Он проделывал этот фокус уже сотни раз. Каждый фокус – плюс один подчиненный, минус одна несчастная жертва. В последнее время он перестал убивать тех, кого лишал Дара; трупы начали казаться ему какой-то ненужной тратой. Тучи бессмысленных, пустых глаз периодически навещали его во сне, но он привык – и с удовольствием разгонял их своим смехом. Естественно, после того, как Дар волшебным образом покидал их тела, они больше не могли – и не хотели, поскольку сильно боялись, - сопротивляться. Если оставались в своем уме.
Совсем иное дело – это то, что он делал с людьми, родившимися без способностей. Когда-то он сам находил их и "помогал", теперь же они разыскивали его – и, когда поиски увенчивались успехом, были на седьмом небе от счастья. Бодро, успокаивающе, подобно отцу улыбаясь, он без зазрения совести и без оглядки на реальность ощущал себя богом. Они боготворили его. Они стирали его прошлое, где он был простым человеком со странным Даром, который и выяснился-то при случайных обстоятельствах. Теперь Все за одного был реальным вершителем судеб – и это грело его. Раньше он называл себя Эрзой, но теперь это имя покрылось пылью и паутиной.
В какой-то момент желающие присоединиться к его личной армии начали приходить группами. Он видел лица с печатью безнадежности и отчаяния, будто только новый, современный бог мог спасти их от смертельной болезни. Когда он передавал им какой-нибудь слабенький, простенький Дар, считай, валяющийся на дороге в любой подворотне, они светились от счастья. После этого они готовы были не то, что жизнь отдать – весь мир принести к его ногам. И как, после того, что он дарил им столько радости, можно было называть это злом? Почти такой же философский вопрос, как "может ли любовь быть грехом?".
Когда-то – когда он еще был Эрзой – этот вопрос был очень актуальным. Теперь, став Все за одного, он, как и многое другое, стерся на задворках памяти…
Впрочем, ненадолго.
- А ты быстро нашел меня, - с весельем в голосе сказал он, поднимая взгляд.
Брат.
После того, как он дал ему Накопление силы, брат стал меняться – он обрадовался этому, потому что надеялся, что уж теперь, испробовав возможность пользоваться Даром, присоединится к нему. Этого не последовало ни через неделю, ни через месяц, пока брат не сказал ему о том, что уходит. Он ничего не понял и не поверил – зря. Болезненный слабак, умеющий только чихать и по-дурацки шутить, когда суешь ему таблетку в рот, неожиданно пошел по противоположному пути... Но неожиданно ли? Брат с самого начала говорил о том, что не одобряет его действия, и все равно он не верил, что он это взаправду.
- Я его и не держу, - продолжил он с доброй улыбкой. – Они сами пришли ко мне. Но, смотрю, ты не нашел с ними общий язык… - глаза Все за одного сузились в прищуре. – Взять его. Только аккуратно! Я не хочу, чтобы он погиб.
Слуги слушались беспрекословно. Они не больше часа как получили Дар и еще не умели им пользоваться, но ему было интересно посмотреть на эту – как он сказал? – вечеринку. Четырнадцатилетний парень с заячьей губой, которого он держал, чуть не осел на пол, когда он выпустил его худые плечи из рук. Он передал ему Засушливость воздуха – мальчик теперь мог вытягивать влагу из кислорода. Бесполезный Дар, который обязан был сделать его счастливым.
Он сел в кресло и откинулся на спинку, глядя на брата. В его глазах можно было многое прочесть – столько, сколько он не смог бы сказать вслух. Он самую малость волновался: новоиспеченные, не боевые Дары новоиспеченных слуг могли сработать не так, потому что их обладатели совершенно не умели ими пользоваться. С другой стороны, не он ли был сейчас буквально всемогущим? Пять мертвых рабов легко заменялись десятью уже через день, максимум – через два, но было жалко делиться коллекцией с без трех минут трупами.

[nick]All for One[/nick][status]sin in justice[/status][icon]https://i.pinimg.com/564x/f7/6c/af/f76caf658f560b5683348e24a12bce8b.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Все за одного</a></b> ^~29<br>Еще один сумасшедший, считающий, что сможет стать Богом нового мира - и пока что единственный из всех, кто идет к успеху. Пошел на войну, решил остаться. С высоты птичьего полета приглядывает за <a href="ссылка" class="link4"><b>младшим братом</b></a>, пытающимся порушить все наполеоновские планы.<br><center>[/lz]

Отредактировано Midoriya Izuku (2019-04-28 04:07:43)

Когда мне только стукнуло четыре года, мать позвала меня на серьезный разговор. Я тогда играл с друзьями в футбол и идти никуда не хотел: когда тебе не исполнилось и пяти лет, ты не понимаешь значения слова "серьезно", поэтому я ничему не предавал значения. Четыре года - замечательный возраст. Лучший, наверное.
Она сказала мне: "теперь у тебя будет брат. Ты должен его любить". Я ничего не понял тогда. Брат? Откуда? Любить? Зачем его любить?
Но когда она принесла вопящий тканевый сверток, я впервые - хорошо это помню - подумал: "я сделаю все, чтобы он никогда не издавал таких звуков". Тогда я хотел спать, есть, единоличного внимания, познания мира - чего угодно, только не орущих свертков.
Я был глупым ребенком.
- Мне нравится смотреть, как ты используешь мой подарок, - сказал я, чувствуя, как прохладный воздух коснулся десен - так широко я улыбался. Я говорил правду; в принципе, я всегда ее говорю.
Ты, мой кричащий по ночам сверток, рос слабым и немощным. Тебя приходилось защищать и оберегать. Однажды, когда мы попали под ледяной дождь, я отдал тебе свою куртку, чтобы ты не заболел, потому что думал, что от такой погоды тебя стопроцентно свалит простуда, когда как я останусь, как всегда, здоров. Ошибся: уже на следующий день я пришел в школу с температурой, а после слег окончательно. И знаешь что? Ты заразился от меня и все равно заболел. Мы целые дни проводили вместе, ты и я.
- Я слышал, что ты научился убивать, брат. Это правда? Ты - убивать? Это то, каким ты видишь будущее нашего мира?
Я думал, что мы с тобой оба "бездарные". Так и было, пока я, разозлившись на одноклассника, обидевшего тебя своей способностью, попросту не отнял ее. Он больше не мог поливать тебя горячей водой из рук. Я плеснул ей, не контролируя себя в гневе, ему в лицо. Ну и разборки же были, ха-ха-ха! Думал, что меня вообще из дома больше не выпустят. Потом я отдал ему его никчемную хрень. Он был... ну... вне себя от радости.
Так я узнал, что могу забирать и отдавать Дары. И что счастливые получатели не всегда смогут оставаться в своем уме.
- Или ты хочешь убить меня? - прищуриваюсь, потому что это правда смешно. Убить. Меня. Сейчас?
В моей коллекции - 207 Даров. Больше девяноста семи процентов из ста я не могу использовать без вреда для тела, потому что оно не предназначено для таких нагрузок, но я работаю над этим. Самые полезные - целебные. Самые бесполезные я оставил для сошек.
Я взглянул в чужие глаза людей, поклявшихся мне в верности до последней капли крови. В них до сих пор была она - собачья благодарность и страх умереть. Братишка, что же ты так детей-то пугаешь...
- Ладно. Выйдите, - сказал я, подперев подбородок. Я никогда не видел тебя таким решительным. И уставшим. - Ждите в условленном месте - вы знаете, в каком. Убивайте всех, кто попытается преградить вам путь, я разрешаю.
Я знаю, что ты знаешь о моем отношении к пешкам. Хочу сделать тебе приятное, хотя мне их действительно не жалко.
Вот мы и остались одни, братец. Поднимаюсь с места, протягиваю к тебе руки - и расставляю их в стороны. Я хочу обнять тебя, но ты, наверное, подумаешь, что это - попытка атаковать?
- Один за всех, а? Хорошее прозвище! Помнишь, как мы читали "Мушкетеров" вместе? Атос казался настоящим героем, хотя, выросши, я могу с уверенностью сказать, что он тот еще мудак. Вырос ли ты? Может, перечитаем с тобой вместе?

[nick]All for One[/nick][status]sin in justice[/status][icon]https://i.pinimg.com/564x/f7/6c/af/f76caf658f560b5683348e24a12bce8b.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Все за одного</a></b> ^~29<br>Еще один сумасшедший, считающий, что сможет стать Богом нового мира - и пока что единственный из всех, кто идет к успеху. Пошел на войну, решил остаться. С высоты птичьего полета приглядывает за <a href="ссылка" class="link4"><b>младшим братом</b></a>, пытающимся порушить все наполеоновские планы.<br><center>[/lz]

Я знал, что ты меня не разочаруешь. Не догадывался даже, насколько окажусь прав в этом суждении… но разочарованием здесь и не пахло!
Ты великолепен, брат!
Несмотря на слабость, преследовавшую тебя с самого рождения, сейчас ты выглядел каким угодно, но не беспомощным мальчишкой. Достаточно, да, достаточно просто взглянуть в глаза и увидеть там другую личность… ты тоже перестал быть собой. Неужели то, что я сделал, так изменило тебя за короткое время?
А ведь я пытался тебя уберечь от этого, остановить, присоединить к тому, что я уже успел создать. Почему ты всегда упирался? Неужели собственная жизнь в тепле, уюте и мире со мной была настолько незначительной, что стоило все бросить ради вот этого? Я держал тебя на цепи – ты морил себя голодом. Я уговаривал тебя остаться – ты отмалчивался или отнекивался. Я дал тебе Дар, который должен был восстановить твое здоровье хоть немного – но даже сейчас, отсюда, я вижу, что ты до сих пор не сумел совладать с ним. Дар, сильнее своего носителя – ирония? Несправедливость? Или, напротив, все так, и как должно быть?
Мне не больно, когда ты ударяешь. Я не увернулся: принял весь поток силы, только твоей энергии в себя, как губка впитывает воду, проглотил, как акула – мелкую рыбешку… Что ж, по крайней мере, для тебя это было прогрессом. Мог ли ты навредить мне? Нет, но очень хотел – это тоже похвально.
- Восхитительно, - отчеканивая звуки, проговорил я. От груди шел пар, новенький костюм и дорогая рубашка разорвались, но я ни капли не жалею – это всего лишь тряпки. Ты великолепен, брат.
- Знаешь, когда я стал отбирать чужие Дары, я испытывал что-то вроде голода. Мне хотелось еще и еще, больше и больше; мне казалось, что мое тело может вместить всю Вселенную, если я захочу – конечно, это была эйфория. И, конечно, я ошибался: даже я имею свои… пределы. Но что мне по-прежнему нравится? Это то, что для меня всегда остается загадкой то, каким будет отнятый Дар, если я ворую вслепую. Лотерея. И однажды – однажды! – мне выпал счастливый билет. Он называется «Поглощение»: чем больше ты будешь меня бить, тем больше ударов я буду поглощать. Этим тебе меня не одолеть… Хоть мне и льстит, что ты научился пользоваться моим подарком.
Я всегда старался быть хорошим братом: по возможности, я отдавал тебе лучшие вещи, что у меня были, чтобы немного облегчить твой быт. В христианстве, наверное, это посчитали бы жертвованием… но это не жертвы, это все – подарки от чистого сердца. Я долго искал то, что подошло бы тебе, и нашел. Впрочем, кажется, ты лишь на пути к чему-то большему.
Я подошел ближе. Твоя рука еще сохранила отпечаток силы – круглый синяк стал всплывать из-под кожи, как кит из воды, чтобы выплеснуть струю воды. Как давно я не трогал эти руки… Беру одну ладонь и кладу себе на щеку, зажмуриваясь. Мы хотели драться? Ты хотел? В любом случае, меня это больше не интересует.
- Покажи мне еще, чему ты научился, - прошептал я, потираясь щекой. – Ты не ненавидишь меня, брат. Ты знаешь, что убить меня будет верным решением, «спасением мира», да? Но это не из твоего сердца, это из головы. Ненависть же, желание убить, отомстить – это чувство, а чувства рождаются в сердце. Пока ты не захочешь в самом деле избавиться от меня самым простым и ужасным способом, ты не победишь… Может, к черту это все? Один за всех, я хочу, чтобы ты присоединился ко мне. Я всегда буду этого хотеть. Мы же одна семья, к чему нам сражаться? За что? За этот прогнивший от и до мир? За «счастливое будущее»? Брат, открой глаза: люди сами загнали себя. Им нужен предводитель… вождь! Я хорошо подхожу на эту роль!

[nick]All for One[/nick][status]sin in justice[/status][icon]https://i.pinimg.com/564x/f7/6c/af/f76caf658f560b5683348e24a12bce8b.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Все за одного</a></b> ^~29<br>Еще один сумасшедший, считающий, что сможет стать Богом нового мира - и пока что единственный из всех, кто идет к успеху. Пошел на войну, решил остаться. С высоты птичьего полета приглядывает за <a href="ссылка" class="link4"><b>младшим братом</b></a>, пытающимся порушить все наполеоновские планы.<br><center>[/lz]

А еще ты всегда умел меня удивить. Родись я тобой, я бы, наверное, мечтал о том, чтобы все поскорее закончилось, а ты – нет,  мало того, что продолжаешь жить, так еще и вбил себе в голову какую-то борьбу. И обязательно против меня – человека, который…
Стены содрогнулись. Пол, проседая под волей, превратился в кашу, обрушившись – и я, черт побери, в этой каше увяз ногами! Еще секунду назад держал, казалось, тебя в своих руках, и где же ты теперь? Тяжелые камни не так-то просто скинуть с себя. Надо было думать, разговаривая с ним, не только о своей избирательной программе… Черт возьми. Черт побери нас обоих!
Если это – то, что ты чувствуешь, то что я могу сделать? Если положить ладони на камни и применить Распыление, которое я приобрел практически вчера, то можно освободиться. Главное – не распылить вместе с ломаным паркетом и камнями свои ноги. Сила приятно вибрирует на кончиках пальцев – и вот она, свобода… Желанная, нежеланная – какая уже разница? Я все равно сломал щиколотку.
Как это глупо, Все за одного. Столько кичишься и выпендриваешься, а потом приходит твой слабый братец – и вот итог. Но этого все равно слишком мало, чтобы убить меня.
- Ну что? – спрашиваю я, гладя себя по ноге. Она болит, сильно болит, но если я признаю эту боль настоящей, то я – проиграл. В конце концов, та боль, которую я испытываю где-то на уровне души, будет сильнее. Брат поднял руку на брата! Каин ли ты, брат?..
- Я тут сижу, не могу встать. Иди сюда и закончи начатое, раз уж пришел.
Мой голос не дрожит. Естество не дрожит. Оглядываясь на себя, могу с уверенностью сказать, что мне хватит сил его вырубить при желании, оттащить домой в ту лачугу, которую он то ли снимает, то ли купил на последние деньги, и бросить там. Или же все-таки принести его домой? К себе? Посадить на новую, милую цепь, и пусть кукует… Нога будет восстанавливаться еще минут десять. Самые долгие десять минут моей жизни?
- И что бы сказала наша бедная мама? – с улыбкой спрашиваю я. Ну да, с отцом все понятно – отлупил бы, как пить дать, это правда. А вот мать? Она была чувственной женщиной, и такой же слабой, как и ты. Поддавалась на любые уговоры, пока один из них не стал для нее последним. Рано мы с тобой осиротели, братец… Надо было лучше тебя воспитывать.
И этого всего бы не было.
Я уже начинаю терять веру в то, что смогу тебя изменить и привлечь к себе. Это сложно пережить, но я, наверное, справлюсь.
Попробуй пережить ты.
[nick]All for One[/nick][status]sin in justice[/status][icon]https://i.pinimg.com/564x/f7/6c/af/f76caf658f560b5683348e24a12bce8b.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Все за одного</a></b> ^~29<br>Еще один сумасшедший, считающий, что сможет стать Богом нового мира - и пока что единственный из всех, кто идет к успеху. Пошел на войну, решил остаться. С высоты птичьего полета приглядывает за <a href="ссылка" class="link4"><b>младшим братом</b></a>, пытающимся порушить все наполеоновские планы.<br><center>[/lz]

Пленка щита возникла за пару секунд перед тем, как на нее прессом обрушился остаток дома. Воздух за щитом был истонченный, и дышать им было тяжело; в груди зарождался кашель, и я с трудом стал сдерживать его, сжав зубы. Боль нейтрализовалась концентрацией; без нее пользоваться чужими способностями было трудно, как управлять дирижаблем, нажимая на все кнопки подряд.
Но я, братец, тоже умею быть удивительным. Щит уплотнился, повиснув между ладонями и каменной крошкой. Тогда я подтолкнул его резким порывом воздуха – Создание ветров в моем арсенале была уже давно, и ей я, благо, научился хорошо пользоваться. Красиво там, наверху, кирпичики взлетели, наверное? Когда мне стало видно небо, я выбрался – никогда бы не подумал, что буду так рад возможности летать. Нога все еще неестественно выкручена, но это ничего, это можно и потерпеть. В конце концов – теперь я это хорошо вижу – твои травмы гораздо серьезнее моих.
Где-то у меня и регенерация валялась… С каким же трудом она мне далась! Я бы столько мог рассказать тебе об освоении украденных даров, но тебя это, кажется, мало интересует. Проблема в том, что она требует много энергии, хотя с тобой я никогда не мелочился. Помнишь? Все лучшее – братику Франу. Франу и так всегда плохо, его надо радовать. Тебя мне хотелось радовать, брат.
- Не убегай только, - попросил я. Становиться на ступни все еще больно, но перелом был заращен – я, можно сказать, в полном порядке, чего нельзя сказать о тебе, дорогуша. Щит я снял не до конца, и этой пленкой я теперь обмотаю тебя, чтоб не вырвался. С таким же успехом полиэтиленом обматывают продукты, чтобы не обветривались.
Мой десерт.
- Дурак ты, Фран. Дураком был, дураком умрешь.
Я сажусь рядом, медленно опустившись на землю. Регенерация… Желательно, чтобы никто не отвлекал, конечно, но это совсем уж блажь. Кладу ладонь на пленку – и она растекается в точности с формой пятерни. Прикасаюсь к твоей руке… горячая, красно-синяя, развороченная. Это стоило того, брат? Вся эта война стоит того?
Моя регенерация не вызывает визуальных эффектов. Просто лечит – и все. От головы как будто утекает вся кровь, в глазах темнеет… а, это жмурюсь. Тогда все хорошо.
- Посиди спокойно. Сейчас пройдет.
[nick]All for One[/nick][status]sin in justice[/status][icon]https://i.pinimg.com/564x/f7/6c/af/f76caf658f560b5683348e24a12bce8b.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Все за одного</a></b> ^~29<br>Еще один сумасшедший, считающий, что сможет стать Богом нового мира - и пока что единственный из всех, кто идет к успеху. Пошел на войну, решил остаться. С высоты птичьего полета приглядывает за <a href="ссылка" class="link4"><b>младшим братом</b></a>, пытающимся порушить все наполеоновские планы.<br><center>[/lz]