На дереве удобно. Ветка широкая, и почти всю деревню видно. Соседи вчера весь день судачили про приезд братьев Фаоильтиарна, и отсюда я их тоже увижу. Вот точно-точно!
И вот, они идут!
Все взгляды прикованы к ним, как и всегда. Особенно к Исенгриму. Внизу, под деревом, стоят эльфки. Некоторые постарше, некоторые мои ровесницы.
Хихикают, взбудоражены, обсуждают этих братьев.
Слышу голос одной из них, что помладше, говорит, что дала бы каждому из них даже посреди улицы.
Не сдерживаюсь, фыркаю.
- Сиськи сперва отрасти, идиотка!
Немного саркастично, чуть-чуть презрительно. Свешиваюсь с ветки дерева, чтобы увидеть ее лицо, полное негодование.
- Да ты им просто завидуешь, Йорвет! - она надувает губки, смотрит на меня снизу вверх. Лицо ее меняет выражение, теперь на нем написано ехидно. Вот же стерва! - Ты просто трусишь подойти к Исенгриму после того, что случилось два года назад!
- Вовсе нет. Мне больше не интересно!
Короткий и быстрый ответ, и снова скрываюсь в листве. Пока она не заметила, как горят мои щеки от того стыда, который так и не выветрился.
Соврал я ей.

Они тогда приехали и остались на Belleteyn, на праздник. Я сбежал из дома, чтобы посидеть у костра, вместе со всеми. Мама, кажется, даже не заметила. Она уже давно привыкла, что я, по ее словам - пошел в отца. Такой же сумасшедший.
Отца я никогда не видел. Она рассказывала мало, и каждый раз в ее глазах стояли слезы. Считала его безумным, но всегда его любила. Иначе бы не плакала, да? Иначе бы не отводила взгляд, чтобы я слез ее не видел, но я же вижу.
Она со мной никогда не сближалась, я всегда был предоставлен сам себе. Или почти всегда…
Она хмурилась, когда я нашел старый отцовский зефар и стрелы к нему. Он был небольшой, и я быстро его освоил. Не нравилось маме, что я стрелял. И что кинжал на пояс цепляю, жалея, что меча у меня нет.
Что учился драться, тренировал меткость. Говорила, закончу также - в канаве, с перерезанным горлом. Что убьют меня эти загадочные dh’oine, о которых она мне не рассказывает.
А я знаю, что Фаоильтиарна этим dh’oine портят жизнь. И пообещал себе, что когда вырасту, тоже пойду этим dh’oine все испорчу. Это ведь правильно, да? Они забрали у меня папу. У меня его никогда не было, я его никогда не знал.
А мама плачет. Из-за них. Плевать, что она старается держаться от меня подальше. Я найду тех dh’oine, что лишили меня отца, и принесу ей их головы.
И она меня полюбит…

Исенгрим потрясающий. Он такой, каким я себе представляю отца. Наверное, они могли быть похожи. Но Исенгрим всегда в себе уверен, по нему тайком вздыхают эти дуры, а он ни на одну не смотрит. Знает, что дело важнее. Знает, чему посвятить жизнь. Как и его братья.
Меня восхищает именно это.
Я постоянно за ними наблюдал, старался научиться всему, что вижу. Старался поймать его в деревне, хоть чуть-чуть поговорить…
Тогда, на празднике, мне повезло. Я сел рядом с ним. Расспрашивал его по мир за пределами деревни, про этих dh’oine, про оружие, про его взгляды на мир, да про все!
Я восторженно слушал, даже когда он говорил мало.
И в какой-то момент случилось страшное.
У меня дрогнула рука, которой я держал чашку с травяным чаем. Горячим. И я случайно опрокинул ее на Исенгрима. Я с ужасом смотрел, как чай впитывается в ткань его штанов, на фоне ахали женщины, смеялись его братья…
Тогда я встал и убежал домой, так и не найдя слов.
И с тех пор боюсь к нему подходить.
Поэтому я на дереве. И смотрю издалека. Судорожно думая, как наконец-то покинуть деревню. Я давно хотел, я достаточно подготовлен!
Матери ничего не сказал. Потом.

Обозы собирают достаточно шустро. Фаоильтиарна вызвались сопровождать их в Долину. Я крадусь вдоль телеги и ныряю в один из пустых мешков, пока никто не смотрит. И прячусь среди поклажи. Надеюсь, не заметят.
Мешок завязывают сверху, но не заглядывают туда. Вот это я попал! Закусываю губу, надеясь, что потом сумею его… порвать хотя бы! Кинжал на поясе, а вот лук пришлось оставить. С ним так не убежишь, жаль.
Найду другой… Наверное. Говорят, что деньги можно украсть.

Ехали долго. Дышать удается через ткань, воздух поступает. И я даже смог поспать. Настолько, что не почувствовал, что уже не в телеге…
- Смотри, Исенгрим, кто у нас тут!
Больно падаю на землю, когда меня вытряхивают из мешка. Понимаю, что уже почти ночь. Понимаю, что вся их поклажа свалена в сторонке, а телеги уже уехали. Видимо, теперь они разбирают содержимое. И нашли меня. Ой!
Один из братьев Фаоильтиарна берет меня за ворот одежды, поднимая на ноги.
- Пусти!
Пытаюсь вырваться, а он хохочет. Держит, не отпускает, шутит что-то про милых домашних зверьков и маленьких мальчиков, которым лучше бы к маме. Дурак!
Ткань ворота трещит, когда я чуть выворачиваюсь и метко бью локтем в живот. Не даю опомниться, ставлю подножку. Он падает, выпустив меня из рук, а я вздыхаю.
Я видел как-то, когда они тренировались и один другого кидал через плечо. Жаль, не получилось также!
Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Исенгримом Фаоильтиарной. Впервые с того дня, когда я облил его случайно чаем.
Он молчит, смотрит на меня. И даже братья его затихли. Как неудобно-то!
Нужно что-то сказать. Например, поздороваться. Или извиниться за тот чай, хотя, кажется, уже поздно?
- Я… - слова застревают в горле. Терять уже нечего. - Хочу с вами!
Решительно, неожиданно даже для себя. Вся неловкость отступает, едва я говорю это. Смотрю на него, не мигая, с горящим взглядом и сжав губы.
Да. Именно этого я и хочу. Надоело сидеть в деревне и ничего не делать. Надоело видеть грустные глаза матери, которая меня сторонится. И дуры эти без сисек тоже надоели.
Я хочу быть, как ты.

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]

Отредактировано Iorveth (2018-11-15 03:05:21)

Они ещё и смеются! Только не вижу в этом ничего смешного.
Я дышу. Стараюсь ровно. Держать дыхание, как когда целишься. Это ведь важно - быть сосредоточенным.
Я не хочу выглядеть перед Исенгримом каким-то нервным подростком, только не сейчас.
Достаточно мне, что надо мной сейчас смеется вся его бригада. Или все-таки не надо мной?
Кто-то из женщин комментирует падение Йаррана. А ему что, лежит себе и тоже хохочет!
— Уделал меня, ишь, какой шустрый!
Даже вставать не спешит. Кидаю взгляд на него и хмурюсь. В голове мелькает мысль его пнуть, чтобы заткнулся уже наконец.
Но это уже совсем хамство, вряд ли оно понравится Исенгриму.
А ему тоже смешно! Наверное, не сердится за тот проклятый чай уже, да?

Все еще стыдно, очень стыдно. Вся деревня об этом судачила, когда Фаоильтиарна уехали. Кто-то со смешками, кто-то с ужасом. Кто-то меня даже утешал, говорили, что перед отъездом Исенгрим не требовал мою голову за осквернение его штанов горячим чаем.
Но мне все равно было грустно. Каждый раз, когда я сталкивался с братьями Фаоильтиарна и с Исенгримом в частности, я старался показать себя с самой лучшей стороны. Показать, что я уже не маленький мальчик из этой деревни Синих Гор, но уже готов пуститься в путь.
Эй, я вырос, возьмите меня с собой, а? Здесь - скучно. Здесь - тошно. Глупые девахи, которые хотят только замуж и ничего больше. Вечно грустная мама, что избегает меня.
Как-то раз я потерялся на пару дней. Залез на гору, небольшую, на уступ. Закинул наверх веревку, вцепился в нее и полез наверх, отталкиваясь ногами. Крепко держался с нее, а ведь мог в любой момент сорваться вниз!
Но лез. Упорно лез. Чтобы посмотреть на деревню сверху. Чтобы доказать себе, что в этом нет ничего сложного и страшного. Просто залезть наверх, преодолеть этот рубеж.
Ни пожалел ни на минуту. Красиво. Очень. А я стоял там и понимал, что у меня получилось. Получилось!
Но слезать было даже тяжелее. И немного страшнее.
Я не сорвался.
Меня не было дома два дня, а мама даже этого не заметила. Вела себя, как обычно. Ей вообще есть до меня дело?

Иногда стоит рисковать, даже если пугает. Но ведь нужно преодолевать свои страхи, да?
И я смотрю сейчас в глаза Исенгриму, преодолевая страх после того дня. Это оказалось так легко.
И я понимаю, что теперь уже ничего не боюсь.
- А так можно?..
Один раз отвести взгляд, чтобы посмотреть на рослую эльфку с длинными светлыми волосами, лукавой улыбкой и смеющимися глазами цвета дымки над горами. Красивая… И, видимо, добрая. Умная наверняка, в отличие от этих, деревенских.
Ее-то Исенгрим взял с собой когда-то, а этих - нет.
Она снова смеется, на этот раз тихо и подмигивает мне.
Но я уже о ней забываю, потому что Исенгрим заговорил. Он перестал смеяться, на его лице серьезное выражение и он даже хмурится. Отчитывает меня.
Будто бы игнорируя то, что я ему столько что сказал. Отчитывает, как ребенка, который сбежал из дома, не думая головой. Неправда, я думал!
Я уже вырос, эй! Ты что, не заметил?
Зато я заметил.
Заметил, как он оборвался на половине фразы, ишь какой. Не позволю со мной разговаривать, как с ребенком!

- Такого хера, что мне надоело в деревне, - отвечаю нарочно таким образом, чтобы он не подбирал слова под те, которые можно произносить. Не впервые слышу, ха! - Я не собираюсь возвращаться. Я поеду с вами.
Кажется, моя решимость его не берет. Ну, ладно, попробуем по-другому.
- Пожалуйста, я готов! - тон голоса сменился с резкого на умоляющий. Я перешагиваю через Йаррана, который все еще хохочет на земле, вижу краем глаза, как ему подает руку их другой брат, двоюродный, помогая подняться, но уже неважно. - Я умею стрелять из лука, умею метать кинжал, тренировал выносливость, один раз даже на скалу забрался. Я не буду ныть, что устал, я все выдержу! Мама даже не заметит моего отсутствия, ей все равно, где я, лишь бы не напоминал о… - слегка запинаюсь, снова возвращаясь к мыслям, когда я не нужен дома. Так, стоп, не об этом же речь! - Я вам пригожусь, я готовился к этому два года! Пожалуйста, не отправляйте меня обратно. Не теряйте на это время, я не хочу и не собираюсь в деревню!

Делаю несколько шагов вперед, останавливаюсь прямо перед ним. Исенгрим высокий, я ему достаю примерно до груди. Но скрещиваю руки, поднимаю голову. Смотрю на него снизу вверх, встречаясь взглядом. Меняю выражение лица, пару раз моргаю, в глазах наверняка читается мольба, что придает мне невинный и милый вид. Вид парня, которому невозможно отказать.
Так говорил сосед-кузнец, когда я просил у него выковать мне кинжал в обмен на пару семян красивых цветов для его жены.
Женщина, что подошла сзади Исенгрима, посмотреть происходящее, при виде меня издает умилительный возглас. На нее уже подействовало.
Может быть, и на него тоже, а?..
Ну же, обычно это работает, когда мне что-то нужно!

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]

Отредактировано Iorveth (2018-11-15 22:49:30)

Вот так. Один приказ - повисла тишина. Смех, нестройный, но достаточно звучный, оборвался в один момент. Толпа нас уже не окружает. Черта-с-два я поверю, что им перестало быть интересно! Поглядывают в нашу сторону, ещё и подслушивают небось.
Я бы сам точно не удержался!

Но Исенгрим добился чего хотел. Они замолчали и перестали на нас таращиться, скучковавшись.
И ведь как! Он даже голос не повысил. А они его послушались. Моментально.
Сложно сдержать восхищенный взгляд, когда наблюдаешь такое.
Двумя фразами навести порядок! Мне даже слов не найти, чтобы описать свой восторг от старшего Фаоильтиарны.

Потому что он такой. Есть в нем что-то. Я давно заметил, а теперь это вижу вблизи. Почти что в деле. В нем всегда что-то такое было. Это притягивает, заставляет смотреть в его сторону, ловить каждое слово. И довериться. Сделать так, как он считает нужным. Потому что Исенгрим знает, что делает.
Поэтому я здесь, а не в деревне. Поэтому сбежал вслед за ним и его hanse. Пора искать себя и своё место в этом мире?
Давно нашёл. Пора остаться и делать то, что считаю правильным для себя.

Я вздрагиваю, когда он начинает говорить. С каждым его словом огонь восторга гаснет. Интонация заставляет расти внутри меня возмущение. Я сжимаю губы, щурю глаза, не веря своим ушам.
Что за херня, du maere?! После всего этого? После всего, что он видел?
Чтоб тебя, Исенгрим! Ты видел сейчас, на что я способен. И это еще далеко не все!
Я забрался в его сраную повозку и меня не замечали всю дорогу, даже когда завязывали мешок. Я уложил на обе лопатки Йаррана Фаоильтиарну, плевать, что мне повезло, и он этого не ждал, получилось же!

Я смотрю в твои глаза уже без былой робости и страха. Тот случай с этим чаем уже и не вспоминается совсем. Я проделал этот путь не для того, чтобы вернуться обратно в bloede ban, смотреть тебе вслед с надеждой и дальше терпеть эту скучную жизнь.
Нет, Исенгрим Фаоильтиарна, если ты старше, суровее и опытнее, это не значит, что все будет по-твоему!
Возмущение достигает своей финальной точки, смешиваясь с досадой и обидой. Я уже не думаю, что именно говорю ему и какие это может вызвать последствия.
- Не хочешь брать меня с собой - ну и ладно! Ты прав, это действительно решать тебе. Но за меня ты решать не будешь! Я. Не вернусь. В деревню. Не нужен вам? Отлично, обойдусь! Справлюсь на большаке как-нибудь в одиночку, раз так!
Я все понимаю. Ему нужны те, кто что-то может. Но разве нужны покорные собачки, что опустят голову и сдадутся?
Разве нужны те, кто при первых же трудностях отступят, ретируются и побегут домой, к маме?
Я не собираюсь. Я сбежал не для того, чтобы снова оказаться дома. Когда я лез в этот поганый мешок, прихватив только кинжал и папину курительную трубку, я понимал, что дороги назад нет.
Я пытался. Пытался уговорить Исенгрима взять меня к себе. Он не хочет, я ему не нужен. Трубка мне дорога как память, но теперь придется ее продать, чтобы купить себе лук. Она хорошая, не новая, но раритетная. Жалко с ней расставаться, но придется.
Я же знал, на что шел. Придется чем-то жертвовать, раз все так пошло не по плану.
- И без этого тоже обойдусь! - жестко комментирую его последнюю фразу, демонстративно обхожу его и перехожу на быстрый шаг, а потом уже и на бег. Не очень гордо смотрится, но плевать. Лучше скрыться с его глаз поскорее.

Добежал я до местной деревни. Она не такая, как у нас. Более живая, дома более плотно друг к другу. Она больше, и можно даже перелезть с крыши на крышу.
Когда темнеет, я выхожу из своего укрытия - чья-то конюшня. Там я просидел до заката. Лошади оказались не слишком неприятным соседством, особенно если подкинуть им овса из мешка. Вряд ли кто-то туда бы сунулся, а если и да - я бы спрятался за свертками сена, их тут полно. Но никто так за день и не зашел, поэтому я просидел спокойно.
А в темноте выбираю крышу самого высокого здания и устраиваюсь там. Никто даже не заметил.
Туда входят dh’oine, я с любопытством разглядываю их. Они о чем-то говорят, но я не понимаю. А ведь они похожи на нас чем-то!
Только лица у них уродливые, грубые как-то. На них растут жесткие волосы, уши другой формы. Успеваю подумать, что как-то мерзко они выглядят.
Они скрываются за дверью.
Спустя некоторое время я вижу hanse Исенгрима. Они идут к двери, а я быстро ложусь на живот, прячась за трубой, чтобы меня не заметили. Выглядываю осторожно. Они идут внутрь, смеются, что-то обсуждают.
Он заходит последним, когда все остальные скрываются за дверью. Кажется, не полный состав, но я ведь не считал.
Йарран выглядывает, его торопит и что-то говорит про хороший эль. Теперь все внутри.

Закусываю губу, устраиваясь на крыше. От былого гнева и следа не осталось, теперь просто обидно. Когда я их вижу, отчаянно хочется быть их частью.
Не первый год мечтаю, чтобы Фаоильтиарна, вернувшись в деревню, взяли меня с собой. Но они не брали. И я понимал, что еще не дорос.
Не утерпел, бросился за ними. И правда, на что я рассчитывал? Только все испортил. Теперь он даже видеть меня не хочет, и точно к себе не возьмет. Ну прекрасно!
Откидываюсь на крышу, чтобы посмотреть в небо. И что теперь? Домой не вернусь. Точно не вернусь. Не после того, как вырвался.
Но что делать дальше - вообще не представляю. Кажется, я в тупике…
Дверь скрипит снова, резко подскакиваю, чтобы посмотреть, кто вышел.
Dh’oine. Один из тех трех. Достает из-за пазухи какое-то странное устройство, напоминающее лук с ручкой, только небольшой. И кладет на него стрелу.
И скрывается за поворотом. Сбоку за этим домом, слева от меня. Тоже меня не заметил.
Почему он настолько мне не нравится?..

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]

Отредактировано Iorveth (2018-11-17 01:11:46)

Хмурюсь, кусаю губу, наблюдая за этим dh’oine. Какой же он все-таки отвратительный!
Что вообще про них известно?
О dh’oine почти не болтали в деревне. Говорили, что они уродливые, все на одно мерзкое лицо. Когда-то все земли, где они живут, принадлежали эльфам.
У нас низкая рождаемость, а они плодятся. Но живут мало. Умирают быстро.
Отвратительно. Прямо как животные в лесу.
Теперь я вижу одного из них. Вот тут, прямо подо мной. Руку только протяни.
Отсюда его видно лучше. Виден его жадный и жестокий взгляд, его нелепое оружие, что держит в руках. Что он задумал? Явно же ничего хорошего.
Почему-то мне тревожно…

Стараюсь не выдавать свое присутствие, пока ползу по крыше так, чтобы оказаться за его спиной. Дверь трактира отсюда не видна. Ищет наших? Говорят, что dh’oine ненавидят Aen Seidhe. Ничего хорошего от него hanse Исенгрима не может ждать.
Он чего-то выжидает. Чего? Ждет, когда они все выйдут, чтобы напасть?
Глупо.
Ну глупо же! Их ведь много, а этих dh’oine… Трое?
Их же быстро отделают! Но мне все равно тревожно. Не стоит выпускать его из виду.
Один из кирпичей в трубе слегка шатается. Я смотрю на него, краем глаза не выпуская из поля зрения этого dh’oine.
Главное, все сделать тихо.
Достаю из-за пояса кинжал, что прихватил с собой из деревни. Аккуратно колупаю цемент вокруг него, чтобы достать его окончательно. Стараясь не шуметь. Он не должен меня заметить. Может быть, смех из этого здания приглушит лишние звуки.
Кирпич наконец-то у меня в руке. Тяжелый какой, зараза! Может быть, не пригодится. Теперь уже с ним ползу по крыше на прежнее место, чтобы снова быть сзади него.
И видеть больше того, что видит он.
На всякий случай.

Вокруг слишком тихо. Уже успело стемнеть окончательно, уже покидают жители улицу, возвращаясь по домам. А этот dh’oine все так и стоит с арбалетом. Как пугающая статуя.
Я понимаю, что дрожу. Мне не страшно, нет. И я даже не замерз. Я думаю о том, что может случиться дальше. И как из этого выпутываться. Как не облажаться.

Невольно возвращаюсь воспоминаниями к разговору с Исенгримом. А ведь я боялся к нему подойти еще несколько лет назад!
Робко смотрел ему вслед, когда он возвращался. Каждый раз. Боялся поднять на него глаза, заикаясь позорно, еле выдавливая из себя даже простое уважительное “Hael”.
Я восхищался им издалека. Он замечал, наверняка же замечал!
Осмелел я только тогда, в Belleteyn. Когда сел рядом с ним, опередив девчонок, чьи лица тут же обиженно вытянулись. Забрасывал его вопросами, робость уходила, мне становилось легче.
А потом случился этот проклятый чай! Вот что рукам стоило тогда не дрожать?

Сегодня я впервые говорил с ним с того дня. И это случилось совсем не так, как я себе представлял. Он отказался брать меня с собой, а я…
Просто не сдержался. Сказал то, чего бы в жизни не сказал, едва все обдумав. Таким тоном, которым непозволительно говорить с Фаоильтиарной. Почему?
Гордость, конечно. Обида. Разочарование. Осознание, что я ему не ровня. И ведь правда, куда уж мне…
Но так хотелось в это верить, что я обманывал сам себя, когда смотрел в его сторону, залез в этот мешок, смотрел ему в глаза, чувствовал себя уверенным.
Может быть, он прав. Может я на самом деле глупый и капризный юнец, который ни на что не годится. Тем более, стать частью его hanse. Он ведь ясно дал мне это понять.
Мечтать не вредно, да?
От мысли, что придется все же вернуться в деревню, хочется залезть на ту гору снова и не слезать с нее больше никогда. Там хотя бы красиво, нет надоедливых соседей, а мир с высоты кажется бесконечным…

Дверь здания скрипит снова спустя несколько долгих минут. Я вскидываю голову, чуть свешиваясь с крыши. Dh’oine поднимает свое нелепое оружие и смотрит вперед.
От здания отдаляется фигура, идя в другую от нас сторону - в широкий проулок между домами, где - я уже видел раньше - оборудовали отхожее место.
Исенгрим…
Вижу отсюда. Ни с кем бы его не перепутал. Уж не сосчитать, сколько раз я смотрел в его спину, надеясь, что заметит. Ну и дурак же я…
Dh’oine целится. Что-то говорит шепотом на своем языке, явно угрожающее.
Вот тут совсем идиот не догадается, что сейчас произо… Да хер ему!
Не позволю!

Действуют быстрее, чем соображаю. Кирпич летит dh’oine в голову. Он выпускает из рук оружие, чуть шатается. Нельзя упустить момент.
Спрыгиваю с крыши довольно резво, приземляясь на ноги. Тренировался когда-то со своей собственной - такая же невысокая. Мама каждый раз возмущалась, а я хотел отточить реакцию. Что такого-то?
Кинжал уже в руке, и пока не опомнился, размахиваюсь и бью в живот. Раз, другой, третий, четвертый… Чем больше, тем лучше! Он не слишком меня выше, но крупнее.
А я не могу допустить, чтобы он повторил свою попытку! А ведь сделает это, еще не один раз. Значит, нужно избавиться от него.
Он хватается руками за истекающий кровью живот. Я чувствую на своих руках что-то теплое и липкое. Его кровь…
Да что же он так медленно умирает?!
Теперь кинжал вонзается в его горло. Кровь брызжет фонтаном, прямо на меня. Не выпуская кинжал из рук, я отхожу в сторону.
И очень вовремя. Он падает, хрипит напоследок и… Все.
Только сейчас замечаю, что тяжело дышу.
Только спустя несколько секунд понимаю, что я сейчас сделал.
Я убил dh’oine. Вот так быстро и просто. Вот так легко и неожиданно, едва покинув деревню.
Я не думал о том, что я делаю. Я не думал о том, что он мог меня убить. Что он взрослее, сильнее, немного выше. Я думал о том, что от него надо избавиться.
Что это? Невероятное везение? Да как так…
Поднимаю руки, правая все еще сжимает кинжал, испачканный его кровью.
И я тоже испачкан кровью.
Кровью этого dh’oine. Я чувствую ее кожей, да и на одежду попала. Кровь существа, к которым принадлежат убийцы моего отца. Эти отвратительные, уродливые, глупые, плодящиеся и быстро умирающие dh’oine!
Этот умер быстро. Я весь в его крови. Будто бы она способна позже впитаться и отравить мое нутро.
От неожиданной мысли к горлу подкатывает тошнота.
Я оборачиваюсь, тут же лицом к лицу сталкиваясь с Исенгримом. Наверное, услышал шум, когда возвращался.
- Где… Где можно смыть с себя эту… гадость?
Ровным голосом, будто бы и не случилось ничего. Я все еще пытаюсь осознать, что произошло. И что я сделал.
Наверное, на моем лице написано слишком сильное отвращение, да?..

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]

Почему-то не могу пошевелиться. Вот так и стою, с кинжалом в руке, смотрю на Исенгрима. Вижу, что он ошарашен.
Мне хочется ему все объяснить, немедленно, в подробностях.
Эй, я не специально! Так получилось!
Только эти две фразы и крутятся в голове, ничего умнее я сейчас не сказал бы. Наверное.
То, что произошло, все еще вертится в голове. Все эти картины встают перед глазами, будто бы заставляя меня вспоминать снова и снова, никогда не забывать, понять…
Я понимаю. Теперь пытаюсь осознать.

Что я должен вообще сказать?
Наверное, объяснить, как сильно меня задел его отказ. И мне хотелось пойти с ними в эту деревню, хотя бы чуть-чуть посидеть в компании, посмотреть все, услышать объяснения. Что и как здесь вообще устроено.
Но разве после этого смог бы я спокойно вернуться в деревню, в мамин дом, ловить ее неодобрительные взгляды, когда я в очередной раз беру в руки отцовский зефар, чтобы пострелять по мишеням, и туда же метать кинжал?
Слушать соседей, слушать от девчонок вздохи по братьям Фаоильтиарна? Думать о том, что они все - где-то там, в большом мире, и уж точно не скучают.
И, посмотрев на все это, снова вернуться домой? И упасть лицом в эту размеренную жизнь, которой мне совсем не хочется.

Исенгрим пытается облегчить жизнь нашему народу, так я слышал всегда от его почитателей. Не позволяет dh’oine причинить эльфам вред.
Может, я все не так понял, и они их вовсе не убивают? И то, что я сделал - самая большая ошибка в моей жизни?
Нет. Не может этого быть.

Исенгрим смотрит на меня, потрясенно. Не ожидал от меня такого. И я сам от себя тоже не ожидал. Мы вдвоем в этом переулке, я заляпан кровью убитого dh’oine, а ему приходится смотреть на это.
Я мог бы объяснить, что все время прятался в чужой конюшне, а как стемнело - залез на крышу, наблюдая. Потому что не знал, куда мне деться.

Что он скажет? Явно не похвалит. Опять отругает небось. Куда ты лезешь, Йорвет. Ты еще не дорос, Йорвет. Спрячь свой нож, иди к маме и больше не трогай этих dh’oine, это наша работа.
Было бы смешно, не будь настолько обидно.
Да только Исенгрим не читает нотаций, пусть и нарушает тишину первым.
Я все еще не могу открыть рот, чтобы это как-то прокомментировать, поэтому просто киваю. Цел я, цел. Повезло мне. Кипричи я, как оказалось, швыряю не менее метко, чем стрелы из лука.
И мне повезло, что dh’oine свое оружие выпустил из рук. Поэтому и не успел мне ничего сделать. Шатался, растерялся, пока я…
Пока я убивал его кинжалом. Вот этим кинжалом, что все еще сжимаю в ладони. Кровь стекает с него, прямо на грязную землю.
Пока я смотрю на Исенгрима, каким-то отрешенным взглядом.
Он больше ничего не говорит. Смотрит на dh’oine ближе, небрежно переворачивает его лицом вверх, касаясь сапогом. Видимо, тоже неприятно касаться.
Осматривает его, кажется, узнает. Ничего не объясняет.
Думает. О чем? Отчаянно хочется его спросить, но я все еще не могу пошевелиться нормально, как и разговаривать.

Но убираю нож обратно за пояс, нахожу в себе силы. Тонкая тряпичная куртка, надетая поверх рубахи, тут же пропитывается кровью с кинжала, почти насквозь. Только морщусь - выкинуть теперь придется. А мне она все-таки нравилась…
Но вряд ли смогу ее носить. Теперь уже нет.
Наверное, если бы мама видела меня сейчас, она бы долго плакала. D’yaebl, я не хотел, чтобы все получилось так!
Но кто мне теперь поверит? Кто теперь выслушает меня, да и что это вообще изменит?

Исенгрим наконец-то говорит. Берет в руки оружие dh’oine, его ж нелепые небольшие стрелы, объясняет мне.
Он хочет, чтобы взял этот арбалет в руки, выстрелил в еще одного dh’oine, когда откроется дверь этого дома, и…
Он не ругает. Не читает нотации. Не хвалит. Говорит, что мне сделать. Сует его мне в руки, велит их вытереть от крови.
Теперь и штаны выкидывать.
Дурацкая бытовая мысль, что мелькает в углу сознания, когда я беру арбалет в руки. Послушно, даже не думая спорить с Фаоильтиарной. Он сказал - так нужно сделать. Ему виднее. Этих dh’oine было трое, значит, теперь придется и остальных убрать.
Я виноват, да? Но я не мог позволить ему убить Исенгрима. Хочу объяснить и это, но вместо этого - совершенно другое.
- А если у меня не получится?..
Смотрю ему в глаза, но сжимаю арбалет в руках. Тяжелый, неудобный, без тетивы.
Но держать получается. Зефар отца помог натренировать руки, каждый раз, когда стрелял из него.

Некогда думать, надо действовать. Исенгрим ясно дает понять это своими действиями, а я же не дурак. Я потом все объясню, правда.
Я держу арбалет наготове все это время, пока мы идем к трактиру. Все происходит достаточно быстро.
Дверь открывается, выхватываю dh’oine взглядом. Стрела попадает ему в грудь, а я едва не падаю, чудом удержавшись на ногах. Отдача жуткая. С луком такого не бывает.
Второй dh’oine падает от ножа Исенгрима.
Hanse переглядываются, встрепенувшись от произошедшего. Трактирщик бежит к ним, уже что-то кричит на всеобщем.
Краем глаза вижу, как один из Фаоильтиарна сует ему в руки увесистый мешочек и что-то отвечает на том же языке.
Мешок этот dh’oine берет, но смотрит осуждающе. Кидает один взгляд в мою сторону, поджимает губы, замолкает и уходит.
Часть бригады Исенгрима встает с мест, чтобы убрать мертвые тела, а остальные…
Смотрят в нашу сторону. Преимущественно на меня.
- Вот это ты сходил в сортир, Исенгрим! - Йарран нервно смеется, но никто его смех не поддерживает.

События в голове - эти и предыдущие, складываются в единую картину и мне приходит осознание.
Я убил двух dh’oine, одного за другим. Первого сам, второго - потому что Исенгрим так сказал. На моих руках кровь, от которой меня пыталась оберегать мать.
Я должен испытывать муки раскаяния, но мне совсем не стыдно. Я всю жизнь думал, что они этого заслуживают.
А представлял-то их совсем не такими. Они пугающе похожи на нас оказались. Только лица некрасивые, волос больше, уши другие…
Меня это пугает.
Пугает, что я не чувствую какой-то жалости. Только боюсь. Едва пытаюсь представить, что было бы, если бы у меня не получилось…
Исенгрим мог погибнуть там, или прямо здесь. И его братья, и эти женщины и мужчины, что рядом с ними.
Теперь убиты трое, двое - моими руками. И этот трактирщик теперь нас ненавидит. И одежда испорчена, кровь так и не смыть.

Меня колотит дрожь, ноги подкашиваются. Замечательно. Теперь я - убийца. Вчера еще не думал об этом, а сегодня…
Я роняю арбалет из рук, прислоняюсь к стене трактира с глухим стуком и потихоньку сползаю на пол. Губы дрожат также, как и все тело, но глаза сухие.
И что дальше? Что теперь будет? Со мной, с hanse здесь, с этим трактирщиком, с телами dh’oine?
Что же я натворил?..
Я всего лишь не хотел, чтобы Исенгрима убили!
Оказавшись на корточках, кладу руки на колени, прячу в них лицо. Не хочу видеть эту суету, хочу не думать об этом.
Хочу перестать дрожать и разобраться в том, что я сейчас чувствую после того, что сделал...

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]

Отредактировано Iorveth (2018-11-19 19:09:23)

Дрожь стихает постепенно. Произошедшее укладывается в голове. Медленно, по крупицам.
Говорят, что смерть ужасна. Вот так, вчера еще с кем-то разговаривал, а сегодня его уже нет.
Совсем нет, и никогда не будет больше.
И я понимаю.
Понимаю маму, которая тоскует по отцу.
Помню соседа, что жил за две хаты от нас, рассказывал три года назад мне про технику стрельбы из лука. Потом он ушел в лес, а спустя пять дней принесли его тело. Уже неплохо так потрепанное трупоедами.
Горевал ли я по нему? Сложно сказать. Но мне было грустно, что мы с ним больше не сможем поговорить.
Осознание “больше никогда” пришло уже позже. Как и долгая печаль.
Грусть по отцу преследовала меня почти всю мою жизнью.

Что я должен чувствовать сейчас? Скорбь? Чувство вины?
Я оборвал две жизни собственными руками. Мне нужно нести за это ответственность, так? Понимать, что кто-то их также больше никогда не увидит и не услышит, как я - отца и соседа?
Меня это не волнует. Если бы я не вмешался, Исенгрим был бы мертв. Как и вся hanse позже. Я сделал это, чтобы не дать умереть своим. Пускай они не взяли меня к себе, но это совсем не значит, что я был готов дать им умереть.
Я оказался рядом, я смог это предотвратить.
Отнимать жизнь оказалось достаточно просто. И не думать о том, правильно ли я сделал. Или все-таки нет?..

Я успокаиваюсь. Краем глаза вижу движение рядом - Исенгрим. Садится рядом, обращается ко мне.
Будто бы вокруг снова включились звуки. Шум таверны, голоса эльфов из hanse, что обсуждают происходящее. Я вижу слегка ошарашенного Йаррана, других братьев Фаоильтиарна, что поглядывают на меня с любопытством. Эльфок, что смотрят беспокойно. И еще парочку парней из hanse, которые спокойно убирают тела мертвых dh’oine, вынося их наружу.
- Спасибо… - смотрю, как тела несут мимо меня, равнодушным, спокойным взглядом. - Это нормально, что мне не совестно?..
Справедливый вопрос. Потому что наверняка все должно быть иначе.

Вопрос Исенгрима заставляет вздрогнуть, повернуться к нему. Он серьезен. Он правда мне это предлагает. Вот здесь и сейчас, в этой таверне, после двух убитых dh’oine.
Он хочет взять меня с собой. Я слышу то, что надеялся услышать уже давно. Наверное, и услышал бы, позже. Еще через пару лет, да?
Но я не утерпел. Сбежал за ним, получил отказ, а потом получилось, что…
- Чтобы ты знал, я не специально. Я не убивал для того, чтобы ты взял меня с собой. Тот, на улице, он хотел в тебя выстрелить, я же не хотел, чтобы это произошло. И попытался его остановить, вот и… Так вышло.
Почему я вообще оправдываюсь? Я не должен. Он это знает все, он же все понял. Но почему-то это мне сейчас кажется важным, чтобы сказать вслух.
От его слов ранее, несколько часов назад, все еще обидно. И тут бы поджать губы, гордо отвернуться и сказать, что не надо мне таких одолжений. Что он сам должен этого хотеть, а не брать меня под крыло вынужденно, потому что я кого-то там убил и домой мне теперь наверняка нельзя.
Только это не получится. С ним - нет. Ни жалостливые лица, ни гордые выбрыки - ничего из этого не подействует на Исенгрима Фаоильтиарну. С ним нужно быть честным. Как и с собой.
- Пойду.
Вот так. Кивок и короткий ответ. Большего здесь не требуется.
Не так я хотел, чтобы это произошло. Но выбирать не приходится.

- Может, хватит уже мучить парня, а?
Возмущенный, укоряющий женский голос заставляет вздрогнуть. Я поднимаю голову, смотрю на эльфку, что подошла к нам. Та же самая, которая дразнила Йаррана, едва тот вытряхнул меня из мешка, и был уложен на землю, когда отвлекся.
- Вы что, не видите? Он же весь в крови! Ему нужно помыться и переодеться! Одежду я найду, а этому хрычу скажите, чтобы немедленно приготовил бадью в одной из комнат! А потом ему надо поесть! Чурбаны бесчувственные, сразу видно, что ни детей у вас, ни младших братьев его возраста! Пойдем со мной, Йорвет.
Она протягивает мне руку, помогая подняться на ноги. И тут я вспоминаю, кто она.
Жила в нашей деревне, Кираэль - так ее зовут. У нее был младший брат, мой ровесник. Давно она начала встречаться с кем-то из Фаоильтиарна, виделись редко. Пока ее брата не убили, кажется. Это было четыре года назад, ему было десять. Тогда селяне спасли ее от попытки наложить на себя руки. Я слышал что-то, мама берегла меня от этой истории.
А еще через год она ушла с Исенгримом. И появлялась также часто, как и они все.
Кираэль обнимает меня за плечи и ведет наверх. Кошусь на нее краем глаза - сдерживает эмоции. Даже замечает мой взгляд и тепло улыбается. Мне снова грустно. За нее на этот раз. И снова кипит возмущение, стоит подумать о dh’oine.
Почему-то чувствую удовлетворение. Теперь их в этом мире на трех меньше. Мелочь, но успокаивает.
Это должно меня пугать. Мама не раз говорила, что мне досталось отцовское безумие. И если его пустить в то же русло, это кончится тем же.
Прости, мама. Я тебе потом все объясню. Когда Исенгрим решит снова заглянуть в деревню. Ты все равно меня всегда сторонилась, может, и мое отсутствие не заметишь.

Пар от воды в бадье еще не перестает подниматься к потолку, когда Кираэль снова заходит в комнату, кладет на кровать стопку чистой одежды. Такая же простая, как моя, но чистая. Где она ее взяла - не спрашиваю. Какая разница?
- Вымоешься, оденешься и спускайся вниз. Голодный небось.
- Спасибо.
Короткая благодарность, такой же взгляд. Она отвечает улыбкой и уходит, закрыв за собой дверь. Настолько ловко, быстро и бесшумно, насколько способны бойцы Исегрима. Так ты прячешь свою боль, да?.. Наверное, от этого правда делается легче.
Одежду, пропитанную кровью dh’oine, брезгливо бросаю прямо на пол. Хочется сжечь ее прямо здесь, но я знаю, что этого не будет. Я оставлю ее здесь, так пусть и лежит. Она мне больше не нужна.
Вода горячая, но не обжигает. Кровь смывается легко. С рук, с лица, с открытой ранее части шеи. Вода окрашивается в красноватый, со смесью чего-то мутного.
Чужая кровь и грязь.
“Привыкай”, - что-то ехидно шепчет внутри. Привыкаю. Что мне еще остается?..

Едва выхожу, одевшись, справа в коридоре слышу ругань. Голоса знакомые, даже слишком.
- Исенгрим, ты с ума сошел? Я, тренировать пацана? Я тебе что, нянька, возиться? Ты его взял - ты и тренируй! А я на это не подписывался!
Йарран. Возмущен. Ответа его старшего брата - и теперь моего команидира - я уже не остаюсь послушать. Быстрыми, по возможности бесшумными шагами, бегу в другую сторону, к лестнице.
И вниз. Туда, где ждет еда. Закусив губу почти до боли, стараясь не думать, что меня считают лишним балластом, который пришлось вынужденно тащить с собой.
Не балласт я! Видимо, двух убитых dh’oine мало, чтобы это доказать.
Давлю внутри себя раздражение, когда сажусь за стол рядом с Кираэль.

Месяц спустя

Мы не так долго там пробыли. Удалось поймать кого-то из сельчан, чтобы передать записку маме. Домой уже меня никто не рвался отвезти. Видели же, что Исенгрим рядом, что стою я за его плечом, а значит - бесполезно.
Потом мы отправились дальше. Несколько остановок в каких-то схронах. И много тренировок.
Я получил зефар. Не такой, как отцовский. Меньше и более новый. Но тетива здесь почему-то туже.
Не всегда удавалось справляться с ней. Иногда мазал. Но…
Восемь из десяти стрел шли точно в цель.
Восемь из десяти ножей втыкались в центр мишени.
Восемь раз из десяти получается уйти от уловок Йаррана в совместных тренировочных боях.
Не забыл он еще, наверное, тот свой позор, когда я его при всех опрокинул на землю, чтобы освободиться.
Он не хочет этим заниматься? Ему трудно, да? Единственный способ избавить его от них, избавить себя от его общества, когда мое ему так противно - стараться изо всех сил.
И я стараюсь. Сначала он лишь фыркал. Потом одобрительно кивал. Потом начал сдержанно хвалить.
Не без своих дурацких шуток, конечно.
Кажется, мы начинаем друг к другу привыкать.

Спиной, даже сквозь тонкую рубаху, чувствую, как кора дерева упирается больно в спину. Ощутимее, чем кинжал у моего горла.
- Вот тут-то ты мертв.
Йарран ехидно улыбается. Я отвечаю ему тем же.
- Вниз посмотри.
Он опускает взгляд и видит второй кинжал, что упирается ему в живот. Держу его твердо, не выбить так просто, чтобы не покалечиться.
Йарран смеется. Кажется, настолько искренне впервые с момента начала этих тренировок.
- Отлично, мертвы мы оба. Хорошая работа, малыш.
- Прекрати меня так называть.
Поджимаю губы. Он смеется снова и убирает кинжал от моей шеи. Я убираю свой.
- Что теперь?
Кинжал возвращается в ножны, смотрю на него. Уже солнце ушло за горизонт, а мы еще не закончили. Так долго мы еще не тренировались.
- Теперь - спать. У тебя дыхание сбито, устанешь быстро. Спокойной ночи, Йорвет.
Он подмигивает мне, уходит в свою палатку, что стоит посреди этих огромных развалин, где у нас привал. Исенгрим говорил, что dh’oine не любят сюда соваться, а значит, здесь безопасно.
Еще с минуту стою возле этого дерева, пытаясь осознать кое-что.
Йарран впервые назвал меня по имени.

Ночью достаточно душно. Мне не уснуть, поэтому я здесь. Иду вдоль руин, разглядывая их. Я не знаю, что это за место, но мне интересно.
Пока не упираюсь в то, что осталось от большого фонтана. Возле него цветут розы. Красивые, белые, с розоватой каймой. Удивительно, что в этом месте есть что-то живое, настоящее, что не тронет даже время.
Только позже я замечаю каменную плиту, когда подхожу ближе. На ней - лицо эльфки необычной красоты. Но в ее глазах нет грусти, есть решительность и огонь. Даже с камня это чувстуется.
И тут я понимаю, где мы остановились.
- Шаэрравэдд…
Шепотом, почти одними губами. Значит, эта эльфка - и есть Аэлирэнн. Мама запрещала старшим рассказывать мне эту историю. Кое-что я знаю. Незадолго до моего рождения Аэлирэнн подняла восстание против dh’oine. Она с ним не справилась, многие молодые Aen Seidhe тогда погибли. Шаэрравэдд был уничтожен, но в нем по-прежнему цветут белые розы.
Ее розы.
К горлу подкатывает ком. Есть ли смысл в том, что мы сейчас именно здесь?
Краем уха понимаю, что я здесь не один. Ладонь тянется к кинжалу. Уже привычный жест.

[icon]https://i.imgur.com/byWJxCW.png[/icon][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=3350" class="link3";>Йорвет</a></b> ¹⁴<br>Эльф-подросток с Синих Гор, которого тянет к приключениям. Не совсем опытный, но старательный лучник. Видит цель — не видит препятствий.<br><center>[/lz]