[indent] Он уже битый час занимался тем, что работал в питомнике, благо, задач было немало. Кормежка, уборка, а еще Оскар опять вольер покорежил. Ньют почти воссоздал нужную ему обстановку, думая, что лугару будет удобнее гораздо в Лондоне. С недавних пор мысль вернуться туда не кажется такой уже и плохой, пусть и отдает еще большей болью.

[indent] Ньют без устали занимал себя любыми делами, некоторые переделывал по несколько раз. Кажется, он перекормил луненят, а кому-то, наоборот, не добавил нужный рацион. Магозоолог пытался сосредоточиться сделать все как можно лучше, но каждый раз возвращался к тому самому вечеру. Это была плохая идея, просто ужасная, а Ньют слишком заигрался. Он никогда не признавал за собой желания быть не собой, он всегда старался быть верным себе, но в тот вечер ... все вышло из-под контроля. И поцелуй Персиваля Грейвза просто стал последней каплей — убил наповал.  Скамандер все-таки не был настолько раним, как, впрочем, не падал в праведный гнев при мысли об отношениях между мужчинами. Он относился ко всему трезво, но данная ситуация усугублялась именно личным отношением к Персивалю, которое и без того приближалось к одному светлому чувству. И Ньютон здраво оценивал свои шансы на ответ. В тот вечер они оба слишком предались какой-то иллюзии, маскам, а в итоге все запуталось до невозможного.

[indent] Скамандер думал, что ему лучше будет хотя бы вернуться в гостиницу. Он так о многом думал, что просто потерял счет времени. В какой-то момент он решил отдохнуть, поэтому зашел в небольшое помещение в виде хижины, сел на кушетку и задремал. Ньют иногда так делал, чтобы отдохнуть. Передремать немного всего, чтобы потом с новыми силами вновь взяться за работу. В принципе, вольеры почищены, все осмотрены и покормлены. Можно заняться последними публикациями, а потом все-таки подумать про отправку в издательство. Это будет полезно. Скамандер вновь ощутил прилив тоски о мысли, что Грейвзу верно все это не понравится, хотя тот сейчас на работе и о желании магозоолога сбежать явно не подозревает. Или подозревает, учитывая, что вернувшись с того вечера британец толком не сказал и слова и поспешил привести себя в порядок. Внешне проблем нет, а вот эмоционально не очень. Ньют даже не подозревал, какие чувства в нем это все побудит, но потому думает, что это глупость — влюбленность в нем была и раньше, просто раньше держать себя на расстоянии было проще. Учитывая, что магозоолог совершенно не из тех людей, которые могут выражать свои потаенные чувства и привязанности другим. Не после такого, словно Грейвз подарил надежду, а здравый смысл тут же обернул её прахом. Там он видел Лили Роуз, не Ньюта Скамандера. И лучше не пытаться себя переубеждать в обратном.

[indent] Из дремы его вывел Дуглас, который появился в видимом состоянии, о чем-то предупреждая. Дуглас чувствовал настроение хозяина, не мог не ощущать, но причиной была не совсем забота. Камуфлори привел гостя, кого логично было бы увидеть здесь, учитывая, что сам Ньют потерял счет времени.

[indent] — ... мистер Грейвз? — сонливость мигом спала, магозоолог немного удивленно посмотрел на гостя, а потом быстро поднялся на ноги. — Доброго дня. — уже поздний вечер, но кому-то нужно за день выйти из чемодана и перестать прятаться. — Что-то произошло? — совершенно ничего, просто Ньют в принципе не знает, что ему сказать именно сейчас. Здраво рассудив, что лучше заняться чем-нибудь полезным, он буквально отвернулся от Персиваля, начал быстрыми движениями раскладывать собранные травы в связки, оставляя их в корзине. Ньют их принес перед тем, как решил вздремнуть. Сон и правда помог, мысли не так путались и не пребывали в таком хаосе, будто норовя куда-то убежать. Впрочем, нарастающее чувство неловкости не удалось побороть.

[indent] Скамандер волновался не из-за того, что ему что-то тогда не понравилось. Причина была как раз противоположна. И ему хотелось разобраться с этим в одиночестве, просто переступить через это переживание, потому что так надо. Ньют часто так делал, так гораздо проще — не давать себе лишний раз запутаться в собственных чувствах. Но, приход Персиваля мог быть связан не с этим, так что... хотя, конечно, безвылазные прятки Скамандера вряд ли могли быть приняты спокойно.

[indent] Скамандер пытается заниматься сортировкой, но слова Персиваля не идут из головы, они слышатся слишком четко. Ньют в этот момент ненавидит себя за собственный страх просто развернуться и все сказать, как есть. Персиваль еще и виноватым себя считает, хотя в той ситуации ... все были хороши. Нужно было настоять и не позориться, а он позволил себя увлечь Куинни. Раскрепоститься. Ну вот, раскрепостился — теперь не знает, как забежать в свою нору обратно. Британец с каким-то остервенением расфасовывает травы, пока один из пучков с противным звуком не падает об небольшой стол, словно магозоолог замахнулся им. Эмоции явно не получалось контролировать, да и Ньют не хотел особо. Какой смысл, если он даже сейчас хочет быть искренним.

[indent] — Это не так. — отчеканил он.

Вы нравитесь мне.

[indent] И внутри порождается странная робкая надежда. Ньют поворачивается к Персивалю и смотрит рассеянно, словно не до конца улавливает смысл его слов. Эти слова на самом деле понимает, они безумно приятны.

[indent] — Вы не оскорбили меня. И почти не ранили. — ответил он тише, чувствуя, как внутри расползается неловкость и смущение, а потом скороговоркой выговариает, — Мне не было неприятно, а скорее наоборот ... — замирает, понимая, что сошел с ума, видимо, но свою речь доводит до конца. Все равно уже бежать некуда. — ... приятно.

[indent] Ему и правда было приятно. Глупо отрицать тот факт, что он испытывал чувства к Грейвзу. Проблема для Ньюта совершенно не в этом, нет. Он понимает, что ничего не получится из этого — все это останется лишь надеждами. Скамандер со временем вовсе уедет из Нью-Йорка, и они не смогут видеться нормально. Проще было бы оставить все на уровне дружбы, общения, но не ввязываться в эту авантюру. Просто это было бы нечестно по отношению к самому себе — ничего Ньют так не хотел, как остаться здесь в Штатах с этим человеком. Пауза затягивается, а когда аврор поднимается, то Скамандер по инерции отходит на полшага в сторону. Он хочет сохранить расстояние хоть какое-то. Это поможет донести до Персиваля ту мысль, которую Ньютон собирал из осколков.

[indent] — Я ничего не могу дать вам, мистер Грейвз.  Я не Лили, я —  Ньют Скамандер и все, чем я живу, и что делаю состоит из этого питомника вокруг и бесконечных поисков. Вы невероятный человек, вы .... даже не представляете насколько. Но, мы с вами точно не пара. Вы так много сделали для меня, но ... я хотел бы, что вы были счастливы. Только вряд ли это счастье заключается во мне и один поцелуй ничего не меняет. — он говорит отрывисто, быстро, будто пытаясь закончить всю эту пламенную практически несвязную речь. Ньют слишком много думал об этом, анализировал, пытался прийти к какому-то выводу, и, кажется, пришел все таки к неверному.

[indent] — Я правда не понимаю. — шепчет он, отворачивая лицо, успокаиваясь. Ньюту сейчас больно, он в принципе за последнее время пережил предостаточно и вечно ситуация складывается не в его пользу. Вчерашним вечером было и правда неплохо, ему удалось абстрагироваться и хоть немного побыть не собой. С одной стороны неправильно, но с другой ... возможности помнить о танце с Грейвзом у него не могло бы быть в любой другой ситуации. — Вам не стоит ни за что извиняться. Просто ... мне лучше уехать, наверное.

[indent] Не лучше, на самом деле. В Лондоне его ждут министерские и будут вопросы, а после внезапного исчезновения, то их будет еще больше. Скамандер потом уже понял, что нашел не очень удобный вариант пересидеть, когда недалеко в одной тюрьме сидит один очень известный террорист. Но, пока все было тихо, а Ньют невольно слишком привязался к этим людям. Точнее, к одному конкретному человеку, которому не знает, как выразить все свои чувства.

Отредактировано Newt Scamander (2018-11-19 18:46:15)

[indent] Ньюту кажется, что он сейчас задохнется. Персиваль говорит, а магозоолог смотрит на него пораженно, словно впервые слышит. Все смешивается, а иррациональное желание поддаться своему чувству становится сильнее всего. Скамандер привык доверять себе, действовать исключительно из собственного мироощущения и понимания ситуации — и осознает, что он пытается обмануть сам себя. Тем самым, что отрицает свое желание остаться здесь с этим человеком, пустить его окончательно в свой мир и стать ближе к нему. Знать, что в мире есть человек, который хочет быть с тобой.

[indent] Не могу отпустить.
[indent] Не хочу отпускать.
[indent] Я никуда не уйду.

[indent] Британцу не дали сдвинуться с места, а его попытки оказались смехотворными. Да и бежать из довольно узкого пространства-то и некуда. Ньют замирает в чужой хватке, поднимая на аврора решительный взгляд. Ньют не любит, когда нарушают его личное пространство, не любит этого больше всего на свете, но в данную минуту вырываться-то не слишком хотелось. Он сам, будто тот зверь, методично привыкал и приручался, позволял себе эту мысль и желал её. Скамандер был мастером в повадках зверей и людей, но буквально ничего толком не смыслил в межличностных отношениях.

[indent] — Мне казалось, вы не слишком обращали на меня внимание до этого случая, потому я и решил ... — он не закончил фразу, вздохнув, этим самым выражая всю степень того, насколько запутался. В первую очередь в себе самом. Чувствует, как касается его пальцев, сам тянется, переплетая свои пальцы с чужими. В этом жесте было так много, что Скамандеру казалось происходящее просто нереальным. — Я не хочу никуда уезжать.

[indent] Он говорил не столько о конкретной ситуации, сколько в общем. Близость Персиваля заставляла дрожать, чувствуя, как по коже пробегают мурашки. Ньюту захотелось прижаться к нему, уткнуться в плечо и спрятаться от всего мира. От войны, разборок и выбора — от всего того, что несло столько несправедливости этому миру сейчас, и сколько еще принесет в будущем. Невозможно прятаться всегда, невозможно избегать выбора, но Ньюту малодушно хотелось спрятаться хоть за кого-то, а не стоять стойким оловянным солдатиком под порывами бури. Не взваливать свою нашу на другого, но ощутить поддержку. Разве не становится немного легче от этого?

[indent] — Что же я вам дал...Персиваль? Я ничего не сделал, кроме проблем. — он впервые называет его по имени, постепенно снимая рубежи. Шепчет, борясь со своими внутренними порывами, пытаясь понять самого себя и заодно человека, который не должен ему в ничем подобным признаваться. Просто потому что это настоящее безумие. Только подумать... Персиваль Грейвз и Ньют Скамандер. Или кому-то нужно быть и правда немного увереннее в себе, не пытаясь спрятаться. Впрочем, именно это сейчас ему и хотелось. Поддавшись иррациональному порыву, британец прижался к Персивалю, уткнувшись носом тому в шею, словно не находя в себе сил сейчас поднять взгляд на мужчину. На самом деле Ньют сейчас чувствовал себя крайне смущенным, от чего по щекам разлился румянец. Он ощущал чужие руки на своих плечах, которые успокаивали и не отторгали.

[indent] — Я бесконечно много знаю о повадках людей и животных, но об отношениях почти ничего ... — признался он, справляясь с порывом, немного отстраняясь. Ньют все еще ощущал чужую близость, но сейчас ему не хотелось отойти, возобновить утраченную дистанцию. Впрочем, он опять смотрит куда-то в сторону, тщетно пытаясь скрыть свою неловкость. Пока не улыбается рассеянно и в целом тепло, словно пытаясь посмеяться с самого себя. — Но, я очень хочу остаться с вами.

[indent] Он говорит это прямо, чувствуя, как их лица вновь оказались поразительно близко. И набравшись храбрости целует губы Персиваля, чувствуя, как внутри сердце окончательно пустилось в пляс. Просто потому что ему и правда тогда понравилось ... и он был совершенно не против повторить. Наверное. Сейчас соображать внятно было достаточно сложно по многим причинам, главная из которых прижимала к себе все сильнее, явно не собираясь и правда никуда отпускать.

[indent] Ньюту хочется не дышать от всех этих нахлынувших эмоций и ощущений. Он в принципе плохо представлял, что все может настолько ... приятно. И эмоционально и физически. Настолько. Он с удовольствием целовал Персиваля, чувствуя, как постепенно все неловкости уходят на второй план. Забывался под этим напором и пониманием, что мужчина перед ним хочет того же. Наверное. Иллюзия этого всего завершилась ровно в момент, когда мужчина отстранился, но Ньют дал себя утащить на кушетку, которая жалобно скрипнула под весом обоих. Скамандер вновь неловко улыбнулся, склоняя голову набок, пытаясь осознать свои ощущения. Это было не так и просто, но от прикосновений Персиваля по телу шла приятная дрожь, от чего хотелось что-то сделать. Хоть что-нибудь, только не замирать под этими прикосновениями.

[indent] Он не выдерживает, блаженно закрывая глаза, когда Персиваль начинает покрывать поцелуями его плечо. Издает какой-то полувсхлип полувздох, все пытаясь понять наверняка, пока не приходит к мысли, что прийти к рациональному и четкому у него не получится. Не сейчас, не в отношениях с Персивалем. Потому, вместо того, чтобы остановить аврора, он расстегивает нижние пуговицы, ловким движением помогая с себя стянуть рубашку. По спине прошел холодок, но Скамандеру было на самом деле жарко. Он обхватил длинными пальцами лицо Персиваля и прижался к его губам поцелуем, кажется, сам поражаясь то ли собственной раскованности, то ли собственному желанию. Оно, между прочим, становилось все более ощутимым.

[indent] — Если я вас останавливать не буду? — отстранившись, задал он вопрос едва слышно, бросая на аврора быстрый взгляд, словно это спасет его от мысли о собственных желаниях, о том, насколько ему приятно находится сейчас в этой позе и, в конце концов, о том, что он совершенно не хочет ни от чего отказываться. Обо всем остальном он и правда может подумать попозже.

[indent] Ньюту невыносимо хочется что-то делать. Он начинает расстегивать жилет и рубашку Грейвза, неловко подстраиваясь под чужие прикосновения и поцелуи. Жмурится от удовольствия, рвано дыша. Расслабиться получалось не то, чтобы полностью, но Скамандер опасался что-то сделать не так. Точнее — он в принципе не знал, как ему себя сейчас лучше вести, чего бы хотел Персиваль, и ... как бы его желал. От подобного недостатка информации магозоолог терялся. Что не удивительно, Ньют был совершенно не искушенным в этих делах, хотя с точки зрения техники в этом нет ничего такого. Почти. Но, ему все равно хотелось большего. От этого всего щеки заливало краской. Скамандер вряд ли считал себя уверенным в том, что способен кого-то привлекать в этом смысле. Не сказать, что это открытие было неприятным, особенно в отношении Грейвза.

[indent] Когда ласки Персиваля становятся настойчивее, то Ньют уже не сдерживает тихого стона, качнув бедрами скорее машинально. Он провел пальцами по груди мужчины вниз к животу, наконец-то, найдя куда пристроить свои руки. Пытаясь таким образом подарить ответную ласку, пусть не очень-то уверенную, но он будто исследовал Персиваля, касаясь его, пытаясь понять и подстроиться. Больше ничего вокруг не существовало, впервые за много недель Ньют чувствовал себя настолько абстрагированным от терзающих его дилемм. Учитывая, что вопрос отношений с Персивалем был одним из важнейших вопросов. Или он просто слишком накрутил себя за эти сутки, что просто не мог уложить в голове тот факт, что его хотят и дорожат. Любят?

[indent] — Ты очень красив. — искренне прошептал он, кажется, краснея еще пуще прежнего. Ньют ластится к мужчине, вновь целуя, жмурясь от удовольствия и поддаваясь на любые манипуляции. Теперь он точно не откажется, не станет просто потому что не в состоянии отказаться от человека, к которому его так безумно тянет.

[indent] Почему-то Ньют уверен, что ни о чем таком жалеть он не будет. Тело реагирует на каждое прикосновение к себе фантастически приятно, от чего дыхание сбивается окончательно. В голове приятным туман, из-за которого можно сосредоточиться исключительно на мужчине рядом — и это того стоит. Персиваль был так нежен и внимателен, что Скамандера просто рвало от эмоций, которые дарили его прикосновения, слова, подаренные эмоции. Ньют не считал, что заслужил этого всего, но по-детски был счастлив тому что сейчас происходит. И дело не в сексе, а в близости с человеком, который стал ему таким дорогим и таким желанным. И, если ради этого нужно было пройти через все это, ради встречи с этим человеком, то оно все того стоило. Скамандер думал об этом отчаянно, отвечая на поцелуи, послушно давая себя опрокинуть на кушетку.

[indent] Выгибается, издавая полустон, явно пытаясь сдержаться. Выгибается в сильных руках, подставляясь под ласку. Дыхание срывается, а ощущения становится невыносимо приятными. Ньют приходит к какому-то компромиссу своей замкнутой натуры и чувственному телу, ведь они оба сейчас хотят исключительно одного — Персиваля. Потому что конкретно сейчас вся вселенная, весь мир для него сошелся на одном человеке, что бывает практически впервые. К сознанию подступают давние страхи, но аврор их развеивает каждым своим движением, вырывая из груди любовника негромкие стоны. Ньют чувствует, как с него снимают остатки одежды, кажется, иррационально пытаясь прикрыться руками, дать себе последний шанс спрятаться. И вновь не получается, потому в какой-то момент Ньютон понимает, что пропал — он хочет этого всего, впервые за всю свою жизнь хочет близости во всех смыслах.

[indent] Он находит в себе силы приподняться на локтях, помутненным взглядом наблюдая за ласками Персиваля, прикрывая глаза и закидывая голову назад каждый раз, когда дрожь по телу становилась слишком приятной. У Грейвза нет отторжения, ни настороженности, он кажется таким открытым сейчас, а от мысли, что в эту секунду он желает именно его — Ньюта Скамандера — возбуждение становится сильнее, заставляя шумно выдохнуть. Мысль о том, что его коснутся еще более интимно, раззадоривала, но когда Персиваль оказался сверху, накрывая его собой, Ньют в ответ лишь припал к его губам в несвойственном [казалось бы] жадном и голодном поцелуе, зарываясь длинными пальцами в волосы, окончательно портя идеальную прическу идеального человека. Эта мысль заставила улыбнуться сквозь поцелуй, теснее прижимаясь к Персивалю. Кто еще кого собрался мучить. Впрочем, Ньюту хотелось большего, но собственный [почти нулевой] опыт стопорил его, не давая решиться на какие-то действия. Ньют в такие моменты замирал под чужими ласками, стараясь прижаться теснее, ближе, пока в итоге не прижимается губами к шее мужчины, царапая ногтями спину, и ощущая, что делает все правильно, лишь раззадорился от своих действий, сгорая от возбуждения. Ощущает реакцию мужчины, и это только делает все сильнее. Ньют себя чувствует так, будто горит, тяжело дыша и шаря руками по телу Персиваля, исследуя, желая почувствовать его реакцию. Оглаживает спину, плечи, бока, опускаясь ниже, касаясь длинными пальцами возбужденную плоть и ловя при этом обоюдные ощущения. С ним буквально еще такого не было, не так сильно, так эмоционально, на грани падения в пропасть, выгибаясь  и откидываясь на тугой матрас кушетки под чужими ласками, прикусывая губы, заглушая в себе желание громко застонать.

[indent] — Мистер...— он запоздало вспоминает, что они уже перешли ту грань вежливости друг к другу, шумно выдыхает, вновь сильнее вжимаясь пальцами в широкие плечи, аврора. — Персиваль. — он хочет высказать просьбу, которая и без того ощущается по раскаленному от возбуждения телу. И притягивая к себе мужчину ближе, шире разводит длинные ноги, недвусмысленно намекая. Ньют никогда подобного не желал, но теорию понимает, но дело не в страхе перед ощущениями. Ньют доверяет Персивалю, хочет ему доверять полностью и откровенно хочет его. Эта мысль проносится по возбужденному сознанию, оставаясь невысказанной, зато подтвержденной очередным рваным поцелуем.

[indent] Ньюта бьет мелкая дрожь от прикосновений, он подставляется под ласку, отдаваясь этому всему без остатка. Прикусывает истерзанные губы, тянется к Персивалю всем телом и душой, желая здесь и сейчас существовать лишь для него одного. Ньюту хочется, чтобы точно также было для Грейвза, удивительно, какие собственнические порывы могут проснуться в магозоологе, сгорающим от страсти и желания. Он даже не представлял, что так может. Только с ним — только с Персивалем.

[indent] Грейвз понимает движения Ньюта правильно. Последний закрывает глаза, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Это не больно, точнее терпимо, но больше необычно. Ощущения абсолютно новые, инородные, но не неприятные. Вслед за привыканием приходит новая волна удовольствия на куда более глубоком уровне. Ньют тихо стонет, хватаясь за плечи мужчины, выгибаясь под движения любовника. Возбуждение было так сильно, что Скамандер ощущал, что скоро вовсе не выдержит. Впрочем, Персиваль решил перейти к следующему этапу, чему сам Ньют совершенно не против. Когда его продолжают дразнить, Ньют застонал сильнее бессвязное «прошу» , цепляясь пальцами за сильные руки, проводя вверх по плечам. Впрочем, его любовнику дважды повторять не нужно, сам в плену той же страсти. Тело пронзила терпимая боль, от чего Скамандер зажмурился, сцепив зубы, но позволяя себе максимально расслабиться. Он понимал, что это пройдет, нужно лишь привыкнуть. Сорвано дышит, отвлекаясь на поцелую любовника, отвечает на них, вновь царапая спину, будто получая мстительное удовольствие от мысли, что останутся метки. И в ответ подставляет шею для засоса, совершенно будучи этому не против — Ньют даже уверен, что ему сто процентов не захочется сводить эти следы со своего тела после. Хорошо, что британская мода предполагает максимально закрытую одежду.

[indent] Ощущения становятся более глубокими, яркими. Он чувствует Персиваля в себе, принимает его, раскрываясь и подмахивая бедрами в такт выбранному темпу. Стонет сильнее по мере того, как усиливается возбуждения, концентрируясь в одной точке, полностью мутя сознание. Ньют не способен мыслить связно — он может лишь самозабвенно отдаваться этому человеку, вбирая в себя все то, что ему могут дать. И ловит от этого неимоверное иглами прошибающее наслаждение. Скамандер ощущает страсть Персиваля, прогибается навстречу его толчкам, чувствуя, как тот переходит на грань и пересекает её. Оргазм накрывает после, когда от ласки Персиваля, тело наконец-то не выдерживает, и мощная волна удовольствия иглами впивается в тело, растекаясь и унося за собой Ньюта. Дыхание срывается, замирает и он с трудом выдыхает, закрывая глаза.

[indent] Ньют прижался к Персивалю, уложив голову тому на плечи и какое-то время молчал. Тело все еще била приятная дрожь, а мысли постепенно приходили в некое подобие порядка. Впрочем, недолго это длилось. В какой-то момент [услышав слова Персиваля] Ньют заулыбался: открыто и мягко, будто испытывая большую радость. Да и никаких «будто» — он совершенно ни о чем не жалел.

[indent] — Все мои ужины и завтраки твои. Могу даже обеды тебе собирать, но тебе вряд ли понравится подобранный мной рацион. Я могу быть очень заботливым. — улыбнувшись, он прикоснулся длинными пальцами к лицу Персиваля, мягко обращая его внимание на него, — Это было ... так хорошо мне ни с кем еще не было. Я хочу быть с тобой. — он словно просил у него разрешения быть с ним, пусть слышал, что тот отпускать его не захочет. Ньют провел большим пальцем по скуле аврора в эдакой мягкой ласке, словно еще недостаточно изучил за прошедшее время каждую его черту.