Хорошие дни выдавались редко, так редко, что, наверное, впору было отмечать их в календаре красным цветом, тяжко вздыхая по тому, что следующие числа обязательно останутся черными. Просто череда черных цифр на белом фоне - череда черных дней, когда ровным счетом ничего не произойдет, не изменится, солнце не станет светить ярче и греть теплее, птицы не будут петь громче (хотя разве нибантай-тайчо интересуют какие-то птицы?), небо не станет чище и яснее, а главное - принцесса клана Шихоуин не осветит своим присутствием Общество Душ. Сой заранее знала, что не осветит, что не сдалось Йоруичи-сама никакое Общество Душ, что она все бросила - и всех, в том числе свою ученицу - но все равно каждый раз, просыпаясь, по-детски надеялась: а вдруг сегодня? Но нет, никаких сегодня - очередная черная цифра на белом полотне дней выделялась так же ярко, как кандзи "два" на белоснежном полотне капитанского хаори, которое ложилось на плечи будто тяжестью. Сой просыпалась, умывалась, переплетала косы, кричала на Омаэду - сил никаких нет, на утреннем построении чипсы жрет! - давала лейтенанту дежурный подзатыльник и уходила на тренировку, если не было никаких заданий по задержанию преступников.

Сегодня все преступники спокойно сидели в Улье, учитывая Айзена, которого не так давно туда поместили. Сой проснулась с фантомной болью в руке - и поняла, что боль не фантомная, ее левая рука на месте. Стоило поблагодарить рыжую риока - помнится, в тот момент, когда Иноуэ Орихиме вернула на место утерянную конечность нибантай-тайчо, Сой только буркнула что-то похожее на "спасибо", хотя на самом деле ей оказали огромную услугу - без руки пришлось бы гораздо сложнее. Сой, конечно, училась драться только одной рукой - привязывала к спине левую или правую руку и работала оставшейся - никто ведь не знает, как придется в бою, нужно быть готовым ко всему. И все равно, когда с левой руки сползали кожа и плоть, оставляя голые кости, было страшно - возможно, Сой Фонг тогда стало страшно впервые за сотню лет. Она ведь ничего не боялась - ничего и никого. Задерживала опасных преступников, когда была еще маленькой девочкой, теряла близких и не грустила по ним - сами виноваты, что слабые - и в итоге, что у нее осталось? Второй отряд, Омницукидо, семья Фонг... Все то, что имела Йоруичи, теперь принадлежало Сой. Радовалась ли Сой? Ни одной минуты. Ей иногда казалось, что она и вовсе разучилась радоваться и вообще испытывать какие-либо эмоции, кроме вечного раздражения. Как открытая рана или натянутая тетива. Тронь - заболит, закровоточит, или же - выстрелит огненной ракетой, совсем как ее ненавистный банкай. Не трогали, уже давно никто не трогал. Нибантай-тайчо боялись даже ее солдаты. Вряд ли так боялись других капитанов, за исключением некоторых абсолютно неадекватных типов вроде Куроцучи или Зараки. Но даже Куроцучи и Зараки не били своих подчиненных с первых же слов - а Сой никогда не гнушалась дать кому-то подзатыльник или врезать локтем в живот. Ее уважали - конечно, как же иначе - но старались лишний раз не подходить к маленькой женщине с таким вспыльчивым нравом.

***

Сегодня день был вполне себе хороший. Пожалуй, его омрачало только отсутствие Йоруичи. Сой проснулась с каким-то странным ощущением, таким для нее непривычным, оставшимся в детстве и давно забытым: сегодня должно случиться что-то хорошее. Это чувство не покинуло ее и за завтраком, и на утренней перекличке - Сой было удивительно чувствовать странное воодушевление. Кровоточащая рана на месте человека стала едва заметно рубцеваться. Натянутая до отказа тетива на полмиллиметра, но провисла. Сой не расслабилась - нет, она никогда не расслабится, ей не положено это по званию - но как-то немного отлегло от сердца. Сердце у нибантай-тайчо все-таки было, хотя многие считали иначе, и иногда это сердце умело быть нежным - возможно, раз в несколько лет, как день високосного года, но все же умело. Была же и Сой Фонг когда-то маленькой восторженной девочкой, бесконечно влюбленной в свою наставницу, желающей стать сильнее ради нее и угодить ей...

Сой ушла в лес, решив, что насладится этим не таким уж и черным днем там, за тренировкой. В конце концов, нужно было разрабатывать новую руку - вдруг она не будет слушаться так, как раньше? Отряд Фонг оставила на Омаэду, приказав ему в случае чего тут же слать адскую бабочку: вдруг кто-то из Улья все-таки решится на побег или появится Йоруичи-сама - и погрузилась в тень раскидистых деревьев, шагая по тропинкам и вдыхая аромат диких цветов.

Найдя симпатичную полянку, как будто созданную для тренировок, Сой остановилась и посмотрела на небо. Ясное, солнечное, облака - как кусочки пышного безе. Одно облако напомнило своей формой лежащую кошку - пришлось моргнуть, чтобы прогнать наваждение. И Сой не стала скрывать свою реяцу - ей не нужно было прятаться от кого-либо, а если чудо случится и Йоруичи-сама решит повидать ее - она найдет свою ученицу быстрее, чем нашла бы, если бы Сой скрылась.

Удар, удар, удар - нибантай-тайчо не жалела ни дерева, ни камней, что мирно лежали рядом - невдалеке высились горы. Рука слушалась безупречно, как будто ее никогда не отрубали и не восстанавливали. Сой довольно хмыкнула: прекрасно, она снова в строю. Ударила снова, вертясь на месте, как рассерженная оса - представила себе противника и теперь отрабатывала удары на воображаемом Айзене, которого ей так и не удалось победить. Сой не смогла - а мерзкий шляпник Урахара смог. Конечно, не без помощи мальчишки-риока, но Сой с самого начала не брала Куросаки Ичиго в расчет, подумаешь, подросток из Генсея, мелкая сошка, куда ему тягаться с капитанами. Даже тот факт, что ему проиграл сам Зараки, нибантай-тайчо в силе временного шинигами не убедил: уж ее-то этот мальчишка победить бы не смог. А Зараки... что Зараки? О нем Сой вообще никогда не задумывалась, только здоровалась при встрече, да и то сквозь зубы.

Увлеченная тренировкой Сой как раз наносила воображаемому Айзену колющий удар в челюсть, как вдруг на полянку, служившую ей тренировочной площадкой, выбежал котенок. Сой так и замерла - в позе для удара. Нет, не она. Просто котенок. Маленький совсем. Откуда он тут?

Следом за котенком взметнулись в воздух рукава розового кимоно, мелькнула соломенная шляпа, громко мяукнул зверек, раздирая коготками цветастое хаори - вот кого Сой не ожидала увидеть, так это Кьёраку Шунсуя. Но хачибантай-тайчо не так сильно занимал Сой, как котенок на его руках - и Кьёраку, вероятно, единственному из всего нынешнего состава первых офицеров Готея-13 удалось увидеть, как вечно суровое лицо Сой Фонг расслабляется, как ее вечно недовольно поджатые губы растягиваются в ласковой улыбке, как в вечно сверкающих сталью глазах отражается нежность, и руки, которые только что наносили смертоносные удары, тянутся к котенку, а голос, что всегда звучал металлом, тянет в умилении:

- Какой хорошенький!

Сой Фонг не могла сдерживать себя в обществе кошек, и, особенно, в обществе котят. Никто не знал, что нибантай-тайчо питает слабость не только к одной женщине-кошке, но к котам вообще - никто не видел эту ее сторону: вместо воина - девушка. Сой не позволяла никому видеть ее такой, и Кьёраку тоже не было дозволено видеть, но нибантай-тайчо забылась - отобрала из рук мужчины котенка и прижала его к своей груди, нежно воркуя и гладя по черной шерстке.

- Маленький мой... хороший...

Котенок был прелестным и на вид, и на ощупь. Мягкая и шелковистая шерстка, худенькое, но достаточно сильное тельце, лапки с выступающими наружу маленькими коготками - оказавшись на руках Сой, малыш довольно заурчал, как будто чувствовал, что нибантай-тайчо ему не навредит. Говорят, что коты чувствуют людей, сразу видят, кто плохой, а кто - нет. Как будто в душах читают, а может, и не как будто, а правда читают - удивительные звери, грациозные и прекрасные. И Сой, которая всю жизнь не только сама считала себя плохим человеком, но и тщательно выстраивала свою репутацию "грозной главы Омницукидо" - тут же была поймана на лжи маленьким котенком, враз увидевшим ее светлую сторону, понявшим, что Сой вовсе не плохая - обиженная, преданная, не сломленная, но близкая к этому, оса, что яростно жужжит и больно жалится, но только потому, что защищает свое гнездо. Осе положено быть злой. Командиру карательного подразделения положено быть жестокой. Раньше-то, в детстве, когда еще носила имя Шаолинь, Сой была совсем другой - и тогда у нее был котенок. Не черный - рыжий. Маленький и милый. Она сама за ним ухаживала, кормила, поила молоком, любила его - но однажды ее питомца разорвала стая собак. Тогда Шаолинь еще не была воином и могла только смотреть и плакать, боясь вмешаться. Потом похоронила своего котенка под розовым кустом - братья смеялись над ее "телячьими нежностями", а Шаолинь сжимала кулачки в бессильной злости. С тех пор и полюбила кошек, испытывая слабость к каждому представителю кошачьего племени - только никто об этом не знал, кроме братьев, а братья унесли все воспоминания о детстве нынешней главы семьи Фонг в могилу.

На замечание Кьёраку, что, дескать, она хорошенькая, Сой только гневно зыркнула - не будет же она драться, когда на ее руках сидит беззащитный котенок. Тем более, Кьёраку есть Кьёраку, сколько Сой его знала - он заигрывал с женщинами. Со всеми женщинами, которые попадали в поле его зрения. Сой не могла отрицать своей принадлежности к женскому полу, хотя и не считала себя красивой. Она и не должна быть красивой. Она должна быть сильной и смертоносной. Красота ей не нужна. Как и миловидность. Так что комплимент хачибантай-тайчо Сой проигнорировала, тут же снова переключаясь на котенка, который взобрался на ее плечо и теперь трогал лапкой косички, явно собираясь с ними поиграть. Это тоже было удивительно мило, хотя если бы волосы Сой тронул человек, она могла бы и руку за такую наглость отрубить. Котенку же можно все - и щекотать хвостиком скулу, и тереться мордочкой об ухо. Сой только улыбалась от щекотки и придерживала котенка, чтобы он не упал с ее плеча. Коготки немного царапали обнаженную кожу, но это было совсем не больно - даже немного приятно.

День и правда был хороший. Сой поняла, что ее предчувствие не ошиблось: вот оно, то самое хорошее, чего она ждала с самого утра. И пусть это не Йоруичи-сама, а всего лишь Кьёраку Шунсуй, он - тоже хороший. Да, ленивый, да, безответственный, но это проблемы его племянницы, а не нибантай-тайчо. У нибантай-тайчо своя головная боль в виде лейтенанта, который просыпает тренировки и капает кетчупом на отчеты - но пока что Сой позволила себе выбросить из головы дела своего отряда и, осторожно сняв котенка с плеча, снова устроила его у себя на руках, покачивая и почесывая за ушком. Котенок громко мурлыкал и подставлял головку под руку Сой, ласкаясь к ней.

- Да, я в порядке, - нибантай-тайчо поймала взгляд Кьёраку на своей левой руке. Отрубать было безумно больно - пару ночей после Зимней Войны ей это снилось, снилось, как Респира догоняет ее, хотя она убегает на полной скорости, как разъедает тело - руку, плечо, грудь - пока от Сой не остается только скелет. Перекошенное от страха лицо Омаэды и хриплый смех Сегунды Эспады, который своим ресуррекшионом напоминал Смерть, как рисуют ее живые. Конечно, о кошмарах Сой никто не знал. Может, разве что Омаэда слышал, как она стонет во сне от пригрезившейся боли - но это в том случае, если Омаэда дежурил у ее комнаты по ночам, но вряд ли ее лейтенант это делал.

- А ты? - в лоб спросила Сой, с легкостью позволяя себе обращаться к хачибантай-тайчо без должной вежливости. Она обращалась на "вы" только к Ямамото-сотайчо, а остальных капитанов воспринимала, как коллег - и возможных противников. Так или иначе, Сой всегда прикидывала, сможет ли человек стать ее противником - привычка. Кьёраку, конечно, сильнее, но она - быстрее. Она самый быстрый капитан в Обществе Душ - пока здесь нет Йоруичи-сама, а скорость иногда важнее грубой силы. Но Сой не собиралась драться с Кьёраку - просто оценивающе на него посмотрела и снова обратила внимание на котенка, который доверчиво подставил нибантай-тайчо свое нежное пузико. Сой незамедлительно почесала его, погладила, подула на шерстку, и, подняв котенка, поцеловала его в мордочку, а он лизнул ее в нос - и Сой рассмеялась. Вряд ли кто-то из Готея-13 мог сказать, что слышал смех главы Омницукидо. Она не смеялась, даже когда убивала врагов - ухмылялась торжествующе, и только. Искренний смех уже очень давно не слетал с губ Сой Фонг.

- Тебе достался Первый в Эспаде, - словно невзначай заметила нибантай-тайчо. - Сложно было?

Ей было очень сложно. По сути, пока не появился Ушода Хачиген, она сражалась с Барраганом в одиночку - Омаэда не считался, какая от него помощь? И Сой почти проиграла, и проиграла бы, если бы не бывший лейтенант отряда кидо. Это было так... оскорбительно, что ли, хотя Сой и признавала, что может проиграть, трезво оценивая свои способности. Но все же они смогли победить Баррагана - убить его. Заплаченная цена - дикая боль в разъедаемой плоти и рука Хачигена - впрочем, его конечность тоже восстановила Иноуэ.

- А чем я могу заниматься? - нибантай-тайчо передернула обнаженными плечами. - Тренируюсь. Руку проверяю. А ты тут каким ветром?

Ну естественно, отлынивает от обязанностей. Хорошо хоть реяцу свою скрывает - Сой совсем не хотелось, чтобы здесь появилась Исе Нанао и увидела, как грозная капитан Второго отряда нянчится с котенком. Кьёраку-то никому не расскажет, не такой он человек, а вот его племянница - ее Сой знала не так хорошо. Вдруг проболтается?

Ей было не просто сложно. Ей было очень страшно - на самом деле страшно, когда старик на костяном троне вдруг стал... Смертью. Да он и был Смертью, такой, как рисуют на картинах в Генсее, просто череп, провалы вместо глазниц и носа, издевательская улыбка скелета, корона на голове - Сой вообще-то не боялась жутких картинок, и вообще мало чего боялась, но реяцу Баррагана отдавало гнилью, плесенью и трупами, и эта ужасающая черная аура, которая распространялась от его топора - тоже воняла гнилью, а отрубленная рука болела и пульсировала - молодец, Омаэда, вовремя среагировал, не дал ее телу превратиться в такие же обеленные кости, как у Сегунда Эспады - решился же отрубить своему капитану руку - правда, кто бы не решился, она тогда кричала так, как никогда раньше. Разные повреждения доводилось получать телу Сой Фонг, но вот так, чтобы плоть сползала с кости - впервые. Не столько больно даже, сколько... мерзко, страшно и... неправильно, противоестественно. И она - в одиночку против такой потрясающей и смертоносной силы. Омаэда не считался - Омаэда никогда не считался, и все же он тогда спас своей тайчо жизнь, и благодаря ему она сейчас здесь стоит, благодаря ему улыбается и благодаря ему держит на руках прелестного котенка, который так забавно мяукает и пытается поймать лапкой ее болтающиеся косички.

Сой только вздохнула на слова хачибантай-тайчо. Она не могла сказать, что ей было сложнее и не могла сказать, что ей было легче. А одинаково в бою с разными противниками не бывает. К тому же, Кьёраку не использовал свой банкай, а ей пришлось применять Джакухо Райкобен, причем два раза в один день, учитывая то, что можно это делать не более раза в три дня. И банкай тоже не помог. Сой было даже не стыдно тогда - ей было жутко, ей казалось, что она не сможет противостоять столь громадной силе, и только благодаря Омаэде и Хачигену осталась жива... А Кьёраку победил одним шикаем. Разница в их силе видна сразу - а раньше-то Сой казалось, что она почти на одном уровне с остальными капитанами Готея-13. Но на самом деле она оказалась просто заносчивой девчонкой - но, по сравнению с возрастом Кьёраку Шунсуя, конечно, Сой была очень молода. Оставалось надеяться, что в свои тысячу лет она будет такой же сильной - если доживет, конечно.

К счастью, Кьёраку не стал развивать тему о противниках-арранкарах. К счастью - потому что Сой свою победу над Сегундой считала своим же поражением, и, хотя признавала то, что может допускать ошибки, что вовсе не непогрешима, что ей есть куда расти - все же Сой Фонг была слишком самолюбива, чтобы признавать это вслух перед кем-то еще. Гордая нибантай-тайчо была не из тех, кто жалуется. Она и так показала Кьёраку свою мягкую сторону, которой не видел никто из Готея - свою улыбку и свою нежность.

- Не помешаешь, - ответила Фонг, с умилением наблюдая, как спрыгнувший с ее плеча котенок играет с соломенной шляпой хачибантай-тайчо. Такой забавный... может, забрать его в Нибантай? - мелькнула мысль в голове Сой, естественно, о котенке, но она строго отмела эту мысль - нельзя. Многие знают о ее привязанности к одной конкретной черной кошке, у многих появятся нездоровые ассоциации, никто же не знал, что любовь нибантай-тайчо к семейству кошачьих вовсе никак не связана с ее наставницей. Если бы котенок был хотя бы рыжим... как тот, в детстве! - но нет, черный, как смоль, без единого белого пятнышка, только глазенки горят яркими искорками.

Тем временем Кьёраку спокойно устроился под деревом, скрестив ноги, и вытащил из рукава бутылочку саке и две пиалки. Сой оказалась в крайне неудобной ситуации - продолжить тренировку сейчас она не могла, потому что это выглядело бы странно, когда на одной и той же полянке один капитан пьет, а другой - отрабатывает рубящий удар левой. Уйти на другую полянку тоже не могла - сама ведь сказала, что хачибантай-тайчо ей не помешает. Сесть рядом и отдохнуть не позволяла совесть и чувство долга. А Кьёраку - змей-искуситель - еще и предложил присоединиться.

Изящная черная бровь поднялась вверх не то в презрении, не то просто в неодобрении. Сой кисло ответила:

- Я не собираюсь пить на службе, - как мечом отрезала. Ей вообще не нравилось саке - точнее, нравилось, но не настолько, чтобы посвящать все свободное время распитию оного. Так, одну-две пиалки на неофициальном собрании капитанов или Женской Ассоциации Шинигами - и то после рабочего дня. Лень Кьёраку Сой всегда осуждала, как и любую другую лень. Но она сдалась и нашла-таки компромисс - тоже опустилась на теплую от солнца траву, сев на колени, и потянулась к котенку, который тут же забыл о шляпе хачибантай-тайчо и прыгнул на руки Сой, ластясь к ее ладоням и оглушительно мурлыкая. Командир Омницукидо снова не сдержала нежной улыбки, почесывая котенка за ушком, а тот месил лапками ее рукав - маленький и ласковый зверек. Он доверял ей - и Сой почувствовала нечто, похожее на гордость.

- Эх, хотела бы я забрать тебя к себе, - заговорила Фонг, ласково гладя пушистую черную шерстку. - Как бы я тебя назвала, если бы забрала? Ты мальчик или девочка? - и обратила вопросительный взор к Кьёраку, - как ты думаешь, он мальчик или девочка?

Конечно, Сой не станет его забирать. Но если он будет жить здесь, в лесу, а она, заодно с тренировками, будет навещать малыша и подкармливать его?

Солнце высоко сияло на небе. В Руконгае воцарялась жара. Сой вздохнула, почти с сожалением проводив взглядом пиалку с саке - холодненького ей и вправду хотелось бы выпить. Но она не могла позволить себе расслабиться ни на секунду - такова ее работа... скорее даже - служба. Вдруг она сейчас напьется, а из Улья сбежит преступник? И кого тогда посылать за ним, Омаэду?..

Сочная трава колыхалась под дуновениями легкого теплого ветерка, на лугу выделялись яркие краски полевых цветов, но Сой не было дела до пейзажа и красоты природы - если что иногда и занимало ее в окружающей обстановке, так это расчет, с какой стороны и как лучше ударить, учитывая местность и ее особенности. Вот и сейчас нибантай-тайчо отметила не прелесть лета, а наступающую жару. Впрочем, ей было прохладно - выступивший от тренировки пот приятно холодил тело, а форма липла к спине. Во Втором же отряде и вовсе работают кондиционеры, купленные Омаэдой, так что жары капитан не боялась - только жаль, если не сможет тренироваться в полную силу из-за нее. Хотя, драться нужно уметь в любых условиях; Сой невольно шевельнула пальцами левой руки, едва заметно поежилась.

Черные кошки приносят неудачу, и кому это знать, как не Сой Фонг. Ее собственная черная кошка давно принесла ей только боль и страдания. Но при чем тут маленький котенок, которого невесть как занесло в Руконгай? Мальчик - Сой не сдержалась и рассмеялась, уж слишком забавной была сцена, когда Кьёраку ловил котенка и заглядывал ему под хвост, а тот возмущенно вылизывался, словно руки хачибантай-тайчо были какими-то заразными.

Смех у Сой был хриплый - она очень давно не смеялась. Думала, что разучилась. Удивилась даже тому, что все еще умеет смеяться, да и чувства испытывает какие-то помимо вечного раздражения и злости. Кьёраку явно видел и слышал много того, чего ему видеть и слышать не стоило - но не убивать же его, в самом деле? Потом еще поди объясни, куда подевался хачибантай-тайчо. Да и разница в их силе...

...Нет, ну от двух Хомонок в одно место никто бы не выжил, и, если действовать быстро...

Сой поймала себя на том, что прикидывает, как лучше напасть на Кьёраку и убить его с двух ударов, правда, стыдно за такие мысли ей не стало. Но и глупо думать о таком. Она, конечно, быстрая, быстрее всех в Обществе Душ, но нужно сначала призвать шикай, потом догонять - вряд ли капитан станет сидеть на месте, пока его собеседница хватается за меч - в общем, Сой решила, что пусть уж хачибантай-тайчо живет. Понадеялась только, что он не станет болтать лишнего.

От мыслей об убийстве Сой отвлек котенок. Закончив вылизываться и посчитав, что уже достаточно чист для приличного общества, черныш решительно направился к нибантай-тайчо, снова громко замурлыкал и потерся щечкой о ее колено. Сой тут же снова расчувствовалась, взяла малыша на руки и поцеловала в мордочку, баюкая на руках. Котенок, явно признавая в ней хозяйку, опять принялся месить лапками голое предплечье левой руки, будто чувствовал, что этой части тела нужно исцеление - кошки ведь лечат своими лапами, Сой где-то слышала. Коготки больше не ощущались. Лапки были мягкими, как пух.

- Нацу, - проговорила Сой, почесывая котенку подбородочек. Воистину, прекрасное имя для котенка, найденного летом. Малышу тоже понравилось, потому что на слова новой хозяйки он повел ушком и скосил на Сой желтый глаз, а потом начал месить лапками энергичнее.

- Я не верю в такую чушь, - скривилась нибантай-тайчо. - Просто... Он черный, понимаешь? Как и...

Ей до сих пор было трудно произносить это имя. В горле першило что-то, застревало, царапалось, - ее учительница, ее наставница, ее госпожа, ее принцесса... Она бросила ее даже без предупреждения. Не взяла с собой. Не сказала ни слова. Не оставила даже записки. И вернулась спустя сто лет, и снова выиграла, а Сой снова упала перед ней на колени и расплакалась, как ребенок. Котенок, конечно, не виноват, что Йоруичи умеет перевоплощаться в черного кота... Но, боги, неужели Кьёраку не знает, в чем тут дело?

- Солдаты решат, что это Йоруичи-сама, - хмуро пояснила Сой. - Сначала. Потом они поймут, что это не Йоруичи-сама. И решат, что я свихнулась на почве своего к ней восхищения. Если ты не пытаешься быть авторитетом для своих подчиненных, то я не собираюсь слушать, как за моей спиной шепчутся и посмеиваются.

Конечно, всех таких шепчущихся и посмеивающихся нибантай-тайчо немедленно засадит на пожизненную гауптвахту, и они будут драить туалеты всю свою оставшуюся жалкую жизнь. Но все равно... не хочется, чтобы такое случалось. А котенка забрать - очень хочется, тем более, он уже получил имя.

- Нацу, - ласково шепнула Сой, глядя на то, как малыш засыпает на ее руках и пытается сосать край ее формы. Ему бы молока. Или мяса. Или что едят котята? Нужно будет сгонять Омаэду в Генсей за кошачьим кормом, самым лучшим и дорогим. Но... забрать его? В самом деле, держит же Комамура пса, и никто не смеется над тем, что оба на одно лицо... или морду, смотря с чем сравнить. Некоторые вообще заводят невиданных зверушек - в Двенадцатом отряде полно всяких пугающих экспериментальных образцов. Кто скажет капитану Сой Фонг хоть слово возражения?

- Мои бойцы мне преданы! - отрезала Сой Фонг, думая, что это действительно так. Возможно, ее солдаты не обожали ее так, как обожали бы красивую и сильную Йоруичи-сама, но все же нынешнюю нибантай-тайчо в отряде любили и уважали. А еще - боялись, как огня. Даже рослые мужчины вроде Омаэды до смерти боялись как-то расстроить капитана - и провожали, тем не менее, восхищенными взглядами. Сой не видела в их глазах того, что солдаты иногда откровенно ею любуются, очерчивая взглядами изгибы ее тела, не слишком прикрытого формой. К их же собственному счастью. Ухаживать же за нибантай-тайчо никто не пробовал - а если и пробовали как-то, то мгновенно получали либо острым локтем в живот, либо не менее острым коленом под зад. Сой Фонг никому не позволяла подойти к ней ближе, чем на расстояние удара. И все же солдаты Нибантая и члены Омницукидо готовы были сражаться и умирать за своего капитана. Смешки и перешептывания? - скорее, Сой слишком мнительная, она никогда не слышала подобного за своей спиной - но очень боялась услышать. Боялась, что кто-то однажды скажет, что она не на своем месте, что она не подходит на роль капитана, что Йоруичи справилась бы лучше... И поэтому не давала слабину никогда, закалялась, подобно стали, и превратилась, в конце концов, в натянутую тетиву.

Ветер зашумел в кустах малины, но тут же затих. Ягоды сверкали алыми капельками крови посреди зеленых листьев. Хорошо, что ветер начался, подумала Сой - все не так жарко. Просто тепло. Сейчас бы еще прохладной воды... Сходить на пляж, отдохнуть, возможно, загореть... Хотя Сой вряд ли пойдет загар. Вот Йоруичи-сама - пошел бы, а Сой...

Во всем хочется ее превзойти, даже в красоте - но разве красота важна для воина?

Кьёраку тем временем выдвигал достаточно здравые идеи. Разлегся на траве уже совершенно без стеснения, распахнул и свое розовое хаори, и капитанское заодно - Сой это не смущало. Она каждый день видела обнаженные торсы своих солдат и привыкла к этому зрелищу. Даже завидовала тому, что мужчинам так просто раздеться до пояса, а женщинам - нет. Помнится, в детстве Шаолинь, единственная девочка среди пятерых братьев, постоянно говорила, что тоже хочет стать мальчиком. А что? Мальчишкой быть удобнее - тогда она так думала. Тем более, братья никогда не упускали случая над ней посмеяться и подчеркнуть, мол, что взять с девчонки.

Ну и где теперь ее братья, считавшие себя сильными мужчинами? А Шаолинь здесь. Шаолинь Фонг - Сой Фонг - капитан и командир, а заодно - девятая глава своей семьи, вместо погибших братьев...

Да котенка же можно забрать в ее поместье! - озарило Сой. Там и глаз лишних нет, и уход для Нацу обеспечат самый лучший, и вообще... Или... нет, не в ее поместье. В ее поместье слишком пусто и одиноко, игривому котенку там будет скучно. Нет-нет, лучше отдать его Омаэде. У него большая семья, в которой нет слишком маленьких детей, которые могли бы обижать или мучить котенка. Сой заходила как-то в дом своего лейтенанта, приняв приглашение на обед, и ей понравились все члены его семьи. Доброжелательные, гостеприимные и заботливые, а еще - любящие еду. Нацу точно не будет там ни скучать, ни голодать. Малышке Мареё точно понравится котенок, - при воспоминании о хорошенькой и милой сестренке Омаэды Сой в который раз удивленно подумала, как у такого типа может быть такая милая сестра.

- Нет, Кьёраку, я тебе его не отдам, - ответила Сой, прижимая котенка к груди. Нацу дремал, но все равно шевелил лапками, трогая ее левое предплечье, и мурлыканье его не утихало ни на секунду. Котенка и с рук-то спускать не хотелось, а тут - отдать в чужой отряд!..

- Я отдам его Омаэде, - проговорила нибантай-тайчо. - Да, Нацу? - Сой почесала подбородочек котенка, и тот приподнял головку, разрешая ей это делать и не сомневаясь, что Сой его не обидит - доверяя ей. Как такого отдать? Даже Омаэде? Даже зная то, что верный лейтенант притащит котенка к ней по первому зову в самом быстром своем шунпо?

- Омаэда прекрасно о нем позаботится, - уверенно проговорила нибантай-тайчо. Странное дело, обычно при посторонних она постоянно ругала своего лейтенанта и всячески на него жаловалась, мол, дурак, раздолбай, жрет постоянно, отчеты жирными пальцами пачкает, в засаде чипсами хрустит, трусливый, бесполезный... Никогда Сой не говорила ни одного слова о том, что на Омаэду можно положиться.

Что же сегодня происходит? Что изменилось в окружающем мире? Подумать только, сначала Сой Фонг улыбнулась на глазах у другого человека, а потом еще и выразила - опять же, при постороннем! - что полагается на своего лейтенанта. Может, жара так действует? Или цветы так ярко пахнут?..

Опасаясь прогневать ее, о да. Все в Нибантае - и не только - боялись злить Сой Фонг, зная, что она быстра на расправу и совершенно не колеблется перед тем, как врезать кому-то под дых или прямо в зубы. Отпора не пытался дать никто - все понимали, что со скоростью тайчо им не равняться, и дураков не было - солдаты ходили на задних лапках, начиная от Омаэды и заканчивая последним, самым завалящим рядовым. Сой никогда никого не жалела, и перед тем, как бить, не задумывалась, правильно это или нет. И все же сама тоже готова была получить удар в ответ - вернее, красиво уйти от оного, пользуясь своим телосложением, позволяющим ей быть еще более быстрой и ловкой. Маленький рост и хрупкая фигура дают свои преимущества в бою - она более увертливая и юркая. Однажды Йоруичи-сама назвала Сой "пчелкой", и это сравнение Сой понравилось. Пчела тоже маленькая, юркая, быстрая - и больно жалит.

"Жаль врага до смерти, Сузумебачи", - помнится, Йоруичи-сама сравнила свою ученицу с пчелой именно тогда, когда она впервые призвала свой шикай - не меч, а шип на пальце, убивающий за два удара. Удобный шикай, который очень хорошо подходит командиру Омницукидо - впрочем, тогда Сой и представить не могла, что однажды возглавит Омницукидо, не строила воздушных и песочных замков. Тогда она хотела только одного - быть рядом с Йоруичи-сама, защищать ее и служить ей, как и положено представительнице клана Фонг.

Да, телосложение у Сой было подходящее - она заметила взгляд Кьёраку на своей груди и удивленно приподняла бровь. Нибантай-тайчо думала, что ему нравятся совсем другие девушки - пышногрудые красавицы вроде Рангику, за которой ухлестывала почти вся мужская половина Готея. Себя Сой привлекательной никогда не считала - вот если бы она была хоть немного похожа на Йоруичи-сама... Но нет, Сой была Сой - худенькой, хотя и натренированной. Впрочем, ее не интересовала ее внешность - это не показатель силы. Косички вот только... скорее всего, для красоты, потому что у Сой так и не поднялась рука состричь волосы. Ей нравилось иногда расплетать прическу и смотреть на то, как черные смоляные локоны окутывают все ее тело - но и это не было красотой, а просто... оригинальностью? Чем-то, что выделяло ее из толпы? Ведь каждый капитан Готея так или иначе имел какие-то отличия - Бьякуя таскал на голове свой дурацкий кенсейкан, Зараки вплетал в волосы бубенчики, Унохана заплетала волосы не сзади, а спереди, а Сой носила две длинные косички. И все же - сила и функциональность намного важнее. К примеру, форма Омницукидо, которая так много открывает, и на вырезы которой сейчас пялится Кьёраку.

На щеках Сой появился румянец.

- Куда ты смотришь? - поинтересовалась она. - Что-то не так в моей форме?

Вдруг и правда дело в том, что во время тренировки нибантай-тайчо чем-то запачкалась или порвала шикахушо. Всякое случается. Пыль от разрушенной скалы могла остаться, например - и краснеть тут совершенно нет причины, но Сой все равно краснела и чувствовала себя идиоткой.

- Никто не будет спрашивать, нравятся ли ему кошки, - буркнула себе под нос капитан. И правда, какая ей разница, что нравится Омаэде? Главное, чтобы он оставался на своем месте и выполнял свою работу - уж как умеет. Нацу по поводу Омаэды тоже не возражал - продолжал мурлыкать на руках у Сой сквозь сон, и смешно подергивал задней лапкой - наверное, ему что-то снилось. Такой милый, маленький и беззащитный котенок. Самое прелестное существо на свете.

Кимоно Кьёраку соскользнуло с его плеч, и Сой отвлеклась от созерцания спящего котенка. От спарринга она никогда не отказывалась - даже если не хотела, все равно соглашалась, считая отказ чем-то вроде поражения. Сейчас же нибантай-тайчо, наоборот, хотела - и руку проверить, и вообще свои силы после того, как отлежалась в лазарете, где ее продержали долго, даже после того, как раны затянулись, не собирались отпускать - Унохана ссылалась на то, что ей надо что-то проверить, сделать анализы, подержать ее под наблюдением - и улыбалась так, что у Сой по спине бежали холодные мурашки. С йонбантай-тайчо спорить не могла даже Сой Фонг, которая имела наглость возражать самому Ямамото.

- Хорошо, - коротко ответила Сой и, уложив Нацу на травку у кустика земляники, спугнув двух бабочек, где тот свернулся клубочком и засопел носиком, встала. Ей даже не нужно было сбрасывать хаори - оно лежало в стороне, снятое заранее.

Интересно, как это - драться с Кьёраку? Конечно, силой он превышает ее, учитывая его возраст и опыт, зато Сой быстрее - она давно уже считалась самой быстрой шинигами в Готее, а еще она каждый день тренируется, но... Йоруичи-сама победила ее, учитывая то, что не тренировалась сто лет, в то время как Сой изводила себя ежедневно, чтобы достичь уровня наставницы. Значит, бывает такое мастерство, которое не уходит с годами.

"Талант не пропьешь", - Сой скользнула взглядом по оставшейся в траве бутылке саке, мельком думая, что все же неплохо было бы утолить жажду. Воистину правдивая пословица. Вместо работы над собой Кьёраку все время пил, ухаживал за женщинами и валялся на крышах, но он победил Примеру Эспада без использования банкая. Наверное, за те два выстрела Джакухо Райкобеном Сой будет терзать себя до конца жизни: не смогла, не получилось, проиграла, хотя и победила. Какое было жалкое зрелище, наверное...

Но Сой Фонг не могла позволить себе распускаться и заниматься саможалением. Вместо этого - нужно собраться и двигаться вперед, совершенствоваться и учиться на своих ошибках.

И поэтому Сой атаковала Кьёраку - без предупреждения, конечно же. Быстро, резко, целясь ребром ладони в плечо, собираясь уйти от ответного удара и снова атаковать.

С детства, еще до того, как ее стала обучать Йоруичи-сама, Сой говорили, что бой - это не только нанесение друг другу настоящих или воображаемых увечий, но еще и своеобразный способ общения, особенно если бой происходит на мечах. Сражаясь, можно узнать человека лучше, чем если просто разговаривать с ним. Увидеть то, что он сдерживает глубоко внутри, угадать его чувства по движениям, по замаху клинка, по тому, как уворачивается и нападает - и сейчас Сой не столько уделяла времени самому спаррингу, сколько изучала Кьёраку, просто так, ради интереса. Наносила удары, которые не попадали в цель и видела, что хачибантай-тайчо ее жалеет. К примеру, удар ногой в лицо вполне мог перехватить, но не стал, а предпочел увернуться. Да и от его атак в корпус Сой легко уклонялась, танцуя между ударами и понимая, что при желании Кьёраку бы ее победил. Легко бы победил, не прикладывая особых усилий. Это бесило нибантай-тайчо, и ей оставалось лишь напоминать себе: Кьёраку уже тысяча лет, у него было время на тренировки, а самой Сой сколько? Лет двести? Явно не очень солидный возраст для шинигами, так что у нее есть в запасе сотни лет, чтобы и догнать, и перегнать Шунсуя. Сейчас же… ну не будут же они - коллеги! - драться насмерть? Сдерживала же себя сама Сой всякий раз, как устраивала спарринг с кем-то из своего отряда, зная, что нужно учить солдат, а не избивать их до полусмерти?

Но все равно ее дико раздражало то, что Кьёраку делает ей поблажки, так что, когда он подставился, не стала благородно избегать подсечки, а резко перекинула через себя, крутнувшись вокруг и приставив к горлу хачибантай-тайчо воображаемый меч в виде указательного пальца. Будь это настоящий бой, будь при Сой в это время активированный шикай - два быстрых тычка в одну точку, и Восьмой отряд остался бы без верхушки.

А потому что не надо ее жалеть.

- Я тебя убила! - сухо констатировала факт Сой, сделав шаг назад и забросив одну из косичек обратно за спину. Она не собиралась признаваться, что поняла, что Кьёраку специально сражался так, чтобы нибантай-тайчо победила. Он наверняка и сам это знал по мрачному выражению лица Сой, когда она изящно опустилась обратно на траву и потянулась к бутылке саке. Конечно, не стоило этого делать, ой как не стоило, но ей очень хотелось пить, пусть даже алкоголь, поэтому, потянувшись к стоявшей рядом с бутылью пиалке, нибантай-тайчо наполнила ее и с удовольствием отпила несколько глотков. Холодное саке приятно освежило тело, внутри по пищеводу ощутилась ползущая по груди прохлада. Сой не была великим ценителем напитков, но все же даже она поняла, что саке очень хорошо приготовлено и прекрасно на вкус. О церемониях капитан тоже не беспокоилась - она только что убила Кьёраку, положен же ей трофей, как победителю? А что подставился - сам виноват, она же не просила об этом, верно?

Нацу, разбуженный шумом, подошел к теперь уже хозяйке и самым нахальным образом снова забрался к ней на колени, толкая мордочкой руки, чтобы устроиться поудобнее. Сой ничуть не рассердилась, а снова ласково улыбнулась и почесала котенка за ушком, а тот потянулся и замурлыкал с прежним энтузиазмом.

Сой с раннего детства невероятно выводило из себя, когда ей напоминали, что она - женщина. Женщина - значит, изволь сидеть в сторонке, не суйся туда, где опасно, не пытайся выбирать себе путь, отличный от того, что тебе предназначен изначально: выйти замуж и продолжить род. Учитывая то, что в клане Фонг больше не было девочек - из семерых детей дочь родилась только одна, и поэтому внимания этой самой дочери уделяли ровно столько, сколько красивой кукле, все остальное распределяя на сыновей - бойцов, воинов и наследников. Но с детства Шаолинь не собиралась вести себя, как полагается женщине - все время играла с братьями, дралась с ними наравне, и иногда даже побеждала в этих детских, несерьезных потасовках - еще до того, как стала Сой. Шаолинь любила братьев, но подсознательно всегда мечтала их превзойти, доказать им, что она не хуже, что она - лучше, что она - такая же наследница. Что она может быть сильнее. И вот - братья погибли, их больше нет, а Сой - есть, девятая глава своей семьи, живое доказательство тому, что женщина может быть и сильной, и опасной, и смертоносной. До Йоруичи-сама ей, правда, далеко, как и до Уноханы, но Сой и не нужно сразу же добиваться вершин, иначе ее жизнь просто стала бы пустой - весь смысл был в том, чтобы куда-то идти, стремиться вперед, догонять, соревноваться - сразу же достичь всего - скучно. И поэтому Сой никогда не хотела, чтобы ее жалели, и не принимала поблажек от мужчин, которые считали себя галантными джентльменами, если поддавались ей. Некоторым это вполне могло стоить жизни. Некоторым - стоило, когда еще в начале карьеры Фонг некоторые преступники считали мелкую тощую девчонку не слишком серьезным противником, чтобы драться с намерением убить.

Саке приятно остужало тело, и Сой с удовольствием отпивала глоток за глотком, пока Кьёраку старательно изображал мертвеца, но потом все-таки подобрался к ней, устраиваясь достаточно близко, чтобы расценить это, как нарушение личного пространства, но Фонг не отодвинулась, решив махнуть на столь вопиющую наглость рукой. Нацу заинтересовался хачибантай-тайчо, и этого было достаточно, чтобы Сой простила коллеге его прегрешения. Тем более, она пила за его счет - Сой не любила, когда кому-то что-то должна. Хотя ее не волновало, что весь Второй отряд обставлен и обустроен за деньги Омаэды - он же там тоже служит. А что печенье капитану печет - так это его первейшая обязанность. Печенье у него лучше получается, чем военная служба.

- В порядке, - в порядке и саке, и рука. Сой поздно поняла, что перебросила Кьёраку через себя именно левой. Подняла руку, рассматривая пальцы - такая настоящая, такая живая конечность, словно и не рассыпалась плоть, обнажая голые белые кости, словно и не было пронзающей все тело боли, когда Омаэда отрубал ей руку, чтобы спасти жизнь - боялся отрубать, но иначе нельзя, и капитан тогда так кричала на него, что пришлось подчиниться. Но - в порядке. Такая же, как раньше, и слушается так же, хотя сначала Сой думала, что рука будет казаться чужой.

- Нацу-кун, - нахмурилась Сой, ревниво рассматривая котенка на руках у Кьёраку. - Передай Кьёраку, что ему не обязательно валять дурака. И вообще, пусть он отдаст мне моего кота! - нибантай-тайчо решительно потянулась к Нацу, и котенок снова перебрался к ней на колени, тычась мордочкой в грудь и начиная мурлыкать почти так же громко, как стрекотали цикады в кустах. Сой лениво почесала Нацу за ушком. Саке и правда заканчивалось - отчасти ее стараниями - и котенка тоже нужно было накормить. Что едят коты? Рыбу? Да, определенно. Мясо - точно. В холодильнике у Омаэды точно есть - в холодильнике у Омаэды нет разве что птичьего молока, и то, не так давно он притаскивал конфеты с таким названием.

- А еще передай Кьёраку, что на первый раз я его прощаю, - тонкие черные брови перестали хмуриться. Сой поцеловала котенка в лобик и посадила к себе на плечо, где тот удобно устроился, пусть и царапая коготками обнаженную кожу, но не больно, а скорее, приятно. - И саке тоже разделю, - наверное, жара все-таки влияет на сознание, иначе нибантай-тайчо никогда бы не согласилась на выпивку в рабочее время. Учитывая то, что рабочее время в Готее ненормированное - все-таки военная служба, никогда нельзя быть уверенным в полной безопасности, особенно в Омницукидо.