Фарамир падает на пассажирское сиденье форда, ставит на приборную панель картонную подставку с двумя стаканами колы. Узнаваемый логотип Рональда МакДональда кажется неуместным в служебной тачке перехвата департамента шерифа округа, еще менее уместным кажется Хэппи мил, который Фарамир нес подмышкой, и теперь, установив пакет со жратвой между сиденьями, торопливо шарит в детском наборе.
Эомер наблюдает за ним с плохо скрытой ухмылкой, держа сигарету за опущенным стеклом.
- Элборон собирает этих чертовых астронавтов, - поясняет Фарамир, ухом чувствуя этот взгляд, и наконец-то выуживает игрушку со дна пакета. Придирчиво разглядывает ее через хрустящий целлофан, обтирает об плечо и удовлетворенно сует в нагрудный карман. - Нормально, такого вроде еще не было.
Напоследок перетряхнув набор, Фарамир брезгливо закидывает его назад.
- Что там? - с интересом спрашивает Эомер, выкидывая окурок и нацеливаясь на бигмак.
Фарамир отпивает ледяной коки, поднимает солнцезащитные очки на лоб. Несмотря на то, что форд припаркован в тени, в салоне уже немилосердная жара, хотя нет и одиннадцати - днем, наверное, перевалит за сотню.
- Какая-то хрень. Кажется, морковь. И яблочные дольки.
Напарники синхронно кривятся. Фарамир вытирает мокрую руку - по стенкам стакана скапливается конденсат, еще минут десять и лед внутри превратится в воду - и берется за двойной чизбургер.
Некоторое время тишину нарушает только звук интенсивно работающих челюстей. Солнце медленно переползает под колеса форда. Негромкий треск рации перебивает аппетит.
- Девятка, слушаю, - Фарамир зажимает тумблер прикрепленной к плечевой кобуре рации, наклоняет голову к плечу. Сквозь статику помех до его доносится голос Лоис - диспетчера.
- Девятка, код три-двенадцать. Преступников предположительно двое. Оба вооружены. Уходят по шестьдесят пятому шоссе к мосту. Красный шевроле камаро, числится в угоне. Как поняли? Прием.
- Девятка, вас поняли. Принято.
Эомер уже стряхивает недоеденный бигмак в пакет, выжимая сцепление. Форд резво берет с места, Фарамир из опущенного окна вышвыривает пакет в урну, натягивает перчатки, снова щелкает тумблером.
- Это Девятка. Будем на пересечении с обводным С - семнадцать через... десять минут. Как поняли? Прием.
- Поняла вас хорошо, Девятка. Удачи, парни, - Лоис отключается.
Парковка Макдональдса тает в пыли за задним бампером форда-перехватчика.

Отредактировано Faramir (2019-06-19 08:06:50)

Фарамир скидывает микрофон назад, за сиденье - переговоры он нередко берет на себя, но здесь, на востоке Техаса, переговоры - как прелюдия, эту стадию проскакивают быстро, лишь в качестве формального одолжения приличиям.
Им с Эомером на двоих в среднем по тридцать - и они, разумеется, бессмертны, как только можно быть бессмертным в тридцать, и, петляя в старом форде по бликующему под солнцем асфальте среди торопливо расступающихся автомобилей, Фарамир даже рад тому, что его увещевания съехать к обочине и заглушить мотор не дали результата - ему сейчас не помешает что угодно, что вернет ему уверенность в себе, даже если это будет всего лишь задержанием сраных мексикосов.
Когда Эомер резко выкручивает руль, чертыхаясь и бросая форд в объезд, Фарамир высовывает руку из окна, вцепляется в нагретую крышу форда и едва избегает удара об боковую стойку, укрепленную металлом. Форд мчит по объездной грунтовке посреди равнин, расчерченных тенями медленно крутящихся ветряков, и этот контраст скоростей захватывает дух - Фарамир сглатывает, чувствуя во рту поднятую пыль, барабанит по крыше - давай, им нужно успеть перехватить чертов камаро до моста, чтобы не дать ублюдкам уйти за реку, где закончатся полномочия департамента Рохана.
И так понятно, что Эомер выжимает из форда все, на что тот способен - Теодред, механик управления шерифа, клянется любимой кобылой, что эта тачка еще полетает. Может и так - может и полетает.

Резкое торможение, поднятая в воздухе пыль, когда Эомер лихо разворачивает форд боком, вылетая на шоссе, перегораживая обе полосы - кажется, успели: вдоль обочины неторопливо подпрыгивает перекати-поле, светло-синее небо застыло как на картинках, которые раскрашивает Элборон. Тормозные колодки еще визжат, а Фарамир уже выскакивает из тачки, выдергивает из багажника бряцающую ленту, закидывает на спину, перебегает дальше, выбирая место.
- Не тормози! - окрик Эомера напоминает, что лишняя переборчивость сведет на нет выигранные им секунды. Фарамир вздергивает голову: поляризованные стекла его очков выхватывают стремительно приближающуюся красную точку.
Он скидывает ощетинившийся моток на асфальт, пинает и шипованная лента с глухим скрежетом начинает разматываться.

Фарамир возвращается к форду, вытаскивает из-за переднего сиденья дробовик. Эомер уже на позиции, длинное дуло его выебистого отшлифованного кольта играет на солнце, напоминая наточенный клинок. Вот в такие моменты Фарамир остро ощущает, что его место именно здесь - не в Хьюстоне среди белых воротничков, не в офисных центрах Далласа. Здесь. Прямо здесь, в Восточном Техасе, округ Рохан.
Он упирает приклад в плечо, кладет дуло на верх дверцы.
Рация вновь оживает.
- Девятка, как слышите? Камаро почти оторвался, две наши тачки выведены из строя, вертушки не будет. Они гонят к границе штата, - в голосе Лоис настоящий азарт - она болеет за их общее дело не меньше тех, кто сейчас с ревом сигналки преследует камаро по шоссе.
Фарамир переключает тумблер, от его перчаток с обрезанными пальцами несет маслом и металлом от прикосновения к ежу.
- Говорит Девятка. Мы на месте, крошка. Возьмем ублюдков за задницы и без поддержки с воздуха.
Восторженный визг Лоис перебивается помехами, едва слышно, как она рапортует шерифу о ходе погони.
Фарамир фыркает, отключает рацию, сосредотачивается: судя по всему, камаро повысил ставки до края.

Те, в камаро, замечают ленту слишком поздно: они бы, кажется, так и гнали, собираясь протаранить полицейский форд, но высокие шипы пропарывают шины на раз, шевроле юзом уходит с шоссе, на такой скорости нечего и думать затормозить, водила выворачивает руль, на мгновение Фарамир даже видит его лицо за лобовым стеклом, распахнутый рот, темную щетину, подчеркивающую смуглость щек, татуировку белой пятерни сбоку на шее - "Белая длань", ребята из этой банды доставляют округу немало проблем.
Камаро взлетает, отрицая гравитацию. Его колеса еще крутятся, начищенные диски рассылают солнечные зайчики по асфальту, будто дискошар.
Все застывает: камаро в воздухе, приближающиеся сирены, слабое тявканье шакала, высунувшегося днем из норы.
А затем камаро тяжело грохается на крышу, переворачивается дважды и замирает, а его колеса наконец-то перестают вращаться.
Фарамир облизывает пересохшие губы, тянется к микрофону, и его голос, усиленный динамиком, разносится над пустыней.
- Покиньте транспортное средство немедленно, повторяю, немедленно! Выходите безоружными! Мы уполномочены открыть огонь без предупреждения, повторяю...
Бац, бац.
Договорить он не успевает: из камаро начинают отстреливаться.
Эомер открывает ответный огонь; пригнувшись, Фарамир отбрасывает микрофон.
- Суки, - роняет сквозь зубы, прижимаясь к горячей дверце. Спуск дробовика под пальцем.
Бац, бац.
Еще выстрелы.
Фарамир выглядывает над своим укрытием, видит, как с пассажирского сиденья камаро выползает другой мексикос. По его лицу размазана кровь, на шее такая же татуировка, как у водителя, он обкладывает полицейских, не удосуживаясь перейти на английский, и торопливо всаживает еще три пули в форд.
Семь, думает Фарамир, но разглядеть, чем вооружен ублюдок, не успевает. Сколько еще тот сможет выстрелить до перезарядки?
- Что у него за пушка? - бросает Эомеру прежде, чем выпрямиться.
Бум. Бум.
Дробовик дрожит у плеча, отдача гасится телом, зато ублюдок вскрикивает, его револьвер - кажется, все-таки револьвер - отлетает в сторону. Мексиканец ползет за стволом, оставляя на высохшей земле пятна крови. Стреляные гильзы блестят на солнце.

Отредактировано Faramir (2019-06-19 14:57:19)