схему Парадиза, его основной рельеф и неизменные детали ландшафта, чтобы не забыть ту карту, которую во время службы в СБ никогда не стремился настолько чётко запоминать. Теперь это было важно для их общего выживания. Лишь по прибытии в здание, где размещали и остальные команды, учёной удалось уговорить Эрвина расслабиться хоть ненадолго, а заодно и привести себя в порядок. Хоть на лице и не осталось синяков, телу всё ещё требовался отдых, и горячая вода помогла стянутым мышцам и уставшей спине хотя бы ненадолго избавиться от сковывавшего их напряжения. Совсем скоро придётся сражаться за выживание, и скопившаяся за время заточения усталость вряд ли пошла бы в этом на пользу.
Мужчина оказывается под острыми, едкими взглядами знати, когда перед ним распахиваются двери просторного банкетного зала и он делает первый шаг, чувствуя под подошвами классических туфель мягкость ворсистого ковра. Свет прожекторов жалит глаза, но Смит не позволяет себе прищуриться - отводит взгляд чуть в сторону и решительно направляется к указанному столу в компании своих преданных спутников. Спиной он чувствует напряжение Закариаса, не привыкшего к излишнему вниманию к своей персоне и такому тесному костюму, и сдержанный восторг Зое, впервые узревшей столь помпезный интерьер, настолько не похожий на убранства лабораторных кабинетов. В отличие от них высокий, широкоплечий блондин чувствует себя комфортно в свете софитов даже в парадном костюме, подходящем для светских приёмов, не меньше, и держится статно даже под взорами, полными презрения. Когда он замирает на полушаге, наверняка вынуждая Дока напрячься где-то в тени знатных особ, то с улыбкой поднимает взгляд льдисто-голубых глаз и приветствует собравшихся лёгким наклоном головы. И это вызывает такую ожидаемую реакцию: дамы отводят взгляд и кривят поджатые губы, джентльмены фыркают, хмуря брови и парируя насмешливый взгляд Эрвина надменными.
Просторный банкетный зал Эрвин видел изнутри не единожды. В этот раз изменилась лишь точка обзора. Ложе с почётными гостями и представителями королевской династии находилось выше той части зала, где располагались участники Игр, из-за чего приходилось смотреть снизу-вверх, в то время как раньше мужчина занимал место подле знати. Он всегда находился в тени приземистых колонн и тяжёлых штор, обрамляющих арку, - там же, откуда сейчас сверкал волчьим взглядом его бывший заместитель - как тот, кто отвечает за безопасность элиты и короля. Теперь он находился по другую сторону баррикад, и просто не мог обойтись без того, чтобы не наградить любителей кровавого шоу таким неприятным для них вниманием. Это не был взгляд снизу-вверх. Бывший глава Службы Безопасности всё ещё мог гордо поднять голову, даже если этот шанс станет для него последним.
Людей становилось всё больше. Никто не объявлял команды, но мужчина знал, что гостей знакомят с ними прямо сейчас, представляя негромко и почти сокровенно. Многие из прибывших участников озирались по сторонам, разглядывая новоприбывших так открыто, что приличным такое поведение и язык назвать бы не повернулся. Остальная же часть сильнее заинтересовалась блюдами на роскошных столах. И здесь, действительно, было на что отвлечься. Только Эрвин, несмотря на тянущую боль от голода и неприятную пустоту в желудке, относился к третьей категории. Он, как и Майк, следили за будущими соперниками - или союзниками, зависит от того, с какой стороны посмотреть - незаметно. Его взгляд гулял по залу, не задерживаясь на лицах незнакомцев, не останавливаясь ни на ком дольше, чем на пару секунд. Скользил по силуэтам, оценивал язык тел, пока слух ловил звуки и тон голоса. За годы службы он научился различать характеры людей по их повадкам и поведению, и теперь видел "избранных в ряды смертников" насквозь. Вон тот парень за соседним столом наверняка наложит в штаны при первой же встрече с титаном - он уже минут пять теребит край скатерти и боится поднять взгляд с пустой тарелки. А вон тот молодой мужчина, который слишком громко завоёвывает репутацию перед своей же командой , наверняка первым делом пустит их на убой, считая, что его жизнь намного ценнее всех остальных. Молчаливая девушка в дальнем конце зала не станет открыто противостоять другим командам, поскольку такие предпочитают избегать любых конфликтов и едва ли направят оружие на такого же участника Игр. И всё же... распознать с первого взгляда ему удалось не всех.
Как только приветственное слово было сказано, команды и гости приступили к трапезе. Само собой, эту пламенную речь, повторяемую из года в год, блондин уже выучил наизусть и сейчас пропустил мимо ушей. Куда больше его внимание привлёк темноволосый юноша за противоположным столом. Наблюдать за ним вскользь было невозможно: парень молчал и сидел неподвижно, его лицо оставалось непроницаемо спокойно, а взгляд, казалось, прожигал каждого в помещении, перемещаясь с одной фигуры на другую. Словно он точно так же оценивал будущих соперников, только смелее, не пряча спокойного, безразличного взгляда серых глаз. Боковым зрением Эрвин всё ещё продолжал следить, пока из задумчивости его не вывел громкий лязг ударившейся о край тарелки вилки.
- Эй, ты что творишь! - Ханджи иногда бывала слишком громкой. И хоть сейчас она попыталась не привлекать лишнего внимания, на возглас женщины некоторые даже обернулись, а Смит не смог сдержать усмешки: Майк, выбивший вилку из рук учёной, подцепил на кончик ножа кусок жаркого, на которое она нацелилась, и уже тщательно обнюхивал ароматно пахнущее мясо. Только спустя минуту и еще парочку прошедших проверку блюд, мужчина вынес свой окончательный вердикт:
- Можно есть.
Вряд ли их блюда оказались бы отравлены, но поговорить с бывшим разведчиком светловолосый ещё не успел, как и обозначить ему планы верхушки относительно их персон. А уж чего у Майка было не отнять, так это предусмотрительности и непревзойдённого чутья. Подозрения Закариаса чаще всего оказывались не безосновательны, и старому другу Эрвин привык доверять как самому себе. Но сейчас улыбку скрыть не получилось: то ли от забавного возмущения перепуганной Зое, то ли от мысли о том, что их команда просто обречена на успех, если всё пойдёт точно по выстроенному в голове плану. На этих ребят действительно можно было положиться. И сейчас Смиту пригодилась бы помощь лучшего шпиона подразделения.
- Майк, стол на три часа, - негромко произносит блондин, едва шевеля губами, перед тем как отправить в рот сочный кусок отлично прожаренного мяса, уже прошедшего дегустацию Ханджи и проверку обонянием друга. - Что думаешь?
Со стороны соратника обзор открывался намного лучше. Ему не приходилось поворачивать голову или изображать заинтересованность интерьером, а достаточно было скосить взгляд, скрытый от остальных длинной чёлкой, чтобы увидеть брюнета, который приковал к себе внимание бывшего безопасника.
- Смотрит на нас уже две минуты. На остальных не задерживался, - следует ответ без промедления, будто к нему друг был уже заранее готов. - Видел его раньше?
- Нет.
- Вы о ком? - Зое вскидывает голову, не успев прожевать, и до того, как оба мужчины успевают её пресечь, поворачивается в обозначенную Эрвином сторону прямо с набитым ртом. И, конечно же, не промахивается - вздрагивает от пронзительного взгляда парня. Но вместо того, чтобы отвернуться, расплывается в подозрительной улыбке и даже успевает приветственно ему помахать с тихим "Привееееет!". От этого хочется не то ржать, не то плакать, не то прикрыть глаза ладонью, чтобы не видеть того, как их тайное наблюдение накрывается медным тазом. Но до этого жеста Смит почти опускается, когда женщина поворачивается обратно и, ссутулившись в плечах и спрятав рот за поднесённой к лицу ладонью,торопливым и шипящим шёпотом интересуется: - А им хоть есть восемнадцать? Чё тут дети делают?
Когда пиршество завершилось, участники предстоящих Игр вернулись в свои номера. Перемещаться по коридорам они могли спокойно, поскольку к обоим выходам, не исключая пожарный, была приставлена охрана, а за всем зданием дополнительно велось видеонаблюдение, исключающее как попытки побега, так и возможное самоубийство будущих звёзд шоу. Ханджи выходить из комнаты запретили настрого - её так и подмывало пообщаться с остальными жертвами мнимой жеребьевки. Чтобы отвлечь эту безумную леди от героических поползновений к двери, Эрвину пришлось сразу же отвлечь её и, собрав всех вместе, обрисовать дальнейший план действий. Правда, не совсем достоверно и без излишних подробностей, поскольку никто не был застрахован от прослушки. Но позицию "верхов" он обозначил без прикрас - и то, что их троица стала приманкой для вычисления их союзников, и то, что необходимо готовиться к непростой проверке на прочность, где всё будет против них. А пока он проговаривал факты, из головы всё ещё не выходил образ темноволосого парня, сидевшего через несколько столиков в банкетном зале... Чутьё предостерегало, подталкивало к очевидному выводу о том, что тот явно не просто залюбовался. За этим мертвенным спокойствием скрывалось нечто большее, чем на первый взгляд. И таких людей на своей стороне Эрвин слишком ценил... Осталось понять мотивы столь пристального внимания.
Новый день встретил их объявлением об общем сборе для тренировки, прозвучавшим из динамиков под потолками спален. Поспать всем троим удалось настолько мало, что вылезать из мягкой постели пришлось заставлять себя с большим усилием. И если бы не холодный душ, от которого Зое с воплями отказывалась до первой головомойки под ледяными струями, вся троица наверняка выглядела бы слишком помятой по сравнению со вчерашним днём. Эрвин собрался раньше остальных. И на этот раз вместо строгих костюмов их ожидала форма, в точности соответствующая воспоминаниям об одежде участников прошлых Голодных Игр - белые брюки, высокие сапоги без шнуровки, рубашки точно по размеру и короткие куртки с эмблемой дистрикта. С досадной ухмылкой Эрвин различил на форме знак столицы, теперь понимая ту иронию, с которой вчера поглядывали на него почётные гости банкета - о представителях главного города королевства не станут беспокоиться в других регионах, и выбывание даже в самом начале схватки не станет причиной народных волнений. Да и от остальных городов были свои кандидаты. Отсутствие голосования в одном из них могло бы вызвать вопросы, задумай "верхушка" выставить троицу их представителями.
Но только теперь, когда мужчина взглянул на себя в зеркало, окидывая взглядом отражение в форме проклятого шоу, в голове мелькнула мысль, пустившая холодок по спине. Это всё по-настоящему. Это неизбежно. Весь мир, выстроенный на чужом обмане, оказался разрушен до основания, и вся его бесполезная жизнь потихоньку близится к такому финалу - смерти от зубов титанов, меча противника или пули в висок, уже не важно, либо победы, что проронит в почву людского незнания семя суровой правды.
Большой зал с высокими однотонными стенами напоминал изнутри огромный куб, лишённый окон и слабо освещенный светодиодами, встроенными по периметру площадки. Только на высоте пяти метров виднелся глянец бронированного стекла, за которым скрывались наблюдатели, пришедшие полюбоваться тренировкой не через призму экрана. Нанокамеры пристально следили за каждым уголком просторного помещения, давая прекрасный обзор для зрителей, предпочитающими прямую трансляцию наблюдению вживую, но Смит прекрасно знал, что это не единственное чудо техники, с которым они сегодня столкнутся.
Тренировка предназначалась для того, чтобы оценить навыки участников, познакомить с ними зрителей, а также дать базовые знания о том, как управляться с выдаваемой экипировкой. Не каждый в комнате был прирождённым акробатом, солдатом или ловкачом, умеющим орудовать хоть мечом, хоть кинжалом, но без этих навыков обойтись на Острове было невозможно. И готовить их должны были на практике, кем бы ни был нынешний участник в прошлом - офисным клерком или рабочим, торговцем или механиком, роли это не играло никакой, как не давало и поблажек. И если с орудием управиться со временем сумел бы любой, большее внимание уделялось другому важному устройству. И с устройством пространственного маневрирования поладить было намного сложнее, как подсказывал опыт и пол сотни видеонарезок неудачных падений с прошлых выпусков шоу.
Но самый главный секрет этого зала заключался в том, что он являлся проекционной комнатой, созданной специально для виртуальной симуляции, не отличимой от реальности. И им придётся пройти её спустя несколько дней, чтобы выявить рейтинг сильнейших участников и фаворитов шоу.
- Только расслабляться нельзя даже сейчас. Нельзя, чтобы наши люди забывали, почему мы здесь. Но почему-то мне кажется, что приз зрительских симпатий будет твоим, - с лёгким прищуром ухмыляется Эрвин про себя, наблюдая, как тот самый парень с волосами цвета воронова крыла, стоя полубоком, затягивает туже ремни УПМ, обнявшие крепкий юношеский торс, пока не замечая на себе пристального взгляда бывшего командира СБ.
Страница: 1
