Очередная ночь дежурства отдавалась только тихим гулом работающих кулеров, от которых самопроизвольно прикрывались веки, а организм впадал в ленивое состояние полусна. Фран и не думал не поддаться этому состоянию, закинув вытянутые ноги на свой стол и легко перекрестив их в лодыжках. Так нахождение в пределах его отдела делалось куда удобнее, что можно было не особо заморачиваться и провести в таком положении хоть всю ночь, а утром распрямить затёкшие мышцы и услышать приятный хруст встающих на место позвонков. Да, пожалуй, это весьма неплохое времяпровождение, когда одолевает скука. Можно было прицепиться и повыводить из себя членов своего отряда, но этим молодой исполнитель занимался во все будни, не исключая даже тех моментов, когда необходимостью становилось молчать и быть серьёзным — на вылазках и на заданиях, когда случались происшествия. Пусть большинство инспекторов хотело его тут же ликвидировать доминатором, чтобы не мешался, но Фран не позволял, - он прекрасно справлялся со своей работой и исправно ловил преступников, даже когда инспектора тряслись от страха и ему категорично запрещалось лезть в гущу событий. Слабенькими были те, кто держали его поводок. Неужели Сивилла отбирает столь жалких людей следить за порядком, раскрывать не самые приятные дела и рисковать жизнью? Зелёные выпускники высших заведений, которых система рекомендовала для службы в Бюро, на деле зачастую оказывались совершенно неприспособленными ко всей этой грязи, пропитавшей общество и затемняющий психопаспорта людей. Конечно, попадались такие редкие экземпляры, которые оказывались устойчивыми не только к данной работе, но к выпадам Франа в целом, они-то и задерживались надолго, сами становясь частью единого механизма Бюро. И сколько бы исполнитель не пытался свести их с ума, но те хоть и бесились, желая оставить в нём дырок доминатором или любым другим оружием, но признавали его работоспособность и терпели. Правда, Фран полагал, что однажды даже самое стальное терпение угодит в расставленную им ловушку хитросплетённой лжи.
Стоило закрыть глаза, как внутри всё напрягалось от невыносимого спокойного ожидания чего-то. Франу не хотелось думать, что это пресловутое затишье перед бурей - уж слишком он успел привыкнуть к своей беззаботной жизни за несколько лет, оставаясь верным только себе и собственному выстроенному образу, и расставаться с ней, терять крупицы обретённого покоя не хотелось. Рано или поздно этому настанет конец, но исполнитель предпочитал, чтобы это длилось вечно. Всё хорошо, пока ничего не напоминает о былых кошмарах, об ещё одном поводке, который душил гораздо сильнее, чем обязанность исполнителя подчиняться инспектору и быть его гончим. Он мог свободно и даже в некоторой степени безжалостно избавляться от людей, но от одного проклятого человека ему уже никуда не деться, потому что где-то глубоко внутри всё сковывалось страхом, оставшимся там с детства. Фран никогда не задумывался, чем он это заслужил, но полагал, что единственный, кто способен ответить на этот вопрос - это Сивилла. Раз уж она занимает главенствующую позицию в мире, раз она равносильна божеству, которому все поклоняются, за которым следуют, то и ответ на этот кармический вопрос знать должна. Поэтому Фран не ограничивает себя, позволяет себе втиснуться в разные отряды и отделы Бюро, выискивая, узнавая, распространяя и подтачивая структуру изнутри. Не только ради того человека, но и ради себя.
Звонок раздаётся резко, вырывая из состояния зыбкого туманного покоя, но Фран спешит подрываться с места, как это делают более организованные инспектора и семпаи из числа исполнителей. Один из последних пинает его кресло, полагая, что этим самым разбудит исполнителя и позволит ему некрасиво упасть со своего провозглашённого ложа, но Фран предвидит это и разворачивается, чисто «случайным» образом угодив тяжёлыми ботинками в бок неудавшемуся шутнику, заставляя того согнуться и зашипеть, потому что удар последовал по почкам. Фран снова прокомментирует это так, что у других зачешутся руки, что и происходит, пока инспектор в приказном порядке не говорит следовать за ним. Времени мало, а обо всех подробностях приходится узнавать, когда они уже едут к месту преступления. В темноте фургона, которая разбавляется только несколькими светодиодными лампами приглушённого света, исполнитель вертит в руках брелок-лягушку, которую ему подарили на день рождение. Несколько дней назад ему исполнилось двадцать четыре и молоденькая инспектор, которая была старше его на пару-тройку лет и недавно вступившая на службу к ним, презентовала этот скромный подарок. Фран был удивлён, потому что на день рождение получал только словесные поздравление, которые, вероятно, говорились только для галочки, а тут - целый подарок. Это задевает его в душе, проникает под кожу - исполнитель не любит ни к кому привязываться. Ни к людям, ни к вещам. Потому что тогда он начнёт сомневаться в выбранном пути, а делать этого не хотелось.
Смутное чувство тревоги возникает, когда они оказываются на месте и разделяются. Фран поправляет выделенную ему куртку, из-под которой виднеется пристёгнутый сбоку к пряжке ремня зелёный брелок, и двигается в подозрительно тихом направлении, отделавшись от сопровождения, попросту сбежав от приставленного к нему инспектора. Неоновый отсвет уличных вывесок прошёлся мгновением по тёмному переулку, позволяя исполнителю избежать сырой лужицы неизвестного происхождения и едва не отдавить пробегающему коту хвост, который сопровождался оглушительным мяуканьем.
— Тише, блохастик, тише, — исполнитель прижал палец к губам, говоря недовольному коту, чтобы тот не возникал на пустом месте. Бродячий кот на это явно вознегодовал, а прищуренный взгляд Франа заметил на его лапах следы крови и против воли вечно отстранённое лицо нахмурилось. Внутри почему-то всё кричало, что это ловушка. Хорошо знакомы почерк преступления говорило о том, что оно было подстроено специально и Фран догадывался, кто за этим может стоять. И это совершенно не прибавляло ему радости.
Рука крепче сжимает доминатор и исполнитель ступает осторожнее, стараясь как можно бесшумно передвигаться вперёд, осматривая каждый угол злачных местечек, которых в городе существовало ещё достаточно. Не везде Сивилла сильная, а в таких местах и вовсе не имеет никакого значения. Самое то, чтобы повстречать здесь свой кошмар, а когда знакомый голос слышится сверху, Фран не позволяет взять вверх охватившему его чувству страха, от которого кровь, бегущая по венам, словно застыла, взять вверх. Исполнитель медленно поднимает голову, безучастно всматриваясь в тень и замечая в ней говорившего. Он медленно опустил доминатор, чтобы тот не сработал, и не стал дёргаться в сторону, когда кошмар всей жизни соизволил спрыгнуть.
— Время не стоит на месте, учитель, — и нет ни капли иных эмоций в его тоне, кроме скучной небрежности. Ни намёка на то, что творилось внутри, где обрывалась жизнь, к которой он успел привыкнуть, и терялась в бездне. Фран безразличным взглядом осмотрел Рокудо, признавая, что тот и не изменился вовсе, только волосы, кажется, отросли ещё больше. И вообще, это могла быть голограмма, чтобы лишний раз не рисковать, а она могла дать человеку выглядеть, как угодно. Впрочем, долгое молчание и игнорирование чужих вопросов могло не сыграть ему на руку, поэтому исполнитель будничным тоном продолжил, — А вот для вас оно, кажется, тоже не стояло на месте. Так постарели, так постарели! Не пробовали новейшие инъекции для омоложения? Слышал от своих коллег, что лазерная точечная медицина достигла небывалых высот, вам следует её попробовать.
В словах, во взглядах, которые Фран бросал на учителя, в позе, мимике и минимальных движениях чувствовалась насмешка. Фран хотел передать всю иронию возникшей ситуации, пряча за ней всё настоящее, потому что видеть истинные эмоции не положено никому и исключений исполнитель ни для кого делать не собирается. Гораздо более интересовало, что могло понадобиться Мукуро на этот раз, спустя столь долгое время. А ещё Фран знал, что ему нельзя отказаться, что бы учитель не предложил в итоге, поэтому хотелось скорее узнать и уйти отсюда, избавиться от столь липкого ощущения цепей, которые снова его сковали, стоило только Рокудо появиться.
— Ко всему хорошему суждено привыкнуть, особенно, когда тебя окружают столь глупые люди, у которых нет ни единой степени выдержки. Такие слабые, — «такие жалкие», добавил бы ещё Фран, но оно и так было понятно, как и всё его отношение к людям, с которыми он в этой жизни привык играться и ничего более. Вероятно, учитель надеялся, что исполнителю не хватит решимости поднять доминатор вверх, но рука у Франа не дрогнет, поэтому он направляет конец оружия, целясь прямиком в голову стоящего напротив, безразличным тоном продолжая отвечать на столь неявный допрос, — Ну что вы, учитель, конечно же, я скучал, что не отказался бы не видеть вас ещё о-о-очень долгое время.
Что было правдой. Исполнитель отдал бы всё, что угодно, только больше не видеть в своей жизни кошмара и воспоминания о тех злополучных временах, которые не оставляют его во снах, заставляя Франа лишать себя сна самостоятельно, делать что угодно, только не опускаться в это болото трясины, которым пропитано их общее прошлое. Находиться долго в обществе учителя не хотелось, но тот словно специально тянул, отвлекаясь на всякие вопросы о его жизни. Или же Мукуро действительно это интересовало? Тогда возникал знатный вопрос, кто из них действительно соскучился, хотя Фран был полностью уверен в том, что не возникни в нём надобности для какого-либо дела, то учитель и дальше бы не отсвечивал.
— А есть ли разница в том, как я поживаю? —  вопросом на вопрос ответил Фран, склонив голову на бок и наблюдая, как зелёным отсветом падает тень активированного доминатора. Выстрелить в него было весьма высоким соблазном, но исполнитель так же знал, что этого не случится. Не сегодня, —  Может, хватит строить из себя заботливую бабушку, интересующуюся, чем был занят её внук на каникулах, и перейдёте к делу? А то, знаете ли, меня искать начать могут.
Что ж, исполнитель с возрастом не только дерзости понабрался, но и смелости, что никакая улыбка учителя теперь не проведёт его.[icon]http://sd.uploads.ru/4aATu.jpg[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>фран</a></b> ²⁴<br>исполнитель Бюро Общественной Безопасности, пёс на привязи инспекторов и головная боль своего отдела<br><center>[/lz][fan]Psycho-Pass[/fan]