//PETER PARKER
И конечно же, это будет непросто.
Питер понимает это даже до того, как мистер Старк — никак не получается разделить образ этого человека от него самого — говорит это. Иначе ведь тот справился бы сам. Вопрос, почему Железный Человек, не позвал на помощь других так и не звучит. Паркер с удивлением оглядывается, рассматривая оживающую по хлопку голограммы лабораторию. Впрочем, странно было бы предполагать, что Тони Старк, сделав свою собственную цифровую копию, не предусмотрит возможности дать ей управление своей же лабораторией.
И все же это даже пугало отчасти.
И странным образом словно давало надежду. Читать
NIGHT AFTER NIGHT//
Некоторые люди панически реагируют даже на мягкие угрозы своей власти и силы. Квинн не хотел думать, что его попытка заставить этих двоих думать о задаче есть проявлением страха потерять монополию на внимание ситха. Квинну не нужны глупости и ошибки. Но собственные поражения он всегда принимал слишком близко к сердцу.
Капитан Квинн коротко смотрит на Навью — она продолжает улыбаться, это продолжает его раздражать, потому что он уже успел привыкнуть и полюбить эту улыбку, адресованную обычно в его сторону! — и говорит Пирсу:
— Ваши разведчики уже должны были быть высланы в эти точки интереса. Мне нужен полный отчет. А также данные про караваны доставки припасов генералов, в отчете сказано что вы смогли заметить генерала Фрелика а это уже большая удача для нашего задания на такой ранней стадии. Читать
uniROLE |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign]
[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
Отредактировано Coyote Starrk (2018-11-25 08:49:44)
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign]
[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Ишварит.
«Иш-ва-рит», - фантомной болью тянет уже зажившее нутро. Там и шрама не осталось, но Луна инстинктивно тянется к животу, будто желая отогнать любое воспоминание. Солнце влажнеет, и Кимбли неспешно достает платок из нагрудного кармана, отирая ладонь. Недопустимо, - он поднимает глаза на стоящего напротив него солдата в черной форме Бриггса.
- Можете идти, рядовой, - голос его негромок. Там, где нет хорошего эха, лишние звуки и к чему.
- Так точно, господин Кимбли, - тот отдает честь, и скрывается за дверью. Слишком торопливые шаги. Приглушенные голоса.
«Доложил с в о е м у ишвариту, а?» - он прикрывает глаза, видя перед собой линии тонких чернильных вен – карты окрестностей Бриггса. Артерии – железные дороги; главная – самая широкая – та, на которой обнаружили его. Поблизости - небольшие города, населенная часть которых, существует, по сути, лишь для обеспечения и поддержки солдат на Стене. Какие-то хозяйства, крохотные фермы – Стена самодостаточна, и лишнее ей ни к чему. Семьи военнослужащих также находятся за ее пределами. Некоторые – да, в этих городках. Под защитой и сенью Стены.
Выживает сильнейший, как говорят здесь.
Выживает сильнейший – или тот, кому сильный позволяет выживать? – в подобной философии непросто идти до конца. Непременно случаются допущения; ставки в игре то и дело снижаются, колебания в душах и умах – неизбежны.
Он вновь смотрит на железную дорогу, чувствуя короткий сильный удар в левом подреберье. Тихо, тихо, Луна, - ладонь раскрывается, полумесяц влажновато поблескивает. Снова в ход идет платок, край которого Кимбли рассеянно комкает, вспоминая, как ладонь заливало багровым. Цветом его прозвища.
Таких ран он не получал даже в Ишваре. Смерть окружала его там, смерть лилась с его рук кровью, огнем и грохотом, отпечатывала на сетчатке лица тех, кто погибал, отпечатывала в точности, сберегала их для своего возлюбленного слуги, но самого его так и не коснулась благословением. Он не сетовал. Его время тогда еще не настало. Его время колотилось криками умирающих, их иссякающей на взлете жизнью, когда взрывы, порожденные Луной и Солнцем, вырывали из груди сердца, пульсирующие им в унисон.
Кровавый дождь лился над Ишваром, и каждая капля была тогда, словно крохотный философский камень.
Но здесь, на заснеженной железной дороге, в неверном свете качающегося фонаря, смерть взяла его лицо в ледяные ладони, и заглянула Кимбли в глаза. Он видел ее, чувствовал ее холод – и она была прекрасна. Его собственное сердце билось тихо, в благоговении, и кровь текла все слабее – спасибо холоду.
Но своей госпоже – не армии – Багровый Алхимик, видимо, еще послужит, - пальцем правой руки Кимбли задумчиво проводит окружность по желтоватому листу бумаги с планом мертвого города. «Базул». Даже звучит угрожающе, угрюмым рокотом подземелья. Многое ли слышно теперь из-под земли под стеной, интересно? Даже чуткий слух Кимбли сейчас ничего не уловит. Но это и ни к чему. Работа над подземным кругом преобразования продолжается. Это несомненно.
Генерал-полковник Рэйвен пропал восхитительно вовремя. Вряд ли перепутал запасной выход с ватерклозетом, и заблудился в буране, - улыбка Кимбли делается тоньше. Но это ничего. Он много опаснее Рэйвена, и генерал-майор Армстронг… понимает это. Поэтому сейчас он сидит здесь, действительно, занимаясь тем, чем должен – выслеживанием ишварита. Своим непростительным упущением.
Занятно, что глаза ишваритов по цвету почти идентичны философскому камню. В этом есть своя вдохновляющая ирония. И то, что один из красноглазых скрывается здесь, в Бриггсе, но по сути – в армии Аместриса, м-м… делает интригу еще интересней.
«Генерал-майор», - кончик языка слегка покалывает острой гранью спрятанного во рту философского камня. На вкус эта квинтэссенция страдающих душ неотличима от стекла, проще говоря – никакая. Он не холодный, не теплый, нагревается легко, легко же и остывает. Только влага на нем высыхает удивительно быстро, - Кимбли вынимает камень изо рта, и смотрит, как блестящие потеки быстро истаивают, будто испаряются. Или впитываются? – непонятно. Но камень такой же гладкий на ощупь, с легкой, соразмерной тяжестью. Как осколок алого стекла, неудержимо яркий, слегка переливающийся в глубине светловатым багровым бликом.
Он прекрасен.
«Мы, люди Бриггса, не можем допустить, дабы по нашей территории разгуливал серийный убийца», - сколько двойственности в ваших словах, майор Майлз. Сколько приятно трогающих душу намёков – да-а, Кимбли тогда удивился по-настоящему, увидев ишварита в военной форме Аместриса. И ощутил укор совести – как же так.
Не доделал работу до конца. Еще один упущенный ишварит. Скверно, скверно, господин Кимбли, - он опять потирает левое подреберье, и поднимается из-за стола.
«Если берешься за что-то, делай это идеально», - иначе просто незачем браться. Простая истина, - он надевает шляпу, аккуратно складывает планы и схемы.
- Дариус, - зовет он негромко, но химера услышит. Дариус протискивается в дверь боком – поистине, редкий здоровяк.
- Юная леди уже прибыла? – речь о милой девчушке Рокбелл. «Рокбелл, ах».
Горилла кивает, почесав бакенбарды.
- Известите генерал-майора Армстронг, - если та уже возвратилась после прогулки с генерал-полковником Рэйвеном.
Конечно же, уже возвратилась. Теперь его очередь нанести ей визит вежливости, заодно поняв… чья она теперь.
Отредактировано Coyote Starrk (2018-11-25 12:41:39)
Идти вперед, дальше. Не останавливаясь, не оглядываясь, не отвлекаясь на идущего позади Бакканира. Первые шаги сделаны, пути назад нет, да и не было. Малодушно хочется, чтобы очередной полутемный коридор крепости не заканчивался, лишь бы успеть все просчитать до конца, все продумать до того мгновения, как придется отвечать за свои действия - а отвечать придется, без сомнений. Она не из тех, кто бежит от последствий своих решений. Хотя, какой там, все уже решено, и даже не в тот миг, когда фамильная сабля стремительным сверкающим росчерком отправила ублюдка Рэйвена на тот свет. "Там тебе и место, сукин ты сын", - губы кривятся, стоит вспомнить слова генерала. Подонка, продавшего свой народ, свою честь и совесть в обмен на бессмертие.
Он сам определил свою судьбу.
Как и все столичные ублюдки.
"Я вступила в армию не для этого", - тени за углами поворотов, между толстыми трубами и огромными ящиками сгущаются, мириадами глазенок смотрят вслед Оливии отчаянно-жаждуще, умоляюще, испытующе, радостно-яростно, будто видят, что в ее сердце - обжигающе мерзлом, - гнев клубится жутким по своей силе бураном, какой в самую холодную зимнюю ночь может бушевать в горах Бриггса. Дыхание такое же стылое, и, кажется, выдохни она сейчас полной грудью - ледяная волна пройдет по всей крепости, в каждый уголок заглянет, в каждую щель пролезет, обращая врагов - скрытых и явных, - в застывшие скульптуры. Такие порой делали в Северном городе. Когда-то давно она видела их - столь красивые и столь хрупкие, подсвеченные уличными огнями и оттого кажущиеся волшебными, как в сказках о прекрасных северных землях, где зимы мягки и милосердны.
Именно, что в сказках. Для маленьких детишек, как Элрики, которым здесь не место.
Выживает сильнейший - таково правило севера, такова единственная заповедь Бриггса, нерушимая, священная. Их Бог - Зима, и снега, бури и морозы - ее апостолы, а военные - верная паства. Каждый здесь живет, ни на миг не забывая о Ней, и те, кто считают, будто возвращать слабаков обратно в Центр, где им самое место, это блажь и самодурство Армстронг и ее верных медведей, ни черта не смыслит в жизни. Да, выживают сильнейшие, и именно сильнейшим пристало защищать слабейших. Тех, кто живут в городах и селах, мужчин и женщин, детей и стариков - всех амистрийцев. Для этого создана армия. Здесь нет места слабости. Нет места чувствительности, доверчивости и строптивости. Военный - это щит и меч, и он обязан знать и понимать это.
"Я вступила в армию, чтобы защищать свой народ. Эти продажные твари, прогнившие насквозь крысы с самой верхушки, забыли о том, кто они. Всего лишь люди, алчные и высокомерные. Им пообещали бессмертие, и вот они уже виляют хвостами перед новыми господами в надежде получить обещанную кость. Идиоты", - взметнулись волосы, скрывая разъяренный взгляд, устремленный вперед. Нет, она не сдастся. Она сыграет свою роль до конца, подберется к самому верху и, если ей и суждено пасть, заберет всех этих тварей с собой.
- Генерал-майор Армстронг! - они с капитаном приближаются к уровню, на котором расположен ее кабинет, когда к ним подходит одна из шавок Кимбли - еще одной ее проблемы. Багровый алхимик, будто бы одного цепного пса ей было мало.
- Что? - Оливия недовольно оглядывает здоровяка, чувствуя, как рядом напрягается Бакканир.
- Майор Кимбли приказал известить Вас - по приказу фюрера в крепость прибыла мисс Рокбелл, механик Эдварда Элрика.
"Не предупредив меня, коменданта крепости?!" - ярость снова взвивается снежным вихрем, однако внешне Оливия остается столь же непроницаемо холодна. Она не из тех, кто сдастся и станет плыть по течению, пускай это и будет намного легче - но сейчас, в этой ситуации, стоит немного уступить своим принципам. Только немного, чтобы это не стало началом ее конца.
- Передайте майору Кимбли, что я желаю видеть его в своем кабинете, - ни к чему ждать неизбежного. Стоит разобраться с ним как можно скорее, к тому же, раз он получил приказы непосредственно от фюрера, это может стать ее выходом с столицу. - Свободен.
Как только здоровяк скрывается за одним из поворотов, Армстронг протяжно выдыхает, положив ладонь на рукоять сабли. Ей следует быть осторожной. Очень. Она не имеет права подвести своих людей, - подойдя к двери в кабинет, женщина оборачивается и внимательно смотрит на Бакканира.
- Капитан, я ожидаю идеальной дисциплины от наших людей. Все должны быть на своих местах, проследите за этим, - "никто не должен нам мешать", - И окажите майору Кимбли полное содействие в его поисках. Идите.
- Так точно, генерал, - отсалютовав, Бакканир понимающе прикрывает глаза, затем поворачивается и удаляется, оставив ее одну.
Армстронг входит в свой кабинет, прикрывает двери, приближается к столу, за которым двумя днями ранее пила чай с генералом Рэйвеном. Здесь не может быть холода. Он тщательно и заботливо изгнан всеми возможными способами, оставлен там, за порогом. Здесь пахнет паршивым северным кофе, книгами, целая коллекция которых стоит на крепких полках, и металлом - и этот запах ей сейчас кажется похожим на запах крови.
Генерал скидывает на небольшой диван, примостившийся у стены справа от входа, свой плащ, достает с полки принадлежности для чистки меча и садится у кофейного столика. Осталось дождаться Кимбли. А пока - кривая усмешка сама лезет на застывшее было лицо, - следует привести в порядок оружее.
В случае чего, оно может и понадобиться.
Когда, после стука и приглашения войти внутрь, дверь открывается, генерал-майор Армстронг смотрит на вошедшего остраненно-холодно - как и всегда, как и на всех. В ее руках сверкает любовно начищаемая сабля, и Оливия, еще раз проведя по лезвию мягкой тряпицей, говорит:
- Проходите, майор. Присаживайтесь. Полагаю, Вы уже слышали о пропаже генерала Рэйвена?
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]don't fuck with Olivier[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign]
[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
Отредактировано Tauriel (2018-11-26 23:01:11)
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign] [/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Здесь нет окон, только смотровые щели, обращенные на юг, восток, запад, и особенно – на север. Приблизиться к ним солдаты Бриггса не позволят, поэтому приходится выходить в метель, на открытые галереи над воротами крепости. Кимбли щурится, глядя на остановившиеся внизу автомобили. Невысокая фигурка в светло-бежевом пальто, что в ранних сумерках кажется голубым, теряется в снежной пелене.
- Вам не стоит выходить наружу, майор, - густой грубый голос слышится позади, вместе с характерным лязгом. Его Кимбли улавливает прежде, чем над ухом начинает клубиться пар – капитан Бакканир ростом не уступает Дариусу, а уж подозрительностью от него так и разит. Ишь, даже снежники до бритого черепа не долетают, - Кимбли оборачивается, смотрит на него некоторое время, затем переводит взгляд на черные скалы в белой пурге.
- На что вы смотрите, майор? – бесцеремонен, медведь. Кимбли бегло опускает глаза. Юная Рокбелл уже вошла в ворота.
- На горы, капитан, - мягко отвечает Багровый. – В тихую погоду, наверное, тут прекрасная слышимость.
- Тихой погоды тут не бывает, - сложно понять, чего в голосе капитана больше – плохо скрываемой гордости за то, что в его ледяном Бриггсе пурги настолько суровые, что не продохнуть, или презрения к ничего не знающему южанину, понадеявшемуся на то, что здесь, в Бриггсе! – может быть тихая погода.
- Да, сложно представить себе, - Кимбли соглашается, склонив голову, чуть в сторону глянув. Не показалось. В шуме метели и ветра он уловил звук торопливых шагов.
- Господин Кимбли… - Дариус. С Бакканиром скрестился взглядами, словно клинками.
- Вы хотели о чем-то оповестить меня, капитан? – прежним тоном осведомляется Кимбли. – Вероятно, генерал-майор Армстронг желает со мной побеседовать? – это совпадает с его желаниями. Но прежде он хотел убедиться своими глазами, что девочка Рокбелл добралась без происшествий.
Она, все-таки, очень важна для них.
- Да, все так. Генерал-майор приказала вам явиться в ее кабинет, - верный мастиф, или, правильней все же сказать, медведь Королевы Севера резко хмурится, и над тонкими шнурообразными усами резко взвиваются клубы пара. То, что государственный алхимик берет инициативу в свои руки, ему столь же резко не нравится.
Дариус, видимо, явился сюда для доклада.
- Полагаю, я найду дорогу, капитан Бакканир. Мне больше не стоит заставлять генерал-майора ждать, - сунув руку в карман пальто, Кимбли огибает громилу-капитана, приподнимая шляпу. – Доброго вечера.
«Приказала явиться, ха», - теплый воздух после пронизывающего ветра внешней галереи заставляет чуть улыбнуться от удовольствия. Но часовые у дверей провожают эту улыбку тяжелыми взглядами, равно как и ее обладателя, равно, как и следующего за ним на почтительном расстоянии здоровяка Дариуса. Чужаки. Враги. Посмевшие диктовать свои условия – тень генерал-полковника Рэйвена еще тянется за Кимбли и его подручным. С таким трудом солдатам Бриггса удалось расправиться с неведомой человекоподобной тварью, вырывавшейся из-под земли, затем явился генерал-полковник из столицы, и быстро навел свои порядки… «И этот еще», - он слышит едва уловимые шепотки.
«Багровый Алхимик», - второй государственный алхимик за пару дней. Неужели это – слишком для Бриггса? – Кимбли стряхивает со шляпы снег, превратившийся на фетре в мелкие капли, и останавливается перед широкими двустворчатыми дверями. Вопреки грубой и практичной простоте крепости, которая кажется единственной верной сутью Бриггса, они изящны, тяжелы, и в чем-то роскошны. Открываются даже почти торжественно, и навстречу Кимбли ударяет еще более теплым воздухом, чем в коридорах. Только вот взгляд, на который он натыкается – словно стена синего льда. Словно отблеск на кромке сабли, по которой неспешно скользит полировочная тряпочка.
- Прошу прощения за вторжение, - Кимбли снимает шляпу, склоняет голову, - генерал-майор Армстронг.
Она яростно прекрасна. В заключении Кимбли нечасто доводилось любоваться женщинами. Женщинами же подобной резкой красоты и величия – не доводилось и вовсе. Он ловит себя на мысли, что невольно выискивает в сидящей перед ним женщине сходство с другим известным ему Армстронгом, ее бесславно известным младшим братом. Но кроме цвета волос, и синей армейской формы, в них нет решительно ничего общего.
- Благодарю, - он садится на предложенный стул, кладя шляпу рядом на стол, чуть расслабляя галстук – на волосок. На бледных ладонях мелькают татуировки, прежде чем Кимбли сплетает пальцы в замок, и кладет руки перед собой на стол.
Он не торопится, и на вопрос, заданный рубящим выпадом, отвечает, выдержав легкую паузу:
- Да, генерал-майор, так точно, - чуть вздрагивает бровями, прежде чем встретиться с Армстронг глазами. В ней ощущается сила бури – но не той, что вечно бушует за стенами крепости. Бури разрушительной, той, пред которой могут склониться даже эти горы. Да что там, могут – склоняются.
В ней чувствуется сила.
- Это очень… внезапное происшествие, о котором я уже проинформировал Центральный Штаб, - с легким жестом «само собой разумеется». – Вероятно, вы уже начали поиски? – как же иначе. Когда пропадает целый генерал-полковник, то перетряхивается все. От пуговицы до портянки, от казенника до орудийного расчета. Вдруг где потерялось высокое начальство?
«Потерялось», именно.
- Сожалею, но порученное мне дело не терпит отлагательств. Иначе бы я предложил свою помощь в поисках генерал-полковника Рэйвена, - и ее бы тут гордо не приняли. С гордостью не приняли бы.
Еще бы. Бриггс. Гордый и независимый, как его ледяные скалы.
- Только что в крепость прибыла механик Цельнометаллического Алхимика, мисс Уинри Рокбелл. Я приношу свои извинения за то, что не оповестил о ее планируемом прибытии. Генерал-полковнику Рэйвену, полагаю, было не до подобных мелочей, а сам я, - ладони слегка раскрываются, вроде как виновато разводят, - увы, был нездоров.
Вот тема для обсуждения в Бриггсе, верно – как же так смертельно раненый господин Кимбли стол быстро встал на ноги, да? Ответ на этот вопрос уже направляется в столицу, обратно. В свою пропахшую кровью и смертью нору.
В его темных глазах ей чудится отблеск алого, багрового, и жестокой иронией, за которой тянется омерзительный шлейф неисчислимых человеческих смертей, веет от прозвания стоящего перед ней человека. И не поймешь, дано это ему из-за цвета избранной им стези алхимии - ей рассказывали, - или это все та кровь, что незримо на нем остается - она расходится потеками от ладоней наверх, к предплечьям, пропитывает светлый - почти серый, если сравнивать с ослепительно белой красотой северных снегов, - костюм, огромными густыми каплями срывается вниз, пока Кимбли стоит, а когда садится, расплывается чернотой по поверхности стола, на который алхимик кладет свои руки. Те, что убили столь многих. Те, что повинны в уничтожении целого народа.
Оливию не удивить жестокостью - теперь, когда ей известно о жертвах, принесенных неизвестным Отцом ради исполнения своих страшных целей, - как не пронять и змеиным взглядом чуть прищуренных глаз. Но омерзение переполняет ее, сливается с бураном и снегами стылой ярости, перерождаясь в нечто новое, беснующееся и бьющееся в стены легендарного самообладания, что ничуть не менее хрупки, чем стены самой крепости Бриггса. Рэйвен был ей противен, однако, когда-то он был своим. Таким же, как она, военным без особенных сил и талантов в алхимии. Он добился своего места сам, как и она, но был уничтожен, когда возомнил себя выше тех, кого клялся защищать. Его она хотя бы когда-то могла понимать.
Что до Кимбли... он и сам его вид были чуждыми простым людям. Оружие в руках фюрера, цепные псы, не более того. Они шли и выполняли грязную работу, кто-то с охотой, кто-то без оной, но, так или иначе, они сами избрали свою стезю. И тот, кто сидел перед ней, был худшим из них. Ибо он не был простым псом, обученным нескольким командам. Нет, эта тварь в обличие человека была истинным боевым волкодавом, испробовавшим той самой крови - теплой, густой, - и возжелавшим ее. В его глазах это видно было, от него само исходило - и генерал, медленно втянув воздух носом, словно почуяла запах горячего ишварского песка, щедро орошенного багровым.
Видом своим источающий усмиренное превосходство, нарочито скрытое, оттого видное еще больше. О, он понимал и как мог пропасть генерал-полковник, и то, сколь не рады его здесь видеть. Понимал, и знал, что с ним такое не случится - не тот противник, пусть Оливия немало успеет его потрепать, не будь она Армстронг!
Жаждущий крови волкодав способен броситься и на медведя. А тот, если не будет осторожен, может и погибнуть по собственной дурости.
Потому сабля, давным-давно вычищенная до болезненного блеска, становилась все чище. Тряпица взлетала вверх и опускалась вниз, и генерал почти любовно проводила по ней, держала, будто величайшее свое сокровище - крепко и нежно. И наготове.
- Безусловно, - и безмолвно-оскорбленное "за кого вы нас принимаете?!" повисло между ними на мгновение, - поиски начаты. Я боюсь, что он мог покинуть стены крепости к этому моменту, но мы не прекратим поисков до сроков, установленных Центральным Штабом.
"Конечно ты сообщил им, как иначе. И тем самым привлек их внимание ко мне. Главное, правильно это использовать", - а лицом темнеет, сведя брови на переносице - какие еще дела у него могут быть на ее территории? Поиск этого Шрама, беглого ишварита, раз за разом избегающего правосудия за свои преступления? Что о помощи...
- Ваше содействие было бы кстати, государственный алхимик, но я не смею вас задерживать, - тень ухмылки ложится на совершенно спокойное лицо. "Понимай это как пожелаешь, Кимбли", - пусть невысказанное "хоть и хотела бы" и "мне слишком дороги жизни моих людей" очевидны и глухому слепцу.
Взгляд сам опускается на его ладони, когда мужчина разводит их. Очертания татуировок темнеют на светлой коже, линии складываются в рисунки, и само это слово вызывает приступ тошноты. Нет, рисунки это то, что дети приносят родителям из школы. А это - вновь на его руках ей чудятся темные подсохшие разводы, - не рисунки. Это символы самой Смерти, с которой Кимбли, кажется, на короткой ноге.
- Нездоров, значит, - не то, чтобы ей неизвестны были обстоятельства появления здесь собеседника. Майлз описал все подробно, не упустив ничего, кроме одного - каким именно образом за один день Кимбли оправился от тяжелых ранений? Армстронг своими глазами видела на что способен гомункул, видела его непробиваемую кожу и невероятную силу, а алхимик - цепной пес фюрера, - работал на его создателей. Так значит, и на такое способны настоящие правители Аместриса? Так может, речи Рэйвена о бессмертии вовсе не были лишены смысла?
Не то, чтобы это для нее что-то меняло.
- Что до мисс Рокбелл, полагаю, мы должны обеспечить ей защиту, - не вопрос. Утверждение и подтверждение того, что ей, Армстронг, отвечать за гражданскую на территории своей крепости. Или он приставит к ней одну из своих... шавок? Зачем отправлять ее сюда? Мальчишки Элрики говорили, что их подруга - заложница. Выходит, она здесь в качестве напоминания о пристальном внимании к ним, и том, что добраться до них куда проще, чем они думают. Если они посмеют ослушаться Кимбли, с Рокбелл может случиться маленькое недоразумение - попадет под сосульку или споткнется на одной из высоких лестниц, тут зависит от воображения и наглости Зольфа.
- Я отправлю с вами отряд во главе с майором Майлзом, - он не обрадуется, но доверить подобное она могла, в первую очередь, именно ему, - однако, если вы еще нездоровы, советую обратиться в гарнизонный лазарет, к доктору Патриции. Она прекрасный специалист во многих областях. Хотя, судя по всему, не столь прекрасный, как ваш лечащий врач.
Армстронг поднялась, держа саблю в руке, и посмотрела с высоты своего роста на сидящего на стуле Кимбли.
- Впрочем, Центральный Штаб весьма щедр, когда дело касается своих интересов, - улыбку Оливия на сей раз не скрывает. Сабля отправляется в ножны на боку, тряпица и прочие принадлежности - на свое законное место в шкафу. Когда Армстронг оборачивается и смотрит на Кимбли, взгляд у нее уже другой.
- Надеюсь, недоразумение с генералом Рэйвеном вскоре забудется. В конце-концов, на смену старой гвардии рано или поздно должны приходить молодые и полные... надежд кадры. Особенно, те, чьи устремления совпадают с ценностями старших коллег, - она подходит к чайнику с горячей водой, который, во время ожидания майора, принесли ей в кабинет, и спрашивает, глядя прямо и все также непроницаемо-холодно:
- Чая?
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]don't fuck with olivier[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
Отредактировано Tauriel (2018-11-26 23:01:39)
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign]
[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Единственное око их несравненного фюрера обратилось на север в тот миг, когда мальчишки Элрики двинулись в Бриггс во всей уверенности, что никто не догадается, зачем им сюда понадобилось. После освобождения из тюрьмы Кимбли пробыл в Централ-Сити не так долго, но успел увидеть, как же наследили эти ребятишки. Вскоре ему пришлось переключиться на непосредственно собственные задачи, каковые, не совсем по стечению обстоятельств, также привели его сюда, на север. В Бриггс. Пред эти уже очи, - он прячет иронию под тяжеловатыми веками, снова сцепляет пальцы в замок, и, поставив локти на стол, опускает на них подбородок. Не защитная поза. Расслабленная – пускай перед ним сверкает мягко, словно пряди женских волос, клинок с гравировкой в виде завитков, неуловимо эти пряди повторяющие. На заказ делалось? Нет, скорее, это фамильное оружие. Как и многое в старинном, древнем, и уважаемом семействе Армстронг.
Младший брат генерал-майора был в числе тех, кто навел ищеек на подозрение, что мальчишки Элрики отправятся на север. Ох уж эти манипуляции с рекомендательными письмами, - он слегка вздыхает, выражая свое сожаление вновь – дескать, да, очень жаль, что мы не можем начать искать генерал-полковника Рэйвена вместе.
Но скоро его станут искать уже другие люди. Проверка из Центрального Штаба мчится сюда на всех парах.
Как же иначе.
- Касательно юной леди можете не беспокоиться, генерал-майор, - с учтивым, на пол-градуса, наклоном головы. – За ней присмотрит кто-нибудь из моих людей. Ручаюсь, они не доставят вам хлопот. Будь у меня выбор, конечно же, - конечно же, - я позаботился бы о том, дабы мисс Рокбелл оставалась на юге, но, увы. Только она способна сделать молодого Цельнометаллического способным функционировать здесь, - и это даже не совсем укол и укор блестящим, без сомнения, механикам автоброни Бриггса. Это и правда, в том числе, потому что налаживать-переналаживать автоброню – дело крайне сложное. Для тех, кто хотя бы немного разбирается в анатомии и физиологии, очевидно, что еще сложнее это делать для молодого организма, который, невзирая на увечье, продолжает расти.
- А Эдвард нужен нам полноценно функционирующим, - уголки рта вздрагивают незаметно, теряясь за сгибами фаланг пальцев. – Поимка Шрама – дело первоочередной важности, - и вовсе не потому, что, как могло бы показаться, сидящий здесь государственный алхимик беспокоится за свою жизнь. – Равно как и сбежавшего с ним доктора Тима Марко. Вам доводилось слышать это имя, генерал-майор?
Вряд ли. Марко и шесть лет назад был малозаметным алхимиком. Не из тех, чье имя гремело на передовой, подобно взрывам Багрового, пламени Огненного, или канонаде Железнокрового. Его имя звучало в лабораториях, над черной вязью алхимических кругов. Над телами людей со смуглой кожей и пепельными волосами. «Кристаллический алхимик», - и снова ирония, когда Кимбли рассеянно трогает кристаллик философского камня языком. Это имя знали, оно числилось в списках государственных алхимиков, отправленных в Ишвар.
Кимбли точно так же стоял над телами людей со смуглой кожей и пепельными волосами. Кимбли точно так же трудился для создания этой удивительной силы, как и Марко. И если разумом он может понять, отчего Кристаллический оказался слаб духом – большинство людей таковы, и не способны увидеть за пределами рамок собственного восприятия, но где-то глубоко внутри сидит крошечное непонимание. Там, на дне того, что может составить собой часть философского камня, если окажется извлеченным – это что-то такое, что именуют душой. Сложно работающая метафизическая субстанция, позволяющая функционировать телу. Пресловутая божья искра? – нет, так выражаются, говоря о таланте. Что-то, чему нет объяснения. Что-то, позволяющее творить чудеса, игнорируя самый главный закон.
- Он редкий специалист в медицинской алхимии. Мне доводилось читать кое-что из его трудов, и они весьма впечатляют… сведущего в алхимии человека. Кое-что из этого весьма пригодилось армии. Я помню его по Ишварской кампании, - Багровый слегка опускает плечи. – Увы… как и некоторые еще, в том числе, государственные алхимики, Марко не сумел осознать важности миссии, возложенной на него армией. Он дезертировал спустя несколько лет после окончания войны. Но специалистом быть не перестал. Сейчас он скрывается вместе со Шрамом, и это дает беглецу дополнительные козыри, - свои же карты Кимбли постепенно раскрывает. Или же делает вид?
Наблюдать за Оливией Армстронг приятно.
Она чувствует пропахшего кровью зверя, но вынуждена держать лицо. Нет, не так – выбирает держать лицо, холодно-надменную стальную маску. Я вижу тебя насквозь, читается в этих холодных скульптурных чертах лица статуи богини, в первую очередь. Во вторую уже – женщины.
Да, генерал-майор, вы видите меня насквозь.
- Тим Марко и его знания представляют особую ценность для армии. Я опасаюсь, что Шрам также это сознает, и пожертвует им, когда почувствует угрозу для себя. Пусть майор Майлз также учтет и данный момент, во время подготовки к облаве, с вашего позволения, - и, не меняясь в лице, - кофе, благодарю вас.
Отредактировано Coyote Starrk (2018-11-26 23:44:16)
"Способным функционировать здесь, значит?" - поневоле крохотная доля восторга пробивается сквозь бушующие снега - с подобной формулировкой и не поспоришь, воистину. Теперь и для нашлась возможность понимать так, как желает. Оливия едва слышно втягивает носом воздух, пряча отголоски улыбки, совсем не к месту сейчас приходящейся. Несмотря на всю опасность и невероятность ситуации, оценить скрытые намеки - даже если те неосознанны или не призваны быть таковыми, - она очень даже способна.
Рокбелл - заложница, не только персональный механик. И "функционировать" Элрик будет куда лучше, когда ладони с темными кругами алхимических символов лягут на хрупкие плечи подруги детства. Когда он, своенравный Цельнометаллический Алхимик, поймет, что ладони эти могут подняться выше, к тонкому горлу, и сжать, а темные глаза вспыхнут фантомным багрянцем, напоминая о простой истине - ему нигде не скрыться от фюрера и тех, кто за ним стоит.
Да и автоброню не помешает заменить, об этом мелкому выскочке сразу сказали.
"Умно", - не без неохотного уважения, стремительно отгоняемого прочь, думается. "Не то, чтобы я ожидала чего-то иного от тех, кто создал Аместрис и действовал исключительно по плану все эти годы, изредка исправляя недочеты".
- Нет, не слышала о таком, - ему незачем знать о рассказе Эдварда Элрика - тот упоминал имя алхимика-ученого, как и то, что тот скрылся в неизвестном направлении, в целом, она и не интересовалась алхимиками сверх необходимого минимума. Так, несколько известнейших имен и фотографий, да еще короткие встречи с братом и Мустангом - от обоих она не была в восторге, отношение же к ним двоим, в свою очередь, переплелось с общим презрением простых вояк к цепным псам фюрера, неукоснительно выполнявшим его приказы. Да, слава о них никогда не была хорошей. Сейчас же, общаясь еще с двумя такими, в своем негативном мнении Оливия лишь укреплялась.
"Вы здесь чужие", - все в Бриггсе твердило об этом гостям с юга. О, да, она видела это в глазах Кимбли - он все чувствовал.
И знал куда надавить.
"Ублюдок", - о ее почти ненависти к собственному брату знали, кажется, все в высших кругах власти. Он опозорил их семью, позорно сбежав из Ишвара, и этого Оливия никогда ему не простит. Ладно бы остался сражаться, ладно бы выступил против, но не сбежал, поджав хвост, обратно к влиятельному папеньке. Слабак и позер, вот он кто - оттого слова Кимбли о неосознании важности миссии в Ишваре усиливают пургу, перерождающуюся в сильнейший буран. Та самая стылая ярость, было приуспокоившаяся, опасно отблескивает в глуби еще более поледеневших глаз.
Генерал спокойно достает две простые кружки, насыпает им обоим по три чайных ложки дерьмового северного кофе из банки, припасенной на всякий случай - даром, что случай этот наступает каждый раз, когда задерживается с делами в кабинете, - и кладет половину ложки сахара, не спрашивая гостя о пропорциях. Придется пить то, что дадут. Мелочно, но забавно.
Кипяток заполняет кружку под недолгое молчание, когда Армстронг раздумывает о сказанном Кимбли уже спокойнее. Она довольно отходчива, если дело не касается старых обид и принципов; сейчас же ей необходима более-менее трезвая голова - извечная буря в душе не в счет.
Кружки оказываются на столе. От них идет запах, давно пропитавший кабинет, и дымок завивается в теплом воздухе причудливыми рисунками, напоминая о завитках на сабле - та под рукой, верная и послушная, пусть то малое утешение, когда Оливия садится напротив алхимика и без всяких приличий, что должно соблюдать наследнице древнего дворянского рода, ставит локти на стол. Пальцы сплетаются в замок, руки опускаются рядом с кружкой, касаясь горячих ее стенок.
- Майор обязательно учтет это, - раз Марко скрывается от властей, его можно было бы попытаться привлечь к их делу. Впрочем, это она оставит на откуп самому Элрику и своему адъютанту - те непременно найдут способ вызволить Марко из этой ситуации без угрозы для жизни. Ей не до преследования старых алхимиков. - Однако, скажите, майор. Зачем Шраму появляться здесь, на севере? Он преследует некую определенную цель или просто бежит... от вас? Если так, ему ничто не мешает снова сбежать, как только он почует угрозу - насколько я слышала, солдатам столицы так и не удалось схватить его.
Голос ее сочится презрением - тому, что размягшим крысам, живущим под рукой зажравшегося Центрального Штаба, не удалось схватить Шрама, Оливия не удивлялась. Для ее солдат это дело чести и профессионального мастерства - показать остальным как делать работу быстро и правильно. Майлз справится.
Если же во время преследования что-то случится с Кимбли, Оливия отнюдь не будет против.
- Скольких вы хотели бы взять с собой? - она делает глоток крепкого кофе, не морщась от его неприятного вкуса - за годы привыкла. - И, полагаю, вы захотите обсудить судьбу братьев Элриков - переданы ли какие-то приказания из столицы насчет них?
"Насчет меня?" - тихим вопросом звучит в голове, пока - невысказанным. Но, видимо, пока еще рано - алхимик решил пропустить мимо ушей ее слова о... недоразумении, значит, решение насчет нее вполне может быть еще не принято.
Либо, должно быть принято в ходе этого разговора. Иного не дано.
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]don't fuck with olivier[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign] [/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Горьковатый запах кофе немного похож на запах дыма, словно и не кофе это вовсе, а жженые желуди. И такое бывало, и такое доводилось пробовать. Он не вяжется с этой обстановкой, не вяжется с тяжелыми портьерами, - «здесь есть окна, все-таки – на-адо же», не вяжется с тускло поблескивающими завитками резьбы на отделке шкафов, на тихом мерцании позолоты на корешках книг. Кабинет, безусловно, немало может рассказать о своей хозяйке, но, дабы ощутить Оливию Армстронг, Кимбли особо незачем глазеть по сторонам.
Все и без того перед ним, - качнувшиеся над синим френчем светлые волосы, похожие на бледное золото. Полные, но вряд ли мягкие губы, сейчас сжатые в суровую полосу, и взгляд, похожий на ледяную глыбу. Интересно, способен ли камень промерзнуть настолько? – Кимбли благодарит кивком, расцепляя руки, касаясь Солнцем стукнувшей перед ним чашки.
Ледяное – оно такое хрупкое.
Ему ли не знать.
Оливия Армстронг была видной фигурой в армии, и едва ли не единственной женщиной, дослужившейся до звания генерал-майора. Женщин не задвигали на задний план, нет – просто далеко не каждая была готова пожертвовать своим природным предназначением ради смерти. Далеко не каждая способна идти до конца. Далеко не каждая способна заставить слушать себя добрую тысячу мужчин, образчик которых сейчас в гневе лязгает автоброней за соседней стеной, - Кимбли недолго смотрит в ту сторону, затем поправляет галстук, и прочищает горло, будто извиняясь, что отвлекся от размышлений о персоне сидящей перед ним женщины.
«Женщины, хм-м».
Генерал-майор Армстронг поднялась до своих ледяных вершин отнюдь не по причине чьей-либо протекции – а её одну ей могло обеспечить знаменитое имя. И вовсе не из-за того, что кому-то в свое время приглянулась, - Кимбли усмехается в горький и черный, как деготь, кофе. Кажется, это даже не жженые желуди, а горелые сухари.
Того болвана, что попытается увидеть в генерал-майоре Армстронг женщину, ждет жесточайшее разочарование. Кимбли еще не отвык разбираться в людях так, как это делал всегда, в мыслях счищая с каждого шелуху морали и условностей, оставляя голое и цельное нутро. Нутро Оливии Армстронг, генерал-майора Армстронг, женщины, стоящей во главе одного из сильнейших гарнизонов Аместриса, было подобно ледяному граниту. Бриггс закалил ее сильнее остальных – возможно, во многом благодаря именно тому, что она женщина. И упаси Истина хоть как-то затронуть ее, ее владения, ее людей – нет зверя страшнее разъярённой медведицы.
А в том, что генерал-майор сейчас защищает именно своё, сомнений у Багрового не остается.
Иначе бы генерал-полковник Рэйвен был здесь. Что с ним, интересно? Нейтрализовали, или же, уже убили?
Все может быть. «Выживает сильнейший», так?
Ну, хотя бы с подземным кругом преобразования все по-прежнему. Рэйвен пригодился хотя бы здесь.
Союзников в Бриггсе Кимбли не найти – не то что бы он искал их, но все бойцы здесь, до единого, преданны своему командиру. Фанатично. И готовы идти за ней до конца. Кимбли не одобрял подобную верность, но не исключал возможности ее для кого-то другого – в конце концов, не все, как он, наделены от природы столь разрушительным и прекрасным даром, каковому в обычном положении вещей и мира почти нет места. В мире полным-полно обыкновенных людей, которым необходима рука, их направляющая.
Люди с радостью покоряются силе. Не всегда – достойной, ибо люди не всегда разумны, но сидящая перед Багровым женщина, несомненно, достойна подобной и покорности, и верности. Она хорошо выполняет свою работу. И прочно, крепко стоит на ногах – несокрушимо, словно все те же пресловутые скалы.
Рэйвен, Рэйвен, старый болван.
Кимбли делает глоток, пытаясь ощутить хоть что-то, кроме обжигающей рот горечи, но тщетно. Генерал-майор же пьет, не поморщившись.
- Шрам поклялся уничтожить всех государственных алхимиков, генерал-майор, - Кимбли медленно поднимает глаза на Армстронг. – Думаю, незачем пояснять, почему ишварский беженец однажды объявляет охоту на армейских псов, - едва заметная снисходительность проскальзывает в голосе, точно конец кнута. – Я предполагаю, что он явился на север за целью, которая уже ускользнула от него, притом – несколько раз. Юный Эдвард Элрик, - улыбка того, кто был прозван ишварским палачом, делается тоньше. Взгляд чуть холодеет.
- Цельнометаллический – весьма одаренный для своих лет алхимик, равно, как и его младший брат… но речь сейчас не об Альфонсе, само собой. Юный Эдвард важен для армии. И, при всех своих талантах… все же, он только учится. Дабы противостоять серийному убийце… нужен кто-то более опытный, - «нужен другой серийный убийца».
Округ Канда дотлевал тонким алым пеплом, похожим на светящуюся кровь. Он прекрасно помнит всех, всех погибших там. И этого молодого служителя Господа Ишвары, которого пометил своим прикосновением. Тот не погиб - благословение его бога, или же очередная ирония мироздания?
- Шрам уходил от преследователей не только благодаря везению. Он еще и опытный боец. В Ишваре, - он коротко проводит верхними резцами по нижней губе, - существовала каста воинов-монахов. Они служили своему богу и сражались во имя его. Признаться, я и не думал… что кто-то из них уцелел, - в голосе звучит едва ли не сожаление, чуть ли не грусть.
Как же так, господин Кимбли, как же так.
- Наша с ним последняя встреча доказала, что в поединке он поистине грозный противник, - в своей ослепительной ярости ишварит был чертовски убедителен. Оставалось надеяться, что это – не пик его возможностей. Чего-то меньшего Кимбли вряд ли заслуживает. – Потому со мной отправятся люди, прибывшие из столицы вместе с генерал-полковником Рэйвеном. Полагаю, он одобрил бы такое решение. Что же до майора Майлза – я не смею подвергать сомнениям компетентность как его, так и ваших людей, генерал-майор. Ваш… подчиненный знает, куда мы направляемся, знает эти места, погоду, условия, - мерно, медленно. – Потому, безусловно, я надеюсь на его содействие в поисках и поимке Шрама. Что же до братьев Элриков – они переходят под мое командование. Иными словами, я присмотрю за ними. , - он делает еще глоток. – По завершению операции мной будут получены дальнейшие инструкции.
У генерал-майора Армстронг очень красивые глаза.
Отредактировано Coyote Starrk (2018-11-27 13:34:32)
Тепло все еще дерьмового на вкус и запах кофе не задерживается надолго, не разгоняет внутренний холод, не вызывает мягкий румянец на бледных - то ли благодаря аристократическому происхождению, то ли по вине холодного северного солнца, - щеках. Оливия тщательно скрывает интерес, но тот, слабость каждой женщины - настырная и неугомонная, - просачивается сквозь толщу отвращения и жгучего гнева, испытываемых к Кимбли.
По сути своей, генералу не за что столь яро ненавидеть его. Ни одной личной причины нет. Если, конечно, не считать личным его приверженность, даже своего рода верность - насколько этого человека вообще можно представить верным кому-либо, - идеям безумного Отца и иже с ним. В остальном? Да, он жесток, и обладает силой, вкупе с которой его жестокость превращается в ужасающую силу. Да, многие в Ишваре погибли именно по его вине, его руками убиты, и едва ли Зольфа мучает совесть. Нет, он не похож на бесконечно скорбящего и винящего себя человека. Но правда в том, что солдат, берущий в руки оружие - будь то винтовка, сабля или учебник алхимии, - заведомо готов пойти на убийство. Это не делает его плохим или хорошим - это делает его все тем же солдатом, выполняющим приказ, и лучше смотреть смерти в глаза, чем отворачиваться, малодушно называя всех окружающих чудовищами. И потом жить с этим, помнить об этом, никогда не забывать о содеянном. Ее брат не смог. Не выдержал, сбежав, и Оливия всегда будет презирать его за страх, с которым он не сумел справиться. Иные смогли. Такие как Кимбли, Мустанг, та же Хоукай и многие другие. Они живут дальше, как-то справляясь с пережитым.
А теперь оказалось, что та бойня не более чем пункт плана безумного существа, помешанного на всевластии. Вот что вызывает горечь и гнев - то, что геноцид ишваритов был не более чем частью замысла какой-то неведомой твари, которую никто не пожелал остановить.
Планы этого Отца приведут к миллионам смертей, к сошедшему с ума новому миру, в котором лишь гростка избранных станет иметь абсолютную власть - так Оливия представляла себе описанное Рэйвеном. Но, опять, в чем будет та абсолютная власть, ограниченная волей истинного властителя? В чем смысл, в чем выгода - в бессмертии, которое обещают членам командования? Жить бесконечно долгие годы, склонившись перед всесильным тираном. Опустить головы перед безумцем, вот и все, на что они способны. Искать выгоду для себя, а не сражаться за жизни жителей страны, как клялись.
Трусливые твари.
Кимбли не казался таким, как они. Так зачем ему все это? Какова его выгода? Он свободен, насколько свободным может быть ручной палач, обладающий и знаниями, и навыками, и желанием оным палачом быть. Он скован лишь своей собственной волей, и Армстронг уверена - пожелай он перейти на сторону Элриков, с той же охотой вступил бы в бой с прихвостнями фюрера и серого кардинала за его спиной. Так, все-таки, почему? Зачем Кимбли все это?
"Какой смысл загадывать, если я не смогу сама отыскать ответ", - забивать голову лишним, тем, что не столь большое значение имеет сейчас, Армстронг не хотела. Однако, на одном поймала себя - сидя так, напротив этого человека, почувствовала азарт, какого давно не испытывала. Наконец, не только пыл владел ею - разрушительный или созидательный, - и не отстраненный холод надменной грубости тот пыл укрывал слоем вечной мерзлоты. В разы проще было общаться с вояками. Они прямолинейны, желания их ясны и понятны, и добившись их уважения, ты получишь и верность, такую же, какую сам испытываешь. Но Кимбли - он иное дело. С ним жизненно необходимо соблюдать осторожность - если не ради своей, то ради чужой. Его хочется разгадать, хочется понять, что в этой голове, что скрывается за глазами, кажущимися ей темными, как бесконечные ночи над Бриггсом.
Если присмотреться, глаза у него темно-синие, с серым отливом. Как все те же небеса, вечерние, затянутые грозными тучами.
Оливия беззвучно выдыхает и согласно кивает, и уголки полных губ чуть вздрагивают, приподнимаясь - подобие улыбки, тень ее, но уважительная.
- Уверена, вы более чем достойный противник, - в глазах почти смех, вежливый, разбавленный пониманием, им обоим очевидным - ведь не только об ишварите речь, и не столько, - что для Шрама, что для любого другого, кто посягает на безопасность Аместриса.
Цепной пес, вот уж точно. Нет, волкодав - снова чудится кровь, на сей раз на его губах застывшая. Он улыбнется, и с клыков прямо на белую ткань костюма упадут черные капли, расплываясь узорами по нитям, впитываясь, чтобы более не исчезнуть.
И это будет даже по-своему красиво.
- Майлз и мои люди прикроют вас, как прикрыли бы меня саму.
И присмотрят за всеми. За Кимбли, за Элриками и за ходом операции - если этот воин-монах столь же силен, как говорят алхимики, им предстоит тяжелая схватка. Она не позволит этому человеку бродить по ее территории без сопровождающего, пусть более всего хочется накинуть на него цепь поводка и привязать где-нибудь на улице, где ветер и мелкая ледяная дробь остудят пыл и принудят эту омерзительную ухмылку сойти с лица навсегда.
Ростки любопытства едва не гибнут в попеременных ударах льда и пламени, когда снова раздражением обдает, что тем самым ветром наверху, на стене.
"Спокойнее", - отпустить Элриков с Кимбли будет тяжело. Вне стен Бриггса они окажутся одни. Что, с другой стороны, развяжет им руки.
- А мисс Рокбелл? - если и ее захочет с собой взять, дело плохо. Ей точно не место посреди преследования и боя. Механик ведь, никак не солдат. Здесь ей безопаснее - во всех смыслах.
Шаги в коридоре слышны задолго до того, как в двери стучат - после приглашения в кабинет заходит не раз упомянутый Майлз, и Оливия требовательно смотрит на него, чувствуя, как скрытые очками алые глаза внимательно смотрят на них с Кимбли.
- Генерал Армстронг, разрешите обратиться, - едва дождавшись ответа, он продолжает, - работы на нижнем уровне закончены. Бетон выровнен и идеально ровен, как вы приказывали.
- Прекрасно. Можете идти, майор, - как только он удаляется, она не сдерживает - снова, - ироничной усмешки. Рэйвен и правда стал основанием. Остается надеяться, что крепким и долговечным - каким и должен быть фундамент Бриггса.
Мысль о Рэйвене наводит на иные размышления. Женщина все еще держит кружку обеими руками, и большим пальцем правой руки как бы в задумчивости водит по краю, глядя куда-то в сторону, над плечом Кимбли. Кофе почти закончился. Почти даже не воняет. "Заказать что ли из столицы посылку с нормальным".
- Справиться с этим существом было нелегко. Генерал-полковник Рэйвен кое-что рассказал о... подобных ему, и, полагаю, - "снова это словечко", - вам кое-что тоже известно. В частности, он обмолвился о бессмертии, которое обещали членам Верховного командования, - взгляд переходит на лицо алхимика, загорается не просто интересом - внимательным и всецелым желанием, алчностью, и ходьба вокруг да около заканчивается. Армстронг действительно хочет знать насколько это реально. Вот только интересует ее, все же, другое.
- Что обещали вам, Зольф?
Его имя, слетевшее с уст, звучит странно, произнесенное ею, однако, Оливия смотрит прямо.
Она хочет понять.
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]don't fuck with olivier[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign] [/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Смех, мелькающий в глазах генерал-майора Армстронг – словно короткий луч солнца, заблудившийся в метели. Он падает на скалы, серые, как мех воротника ее плаща, не греет – взблескивает, будто пресловутый клинок из-под тяжелых туч, свинцовых до синего – комплимент можно было бы принять за насмешку, и левое подреберье снова слегка трогает тянущей болью. Кимбли чуть потирает кончиками пальцами Луну, вздрагивает тяжеловатыми веками, снова чувствуя на своем лице холодные точки – прикосновения снежинок, и биение собственной жизни.
Шрам тогда расправился с ним, как со щенком. Комплимент генерал-майора, по меньшей мере, излишен – незачем хвалить неуспех. Неудачу.
Скверно выполненную работу.
- Само собой, я предпочел бы, дабы мисс Рокбелл осталась в крепости. Юным девушкам, таким, как она, незачем смотреть на сражения, и, более того, в них участвовать, - пускай, однажды взяв в руки гаечный ключ, и подсоединив нервы руки и ноги своего друга к проводам автоброни, она встала с ним на свою линию фронта. Пускай она едва ли не наравне с ним, и Кимбли с удовольствием посмотрел бы на то, как Эдвард выкладывается на полностью, желая защитить подругу детства. Потому что как иначе, а? зачем вообще иначе?
Но он не настолько бессердечен. Мисс Уинри Рокбелл – гражданское лицо. Она не надевала форму. Она не давала присягу, кроме как в своем сердце.
Шаги по коридору достигают обостренного слуха прежде, чем на пороге появляется ишварит. Кимбли оборачивается на него с неторопливым интересом, потягивая остатки уже остывшей горькой бурды, черной, как тьма под Централ-сити.
Майор Майлз восхитительно невозмутим. Впрочем, у Кимбли уже была возможность убедиться в том, что этот ишварит вполне соответствует духу своей не-родины. Он ишварит уже гораздо в меньшей степени, и Багровый про себя и не уверен в том, что Майлз вообще принадлежал ишварской культуре. Обычно в них все вбивается много крепче – «вбивалось».
Или же, нужно по-настоящему мощное влияние, катализатор, заставивший ишварита день ото дня носить форму армии страны, что истребила его народ.
Достойная сила, - он невозмутимо выслушивает доклад майора, попутно переводя взгляд на генерал-майора. Не показалось – презрительное торжество мелькает по ее красиво породистому лицу, и Кимбли прячет усмешку в чашке с остатками кофе. О, генерал-майор.
Дела принимают крайне интересный оборот. В особенности, когда звучит главная из неожиданностей – его имя, произнесенное женским голосом.
«Надо же», - он кладет ладони на стол перед собой, соединив кончики пальцев, припоминая невольно, когда в последний раз слышал это вот «Зольф». Без присовокупления к нему второго имени, и фамилии, без ключа обвинительного приговора или ежедневной поверки.
Ладно, его держали в одиночной камере, и общие поверки для него случались крайне редко.
Для человека, который за минувшие шесть лет видел женщину всего однажды, а до этого – не то что бы очень часто в принципе, уместно стало бы взволноваться. Настолько, что Кимбли мог бы поддаться мгновенному порыву, и ответить на ее вопрос почти откровенно. Но вместо этого он чуть приподнимает брови, и больше не прячет слегка приподнятые уголки губ.
Предположения обернулись реальностью. Старый болван Рэйвен совершил ошибку, за что и поплатился. Ведь не напрасно же Оливия Армстронг и бровью не повела на то, что Кимбли упомянул генерал-полковника в прошедшем времени, но и, более того, подтвердила его слова, сказав почти что так же?
- Разве с гомункулом справились? – это опасно, говорить такое – ведь солдаты Бригсса в бою с Ленью действовали на редкость находчиво и слаженно. Не последнее слово здесь сказала железная дисциплина обитателей крепости, залог которой сейчас испытующе смотрит на Кимбли. С полных губ улыбка не спряталась – чуть ушла. такая улыбка, на которую ему смотреть куда приятней, чем на любую другую. Она дышит опасностью. Сталью и кровью.
Он снова чуть задевает себя резцами по губе.
- В конечном итоге, он снова там, - говорит Кимбли негромко и словно бы задумчиво, и только веки чуть опускает, указывая на стол – сквозь стол, сквозь этажи и толщу земли.
Тварь снова копает. Тварь скоро закончит.
- Наверное, генерал-полковник Рэйвен мог бы сказать – посмотрите на это создание. Оно бессмертно, так? Ничто не может причинить ему вреда. Он не говорил ничего такого? – Кимбли едва заметно усмехается. – Впрочем, я не удивлен. Наверняка он действовал иными методами. Генерал-майор… - ее резкая фамильярность не обескуражит Багрового Алхимика.
- Вы верите в бессмертие?
И говорит Кимбли, словно об отбросах.
- Позвольте мне быть… откровенным, генерал-майор, - по пальцам пробегает едва заметная волна, и они змеиным движением переплетаются в замок. – Я – алхимик. Бессмертие… Эликсир вечной жизни, философский камень, слияние и борьба противоположностей, - тут он улыбается, жестом фокусника раскрывая ладони – Солнце и Луну, - все это – часть существования подобных мне. Неизбежно, однажды перед человеком открываются новые горизонты, к которым, как он считает, возможно подобрать ключ. Вот ведь он, не так ли? – свет падает на круги преобразования. - В наших руках, как считаем мы, алхимики, самые самоуверенные из людей.
- Но в бессмертии, генерал-майор, нет смысла. Жизнь подчинена закону равноценного обмена – вероятно, вам доводилось слышать о нем, - и речь даже не о брате-алхимике. За все нужно платить, генерал-майор. В том числе, за смерть высокопоставленного армейского чина. Замять это дело ей… не дадут, все-таки. И она знает, что скована собственным законом равноценного обмена.
За все надо платить.
- Жизнь – циклична, - он ведет против часовой стрелки по кругу Луны на левой ладони. – Рождение – рост – умирание – смерть. Большинство людей страшит именно третий этап, когда тело – сосуд, в который помещена душа – начинает изнашиваться. Умирание. Старение – вот что больше всего страшит людей. Потеря контроля, влияния, уход с ведущих ролей. Им кажется, что они меньше значат, что на смену им идут молодые и сильные – не так ли? В такое мгновение подобные люди начинают хвататься за самую бессмысленную из идей.
Бессмертие означает стагнацию. Бесконечное стремление вверх без расширения обречено. Без правильного фундамента нечто бесконечно высокое однажды обвалится. Это простая физика.
- Но воплощение всех возможностей, отпущенных человеку природой – это уже интересней, генерал-майор. Моя алхимия слишком хороша, дабы позволять ей бездействовать, - багровый отблеск вспыхивает в глубине глаз того, кого звали ишварским палачом, а ладони теплеют, почти чувствуя кровавую печать, которую ему предстоит вырезать – высечь – взорвать.
На горах Бриггса.
"Ублюдок", - второй раз подтверждением вспыхивает мысль, мгновенно уничтожая всякое расположение, прежде теплившееся. Еще один поступок, за который Рэйвен уже поплатился, а Кимбли еще только предстоит - она не намеревается загадывать эту торжественную дату, как и предполагать кто бы мог стать вершителем справедливости в отношении Багрового - пожалуй, слишком иронично и слишком фаталистично представлять оным того же Шрама, или, к примеру, Майлза. Сама мысль, впрочем, так притягательна и сладка, что Оливия почти видит, как жизнь покидает темные глаза - для нее они всегда почти черные, будь проклята впечатлительность или скудное освещение, - и улыбка сменяется гримасой боли и отвращения.
Впрочем, ей почему-то кажется, что и сама смерть не сотрет мерзкую ухмылку с холеного, будто не сидел в тюрьме добрую половину десятилетия, лица.
И все-таки, мразь, каких мало на этом свете, но мразь обаятельная и изворотливая. Не то, чтобы одно исключало другое. Ткнуть в больное, приземлить, напомнить о неудаче - о, нет лучше способа разозлить Оливию, чем указать на ее ошибки, слишком свежие в памяти. Гомункула они не победили, то правда. Могли, конечно, но не победили до конца - лишь остановили, приняли временные меры, чтобы отступить и подумать, а там уже подоспел Рэйвен со своим подручным.
Так или иначе, тварь была обезоружена. И лишний раз слышать от Кимбли напоминание о собственном бессилии и тщетности всех стараний вновь взбаламутило ураган. В ледяном взоре вспыхнуло нешуточное пламя, полные губы почти превратились в тонкую линию, - но, неожиданно, Оливия усмехается, совершенно неискренне, жестко. Криво улыбается, пряча ту улыбку кружкой, когда делает очередной глоток проклятой гадостной жидкости, и прикрывает глаза ненадолго, кивая себе, вслед за чем смотрит на алхимика уверенно и жестко, с долей иронии.
Она решает промолчать. Проглотить эту обиду, выждать, и нанести новый удар самой. Не-ет, не тот она человек, чтобы отдать кому-нибудь другому возможность поквитаться с этим наглецом. К черту Шрама, ишварийцев и их вечную месть - этим они не вернут ни родину, ни близких. Им следовало бы подумать о дальнейшей жизни, а не прозябать здесь. В конце концов, сколько иных земель открыто для них, только сделай шаг и иди.
Нет уж, Кимбли её.
Безусловно, опасно и глупо думать, будто она справится с ним с той легкостью, какой побеждала многих. Он не такой, не один из многих, не часть безликой массы - это точно. И подход к ниму должен быть свой, отличающийся от других.
Точно не то заинтересованное согласие, которым осчастливила Рэйвена, будь он проклят в посмертии.
"Он стал основанием", - снова и снова повторяется в голове. Оливия слушает Кимбли внимательно, можно даже сказать вежливо, словно тот делится с ней секретами самой жизни - отчасти так и есть. У алхимиков свое видение мира, свои заморочки, подчас бывает и своя мораль, что отличает их от простых смертных, подобными навыками не обладающих. Алекс поначалу немного рассказывал о философии, желая приобщить сестрицу и произвести на нее впечатление. Да и не только он просвещал, многое она сама читала в трактатах - не столько из любопытства - хотя и из-за него тоже, - сколько по причине куда более банальной. Она желала знать как справиться с таким противником, буде он попадется ей в бою. Ведь алхимики не являются сугубо аместрийскими уроженцами. Подобные им есть и в других странах. Аместрис вечно с кем-нибудь воюет, соответственно, рано или поздно против нее и ее солдат могут выслать такого, как тот же Кимбли.
И она обязана будет погибнуть, но остановить врага.
Точно также, как сейчас.
О принципе равноценного обмена, впрочем, узнала не из книг об алхимии.
Смерть порождает жизнь, которая неизбежно заканчивается смертью, и каждый цикл в природе и самом бытие - яркое тому доказательство. Будь то смена времен года, жизнь животного и человека, существование целых наций и культур. У всего есть свое начало и свой конец, который, в свою очередь, являтеся началом для чего-то другого.
Такова жизнь, здесь Кимбли ничем не удивлял Армстронг. Едва ли это удивило бы и тех, кто, подобно генерал-полковнику, сидел на самом верху, ведь и они должны были знать на что подписываются, чего на самом деле желают. Бессмертие, она прекрасно понимала, не более чем приманка для людишек, мнящих себя выше других - для тех, кто желает власти лишь ради обладания этой самой властью, никак не ради чьего-либо блага. Даже не для своего. Ведь кто сейчас управляет страной, кто ведет их "в светлое будущее"? Люди, дорвавшиеся до заветного кресла, размягшие настолько, что врагу едва ли сложно оказалось убедить их присоединиться. Услышав чарующие слова "вечная жизнь", эти предатели отправились на убой, отдавая все, что когда-то могло быть им дорого ради призрачной возможности править новым миром. У них нет семей, нет детей, нет никого, кто мог бы стать якорем, удерживающим их здравый смысл на месте - все исчезло, либо его и не было. Ведь и правда, ни у кого из членов центрального командования нет детей! Так о каком будущем они могут думать, если они сами в нем нисколько не заинтересованы - только в собственной жизни и крупицах обещанных даров, за которые схватились со всей радостью безумцев.
Нет, цикл должен продолжаться. Смерть должна сменять жизнь, а жизнь должна заканчиваться смертью, точно также, как на полях погибшие травы становятся удобрением для новых росток и, тем самым, помогают им взойти выше и стать сильнее. Вот какой основой должны становиться они, старшие, более опытные, более умелые - поддержкой для молодых, чтобы, когда придет время, уйти на заслуженный покой и смотреть, как новое поколение использует созданное в прошлом на благо будущего. В этом бессмертие - мысли, устремления, цели. Бессмертие культуры и народа, как единого целого.
Равноценный обмен она понимала иначе чем алхимики, пусть очень схоже. Для нее он звучал иначе - на каждое действие есть свое противодействие. Вот что для нее значил этот обмен. У любого решения есть свои последствия, есть свои слабые и сильные стороны. Выбирая что-то одно, ты теряешь другое, и должен смириться со своим выбором, принять его и идти дальше, помня о нем, но не останавливаясь, приняв его.
Она избрала стезю военного, пожертвовав ради этого тем, что многие зовут "женским счастьем" - семьей, детьми, обретя оных в своих солдатах, в подопечных, живущих в Бриггсе. Майлз остался в аместрийских войсках, отринув первоначальные устремления и зов крови. Кто-то посчитает его предателем, недобитком, лицемером, а он думает иначе. И это был его выбор. Осознанный, как и ее собственный.
И перед каждым в жизни встает подобный выбор. В большей или меньшей степени серьезный, приводящий к неожиданной порой реакции мироздания. Но за этот выбор каждому предстоит отвечать.
Каждому. Рэйвену и остальным генералам в высшем командовании за их предательство. Загадочному Отцу - за ужасающие вещи, что творились по его замыслу. Кимбли - за содействие им.
Оливии - за убийство Рэйвена и то, что намеревалась сделать.
- Я далека от алхимии, майор, - она молчит, пока ее собеседник не умолкает, глядя почти угрожающе, с неким превосходством, отблеском багрового светящимся в темноте глаз, - и далеко не так хорошо знакома с ее принципами, как вы. Но сама мысль о равноценном обмене мне прекрасно знакома, в ином, быть может, виде, но все же. Бессмертие... - женщина вздыхает, расслабленно откидываясь на спинку стула, и выглядит отчего-то куда более усталой, нежели хотела бы показать - нежели хотела бы, чтобы он видел, - звучит маняще. Привлекательно, даже слишком. Вечная жизнь, вечная власть, вечность сама по себе - только нужно ли это мне? Едва ли. О, поверьте, Рэйвену удалось меня заинтересовать, - усмешка на ее лице появляется и исчезает, - и, как вы верно сказали, он мог бы многое мне рассказать помимо того, что уже рассказал.
Кимбли далеко не дурак, он все прекрасно понял - вроде как несколько почти незаметных слов тут и там, и правда очевидна. Признаваться открыто, однако, она не намеревалась - не такая уж дура.
- И ему бессмертие казалось наивысшим благом, счастьем. Признаюсь, на миг и мне захотелось того же. Ведь я старею, не становлюсь красивее и сильнее. Силы постепенно покидают меня, не то, что в двадцать пять, когда казалось, что способна все горы свернуть. Но... - чуть поднимается левая бровь, опускается голова к правому плечу и правая ладонь изящно-небрежным жестом отрывается от стола, поднимаясь к лицу. Оливия отворачивается от Кимбли, глядит куда-то вправо, касаясь пальцами подбородка, - задумчивая и полная сомнений.
- Но это глупо и эгоистично. Да, бессмертие, вероятно, дарует возможности. Возможно, оно позволяет не оглядываться на годы, которые осталось жить, и дает возможность спокойно следовать своим желаниям, неспеша, медленно. Оно позволяет тем, кто наверху, крепче ухватиться за свои кресла. И все-таки власть должна быть в тех руках, что способны ее удержать и использовать верно, во благо - общее, никак не свое собственное. Каждый должен быть на своем месте, добраться до него, добиться его и сделать как можно больше того, что от него зависит, ради себя и других. Особенно других. Возможно, вам это покажется идеалистичным, - она была уверена, так и будет, - и все-таки, таким мне представляется человек, следующий не только зову собственных амбиций, но и нуждам окружающих.
Вероятно, не столь сильным оказалось аристократическое воспитание, раз способна так размышлять. Была бы истинной дочерью своего рода - схватилась за возможность обрести влияние, вернуть могущество дому Армстронгов, любой ценой. Только вот не такой. Если какие сомнения в сделанном выборе у нее и были, Кимбли их развеял.
- Что до способностей, - взгляд возвращается к мужчине, падает на его ладони, спокойно и без спешки, не украдкой, но с интересом, когда пронзает неожиданная мысль - отчего-то хочется увидеть на какую ужасающую мощь способны эти руки. Перед глазами предстают белые снега Бриггса и алые отсветы на них, и гулкий треск промерзшей земли, взметающейся клочьями в почерневшие небеса. Как медленно оседает пыль и снег, а все, что видно, это резкие изломанные линии трещин на поверхности. А земля гудит под ногами, продолжает сотрясаться, и в воздухе, невообразимо густом, пахнет морозами и, отчего-то, пеплом. "С ума сошла", - не иначе как проклятое любопытство снова взыграло, - каждому свое. Во всяком случае, на мой вопрос вы ответили, благодарю.
"Действите ради действия. Выходить в бой, применять алхимию, лишь бы только не прозябать в тюремных застенках, тратя попусту то самое отпущенное время. Я могу понять. Принять? Вряд ли."
- И... что потом? - легкий интерес, серьезный уже, на лице. - Когда-нибудь это все закончится, задуманное будет осуществлено. Что тогда?
Не хочется представлять как может стать этот мир, если Отцу и его прихвостням удастся сделать желаемое. Сколькие погибнут, сколькие еще будут на грани, потому она не понимает на что он надеется, как себе представляет дальнейшую жизнь - или, он не думает так далеко?
А вторая кружка кофе, тем временем, снова пустеет.
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]queen in the north[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign] [/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]Поспешил ли Кимбли с сентенциями и откровениями время покажет – и показывает, притом скоро весьма. В ледяном проблеске в глубине глаз напротив – о, его слова не миновали ее ушей и сердца. Генерал-майор вспыхивает мгновенно. Она… тоже весьма сердечна. Как и ее младший брат. О сходстве их раньше как-то не было нужды задумываться, а вот сейчас, поди ж ты. Здоровяк Армстронг, опозоривший себя в Ишваре, просто не годился для подобной работы. Напрасно стал алхимиком – государственным алхимиком.
Несомненно, он стал им ради чести семьи – выходцу из народа Зольфу Джею такое вполне понятно, невзирая на собственное происхождение, но его раздражает подобное. Несоответствие. Раздражает донельзя – это неуважение, в том числе, к пресловутым предкам, каким-то там поколениям и прочему. Если ты носишь славную и гордую фамилию, так носи с честью. Так соизмеряй – имя, цель, и собственные возможности.
Сидящая перед ним женщина, несомненно, их соизмеряла. К сидящей напротив женщине у Кимбли претензий не было – только бесконечное уважение. А что она позволяет себе вспыхивать, не показывая виду – что же, на то ее право. В конце концов, до тех пор, пока она хорошо выполняет свою работу, она вправе думать что ей заблагорассудится. Как и говорить, - увы, его не обманывает эта ленца, с которой она двигается, с которой рассуждает.
Его могла бы обмануть обволакивающая это женственность, но и здесь он настороже. Подумать только, не утратил навыка за шесть лет вынужденного почти-одиночества, в котором не было места ни знанию людей, ни изучению их. Говорят – и это правда – что после длительного заключения люди выходят беспомощными и неприспособленными к жизни. К существованию в мире, от которого отвыкли. Кимбли не был исключением, но грядущее, но собственные стремления все меняли. Он не зацикливается на том, что было, или на том, каким должен быть – он таков, как есть.
У него маловато времени для этого всего, - улыбка по-прежнему чуть змеится на тонких губах, прячется под веками. Кимбли всегда любит искренность, цельность и честность – генерал-майор Армстронг именно такова. Не скрывающая своих намерений как в малом – в том, что касается конкретно сейчас происходящего в Бриггсе, так и в великом – в том, какую суть видит в существовании людей своего… ранга.
И, разумеется, в своем собственном.
Генерал-майор Армстронг создала на севере свое королевство, и своих людей станет защищать до последней капли крови. «Выживает сильнейший» - и она выжила, женщина, пробившаяся в самые верха армии, она выжила и теперь позволяет выживать другим рядом с собой, в обмен на бесконечную преданность.
Тоже, своего рода, равноценный обмен.
И совершенно точно, что кое-каким его планам она собирается помешать. Просто потому что он для нее – пособник так называемых врагов, потому что ей ни к чему его мотивы и причины. Кимбли уважает ее право на это. Но на его планы и намерения это никак не повлияет.
Ни за что.
- «Идеалистичным»? Едва ли, генерал-майор, - гадкий кофе почти допит, но не сказать, что ему не понравилось. Вернее… можно и еще.
- Такова человеческая суть, она не чужда мне, - вряд ли Армстронг собрала достаточно сведений о Багровом Алхимике, и уж точно не видела ни пухлой паки его личного дела, и чего-то такого. Она может основывать свое мнение на сведениях от брата, или же, от очевидцев случившегося в Ишваре. «Вряд ли – Майлза».
- Человечество выживало, заботясь о своих слабых. Это заложено эволюцией в большинство видов, чье развитие связано с риском. Это не идеализм, а движущая сила природы, - он чуть усмехается, глядя в стол перед собой – немного сквозь, и взгляд затуманивается, на мгновение.
- Но кто сказал, что мир неизменен? – голос, негромкий доселе, и почти умиротворяющий, вдруг изгибается упругой стальной струной.
- Закон равноценного обмена? Так называемый Бог? – он смеется почти уже. – Истина? Чем бы ни был мир, он меняется всегда. Пять веков назад не существовало Аместриса. Его появление – мелочь на карте мироздания, но также, свидетельство его изменения. Это если для примера, генерал-майор, - небольшая пауза. – Мир тогда изменили люди – в том числе, такие, как мы с вами.
Гомункулы – не люди, да и в целом… существование чего-то, не способного к самовоспроизведению, обречено… но, опять же!..
Опять же.
- Мы мыслим привычными категориями, полагая, что что-то правильно, - раскрывается Солнце, - а что-то – аморально, - раскрывается Луна. – Мы привыкли принимать мир таким, какой он есть, с эволюционными законами и прочим, - ироничная ухмылка – нет, он себе не противоречит. – Но когда в мире появляется некая сила, способная переменить существующие законы… кто знает, почему бы и нет? Если эта сила окажется достаточно могущественной, дабы сокрушить существующие законы, то это будет означать лишь одно, генерал-майор, - «Оливия».
- Выживает сильнейший. И я хочу увидеть, кто же окажется сильнейшим. Если создающие новый мир окажутся способны на это, если она справятся – я хочу увидеть этот мир, узнать, каким он будет. Но, увы – наш разум мал и пуглив. Он не способен выйти за пределы инстинкта самосохранения.
- И даже я, - чуть вспыхивает взгляд, - могу представить себе грядущее лишь умозрительно.
Отредактировано Coyote Starrk (2018-12-04 23:40:41)
- То есть, в конечно итоге, все снова сводится к страху, - протянула задумчиво, кружку так и не опустив. Пальцы шевелят ее, заставляют темную кофейную гущу двигаться по кругу, медленно, тягуче. Было бы внутри чуть больше воды, и она двигалась бы быстрее, задевая стенки кружки выше. Но у нее такая скорость, какая есть. Какая должна быть именно у гущи такой консистенции - не быстрее и не медленнее. Как надо. Точно также, как своя скорость развития у этого мира, у человечества в целом. Все идет, все развивается, ничто не стоит на месте, и, менее всего, сам человек, как бы ни был склонет к стагнации - к прозябанию в покое и тишине, в окружении тепла и достатка. Но долго так не удастся жить. Всегда происходит что-то, что сподвигает человека развиваться. В хорошую или плохую сторону - другой разговор. Но всегда именно из страха.
Чаще всего, из страха умереть.
Или любой другой боязни, откровенно говоря.
- К страху перед тем миром, который появится. К переменам и развитию, - поставив кружку на стол, Оливия подняла руку, касаясь пальцами подобородка и губ. Взгляд ее все еще был задумчив, словно она пыталась высмотреть что-то вдали, в пурге, белой пеленой скрывающей абсолютно все впереди. Он, взгляд этот, оставался на лице собеседника, на губах его, искривленных ухмылкой.
- Когда появился порох, многие считали, что его использование уничтожит человечество. Когда изобрели автоматическое оружие, были те, кто предрекал реки крови и бесконечную войну. Не говоря о талантах вашего уровня, - голубые глаза мельком останавливаются на ладонях мужчины, снова, - и я бы не сказала, что они неправы. Война становится разрушительнее. Страх побуждает людей придумывать все новые и новые способы защиты и нападения, и то, что не может быть использовано на благо военного дела или может быть переделано под иные нужды, даруется гражданским - это мы называем эволюцией и развитием. Страх ведет нас. Заставляет идти на страшные вещи. Заставляет преступать законы, забывать об обычаях, о приличиях, о морали. О том, что правильно и неправильно.
Не сказать, что сейчас ее вела особая логика. Скорее, то были раздумия вслух, та самая попытка понять и принять. Да, все, что она говорила, все, что он говорил, не более, чем моральные терзания одного - многих, - и это то, что привычно. То, что знакомо и, так или иначе, внушает определенное спокойствие. Стабильность.
Но как же изящно он вплел в свою речь главное правило Бриггса! Не согласись она сейчас, и ее можно будет назвать лицемеркой, ведь и правда - выживает сильнейший, и, согласно этому, те, кто десятилетиями планируют истребление целой нации ради обретения абсолютной власти на собой и другими, именно этими сильнейшими и могут стать. Они уже сейчас правят ими, держат слишком многое в своих руках, и не собираются выпускать.
И он, Кимбли, всего лишь хочет увидеть что будет дальше? Так просто, более никаких желаний эгоистичного толка? Ему интересно?
"Я наивно думала, что поняла тебя, Зольф Кимбли. Поделом мне", - улыбка на ее лице почти теплая, что совсем необычно и странно даже, особенно сейчас и здесь, в этот момент, в этом месте.
- Вы странный человек, Зольф, - с легкой усмешкой произносит она, беззлобно и легко будто бы, и улыбка едва приметно касается глаз, несколькими складочками морщин у самых краев проявляясь. Впервые за долгое время ей действительно интересно с кем-то поговорить. С врагом, да, с тем, кому немного времени понадобится, чтобы уничтожить все созданное ею - но интересно. И ей хочется протянуть этот момент, поговорить еще. В конце концов, когда еще предоставится столь прекрасная возможность поговорить с тем, кто способен поделиться с ней такой информацией?
- Еще кофе или предпочтете пройтись? - снаружи еще светло и погода все также тиха, как и прежде. Так отчего бы не показать алхимику всю снежную красоту ее королевства - того самого, где выжить суждено лишь сильнейшему?
Улыбка так и остается теплой, когда Оливия поднимается и небрежным движением откидывает волосы за плечи.
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]queen in the north[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
[nick]Solf J. Kimblee[/nick][status]crimson[/status][icon]http://s3.uploads.ru/iMZdv.gif[/icon][sign] [/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Зольф Дж. Кимбли</a></b> <sup>35</sup><br>Государственный алхимик, прозванный Багровым, уничтоживший одну маленькую, но гордую страну<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]С кем еще беседовать о судьбах мира и человечества, если не со врагом? – Кимбли делает еще глоток, с сожалением отмечая про себя, что кофе уже остыл. Они с генерал-майором Армстронг пьют совершенно одинаковую бурду; сомнительно, что это лишь ради него одного она снизошла до подобного пойла.
Значит, остальные в Бриггсе пьют то же самое. Такое небольшое наблюдение, в чем-то даже лиричное – старший чин ставит себя наравне с младшими, и позолота на панелях, тяжелые портьеры, прочие атрибуты роскоши – это вовсе не суть ее, как он уже успел, впрочем, понять. Суть ее – в этом отвратительном кофе, который один для всех. И, поистине, нужно обладать сильнейшим желудком, дабы выдерживать его, - мысль вызывает едва заметную улыбку, под ощущение легкой изжоги. Ладно, пройдет. В конце концов, изжога – меньшее из зол.
Генерал-полковник Рэйвен, все-таки, жесточайше просчитался, предложив Оливии Армстронг сотрудничество. Женщина, которая владеет своим гарнизоном столь же самозабвенно, как и отдает ему самое себя, не подходит для замыслов Отца и иже с ним.
Она слишком самоотверженна. Она властолюбива, и пойдет по головам ради достижения своей цели, она пойдет в ад ради нее, но вот в чем загвоздка – с собой она потащит не один батальон преданных ей до последней капли крови солдат. Она заставит их пойти на жертвы ради себя, но, и станет требовать от них этого – но лишь в самый безвыходный момент. Прежде всего она – как лидер и командир – примет удар на себя.
Такие люди – ни к чему в задаче нынешнего командования, они выбиваются из уравнения. Слишком велики, слишком сильны, - Кимбли ловит себя на мысли, что восхищается Оливией Армстронг, и это приятное восхищение. Оно не связано со сторонами баррикад, не окрашено подобными глупостями, и не особо относится к ее облику, более того, ее внешность здесь становится усугубляющим фактором. Невзирая на свою красоту и пол, Оливия Армстронг – генерал-майор Оливия Армстронг, производит впечатление чудовищно эффективного человека. Способного идти до конца - до победного конца. Со своей задачей она справляется блестяще. Кимбли бы даже похлопал ей, и не только мысленно.
- Вы сами резюмировали всю пользу страха, генерал-майор, - он медленно покручивает уже опустевшую кружку в ладонях. - Всю его движущую силу, которая в определенные моменты становится тормозящим фактором. Не сказал бы, что это плохо – но, находясь посередине этого вечного противоборства, человечество и существует до сих пор. Страх позволил первым людям выжить, заставляя их сбиваться в стали и искать убежища. Теперь же, когда человечество находится на пике своего развития, именно страх и заставляет его затормозить. Страшно нарушить прежний уклад, страшно пойти против законов того, что зовется мирозданием, - он мог бы еще продолжать, долго, говоря о бесчисленных связях и причинах, побуждающих людей так думать и действовать, но зачем?
Самое главное они уже увидели, услышали, и поняли. Никто из них не остановится.
- О, благодарю вас, генерал-майор. Мне часто это приходится слышать. С позволения сказать, - вновь слыша свое имя, произнесенное этим низким грудным голосом, Кимбли опускает веки, будто бы соглашаясь, - могу посоветовать вам расспросить майора Майлза, почему, - он тоже улыбается, чувствуя опасность. Нехорошо с его стороны так провоцировать своего врага, но оба они знают, что генерал-майор Армстронг связана своими путами и причинами гораздо больше, чем Кимбли. Его причина – неограниченная сила разума. Ее же причины… открыв глаза, он обводит ими стены кабинета, глядя будто бы сквозь них, и слегка щурится, как если бы снег попал в лицо.
Ее причины слишком весомы и очевидны.
- Охотно приму ваше предложение пройтись, генерал-майор, - интересно, какие псы навяжутся им в сопровождение? Вероятно, медведь Бакканир, и, может быть, вездесущий Майлз, - фетр шляпы уже просох, когда Кимбли снова надевает ее на голову, и чуть надвигает на глаза. За чеканящей шаг Оливией Армстронг он идет плавно, убрав руки в карманы. Его походка не должна смахивать на походку заключенного. И приходится приложить совсем немного усилий, дабы это было именно так.
Лестничные пролеты сменяются один за другим, и вскоре становится понятно, куда именно они направляются. Самая высокая точка Стены, или же, вернее сказать, с а м а Стена? – так и есть, когда навстречу ударяет морозным ветром. Здесь свищет всегда – свободно, весело, зло, и снежная пыль вздымается от дыхания ветра клубами. Он невольно поднимает глаза к небу – те обретают глубокий синий цвет, цвет зимних сумерек. Скоро зажгутся огни, и Северная Стена Бриггса станет несокрушимо мерцать во мраке, дразня драхмийцев. Неприступная и ледяная.
Но пока что света вполне хватает, дабы оглядеться. Придерживая шляпу, Кимбли смотрит на север, перескакивает взглядом с одних заснеженных скал на другие. Он смотрит на свое будущее поле боя.
- Великолепно, - одними губами произносит он, чувствуя покалывание в ладонях.
- Великолепно, - не обращая внимания ни на кого, повторяет громче, уже з н а я, как именно зазвучит его кровавая музыка над этими горами. Сама того не подозревая, генерал-майор Армстронг оказала ему потрясающую услугу. Он поблагодарил бы ее кое-какой демонстрацией, но вряд ли в Драхме это сочтут очередными учениями.
Как-никак, Багровый Алхимик очень гордится своей работой.
Оливия не оглядывается, не проверяет идет Кимбли следом или нет. Ей достаточно слышать его тихие шаги и почти неприметное дыхание - хочется пойти быстрее, чтобы бежал следом, пытаясь поспеть. Она почти готова развеселиться от одной только подобной глупой мысли, недостойной ни ее положения, ни ее фамилии, и, вновь, малодушной, как там, в одном из коридоров, когда хотелось остановить время хотя бы немного. Лишь бы выдохнуть, остановиться, обдумать. Продумать.
Однако веселье развеивается, если и придя, то кратковременно. Больше этого самого времени не осталось. Не было и возможности толком распланировать дальнейшие действия - Армстронг прекрасно понимала, что в Бриггс скоро заявятся столичные ищейки и начнут разнюхивать, дознавать и заглядывать к каждый угол, надеясь найти хотя бы самый призрачный след пропавшего Рэйвена. Когда они ничего не найдут - а они ничего не найдут, Оливия в этом не сомневалась, - ее отправят в Центр. Как раз туда, куда ей необходимо было попасть.
Ее люди, стоило надеяться, в безопасности. Их не тронут. Майлз возьмет обязанности командира гарнизона на себя даже если кого-то посадят на ее место, что тоже вполне ожидаемо. Как бы то ни было, все сводится к одному - решающий бой произойдет в Центре. Незримая война, подходящая к своему закономерному концу, но каков он будет?
"Слишком много деталей, слишком много составляющих. Слишком много тех, кто могут все разрушить одним неправильным словом. Впрочем, так интереснее - тем, кто против нас, стоит ожидать удара с любой стороны, а нам следует проявить чудеса изворотливости", - вероятно, чересчур самодовольная мысль для той, кто шла подле своего вероятного палача - посчитай Брэдли ее слишком опасной для их задумки и при том неконтролируемой, один из его верных цепных псов не станет долго ждать. Вцепится ей в глотку, скалясь и сверкаяя багрянцем змеиных глаз.
"Жаль, не сбросишь его со стены", - морозный ветер на вершине стены встречает ее хорошо знакомыми крепкими ледяными объятиями, как полноправную владетельницу здешних земель, благословленную снегами и скалами. Будто воеводу из далекого прошлого, которому помогали сами языческие боги древности. У нее самой бог один, и имя ему не Истина, а Зима, и когда снежные вихри взмывают в темнеющие небеса, в их шорохе ей слышится предостерегающий шепот - или то всего лишь собственные мысли? - что обрывается, едва слышится голос гостя крепости.
Оливия хмурится, стоя чуть поодаль, за спиной Кимбли, и пытается понять чему он восхищается, что видит перед собой - великолепие заснеженных скал, темными костями промерзшей земли устремляющихся к небесам? Безумие яростной бури, почти затихшей? Нечто иное, ей, не обладающей ни его дарами, ни его мышлением, неподвластное?
Как бы то ни было, ни взгляд, ни сам голос его ей не нравится. В бушующих завихрениях мелкой снежной крошки, скорее походящей на жесткий песок, чувствуется угроза, исходящая от чужака. Куда более сильная угроза ей, ее людям, Бриггсу, чем ощущалась прежде - на светлокожем лице заходили желваки, взгляд заледенел. Ладонь легла на рукоять сабли, лишь накрывая ту, будто любовно пытаясь защитить от снега.
Оливия не привыкла церемониться с теми, кто угрожает ее снежному царству.
- Осторожнее, майор, здесь может быть скользко, - она подошла ближе, пересиливая желание выхватить саблю и попытаться покончить с этим мужчиной раз и навсегда.
Она не привыкла церемониться ни с кем, но сейчас разумнее было остановиться. Кимбли - не Рэйвен, его врасплох не застанешь. Вступать в заведомо проигранную битву Армстронг не собиралась. Не тогда, когда под ними сотни солдат. Ее солдат.
"Не сейчас, не здесь", - ветра повторяли собственные мысли. Она подождет. А пока, можно узнать кое-что еще.
- Вы говорили о равноценном обмене. О том, что за все нужно платить. Придется платить, рано или поздно, за каждый поступок, за каждую смерть, за каждое принятое решение. А вы сами, Зольф, - на сей раз его имя сказано почти безразлично, под стать месту, где они стоят, - уже заплатили?
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]queen in the north[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
Отредактировано Tauriel (2019-01-29 00:48:55)
Холод не чувствуется. Кимбли делает еще несколько шагов вперед, чувствуя обледеневший камень под ногами. С него каждый день, постоянно, счищают снег – в месте, подобном Бриггсу, не забалуешь, и не только по причине строжайшего в своем роде командования. Это жизненно необходимо, но снегопады не прекращаются. Как сейчас, - вдыхает глубже, чувствуя, как горный воздух обжигает легкие. Горячо. Да-а, ему горячо, прикрывает глаза, вслушиваясь в утробное пение ветра. В завывания метели. В свист потоков воздуха меж орудийных расчетов, в бойницах и вокруг зубцов стены.
«Великолепно», - третий раз повторяет он про себя, почти что стоном. Это – его сцена, - тяжелые веки приподнимаются, он смотрит вперед, на белое пространство своего грядущего зрительного зала.
Долина полукруглая, словно амфитеатр. Скоро, скоро места заполнятся, - улыбка, вдохновленная и торжествующая, изгибает губы. Скоро снега Бриггса станут алым бархатом.
От мечтаний – от зрелища грядущего – его отвлекает низкий, но мелодичный голос генерал-майора Армстронг. Словно проснувшись, Кимбли медленно моргает, не скрывая улыбки. Вновь произнесенное его имя – «Зольф» - звучит сейчас не фамильярностью, а чем-то бессмысленным. С тем же успехом генерал-майор могла обратиться к нему по фамилии. Или вовсе по званию.
Он – Багровый, - смысл сказанного Оливией Армстронг доходит до него слегка запоздало. И тихий смех клокочет в горле, заставляет вибрировать спрятанный за щекой кровавый осколок философского камня, чуть резонировать о зубы. Их Кимбли стискивает – с наслаждением.
И смеется чуть громче.
- О, генерал-майор… закон равноценного обмена – это только начало, - он поворачивается к ближайшему орудийному расчету, придерживая шляпу от бьющего навстречу ветра. Концы шарфа мечутся, как обезумевшие флаги.
- Сержант! - - одного короткого взгляда государственного алхимика оказывается достаточно, дабы тот застыл. Кимбли уже не смотрит на него – измеряет глазами расстояние до двойной горной вершины. Ее смутно видно сквозь метель, но порывы ветра обеспечат Кимбли видимость… хотя бы на несколько секунд.
Этого хватит.
- Да, сэр! – черную форму Бриггса пятнают быстрые мелкие снежинки. Не ответить майору сержант, разумеется, не может, даже под гневным взором своей прекрасной Снежной Королевы.
- Тот уступ, - Багровый побородком указывает на раздвоенные вершины. – Есть ли там кто-то из солдат Бриггса? – все предельно ясно. Улыбка застывает.
- Никак нет, сэр, господин Кимбли, сэр! – сержант отвечает с ходу, не задумываясь. Не так уж и осведомлен Кимбли касательно нрава здешней погоды, но понимает и он – в такую метель там делать нечего. Не то место для разведки, наблюдения, или чего-то еще. Но он уточнит, на всякий случай.
- Укрепления Аместриса? - не Бриггса, генерал-майор. Мы все служим в одной армии. – Сторожевые посты? Хоть что-нибудь? – солдат переводит взгляд то на теряющиеся в снежное пелене скалы, то на чуть улыбающееся лицо государственного алхимика, и по всему понятно – предпочел бы оказаться там, в метели, на голых скалах, чем стоять здесь.
Нет и нет. Ничего нет, только скалы и горды, даже прохода нет. На той стороне, у подножия горы – вражеские укрепления, небольшой форпост.
Превосходно, - руки мягко выскальзывают из карманов.
- Видите ли, генерал-майор, - он отходит от сержанта, и стоит почти что на краю стены. Здесь еще больше безумия воздуха, здесь ветер неистовствует, - Кимбли слегка щелкает пальцами, звуки теряются в шуме метели, но он доволен.
Достаточно.
- Этот мир выдал мне неограниченный кредит. Я с радостью отплачу ему потом, - улыбка больше не прячется. А Солнце и Луна на раскрытых ладонях – встречаются.
Трепет, пронзающий тело. Трепет, пронзающий земную твердь, мчащийся вперед, по черным скалам, и раскалывающий их светящимся, точно кровь, багрянцем. Сила! – кровавая и преступная по меркам таких, как Оливия Армстронг, ее брат, Мустанг, ребятишки Элрики – нет, никто из них и понять не может главного. Того, что обладание подобной силой подобно наркотику, что, единожды прикоснувшись – не сумеешь больше отказаться и жить без нее.
Это словно любовь, - сердце ударяет часто, на два такта, когда двойная вершина, черная, как шинель солдата Бриггса, раскалывается багряным свечением, будто бы льется кровь.
Щедро, почти празднично – и слуха касается лучший из звуков – эхо взрыва.
- Вот моя индульгенция, - он дирижирует пространством, и горы вскипают канонадой, чередой мелких и сильных взрывов – виртуозно выверенных, складывающихся в грозную и ликующую мелодию.
И язык сладко покалывает гранью философского камня.
- Слышите? – он выдыхает, опуская ладони. Из метели нарастает могучий гул идущей на ту сторону лавины, перебиваемый тщетным воем тревожной сирены. Алхимия Багрового создала взрывы так, что их было видно только с этой стороны. Их направление, серия рикошетов послали ударную волну в сторону склона за двойной вершиной. А метель – прекрасная метель, скрыла звуки. Почти все.
- Думаю, очень скоро Бриггс могут ожидать интересные события, генерал-майор, - снежинки тают над лицом, не долетая до него, но кожа остается бледной. – Если понадоблюсь… вы знаете, где меня найти, - приподняв шляпу, Кимбли разворачивается к выходу. Навстречу ему выдвигаются химеры, глыбами мышц в армейской форме.
- Защита нашей страны – первейшее дело. Не так ли, генерал-майор? – голос Кимбли звучит нежнейшей издевкой. – Я почти за честь встать плечо к плечу с солдатами Бриггса… если случится.
Отредактировано Zolf J. Kimblee (2019-01-29 09:32:24)
Его смех неуместен здесь, на ледяной вершине, посреди снегов и скал, что во власти жестоких ветров. Оливия хмурится сильнее, чувствуя, как от незаметного из-за снежной дымки напряжения сводит само тело, каждую мышцу и клетку. Ей все меньше нравится нахождение Кимбли на стене, в Бриггсе, в Аместрисе, в самом этом проклятом мире, где все оказалось подвластно воле какого-то сошедшего с ума существа, возжелавшего бессмертия и всевластия. Нет, это не Истина, не та сила, частью которой распоряжаются алхимики - такие, как этот, - ведь то где-то далеко, не здесь, это высшее существо, если оно вообще существует. Этот Отец, он здесь, рядом, он расписал каждый свой шаг на десятилетия вперед, создал сам Аместрис - такой, каким эта страна является сейчас, - и, будто кукловод, водил тысячами жизней, не считаясь ни с чем.
"Куда им, тварям, до морали и этики? Им нужна власть, абсолютная власть - над другими, над собой. Контроль. В том числе, над происходящим, и пока они будут ощущать этот контроль, держать в своих руках все ниточки, они будут уязвимы. Потому как мы сможем действовать", - еще одна дерзкая мысль, самоуверенная, словно Оливия и не сомневается в победе. У нее нет общей стратегии. Она едва знает что намерены делать другой крупный игрок - Мустанг, хотя, кажется, его-то просчитать проще всего. В конце концов, амбиции у них схожи. Методы разные.
"А Огненный - один из э т и х, такой же, как о н", - взгляд устремляется к сержанту, оказавшемуся меж двух огней. Она видит безмолвный вопрос в его глазах и кивает, чуть заметно. Пускай ответит. Кимбли что-то задумал, но что?
"Нет, о н не такой, как остальные", - она следует за Кимбли, не отстает, в любой момент готовая напасть, если он только вздумает навредить ее крепости.
Само время, кажется, замирает, вместе с неоконченным вздохом, когда она чувствует это - неподвластную ей, неимоверно, изумительно, ужасающе прекрасную силу. И Оливия Мира Армстронг, генерал-майор армии Аместриса, ощущает незнакомый ей прежде трепет, дрожью пронзающий ее до самого нутра. В широко распахнутых глазах багрянец сменяет яркую голубизну, ослепляет. Плевать как она выглядит со стороны и насколько доволен будет Кимбли, увидев ее такой - растерявшей ледяную непроницаемость, за которым скрывался суеверный ужас и... восхищение?
- Боже... - тихо срывается вместе с облачком теплого воздуха, а Оливия все смотрит туда, на взорванную вершину и взмывшие в небеса снега, алые, багряные.
Да, она слышит. Слышит гул, прислушивается к завываниям ветра, всматривается в скрытые метелью горы, все еще неспособная обрести дыхание, но все же заставляет себя отвести взгляд и посмотреть на ладони Кимбли. Солнце и Луна на бледной коже, словно не ощущавшей тепла давным-давно. "Как может подобная сила находиться в этих руках? Как он, один человек, способен свернуть горы - буквально?" - она видела на что способны алхимики. Знала о жестокой силе Огненного и наблюдала за тем, что способен создать Алекс. Но это...
Это поразительно.
Оливия снова смотрит на горы, краем уха слыша слова Кимбли и чувствуя, как постепенно отмирает, берет себя в руки. Ледяная маска Снежной Королевы снова на лице, когда оборачивается к гостю, однако взгляд уже иной и, кажется, так глубоко, что он и не заметит, в нем таится восхищение. Теперь она, кажется, понимает. Видит как доволен он, как удовлетворен своей работой, произведенным эффектом. Знает, что может случиться дальше. И понимает из слов алхимика ровно столько, сколько он захотел, чтобы она поняла.
За ее спиной лавина накрывает вражеские укрепления, опадает льдом и камнями на крепость, оседает снежным покровом на братскую могилу ничего не подозревающих мигом ранее людей.
"Значит, вам нужна война с Драхмой. Чтобы мои люди не смогли атаковать Центр? Чтобы были заняты здесь, защищая Аместрис, пока эти твари готовятся уничтожить всю страну?"
- Майор, - прежде, чем он уходит, Оливия обращается к нему, строго и почти улыбаясь, - я запомню ваши слова. Но Бриггс справится с любым испытанием. И любыми событиями.
"И любыми врагами", - даже если те способны мановением руки раскалывать горы.
- Мы защитим Аместрис. Ведь это действительно наше первейшее дело, - тон у нее почти тот же, что у него. Взгляд иной. Обещающий.
Теперь она точно не отступится от своего.
"Спасибо, Зольф Джей Кимбли", - она смотрит ему в спину, дожидается, пока алхимик уйдет, сопровождаемый своими громилами, и лишь тогда выдыхает, меняясь лицом. Угроза и ярость пылают в синеве глаз ярче пламени Огненного. У нее мало времени, прежде чем Кимбли отправятся на поиски ишварита. Мало времени, прежде чем прибудут из Центра. Просто мало времени.
- Сержант. Майора Майлза и капитана Бакканира ко мне. Быстро.
Но оно у нее еще есть. У них оно есть. И следует использовать его как можно более рационально. Им необходимо подготовиться и к битве, и к войне.
Выживает сильнейший - и Оливия Армстронг всецело намерена выжить.
[nick]Olivier Mira Armstrong[/nick][status]queen in the north[/status][icon]http://images.vfl.ru/ii/1543170539/c1db03a1/24350709.png[/icon][sign][/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>Оливия Армстронг</a></b> <sup></sup><br>генерал-майор армии Аместриса, лучшая в мире старшая сестра<br><center>[/lz][fan]Fullmetal Alchemist[/fan]
Отредактировано Tauriel (2019-01-29 16:46:54)
