Север. Мало кто из квенди любил эту суровую землю. И зачем бы им? В их распоряжении были плодородные равнины и мягкий климат средней части материка. Там же строились все города, там же жили большинство Валар. Многие из эльфов путешествовали, исследуя Валинор - кто дальше, кто ближе к дому. Но почти все в итоге возвращались в города.

Может быть, именно за это заметил некогда наследный принц нолдор девчонку, искренне влюбленную в северные горы. Может быть, именно снежинки в её рыжеватых волосах пригвоздили к себе его сердце и дали начало плодотворнейшему из всех союзов нолдор. Он помнил, как рвался показать ей горные озера - не без желания порисоваться перед ней, конечно, - а она их уже видела. Как хотел помочь на перевале - а ей не нужна была помощь. Он помнил дни юности их душ, помнил, как впервые встретился с девой, равной себе по духу - и пропал.

А теперь он уходил на север, отвергнутый многими, кто восхвалял его еще недавно, а её - именно её из всех, - не было рядом. Он не был одинок: она подарила ему семерых вернейших из Верных. Но она забрала еще большее: забрала у него саму себя.

И снег, казалось, плавился под его яростным взглядом.

- Кано, посмотри, - с утра они разъехались из базового лагеря, чтобы каждый смог подыскать место для нового обиталища, а потом сообща решить, какое лучше. Близнецы, кажется, ускользнули еще до рассвета - они ездили больше и дальше других: то ли разделяли любовь отца к северным горам, то ли не хотели ни с кем общаться. С обоими творилось что-то непонятное с момента расставания с матерью, но с младшими князь намеревался разобраться уже после начала строительства замка. Сейчас есть задачи и поважнее, чем утирание чьих-то рыжих носов. Трое средних пребывали в незамутненном восторге от новых приключений - за этих отец не беспокоился. Там, где появлялась неугомонная троица, беспокоиться следовало, скорее, за окружающее. Майтимо остался в лагере - за главного. А Макалаурэ поехал с князем.

Место, на которое указывал Феанаро, было двумя горными отрогами, рогаткой сползающими с основного склона. Феанаро прищурился - да, взгляд мастера не ошибся. Между скал отлично помещался замок, словно вырастающий из самой горы, естественно защищенный с трех сторон. С четвертой же, открытой, не составляло труда, скажем, устроить ров... Или искусственный склон... Зачем нужны были подобные фортификации и от какой армии собирался обороняться князь? Об этом он как-то не думал. Но после приема, которого он удостоился в Валимаре и Тирионе... Пожалуй, нет. Пожалуй, ров точно не помешает.

- Что думаешь?

Отредактировано Kurufinwё Fёanaro (2019-03-10 03:27:48)

Макалаурэ. Второй сын, всецело унаследовавший отцовскую любовь к слову, но в более практическом применении, и наложивший её на несомненный музыкальный талант. В каждом из детей дар цвёл по-своему, и в случае Кано он нашел себе выход необычный, но яркий. И при этом, самое главное - Макалаурэ был бесконечно далек от стереотипного образа нежного менестреля, витающего в облаках. На радость отцу.

Вот и сейчас практическую сметку проявил именно он, пока отец отделывался генеральными планами уровня "здесь будет город заложен на зло надменному братишке".  Соглашаясь со сказанным, Феанаро кивнул:

- Поехали.

Снова перед ним встал грозный замок, вросший в скалу - не чета тонким и воздушным дворцам Тириона. Окна-бойницы, подвесной мост, башни, не лишенные изящества, но всё же практичные и крепкие... Возможно, Иримэ права и он в самом деле слушал Мелькора слишком много. Главное, чтобы потом не оказалось, что недостаточно много, что Вала был прав. Снова вспомнилась безобразная сцена в Тирионе: мечи, братья, бледное и растерянное лицо отца. Наверное, именно в этот момент Феанаро понял, что детство завершилось окончательно, что отец давно уже не опора - которой он в нем, впрочем, и не искал, и не находил никогда. Что король Нолдор сам нуждается в защите. И как бы там ни сложились дела в Тирионе, где брат всё-таки дорвался до трона, Куруфинвэ был искренне рад, что Финвэ едет на север с ними. Братьям он не доверял, и пусть скажут, что это - тоже влияние Мелькора. Видит Эру, у князя были причины им не доверять. И последняя стычка доказала это, как не могли доказать никакие речи.

- Ты прав, здесь не Тирион. Наш новый дом будет совсем иным. Кузни, мастерские, арсенал - он вместит всё, что мы захотим. И всех нас.

Он еще раз окинул взглядом холодные горы вокруг. Белый, серый, синий. Цвета Второго Дома, ставшие прибежищем для Дома Первого. Это ничего. Скоро встанут каменные стены, скоро зажгутся камины, запляшет уютное алое пламя, даря тепло и радость. Этот замок будет им настоящим домом - домом, в который захочется возвращаться. Двенадцать лет пролетят здесь незаметно.

И лучше бы Тириону быть готовым через эти двенадцать лет.

Каменная крошка мерно скрипела под копытами коней.

- Я буду признателен, если она поможет, - князь отворачивается, чтобы не испортить момент хмурой рожей. Кано повезло. Его жена не рассталась с ним, предпочтя бросить все красоты Тириона ради мужа. Его же собственная потеря всё ещё жгла. Пусть в их доме давно уже не было мира и лада, пусть леди Нерднель никогда не скрывала, что не принимает ни его взглядов, ни его методов, но это... Эта ссылка, этот исход, предвестник Исхода большего - это же был символ. Окончательное разделение на тех и на этих, на Верных и на прочих. Даже Финвэ бросил корону к ногам второго сына, так рвущегося к власти, и ушел в снежную пустоту. А она - осталась.

- Я рад, что Ариньярэ приедет, - искренне говорит он, надеясь, что сын уловит эту радость, даже гордость за то, что Кано выбрал себе достойную жену. И понимая при этом, что всё прочее тонко чувствующий менестрель непременно поймет тоже. От него ничего не скрыть - да и что тут скрывать, если нет среди северных гор рыжей пушистой макушки главной леди Первого Дома, леди, которая так любила некогда северные льды. Теперь, видно, мрамор Тириона и улыбки Индис ей дороже, чем весь Араман и вся её семья.

Ледяной ветер пытается забраться под плащ, свернуться под ним, но Фэанаро не чувствует холода: огненная душа греет лучше любого камина.

- Я позову остальных, осмотрим все вместе.

Осанвэ - у Фэанаро оно никогда не получалось так, как должно, как учил Ирмо: мягким касанием, нежным зовом. Зов князя всегда звучал так, будто Куруфинвэ пинком распахивал дверь или хотя бы орал под окнами, пробиваясь сквозь любой сон. Конечно, в закрытые разумы стучаться не мог ни он, ни сами Айнур - но сыновья не закрывались от отца. Поэтому очень скоро каждый получил четкое представление о том, куда ехать. А что несколько ультимативное - это второй вопрос.

- Здесь маловато строительного материала, - покончив с зовом, Фэанаро еще раз огляделся, привстав в седле. - Но где-то дальше к северу должен быть камень, если я правильно помню место. Потом можно будет разведать.

В конце концов, лучший камень всегда доставляли именно отсюда, так какая разница, где строить, в Тирионе ли, в Арамане?