Мысль навестить Гриммджоу на рабочем месте не сразу показалась Улькиорре хорошей. Точнее, она вызывала сомнения даже теперь, спустя неделю после того, как впервые пришла ему в голову. И наверное, на этом и стоило остановиться: если что-то не кажется тебе хорошим ни при первом, ни при втором и третьем взгляде, вывод может быть только один: оно и не хорошо вовсе. Куатро это понимал, как никто, но и других вариантов просто не видел. Очередь из потенциальных работодателей вовсе не толпилась у них за дверями, желая заполучить себе такой ценный кадр. За дверями у них толпились только коты, которых Гриммджоу, должно быть из солидарности к соплеменникам приманил на объедки, но в дальнейшем заботиться об их судьбе отказывался, свалив все заботы о зверинце на единственного, кто больше всего времени проводил дома - на Улькиорру.
Но даже коты появлялись у дома в основном утром, когда светало, и ближе к ночи, а в остальное время где-то пропадали по своим кошачьим делам, лишний раз напоминая о том, что даже у таких мелких и глупых созданий есть какие-то дневные задачи и потребности, а у него, разумного, серьезного и исполнительного - нет.
Это заставляло вспомнить тот вывод, к которому он пришел еще в первые дни после своего воскрешения: в этом мире больше не было для него места. Он умер, закончил свой жизненный путь, его предназначение было выполнено в точном соответствии с задуманным планом, Айзен-сама больше не нуждался в нем, а он и был для Улькиорры единственным смыслом существования. Заэль и Гриммджоу должны были оставить его мертвым, но их не волновало его мнение и доводы рассудка. Одного занимали его эксперименты, другого... Нет, Куатро понятия не имел, что интересует Гриммджоу и зачем тот вызвался помогать Гранцу. Скорее всего, у того просто было слишком много свободного времени, а восстановление рассыпавшегося прахом Улькиорры казалось интересным развлечением - а может, и единственным в полуразрушенном Лас Ночес.
Что же, значит так ему и надо, подумал Улькиорра с несвойственным ему злорадством, представляя, какое у Гриммджоу будет лицо, когда тот увидит его на пороге своей сторожки, куда сбегал от общества соседей по дому. И время как раз было подходящим - поздний вечер, ближе к ночи. Парк еще не закрылся, до полуночи оставался час, но людской поток - по большей части, держащиеся близко друг к другу мужчины и женщины, устремлялся ему навстречу. Владельцы небольших киосков с закусками - карамельными яблоками, сладкими рисовыми шариками и печеными фруктами, закрывали ставни и убирали товар. Только в паре из них над прилавками все еще горели фонарики - эти сидели до победного, в надежде повысить выручку за счет самых поздних, задержавшихся посетителей. Гриммджоу ушел на работу примерно два часа назад - принимать смену. Очень скоро, в полночь, ему сдадут все ключи, и после обхода на остаток ночи он будет совершенно свободен. По крайней мере, так он об этом рассказывал. Улькиорра запомнил. Даже то, что не мог понять.
А понять он не мог очень многое. Например, в чем прелесть этого парка аттракционов. Гриммджоу рассказал, что людям нравятся карусели и крутые горки, Улькиорра недоверчиво проверил это в интернете - и удостоверился в правдивости услышанного, но не приблизился к пониманию. Теперь вот смотрел на гигантское, медленно ползущее колесо обозрения вживую и все еще искренне недоумевал.
Ну ладно, колесо обозрения еще куда ни шло. Оно, допустим, позволяло увидеть город с высоты, полюбоваться пейзажем, сделать несколько запоминающихся фотографий. Но карусели. Но горки! Какой смысл в беготне по кругу, если ты не дрессированная лошадь? Гриммджоу не объяснял, только отмахивался, да и Улькиорра все равно не доверился бы его мнению. От Гриммджоу ему нужно было другое.
Вагончик нашелся сразу. Через окно, не прикрытое занавеской, видно было все крошечное помещение: застеленный цветной скатертью стол, несколько полок со сваленными на них вещами, диван, микроволновая печь, старый, пузатый холодильник и работающий телевизор. Гриммджоу, как это ни странно, внутри видно не было, но когда Улькиорра взялся за ручку двери, она открылась будто сама собой.
- Гриммджоу, - позвал Куатро, входя. Никто, разумеется, его не приглашал, но и уходить, проделав такой путь, он тоже не собирался. - Я пришел поговорить о твоей работе.
Вот интересно, подумалось почему-то, а своему "дневному" партнеру он так и представился? "Гриммджоу"? "Гриммджоу Джаггерджак"? И если да, то что тот ему на это сказал?

Отредактировано Ulquiorra Schiffer (2019-06-13 12:46:52)

Гриммджоу тряс его за плечи и возмущался, что не постучал. Улькиорра не реагировал и наблюдал за ним с интересом - терпения хватало. А еще было интересно понаблюдать за Гриммджоу в подвластной ему среде. Он изменился тут, в этой каморке. Забавно. Он и раньше на недостаток наглости не жаловался: казалось, везде, куда ни плюнь, будет чувствовать себя как дома, но тут - тут он был не просто в своем убежище, тут он был хозяином. А все остальные, включая Улькиорру прямо сейчас, - чужаками на его территории.
- Тебя волнует, что я не уважаю твое личное пространство? - уточнил он, когда Секста закончил.
Вопрос пришелся донельзя кстати: Джаггерджак хоть и выпустил его плечи, отойти хотя бы на шаг, даже и не подумал. Улькиорра все еще видел свое отражение в его глазах и чувствовал на лице запах его дыхания. Бутерброды с курицей. Непопулярная у местного населения еда, они больше по рыбе и рису, но Гриммджоу любил мясо и всякий раз его где-то доставал. Улькиорре по большей части было все равно, что есть. Он не любил сладкое и выпечку, но Иноуэ Орихиме на каждую встречу приносила этого добра целый пакет, и он съедал, потому что она этого ждала. Гриммджоу тоже съедал. Скорее всего, он просто любил есть. Почти так же сильно, как драться. И время от времени, когда тот слишком доставал, Улькиорра потакал второму желанию.
Но сейчас, хотя в словах его слышался обычный вызов, повода для драки Улькиорра не видел.
- Тут было открыто. Это рабочее помещение, а не твоя комната. И я позвал тебя по имени, прежде чем войти.
С таким же успехом он мог пропустить претензии мимо ушей: едва ли Гриммджоу действительно нужны были объяснения. Он придирался просто чтобы придраться, потому что иначе разговаривать не умел. По правде говоря, Улькиорра ждал большего, думал, Секста вытолкать его попытается, как только обнаружит на пороге. Но похоже, тому стало интересно. Что же, тем лучше, можно сразу переходить к делу.
- Карусели меня не интересуют, - ответил он честно. Обошел Гриммджоу и уселся на край лежанки, все еще хранившей тепло чужого тела. Гигая, поправил он себя мысленно, расправляя растянутые рукава свитера на ладонях. Слишком много времени провели они в мире живых, и слова первым делом приходят в голову человеческие. - Хотел узнать, она тебе нравится, твоя работа? Как ты понял, что подходишь для нее?
Он пошел бы дальше. Спросил бы, какое место по мнению Гриммджоу подойдет ему, но не стал - знал, что бесполезно. Не потому что Гриммджоу не сможет ответить, если кто с этим и мог помочь, то именно он, уж слишком хорошо освоился среди смертных. Но тот скорее сожрал бы собственную руку, чем ответил на его вопрос прямо и честно. А Куатро пришел сюда не за новой порцией глупых шуточек, этого добра у них и дома было полно.
- Ты раньше не работал... на каруселях. Как понял, что твое место здесь?
Он посмотрел в окно. Даже отсюда было видно, как в расцвеченной огоньками темноте медленно ползет по кругу колесо обозрения. Из-за стен фургончика слышалась музыка, под крыльцом, по ту сторону двери, возились коты. Гриммджоу вписался в это все играючи, как будто всегда тут и был - не элитный убийца в армии Айзена-сама, а грубый, нагловатый сторож в парке аттракционов. Прошел всего год, а он снова на своем месте.
"Найду ли я когда-нибудь свое место в этом мире?" Есть ли оно у него, это место?

Отредактировано Ulquiorra Schiffer (2019-08-28 11:32:17)