//PETER PARKER
И конечно же, это будет непросто.
Питер понимает это даже до того, как мистер Старк — никак не получается разделить образ этого человека от него самого — говорит это. Иначе ведь тот справился бы сам. Вопрос, почему Железный Человек, не позвал на помощь других так и не звучит. Паркер с удивлением оглядывается, рассматривая оживающую по хлопку голограммы лабораторию. Впрочем, странно было бы предполагать, что Тони Старк, сделав свою собственную цифровую копию, не предусмотрит возможности дать ей управление своей же лабораторией.
И все же это даже пугало отчасти.
И странным образом словно давало надежду. Читать
NIGHT AFTER NIGHT//
Некоторые люди панически реагируют даже на мягкие угрозы своей власти и силы. Квинн не хотел думать, что его попытка заставить этих двоих думать о задаче есть проявлением страха потерять монополию на внимание ситха. Квинну не нужны глупости и ошибки. Но собственные поражения он всегда принимал слишком близко к сердцу.
Капитан Квинн коротко смотрит на Навью — она продолжает улыбаться, это продолжает его раздражать, потому что он уже успел привыкнуть и полюбить эту улыбку, адресованную обычно в его сторону! — и говорит Пирсу:
— Ваши разведчики уже должны были быть высланы в эти точки интереса. Мне нужен полный отчет. А также данные про караваны доставки припасов генералов, в отчете сказано что вы смогли заметить генерала Фрелика а это уже большая удача для нашего задания на такой ранней стадии. Читать
uniROLE |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
вокруг искусственные лица,
в с ё п о д д е л к аAriana Dumbledore & Gellert Grindelwald
Геллерт приходит в гости к Дамблдорам, но никого нет дома, кроме Арианы.
[sign]
святая невинность с глазами горгоны[/sign][nick]Ariana Dumbledore[/nick][status]грусть цвета индиго[/status][icon]http://s9.uploads.ru/jucgt.png[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>ариана дамблдор</a></b> <sup>14</sup><br>девочка-обскури<br><center>[/lz][fan]fantastic beasts[/fan]
[indent] Геллерт терпеливо стучит в дверь, едва заметно вздыхая от нетерпения — ему хотелось рассказать об этом другу лично, не используя уже и без того уставшую сову. Или причиной было то, что Дамблдор не ответил на прошлое письмо? Нет, он чудесно осознавал, что у всех есть дела и ответа в сию минуту никто не требует, но все равно считал изложенный на бумаге тезис необыкновенно важным. Ему бы хотелось, чтобы Альбус перестал впадать в свои тревоги, хотелось бы уехать отсюда вместе с ним и уже приступить к каким-нибудь серьезным действиям. Но, Геллерт отлично понимал, что еще не время — им всем нужно подождать. Но, терпения в последнее время Геллерту Гриндевальду не хватало, от чего ему вновь кажется, что он рискует ошибиться. Неважно — в себе или в окружающих.
[indent] Дверь все-таки открывается и где-то мысленно он автоматически подавляет приступ внутреннего раздражения, ожидая увидеть Аберфорта. За проведенное время вместе с его старшим братом успел выучить даже мелкие привычки оного, посему интуитивно улавливает различие в едва слышном копошении за дверью и вероятных угадываемых движениях. Но, невольно удивляется, когда видит перед собой Ариану.
[indent] Геллерт не особо общался с девочкой, хотя этому есть вполне объективные причины. Не хотелось бы стать причиной ее душевной тревоги, не хотелось лишний раз зародить в Альбусе ненужное сомнение, не хотелось в принципе вести беседы с его родней. Скажут, что высокомерный, но на деле просто ... просто хочется, чтобы все двигалось с мертвой точки. У него было бесконечно много общих тем с Альбусом, о чем в отношении младших Дамблдоров он похвастаться не мог вообще.
[indent] — Привет, Ариана. — мгновение удивления сменяется мягкой вежливой улыбкой с явным акцентом. — Я к Альбусу.
[indent] Они что, оставили её дома одну? Геллерт не знал, насколько это рискованно, но комментировать не стал. Ему отчасти было жаль Ариану, как может быть жаль любого волшебника, с которым судьба распорядилась так ужасно. Это сделали с нею не-маги и пример Арианы в очередной раз доказывает узколобость и недалекость их всех. Они напали из страха, напади подло, будто бы дар магии в девочке сразу аннулировал её причастность к людям вообще — это отвратительно. И волшебное сообщество тоже не смогло защитить девочку, осудило её отца и лишний раз доказало, что удел их всех прятаться и жить в вечной тени устаревших законов. Геллерт хотел другого мира, хотел перемен и был уверен, что вскоре они произойдут. И для Арианы в том числе.
[indent] — Они, что, тебя дома одну оставили? Ладно. — юноша не мог ручаться, что это вполне нормальная практика, хотя ему было любопытно, куда это два братца Дамблдоры ушли так срочно. Обязательно поинтересуется, смотря на их недовольные лица, ведь эти двое чаще всего общались через силу. По мнению Геллерта им и вовсе было общаться не о чем, так как Аберфорт совсем не получил ни должного таланта, ни ума — склочный и недалекий, но свое мнение Гриндевальд благополучно держал при себе.
[indent] Предложение войти в дом вызывает еще один укол удивления, от чего Геллерт даже замешкался. Он уже планировал возвращаться и все-таки записать все вопросы на повестке дня на бумаге, а потом отправить это совой Альбусу. Попозже. Но, видимо, есть шанс дождаться друга прямо на месте. Геллерт утвердительно кивает, вновь дружелюбно улыбаясь девушке — конечно, он не против посидеть с нею.
[indent] — Если приглашаешь, то конечно. — вошел он в довольно просторную прихожую, уже ставшую за эти недели очень знакомой. Впрочем, чаще Геллерт предпочитал аппарировать или банально лезть к Альбусу в окно, тем более что было совсем невысоко. Если бы на месте Арианы был Аберфорт, он бы не задумываясь, выгнал бы Гриндевальда взашей. Но, у Арианы явно куда больше чувства такта, или, быть может, ей в принципе впервые приглашать кого-то ... вот так в гости. И Геллерту почему-то совсем не хотелось портить о себе впечатление собственной усталостью от всей этой ситуации. Нет, все что связано с дальнейшими их планами, поисками Даров Смерти и продвижению их идей занимало Геллерта без остатка, а когда ему приходилось переключаться на бытовые отношения и задачи, то это в нем вызывало лишь тоску. Впрочем, будет лучше, если он поладит с Арианой. Им вскоре придется совместно путешествовать, общаться придется гораздо больше, нежели сейчас, когда девочка проводит все свое время взаперти и лишь с братьями.
[indent] Скоро она увидит мир. Геллерту бы этого хотелось, ведь сидеть в трех комнатах всю жизнь, боязливо выходя на улицу по ночам — врагу не пожелаешь. Хотя лучше и не знать, чего бы желал Геллерт своим врагам, будь они у него явными сейчас. Однажды их станет полно, а его беспощадность и жестокость к ним войдет в историю. Воспитание и внутренняя философия Геллерта и сейчас бы не дали дать себя в обиду, слишком велика его уверенность в собственных силах. Геллерту хочется думать, что он твердо стоит на ногах, но сейчас он — просто гость у девочки, чья сила неконтролируема и хаотична, сколько бы сказок на ночь ей не прочли.
Ариану Дамблдор редко оставляли одну. С ней всегда кто-то да был - мама, Аберфорт или Альбус, за исключениями ночей, когда все спали, но и тогда, если Ариане снились кошмары, она просыпалась и пробиралась в комнату Аберфорта, который умел успокаивать младшую из Дамблдоров, как никто другой - он рассказывал ей веселые истории про Хогвартс или читал ей интересные книги, и, несмотря на то, что Ариана сама умела читать, она просила брата об этом просто для того, чтобы слышать его голос - иногда в полусонном состоянии не понимала, о чем речь, просто слушала звучание голоса и засыпала, как под колыбельную, которые пела ей мама, когда еще была жива.
Ариана знала, кто виноват в смерти их мамы - знала, что именно по ее вине мама погибла, а они с братьями остались сиротами, и Альбусу пришлось бросить обучение в Хогвартсе, чтобы присматривать за ней - обузой для семьи, балластом, повисшим грузом на шее гениального старшего брата, который мог добиться чего угодно, но вынужден был остаться в Годриковой Впадине и контролировать невменяемую сестру. Ариане и правда необходим был присмотр, но она не считала себя беспомощным инвалидом - Ариана прекрасно могла справляться с повседневными делами, убирала в доме, часто готовила, причем любила это делать и во время готовки никогда не пользовалась магией, что делало ее блюда еще более вкусными. Нет, Ариана не нуждалась в уходе за собой - ей необходим был человек рядом на тот случай, если она снова станет опасной для окружающих. Как тогда, с мамой - Ариана не помнила, что именно она сделала. Просто в глазах вдруг потемнело, как будто она потеряла сознание, а потом, придя в себя, Ариана поняла, что мама лежит на полу, не двигается и не дышит. Как же она была тогда напугана - Аберфорту пришлось буквально укачивать сестру на руках, дотащив ее до постели, поить травяными чаями для успокоения нервов, хотя единственное, чего тогда хотела Ариана - уйти следом за мамой. Она виновата во всем. Она причиняет всем только боль и страдания. Она - существо, несущее с собой беды и смерть.
Она - ведьма.
Маму похоронили. Арианы там не было, она осталась дома с дядюшкой Оуэном, и весь тот день не вставала с постели, и отказывалась есть - в итоге Аберфорт кормил ее почти силком, запихивая в рот ее любимые бутерброды с ветчиной, и повторял только одно - эта фраза звучала, как заклинание: ты не виновата.
Это была не ты.
Ариана всерьез думала, что умрет, но не умерла. Стала медленно возвращаться к жизни, чувствуя себя ужасным человеком, который этого не достоин, но все же - ела, выходила из своей комнаты и даже снова начала рисовать. Все это произошло благодаря братьям, которые всячески поддерживали ее и не давали окончательно упасть в пучину отчаяния. Аберфорт водил ее в загон, где они держали коз, и Ариана играла с маленькими козлятами, которые так забавно брыкались и бодались рожками, что Ариана, как любая девочка, не могла остаться равнодушной перед столь умилительным зрелищем. Альбус тоже уделял сестре время, хотя и меньше, чем Аберфорт, ведь Альбус теперь был главой семьи и на него навалилось множество других забот, в частности связанных с финансами.
А еще - еще был Геллерт Гриндевальд, лучший друг Альбуса, который часто приходил к Дамблдорам, и иногда даже пил вместе с ними чай. Аберфорт смотрел на Геллерта с неодобрением, а Ариане Гриндевальд нравился. Причем нравился не только, как друг ее старшего брата - несмотря на свое увечье, Ариана была обычной девочкой-подростком, и то, что ее привлекал симпатичный юноша, являлось вполне логичным. При виде Геллерта Ариана обычно краснела - тот не замечал - и пыталась казаться более серьезной и взрослой. Пыталась понравиться. В конце концов, в жизни Арианы из молодых людей были только ее братья, и поэтому, когда появился еще и Геллерт, не связанный с ней кровными узами, такое увлечение было вполне закономерным. Правда, природы своих чувств неопытная Ариана понять не могла, а разбираться в себе тем более не пыталась - слишком глубока была пропасть в ее душе, особенно теперь.
Но у Арианы Дамблдор случались и хорошие дни. Она не постоянно страдала от необоснованных страхов, и в ее безумии периодически проявлялись просветы - Аберфорт чувствовал это, как никто другой, и поэтому со спокойной душой сегодня оставил сестру одну, отправившись по каким-то своим делам. Альбус ушел еще раньше, думая, что Ариана будет с Аберфортом. Так младшая из Дамблдоров осталась одна, и, немного полистав томик стихов Эдгара По, поняла, что ей скучно. Странно: обычно Ариана хотела именно одиночества, но, как оказалось, она отвыкла от него. Это немного испугало Ариану: вдруг сейчас с ней что-то случится, и некому будет ей помочь?
“Зато я никого не убью”, - утешила себя девочка, закрывая книгу и оставляя в ней закладку. В конце концов, больше собственной смерти она боялась именно этого: что однажды снова потемнеет в глазах, а потом она обнаружит на полу мертвое тело Аберфорта или Альбуса.
Думать об этом было страшно и неприятно. Ариана поежилась, как от холода, и тут раздался спасительный стук в дверь.
Братья бы не стучали. Ариана немного напряглась, но в то же время и обрадовалась, что не будет одна - встала с кресла и направилась к двери, за которой обнаружился Гриндевальд.
Ариана широко ему улыбнулась. Конечно, Геллерт пришел не к ней, а к Альбусу, но какая разница? Главное, что пришел. И, хотя Ариана не знала, когда вернется брат, она заверила Гриндевальда, что Альбус придет совсем скоро, и пригласила его в дом. В конце концов, никто из них - ни братья, ни Геллерт - не станет на нее сердиться, что взять с девочки, у которой не все в порядке с головой?
Иногда безумие становилось удобным.
- Проходи, - радостно щебетала Ариана, ведя гостя на кухню. - Я сделаю чай. Хочешь печенья? Я сама вчера испекла, оно с шоколадной крошкой, - похвасталась девочка своими достижениями, не дожидаясь кивка и уже ставя чайник на огонь. - Как твои дела? - нужно же о чем-то разговаривать, верно?
[nick]Ariana Dumbledore[/nick][status]грусть цвета индиго[/status][icon]http://s9.uploads.ru/jucgt.png[/icon][sign]
святая невинность с глазами горгоны[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>ариана дамблдор</a></b> <sup>14</sup><br>девочка-обскури<br><center>[/lz][fan]fantastic beasts[/fan]
[indent] Ариана улыбается ему и даже рада видеть — он отстранено думает, что в этом доме ему рада еще одна живая душа. Будто бы юноше было дело до того, насколько ему рады, но здесь иной случай. Геллерт не выдавливал из себя радушие или доброе отношение к девочке — он сочувствовал её недугу, а еще понимал, насколько важно, чтобы Ариана была готова к путешествиям. Её брат ни за что не уедет из Годриковой Впадины без своей семьи, тут переубедить его невозможно, а Геллерт не такой дурак, чтобы пытаться. Впрочем, они еще не нашли все зацепки по Перевеллам, которые можно вообще найти в этом месте — миссия Геллерта здесь не окончена, потому пока спешить ему некуда. Да и не совсем хочется, если это будет означать, что увлекательная переписка с Альбусом возьмет и прекратится.
[indent] — Не откажусь. — он проходит за девушкой на кухню, садясь за стол, как-то внимательно наблюдая за девушкой. Без опаски, просто, будто видел ее вообще впервые. Это было интересно, на самом-то деле. Не факт, что братья Арианы оценят его присутствие здесь, ведь в принципе к девочке не многих подпускали из чужих. Это опасно для ее спокойствия. Исходя из того, что знал о ней Геллерт, то от её спокойствия зависела не только жизнь самой Арианы, но об этом ему думать не хотелось. Он верил в то, что Ариана сможет контролировать свои силы, сумеет найти в себе опору и не стать обузой в их великих путешествиях.
[indent] — Превосходно! Мое пребывание здесь довольно однообразно, — пожимает плечами, — Разговоры в бабушкой, переписки с твоим братом, поиски зацепок по нашим идеям, а еще планирование будущей поездки. Альбус ведь тебе говорил? — в голосе юноши невольно слышится азарт, будто он ничего так не ждет, как реальное начало запланированного, будто бы уже все в его руках, нужно лишь набраться смелости и сделать шаг вперед. Геллерт бы это сделал не задумываясь. И неважно, что там говорил сестре Альбус, и какими сказками он ее кормит, хотя, он не отрицал, что он вполне правдив с нею. Если так, то Ариана до сих проявляла гораздо больше благоразумия, нежели Аберфорт.
[indent] Вопреки мнению некоторых, Гриндевальд чудесно осознавал, что у него ничего не получится по мановению руки. Дары не найдут себя просто, люди легко не откликнутся на их идеи, а еще найдутся тем, кто будет им противостоять. Точно так же, как и в Дурмстранге. И Гриндевальд уже сейчас был готов ответить всем трудностям на своем пути со всей присущей ему стойкостью и серьезностью — ни с кем заигрывать не намеревался. Но, обо всем этом вряд ли будет интересно услышать Ариане. Пусть она не раз уже столкнулась с несправедливостью и жестокостью, но её будет впереди немало, пусть Геллерт непременно позаботился бы о том, чтобы её эта несправедливость не коснулась. Ему это просто незачем.
[indent] — Мы скоро уедем, осенью, если все пойдет по плану. Ты сможешь увидеть мир, разве это не чудесно? Тяжело всю жизнь пребывать в одном доме, получая короткие прогулки лишь по ночам. Теперь все изменится. — он взял чашку с чаем, поставив ее на гладкую поверхность стола. — Или бы ты хотела остаться здесь? — смотря, какого брата она больше слушает, но Геллерту хотелось еще и проверить, имеет ли сама Ариана свое мнение на этот счет.
[indent] Ему никогда не приходилось говорить с нею вот так. Геллерт здраво считает, что Ариану бы лучше отдать специалистам, но искать их Британии разве что подписать приговор. Никто не захочет работать с подобным диагнозом. Интересно, насколько велик спектр ее сил? Проверять подобное совершенно нерационально, отдает самоубийством, а травмировать девочку не хотелось бы. Раньше, когда они говорили, рядом всегда был кто-то из братьев, сейчас же никого не было. Юноша делает глоток чая, заинтересовано посматривая на собеседницу, желая услышать не отражение мыслей и суждений её семьи, а именно Арианы. Если эти суждения все-таки есть, то не все потеряно. Геллерт не уверен на все сто процентов, он вообще не уверен в единственном пункте своей жизни — строке под названием «Дамблдоры». Но, возможно, так было даже лучше.
Печенье с шоколадной крошкой - личный повод для гордости. Ариана испекла его вчера, строго следуя рецепту в старой бабушкиной кулинарной книге, и братьям очень понравилось. Хотя обычно в семье готовкой занимался Аберфорт - он не стеснялся применять магию и потому у него получалось быстрее - Ариана все чаще стала работать на кухне, и вскоре поняла, что не одними бутербродами с ветчиной сыт человек. Ее интересовала кулинария, равно как и рисование, и музыка - Ариана проводила линию на бумаге, наигрывала на старом пианино простенькую мелодию, перемешивала тесто, вдыхая сладкий аромат ванили - и понимала, что магия состоит не только в тех искрах, что вылетают из волшебных палочек братьев. Магия - это профиль Аберфорта, выведенный тушью на бумаге, это звуки, что рождаются под пальцами, это вкус шоколада на языке… Пожалуй, существование такой магии Ариана была готова признать и терпеть.
Другой - ни за что.
Магия отобрала у нее родителей, магия заставила ее испытать боль, магия мешала ей, как мешают тяжелые ботинки на ногах плывущего человека. Несмотря на свою ненависть, Ариана чувствовала, что в ней очень много магии, едва ли не больше, чем в братьях, даже Альбусе - искуснейшем волшебнике. Ариана молчала об этом, не говорила никому, включая Аберфорта. Ариана тщательно скрывала свою магию, старалась затолкать ее поглубже внутрь себя, забыть, что умела делать в детстве - несмотря на то, что она уже три года как должна была учиться в Хогвартсе, девочка отказалась даже покупать себе волшебную палочку, хотя Альбус однажды попробовал ее уговорить, нажимая на то, что Ариана может научиться контролировать свою силу. И, хотя разумом Ариана понимала, что он прав, она упрямо настояла на своем решении, аргументировав тем, что просто не может. Не может - и все. К одиннадцати годам Ариана осознала, что необязательно говорить всю правду - она могла. Могла - но не хотела. Ей была противна сама мысль о том, чтобы подчинить себе ту силу, что таилась в ней. Ей хотелось просто избавиться от этой силы, которую она считала грязной помехой - выбросить на помойку, как человек выбрасывает из дома старую и рваную, ни на что уже не годящуюся одежду.
Альбус думал о магии иначе. Альбус считал, что это нечто великое, то, что возвышает волшебников над другими людьми. Магия - это власть, сила и величие. Ариана не была с ним согласна, ей казалось ужасным то, чтобы заставлять других подчиняться с помощью магии, но вслух никогда не противоречила. Во-первых, потому, что ее никто бы не стал слушать. Во-вторых - со своей точки зрения брат был действительно прав. В-третьих - Альбус очень редко говорил с Арианой об этом. Обычно он ограничивался простыми темами для разговора, сводящимися к быту: как ты провела день? хорошо спала? покажи, что ты нарисовала? Аберфорт и вовсе не затрагивал с сестрой тему магии, почему-то искренне считая, что причинит ей боль даже разговором об этом.
Однажды Ариана подслушала разговор Альбуса и Геллерта - потому и знала о мнении брата насчет магии и некоторые планы друзей. Альбус намекал на то, что они уедут - Аберфорт тогда смотрел на него угрюмо, едва ли не с ненавистью. Ариана всегда пугалась, думая, что братья могут подраться, а она не сможет их остановить, и поспешно переводила разговор за общим столом на другие темы, а в самых сложных случаях ловко имитировала приступ головной боли - тогда Альбус и Аберфорт забывали о своих раздорах и вместе бросались ей помогать. Ариана любила, когда братья действовали заодно, и ради этого была готова даже по-настоящему заболеть.
- Вот! - Ариана поставила перед Геллертом блюдечко с печеньем, и занялась чаем, разливая кипяток по чашкам, в которых уже были рассыпаны порции листьев. - Сколько тебе сахара? - деловито спросила она, рассматривая то, как листья плавают в воде, что медленно окрашивается в коричневый оттенок. Взяв свою чашку, она села напротив гостя и первая, подавая пример, взяла печеньице, откусывая кусочек и снова уверяясь, что у нее получилось хорошо.
- Альбус говорил, - признала Ариана, отпивая чай. - И я хочу уехать, - это правда. Здесь все слишком сильно напоминает о ее несчастьях. О том, как умерла мама, как вся обстановка дома погрузилась в траур, как Аберфорт улыбался через силу, а Альбус пытался быть веселым - Ариана кожей чувствовала фальшь и ей хотелось закричать: перестаньте! Не надо быть со мной такими милыми! Я убила маму! Вы понимаете - я убила нашу маму!
- А куда мы поедем? - невинно поинтересовалась Ариана, внимательно рассматривая Геллерта и тайком любуясь им. Ох, если бы однажды, когда она вырастет, когда сможет побороть в себе страх и выйти из дома, когда станет красивой молодой женщиной… может, тогда Геллерт поймет, что Ариана Дамблдор - не просто младшая сестренка его лучшего друга?
Скорей бы вырасти.
[nick]Ariana Dumbledore[/nick][status]грусть цвета индиго[/status][icon]http://s9.uploads.ru/jucgt.png[/icon][sign]
святая невинность с глазами горгоны[/sign][lz]<center><b><a href="ссылка" class="link3";>ариана дамблдор</a></b> <sup>14</sup><br>девочка-обскури<br><center>[/lz][fan]fantastic beasts[/fan]
[icon]http://funkyimg.com/i/2Lyk1.gif[/icon]
[indent] Печенье и правда было вкусным — тут Геллерт ни разу не лукавил. Впрочем, сейчас он чувствовал себя довольно легко, будто и правда пришел в гости к юной Ариане, а не к её старшему брату. Понять же, что творится в голове девочки, сложно — что там говорить, Геллерт не всегда понимал происходящее в плясках тараканов Альбуса, посему лишний раз не ищет себе сложностей. Все или покажется само собой по истечению беседы, или останется тайной до определенного момента. Гриндевальд всегда считал, что рано или поздно время расставляет все и всех по своим местам, при этом считая, что его же место уже предопределено судьбой и предсказано свыше. Этот фатализм немного навеян его собственным провидческим даром, который в последнее время все меньше о себе напоминает. Будто бы будущее оказалось за пеленой, неопределенной и нечеткой, что даже толком не понять. И, если честно, самого Геллерта это самую малость тревожит, но он раз за разом эти тревоги от себя отбрасывает. Просто потому что хочет быть уверен в своих взглядах и целях.
[indent] — Две, пожалуйста. — улыбнулся. Её ответ ему понравился. Было бы неловко, если бы девочку пришлось силком вытаскивать из дому. Учитывая специфику болезни Арианы, то подобное могло стать очень сложным. Альбус не согласился бы, ему важно забрать семью. Её наличие самого Геллерта немного раздражает, что там говорить — сильно раздражает, но он готов мириться. Просто потому что Дамблдор ему по-настоящему нужен, а в таких случаях люди находят компромиссный вариант решения проблемы. И Гриндевальд искренне считал, что дарует своему другу предостаточно компромиссов.
[indent] — О, куда мы только не поедем! Но сначала в Европу, думаю, сначала мне нужно некоторые вопросы решить в Берлине. Плюс, я знаю там есть люди, которым будет интересна наша с твоим братом позиция. — а еще там есть возможные зацепки по поиску Даров. Геллерт возлагал так много на грядущее путешествие, не позволяя себе даже усомниться в том, что все может быть сорвано. Для него это не просто поиски, не просто прощупывание почве перед тем, как объявить себя миру — Гриндевальд готов действовать, не откладывая свои идеи в долгий ящик. И ему бы очень хотелось, чтобы другие разделяли это рвение. — Тебе там понравится, плюс у тебя будет отличный шанс познакомиться с другими людьми. Мы сделаем все, чтобы тебе не пришлось прятаться от окружающих.
[indent] Ему бы хотелось думать, что новая обстановка и знакомства помогут Ариане. При правильной дозировке всего этого, а также нужном подходе, они смогут её контролировать. Тем более девочка и правда не казалось эхом собственной семьи — Геллерт все больше замечал в ней куда больше осознанности, нежели ему говорили и думали. Интересно, она специально так ведет себя с братьями, или это последние хотят лишь видеть в ней полубезумного ребенка, которого можно взять и запереть в доме? Не Гриндевальду судить этих людей, посему он даже не берется, но все же некоторые выводы напрашиваются сами по себе. И это зарождает в юноше дополнительный интерес, граничащих с азартом — неважно, каковы будут его последствия. Точнее, важно, но Гриндевальду скучно жить без риска, пусть даже того нерационального.
[indent] — Можно задать вопрос откровенно? — мягко уточняет он, а дождавшись утвердительного кивка, с самым будничным видом откусывает печенья, запивая его чаем, — Ты всегда ... такая? Или это лишь, когда братьев нет, ты куда менее похожа на человека, не способного контролировать ни свои силы, ни свой разум? — возможно, он задает вопросы слишком уже прямолинейно, но Геллерту интересно. В чем смысл этой игры внутри и без того раздробленной семьи, проблем которой можно попросту утонуть. И Альбус тонет, Геллерт это замечает уже давно, посему для него эти вопросы важны.
[indent] Семью Геллерта можно назвать до скучного заурядной в магическом мире. Они вращаются в нужных, удобных кругах, общаются с интересными им людьми и спокойно занимают свою ячейку в обществе. Конечно, исключение сына стало для них ударом, но о нежных чувствах родни Гриндевальд думал в последнюю очередь. Просто потому что она для него не значит настолько много — он не отворачивается от её существования, но при этом легко сумеет выжить и сам. Но, им так или иначе приходилось временами изображать крепкую ячейку общества. Здесь же Дамблдорам уже давно поздно пытаться играть на публику, разве ради защиты Арианы. Только вот Геллерт словил себя на мысли, что Ариана нуждается в куда меньшей защите, нежели другие могли предполагать. Впрочем, это может быть просто предположением. Геллерт запоздало подумал, что мог разбередить какие-то старые раны девушки.
[indent] — Если не хочешь, можешь не отвечать. — смягчившимся тоном поправил он себя, вновь отпивая из чашки. — Я лезу не в свое дело. — любопытство никуда не делось, но все же заставлять её он не вправе.
Отредактировано Gellert Grindelwald (2018-09-30 02:26:04)
