Пальцы еле-еле барабанили по деревянной столешнице, выдавая легкое состояние тревожности, в которое Гарри впал сразу после того, как получил информацию из Америки. Агент Виски дружила не только с Эггси, конечно, и уже после того, как она помогла Анвину, с ней связался Гарри – просто хотел уточнить, все ли в порядке и нет ли у них проблем. Там и выяснил, что Гэри не просто украл их пленника и исчез из поля зрения, возомнив себя крутым агентом и едва ли не героем, но и обратился за помощью на другую сторону океана. К счастью, в «Стейтсмен» работали хорошие агенты, поэтому Харт рассчитывал, что их помощь пошла юноше в прок.
Он много думал об этом. Агент Виски плюс Агравейн – эти двое могли послужить неплохим подспорьем для нового агента Персиваля, так что в успехе их совместной операции Гарри даже не сомневался, но не беспокоиться все-таки не мог.
Ему нравилось контролировать все, что хоть сколько-нибудь его касалось. Когда «Кингсмен» еще был в порядке, Харту приходилось едва ли не слепо доверять Мерлину и его руководству, а также Артуру и некоторым другим агентам, если с ними сводила судьба, но всякий раз Гарри не ощущал себя в безопасности. Больше всего ему нравилось действовать один на один с противником, полностью отвечать за себя, свое вооружение, координацию, каждый этап работы. Вдвоем с Эггси тоже выходило неплохо – когда они обсуждали каждый шаг и были друг в друге уверенными.
А сейчас ему пришлось отпустить юношу в вольное плавание, и Гарри не просто беспокоился о его судьбе.
Он думал, что это немного обидно: то, что Гэри решил действовать за его спиной, без него.
Почему?..
Не сказал ни слова, не посоветовался, не сообщил. Просто исчез, будто все с этим было в порядке. Будто за хлебом, черт бы его побрал, вышел.

Гарри ждал дома, потому что больше негде было ждать. Во временном штабе теперь не безопасно: с того самого момента, как они покинули его вместе с Мориарти, Гарри не проверял ни камеры, ни другие системы безопасности – мало ли, кто к ним подключился. Он-то, в отличие от Эггси, собирался подождать и посоветоваться, хотя теперь уже изрядно сомневался в том, что это хороший вариант. Почему бы им всем не делать то, что они хотят, и тогда, когда они хотят. Зачем советоваться, предупреждать, обсуждать план?..
Ему придется серьезно поговорить с Гэри. Задать ему несколько важных вопросов.
Гарри мысленно уже несколько раз прокрутил начало будущего разговора. Полностью не мог – он ведь не знал, как тот пройдет, но прекрасно понимал, с чего должен начать. Моделировал даже в воображении, как Гэри отреагирует, что скажет, как будет себя вести… многое в этом разговоре зависело именно от его реакций, но Харт собирался быть непреклонным.

Гарри встретил Эггси за столом, стараясь не думать о тех ассоциациях, которые с этим же столом у него теперь имелись. Нет, в этот раз он не позволит свернуть разговор тем же способом, так что перед тем, как Эггси вошел в зал, Харт поправил очки и чуть нахмурился, встречая его серьезным взглядом наставника.
- Ты готов поговорить сейчас, Гэри, или я должен дать тебе время собраться с мыслями?
Тут же ему показалось, что звучит уж слишком по-отцовски, с позиции старшего, а он все же привык считать агентов равными друг другу, несмотря на их возраст. Гарри вздохнул и потер пальцами лоб, затем еще раз глянул на Эггси, отмечая, что тот пришел один, без Морана, и в целом выглядит жизнеспособным.
- Думаю, нам в команде не хватает тимбилдинга. Сплоченность, знаешь, тренирует, и все такое прочее.

Чем дольше Гарри смотрел на Эггси, тем сильнее раскрывались эмоции, которые он испытывал. В рабочих вопросах эмоциям и чувствам не место, вот почему были так строго запрещены отношения внутри «Кингсмен»; Харт думал раньше, что этот запрет носит больше рекомендательный характер, или считается какой-то данью прошлому, но теперь по себе видел, что все это здорово мешает давать делам объективную оценку, да и вообще действовать… логично. Потому что сейчас Эггси сидел перед ним невредимый, говорил вещи, с которыми Харт был согласен чуть более чем полностью, но… Гарри чувствовал обиду. Не в том была проблема, что Эггси отпустил Агравейна, не в том, что сунулся с ним в самое пекло, нет.
Суть, которая тревожила Гарри больше всего, заключалась совсем в другом вопросе.
Харту хотелось высказаться еще с того самого момента, когда Эггси только вошел в дом, но он терпеливо ждал. Разговор должен быть разговором, каждый его участник имеет право высказать свою точку зрения. Потом они это все обсудят, подведут итог, примут какие-то решения на будущее, установят договоренности. Эггси еще слишком мало находился в «Кингсмен», он мог и не привыкнуть к порядкам организации, да и теперь организации не было – той, по крайней мере, которую они оба знали. Им двоим предстоит на ее руинах построить что-то новое, но зачем отбрасывать схемы и правила, которые работали и давно зарекомендовали себя?..
Как оказалось, ждал Гарри зря. Эггси с каждым словом распалялся все больше, все сильнее, пока не перешел на личное полностью, заставив Гарри лишний раз убедиться в правильности предыдущих суждений. Работу и отношения нужно держать друг от друга так далеко, как это только возможно.
Держать себя в руках, когда Эггси буквально распахивал душу, было сложно, но Гарри не даром обладал большим опытом в таких делах. Когда стало ясно, что теперь кроме крика и мата Гэри не способен ничего выдать, Харт поднял руку ладонью вперед, в таком жесте, чтобы юноше сразу стало ясно – пора притормозить и дать собеседнику слово.
Сейчас главным было и для Гарри не поддаться эмоциям. Иначе этот разговор можно сразу считать законченным.
- Успокойся, Гэри. Ты не совсем понял, в чем именно заключается моя претензия.
Гарри приходилось подбирать слова так, чтобы они не показались взвинченному Эггси обидными, и чтобы не звучали как оправдание. В целом Харт редко чувствовал трудности в подобных задачах, но до сих пор ему и не приходилось бывать в такой ситуации. У него были, конечно, юные партнеры – возраста Гэри или постарше, - но ни с одним из них он вместе не работал, да и вообще особо не разговаривал.
Кто бы знал, что это так сложно.
- Я благодарен тебе за такую заботу о моей жизни. Возможно, ты сделал все правильно, но сейчас разговор не об этом. Гэри, мы напарники. Мы – единственные, кто вообще остался, ты понимаешь это или нет? Я жду от тебя доверия. Жду… контакта. Что ты думал, я стану запрещать тебе, или вернусь и привяжу тебя к соседнему с ним стулу?
Теперь Гарри поймал уже себя на том, что начинает распаляться, выпускать больше эмоций, чем того требовала ситуация. Он приостановился, потер ладонями лицо, залезая пальцами под очки, но не касаясь глаз – ни целого, ни… второго. Потом он глянул на Эггси снова, уже спокойнее, хотя видит бог: это спокойствие многого ему стоило.
- Все, чего я хочу от тебя, Эггси – это чтобы ты ставил меня в известность о своих планах, если они касаются работы. Я предпочитаю знать, где ты находишься и что делаешь. Хотя бы в общих чертах. – Это звучало как слова собственника, но Гарри не стал ничего добавлять или объяснять. - Это как минимум позволило бы мне не выглядеть идиотом перед Мориарти, которому я пообещал встречу с его человеком, а вместо этого получил пустой стул. Не думаю, что тебя заботит наша репутация, но мне до нее как раз есть дело. Особенно перед кем-то вроде мистера «М».
Да, теперь вышло по-деловому. Гарри мог бы собой гордиться, но он совершенно не ощущал удовлетворения. Они с Эггси были сейчас на разных волнах: юноша говорил о них, а Гарри – о работе.
Может быть, это и есть проблема поколений, с грустью подумал Харт. Все-таки нельзя раз за разом забывать о разнице в возрасте, и о всех тех различиях, которые из нее вытекают. Эггси мыслит совершенно иначе, он живет иначе; Гарри не сможет подстроить его под себя, но и сам под него уже не подстроится.
Это была одна из тех проблем, которые Гарри Харт решить был не в состоянии.

Гарри ожидал затяжной дискуссии и может быть даже ссоры, хотя именно ее считал крайним и в целом нереалистичным вариантом. Эггси все еще достаточно юный, несмотря на весь свой потенциал и опыт агента, да и характер у него всегда был упрямым, твердым – а если бы не так, то и в рядах агентов ему делать было бы нечего. На все это приходилось обращать внимания, пока выстраивались отношения, но эти же пункты выкатывались на передний план, когда доходило до выяснений отношений – не только в случае с Эггси, но и вообще. Именно как сейчас; поэтому Гарри заранее настраивался на то, что говорить придется долго, доказывая свою точку зрения и пытаясь сгладить углы, потому что ссориться им сейчас было нельзя. Невозможно даже придумать худшее время для ссоры, чем это, когда от организации ничего не осталось, а то, что все-таки уцелело, снова находится под ударом.
Но когда Эггси извиняется, Гарри не понимает, что происходит. Какую хитрость задумал Гэри, что такого в его голове, что оно заставило его вместо споров и протестов сказать это осторожное и такое взрослое «Прости»?
Харт посмотрел на их руки, сложенные вместе. Ладонь Эггси была теплой, и Гарри хорошо ощутил его касание, потому что от него пронеслась теплая волна до самого сердца – Гэри был под угрозой и мог погибнуть, но сейчас он сидит здесь, и, господи, как же это хорошо. Не будь Гарри так сосредоточен на деле, он и думать не стал бы ни о чем другом, кроме того, что они оба здесь и в порядке.
Но дела, к сожалению, у них все еще были. И каждое он мог назвать чрезвычайно важным.
- Это опасно, конечно. – Гарри попытался полностью отложить предыдущую тему, потому что Эггси поступил чертовски умно – своим спокойствием и извинением, которого Гарри после предыдущего выпада даже не ожидал, он сделал все, чего Гарри хотел от него добиться. Ворошить по десять раз одно и то же Харт не любил, цели в этом не было, но эмоции так просто не стихали, приходилось силой заставлять себя переключаться на другое. - Я посчитал, что лучше привести его по нашему обоюдному согласию, чем отказом заинтересовать. У Мориарти гораздо больше сил, чем у нас, и сейчас такое время, что если он захочет избавиться от «Кингсмен» раз и навсегда, он это сделает. Мы практически не может повлиять на это – у нас нет ресурсов. База, куда я отвел его, теперь тоже ни на что не годится: Мориарти выяснил, что за ней шпионят. Уж не знаю, как они туда влезли: должно быть, хакеры постарались, ведь мы после ракет Поппи остались совсем без защиты. Факт остается фактом – мы начинаем с нуля, все то немногое, что осталось от прошлого, трогать небезопасно.
Гарри не заметил, как во время этого объяснения и сам начал поглаживать руку Эггси, как будто эти движения и жесты расслабляли их обоих. Приятно было, настроившись на ссору, не получить ее, и Гарри как будто уже начал отдыхать, пусть и был все еще в костюме и во всеоружии.
- Пока что у нас с ними общий враг, а это значит, что ни мы их, ни они нас трогать не будут. Я не в курсе, насколько много Мориарти понял о нас, может, он и не знает, что мы остались только вдвоем в Британии. В любом случае «Стейтсмен» обещали нам помощь, а об этом ему точно никак не узнать. Однако нам все равно повезло, что пока мы на одной стороне. Я так понимаю, вам с мистером Мораном удалось что-то выяснить?
Все, что оставалось Гарри, пока Эггси не было – это ждать и черпать информацию из новостей. Мориарти, может, прослеживал своего человека по каналам, о которых Гарри и знать не знал, однако у него он не спрашивал, да и не связывался с ним больше. Пускай формально они впрямь на одной стороне, но Харту совсем не хотелось посвящать посторонних хоть в какие-нибудь подробности из быта «Кингсмен». Об организации и так уже знали слишком многие.
- Хотя ты можешь рассказать об этом и позже, – Гарри вдруг вспомнил, что у Эггси не было времени ни на отдых, ни на еду, ни на что угодно другое. - Нам обоим нужен отдых, это все стресс, он не заканчивается ничем хорошим. С собакой я погулял, так что поднимайся наверх и иди в душ, я приготовлю нам ужин. Сегодня мы не будем больше заниматься ничем важным, поэтому перерыв.
Он улыбнулся, наконец чувствуя, что немного расслабился. Что ж, пожалуй, они могут позволить себе бутылку вина на ужин – за то, что очередное приключение не оставило на них никаких видимых следов. Последствия на самом деле могут быть любыми, и поэтому жизнью нужно было наслаждаться сейчас, пока такую возможность у них никто не отнял.
- Я очень рад, что мы друг друга так быстро поняли, Гэри, – признался Харт, наконец отпуская руку юноши и подмигивая: - Теперь иди, давай. У меня ощущение, что рядом со мной что-то сгорело – не хочу знать, что это запах твоей одежды.

Насчет варианта с сотрудничеством с Мориарти Гарри не был полностью уверен. Он привык работать только внутри «Кингсмен», с минимальным вмешательством со стороны правительства, ведь даже там, в огромном аппарате Британии, о них знало всего несколько человек. Но теперь все прошлые схемы испорчены, слишком много свидетелей стало у их организации, но разве это значило, что они должны полностью поменять принципы? Тем более, «силами со стороны» теперь выступали «Стейтсмен», которые хотя и были практически идентичной структурой на территории штатов, а все равно не могли называться «своими». Если предатель так долго сидел не просто под носом у «Кингсмен», а прямо во главе стола, то другим в сто раз легче будет воздействовать на них при помощи сторонников извне. Гарри слишком трудно было просто взять и положиться на кого-то, у него и раньше имелись некоторые проблемы с доверием, но после того, как Артур полностью подорвал всю систему ценностей, они значительно обострились.
- Ты прав, мы обсудим все это позже. – С этим согласиться было проще простого, Гарри и сам устал, а еще он радовался тому, что они сегодня разошлись с Эггси миром, и поэтому ему не хотелось пока что концентрироваться на работе. Для этого у них будет еще время, а пока что Эггси устал, он и так целый день занимался этим делом, так что можно и повременить.
Просто подкат, который решил использовать Эггси, заставил Гарри улыбнуться. Это звучало чертовски мило от человека, который действительно чуть ли не горел, если судить по запаху; Гарри не мог даже для вида рассердиться или нахмурить брови, чтобы поторопить Эггси. Он только повторил еще раз, чтобы он потарапливался, отошел к кухне и еще нескоро смог избавиться от улыбки, которая будто приклеилась к его лицу.
Когда Гэри вернулся, все было уже почти готово, и Харт разве что немного жалел, что не успел накрыть на стол. Для него это было нетрудным делом, но все же он не возражал, когда Эггси стал помогать. У его мальчика за время работы агентом переменились манеры, выработался какой-то стиль, он стал в гораздо большей мере мужчиной, чем тем юношей, которым был «до». Харту приятно было смотреть на него и общаться с ним, но иногда он все-таки думал, что по этому поводу чувствует сам Гэри? Нормально ли это с его точки зрения?.. Не вышло ли так, что Гарри переломил его, заставив измениться?
Разлив вино по бокалам, Гарри сел рядом с Эггси за стол и улыбнулся, желая ему приятного аппетита. Такие вечера, как этот, Гарри очень нравились, они как будто восполняли ему те потери уюта, которые он нес на протяжении всей жизни, не имея длительных отношений и даже привязаностей. Будто к пятидесяти годам он наконец заслужил свою частичку всего этого, и теперь наслаждался, отламывая от нее по кусочку.
- Значит, пока вы поднимались, – повторил Харт, еле заметно кивая. Думать об этом слишком подробно ему все еще не хотелось, так что мысли текли лениво и медленно, он больше рассуждал сейчас, чем работал. - Неплохо сработано, надо сказать. Должно быть, ребята профессионалы. Не как мы – мы действовали бы намного тише, никто бы не заметил и не понял, но все равно неплохо. Хотел бы я знать, с кем на этот раз мы имеем дело, если это не Мориарти. Пока что нет даже предположений.
С тем, что нужно быть осторожнее, Гарри согласился. Это истина, которая не требует повторения, но куда уж еще осторожнее? Нельзя превращаться в параноиков, у них и так не самая легкая жизнь, особенно теперь, когда вдвоем придется заниматься восстановлением целой организации, которая строилась на протяжении десятилетий, если не веков.
Может, Гэри и прав в том, что с Мориарти стоит сотрудничать. Мало что они могут предложить ему теперь, но кто знает, что на это скажет сам мистер «М». Стоит сначала прояснить этот вопрос, тем более между ними теперь есть связь – пусть хрупкая, но все равно – в лице бывшего Агравейна. Гарри лишний раз убедился, что «бывших» агентов не бывает: только действующие либо мертвые. Моран до сих пор был единственным исключением, о котором и то никто не знал, но теперь ему придется сменить роль.
- Моран тебе понравился? – Харт еле-еле улыбнулся, показывая, что в этом вопросе нет никакого подтекста. - Я понял это, потому что иначе ты не сбежал бы с ним. А если и сбежал – наверняка вернулся бы раньше. Он скорее всего был хорошим агентом, в «Кингсмен» не давали имена просто так. Вряд ли за эти годы многое в нем поменялось.
Да и Мориарти не взял бы на работу того, кто не был хорошим агентом. Он мог не знать о «Кингсмен» и прошлом Морана, но такие вещи обязан был видеть.
В ответ на вопрос насчет планов, Гарри чуть-чуть приподнял брови. Он думал, что Эггси устал и хочет как следует отоспаться после всего пережитого, но для того, чтобы заснуть, ему не обязательно было осведомляться насчет планов. Значит, на уме у него было что-то другое; «ох уж эта юность», подумал Гарри, который никак не мог понять, что испытывает по поводу этого на самом деле довольно невинного вопроса.
- Нужно свериться с ежедневником, – наконец ответил Харт, поправляя очки и откидываясь на спинку стула. - Но вроде бы на это время суток я ничего не планировал.
В подтверждение своих слов Гарри долил в оба бокала вина, проследив, чтобы его уровень остановился на той же отметке, где и был в начале. Ему нравился порядок и система во всем, даже в таких мелочах, хотя за ними он даже не следил – настолько уже привычным стало это соблюдение стандартов.
- Ты разве не устал, Эггси? У тебя был очень тяжелый и насыщенный день. Надеюсь, ты не принимаешь никакие стимуляторы, чтобы делать насыщенными еще и ночи.
Последнее он сказал не всерьез, но выражение лица все-таки было предельно сосредоточенным. Эггси вряд ли бы стал использовать препараты, не сказав об этом Гарри, но кто знает, что имелось в запасе у Морана.

Гарри действительно не ревновал, понимая всю бессмысленность этого чувства, ведь если Эггси понравится кто-нибудь другой, то никакая ревность не повлияет на его эмоции и решения. Однако ему было приятно узнать, что агент «Кингсмен», пускай и бывший, оставил по себе приятное впечатление. После предательства Артура и того, каким засранцем оказался Чарли (хотя технически он не успел стать агентом), впору было разочароваться практически в каждом, кто работал на организацию, посчитав единственными достойными людьми Мерлина и Рокси, но Эггси был открыт для правды. Агравейн бросил «Кингсмен» очень давно, поступил как почти предатель – разве что никому об организации не сообщал, но спустя годы доказал, что бывших агентов быть не может. Либо человек изначально дерьмо, либо он остается достойным до самого конца.
Обняв Гэри, Харт в очередной раз подумал, что этот мальчик – его награда за все, что Харт успел сделать хорошего. Сперва, точнее, Эггси был его головной болью, даже не смог занять место Ланселота, но потом – вот как оно все повернулось. Знакомясь с ним, Гарри даже подумать не мог, что их однажды будет связывать что-то большее, чем рабочие отношения, а сейчас Эггси спокойно сидел на его коленях и, Гарри был уверен, точно понимал, что он чувствует.
- Я все время только для себя и жил, – возразил Гарри, продолжая обнимать юношу. - Так, как я это понимал. Это, скорее, я не жил ни для кого другого.
Да, порой его огорчала полная невозможность завести семью и длительные надежные отношения, но чем старше Гарри становился, тем более философским становился его взгляд на эти вещи. Не каждому человеку суждено быть семьянином; разные люди хорошо для разных вещей. Он мог вообразить себе уютный дом, женщину в светлом переднике, несколько детишек с его чертами лица, но как быстро бы он соскучился в этом доме и при этой женщине? Да и как жить в мире и обедать за семейным столом, если ты знаешь, что каждую минуту стране или городу грозит некая угроза, которую при другом выборе ты мог бы пытаться предотвратить?
Нет, Гарри слишком многое знал и слишком ко многому был причастен. Все, что ему светило – и он прекрасно отдавал себе в этом отчет – это офисная работа после миссий, должность куратора или координатора, и редкий секс, который к пятидесяти годам вообще должен был превратиться скорее в воспоминание.
Предположить, что у него появится юный и такой горячий любовник, Гарри при всем своем воображении не мог. И до сих пор думал порой – неужели это правда происходит с ним? С ними?..
- Может быть, нам не помешает временно уехать из страны, – задумчиво протянул Харт. - Хотя мы совсем недавно вернулись из Америки, но…
У них даже остатки штаба теперь уничтожены. Все, что от «Кингсмен» осталось в Британии – это они двое. И кто-то, желающий даже их уничтожить. Почему бы не воспользоваться всем этим как подходящим предлогом для того, чтобы съездить на континент, посетить побочные штабы в Германии или Италии? В других странах, где они расположены? Собрать силы, скоординировать процессы, проверить людей…
Гарри поймал себя на мысли, что у него не получается думать категориями вроде «отпуск». Эггси хотелось отдохнуть, и Харт знал, что они оба этого заслуживают, но было ли у них на это время и право? Кто еще может заняться их делами, если не они сами?
- У нас есть крупный штаб в Барселоне, – Гарри поглаживал пальцами по боку Эггси, не торопясь снимать его с колен. - Несколько в Неаполе и Ницце, в Будапеште и Косово… Да много где, если честно. Штабы засекречены так, что далеко не все их работники знают, на кого на самом деле работают. Посмотрим, Гэри. Сейчас мне совершенно не об этом думается.
И он теперь сам притянул юношу к себе, целуя его так же, как до этого он целовал Гарри. А потом он долил вина в бокалы и предложил захватить их наверх, чтобы дольше здесь, в столовой, не задерживаться. Подумать о дальнейших планах лучше утром, когда начнется официальное рабочее время, а на ночь они и без того найдут, чем занять друг друга.

*
Идея, оброненная Эггси, вспомнилась Харту только через несколько дней. Он нашел время подумать об этом, пока прогуливался с собакой, и вдруг понял, что нет ничего сложного в поездке в другую страну. Собаку можно выгуливать и там; Гарри знает достаточно языков для того, чтобы не чувствовать барьера практически нигде в цивилизованном мире, а Эггси вряд ли откажется от реализации мысли, которую сам же и предложил.
Что они теряют? В Лондоне все равно делать нечего, основная часть их работы состояла в том, чтобы координировать других по сети, а делать это можно из любой точки мира, куда дотягивается беспроводной интернет…
Перебирая причины одну за другой, Гарри вдруг понял, что их ничего не держит в Лондоне, да ничего и не останавливает.
«Собери вещи первой необходимости», - написал Гарри, понимая, что его решения достаточно для того, чтобы начать действовать. – «И документы на собаку».
Не могут же они бросить Ричарда здесь, пусть даже в собачьем отеле? Да и щенок не вырос пока достаточно для того, чтобы выглядеть пугающе – хватит мягкого намордника, чтобы его пустили в поезд.
А до Парижа из Лондона можно доехать за два с половиной часа. Это значит, что самое большее через пять часов они будут уже на континенте, выбирать место, где захотят остановиться.
Гарри думал о побережье. Об океане или море, светлом и высоком небе, белом песке и кирпичных домах, желтоватых зонтиках рядом с кафетериями и полуденной сиесте.