о проекте персонажи и фандомы гостевая акции картотека твинков книга жертв банк деятельность форума
• boromir
связь лс
И по просторам юнирола я слышу зычное "накатим". Широкой души человек, но он следит за вами, почти так же беспрерывно, как Око Саурона. Орг. вопросы, статистика, чистки.
• tauriel
связь лс
Не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, то ли с пирожком уйдешь, то ли с простреленным коленом. У каждого амс состава должен быть свой прекрасный эльф. Орг. вопросы, активность, пиар.

//PETER PARKER
И конечно же, это будет непросто. Питер понимает это даже до того, как мистер Старк — никак не получается разделить образ этого человека от него самого — говорит это. Иначе ведь тот справился бы сам. Вопрос, почему Железный Человек, не позвал на помощь других так и не звучит. Паркер с удивлением оглядывается, рассматривая оживающую по хлопку голограммы лабораторию. Впрочем, странно было бы предполагать, что Тони Старк, сделав свою собственную цифровую копию, не предусмотрит возможности дать ей управление своей же лабораторией. И все же это даже пугало отчасти. И странным образом словно давало надежду. Читать

NIGHT AFTER NIGHT//
Некоторые люди панически реагируют даже на мягкие угрозы своей власти и силы. Квинн не хотел думать, что его попытка заставить этих двоих думать о задаче есть проявлением страха потерять монополию на внимание ситха. Квинну не нужны глупости и ошибки. Но собственные поражения он всегда принимал слишком близко к сердцу. Капитан Квинн коротко смотрит на Навью — она продолжает улыбаться, это продолжает его раздражать, потому что он уже успел привыкнуть и полюбить эту улыбку, адресованную обычно в его сторону! — и говорит Пирсу: — Ваши разведчики уже должны были быть высланы в эти точки интереса. Мне нужен полный отчет. А также данные про караваны доставки припасов генералов, в отчете сказано что вы смогли заметить генерала Фрелика а это уже большая удача для нашего задания на такой ранней стадии. Читать

uniROLE

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » uniROLE » uniALTER » упрямый привкус свинца во рту;


упрямый привкус свинца во рту;

Сообщений 1 страница 30 из 54

1

http://s5.uploads.ru/HGKQv.gif

http://s3.uploads.ru/taTvI.png

http://sg.uploads.ru/fzQLq.png

http://s9.uploads.ru/46SAP.png

Разрази меня гром...
Время ночных бессонниц, узких корсетов, пороховых орудий и прогулок по реям. Время искать карты, компасы и ловить свою удачу за хвост.
Свистать всех наверх!
Мы начинаем своё дальнее и незабываемое путешествие. И не ждите, что мы вернёмся домой.

http://s5.uploads.ru/Q1w7B.png

http://s8.uploads.ru/w8ZlC.png

http://sg.uploads.ru/SejI5.png

http://s5.uploads.ru/YCZfp.gif

[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

Отредактировано Natalia Romanova (2018-06-17 18:30:33)

+1

2

[icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz][status]lucky bastard[/status]Дверь таверны так и отлетела в сторону, когда нечто рванулось из нее, словно пушечное ядро – и, отлетев к дощатой стене, сползло по ней кучей грязных лохмотьев и флибустьерского задора. Деревянный настил перед таверной скрипнул, когда по нему шагнула нога в сапоге – легко шагнула, мягко, движением бойца. Кругом так и взметнулись, подбадривающими криками – задвигались, пестрой мешаниной загорелых тел и грязных тряпок, освобождая пространство, образуя круг. Куча флибустьерского задора икнула перегаром, и, покачиваясь, поднялась на ноги, выплюнув выбитый зуб.
- Якорь тебе в глотку, сукин ты сын, - ишь ты, почти не шепелявит. А кулак саднит слегка, - бородатая рожа ненавидяще таращилась подбитым глазом. Ростом пониже, а в плечах – той же ширины, примерно. В скорости вот только уступает, - запястье уже и не ноет, а вот ссадина на костяшках осталась после удара. Рот изгибает торжествующая ухмылка – ох, совсем не таким предполагалось путешествие на Тортугу, но, раз госпожа Удача располагает, то отказываться не к лицу.
- Дай сюда, - из выхваченной из чьей-то руки черной бутылки с ромом льется в глотку, затем – на окровавленный кулак. Кругом взрывается смех – э, да паренек тебя сейчас напоит, Джонни!
Ох как напоит «паренек», - Джонни в ярости. Давненько не пересчитывали его ребрами двери и косяки? – как только Тортуга носит такого, можно было бы подивиться, но ей, продажной шлюхе, все едино. Главное – плати, а она-то уж примет в свои объятья любого, готового заплатить за ее сокровища. За байки в переполненных темных тавернах, за прилежных красоток, трудящихся в подворотнях, за клинки и пистолеты, за горячую кровь, что вот-вот прольется сквозь шаткий деревянный настил. Крови ждут. Не потому что болван Джонни намозолил кому-то глаза, или дорогу перешел – болваны вроде него частенько попадают впросак, к этому привыкли. Но потому, что, всякий раз, когда уходит в песок чья-то жизнь, не твоя, чужая – чувствуешь себя живее. И потому никто не станет сожалеть о пропойце, что сдуру сунулся к одному из матросов кэп Уоллбриджа. Кэп Уоллбридж, с каперским свидетельством, так его растак! – но в приличном обществе своей бумажулькой, благо, не размахивает. Иначе бы ему ее тотчас засунули куда надо, а самого скорёхонько протянули бы под килем. Нет, кэп Уиллогби Уоллбридж – честный джентльмен. И ведет себя, как джентльмен. А что его матросу вздумалось почесать кулаки, так то не возбраняется.
Главное – плати, - и Тортуга скалится черными зубами, звенит монетами, лязгает шпагами. Не самое удобное оружие. Пришлось привыкать – но на сей раз хватит и собственных кулаков. Да и хватит уже, пора прикрывать эту полупьяную лавочку, как бы ни хотелось разогнать кровь, еще и еще. И в миг, когда бедолага Джонни кидается на рослого парня из матросов кэпа Уоллбриджа, тот хватает его за пояс, и, легко под мышкой пропустив, отправляет в опору из пальмового ствола. Лоб у бедолаги Джонни крепкий небось – и так оно и есть, а вот опора опасливо трещит, кажется, надломившись. Вот и все веселье – закончилось. Башкой незадачливого Джонни займутся, наперебой советуя выпить, «чтоб голова наутро не болела», а рослый матрос, поозиравшись, отступит назад, смешается с толпой, и поскорее – прочь. Хотя бы ненадолго, к чернильно плещущемуся у белого песка морю. Перевести дух, да рассмотреть, чтобы не мешали, высящийся на холме форт.
После шума и гама таверн тишина почти что оглушает. И пьяные песни, что горланят моряки на побережье, сюда почти не долетают, теряются в скалах. Одна такая делает почти естественную арку – море намыло под ней, но приходится наклониться почти вдвое, чтобы пройти под ней. С пощелкиваньем и шелестом убегают крабы, хрустят под ногами ракушки и хлюпают водоросли. Остановиться – обернуться, не преследует ли кто, не заметил? – но только широкие листья разлапистых папоротников колышутся на неослабевающем ветру, что ударяет в лицо, и поет на один заунывный лад, проносясь под каменной аркой.
К такой вот арке его когда-то и вынесло – ныне матроса кэпа Уоллбриджа, а некогда – будущего Наместника Гондора. Жестокий шторм, застигнувший его судно в заливе Бел Фалас, не предсказал бы никто – посреди ясного дня небо обрушилось на корабль, и смело, точно скорлупку. Как бы ни старались мужи Гондора – разметало штормом, словно море осердилось на них в единый миг. Кто спасся? – да только Боромир, сын Дэнетора, и спасся, по-видимому. По крайней мере, о судьбе своих людей и соратников он не ведал – но точно не пожелал бы им участи, что оказалась уготована ему самому. Жестокий шторм, точно жестокая судьба, вынес его к берегам ч у ж и м. В месте, звавшемся островами Карибского моря – в недобрых и неприветливых, больных, будто бы тронутых всеобщим поветрием землях – поветрием алчности, бесчестья и смерти.
Его подобрало проходившее мимо судно, капитан которого – из тех, что зовутся здесь «джентльменами удачи» - выслушал наспех составленную историю спасенного. О том, кто таков, и откуда, Боромир поначалу остерегся рассказывать правду, ибо знатен, и жизнь его – немалая ценность. И корабль, подобравший его, сильно отличался от виденных ранее, в Гондоре и Дол Амроте – но не был также и харадским. А команда его была пестрее некуда – и вскоре Боромиру довелось узнать, кто же таков капитан брига «Лис», и каков род его занятий.


… Море с тихим шелестом набегало на берег, круглая полная луна поднималась все выше. Скала осыпалась под ногой камешками; зашуршали ветви. Обзор с места, где засел Боромир, представлялся неплохой, и было видно не только форт, но и подступы к нему. Дома – губернатор острова жил в доле с пиратами, по сути, верховодил над ними. Сам не занимаясь разбоем, имел неплохую прибыль с награбленного, да что там, неплохую – и за одно это уже хотелось распороть его от глотки до паха. Не то это место, где можно оставить руки не запачканными, - Боромир, запрокинув голову, смотрел на полную луну, не понимая, как же мог мир извернуться настолько, исказиться, что выплюнул его в эти земли. Какой судьбе-насмешнице это надо? – он легко спрыгнул с высокого валуна, приземляясь на ноги. Стоило возвращаться к своим – хоть и называть этих людей «своими» сердце у него не лежало.
А пока – он увидел все, что хотел.

+1

3

[indent]‒ Только не говори, что ожидала чего-то другого, ‒ Шарлотта откидывает пышную копну тёмных волос себе за плечо, после чего подхватывает широкий поднос. Наташа смотрит на неё несколько долгих секунд, после чего глаза закатывает, едва ли языком не цокая. Лотта усмехается, а спешит с подносом, уставленным деревянными кружками, к столам. Местные мужчины весьма нетерпеливы. Им подавай выпивку и отзывчивых женщин. К слову, Наташа только поэтому ещё и жива – из-за того, что красива и не кичится тем, что имеет весьма сообразительные мозги. Умных женщин тут не особо любят, ибо место им в койках, чтобы ублажать мужские потребности. Наташа делает это пока другим способом – приносит выпивку [много выпивки].


[indent]На самом деле Наталья Романова вообще ничего такого не ожидала. До Нью-Провиденс она вообще была русской шпионкой, но, как теперь сама молодая женщина полагала, её очередное задание было провалено, ибо оказалась она не на «ковре» перед начальством, а здесь – в каком-то совершенно другом мире/времени со своими жестокими правилами. Таше поручили схватить нескольких немецких ученых, которые работали над очередным очень опасным проектом. Технологии, которые они использовали, очень были нужны русским, поэтому Наташу отправили добывать информацию, но в процессе что-то пошло не так. Эти самые технологии сошли с ума, а может это ученые решили использовать их против русской разведки – теперь уже трудно было что-то сказать с уверенностью, но факт оставался фактом – когда Наташа открыла глаза в следующий раз, то была далеко за пределами Германии. Конечно же, она понятия не имела, куда попала.
[indent]Первый осмотр много не дал. Наташа могла сказать лишь то, что находится в совершенно другом времени. Её занесло на какие-то острова, и лишь позднее ей удалось выяснить, что место это называется Нью-Провиденс, а поведала Наташе об этом Шарлотта. Пышногрудая брюнетка с темными карими глазами смотрела на Наташу как на что-то диковинное. Впрочем, не попыталась убить в первые минуты «знакомства». Редкая удача, надо сказать. Лотта первым делом заставила Романову выложить всю её историю. И, конечно, Нат могла вырубить молодую женщину и сбежать, но сначала нужно было собрать больше информации. Лотта должна была стать достоверным источником, поэтому Наташа старалась сильно не врать, дабы потом, если подвернётся случай, не пришлось краснеть.
[indent]Горячая, молодая и жадная до приключений Шарлотта вдумчиво заваливала Романову вопросами, после чего сказала, что слыхала много несуразных баек, но Наташина самая занимательная. Спорить с ней блондинка, конечно же, не стала, всё ещё не до конца понимая степень своей удачи, ибо ей могли попасться головорезы, пираты или ещё кто похуже. Но Таше попалась Лотта, которая горела желанием повидать мир, а потому не особо задумывалась, предлагая свою кандидатуру в качестве проводника. Романова отказываться не стала.
[indent]Так Наташа и оказалась сначала в какой-то богом забытой таверне, где собирались не самый приятные личности на Нью-Провиденс, а затем и на Тортуге. Без Лотты вряд ли бы у Наташи что-нибудь получилось, потому что женщине оказаться на борту корабля сложно. Многие здесь поговаривали о том, что баба на борту – к беде. Но на радость Романовой у Лотты был поклонник. Вообще вокруг неё было много мужчин, которые готовы были выполнить любую её просьбу, ибо хороша была собой Шарлотта. Чертовски хороша. Так что выбрала она себе самого слабохарактерного и падкого на женские речи, и той же ночью две красавицы покинули местный порт на небольшой шхуне. Для Романовой это было первое путешествие такого формата, но перенесла она его с достоинством, а после была вынуждена признать, что ей даже понравилось. Просто к такому нужно было привыкнуть. Лотта сказала, что на привыкание у Наташи будет ещё время, после чего пошла оплачивать их переезд в каюту капитана.


[indent]‒ Как долго нужно ублажать мужчин, чтобы что-то узнать? ‒ Наташа легко подхватила со стола очередной пустой стакан, после чего обернулась, столкнувшись с Лоттой нос к носу. Веселье в её глазах, кажется, вообще не угасало. ‒ Я ожидала, что мы быстрее справимся с этой задачей, ‒ ведь именно за этим они пожаловали на Торгуту. Ценные сведения. Как-то раз в той таверне, откуда для Романовой всё началось, один пьяница проговорился, что именно здесь, на Тортуге, можно узнать верный курс, поймать свой попутный ветер, поэтому они с Лоттой всё бросили и помчались сюда на всех парусах. В смысле, Наташе то бросать толком было нечего, а о жизни Шарлотты бывшая шпионка ничего толком не знала. Брюнетка не особо стремилась делиться рассказами о своём прошлом, но Таша не настаивала на доверительных беседах, будучи уверенной, что рано или поздно Лотта начнёт доверять Романовой ровно настолько, чтобы поведать ей свою историю.
[indent]‒ Наберись терпения, Лия, ‒ Шарлотта называет её только так и никак иначе, потому что по-другому имя в этом времени звучит странно. Лотта хорошо смеётся. И от смеха её тепло растекается вдоль позвоночника, и Наташа перестаёт переживать, потому что изменить что-то прямо сейчас она действительно не может. Остаётся лишь быть внимательной и терпеливой. Лотта права – иначе никак.

[indent]На Тортуге всегда жарко и опасно. Пахнет кровью, потом и ромом. Пойло пиратов здесь льётся рекой до тех пор, пока те исправно платят и за выпивку, и за женщин, которые на всё готовы ради мужского внимания, пускай и грубого. Наташа готова ни на всё, а потому чужой свист и особо грязные словечки пропускает мимо ушей. Даже когда её шлёпают по заднице через юбку платья, Романова держит себя в руках, хотя запросто могла бы эту самую руку сломать. Пьяным мужам с ней не тягаться, но пока она никак не проявляет себя, продолжая разливать ром и бегать между столов. Подавальщица – так называлась женщина, что таскала кружки туда-сюда. Непривычное наименование, учитывая, что сама Романова привыкла к более простому термину – официантка.
[indent]Пёстрая публика собирается в их таверне ближе к вечеру, когда солнце медленно опускается за горизонт. Тортуга, и до этого не особо спокойная, превращается в оплот всего того, что люди обычно скрывают. Остров чужих грехов. «Чужих ли?». Наташа уже почти безразлично смотрит, как очередной пьяница получает по лицу, влетая в таверну спиной. Люди замолкают на мгновение, но лишь затем, чтобы взорваться требованием чужой крови. Романовой все равно. Она стоит у стены, прижав деревянный поднос к груди и смотрит, потому что смотреть нужно. Впрочем, есть на что смотреть. Он самую малость отличается от тех, к кому Наталья привыкла за тот короткий промежуток времени, что здесь находится. Не спешит продолжить, не спешит пустить кровь. Однако, сбитые костяшки, наверняка, саднят. Он пропадает за пределами таверны, как только к пьяному «сопернику» кто-то из присутствующих бросается.
[indent]‒ Кто это был? ‒ Таша кладёт поднос на стол, пока Лотта в очередной раз за вечер поправляет волосы и строит глазки кому-то, кто пока ещё не столь отвратителен и противен на вид. Брюнетка тихонько фыркает и бросает беглый взгляд на свою «напарницу».
[indent]‒ Какая разница, Лия? Лучше работай и слушай, ‒ в руках Натальи снова оказывается поднос, и Лотта толкает блондинку в сторону очередного посетителя, который хочет выпить и явно готов щедро заплатить. Таша уже знает, что этим вечером получит несколько монет в своё честное пользование.


[indent]Они заканчивают свою работу в тот час, когда их сменяют две другие красавицы. На вид – ещё младше. Наташа фыркает, видя, как загораются похотью мужские глаза. Эти малявки наверняка будут посговорчивее чем гордая Наталья и избирательная Шарлотта. Девушки действительно получают свою пару монет за труд. Этими же монетами они расплатятся сегодня за жильё.
[indent]‒ Иди, хочу осмотреться, ‒ Таша легко подталкивает брюнетку в сторону узкого прохода между домами. На Тортуге вообще почти нет нормальных дорог. Нагромождение одноэтажных построек лишь создаёт видимость большого города, но за те недели, что Наталья здесь провела, молодая женщина уже успела понять, что к чему.
[indent]‒ Не надоело тебе? Каждый день осматриваешься! ‒ Лотта что-то ещё бубнит себе под нос, но Таша её, честно признаться, уже не слушает.
[indent]‒ Не ворчи! Посмотрю на море и вернусь. Жди меня, ‒ и Наташа всегда возвращалась, потому что иного выхода у неё не было. Да и не стала бы теперь женщина бросать Шарлотту. Сблизились они. Даже если не стали настоящими подругами, то хотя бы могли друг на друга положиться. Это было важно и ценно, особенно на Тортуге. Лотта тоже это понимает, а потому верит Наташе и отпускает её со спокойной душой.

[indent]На Тортуге душно даже ночью, когда жара спадает. А Наташа всё ещё не привыкла к тем платьям, что здесь подобает носить дамам. Романова иногда сетует на то, что корсеты были придуманы в качестве какой-то особо изощренной пытки, не иначе. Впрочем, такие платья Таше удивительным образом шли. Да что уж там, они любую женщину делали краше. Но из-за местного антуража Наталья напоминала себе цветущий бутон, который всё ещё не раскрылся, ибо удивительно хороша была в этом платье, почти невинная с этой улыбкой в уголках глаз. Сравнение казалось ей ужасным, но правдивым. «Что бы сказал Иван?». Наставник бы досадливо покачал головой, ибо не к этому Романову так долго и упорно готовили. Или же наоборот порадовался, что ей, молодой выпускнице Академии, сама Судьба позволила избежать участи стать пешкой в чужих руках.
[indent]Добравшись до пляжа, который находился левее пристани с кораблями, Наташа стянула кожаные туфли, которые Лотта для неё выкрала ещё при первой встрече. Ноги вошли в песок, и Романова медленным шагом направилась дальше, прочь от шумного форта и его обитателей. До излюбленного места оставалось всего ничего, когда в темноте Таша приметила движение. Туфли упали на песок, а пальцы сами собой выудили нож из-под юбки. Впрочем, будь у нарушителя спокойствия пистолет, шансы Наташи на успех уменьшились бы, но не исчезли совсем.
[indent]‒ Кто здесь? ‒ Романова прищурилась, сделав несколько шагов навстречу. И как только лунный свет удачно лёг на чужие черты лица, выделяя острые скулы и высокий лоб, Таша усмехнулась. Узнала сразу. ‒ А я тебя видела сегодня в таверне, - как бы там ни было, а нож она опускать не собиралась. – Здесь что забыл? ‒ не часто сюда люди захаживали. Обычно народ пропивал деньги в тавернах, спускал золото на шлюх в местных борделях. Это было куда веселее, чем шляться по острову без дела.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

4

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]«Не замарать рук не получится», - Боромир понял это с того самого мига, как поднялся на борт «Лиса» – длинного, чуть вытянутого, словно лисья морда, брига. Долго пришлось изворачиваться, углубляя подробностями наспех выдуманную историю – капер по имени Уоллбридж допрашивал спасенного дотошно, с подковыркой. Больно непростого полета птица оказался снятый с пустынного берега молодой парень – рослый, крепкий, с осанкой по меньшей мере клятого парламентского лорда. Еще не зная, куда оказался заброшен, Боромир решил припрятать и снаряжение свое, и меч, и кольчугу – и, как оказалось, поступил несказанно верно.
Пусть язык был ему почти знаком. Пусть люди, как и он, имели по две руки и по две ноги, пусть бранились и летали по вантам, словно моряки Гондора – но то был чужой мир. «Мир» - короткое слово, услышанное Боромиром в далеком отрочестве, когда впервые задумался – узнал – о том, что, помимо Средиземья, существуют еще и иные миры. Далекие земли за гранями мироздания; с тех пор не раз касался их, и не единожды встречал чужаков.
Кого-то из них называл своим другом, а кого-то – возлюбленной, - он глубоко вдохнул, глядя на темное море, плещущееся у ног негромким отливом. Луна дорожкой бежит по воде, рассыпается серебряными бликами – памятью о похожем острове в похожем море. Не так жарко, да и пальмы не растут на Тол Фаласе, но песок – такой же белый, отливающий перламутром на свету. И точно так же нагревается за день, - сморгнув, Боромир зачерпнул светлую пригоршню, присев у камня, чуть щурясь на играющие лунные блики. По правую руку от него берег делал долгий поворот, и с той стороны тянулись уже рыжие отсветы – от моряцких костров и гулянок. Рокот волн заглушал звуки, да и ветер дул от Боромира – не услышать.
И слушать не хочется – насытился, хотя обычно не избегал ни попоек, ни гулянок. До конца так и не поверивший в то, что безнадёжно застрял неведомо где – то, что места эти звались островами Карибского моря, не имело для гондорца особого значения, он сумел сойтись с матросами Уоллбриджа весьма легко. Вспомнилась наука, которую вбивал в него один неугомонный рохиррим – как со снастями управляться, и как в трюме у насосов стоять. Того, что разбирается в навигации, показывать Боромир не спешил, но шила в мешке не утаишь – пришлось солгать, гневаясь на себя за то, что обучался морскому ремеслу в Лондоне. В Великой Британии – сказал наугад, да пришлось к месту. Поверили.
А дальше расспрашивать он не стал – не решился. Один, невесть где – следовало вначале осмотреться. Возможно, обзавестись сторонниками, потому и попойки с командой, когда сходили на берег, были для него привычкой. И расспросы – лучшего слушателя матросских баек, чем молодой Дэн – так он назвался для экипажа «Лиса» – попросту не было.
«Дэн» - от «Дэнетор»,  а иного знать и не требовалось. Капитан Уиллогби Уоллбридж покивал головой на уклончивые ответы касательно имени и прозвания рода, но вскоре оставил их. Подобранный после, как утверждал, кораблекрушения парень был сметлив и неболтлив, морскую науку знал крепко, а что история у него была темная – да тут все такие. Работает за пайку да часть добычи – так чего бы нет? А записывать в судовые роли для Его Величества этого Дэна вовсе не обязательно.
И порой творящееся казалось Боромиру странным душным, пестрым сном. Вот-вот очнется, увидит укоризненный взгляд Фарамира – дескать, старший, надо ж было так нализаться, услышит притворно гневный голос отца, и зажмурится от блеска шпиля Башни Эктелиона. Вдохнет знакомые запахи камня и горного ветра, понимая, что дома – но, сколько не пытайся, в лицо дышит душный здесь, у береговой излучины, ветер, и пахнет водорослями и мокрым песком. И слышны не голоса – слышны шаги по песку, торопливые, и слишком легкие для…
«Женщина», - колыхнулись пышные юбки, лунный свет скользнул по недлинным, легким светлым волосам. Сердце захолонуло привычной уже болью, когда Боромир понялся с камня почти резко, поворачиваясь к незнакомке. «Из местных?» - почти наверняка. Лунный свет загорался зеленью в больших глазах, высокая грудь вздымалась над оборкам корсета – «красивая». Полные губы ее чуть изогнулись, блеснули белые зубы – как и лезвие короткого ножа.
К чему такое? – вреда девице, что на вид вряд ли была старше его самого, Боромир, вестимо, причинять бы не стал. И пусть кровь горяча, а девица – хороша на редкость, но у него – у него! – сейчас не найдётся лишней монеты для того, чтобы заплатить ей за благосклонность. И отчего об этом думается ему? – оттого ли, что совсем один с на редкость красивой женщиной на этом берегу? – он улыбнулся ей, чуть качнув головой, поднимая открытую ладонь.
- Извини меня, миледи, - а что сама эта девица здесь делает? «что забыла?» - Не хотел напугать тебя, - на встречу с клиентом торопится, или же, по какому еще делу? А нож держит умело – легко и почти изящно. С убийственной легкостью.
«Не так-то проста», - Боромир сделал шаг в сторону и вперёд, не опуская ладони. Пусть его уединение оказалось нарушено, того же для других он не желал. Здесь – лучше не высовываться. Гордое естество пытается протестовать, да вот беда – захвачен, точно щепка течением, неистовым потоком. Не выбраться – а встанешь поперек, сломает.
- Не самое удачное время мы выбрали для прогулок, - «хорошенькая». И этот вздернутый носик кого-то отчаянно ему напоминает. – Отлив скоро сменится приливом, и море подступит ближе. Луна ведь все выше, - кивок подбородком в сторону почти полной луны, и усмешка краем рта. – Не стоит задерживаться, - а взглядом-то так просто и не отпустить, - еще шаг.
И чуть шире улыбка.

+1

5

[indent]У Наташи непростая история, и рассказать её за один щедрый присест не выйдет. Благо, никто не расспрашивает, не рвется в душу залезть, ибо лишнее это, пустое. Та же Шарлотта довольствуется тем, что Наталия рассказать соизволила. Многого не требовалось, чтобы понять – попала Наташа в беду. Не ожидала только Романова, что какая-то местная девица бросится ей помогать. Повезло Наташе с попутчицей, что жаждала приключений больше всего на свете. Кажется, Лотте было плевать, куда отправляться и зачем. И вообще Романова была склонна думать, что Шарлотте даже толком дела не было, куда сама Таша путь будет держать, ибо важно было совсем не это. «Дорога – вот, что действительно имеет значение. А конечная цель – это лишь приятный бонус», - говорила пышногрудая красавица, обслуживая очередного пьяница. Не знала Таша, что же во всем этом действительно веселого, но спорить не смела, ибо кто она такая, чтобы рушить чужое мировоззрение?
[indent]Тортуга была местом, где можно было добыть буквально любые сведения. А уж правдивы они или нет – проверить придется самим, ибо нельзя быть в чужих байках уверенным, верить им попросту опасно. Но Наташа готова была зацепиться хоть за что-нибудь, потому что вернуться к той жизни было нужно. А вот зачем – Романова себя не спрашивала. Вероятно, больше по привычке, чем из настоящего желания. Как бы там ни было, пока Тортуга особо их не радовала, хотя и к такой жизни можно было привыкнуть. Наташа успела ознакомиться с местными законами и порядками. Не все были ей по душе, но спорить с устоями чужого мира молодая женщина не рвалась. Умна всё-таки чертовка.
[indent]А то что к морю её тянуло время от времени – так то черта характера. Всю свою жизнь Наташу вода манила. Только вот в России как-то не особо везло ей с заданиями, ибо те всё время проходили в городах и их окрестностях, где воду можно было увидеть только в узких ваннах. Зато здесь…
Вода облизывала песок, оставляя темные пятна то тут, то там. Ее плеск успокаивал тоскующее сердце, которое тянулось непонятно к чему, поэтому Наташа и стремилась сюда. «Море лечит», - как-то сказала Лотта, попивая ром, который не особо любила. И Романова перечить не стала, ибо была это чистая правда. Откровение, которое садануло ножом по ребрам. Пришлось принять и смириться. У моря Наташа могла сидеть часами, и ей казалось, что забирает вода и печаль, и тревоги, и жгучие переживания. Обхватывая узкие плечи, Романова падала на песок и смотрела куда-то вперёд, за линию горизонта. Там, перечеркнутой полосой небо отделялось от темной воды. И сегодня Романова хотела также упасть, но… не сложилось.
[indent]Он был...хорош собой, что было весьма примечательной редкостью. Впрочем, красила его не столько внешность, сколько обходительность и вежливость. БОльшая часть пиратов [а именно они водились на Тортуге] воспринимала женщин весьма конкретным образом. И их тоже можно было понять. Другое дело, что Наташа все свистки и комментарии в свою сторону воспринимала с характерной усмешкой, ибо цену себе она знала и ублажать бы какого-нибудь грязного пирата не стала бы даже за щедрое вознаграждение. Впрочем, в России у неё бывали задания и похлеще. То заболтать досмерти, то соблазнить ради каких-то важных сведений. Она была опасным инструментом, который подчинялся приказам КГБ, теперь же женщина была сама по себе. Вольная птица. Но не знала Наташа, что с этой свободой делать, а потому рвалась туда, где был уже привычный для нее образ жизни. Приказы и слепое подчинение.
[indent]— Я не из пугливых, — и подбородок вздергивает чрезмерно гордо. О да, какой-то мужчина не может заставить ее содрогнуться в страхе. И не таких на лопатки бросала, но за ним наблюдает внимательно, двигаясь по дуге, по линии молодого месяца, глаз с незнакомца не спуская. Внимательная ласка с зелёными глазами. — Да, прилив скоро, — он явно моряк. Впрочем, других на Тортуге не водится. Крепкий, рослый, с рельефом мышц на руках. «Сильный». Таша отпускает подол платья и делает ещё один шаг. — Отправишься в дальнее плавание, морячок? — она говорит легко и почти елейно, как обычно шепчут сладкие речи куртизанки. Но она не одна из них, хоть и умело напускает подобный вид. Ложь похожа на тонкую пряжу, а Наташа очень хорошо умеет владеть спицами. — За что ты так того пьянчужку? Ради веселья? Часто пускаешь кулаки в ход? — однако, по нему невооружённым глазом видно, что «миледи» бы трогать не стал. «Другая порода», - но о происхождении не спрашивает. Спроси кто, откуда она родом, объяснить бы не смогла, ибо мир этот помнила лишь по обрывкам сухих строк из старых книг по истории, коих в Академии ей даже читать не давали толком. И сейчас жалела Наташа о том, что не была столь начитана. Впрочем, ей и тех знаний, что у неё были, хватало с головой. — Как звать? — и он ей, собственно, отвечать не обязан. А даже если и ответит, то будет ли это правдой? Романова склонна доверять только себе, даже к Шарлотте в некоторых вопросах относится с легкой опаской, ибо чужд Таше этот мир с его правилами и порядками.
[indent]Даже если Лотта не бросит её в какой-то очень важный момент их путешествия, не факт, что сама Романова воспылает к напарнице безграничным доверием. К слову, Шарлотта как-то сказала, что здесь всем правит выгода. Получишь то, что хочешь, лишь взамен на что-то. В основном – на золото. Однако Романовой нужны были не монеты. Она шаталась по Тортуге в поисках кое-чего более ценного.
[indent]— Моряки обычно не захаживают сюда, предпочитая наслаждаться выпивкой и женщинами там, — Таша делает характерный жест ножом в сторону шумных построек, где сейчас весело и даже жарко. Лапаются «дамы», разливается ром и бьются бутылки о чужие головы. Ведь именно этого им всем не хватает в их дальних плаваниях, верно? Романова точно не знает, но может представить. — Но ты ищешь что-то другое, да? — Наташа судила по себе, хотя прекрасно знала, что так делать нельзя.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

Отредактировано Natalia Romanova (2018-06-20 08:03:02)

+1

6

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]- Так и будешь грозить мне ножом, миледи? – с прежней спокойной улыбкой вопрошает Боромир, наблюдая за тем, как белая – очень белая на фоне темного платья ручка все же прячется в складках ткани, и металлический блеск лезвия гаснет. Что же, теперь он знает, где этот нож находится, - гондорец чуть склоняет голову, в знак благодарности. Поистине, так вести беседу с леди – даже стоя на морском берегу, в ночи – сподручней. Но ведь и угрозы в его облике ей нет, хотя не стал бы пенять красавице за недоверие. Ей виднее – нравы на Тортуге известные.
- А кто не отправляется? – почти что в тон ей, мягко шагающей по песку. Они будто кружат друг напротив друга; на полных губах девицы играет полуулыбка, отражением той, что освещает лицо Боромира. Приятные это игры, нечего сказать, но настороженность бархатной лапой ведет по спине – раз заметила его, слегка почесавшего в таверне кулаки, то, вероятно, шла за ним сюда нарочно. Проследила? – «следила?» - в иной раз он счел бы себя польщенным, в особенности, на эти полушария грудей глядя. Но сейчас тревога, будто упругий клинок рапиры, так и звенела в Боромире. Незачем кому-то знать, для чего он отирается близ форта. А девица не так-то проста, с этим своим ножом.
Но – уже показалась ему, и он запомнил ее.
- Всего и не упомнить, госпожа моя, - ракушка негромко хрустит под ногой. Поистине, сейчас, когда горячка короткой схватки отпустила, Боромир особо и не помнит – вернее, не задается вопросом о том, с чего перебравший Джонни опять к нему сунулся. С расспросами, чтоб ему – дескать, откуда ты такой взялся, умник лондонский, а? – Боромир поначалу терпел, а затем и вспыхнул, словно порох от попавшей искры. И был рад тому, признаться. С Джонни он позднее поладит, притащив ему выпивки – да тот и как проспится, вряд ли что-то будет помнить.
Рукоятка засунутого за кушак пистолета слегка упирается в бок, и указательный палец скользит по отполированному такими вот прикосновениями прикладу. Порох мог отсыреть, пока Боромир здесь ходил и высматривал то, что ищет. И расспросы этой хорошенькой и грудастой ему уж точно ни к чему. Но имя… имя можно назвать.
- Обычно ко мне обращаются Дэн, миледи, - под короткую ухмылку, и короткий наклон головы. У его манер иной характер, нежели у тех, кто здесь зовется людьми благородного сословия. Они чаще многословны, за словесами пряча  порой слишком многое. А мужи Гондора не лгут. Как сейчас, к примеру. – Для меня честь познакомиться с тобой. Позволь же узнать, как твое имя?«может быть, что-то и приключится». Ведь хорошенькая же, - невольно мелькает мысль о том, какова же она там, под платьем, и становится слегка жарко.
Что же, этот мир, как бы ни звался, куда грубее и проще родного Боромиру. Мало какая дочь Гондора осмелилась бы так вести себя с мужчиной; с другой стороны, были и такие… но не с ним. Отчего-то его, будущего Наместника, узнавали в любых увеселительных заведениях, и даже скрытого самым глухим капюшоном. Другое дело, что не болтали о том никогда – а платил Боромир щедро.
- Выпивки мне достаточно, а женщина пришла сюда сама, - слегка поводит Боромир плечами, дескать, не подумай чего лишнего – шутка есть шутка. Или подумай.
Отступает чуть назад, ближе к скалам – прилив у ног шепчется, поднимаясь, подступая ближе. Скоро и впрямь придется уходить, что он и намерен предложить своей непрошеной… как ее назвать? Знакомой? – а там, того и глядит, чего сложится по дороге.
- Я искал здесь кое-что, но ты помешала мне миледи, к моему прискорбию, - мягкий упрек. Мол, чем станешь платить? «Если станешь».Такой луны мне больше не повстречать, - а та все ярче становится, и будто бы ближе. И будто осколок ее, треугольный и маленький, отрывается от выпуклого бока, и теперь качается, пляшет по волнам…
- Лодка, - самому себе, не женщине, говорит Боромир, и стремительно отступает на несколько шагов, в тень скал. Почти рядом с ним шелестят юбки, слышно взволнованное дыхание, но он в ту сторону и не смотрит.
Эта часть берега для плавания опасна. Слишком много подводных скал – тонким поясом они прикрывают побережье, и подводные потоки меж ними опасны, это знает любой моряк, хоть раз побывавший на Тортуге. Лишь лучшие из лучших пловцов могут нырять здесь, и Боромир не раз видел скелеты тех, кто оказался не лучшим – ему-то с течениями справиться удалось.
Идти сюда на лодке с такой большой осадкой – видно, как она ходит по волнам, станет лишь тот, кто очень в этом нуждается. В таинственности, в том числе – с берега приближение лодки не будет заметным, да и все веселье творится, все же, близ порта.
- Ты еще здесь, миледи? – оборачивается Боромир на девицу, говоря шепотом. Тем временем тендер приближается, и, если прислушаться, даже голоса можно различить. Слова вот только – нет.
«Кто-то, знающий эти места, ведет корабль», - неуклюже, но уверенно, тендер лавирует среди скрытых водой скал, и наконец тяжело вонзается носом в сырой песок где-то в полутора сотнях ярдов от мечта, где притаился Боромир и его непрошеная спутница. В памяти мигом встают те самые скалы близ форта – именно к ним пристал тендер.
Следы на песке, что он видел по дню, были следами военных башмаков. Такие носят те, кого здесь зовут красномундирниками - солдаты Великой Британии. «Неужели Его величество оказался столь самоуверен, что решил послать солдат на Тортугу?» - таясь, и держась теней, Боромир все же покидает свое укрытие, и медленно движется вперед.

+1

7

[indent]Ей бы фыркать недовольной кошкой, но не делает этого. Лишь взгляд темнеет, а пальцы сами собой убирают нож обратно в складки платья. Наверное, любая другая сразу бы почувствовала себя беспомощной, но только не Наташа, которая умела за себя постоять и при необходимости могла переломать этому молодому мужчине несколько костей. Другое дело – она этого не хочет. И не потому, что он весьма хорош собой. Просто Романова старается избегать убийств и насилия. Ей кажется, что на Тортуге всего этого и без её вмешательства очень много.
[indent]— Местные не отправляются, — и себя Наташа к этим «местным» не относит, ибо сама она здесь временно. Тортуга – перевалочный пункт перед отплытием в пока ещё неизвестном направлении, но говорить об этом своему внезапному гостю Романова не собирается. Да, он для неё здесь – гость, ибо пожаловал в её тайное место. И плевать, что не такое уж оно и тайное; сюда может прийти кто угодно, но сегодня пожаловал именно он – тот, кто почесал кулаки о пропойцу, кто врезался в память Наташи зачем-то очень прочно. А ведь Таша обычно не обращает внимания на чужие разборки, пропускает их мимо себя, потому что скучно и неинтересно; это недостойно ее внимания. Но этот… «Черт бы тебя побрал», – и всё-таки без ножа самую малость неуютно. Успокаивает лишь то, что в любой момент Романова может до него дотянуться, а даже если не получится, то и в рукопашном бою отвоюет свою свободу. Главное, чтобы у этого мужчины не оказалось за пазухой пистолета, ибо с этим уже будет тягаться немного сложнее. Длинные платья мешают свободно двигаться, зато они позволяют Романовой казаться безобидной.
[indent]Он называет своё имя, которое чем-то отличается от тех, что Таше уже слышать приходилось, и просит, чтобы и сама Романова представилась. Наталия вдруг ясно вспоминает все наставления Лотты, мол «не называйся полностью, странное у тебя имечко». Наташа не любит сокращение своего имени, потому что оно какой-то неправильное, чужое, но Лотта обычно бывает права, и Романова уже успела понять, что молодую женщину в некоторых вопросах всё-таки стоит слушать. Так и сейчас Таша боролась с желанием назвать своё настоящее имя, но в последний момент здравый смысл одержал верх.
[indent]— Лия, — он склоняет голову в жесте «очень приятно», но здесь оно может иметь совсем другое значение, так что Наталья не берется судить, отвечая легкой полуулыбкой. Это ведь должно хватить, верно? Впрочем, на слова Дэна о том, что женщина сама сюда пришла, Таша, грешным делом, фыркнула, откинув светлые пряди за плечо, на котором держался недлинный рукав платья. — Я не из тех «леди», что развлекают моряков, — что ж, это бла чистая правда, которую Наташа не видела смысла сейчас прятать. Тем более полезь он к ней, она бы хорошенько приложила его о ту же скалу, например. Равнодушная к чужим комментариям в свой адрес, она очень агрессивно реагировала на «лапанья». От одной мысли, что какой-то грязный пират попытается залезть к ней под юбку, Наташе становилось дурно. Лучше быть подавальщицей или воровать, но только не это. Хотя остальные девицы не жаловались. Наташа, видимо, слишком гордая для этих порядков.
[indent]Нет, фраза про то, что мужчина больше такой луны не увидит, ни капли Романову не задела. Ей тоже, если подумать, такую красоту не поймать. Он – нарушитель её прямого спокойствия, и с этим фактом обоим придётся смириться, ибо другого нет. Таша, впрочем, не спрашивает, что именно Дэн пытался найти в этих местах. Тут кроме песка да ракушек почти ничего и нет. Она лично приходит сюда лишь ради красивого вида и мыслей, которые морю отдаёт с завидной щедростью. Сегодня мысли останутся с Наташей, сегодня она уснёт, обеспокоенная своим прошлым и будущем. «А ты, небось, будешь спать сладко и беззаботно», - ей хочется его легко толкнуть в плечо, но сдерживается, потому что кто-то приближается к их берегу.
[indent]Стало резко как-то не до разговоров, ибо не любила Наталья гостей незваных. Обычно все прибывшие в потру с кораблей сходили, этот же под покровом ночи решил причалить. Романова нахмурилась, после чего бросилась следом за своим теперь уже новым знакомым. Скрываясь в тени скал, они почти не дышали, отчаянно прислушиваясь ко всем тем сторонним звукам, которые разрушали вдребезги уже привычную атмосферу тишины и спокойствия. Романова не отвечает, лишь легонько пальцами касается чужого локтя, мол «здесь я, здесь». Наташа закрывает глаза и мысленно считает до десяти; тендер врезается в песок, входит в него носом и замирает. Романова тоже почти не дышит.
[indent]Первые голоса – это лишь сбитое бормотание. Ничего разобрать нельзя. И хорошо бы подобраться поближе, но есть шанс быть схваченными теми, о ком Романова, в принципе, знает немного. Дэн же уверенно начинает продвигаться вперед, оставаясь в тени скал. Таша хватает его за запястье и дёргает обратно.
[indent]— Надо уходить, — взгляд её секундно бросается в сторону, где на берег сходили солдаты. — Поймают, — с двумя или тремя Романова ещё справится, но вот с корабельной командой уже вряд ли. Она всё-таки не всесильна. Пальцы второй руки сжимают рукоятку ножа. «Зачем убирала только?». Рука соскальзывает с чужого загорелого запястья, а сама она выпрямляется в спине, расправляет плечи. Хочет сказать что-то ещё, но не успевает, потому что голоса вдруг раздаются совсем близко.
[indent]— Уильям Кидд пришвартовался вчера вечером, сэр. Вы уверены, что карта с дорогой на компас у него? — Романова захлопнула рот и теперь уже сама начала прислушиваться. О Уильяме Кидде на Тортуге поговаривали. Пьяницы в таверне говорили разные вещи, но из всего этого Наташа сделала только один вывод – Кидд успел посмотреть мир и приобрести соответствующую славу. «Что за компас?». Компасов на Тортуге было огромное количество. И зачем этим ребятам в красной форме искать то же, что, видимо, искал Кидд?
[indent]— Найдите карту и принесите её на корабль. Это всё, что от вас требуется, — грубая и чёткая речь заставила наташино сердце на секунду замереть. Таким же тоном ей отдавались приказы самого разного характера. И снова захотелось в ту жизнь, привычную и простую. Без пиратов, рома и ухажеров, которым больше хотелось отрезать языки и отрубить руки.
[indent]Романова подняла глаза на Дэна, после чего чуть вздёрнула подбородок.
[indent]— Знаешь что-нибудь про карту? — спросила беззвучно, почти одними губами, и, если честно, уже даже не ждала ответа.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

8

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Сильно пахнет ночными цветами – доносится с берега, сильно пахнет морем и гниющими водорослями. И, словно накатывающей на песчаный берег волной, слуха касается шорох юбок рядом – Боромир, скрежетнув зубами, только придерживает шевельнувшуюся рядом девку, за предплечье. Не дергайся, дескать – взгляд безотчетно задерживается на этом изгибе шеи, на полушариях грудей в вырезе. Не на это бы ему сейчас таращиться, - и потому отводит глаза, всматриваясь в смутно белеющие в темноте паруса, убранные. Сейчас они как маяк, как светлое пятно – но вот вспыхивают за обломками скал несколько факелов. И голоса слышны теперь уже лучше.
«Билл Кидд?» - привык уже сокращать здешние имена, да что там – вон, собственное – «имя отца» - точно так же сократил, для удобства. И – дабы не трепать понапрасну, - сглотнув горечь во рту, чуть склонив голову, Боромир ступает по песку дальше, и ближе.
- Останься здесь, - но на миг останавливается, и шепчет девице еле слышно, точно так же, как она до этого шептала ему. Не ей в это дело соваться, кем бы ни была. И думать о ней также некогда. У Билла Кидда дела на Тортуге? – ничего удивительного, но кто же тот, чей красный мундир в отблесках факела слишком приметен сейчас?
Солдат Его Величества в вольных водах острова жаловать и не начинали, - ближе, еще немного. Первоначальный план Боромира – пробраться в форт, и там уже выведать кое-что для кэп Уиллоугби, как обещал – сейчас почти не имеет значения. Если он окажется тем, кто обнаружит красномундирников на Тортуге, этим самым обеспечит себе благодарность всего острова. И хотелось бы это сделать самому, а не вручать всю славу какой-то девице.
- Не слышал, - коротко отвечает он, даже и не думая о какой-то там карте. Нагромождение скал, за которым скрылись солдаты – совсем близко. Если девчонка заткнется, то он будет ей безмерно благодарен, - коротко шевелится запястье, будто проворачивая в руке невидимый меч.
Меч Боромира похоронен в песке, вдруг приходит мысль. И, если сейчас его слежка окажется обнаружена, а сам он – падет здесь, то вот же удивление будет тем, кто обнаружит его добро на северо-западной оконечности Ямайки, в неприметном гроте, - «лезет же всякое в голову», успевает еще он подивиться самому себе, тогда как ноги преодолевают последние ярды расстояния. Часовой у лодки – всего один, и на сей раз Боромир уже видит точно и парик, и треуголку, и напудренную косицу. А на медных пуговицах мундира нахально светится полная и прекрасная, точно женская грудь, луна.
Тихо плещутся воды моря, шепчут с песком. Заглушают шум шагов, и короткий хруст. Закаленные тренировками и боями руки гондорца сворачивают шею часовому с легкостью, точно цыпленку. «Прости, солдат», - тело медленно опускается на песок. Факел тоже падает, потухнет сейчас, проклятье! – Боромир подхватывает его, недовольно зашипевший по сырому песку, и втыкает в расщелину между камнями.
Солдаты и их командир скоро возвратятся – Боромир не склонен думать что красномундирники станут затевать атаку на судно Кидда здесь, на Тортуге. Вероятней всего, выследят его – а затем двинутся следом. В морском бою капитан Кидд страшен, но, кто знает, скольки-пушечное там припасено у красномундирников против него? Они как-то слишком уж уверены в том, на что идут. Да и… все ради какой-то карты? Карты с месторасположением компаса?
«Компаса», - крылья носа коротко раздуваются, когда Боромир замирает, сильно вдохнув. «Неужели тот самый компас?» - легендарный, указывающий путь к цели, какой бы та ни была. «Указывающий на мечту», - так говорили о нем. И в тавернах, и на островах, и на палубах кораблей. Завладеть такой диковинкой – само по себе мечта любого не то что пирата, но моряка. Боромир опускает глаза на собственные руки, только что отнявшие жизнь. «Пират
Да уж пожалуй.
«Капитану Кидду может пригодиться новый матрос», - соображает он быстро. А под защитой капитана Кидда его не тронет Уоллбридж. Да и спасение свое Боромир отработал уже сполна. А кэп Кидд, скорее всего, поблагодарит его за предупреждение о готовящейся погоне красномундирников.
Только вот что из этого сообразила эта девица? Если местная, то сообразит ведь то же самое, что и Боромир. И как теперь от нее отвязаться?
- Скажи-ка, миледи, - беря ее за предплечье, и уводя от лодки в тень скал, спрашивает Боромир, - ты не видела капитана Кидда сегодня в городе? Может, в таверну захаживал? – пришвартовался накануне, быстро соображает он. С делами, скорее всего, закончил в первые же сутки – теперь может позволить себе и отдохнуть, повеселиться. «С такими вот», - краем рта усмехается, снова задерживая взгляд на высокой полуобнаженной груди.
Если же Кидда в городе не было, то он на «Эдвенчере», своем корабле. А это означает, что сход на берег был быстрым – пополнить припасы, скорее всего только за этим. И отправится капитан Кидд за своим компасом нынче ночью, с ближайшим приливом. Так поступил бы и Боромир, окажись на его месте.
Нужно проследить за красномундирниками – они знают, куда идут. И приведут к «Эдвенчер», - следы на песке видны отчетливо, по ним-то Боромир и идет – не затаптывая, а держась теней и папоротниковых зарослей. Надо поторапливаться – отлив скоро сменится приливом, и тогда уплывут в море все надежды Боромира на возвращение домой. Скалы сменяются песчаной отмелью, и далеко впереди, на противоположном конце небольшого залива, видны смутные очертания трехмачтового фрегата. Убраны паруса, потушены огни – но на берегу какое-то оживление. Костры – да, короткий отдых вдали от прочего общества. Пробраться бы еще туда незаметно – так, чтобы солдаты не обнаружили, - Боромир тихо обходит их, залегших в скалах, и направляется к воде. Пловец он отличный. А море поможет.

+1

9

[indent]Наташа не из тех, кого можно вот так осаживать, но Дэн не знает об этом, а потому позволяет себе сверх меры – схватить её за предплечье, например. Таша вырывается, потому что не намерена терпеть такое отношение к себе. Пусть здесь девушек и считают чем-то в роде предмета интерьера, вещью, которую можно купить, сама Романова не позволит к себе так относиться. И коль будет её он тут хватать, то рискует остаться без руки. Она сверкает недобро изумрудными глазами, подмечая, что взгляд его скользнул по её соблазнительным формам. Таше становится дурно на секунду, и она передергивает плечами, потому что сейчас не о всяких пошлостях нужно думать. Есть проблемы, куда более серьёзные. Например, эти люди, которые прибыли сюда, чтобы обокрасть местного пирата.
[indent]Про компас Романова слышала мельком, но не была склонна к тому, что подобным байкам можно верить, но теперь, когда стало ясно, что за какой-то картой, что может привести к компасу, направили целую свору солдат, Наташа всерьёз задумалась о том, что такая «безделушка» может быть полезной. И между тем компаньон Наташи засуетился. Ловко преодолев расстояние до часового, двигаясь при этом совершенно бесшумно, молодой мужчина скрутил шею несчастному. Впрочем, не Наташе судить о том, кто чего заслужил в этой жизни. Романова смотрит на огонёк факела, после чего подхватывает юбку, выходя из своего укрытия. Но стоит ей оказаться в свете полной луны, как Дэн тут же утягивает её обратно в тень. И это Наташу раздражает. «Да сколько ты ещё будешь меня вот так хватать?». Любому другому она бы уже хорошенько врезала, но его не трогает, словно жалеет. «Чушь. Выжидаю подходящий момент». Дэн задаёт странные вопросы, и Наташа перестаёт быть обиженной. В ней просыпается тот самый интерес, который обычно ни к чему хорошему её не приводил, но сейчас это уже и не важно, потому что игра стоит свеч, и если волшебный компас действительно существует, то он должен оказаться в её аккуратных мягких руках.
[indent]— Видела, — о, Наталья прекрасная лгунья. Слова сами собой сплетаются в паутину притворства. Женщина взмахивает юбкой, подхватывая её удобнее, чтобы можно было пробраться к пристани, а оттуда… «Шарлотта». Да, перед тем, как бросаться следом за солдатами на корабль капитана Кидда, Романовой сначала нужно отыскать подругу. Та, наверное, уже давно спит в их маленькой комнатке. «Уж лучше бы оно так и было». — Снял девушку на ночь и уединился с ней, — у Наташи рука очень близко к ножу, хоть и надеется она, что не придётся им пользоваться, ибо пускать лишнюю кровь здесь – дело бессмысленное и не женское. «Не сейчас». Дэн не собирается её атаковать, более того – он вообще оставляет её за своей спиной. Романова хмурится, ибо знает – нельзя поворачиваться к противнику спиной. «Ты видимо не считаешь меня опасной, Дэн». А с чего бы ему это делать? Для него Романова обычная девица из таверны. И, пожалуй, Наташу это впервые задевает. — Ещё увидимся, — она говорит это полушепотом в пустоту и знает, что мужчина вряд ли её услышит, но сама Таша почти уверена – это не последняя их встреча.


[indent]— Вставай давай! — Романова трясёт Шарлотту за плечо, заставляя девушку проснуться. Сюда Таша буквально летела со всех ног, отчётливо ощущая, что с каждым шагом времени у них становится всё меньше и меньше. Лотта сонно разлепляет веки, трёт руками глаза и, кажется, ненавидит Наташу за разрушенное спокойствие, только вот блондинка совершенно не собирается извиняться за своё поведение. Она считает, что для такой суматохи есть веская причина. — Если всё сложится, то мы сегодня же уплывём с Тартуги.
[indent]— Лия, что ты несёшь? — однако Шарлотта всё-таки поднимается со своей лежанки и собирает волосы в высокий хвост, после чего принимается поправлять своё платье. Наташа в очередной раз подмечает, до чего же хороша её подруга. Вот уж кто действительно может свести с ума любого мужчина лишь одним томным взглядом. Романова шумно выдыхает, но упрямо продолжает собирать их скромные пожитки. В конце концов, вещей у них и вправду немного. Одна сумка на двоих, да и то почти пустая. — Чтобы уплыть, нужна команда и корабль. Не помню, чтобы у нас с тобой было хоть что-нибудь из этого, — безусловно, Лотта знает об этом мире побольше Таши, но ведь и та не промах. Блондинка всё схватывала и усваивала довольно быстро, а потому знала, что иногда удача прилетает оттуда, откуда её вовсе не ждали. — Что ты задумала? — в голосе Лотты появляется напряжение, потому что подруга не останавливается и совершенно не смотрит в сторону напарницы, словно той здесь вовсе нет.
[indent]— Билл Кидд, — Наташа наконец-то поворачивается и глядит в лицо Шарлотты так, словно это имя долго всё разложить по своим местам, всё объяснить, но Лотта всё ещё не понимает, и Романова страдальчески закатывает глаза, вновь принимаясь собирать вещи. — Он здесь. И карта, что должна привести к компасу у него. А ещё сюда приплыли люди в красных камзолах. Или как это у вас тут называется? — в эту же секунду Лотта оживляется и выхватывает сумку из рук Наташи. Блондинка вскидывает голову.
[indent]— Быть не может! — кажется, Шарлотта искренне не верит в то, что нечто подобное может происходить на Тортуге прямо сейчас. Романова одним жестом вырывает сумку из рук подруги. — Но это значит, что сегодня ночью здесь будет жарко, — это женщина добавляет уже более тихим голосом, словно её мозг лихорадочно обдумывает происходящее. Наташа знает, она уже сама представила себе несколько картин, которые могут произойти здесь этой ночью. — Что ты собираешься делать? — Лотта не дурочка, но за ходом мыслей Романовой не успевает. В этом нет ничего удивительного, ведь это не она долгие годы планировала различные операции по грабежу или выуживанию информации.
[indent]— Найдём корабль Кидда. Ты отвлечешь его и его дружков, если они будут нам мешаться, а я найду карту. После чего мы сделаем ноги оттуда. Ты ведь со мной? — и внезапно в их комнате становится очень тихо. Кажется, Наташа даже может услышать собственное дыхание. Оно почему-то делается тяжелым и напряженным. — Ты ведь не думаешь, что я брошу тебя там? — а Романова могла. У неё не было никаких оснований брать Шарлотту с собой, если карта окажется в руках блондинки. Зачем Таше вообще таскать за собой местную девицу? «Действительно. А зачем?». Впрочем, на этот вопрос у Романовой тоже есть ответ. Она бы никогда не бросила кого-то из «своих», а Лотта успела ей стать «своей».
[indent]— Нет, конечно. Идём, — Шарлотта шуршит юбкой, а Наташа почему-то думает, что свою верность этой девушке ей ещё придётся доказать.


[indent]Их план совершенно точно не идеальный, но другого нет. Наташа делает ставку на обаяние Шарлотты, и не прогадывает. Команда Кидда почему-то не на корабле. Они собрались возле, развели небольшой костёр и что-то пили. «Ром, не иначе». И пока собравшиеся отвлеклись на симпатичную подавальщицу, Романова ловко пробралась на корабль, оставаясь при этом совершенно незамеченной. Этого они и добивались. Оставалось найти каюту капитана, а это было не особо сложной задачей.
[indent]Дверь тихонько скрипнула, и Романова пробралась внутрь, прижавшись к двери спиной. Времени было мало. Кто знает, сколько ещё минут понадобится солдатам, чтобы добраться до корабля пирата. Возможно, счёт уже шёл на секунды. Так что Наташа бросилась к широкому деревянному столу. Который был завален какими-то бумагами и картами. Но то были обычные карты, а девушка искала одну особенную.
[indent]— Ну где же ты? — Таша бормотала себе под нос, перебирая документы и стараясь не наводить бардак. Впрочем, это было дело привычки. Романова всегда работала чисто, не оставляя после себя никаких следов. Здесь, наверное, можно было действовать иначе, но очень тяжело отказаться от старых привычек. Тем более, зачем отказываться, если совсем скоро Романова планировала вернуться домой? Да, отчего-то молодая женщина была уверена, что у неё получится всех обмануть и воспользоваться компасом.
[indent]Романова услышала тихие шаги по ту сторону двери и замерла. «Кидд?». Вряд ли бы он тоже вот так крался. Романова встрепенулась, после чего забралась под этот самый стол. Карта всё ещё не была найдена, а время всё более ощутимо утекало, словно вода сквозь пальцы. Наташа знала, что совсем скоро со стороны берега будут разноситься не пьяные песни, а лязг шпаг, но выдать себя сейчас женщина точно не могла. Кто бы это ни был, стоило подпустить его поближе, чтобы вырубить. «Или убить». Романова на секунду вытянула ногу, после чего достала нож, шумно выдохнув. Держать себя в руках было тяжело, но она должна была.
[indent]Дверь снова скрипнула, и кто-то переступил порог капитанской каюты. Романова прикусила щёку изнутри и прикрыла глаза, стараясь успокоить сердце, которое отчего-то взволнованно колотилось о грудную клетку. Корсет, кажется, резко сдавил в раз все внутренности, но даже это не могло помешать Романовой сохранить самообладание. «Только подойди поближе». Каждый чужой шаг приравнивался к десяти ударом напряженного сердца под ребрами Наташи. Она облизала в миг пересохшие губы, готовая выскочить из своего укрытия в любой момент, но подходящего всё ещё не было. Таша уж начала беспокоиться, что и не будет, но тут чужие ноги показались её взгляду, и Романова выскочила из-под стола, приставив нож к чужому брюху. И какого же было её удивление...
[indent]— Ты?
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

10

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]И море помогает – принимает в свои объятья ласково и тепло, словно лучшая из любовниц. На мгновение смывая с Боромира не просто все тревоги – заставляя о них забыть, когда кругом него воцаряется шумящая волнующаяся тьма. Но – стоит вынырнуть, глотнуть внезапно ставший таким сладким солёный воздух, как все возвращается. Только не тревогой уже, а жгучим веселым азартом.
Море – упругая теплая спина, несет на себе, пока Боромир не выплывает из-за тени скалы. Теперь – нырнуть. По рукам серебряной россыпью задевают вспугнутые рыбешки, и тени бегут по светлому морскому дну, тонкими сполохами отраженного лунного света. В такую ночь, если в море купаться, то вдвоем с красивой и горячей девицей, а не вот так вот, - невольно вспоминается та девчонка, встреченная на побережье, но с очередным гребком сильными руками все ненужные мысли мигом вылетают прочь из головы. Вынырнуть – хватануть ртом воздуха – смерить расстояние до темной громадины пришвартованного «Эдвенчера». Отблески пламени играют на морских волнах пополам с лунными – парни капитана Кидда затеяли костер на берегу. Это Боромиру отчасти на руку – свет огня скроет его, но, если кто-то решит приглядеться… он ныряет снова, задерживая дыхание. Время вспомнить всю ту науку, которую усваивал на родине, в гаванях Дол Амрота, и когда плавал в Андуине.
«Увижу ли вас?» - короткий, горький, скорбный вопрос, тяжело полосующий сердце. жесткий, как наросший на днище фрегата слой ракушек. Счищали недавно, но уже успели снова нарасти, - их Боромир остерегается. Ободраться о них – раз плюнуть, а заживают такие раны, после грязи и морской воды, очень скверно. Но за позеленевшую обшивку он рукой все же держится, расслабив тело позволяя ему качаться вместе с кораблем, пока оборачивается назад, на темный берег. Отсветы костра снова мешают взгляду, на сей раз – уже Боромира, но, по его прикидкам, красномундирники еще не должны добраться досюда. Он лучше знает это побережье, и быстро плавает, - над головой Боромира горят корабельные огни, чуть поблескивая на позолоте и стеклах кормы.
Тихо плещется вода.
- Эй, на «Эдвернчер!» - и на Боромира, зацепившегося руками за трап, тотчас оказывается наставлено до десятка ножей, сабель, и пистолетов, вместе взятых.
- Ты, крысеныш, кто такой? – в темноте, да мокрого, показавшегося худощавым юнца можно назвать крысенышем, понятное дело, но, когда под ногой его скрипит ставшая мигом мокрой палуба, становится ясно – такой, захоти он, сумел бы устроить здесь неслабую заварушку.
- Я желаю говорить с капитаном, - твердо говорит Боромир, и почти не охает от удара под дых. Пират удивленно трясет ушибленной рукой, изрыгая ругательства сквозь наполовину отсутствующие зубы – а на Боромира уже смотрит, чуть прищурившись, рослый чернобородый мужчина в богатом наряде. В свете корабельных фонарей блестят позументы, жемчуг на широком вороте камзола, и золотой зуб.
- И кто же ты такой, а, что хочешь со мной говорить, - Билл Кидд, говорят, не любит задавать вопросы. Он не задает вопросы – но получает ответы, - ощущая, как разрастается внутри обжигающее пламя готовности, и с головой холодной, как никогда в жизни, Боромир начинает говорить.


… - И я должен тебе поверить, - Боромир стоит, держа руки на виду, в капитанской каюте. Нечто схожее было и прежде, при разговоре с кэпом Уоллбриджем, только приходится признать – против Билла Кидда кэп Уилоугби – та еще сардина против акулы.
- Не должны, сэр, - отвечает Боромир вежливо, но с достоинством и твердо. – Но я и не лгу.
-  Уоллбридж совсем распустил команду, - упрека здесь нет, да и к чему упрекать-то – хорошего капитана такие матросы не бросают. Не в первый раз Боромиру приходится полагаться на собственный облик, на умение держаться. Иногда подводило – благороднюков, как тогда ему прилетело вместе с кулаком по скуле, любят здесь далеко не все. Но сейчас, кажется, вновь работало – темные, как антрацит, глаза Кидда блеснули.
- И теперь ты хочешь служить мне.
- Так точно, - Кидд кивает стоящему у двери квартирмейстеру, который скручивает Боромир ла локти, и пинком выталкивает прочь. В трюм – ох, да ладно, серьезно? Ладно. Вздернуть или выбросить не приказал – и на том спасибо. Пока что Кидд возьмется проверять сказанное матросом-беглецом.
Лязгает засов – трюм невелик, вонюч и темен. На месте Кидда он бы уже поставил Боромира к помпам. Ладно, все это – еще полбеды.


На корабле отчего-то тихо – никакой суеты, никакого приказа отправляться. Чего Кидд выжидает? – Боромир уже успел сломать себе голову, когда спустя небольшое время дверь трюма распахнулась, и давешний квартирмейстер, оскалившись черными от жевательного табака зубами, разрезал путы на запястьях гондорца.
- Сукины дети подослали к нам на берег шлюшку, - вместе каких-либо объяснений произнес квартирмейстер. – Ты не соврал. Мистер Кидд пока не станет кормить тобой рыб, парень. Идем со мной, - «сколько, будь оно проклято, прошло времени?» - сердце колотится все лихорадочней. «Почему на корабле пусто?»
«Кидд намерен дать бой на берегу?» - единственное объяснение у Боромира есть. И оно не самое утешительное. «Эдвенчер» не готов к выходу в море, и Кидд рискует командой, не желая терять корабль. Потому что, со слов Боромира, которым теперь капитан доверяет, красномундирники прибыли сюда не на тендере. У него теперь есть все основания полагать, что их флагман прячется где-то поблизости, и только и ждет, чтобы Билл Кидд высунул нос из норы.
«Почему же он не обращается к «обществу»? – и здесь ответ ясен. «Каждый за себя», - пока Боромир так размышлял, успел обзавестись клинком, переброшенным ему квартирмейстером. Не самая удобная абордажная сабля, но только в руке того, кто не приучен владеть оружием. Любым.
«Может, еще не поздно передумать», - мелькает вдруг шальная мысль, пока под все еще сырыми сапогами поскрипывает палуба. Умыкнуть у Кидда карту, и скрыться? – но ведь затравят, как того крысеныша. Уиллоугби пострадает прежде всех, и его команда – а при всем пренебрежении, что Боромир испытывал к этим пиратам, зла им он не желал. Но ноги отчего-то несли его к капитанской каюте, тихо, едва ступая – крадучись.
Дверь была притворена неплотно. Снаружи – с берега – доносились отрывистые голоса, обрывки песен, и женский смех. Действительно ли англичане послали свою девицу, дабы отвлекала и развлекала матросов? – мысль запоздало осеняет, ведь та девчонка на берегу как раз могла оказаться их девчонкой, и…
- Я, - вот те на, а он не ошибся, когда из-под широкого стола на него вынырнула, блеснув светом локонов, и острием ножа, та самая девчонка. Руки быстрее – бронзовые на белом; нажимают несколько точек на запястье, и нож падает на пол, брякает. Боромир рывком впечатывает девку в дверь спиной, под ее выдох – и только пышная грудь вздымается, к его прижатая. Руки ее гондорец не выпускает.
- А ты что здесь делаешь? – улыбается, всем весом своим вжимая ее в тяжелое дерево двери, чувствуя, как горячо обдает прерывистое дыхание из этих полуоткрытых пухлых губ. Держать ее так, чтобы не дергалась – а то ишь, какая ушлая и шустрая. Сейчас небось и пнуть попробует, - но мгновением позже слух заполняет угрожающий резкий гул.
«Быть не может…» - и вместе с девчонкой, в обнимку будто, он валится набок, что-то задевая, какие-то картины, свертки ткани, оружие, что бы там ни было, сваленное в капитанской каюте - неважно. Все разлетается фонтаном, когда пушечное ядро пробивает переборки, и осыпает их ливнем щепок.
- Англичане! Ты их привела, отвечай?! – загорелые пальцы стискивают девку за горло. Сверху доносится истошный крик: «Кэпа ранило!» и Боромир проклинает все на свете – пламя Ородруина, кажется, им сейчас предстоит сражаться. Рывком соскакивает с девки, дергая ее за собой – красномундирники сейчас перезарядятся для нового залпа, и выталкивает ее в коридор.
«Надо уходить», - такой приказ отдал бы любой капитан, не желающий потерять корабль. «Эдвенчер» вскипает судорожной жизнью, отстоя от гибель всего-то на какой-то волосок.

+1

11

[indent]В этой жизни нет вещей, которых действительно стоит бояться. По крайней мере, так думает Наташа. Просто такая истина заложена в подкорке её сознания воспитателями из Академии, ведь их идеальное оружие не должно было ничего бояться, а то что Наташа – это всё-таки человек, можно было бы и не вспоминать. Никому нет дела до чужих нужд и потребностей, до чужих проблем. И если Романова чего-то и боялась, то умело делала вид, что в мире не осталось вообще ничего такого, что могло бы выбить её из привычной колеи. И даже сейчас, сидя на полу, она совершенно точно не боялась. А то, что сердце колотилось о рёбра изнутри, так это от волнения. Оно всем присуще. Даже если вдруг кто-то и пырнёт её, засадит ей пулю, то она выживет, потому что особенная, и всё на ней заживает быстрее. Да, не моментально, как того бы хотелось, но всё-таки побыстрее, чем у тех же обычных местных людей.
[indent]Но всё-таки Романову ещё можно поразить. Так и её новый знакомый заставляет испытать крайнюю степень удивления пополам с возмущением. «Что он здесь забыл?». Наташа готова была ко встрече с Киддом, но точно не с тем человеком, который нарушил её уединение на тихом берегу. Внутри Таши поднимается праведная волна гнева, но она банально не успевает высказаться, потому что Дэн проворнее, быстрее, сильнее. По крайней мере, именно в этот момент времени, ибо его пальцы смыкаются на её руке, нажимая на несколько точек, которые вынуждают Наталью разжать пальцы. Нож с характерным звуком падает на пол, заставляя Романову зажмуриться, ибо она ненавидит оставаться безоружной. Нет, Таша может справиться с кем угодно, не имея при себе ничего, но ведь куда спокойнее, когда у тебя есть что-то под рукой. «Сукин сын». Она не из тех, кто грязно ругается вслух, но несколько русских ругательств, честное слово, готовы сорваться с её острого языка. У девушки очень много вопросов к своему новому знакомому, но задавать их сейчас – это не самая лучшая идея, как бы сильно Романовой этого не хотелось.
[indent]Да и задавать вопросы, будучи прижатой к стене, проблематично. Тем более сейчас Дэн вжимает её собой в теплое дерево, и Романова тяжело дышит, грозно глядя ему в глаза. Конечно, это не напугает его, не заставит принять Наташу в качестве угрозы, и её это бесит. «Почему здесь женщин ценят только за постельные навыки?». Романова умела много чего помимо интимных дел, и именно смертоносные особенности хотелось сейчас Дэну продемонстрировать. Только вот всё происходит как-то неправильно, не по плану, ибо странный звук почти оглушает, после чего корабль сотрясает удар. Дэн зачем-то закрывает её собой, держит крепко, прижимая к себе. Он неожиданности Наташе бы закричать, но вместо этого она крепко сцепливает зубы, пытаясь выбраться из захвата. Солдаты пошли в наступление. «Нужно бежать». Романова вспоминает о своей напарнице, и вот за кого Таша действительно боится.
[indent]Только Дэн не даёт ей выбраться. Он наваливается на Наташу сверху, а его пальцы оказываются на тонкой шее, сжимая так, чтобы Романова не могла просто так вырваться. Впрочем, не настолько сильно, чтобы девушка задохнулась. Где-то там, за пределами капитанской каюты, начинается шумиха, кто-то истошно кричит, а Романова лежит на полу и смотрит в глаза своего неожиданного противника. «Кто бы мог подумать?». Таша почти жалеет, что не убила его прямо на том пляже, но как поднять руку на такого джентльмена? Слишком неправильно это как-то было – хотеть убить человека, которого ты даже не знаешь. Однако Дэн уже столько раз касался её, что пора было бы сделать этому мужчине больно, чтобы он больше не смел распускать руки.
[indent]Романова рычит, когда Дэн одним резким движением ставит Наташу на ноги, поднимаясь сам. В последний момент Романова успевает схваить свой нож, который, благо, не улетел далеко. Дэн грубо выталкивает блондинку в коридор, но молодая женщина сдаваться совершенно точно не собирается. Она отсюда с пустыми руками не уйдёт.
[indent]— Пошёл прочь! — Таша грубо выдёргивает своё предплечье из чужого захвата. Это почти больно, но ей сейчас плевать. Голоса становятся громче, паника давит на плечи ощутимее, но Романова не из тех, кто позволяет себе прыгать из крайности в крайность. Ей жизненно важно сейчас сохранить холодную голову на плечах, потому что… — Я не приводила сюда тех солдат. А теперь уйди. Я здесь не за тем, чтобы навредить тебе или кому-то ещё, — впрочем, последнее слово тонет в очередном крике кого-то из членов команды. Таша глядит за спину Дэну, делая глубокий вдох. Она запоздало понимает, что карта, возможно, и не здесь. Билл Кидд не идиот. Не стал бы он такую ценную вещь оставлять в каюте. Таша разворачивается и подхватывает юбку, ускоряя шаг. — Не мешай мне, моряк! — она бросает ему это через плечо, после чего переходит на бег. До следующего пушечного не так много времени, и Романовой нужно пользоваться всеми данными ей шансами добыть то, что может позволить ей покинуть этот мир.

[indent]Наташа думает, что ей нужно срочно найти Кидда. Если он ранен, то из него получится лёгкая добыча. Карта может быть у капитана. Вероятно, он таскает её с собой. И Романова злиться на себя за то, что раньше не подумала об этом. «Дура». И не только Наташа. Шарлотты нигде нет, и блондинка понимает, что страх прокалывает легкое изнутри. Кого искать? Кидда или Лотту? «Я должна выбрать карту». И Романова уже говорила напарнице о том, что в случае чего выберет свою выгоду, а не её. Но сейчас…
[indent]— Господи… — он не поможет, но кого это волнует? Романова сбегает с корабля, надеясь, что у неё ещё будет возможность найти карту. Сейчас Романову всерьёз беспокоит кое-что другое. — Лотта! — девушку держит англичанин в красном. Его пальцы крепко вцепились в чужое предплечье. У Шарлотты нет никаких шансов выбраться самостоятельно. Тут то Таша и приходит на помощь. У неё есть нож, навыки и жгучая обида на то, что её «безупречный» план провалился. — Пусти её, — Романова пробирается к ним через дерущихся на берегу, ловко маневрируя между мужчинами и не попадая под их клинки. Лотта дёргается в чужом захвате, и губы у неё дрожат, когда взгляд цепляется за лицо Романовой.
[indent]— А ты кто ещё такая? — пренебрежение в чужом голосе заставляет Романову поморщиться. — Я забираю эту хорошенькую шлюшку, — Наташа не может спросить с тем, что Лотта и правда хорошенькая, но в целом ей хочется отрубить солдату руки, чтобы он мучился и молил о пощаде. Романова знает толк вы пытках.
[indent]— Ну тогда возьми и меня, я тоже хорошенькая, — Романова медленно задирает юбку. Шуршание платья и оголенные ноги привлекают мужское внимание. «И почему они все на это ведутся». Наташа, кажется, должна знать правильный ответ, но тот не приходит ей на ум сразу. Таша просто занята другими вещами, ибо солдат отвлекается, и Романова, делая шаг вперед, очень ловко и аккуратно всаживает нож ему в горло. Конечно, несчастный тут же выпускает Лотту. Кровь пачкает девушек, ибо брызжет фонтаном. Шарлотта вскрикивает, после чего прикрывает рот рукой. — Уходим, — теперь уже Романова хватает Лотту за предплечье. — Карту я не нашла.
[indent]— Ничего. Её нашла я, — голос у Лотты дрожит, и Наташа вдруг улыбается, потому что всё не так уж и плохо, если подумать. Женщина оборачивается, бросая последний раз взгляд на корабль и заварушку, что случилась рядом. Где-то там должен быть и Дэн. «Надеюсь, мы больше не увидимся». И Наташа ещё даже не подозревала, как сильно заблуждалась на этот счёт.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

12

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Рында трезвонит, как безумная; пороховой дым выжигает изнутри легкие, ест глаза – и «Эдвенчер» содрогается от удара, снова. Еще несколько залпов – и фрегату не выдержать. Под ногами скользко, и Боромир запинается обо что-то ногой – оторванная ядром голова, развороченное тело морского бродяги. «Знали, на что шли», - неуместная мысль, вот уж точно, не к месту.
Трюму вскипает жизнью, той самой, судорожной и лихорадочной, на последнем пределе. Ванты обрастают матросами; над головой выбежавшего на палубу гондорца с треском разворачиваются паруса. Одного взгляда хватает, дабы понять, что команда неполная – часть, чтоб им, осталась на берегу. «Что, мать его, с Киддом произошло, что допустил подобное?» - а рында надрывается, будто зовет на помощь. Только отчего-то кажется Боромиру, что никакой помощи не будет и в помине, - перемахнув через полуразломанные перила к мостику, он пригибается безотчетно, хватая пробегающего мимо матроса за руку.
- Где капитан?
- Ранен, чтоб тебя, гнилое брюхо! – на мгновение сердце так и холодеет. «Эдвенчер» нужно уводить, и немедленно, - из-за мыса выходят смутно видные в ночной темноте бушприты, и сердце теперь уже леденеет. «Три». Три, чтоб им провалиться, корабля. «Красномундирники вконец зарвались», - с рычанием Боромир стискивает рукоятки штурвала.
- К пушкам, лодыри! Взялись! – «Эдвенчер» вздрагивает, делая разворот.
- Выбирай! – красавец фрегат, пускай потрепанный, но еще не сломленный, трогается с места. Орудийные порты открываются множеством черных злобных глаз; жерла пушек тусклой чернотой взблескивают в беспощадном лунном свете.
- Залп! – налегая на руль, рявкает Боромир, и «Эдвенчер» содрогается; море озаряется вспышками, а оглушительный грохот разрывает слух, раскалывает голову. Преимущество было на их стороне, а вражеский фрегат подошел слишком близко. «Всего-то секунда», - чувствуя странную слабость в ногах, подумал Боромир – поистине, еще секунда, две – и точно таким же залпом «Эдвенчер» бы разнесли в мелкую щепу.
- Залп! – горло дерет едкой пороховой горечью, но верхняя батарея не подводит – второй залп, пока нижние перезаряжаются и банят пушки – такой же, от которого внутри что-то вспыхивает удовлетворением, как пороховой заряд. На английском фрегате еще не паника, но пожары; горит и «Эдвенчер», и матросы, отчаянно бранясь, едва успевают передавать друг другу ведра с водой. То же самое творится и у англичан, под залпы из ружей – укрылись, ублюдки, у фальшборта, и стреляют.
Все одинаково, и жизни, и в смерти, - крохотный клочок суши, палуба под ногами – колышется, ненадежно зыбкая. Погибнуть в нескольких сотнях ярдов от берега? – о, что может быть проще.
- Залп! – и, прежде чем остальные корабли Его величества заходят для атаки, «Эдвенчер» выдыхает в третий раз, и английский фрегат взлетает на воздух. «Пороховой склад», - здесь, в этом кровавом и жестоком мире, верили в какого-то приколоченного к куску дерева бога. Он ли миловал сейчас? Если так, то он очень любит кровь тех, кто ему поклоняется, - стиснув зубы, Боромир командует разворот. «Два брига, шхуна», - последняя – легкая, маневренная, с небольшими пушечками, обстреливающая прицельно. По лицу так и хлестануло, будто плетью – чужой кровью, под истошный крик матроса, которому оторвало руку. «Ничего, будь я проклят», - «Эдвенчер», расправляя паруса, точно крылья, набирает ход. Капитану Кидду… ладно. Потом Боромир с ним объяснится. «Сейчас – спасти тебя», - сейчас отчего-то не думается ему ни о картах, ни даже о родине – под его рукой вздрагивает штурвал, точно испуганный горячий конь. Спасти его, спасти фрегат, который словно живо существо – повинуется ему, и каким-то чудом еще держится на плаву.
Кто-то вцепляется в плечо Боромира – резко обернувшись, он видит перед собой оскаленное, залитое кровью лицо. Блестят золотые зубы – Уильям Кидд, зажимая наспех перевязанную рану, отпихивает гондорца прочь. Все правильно – каким бы ни был безнадежным бой, место капитана – на мостике, - кивнув, Боромир отступает в сторону, и подхватывает с палубы оброненный кем-то мушкет. Заряжен, - приклад липкий от крови, Кидд орет приказы, заглушая предсмертные крики своих людей. С треском они берут на таран шхуну, что замешкалась, не успела уйти вовремя – ее зажимает между еще не затонувшим английским фрегатом, и бортом «Эдвенчер», и корпус лопается, словно скорлупа ореха. Кричат люди – кричат, в крови, воде и дыму, кричат в пламени, пытаются перепрыгнуть на «Эдвенчер», и крови на его палубе становится ещё больше. Но ветер, соленый жестокий зюйд-ост, наполняет паруса, пусть те и пострадали в бою. Быстрее, быстрее! – плечо онемело от беспрерывной отдачи, во рту – солоно и горько от пороха, глаза щиплет, но вскоре ночное море окружает их, озаренное отблесками пожара. «Оторвались?» - нет, увы. Оба брига торопятся пристроиться в кильватер.
- Ходу, недоумки! – Кидда шатает, Боромир едва успевает поддержать его, кашляющего кровью. «Легкое пробито», - и бережно укладывает пострадавшего капитана на палубу.
- Я присмотрю, - и «Эдвенчер» - снова под его руками. «Спаси», - не молитва, но мольба – просьба к красавцу фрегату, который суть свобода.
Кормовые пушки огрызаются на обстрел с бригов, и становится ясно, что ублюдки, ибо быстрее по ходу, собираются взять «Эдвенчер» в клещи.
- Бом-брамсели! Поворот! – ссаженным горлом выкрикивает Боромир, и фрегат, застонав и заскрипев, медленно поворачивается. Медленней, чем может – ход его стал более шатким, и осадка его увеличивалась. Матросы в трюме работают, как оглашенные, но этого, будь оно все проклято, мало.
- Еще! – ловкий, безумный почти маневр увенчался успехом – им удалось перехватить ветер, когда один из бригов подошел на достаточно близкую дистанцию. Прямо на залп. Как самый долгожданный гость, - левый борт ощетинился еще одним залпом, когда второй бриг подошел чуть ближе - и этого хватило. Отстали.
Тортуга удалялась от них, оставалась позади, со своими огнями, и заревом пожаром на море. «Эдвенчер» шел вперёд, постепенно погружаясь в ночь, как в тихую воду – только безразличная луна светила с высоты, да отражались в плещущейся тьме крупные звезды.
«Карта-то хоть в порядке?» - зачем-то мелькнула мысль. Какое это теперь имеет значение? – Боромир обернулся через плечо на Тортугу, которая словно бы не заметила того, что обитатели ее предали одного из своих сынов. Чему тут удивляться? – но в груди саднило. А, так это от дыма и натуги. Чего уж там, вполне себе причина.
Сбоку Боромиру почудилось шевеление. Снова блеснули во мраке золотые зубы.
- Ух, сучка, - странно было слышать такое. Именно сейчас. О ком это он? «О той, что ли?» - додумать гондорец не успел.
- Думает, я путь по карте не сумел запомнить, - и хриплый, булькающий смех разнесся над раскуроченной палубой фрегата, жуткий, как карканье падальщика.
Что же, и это – итог.

+1

13

[indent]Наташа знает, что там, за их спинами, кровавое месиво, но разве должно это волновать начинающую разбойницу? О, да. Именно ею становится Романова, играя по местным правилам. В этом нет ничего хорошего, но и плохого Таша тоже не видит. Девушка думает, что это  н о р м а л ь н о, и готова жить с этой истиной. Впрочем, Романова не об этом думает, когда они прячутся в тени деревьев. Возвращаться в свои «покои» нельзя, опасно, да и вещи свои они прихватили заранее. Наташа знала, что они не переступят порог той маленькой комнатушки, за которую платили. Теперь их путь лежал куда угодно, но только не назад. Лотта завалилась на землю и шумно выдохнула, Таша упала рядом с «подругой». «А как тебя ещё называть?». За обычной напарницей Романова бы так не рванула, наученная жизнью и горьким опытом.
[indent]— А ты действительно не бросила меня, — Лотта говорит тихо, словно боится собственных слов. Наташа почти фыркает на это наблюдение. «Вернуть тебя что ль обратно?». Веселая мысль, несерьёзная, ведь корабль ушёл. Таша хмурится, глядя на подругу, а затем отводит взгляд в сторону, потому что…
[indent]— А ты действительно думала, что я могу так с тобой поступить, — глупо было обижаться на Шарлотту за такие мысли, потому что те были справедливыми. В этом мире можно было полагаться только на свои собственные силы. Это Таша уже успела усвоить. Так какого черта её так задевал тот маленький факт, что Лотта посмела усомниться в её верности? Романова была лучшей по части лжи и притворства, уж ей то давно нужно было перестать удивляться чужому неверию, однако подобное отношение всё равно било по самолюбию и заставляло Наташу гордо вздёргивать острый кончик носа вверх, выражая тем самым крайнюю степень задетой гордости. Лотта на подобный жест, конечно же, покупается, потому что не всегда способна различить, где Наташа дурака валяет. Так что брюнетка тянется к своей «напарнице» и обнимает ту за плечи. На секунду Романова даже замирает, обескураженная такой открытостью.
[indent]— Извини, но тут по-другому нельзя, — Шарлотта шепчет это, после чего вытаскивает карту и протягивает её Наташе. Клочок бумаги, с виду – ничего важного, но Романова цепляется за него, как за свою последнюю надежду, потому что, возможно, в этом мире больше не осталось никаких способов вернуть её домой, кроме этого дурацкого компаса, за которым ведут погоню англичане, пираты и она. Таша смотрит в неровные линии и корявые буквы. В картах она знает толк. Правда, не в таких, но и здесь сможет разобраться. Благо, мозги на месте.
[indent]— Знаю, — Таша вздыхает и снова складывает карту, убирая её к своим немногочисленным пожиткам. — А теперь… нам нужен корабль. Ты и Брэди ещё поддерживаете…связь? — Наташа приметила, как Шарлотта закатила глаза и жалобно заскулила куда-то вверх, словно боги могли услышать её мольбу. Не могли. Романова усмехнулась и поднялась на ноги, принимая скулёж Лотты за положительный ответ. — Отлично. Надеюсь, он не против дам на своём корабле, — а даже если и против, то Лотта сможет его убедить в обратном.


[indent]Брэди Фокс был сыном торговца, который в своё время сколотил неплохое состояние, но потом подхватил неведомую хворь и скончался, отписав всё своё имущество единственному сыну, в том числе и небольшой корабль. Матери у Брэди не было, и в родном городе его совершенно ничего не держало. Парень скитался по миру, иногда приторговывал, но оседать на земле не собирался. Море влекло его своей бескрайней свободой, а потом он причалил в Нью-Провиденс, где познакомился с Шарлоттой. Правильно говорят, что женщины становятся причинами чужих бед. Наташа же была уверена, что Лотта стала бедой для Фокса, хоть тот и не признавал этот нелепый факт. Проще говоря, именно благодаря Брэди они с Шарлоттой и оказались на Тортуге. Он взял их на корабль, и они чудом избежали бунта. Команда не особо была рада барышням на палубе, но плаванье прошло спокойно. Кто-то даже сказал, что-то в роде «может эти девки удачу приносят, а!». И теперь Фокс и его команда были для Наташи шансом отправиться в путешествие. Оставалось только разыскать непутёвого капитана. Хоть Лотта и убеждала Наташу, что Фокс покинул Тортугу, последняя была уверена, что никуда молодой капитан не денется без жгучей брюнетки, и была права. Брэди нашёлся на «Кассиопее».
[indent]— Значит, компас, — Брэди сделал несколько глотков из деревянного стакана, сидя за своим столом в капитанской каюте. Лотта всё это время подпирала собой дверь, пока Наташа вводила их старого знакомого в курс дела. Пришлось говорить правду и только правду, хоть кое-что Наташа и приукрасила. Например, она не стала рассказывать Фоксу, что хочет с помощью данной вещицы отправиться домой. Аргументировала в основном тем, что компас может привести их к неземным сокровищам, как только сама Романова достигнет своей цели. И это была правда. Как только ей удастся отыскать путь домой, то надобность в компасе отпадёт сама собой, а значит она сможет отдать его тому же Фоксу. — И ты хочешь, чтобы я взял вас с собой… — молодой капитан не спрашивал, а задумчиво озвучивал факты, которые и без этого были известны. Наташа только-только изложила ему план дальнейших действий. — А что мешает мне отобрать у тебя карту и отправиться в плаванье без вас? — Романова от такого вопроса едва не засмеялась в голос, но чудом удержалась от вольного жеста.
[indent]— Я, — Лотта наконец-то отлипла от двери и сделала несколько шагов вперед, замерев возле Наташи. Романова не сдержала усмешки. — Ну или если я тебя не останавливаю, то может попробовать обокрасть Лию. Я на это даже посмотрю, — Шарлотта откинула за плечо темную кудрявую прядь, после чего сложила руки на груди. Уж она то прекрасно знала, что с Романовой лучше в рукопашном бою не сходиться. — Она просто надерет тебе твой капитанский зад… — после этих слов Брэди нахмурился, серьёзно глядя на своих будущих деловых партнёрш. Сдавать позиции не хотелось, так как выгода была очевидна.
[indent]— После компас будет моим? — Фокс прочистил горло глотком рома, Наташа уверенно кивнула. — Тогда по рукам, — и Брэди протянул блондинке свою распахнутую ладонь. Не медля ни секунды, Наташа скрепила их договор рукопожатием.


[indent]Отправиться в путь сразу не вышло. Фокс попросил сутки на подготовку к отплытию. Провизия и пресная вода заполнила трюм, после чего они всё-таки отчалили. Как показала практика, в местных картах Романова действительно разбиралась не очень хорошо, и Фокс добродушно пошёл Таше навстречу: по вечерам в капитанской каюте он пытался всунуть в её голову знания, которыми владел сам. Шарлотта по большей части скучала где-то рядом, не испытывая особой тяги к ученичеству. Как-то раз она буркнула себе под нос что-то о том, что всё это – не женское вообще дело, после чего завалилась на узкую кровать капитана, отвернувшись носом к стенке. Никто на неё, конечно, внимания не обратил, потому что это не имело особого значения. Наташе нравилось учиться.
[indent]На корабле время пролетало быстро, или это просто Наташе это чудилось. Юбка была ужасно неудобным предметом одежды, так что Романова отодрала её от корсета, заменив на штаны, которые сама же и сшила из того, что попалось под руку. А так дни проходили весело: команда больше не смотрела на девиц косо, а даже шла навстречу, если Таша просила её чему-то научить. Ранее она не изъявляла желания чему-то здесь обучаться, ибо была просто пассажиром, но сейчас всё было иначе – Романова почувствовала себя частью команды и ей хотелось быть полезной.
[indent]— Земля!
[indent]— Очень вовремя, — Фокс цокнул языком и посмотрел на Шарлотту, которая топталась рядом. Эта «леди» из платья вылезать категорически отказалась, ссылаясь на то, что хоть кто-то на этой палубе должен оставаться женственным и красивым. Таша закатила глаза, но Фокс был не против, ибо постоянно заглядывался на Лотту, хоть и ни разу не попытался склонить её к чему-то пошлому и вульгарному. — У нас скоро закончатся запасы пресной воды. Надеюсь, здесь можно будет пополнить их, — блондинка на это тоже надеялась.
[indent]Пришвартоваться толком было негде, ибо местность была скалистой. И итоге до берега добирались на шлюпках. Лотта и Наташа сошли на берег первыми, после чего брюнетка заявила, что в лес не пойдёт. Остров казался чертовски безлюдным, и это девушку пугало. Таша её винить в этом не стала, однако сама на месте не осталась, направившись на разведку, хоть изначально Фокс и был против такого решения блондинки, ибо «нечего девушкам одним шастать черт знает где». Но эта фраза, конечно, не могла остановить черную вдову, и поэтому Романова решительно направилась вглубь леса, который начинался в нескольких метрах от берега. Сначала редкий, но потом он становился всё гуще и гуще, так что Таша начала делать на деревьях зарубки, чтобы не заблудиться. Времени у них было не так много. Нужно было пополнить запасы воды и вернуться на корабль.
[indent]Через какое-то время Романова набрела на ручей. Тот резво стремился куда-то вглубь леса, и Наташа резонно решила, что ей нужно идти именно в этом направлении, так что она удобнее перехватила нож и двинулась вперед. Ступая аккуратно и внимательно оглядываясь по сторонам, Романова дошла до родника. По крайней мере, именно так называли в её мире место, где била чистая питьевая вода. Достав фляжку, Романова наступила на ближайший камень, чтобы дотянуться до хорошего напора воды, и сунула горлышко под маленький ледяной водопад.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

14

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]«Эдвенчер» стонал и поскрипывал, вздыхал, словно живое существо. Стук молотков, отрывистый – биение сердца на десяток ладов, хлопанье парусов и вздохи помп в трюме – будто дыхание. Чего стоило фрегату оставаться на ходу, знала его серая от бессонницы, изможденная команда. Обмотав наспех тряпкам полученные в недавнем сражении раны, моряки трудились, не покладая рук. И чуяли погоню, как чувствует ее матерый волчище, когда охотничьи псы уже вышли на его след. И всего-то ничего надо, чтобы загнали.
Капитан Кидд, хрипя и задыхаясь, приказал держать курс по указанным им координатам. При этом посматривал и на своих помощников, и на невесть откуда взявшегося юнца с лютой ненавистью. Не верил – и Боромиру здесь удивляться было нечему. Пиратская верность – штука зыбкая. Как море – Тортуга, вон, показала им недавно, на что способна, и чем предпочитает одаривать.
Вместе с тем то, что никто из соратников по ремеслу не решился прийти на помощь капитану Кидду, означало также, что власть его в пиратском сообществе сильно пошатнулась. И была ли причиной тому украденная карта – «украденная?» - узнать было невозможно. Капитан скорее откусил бы себе язык, недели бы ответил на хоть какой-то из вопросов, связанных с картой… и в целом, это было и ни к чему.
У корабля и команды хватало других забот, даром, что Кидд так и гнал «Эдвенчер», на пределе его возможностей. Надо было как-то поддерживать фрегат на плаву, чем и занимались, в короткие часы отдыха падая от усталости вповалку, словно мертвые. Прижавшись лицом к стене, Боромир, засыпая, смутно припоминал что-то схожее, и отчего-то хорошее… когда он в последний раз в кубрике спал, или на нижней палубе? Не здесь, не… не в этом море. В другом, - но уставал он настолько, что даже сны не посещали. И, возможно, к лучшему – все меньше бередилось сердце.
Но когда ему доверяли вставать к штурвалу – а ему доверяли, ибо как рулевой он показал себя отменно, да и капитан единственное, что мог – это лежать под навесом на палубе, браниться, как дьявол, и присматривать за тем, как этот пройдоха Дэн управляется с его кораблем. «Эдвенчер» же Боромиру повиновался, и охотно, будто чувствовал, как сострадает ему этот человек. Впитывая в себя направление ветра, течения, Боромир, стараясь не отклоняться от курса, вел фрегат так, дабы тот было как можно проще чинить на ходу. И замечали это и моряки, за что гондорцу не раз и не два перепало лишней порции рома. Воды с ромом – плохой, застоявшейся, но, чтобы животом не маяться, понятное дело, что добавляли туда ром.
И с провизией было скверно, на Тортуге Кидд не успел запастись. Порции выдавали урезанными, и по свежести они были немногим лучше воды кого-то, как Боромира, выручало могучее здоровье, но нескольких моряков в минувшие дни все же завернули в парусину, и опустили за борт. Не лучше дела обстояли и с ранеными, по жаре раны начинали воспаляться и гнить, а единственное, чем было возможно лечиться – ром – помогал слабо.
В Гондоре – как давно это было, Илуватар всемилостивый! – ко всем судам, на которых ходил Боромир, был приписан судовой лекарь. Кое-что из лекарской науки он помнил, но на «Эдвенчер» почти не осталось припасов для нее, а судовой костоправ погиб во время морского сражения. 
Но, как бы то ни было – корабль шел, один раз всего сделав все же стоянку ну пустынном, залитом лунном светом островке. Свежей воде радовались, как могли – пока хватало сил. Запаслись ею, немного поохотились, да спилил несколько пальм. Все впрок, - Боромир вспоминал минувшее, и полнился мрачными предчувствиями, стоя на вахте. Снов его окружала ночь, рядом хрипел во сне, и метался беспокойно капитан, а на губах оседала соль. «Эдвенчер» шел теперь куда легче, чем прежде, и звезды указывали ему путь. Паруса над головой хлопали почти предостерегающе – гондорец запрокинул к ним лицо, и сощурился на вспыхнувший в лунном свете белый клочок, случайно видимый в черном небе. «Не звезда», - чайка.
- Чайка, - произнес он вслух, едва ворочая языком. От звука его голоса пробудился капитан, грязно выругался, а затем в обычной своей манере спросил, не спрашивая, дескать, в чем дело? И чтобы Дэн дал ему воды с ромом.
- Чайка, - повторил Дэн. – И не одна, - они кружили напротив полной тяжелой луны, как мотыльки, а вдалеке, на горизонте, темнело плоское пятно.
«Место, где спрятан компас?» - от усталости минувших дней Боромиру почти и не верилось уже в чудо. До компаса не только ведь нужно добраться, но еще и как-то добыть его. А сколько охотников до него окажется? Предчувствие говорило, что немало. И также не давала покоя ему мысль о том, что саму карту капитан Кидд где-то… потерял? Держит при себе? Напрямую его не спросишь, но сказанное им после боя наводило на мысли.
- Земля!.. – закричал из «вороньего гнезда» матрос, и «Эдвенчер» ожил.
- Обрасопить реи! К ветру! – выдохнул гондорец, чувствуя, как зюйд-вест ласкает его оцарапанную в сражении щеку. Заскрипели снасти и канаты, повернулся рангоут – и плоская лепешка неведомой земли стала словно бы ближе.


Остров – скалистый, неприветливый, напоминал Боромиру острова в дельте Андуина, по скалам которых он в свое время немало полазал. Пригодилось и здесь. Капитан скомандовал отвести «Эдвенчер» в неприметную бухточку на севере. Судя по тому, как задувало ветром, и какая серая клочкастая дымка повисла над морем, это было лучшим вариантом. Да и провести среди песчаных отмелей немаленький фрегат – это все же надо иметь немалый дар к морскому делу, и Боромир не мог не признать что капитан Кидд им обладает в полной мере.
Сумрачная погода нагнала ранние сумерки, но морякам это не мешало. На берегу кипела работа – заготавливали факелы, чистили мушкеты и точили клинки. Предчувствия Боромир и капитана совпадали – Кидд готовился к бою.
И на разведку он нарочно отправил Боромира. «Не доверяет?» - пребывание на чужбине крепко подвыбило из гондорца то самое горделивое – «мужи Гондора не лгут». И не лгали – он не лгал, но вместе с тем ясно видел всю лживость, продажность и порочность людей, что окружали его теперь. И не обманывался, - а вот отделиться от остальных разведчиков ему удалось очень легко. Помогла выучка итилиэнских Следопытов, - ступая по лесной чаще, среди густых разлапистых папоротников, под шелест и перестук бамбуковых стволов, Боромир довольно-таки скоро услышал журчание вод. «Ручей»? – запасы свежей воды, пополненные на последней стоянке, еще не иссякли, но место это стоило запомнить.
Вспоминались ему леса Тол Фаласа, пока шел здесь, поневоле – те же звуки, то же пение птиц, и шорохи в кустах. Звери пугались его, а вот птицы не слишком беспокоились. Только, когда меж деревьев засеребрилась лента ручейка, он замер.
Возле водопада кто-то был, - на свету, пробившемся сквозь густую листву, мелькнуло что-то светлое.
«Илуватар всемилостивый», - так и присвистнул про себя гондорец, узнавая эти локоны, и, чего уж там, любуясь мимолетно обтянутыми мужскими штанами стройными бедрами. Теперь сомнений не оставалось, та самая «Лия», встреченная им на морском берегу близ Тортуги, не случайно и там оказалась, и на борту «Эдвенчер».
«Что же…» - отведя с лица разлапистый лист папоротника, Боромир тихо отступил под зеленую тень зарослей. Надо доложить капитану, что здесь уже не только они. Соперники прибыли, - но не успел он сделать еще хотя бы шаг, как духоту острова, предгрозовую, разорвало звуком выстрела.
«Уже?!» - и не получилось, вскинулся – и выдал себя, несомненно.
«В какой стороне, чтоб им, стреляют?» - шум боя раздавался с севера от ручья. Туда Боромир и ринулся, на девку не взглянув.

+1

15

[indent]«Боже-боже, как же спокойны были мои деньки», ‒ набирая воду, Наташа мысленно причитала, поминая дни в Академии. Там жизнь казалась куда спокойнее, чем то, что теперь досталось Романовой в какое-то n-ое по времени пользование. И нельзя сказать, что девушка страсть как хотела этой свободы. Если уж говорить честно и откровенно, то Наталья была одной из тех учениц, кому вот такие вот приключения вообще были ни к чему, но Судьба обычно распоряжается совсем не так, как мы её просим, поэтому Таша балансирует на крае камня, чтобы не свалиться в воду. Ходить в мокрых вещах – не самое приятное, чего можно пожелать на этом острове. «А что приятное?». Романова вздрогнула, когда вода начала переливаться через край фляжки, а после судорожно одёрнула руку. В последнее время у Наташи было плохо с понятием «расслабиться», потому что на это не было времени. Постоянно происходило что-то за ряда вон выходящее, и им [несуразным попутчикам] вечно нужно было спасать свои шкуры.
[indent]Таша пытается сделать шаг назад, когда раздаётся первый выстрел. Это происходит так неожиданно, что она всё-таки оступается, и ботинок уходит в воду. Неглубоко, но холодно и мокро. Романова позволяет себе выругаться под нос на чистом русском, после чего спохватывается и прислушивается. «Мы на острове не одни». И это логично. Таша не забывала про корабль Кидда, но почему-то была уверена, что у тех были в запасе целые сутки, чтобы уже побывать на этом острове и покинуть его. Видимо Таша ошиблась, а она очень не любит промахиваться в своих суждениях. Так что, закинув фляжку в узкий карман, Романова прибавила шагу. Нужно было уводить людей.
[indent]Пробиться через леса – не самое простое занятие, которое может перепасть на долю путника, куда хуже – в этих самых лесах сражаться. Как Романова и предположила, столкнулись люди с «Кассиопеи» с людьми «Эдвенчера». Как Таша определила, что это именно команда Кидда? Всё было просто – некоторых Романова тут же узнала, благо память на лица у девушки была отменная. Перестрелка набирала обороты, и Романовой пришлось побегать между деревьями, чтобы не нарваться на пулю. Хуже всего в этой ситуации было то, что пистолета при Наташи снова не было. Только нож. «Ну кто бы мог подумать, что оружие мне понадобится?». Выпускница Академии обязана была об этом подумать, но всё это, кажется, уже не имело никакого значения, потому что пули свистели, а Романова пыталась подобраться к тому противнику, кто ближе всего к ней стоял.
[indent]Несколько заученных приёмов, и блондинке удалось добыть себе оружие. Только вот патронов было совсем немного, а это означало только то, что скоро и у противников заряды начнут кончаться, им всем потребуется время на перезарядку. Ну или они возьмутся за шпаги, а вот это уже было Романовой на руку. Она была не из тех, кто любил вести счёт патронам, хоть и стреляла юная леди довольно метко.


[indent]— Все на корабль! — Романова закричала первая, надеясь, что её услышат, но из команды всё ещё никто не воспринимал её или Шарлотту по-настоящему всерьёз. Уважение нужно было заслужить. Пока же Романова не сделала ничего для того, чтобы члены команды «Кассиопеи» её слушались. Только вот капитана среди них не было, как и того, кого он сделал главным на время высадки. Была вероятность, что бедолагу уже подстрелили. — Чёрт… — это Таша пробормотала себе под нос, после чего крепче сжала пальцами рукоятку пистолета и выскочила из своего укрытия.
[indent]Раз.
[indent]Два.
[indent]Наташа резко крутанулась на месте, чувствуя опасность. Дуло упёрлось в широкую грудь, и Таша, не задумываясь ни о чём, спустила курок, однако выстрел не раздался, кровь не брызнула, рубашка не окрасилась в алый. Просто в её оружии было всего два патрона. Романова подняла глаза и едва не отшатнулась. Это был тот самый молодой мужчина, который едва не нарушил все её планы тогда, на чужом корабле.
[indent]— Опять?! — можно было бы сказать что-нибудь поумнее, но у Таши не было слов, как и запасных патронов. Впрочем, её нож был всё ещё при ней. — Ты не был в команде Кидда в тот раз, — о, Романова была в этом уверена, потому что он сам её спрашивал о пирате не так давно. Кажется, это произошло только вчера, но Тортуга с её порядками осталась далеко позади, и теперь они встретились совершенно на новом острове. — Кто ты такой, Дэн? Что за игру ты затеял? — этот «славный малый» не был похож на пирата, когда они только повстречали друг друга. Ей богу, он слишком отличался от всех остальных, но теперь пополнял их ряды. — Я почти разочарована, — Романова подбрасывает пистолет и хватает его за дуло, но лишь для того, чтобы рукояткой приложить Дэна по лицу.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

16

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Смешалось все – пороховой дым на вдруг взбесившемся ветру над островом, крики, выстрели, звон клинков. С кем кто сцепился – не разобрать; одинаково черные от пороха и загара оскаленные физиономии скалятся друг на друга, сцепившись. Бесполезно пытаться перекрикивать – не слышат; со стороны моря ударяет канонадой. «Какой болван вздумал взяться за пушки?!» - ядра взрывают песок. Пушка небольшая, успевает отметить про себя Боромир, инстинктивно пригибаясь за наклонённым стволом пальмы; волной песка обдает, его глушит и чем-то ударяет по хребту. Покатилось – на тебе, оторванная человеческая нога.
Побережье щедро окрашивается кровью, а над островком – лиловое небо с кроваво-красными облаками, и мчащийся из глубины Карибского моря шквал. Тот дурак, кто подвел судно к этой стороне острова! – но его люди еще могут спастись. И под крики, под рёв взбесившегося моря – бегут.
Какие еще сокровища, какие еще карты – не до жиру, быть бы живу, - часть людей, замечает Боромир краем глаза, удирает вглубь острова. Что же, и так схорониться можно, - сам же он взлетает на невысокий утес.
- «Эдвенчер»! Сюда, ублюдки! – и вскидывает широкое лезвие палаша, задрожавшее – ишь ты, пулю отбил. Ладно, видел, как на него наставляли пистолет, - оскалившись лихо, прыгает в самую гущу боя, собственным весом валя с ноги двоих или троих. Неважно, кто есть кто – если с «Эдвенчер», то ему за спину метнутся, если же чужие – то им не повезло угодить под тяжеленное лезвие палаша.
- «Эдвенчер!» - зычный голос, тренированный командами, разносится над побережьем, перекрывая налетающие порывы ветра; облака вспучились молниями, отвислым брюхом нависли над морем, что кипит не прибоем – приливом, и уже облизывает кровавый песок, окрашенной в закатом в алое пеной. Нет у Боромира под рукой ни Рога Гондора, ни даже боцманской дудки, чтобы вывести сигнал, но люди капитана Кидда кое-как перестраиваются. Никакой дисциплины – волна на волну, под грохочущим в небесах ураганом. Зато хотя бы приободрились! – удар палаша проламывает чью-то грудь, осколки ребер вместе с клочьями легких ударяюсь по скуле, вылетевши. Боромир пинком сбрасывает тело с лезвия, занося палаш для нового удара. В сумерках по глазам полосует светлым – и в грудь ему тычком упирается что-то твердое.
«Вот те раз», - только и успел подумать, растерянно, под щелчок спускового крючка, да растерянно хлопнуть глазами.
«Вот те два», - а вот беседы вести он не намеревался. И, если у девки было на то время, то он не девка же, - от метнувшейся ему в лицо рукоятки пистолета уклонился шустро, схватив эту «Лию» за талию. «Неплохо погуляла у источника, да?» - на нежной щеке, видно было – кровь. Своя, или чужая, - не думалось уже, когда опрокидывал ее на влажный от чужой крови песок. Не чувствовал, когда по плечу прилетело чьей-то саблей, только пригибался от огненной канонады, что вновь разразилась сбоку тридцатидвухпушечного фрегата.
«Что ж вы творите...» - залпом взмесило все. И всех. Те, кто оставался на корабле, брать тех, кто на берегу, не намеревались. Горьким дымом рвало горло, разъедало глаза; уши закладывало грохотом так, что их них текла кровь.
Сверху упало тяжело – дождем, когда Боромир кое-как приподнялся на руках, осматриваясь. Смаргивал заливающую глаза воду. Небеса потемнели, и низвергались дождем, изредка выхватывая серебряными вспышками картину побоища. А вдалеке, сквозь пелену льющейся сверху воды, смутно мерцали удаляющиеся огни корабля. Или кораблей? – Боромир, оскальзываясь на сыром песке, сделал несколько шагов вперед, запнулся об половину тела, едва не упал ладонями на тлеющий обломок доски. Тот с шипением  угасал уже под лепящими сверху струями дождя.
Стоны умирающих почти не слышны сквозь неистовый грохот разразившейся над безымянным островком грозы. Есть ли живые? – хватая воздух ртом, Боромир выпрямился, глядя в слепящую дождливую тьму.
Та спускалась тяжело и плотно, неистовым дождем. Он склонился над темным пятном – лежащим ничком телом, перевернул.
- Роб, эй, держись, - у бедолаги не было половины лица. Ровно стесано удалом то ли сабли, то ли ядра. Какая уже ему разница, - окровавленные песок оплывал, отваливался с развороченной глазницы и торчащих костей скулы, пока Роб пытался что-то говорить. «Да примет тебя твой жестокий бог», - с содроганием и холодной иглой в сердце подумал Боромир, закрывая умирающему единственный уцелевший глаз. Тихо скрипнул нож из плотных кожаных ножен.
- Прощай, - и вошел в залитую дождем шею Роб распахнул глаз напоследок – и благодарно затих.
Скольких таких еще, кто не выживет, придется добить? – с окровавленным ножом в руке Боромир поднялся, оборачиваясь, глядя на светлые, как луна, локоны. Даже сейчас, под проливным дождем, светлые, светящиеся будто – и поднял ладонь с зажатым в ней ножом.
Тот, сверкнув лезвием, воткнулся в песок по рукоять.
- Никакой игры, - уставшим, хриплым голосом перекрывая рев дождя, произнес Боромир. – Никаких игр, - он на этом клятом острове остался один. «Эдвенчер» ушел. Как и судно, на котором явилась сюда эта «Лия». Какая там еще карта, или, тем более, компас.
Здесь никого осталось, кроме них и мертвецов. Или почти мертвецов.
- Предлагаю перемирие.

+1

17

И свой бы потопить галеон насовсем
Поглубже и туда где миллион атмосфер
Подальше унести бы всё прочь,
Но кто мне расскажет как всем отомстить и помочь

[indent]Хоть Таша всё и схватывала налету, но и она не была идеальной. Были прорехи и в её защите, обороне, атаке. Может кто-то её и послушал [Таша видела, как более-менее знакомые лица бросились в сторону берега], но вот не подумала Романова о том, что к берегу они ближе, чем кажется. И через каких-то несколько минут на берегу началась полная неразбериха. Наташа и рада была бы проанализировать ситуацию, да времени совсем не было. Дэн схватил её за талию и повалил на песок. Почувствовав под собой песчаную неровность, Романова захотела было вырваться, но тут мелькнула за спиной молодого мужчины сабля, а после раздался оглушающий взрыв. Таше потребовалось несколько ценных секунд, чтобы понять – стреляли с корабля. «Какого…?». Мысль не додумалась до конца, потому что сразу же раздался второй, такой же оглушающий и беспощадный, сносящий всё со своего пути. «Мне нужно на корабль. Срочно». Таша знала наверняка, что корабль вот-вот отчалит, и ей нужно быть там. Но Романова пока не понимала, что уже опоздала.
[indent]Темное небо пронзило яркой вспышкой, а после раздался раскат грома, устрашающий и завораживающий. В любой другой момент Романова бы насладилась подобной стихией, но сейчас у неё не было на это времени. Выбравшись из-под Дэна она бросилась вперед, и буквально следующий её шаг вошёл в береговой песок. Наталья замерла, глядя на то, как уходит «Кассиопея». Где-то там на борту была Шарлотта, и Романовой хотелось верить, что хотя бы она пытается уговорить команду вернуться, чтобы забрать ту, кто вообще всё это затеяла, для кого они вообще вышли в море. Но это был другой мир и действовали здесь совершенно другие правила, поэтому Наташа смотрела, как уходит её корабль, увеличивая её срок пребывания в этом мире. Романова поджала губы, глядя на тусклые огни, что уплывали всё дальше.
[indent]Дождь лил стеной, и Романова промокла до нитки. Волосы липли к щекам и шее, холодные капли скатывались за ворот, заставляя кожу покрываться мурашками. Да, она куда выносливее любого обычного человека, но это не значит, что её чувства притупились. Может, Таша и не чувствует пугающий холод, но мокрая одежда, которая липнет к телу, её раздражает и выводит из себя.
[indent]Раскаты грома продолжали разноситься над их головами, а редкие вспышки от молний освещали берег, заставляя даже Наташу испытывать что-то похожее на ужас: залитый кровью песок, изуродованные взрывами тела, вымокшее оружие, блеск сабель. Наташа не выглядит напуганной только потому, что за её не такую уж и длинную жизнь ей пришлось видеть и куда более пугающие картины. Просто подобные Романова наблюдала лишь по ТВ, а здесь всё было взаправду, люди действительно умирали, а смерть была для них желанным облегчением. Наташа увидела это в тот момент, когда Дэн вонзил острие кинжала в шею бедолаги, у которого не было половины лица. Дэн, можно сказать, великодушно избавил своего напарника по несчастью от страданий и бесконечной боли. Роб, как его назвал Дэн, не выжил бы; это Романова знает наверняка. В её мире даже с весьма хорошим уровнем медицины похожие ранения в восьмидесяти процентах приводили к летальному исходу, так что смерть в данном случае – это действительно благо.
[indent]С неприятным звуком Дэн извлек острие из чужой шеи. Небо разорвалось на две части очередной вспышкой, которая осветила собой руку, пальцами которой моряк сжимал рукоятку ножа. Дождь смывал чужую кровь, но этого не было достаточно, поэтому красные разводы продолжали красоваться на лезвии. Наташа не пошевелилась, не отступила, хотя ей очень хотелось сделать шаг назад в целях собственной безопасности, но Дэну сейчас было совершенно невыгодно убивать её, как и ей – его. Собственно, поэтому Романова и стояла, готовая отреагировать на любую ситуацию и просчитывая все возможные варианты дальнейшего развития событий.
[indent]Молодой мужчина воткнул нож в кровавый песок, после чего тяжело посмотрел на Ташу. От его взгляда ей стало немного не по себе. Громовой рёв заглушал все звуки, но Романовой по губам удалось прочитать то, что Дэн сказал ей. Он предлагал перемирие. Наташа горько усмехнулась, после чего сделала два шага вперед, навстречу своему пока что ещё не напарнику. Этот моряк казался усталым и вымотанным. Романова окинула берег взглядом, оценивая их положение. Сколько выжило? Даже если и нашлись такие счастливчики, то они скрылись в глубине острова, потому что оставаться на берегу было всё ещё небезопасно. Волны из-за бури становились всё больше, море было неспокойным. Вода почти добиралась до их ног. Молния снова рассекла черноту небес на две части.
[indent]— Хорошо, — Таша крикнула, чтобы Дэн смог различить её голос, потому что следующий раскат грома почти оглушил их. Дождь влил пуще прежнего, и Наташа поддалась вперед, хватая Дэна за плечо и заставляя подняться на ноги. Им нужно было убираться отсюда. Не так много времени осталось, чтобы найти себе укрытие. Таша подумала о запасе пресной воды. Там, недалеко от водопада, Романова проходила мимо пещеры. Возможно, им повезет, и они смогут переждать бурю там. — Идём, — убедившись, что Дэн ровно стоит на ногах и может идти, Романова направилась в темноту пролеска, не оборачиваясь и не оглядываясь по сторонам. Стонов больше слышно не было, а значит и облегчать чужую участь не нужно.

[indent]Было мокро, скользко и холодно. Романова шла впереди, обхватив себя за плечи. Было очень опрометчиво оставлять противника за своей спиной, но даже если бы Дэн вонзил нож ей в спину, она как-нибудь справилась бы с моряком. Впрочем, женщина надеялась, что его предложение о перемирии не было фальшивкой, ведь Таша видела его взгляд, тяжелый и уставший. Дэну нужно было отдохнуть, да и сама Романова бы не отказалась бы от крепкого сна, пусть и на холодных камнях.
[indent]Они шли через лес, перешагивая мощные корни деревьев, что вылезали из земли. Романова то и дело отодвигала острые ветви деревьев и старалась ступать аккуратно, чтобы лишний раз не поскользнуться. Дождь, кажется, не собирался заканчиваться. До пещеры добрались лишь минут через двадцать, когда плечи дрожали. Заглянув внутрь, Романова цокнула языком. Места для костра хватало, а им очень нужно было согреться. Особенно Дэну, потому что он был всё ещё обычным человеком.
[indent]— Жди здесь. Я сейчас, — конечно, Наташа не была для Дэна той, кого он бы слушать стал, но Романова лишили его возможности ответить, выпрыгнув из пещеры обратно под проливной дождь. Ей нужно было найти что-нибудь, из чего получилось бы развести костёр.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

18

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Ударяет, словно раскатом грома, расколовшим небеса, мысль – «помощи не будет». Теперь-то уж точно, и, если прежде принц Гондора порой тешил себя чаяниями и мечтами о том, что вдруг явятся к нему люди его земель, его крови и речи, то теперь не осталось надежды даже на то, что его подберет чей-нибудь корабль. Хоть кто-нибудь, - гроза в небесах бушует, черное небо над островом раскалывается раз за разом, безумной канонадой, а он смотрит на странную женщину, угадывая сказанное ею по движению пухлых, неожиданно ярких, некстати ярких губ.
Бешено ревет вода, а море долетает даже досюда, пряно-горькой солью. Это кровь, понимает Боромир, утирая ее с лица безотчетно, и снова нагибаясь к песку, так, чтобы не встревожить женщину. «Лия», - имя ее толкается в памяти подозрением. Сколько раз за минувшие дни пересекались их пути?
«Сколько раз она уже могла убить меня?» - просвечивается понимание, усталое и четкое. Нет, убить – вряд ли. Не Боромиру, сыну Дэнетора, опасаться женщины, какой бы она ни была. Не в этом мире.
«Мире», - холодом ведет по лопаткам, словно вдобавок к тропическому дождю сверху на Боромира обрушивается крупный ледяной град.
«Пустое мыслю», - отмахивается он, чувствуя, как на плече сжимаются пальцы, тонкие, но сильные, и поднимается. Прикосновение – не дружеское, но и не враждебное; он перехватывает женщину за запястье – это вынуждено, потому что голова идет кругом, а сырой, вязкий песок так и норовит уйти из-под ног. «Идем», - он видит это по ее губам, четким, полным, резко очерченным. И, кивая, с залитыми водой ушами, следует за ней, прочь с берега, залитого кровью и смертью.
Наваливается пустое и мутное отупение, за усталостью, за пережитым, но, когда грохот молний чуть стихает под сенью леса, когда кругом – только хлопанье широких листьев, да шум дождя, к Боромиру постепенно возвращаются и трезвость разума, и силы. За Лией он следует легко, почти не оступаясь, и кажется ему – закрой глаза на миг, и окажешься в строю Следопытов Итилиэна. Еще немного – и лица коснутся знакомые ветра и запахи, а когда взгляд поднимется к небесам, то даже дождь, с них низвергающийся, будет своим.
Но – нет. По щекам царапают узкие тонкие листья, которые приходится отодвигать, и кровь из порезов мешается с дождевой водой. Оглохшие, но уже отошедшие немного уши ловят звук журчания воды. «И как она нашла его столь безошибочно и скоро?» - ответ серебрится во вспышках молний совсем рядом. По ручью, конечно же, - едва не запнувшись о камень, Боромир делает последние несколько шагов, прежде чем устало опереться руками о камень. Под стеной дождя рокочет небольшой водопад рокочет втрое громче, чем раньше. Очень давно все это случилось, будто бы, - выпрямившись, Боромир упирается взглядом в темноту. Пещера.
«Пещера?» - этот небольшой грот он не заметил раньше. Немудрено – не было особо времени, нов се же досадно, что женщина запомнила его лучше, да и привела его сюда сама.
За все время пути они и словом не перемолвились, и тем страннее сейчас стало слышать голос – глубокий и чуть хрипловатый. Ждать? – нет, пожалуй, ждать он не станет.
- Куда ты? – вопрос резкий и почти повелительный. Только его не слушают; скрипнув зубами, Боромир ныряет в темноту грота. Вдруг какая тварь, спасаясь от бури, сюда забралась? – он не беспокоится о змеях, они здесь не водятся, но хищники… хищники уже предупредили бы о своем присутствии, сомнений в том нет.
Вода, которая просачивается сквозь пригоршни, невероятно вкусная и прохладная, на ободранное солью и пороховым дымом горло – словно бальзам. Дождь ревет уже потише, и Боромир слышит осторожный хруст веток под ногой – и оборачивается на приблизившуюся Лию, чувствуя под левой ладонью рукоять ножа. Перекладывает его в парую, не таясь, и меряет взглядом приволоченный женщиной хворост. Непросто было донести сюда такое, но… она смогла.
«Странно».


Костер занимается неохотно. Все сырое, и дыма много, но Боромир достаточно упорен, а уж костров в дожди сколько разжигал в свое время – не счесть. Прочистив горло, он садится подле лениво тлеющей кучи веток, которая таковой кажется только на первый взгляд – костер сложен по-походному, так, чтобы давать больше жара изнутри. Им тут… просушиться надо, - он молча отводит взгляд от женщины, не желая глазеть на эти округлые, гладкие, точно яичная скорлупа, плечи. Эта Лия очень красива, только вот красота ее – словно лезвие клинка изумительно искусной работы. Манящая и смертоносная.
Мокрую рубаху он сбрасывает здесь, вместе с жилетом, расстилает на камнях. Кушак оказывается кстати, чтобы растереться после воды – вскоре тело начинает гореть огнем, но, благо, жажда уже отступает. Позади Боромира спину ему приятно холодит камень, а впереди, за все охотней и веселее пляшущими языками пламени, мерцают зеленые глаза.
Огонь даже прикрывает женщину от его взгляда – это почти занятно.
- И что будешь делать дальше, миледи? – он почти ни слова не сказал, пока возился с костром. Но вечно отмалчиваться не станешь – смотрит на Лию он пристально и тяжело, вздергивая подбородок – приказывая.
- И где же ты научилась так сражаться?

+1

19

Прежде, чем заклеймить меня злой и слабой, —
Вспомнив уже потом, по пути домой –
Просто представь себе, каково быть бабой –
В тридцать, с таким вот мозгом, хороший мой.

[indent]Мокро, холодно и мерзко. Одежда прилипает к продрогшему телу, пока хрупкая на вид фигура копошится возле деревьев и пытается найти хоть какой-нибудь хворост для их временного пристанища. Есть вещи, которые делать надо; Романова успокаивает себя тем, что в своё время ей приходилось выживать и в куда более худших условиях. Она цепляется за весьма простую мысль – «Если бы я была одна, то было ли мне проще?». Возможно, что так оно бы и было, но в такой компании были и свои плюсы, просто Наталья их пока не видела. Для того, чтобы понять свои преимущества, нужно успокоиться, а сейчас в Таше словно бушевал океан. Да, дождь лил непроглядной стеной, но внутри Романовой было что-то пострашнее, и она прятала это чувство, почти стыдясь его. Отсутствие эмоций – это то, что нужно ей в данной ситуации, но иногда так тяжело совладать с собой…
[indent]Она точно слышала, как он окрикнул её; слова врезались в толщу воды за хрупкими плечами. Уверенный мужской голос, резкий и раздраженный. Ещё бы. Сегодня у них был поганый день, который даже нечем было сгладить. «Может, бросить его?». А куда идти? Таша выругалась себе под нос, когда выронила несколько пригодных для костра веточек. Отсюда нельзя было сбежать. Сейчас у них были только они сами, и Романова хорошо знала, что с этим можно было работать. Они выживут, выберутся отсюда рано или поздно, а до этого времени стоило попытаться не убить друг друга в порыве злости.


[indent]Она позволяет ему сделать всю остальную работу – собрать костёр и развести его. Могла бы сама, но ей не хочется. Таша садится на холодный камень, упирается спиной в стену и смотрит в сторону входа. Там льёт и гремит так, что замирает что-то внутри. Не от страха, а от восхищения. Романова знает, что глупо восторгаться такими вещами, но сейчас это отвлекает её от действительности, в которой они вдвоём с Дэном и оказались. Он же между тем раздевается и раскладывает одежду так, чтобы та могла обсохнуть. Таша думает о том, что ей нужно сделать также, потому что тяжесть мокрого белья сковывает движения и холодит кожу. Романова не думает об удобстве; Романова думает о том, что не хочет раздеваться. Не перед Дэном, а это – та ещё глупость. С чего бы её должно заботить его мнение? Таша сдерживает порыв злости на себя глубоким вздохом. И всё-таки взгляд скользит по чужому телу [мельком]. Романова отмечает широкие плечи, поджарое тело. Языки огня пляшут и отбрасывают причудливые тени на его руки. Таша смотрит вскользь; конечно, её это не интересует. Ни капельки.
[indent]Они не говорят друг другу ни слова; каждый занят своим делом, но Романова не дура и прекрасно понимает, что рано или поздно говорить придётся. Только вот о чём? Вместе составлять план побега с острова? Таша чуть хмурится, наклоняя голову к плечу и подтягивая одно колено к груди. К сожалению, здесь нет тех технологий, что были в её мире, а значит никакой спасательной операции, никакой поисковой группы. «Снова всё сама». Впрочем, не стоит забывать о внезапном компаньоне, который и нарушает эту блаженную тишину между ними. Наташа почти готова горестно цокнуть языком, но сдерживается, потому что нельзя открыто показывать свои эмоции, пусть даже этот повелительно-приказной тон её безмерно бесит. Но она ещё не растеряла свою внимательность, поэтому не утаивается от неё та манера, которой он разговаривает с ней. Пираты не вели таких бесед, они просто приставляли нож к горлу и требовали, грубо и безжалостно. Дэн же не угрожает, только ведет волевым подбородком так, чтобы дать понять – ответ от неё он получит в любом случае.
[indent]— Есть мыслишки, как выбраться отсюда? — конечно, она не отвечает на его вопросы. «Слишком много чести». — А ты не похож на пирата, Дэн, — его имя она выделяет интонацией нарочно и смотрит прямо, через пляшущие огоньки небольшого костра, ему в глаза. — Но ты и не неженка… — Таша поднимается на ноги почти вальяжно. Романова не собирается рассказывать этому человеку, где она обрела все эти навыки. Во-первых, не его это дело. Во-вторых, не поверит он ей. Более того – решит, что блондинка умом тронулась. — Если хочешь чего узнать обо мне, то придётся также что-то рассказать о себе, — она стягивает с себя рубаху и раскладывает на камнях поближе к костру. Грудь Романовой перетянута льняной тканью, а сейчас это особенно удобно. Не придётся сидеть перед Дэном в чём мать родила.
[indent]Таша думает о том, что штаны просушить можно будет и позднее. Сейчас больше раздражают мокрые волосы, которые прилипают к шее, и Романова прикладывает титанические усилия, чтобы не поправлять их каждые десять секунд. Конечно, она сама садится ближе к костру и стягивает обувь. Ставит её туда же на камни, а затем вытягивает ноги так, чтобы был хоть маленький шанс высушить штаны.
[indent]— Откуда ты? Должно быть, семья у тебя весьма влиятельная и высокопоставленная, судя по твоему воспитанию. Как занесло в пираты? — если Дэн хочет что-то узнать о ней, то придётся делиться информацией, а так уже Таша сама как-нибудь определит верить Дэну или нет. Они оба застряли на этом острове не по своей воле, так что придётся искать хоть что-нибудь, что могло бы их сблизить друг с другом. И Романова прекрасно знает, что прогулки по аллеям памяти сближают не хуже хмельных напитков.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

20

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Вопросы Боромира остаются без ответа, и он вскидывает голову, встряхивая уже просохшими волосами, глядя на женщину почти гневно – дескать, как смеешь? – но и с едва заметной усмешкой. Если ему не по нраву, когда ему противоречат, это вовсе не означает, что он не способен ощутить чужую силу. А также – способность легко эдак ускользнуть от вопроса, заданного подобным тоном. Боромиру не осмеливались перечить и бывалые моряки капитана Уиллоугби, а тут, поди ж ты…
Но – гневаться на женщину? – речи той мягки и спокойно игривы, словно унимают его. Он прикрывает глаза от бликов костра, прислоняясь спиной к холодному камню плотнее. Морскую соль с тела смыло дождем, да и ручьем, ссадины почти не напоминают о себе. Поистине, чудо, что выбрался из этой всей передряги невредимым, да и… - из-под ресниц Боромир коротко смотрит на женщину, - в такой компании. «И тоже не пострадала», - говорило о многом. О слишком многом, что заставляет настораживаться, и собирать эти сведения, словно о враге.
Иначе можно ли ее назвать, с этими странными совпадениями? Вечно она путается у него под ногами, эта Лия, - отголосок раздражения вспыхивает в груди куском угля, но, не догорев, рассыпается пеплом. Усталость накрывает даже двужильного Боромира – ни разу его, ни тело не желают более борьбы, желают лишь одного – сил для нового дня набраться.
- Как стану выбираться – подумаю о том на рассвете, - пока тот не забрезжит, можно считать себя в безопасности. Лие незачем лишать себя спутника, пускай и нежеланного. Выжить на этом острове возможно лишь вместе, и Боромир знает, что это понятно и ей.
Не проводить взглядом ее невозможно – легко поднявшуюся, с высокой, слегка качнувшейся  грудью, обмотанной льняным полотном. И на эти ноги, вытянутые возле костра, тоже сложно не смотреть. Таких девиц, поистине, раньше не доводилось встречать – в десятый раз мелькает мысль. «Управляется с ножом, стреляет, а хороша собой так, что на миг и забыться можно, где пребываешь, и в какое дерьмо угодил», - Боромир чуть усмехается, потирая шею. Пить, благо, уже не так сильно хочется, но на губах, которые быстро облизывает, словно все еще оседает морская соль.
- Из Лондона, миледи, - спокойно отвечает он, садясь ближе к костру, и ноги скрещивая. Улыбка – простая, белозубая, чуть загорается на лице. – А ты, выходит, столь хорошо знаешь высокое сословие, что судишь о нем лишь по тому, как я веду себя. Ты проницательна, миледи Лия, - он немного щурится, под знакомый обоим скрежет стали из ножен. – Спокойно, - палаш покрыт кровью, а дно пещеры – как нарочно, песчаное.
– Я сказал ведь тебе, миледи – «перемирие».
Ладонью Боромир зачерпывает песок, и, с треском оторвав  лоскут от рубахи, начинает чистить лезвие. Все лучше, когда руки чем-то заняты. И отвлекаться не приходится на эту наготу – не потому что глаз не оторвать, а потому что, пускай и блюсти приличия здесь некому и незачем, лучше себя осадить. «Пока что», - ладно, помыслы помыслами, а дело – делом.
Его откровенность здесь ни к чему, но кое-что все же настораживает. Они оба словно играют в одну и ту же игру, но только правила ее известны им будто по-разному. Нет чего-то общего – он замечает взгляды, которые бросает на него женщина. И они не только интересующиеся – они словно ощупывают его, будто гладкие белые руки по плечам скользят. Зеленые глаза вспыхивают сильнее, игриво – она изучает его, точно так же, как сам Боромир изучает ее. В жестах, звуках, интонациях. И движениях – только ему, оказывается, приходится еще и сдерживать себя, чтобы не отвлекаться.
В этом он женщине несколько проигрывает, - усмехнувшись про себя, Боромир набирает воздуха в грудь. Отчищенное лезвие палаша блестит все ярче, - поверх костра глянув, он тянется за хворостом. Маловато остается, скоро снова придется идти на поиски, если они хотят, дабы костер горел до утра, а хворосту же еще нужно и просохнуть. Но, похоже, рокот дождя постепенно стихает, сменяясь убаюкивающим шепотом.
- Скрывать не стану, я из благородных, как зовется мое сословие здесь. Род мой – старинный, - «не представляешь себе, сколь старинный», - и уважаемый. Только вот пользы это никакой не дает – ни мне, ни кому-то еще. Однако же скажу тебе, что я не запятнал себя никаким проступком или злодеянием, что оказался среди тех, кого ты назвала пиратами. Так решила судьба, увы, - и сознавать, что именно из-за этой женщины, во многом, судьба Боромира совершила еще один кульбит, было горько. Он упустил компас, он оказался на затерянном в океане островке – ладно, напрасно сетовать, у него есть вода, и пищу он добудет – но все равно, обманываться незачем. Бесславно сгинуть здесь прекрасно получится у обоих.
- Теперь же, миледи, отвечай и ты, – повторяться Боромир не любит, но перед ним – женщина.
- Кто ты, и откуда? И ведь «Лия» - это не настоящее твое имя, верно? – он снова улыбается. Игра действительно похожа, пускай предположение и внезапно. Но он, сам живущий под чужим именем, невольно предполагает обман в других. К тому же, то, как она выделяет его имя, пресловутое «Дэн», наводит на мысли о том, что и о его секрете также подозревают.

+1

21

Злишься – обзавелась благодарной паствой,
Кормишь собой желающих раз в два дня?
Да. Те, кто был любим – ни прощай, ни здравствуй.
Тем, кто остался рядом – не до меня.

[indent]Дождь стихает, и за пределами их тайного укрытия делается тише. Наташа сидит на камнях и складывает свои предположения из того, что может разглядеть. Дэн не так прост, как может показаться на первый взгляд. Она помнит, как первый раз увидела его в таверне. Это было не так давно, но сейчас Романовой кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как Дэн почти снёс дверь с петель. Тогда он привлек не только ее внимание, навёл шума и исчез. Тогда Таша и представить не могла, как тесно их пути переплетутся в будущем, теперь же это казалось почти смешным. Романова бы фыркнула на такой поворот событий, но Судьба не любит насмешек в свой адрес, поэтому Таша сдержалась.
[indent]Дэн выглядит недовольным из-за ее ответа, но Романова не собирается ни с кем церемониться. Кто он такой, чтобы она перед ним выкладывала все свои карты? Между ними не было доверительных отношений, и, если честно, Наташа сомневалась, что такие отношения у них вообще возможны после нескольких попыток лишить друг друга жизни. Возможно, не стоило лишний раз провоцировать чужое недовольство, но Романова тоже могла быть упрямой. По движению чужого подбородка Таша понимает, что Дэн устал, да и сама она ловит себя на мысли, что крепкий сон был бы сейчас очень кстати. Мужчина говорит, что план побега с острова отложит на рассвет, и Наташа понимающе кивает, потому что сейчас думать трезво и здраво не получается. Усталость накатывает волнами и разливается по мышцам. Таша уже давно так не сражалась, уже давненько не отвоевывала своё право на жизнь.
[indent]— Значит, завтра обменяемся мыслями, — Таша неловко поправляет слой льняной тряпки, жалея о том, что сейчас нет особой возможности затянуть ее потуже, чтобы не сползала. Она наслышана о том, что местные девицы не из тех, кто хватается за оружие и куда-то рвётся. Впрочем, находятся и выскочки вроде неё, только цели у них разные. Наташа с легкостью могла бы сойти за одну из таких – девица жадная до приключений, но знает, что Дэн не поверит в эти россказни хотя бы потому, что видел её в бою. Конечно, он наблюдал за ней и впитывал всё, что заметить удалось. Наташа не смеет винить его во внимательности, потому что знает – это навык любого война, а Дэн именно им и был.
[indent]Прощупывать друг друга приходилось и взглядом, и словом. Это не самое приятное – знать, что за тобой пристально наблюдают, только вот они всё равно будут это делать, потому что…врага нужно знать в лицо, и если что-то вдруг пойдёт не так, то они должны будут знать, как обороняться. Может быть, Дэн и не был одним из тех, кто охотно поднимал руку на леди, но в этих условиях Наташу он не мог воспринимать полностью в качестве женщины, хотя…она бы и могла пустить в ход эти чары, маленькие уловки, чтобы заставить мужчину обратить взор не на её навыки, а на кое-что другое, более привлекательное и соблазнительное.
[indent]Таша смотрит на него через языки пламени, что продолжают плясать из стороны в сторону. Они отбрасывают причудливые тени на стены и Дэна, отчетливо выделяя линию скул и подбородка. Он чертовски хорош собой. Романова заметила это ещё тогда, в трактире, а после – на лунном берегу. Сейчас же огонь делает его неприлично привлекательным. Интересно, также выгодно тени пляшут на ключицах Наташи? Она дергает головой; светлые пряди, которые только-только начали подсыхать, мажут по лицу едва ощутимой прохладой.
[indent]Ей странно, что она не встречает ответного упрямства – Дэн начинает свой рассказ. Говорит, что сам родом из Лондона, а происхождение его действительно благородное. Романова могла бы собой гордиться, ведь ей удалось угадать. «Но что ему можешь рассказать о себе ты?». Раньше для таких моментов у Наташи были Шарлотта, которая умело отвлекала внимание и перехватывала суть беседы, сворачивая её в нужное ей русло. Сама Таша привыкла отмалчиваться, но теперь… Дэн говорил, а это значило, что и самой Романовой придётся отвечать. «Чёрт». И не то, чтобы ей не было интересно, кем является её спутник, просто ответить ему той же монетой было ой как непросто. Таша дергается, когда сталь скрежет ножны. За хриплым тихим голосом Романова как-то пропустила тот момент, когда Дэн взялся за рукоять клинка. Мужчина напоминает ей о перемирии, и Наташа всё-таки не сдерживается, фыркает себе под нос, складывая руки на груди и чуть приподнимая плечи. Она не боится его. Ещё чего.
[indent]— Я не боюсь тебя. Нужна тебе точно также, как ты нужен мне. Вместе у нас больше шансов выбраться отсюда, чем если мы будем действовать по одному, — Таша дергает подбородком, откидывает прядь со лба и устремляет свой взгляд в сторону выхода из пещеры. Там сгущались сумерки. Дождь перестал орошать землю, и теперь им стоило бы задуматься о новом хворосте. — Я не из благородных. Родителей своих я не знала, выросла под опекой доброго человека. Он занимался военным ремеслом. Часто учил меня, — Романова была прекрасной лгуньей, но сейчас старалась говорить правду, но так, чтобы сойти за местную. Всё ещё опасно было признаваться Дэну в том, что она пожаловала сюда из совершенно другого мира, другой эпохи. — Да, меня зовут не Лия, но моё настоящее имя слишком вычурное. Впрочем, ты не похож на Дэна. В благородных семьях детям дают более звучные имена, — Таша усмехается, пожимая плечами. — Ты действительно будешь поприличнее многих. Я рада, что выжил именно ты, — Романова не будет в голос оплакивать тех, других. Она не из таких женщин. Да, ей жаль тех бедолаг, но они не держались бы с ней так, как это делал Дэн. Его общество было по-своему приятным. Наташа облизала губы и потерла затылок. На несколько секунд повисла тишина, и она показалась Романовой ужасно неловкой. К такому она не привыкла. — Принесу ещё хвороста, — Таша легкая и шустрая, и она знает об этом, потому пользуется, чтобы сгладить паузы и острые углы в разговорах. Романова только и успевает натянуть ещё мокрые ботинки, после чего выскакивает на улицу, оставляя у себя за спиной тепло их костра и бархатные речи Дэна.
[indent]Дождь перестал, и теперь Наташа передвигалась более свободно, а хворост искался легче. Только вот сумерки уже сгущались над островом, и Романова не рискнула отойти от пещеры слишком далеко. При себе у неё не было никакого оружия. Пару раз Романофф останавливалась, чтобы понять, как относится к Дэну после его рассказа, но интуиция молчала, внутренних ориентиров не было, и это злило. Перебираясь через массивные корни деревьев, Романова чуть не запнулась, но всё-таки ей удалось устоять на ногах. «Возьми себя в руки». Таша не собиралась возвращаться в пещеру с видом потерянной девочки, коей она себя иногда и чувствовала, так что около самого входа Романова заставила себя выпрямиться и поднять задрать подбородок, после чего прошла внутрь. Свалив найденные более-менее сухие ветви рядом с костром, Таша снова стянула ботинки и поставила их на прежнее место.
[indent]— Спим по очереди. И предлагаю сначала поспать тебе. Я не так уж и устала, а вот твои силы и навыки могут быть полезнее моих, — это говорил внутренний стратег Наташи, и на Дэна она больше не смотрела. Он может сменить её через пару часов, когда Таша действительно почувствует, что терпеть усталость больше нет необходимости. Романова в любом случае будет куда выносливее обычного человека, так что посидеть ещё несколько часов и последить за обстановкой – это не так уж и сложно. — Перемирие. Я помню. Буду трепетно охранять твой сон, сир, — или как там надлежало обращаться к Дэну, учитывая его благородное происхождение?
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

22

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Одновременно и притягивая, и отталкивая, словно кошка – мягкой лапкой с коготком – так ведет с ним себя эта Лия, так ведет свою игру. Быстро сменяются слова, быстро играют, звуча вроде складно, но и не совсем. То не ложь – Боромир хорошо умеет распознавать ее. Это утайка, позволяющая сберечь самого себя, не раскрыть до конца, ибо – он понимает хорошо, потяни за один конец узла, тот потащит за собой все остальное. Это схоже с тем, во что ввязался он; веки вздрагивают усталой тяжестью, и все же, он не может сдержать слегка самодовольной улыбки, когда слышит обращенные к нему речи – что-де, хорошо, то выжил именно он.
Он и не может погибнуть, - вперив взгляд в женщину почти что тяжестью, он едва заметно кланяется ей, не зная, отвечать ли ей схоже, как того требуют приличия и учтивость. Из него это не вытравлено до конца, и никогда не окажется, пока в поле зрения Боромира оказываются женщины. Только вот на сей раз он не слишком уверен, рад ли тому, что выжила эта Лия. Веет опасностью от нее, снова, сквозь едва заметные трещинки в рассказе.
Военному делу не учат здесь девиц, да и что такое «военное дело?» Строевая подготовка, владение оружием, знание фортификаций, навигация… что? Из того, что ведомо Боромиру о военном деле, она вряд ли владеет и сотой долей. Пускай ловка, да. И превосходно владеет собственным телом, - недвижным оставался взгляд его, тяжелым, прижимающим, пока струятся вновь ускользающие речи. И уходит она быстро, по-кошачьи, - один оставшись, Боромир неспешно размышляет о том, что позволил женщине взять на себя бремя заботы о себе, и поднимается следом, резким рывком. За что и оказывается наказан, задев по своду головой. Н-да, низковато тут, но сетовать незачем, - наружу выходя, он невольно глубже вдыхает воздух, пропитанный недавним ливнем. Только чудятся ему все еще отголоски порохового дыма и крови, постояв неподвижно, он все же открывает глаза. Темны небеса все ещё, грозовыми, не до конца пролившимися тучами, и ветер снова шелестит в лесу недовольным шепотом.
Скалы, меж которых они нашли эту расщелину, в которой укрылись, достаточно высоки. Издалека многое будет видно; хватит, дабы обозреть весь остров. Чего ради? – «может быть, кто-то еще уцелел», - так говорит себе Боромир, быстро карабкаясь по камням вверх. Скользкие, шаткие, неустойчивые – но он цепко держится, привычный к мокрой пеньке и дереву на корабле.
Под пасмурными небесами видно плохо, сумрачно – но  выбирать не из чего. По меньшей мере, он и подъем этот запомнит, - остановившись, он окидывает взором остров – лес, колышущийся под порывами ветра, что треплет и волосы, и холодит нагое по пояс тело, и побережье за ним. Там, где волны налетают на берег бешено, и рев прибоя доносится и досюда, до сердца острова.
«Проклятье», - темнеют подпалинами останки корабля на берегу – в той стороне, откуда они с Лией явились. И никакого движения, видимого глазу – сейчас, уверяет себя Боромир.
Так или иначе, если кто-то выжил там, он станет искать воду. Единственный ручей здесь – тот, возле которого они укрылись; значит, человек, если сможет, пойдет вверх по течению.
Утром Боромир все равно спустится вниз по течению ручья, и осмотрит побережье. Но сейчас – никаких признаков жизни там, только морские птицы, суматошно крича, носятся над гневающимся океаном.
Спуститься оказывается сложнее, чем подняться, но все же, ничего невозможного нет – даже ничего не покалечив, он спускается по все таким же скользким камням к пещере, и молча забирает у Лии охапку хвороста. Костер – по дыму чувствуется – немного прогорел, самое время заняться им.
- Я вовсе не утомился, миледи. И ты можешь обращаться ко мне по имени, по тому, которое знаешь, - палашом остругивать дерево не очень-то сподручно, для этого пригодился нож – тот самый, которым Боромир добивал раненых на побережье. Глубже вдохнув, он продолжил:
- Если пожелаешь меня титуловать – придется выполнять мои приказы. А ты, я вижу, не из тех, кто станет выполнять чьи-либо приказы вообще? – он весело усмехнулся, ощущая, как внутри отпускает что-то.
Все так, ничего не изменилось. И женщина, с которой его забросило на необитаемый остров насмешница-судьба, вовсе не становится ему ближе, но все-таки… какой резон глядеть друг на друга волками, или же, обмениваться колкостями? Она верно высказала вслух то, о чем думал сам Боромир – им нечего делить здесь, на острове, и выбраться сумеют лишь сообща. Так что пока что – прочь рознь, и ей подобное. В первую очередь – сословную, - закончив остругивать колышек, Боромир протягивает Лие нож – рукоятью вперед.
- Я видел, как ты можешь постоять за себя. Такому вряд ли станут обучать девицу – по меньшей мере, в этом мире, - нарочно обронено слово, отозвавшееся в сердце долгой и тревожной, гулкой нотой. Для сведущего – сигнал, для непосвященного – фигура речи. – Но с оружием оно надежней. Диких зверей на острове нет, ядовитых змей – тоже. И выживших, кроме нас, также нет, - он замолкает, сбрасывая стружки в костер, пламя которого принимает, весело взметнувшись.
- Там, откуда я родом, девиц не учат сражаться, - понимая, что звучит это все же сказкой, байкой и небывальщиной, Боромир все же продолжает говорить. – Но в землях, что лежат северней от моих, я знаю доподлинно – есть девы, способные держать в руках меч, и сражаться в строю.

+1

23

С этой войной внутри – походи, осклабясь,
В сны эти влезь – страшней, чем под героин,
После мужчин, — да, я проявляю слабость, —
Выживи, возведи себя из руин,

[indent]Наташа из прагматичных, поэтому глубоко внутри себя надеется, что больше никто не выжил. Здоровые уже прячутся в этой пещере, а раненные будут только преградой на пути. Романова не любит сложностей. Обычно в список её задач входит упрощение задач, так что даже сейчас Таше проще думать, что на берегу остались только покойники. Дождь омыл их раны, и теперь ветер споёт им погребальную. Сама Таша таких песен петь не умеет. Не в её интересах было кого-то оплакивать. Черная Вдова создавалась упорными тренировками, и не только физическими. Морально Наташа тоже должна была быть крепкой и непоколебимой. Горы трупов, что они с Дэном оставили после себя, не должны были трогать её сердце.
[indent]Таша позволяет ему забрать хворост из своих рук, игнорируя прикосновение пальцев. Кожа к коже. Нет, это не сделает их ближе. Не сейчас. Романова никогда не была из тех девиц, что млеют от неловкости случайных касаний друг к другу. И всё-таки не может отрицать того, что в этом есть какая-то особая магия. Да, её нельзя объяснить словами, но очень даже можно почувствовать внутри себя. Любая другая барышня бы покраснела, но Наташа просто скупо улыбнулась своему спутнику. К сожалению, на данный момент они сами – это всё, что у них есть на данный момент, и Романова не может сказать с уверенностью, когда это может измениться. Возможно, не так уж и скоро.
[indent]— Значит, ты у нас выносливый. Это хорошо, — Наташа хотела сказать это с подколкой, но в последний момент передумала. А что? Если Дэн действительно не чувствовал густой усталости, значит им это только на руку. Романова может быть повыносливее многих. Было интересно, на что вообще может быть способен этот молодой человек. Таше ведь нужно было знать, какими ресурсами они вообще обладают. Исходя из этих данных можно было строить план дальнейших действий. — Ну… тут весьма двоякая ситуация, Дэн. Я всю жизнь выполняла приказы. Но твои всё-таки не буду. Извини, — и ни капли раскаяния в её голосе. Дэн протягивает ей нож рукояткой вперед, и Романова, помедлив всего несколько мгновений, берется за неё, хитро улыбаясь. Она ловит веселую усмешку Дэна, и смеется ему в ответ. А что? У Таши в последнее время было мало таких вот моментов, когда можно было просто широко улыбнуться, не задумываясь о вещах, которые могут лишить тебя жизни или что похуже.
[indent]Днём ранее у Романофф была Шарлотта, которая взмахом юбки могла переключить любое внимание, теперь же Таше нужно было отвлекаться самой. Или же возложить эту ответственность на чужие плечи. Взгляд Романовой неловко скользнул по этим самым плечам, крепким и загорелым. Да, такие бы точно вынесли груз любой ответственности. Таше приходится сморгнуть пелену перед глазами. «Ну уж нет. Я всё сама». Конечно, сама. Этому тоже учили в Академии – быть самодостаточной женщиной. Она смотрит на нож, разглядывая острое лезвие. Наташа и без ножа представляет угрозу, а с оружием… Но да, Дэну не стоит её бояться. Романова не идиотка и не станет избавляться от него средь ночи. Слишком опрометчиво это было бы с её стороны.
[indent]В пещере делается светлее из-за подброшенных в костер веток, Романова удобно устраивается на своё законное место. Штаны и льняная тряпка всё ещё не обсохли полностью. Одежда тяжелая и влажная, но это терпимо. Не собирается она радовать Дэна видом своего обнаженного тела. По крайней мере, не сейчас. «О, то есть я правда допускаю такую возможность? Как мило…». Но не было в этих мыслях ничего милого.
[indent]Фраза про мир, небрежно сказанная Дэном, заставляет Романову медленно вдохнуть чуть больше воздуха, чем обычно. Она поднимает голову и смотрит молодому мужчине прямо в глаза. Что он хотел сказать ей этим? Что знает её секрет? Никто не знает, и он тоже знать наверняка не может. Если она кажется ему странным, то он, знаете ли, тоже не эталон местного типа мужчин. Романова чуть щурится, прикидывая, какие шансы, что они похожи больше, чем можно представить на первый взгляд? Что-то в её уравнении не сходится, слишком много переменных.
[indent]— В этом мире, как и в любом другом, девушки нужны для совершенно определенных нужд, — Таша вертит нож в руках, сидя на камнях и выпрямив спину. — Считай мои навыки протестом, — Романова подкинула нож, а затем поймала его за острие. — Конечно, я мало чем могу похвастаться, но надеюсь, что этого мне хватит для достижения своих целей… А какая у тебя цель, Дэн из Лондона? — Наташа подбрасывала нож и ловила его всё то время, пока говорила, а потом она резко остановилась и посмотрела своему компаньону прямо в глаза. — Мне нужен компас. А тебе? — наверное, Наташа слишком рано завела беседу на эту тему, но также она знала, что это своеобразный шаг веры. Стоит он того или нет, сможет показать только время, а пока… Романова снова подбрасывает нож.

[indent]У них впереди очень много времени для того, чтобы наговориться и обсудить личную жизнь каждого. Но ведь всегда нужно с чего-то начать. Наташа выбрала именно эту тропу для такого разговора.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

24

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]- «Протестом?» Чему ты протестуешь? – Боромира не обманывают эти уклончивые интонации, он привык задавать вопросы – и получать на них ответы. Женщина может попытаться играть с ним, но исход будет только один – своего он добьется. – Видно, в своей жизни ты знала лишь недостойных мужчин, миледи, о чем я могу лишь сожалеть, - слегка смягчить сказанное все же, пожалуй, стоило. – Таковы эти земли, и этот мир, - теперь он произносит это слово, забрасывая удочку уже не вслепую – произносит нарочно.
- И я почти не встречал здесь людей, которых сумел бы назвать достойными, - Боромир встречается взглядом с Лией, жестковато, но открыто. – Тех, кто не таился бы и не лгал ради собственной выгоды. Что же, не мне судить их – но оттого более достойными они не становятся.
Он словно не замечает пляшущего в ее пальцах ножа, не отвлекается ни на обманчивый блеск этих глаз, на мелькнувшее белое плечо, и на полуоткрытые пухлые губы – Лия соблазнительна, и знает это лучше всех. И взгляд ее, в упор заставляет лишь слегка дрогнуть уголками рта – неужели он услышал то, чего хотел?
- Мне тоже нужен компас, который, по легенде, указывает путь к самой заветной цели того, кто держит его в руках. Компас, о котором моряки говорят поколение за поколением. Говорят, он принадлежал величайшему пирату и мореходу по имени Фрэнсис Дрейк, - имя чужих земель слишком жестко звучит в его раскатистом гондорском говоре – «Фра-энсис». – Он служил королеве Англии, что высоко ставила его заслуги, потопил армаду испанских кораблей, что звалась «Непобедимой», он принес своей родине великие богатства, но превыше всего, как говорят, дорожил одним простым компасом. Про него говорили, что он неисправен – никогда не указывал на север, стрелка у него всегда болтается.
Боромир не понаслышке знает, что легенда эта очень в ходу на Карибских островах, да и за их пределами, и сам видел, как иные ушлые торговцы пытались кому-нибудь втюхать под видом «того самого, заветного!» самый обычный неисправный компас. Дураков везде хватало, всегда, и во все времена, таких, кому невдомек, что обладающий подобным сокровищем стал бы беречь его как зеницу ока, и, главное – молчать о нем, будто рыба.
- Я желаю вернуться домой, - просто и прямо отвечает он, шевельнув плечами, расправляя их. – Не в Лондон, но в земли, о которых ты вряд ли можешь знать, - и улыбка становится чуть теплее, пусть и не шире. – Такова моя заветная цель. Быть может, мне не суждено вернуться, но я не узнаю того до тех пор, пока в моих руках не очутится заветный компас Дрейка, - Боромиру уже случалось размышлять о том, что будет, если он навеки застрял здесь, и век свой закончит на чужой земле, в другом мире. Пусть так! Но прежде он сделает все, дабы потом не сожалеть бесконечно в отчаянии.
Гондор ждет его. Ждет отец, ждет брат – Боромир не позволяет тяжелым думам о том, что за время его отсутствия могли стереться в прах города, ибо время, как он уже успел уяснить, в разных мирах способно течь по-разному. И возможно, он возвратится к другому миру, в Гондор, изменившийся до неузнаваемости.
Он гонит, гонит прочь думы о том, что в его отсутствие силы Мордора смогут взять верх – «нет, не бывать такому». Слишком упорны потомки Хурина и Мардила Воронвэ, мужи Гондора выстоят, - Боромир хмурится, поддаваясь порыву откровенности. Пусть станет сожалеть о том потом – «о чем сожалеть? Словно эта женщина может как-то навредить моей тоске по родине».
- «Дэном» в пору юности звали моего отца его друзья. Но его имя – Дэнетор из дома Анариона, сын Эктелиона, сына Тургона, Наместник Гондора, южного королевства людей. Я же зовусь Боромир, сын Дэнетора, сына Эктелиона – и я наследую своему отцу. Я знаю, что в этих землях не знают ни подобных имен, ни королевств, потому держу это в тайне. Но ты не слишком удивлена, похоже, Лия, - он выделяет это имя голосом. – Кто же ты, ответь теперь. И для чего компас Дрейка нужен тебе?

+1

25

[indent]Благо Наташа не идиотка, и она способна различать эти двойственные фразы. Дэн говорит о каком-то другом мире. Впрочем, особого внимания он на этом не акцентирует, но Романова всё равно замечает, потому что это кажется невозможно очевидным. Она смотрит на молодого мужчину, чуть склонив голову к плечу и слегка хмурится. Нет, фраза была специальной, он хочет её подловить. И видимо бог, Наташа готова ему позволить такую вольность. Почему? Лучше не задавать таких сложных вопросов, потому что Романова не хочет на них отвечать. Достаточно будет просто факта того, что она была бы не против признаться Дэну в кое-каких вещах. Не сентиментальности ради, но чтобы получить такое же откровение в ответ. «А почему мне вообще есть дело до его прошлого?». Просто Наташа привыкла знать своего врага в лицо, а о Дэне ей почти ничего не было известно.
[indent]— Не сожалей о таких глупостях, — Наташа опустила взгляд в лезвие и скользнула кончиками пальцев по самому острию, тяжело вздохнув. — Не будь я такой, то вряд ли у тебя тут была такая приятная компания, — Романофф слишком самоуверенная, и она не собирается быть другой только потому, что так было бы лучше. Лучше для кого? Для Дэна? Ну уж нет. Если она и будет ему потакать, то точно не сейчас. Не в таких мелочах. Таша всё ещё не смотрит на своего собеседника, когда снова берется ладонью за рукоятку ножа. Да, она мастерски им управляется, и лезвие мелко поблескивает в свете костра. Зрелище завораживает даже Романову.
[indent]Когда их взгляды встречаются – Наташа видит лишь решительность и интерес. Дэна не купить сладкими речами, влажными губами и обнаженной кожей. Наверное, его за это стоит уважать, но пока Романова этого не понимает, поэтому улыбается почти снисходительно уголками губ. Этот мужчина не из пугливых и уж точно он не стал бы опасаться какой-то женщины. «Но тебе правда стоит». Наташа вонзит ему его же нож в спину, как только их сотрудничество перестанет быть выгодным. И она готова к тому, что Дэн также обойдётся с ней. По крайней мере, на этот момент. Что будет дальше – Наташа не знает, но она привыкла придерживаться выбранной линии поведения.
[indent]Когда он начинает говорить, Наташа понимает одну простую вещь – они чертовски похожи в своих стремлениях, но почему-то шпионку это не удивляет. Она откладывает нож и смотрит на мужчину без тени страха и непонимания. Черт возьми, она действительно может представить себя на его месте, потому что уже находится в его шкуре. Но то, как он говорит о своём настоящем имени, звании, королевстве, сильно бы отличалось от того, как если бы сама Наташа говорила о своём мире. Поэтому она слушает. И невольно улыбка проступает на её губах. Боромир… Совершенно непривычное имя, чужое, нездешнее. Хотя «Наташа» такое же неуместное  в этом мире. Романова подтягивает колени к груди и обнимает их двумя руками. Сколько у них времени до рассвета? Сколько тайн они ещё успеют выболтать друг другу?
[indent]— Бо-ро-мир, — она отчетливо проговаривает его имя, примеряя на свой язык. Звучит необычно, но занимательно. — Ты прав, я никогда не слышала об этих землях, — Романова отбивает пальцами какую-то дробь на коленке, после чего принимает решение – поделиться со своим спутником своей правдой, ведь он… он не стал ей врать. Сейчас Боромир заслуживал ответного жеста, и Наташа набрала в грудь побольше воздуха. — Ты о моих тоже слышать не мог. Компас мне нужен для того же – я хочу вернуться домой. На Тартуге только покойники не обсуждали эту вещицу. Я не из тех, кто верит в легенды, но, возможно, это единственный способ вернуться в свой мир. Здесь мне не место. Я не могу всю жизнь носить юбки и подавать пиратам ром в таверне. Я затачивала себя под другие вещи, — Романова замолкает, думая о том, что Дэн назвался ей настоящим именем, а значит будет правильно озвучить ему своё, даже если ей не хочется, даже если она считает, что это будет лишним. — Наталья… Или Наташа. Так называют меня на родине. Приятно познакомиться, Боромир, — она бы встала, подошла, протянула ему руку, но сейчас всё это кажется немного лишним, поэтому Романова смотрит мужчине в глаза. Пауза затягивается, и Таша первая прерывает зрительный контакт, чувствуя неловкость. Когда кто-то так пристально смотрит, складывается впечатление, что человек забирается в твою душу с головой. Этого хотелось бы избежать. Наташа не хочет давать Боромиру шансов узнать себя лучше. Для того, чтобы добыть компас, им достаточно быть компаньонами, но не друзьями.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

26

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Он молчит какое-то время, растирая безотчётно ушибы, полученные в схватке, смотрит на огонь. Не ошибся, выходит, - взглядом скользит по лицу Лии… или, как она назвала себя, Ната-ши. «На-таэша», - произносит Боромир про себя чужое им, смутно угадывая, что нечто созвучное ему доводилось уже слышать, но без этого шипящего на языке. «Ната-лия. Натали?» - похожие имена женщин он встречал – но только здесь, в этом, чужом и чуждом ему мире.
- Взаимно рад, моя леди, - это обращение – вместе с улыбкой. Это не простая вежливость, пожалуй – это в чем-то даже радость тому, что он, оказывается, не одинок. Даже если речь о удивительном дерьме, в которое угодил – выгребаться, однако, всегда сподручней вместе.
Но она отводит глаза, и это настораживает, пускай и мимолетно. Вряд ли здесь смущение, или волнение от того, что раскрыла свою тайну. У самого Боромира сердце еще бьется чуть учащенно, потому что прозвание его рода, имена его отца и деда прозвучали над этими землями впервые, Впервые он кому-то открылся – и не то что бы это было совпадением.
- Как ты говоришь, что заточена, - угол рта чуть вздрагивает при непривычно выражении – не должно говорить так о женщине, даже о такой, как эта. Пусть Боромир уже увидел, какова она в бою, сейчас, со влекущей расслабленностью, не до конца высохшими волосами, она… он встряхивает головой, понимая, что ненадолго загляделся. - … Под другое, - и продолжить оказалось непросто, - так и я рожден не для того, чтобы быть морским разбойником и головорезом. Мои земли ждут меня, мой долг, мой род и город – превыше их нет для меня ничего.
И потому компас Дрейка будет его, Боромира, - но взгляд опять задерживается на белокожем лице, на этих скулах и пухлых губах. «Хороша», - гнать от себя надо такие мысли, потому что за ними ничего, кроме внезапно похоти нет. И хорошо, что нет! – желание-то здоровое, здорового мужчины, спасшегося от смерти лишь чудом. Как сейчас не увлечься, даже мимолетно, таким вот взглядом, или этими белыми, словно мрамор, плечами?
Теперь же взгляд отводит сам Боромир, коротко выдыхая. Не уверен он, что слова его дошли до сердца Ната-ши, но, с другой стороны – он и доверять ей не собирается, больше чем сейчас. разве что самую малость, - он улыбается, теперь уже своим мыслям, потирает шею, стряхивает с коротких, до темно-золотого выгоревших волос просохшую соль.
- Я прежде встречал чужаков на своих землях, - просто говорит Боромир, помня многое – и ветер над крепостной стеной, и темные подземелья старой сторожевой башни, и призраков… и летящий по морской синеве белокрылый корабль. «Пташка», - невольно почти срывается с губ, и улыбка просвечивается короткой печалью. Он стискивает зубы на мгновение, снова обожженный мыслью о том, что она, может быть… может быть…
«Время», - не до конца улеглось в его голове еще это понимание потока времени как такового, но уже понял Боромир, что с Нарциссой ему более не встретиться.
- Но никогда не думал, что сам окажусь на месте одного из них, - он поднимает с пола пещеры несколько хворостин, подбрасывает в костер – тот стреляет искрами, и те оседают золотыми точками в глазах напротив.
- И не помыслить не мог, что оно может сложиться вот так – надолго. Почти год миновал с тех пор, как я оказался здесь, в этих неблагословенных берегах и водах. А ты, На-таэша? – гондорское произношение, мягкое, слегка раскатистое, само проскальзывает в голосе.
Вряд ли она станет выдавать свои секреты. Слишком скрытой выглядит, прячась за холодноватой игривостью, но ливень ведь все так же хлещет? И с острова им деваться пока точно некуда… и не на чем.
- Сколь долго ты уже здесь? – рубаха еще не просохла, но рукавами Боромир набрасывает ее себе на плечи, слегка поежившись – холодная. Ничего, от тепла тела быстро просохнет. Он искоса смотрит на выход из пещеры – смерть от жажды им не грозит, а вот от голода…
«Пока что – тоже нет», - но он спокоен. Охотиться и рыбачить умеет, а уж там, где растут деревья, точно не пропадет. Но и сейчас есть тоже кое-что неплохое – в небольшом кошеле, вдоль пояса закрепленном, чтобы не мешал, нашлось несколько полосок вяленого мяса. Слегка подмокло, ну да только мягче будет – достав их, Боромир протягивает одну На-таэше. И вновь тепло улыбается – им больше нечего делить.
До поры.

+1

27

[indent] Чьей именно Наташа могла быть «леди» услужливо умолчалось, но обращение, столь дикое и всё ещё непривычное, заставило женское сердце зардеться. Ну не называли так Романову, что поделать? Доброе слово и кошке приятно; о человеке и говорить нечего. А Наташа всё-таки была человеком. И не просто человеком, а настоящей женщиной, утонченной и мягкой. Пусть хотя бы и снаружи. Внутри у неё всё ещё царил арктический холод, а сама она была больше похожа на ядовитую иглу, смертоносное жало. Черная Вдова в своём лучшем воплощении и уже достаточно опытная, чтобы легко повести плечом и с философским видом смиренно принять тяжесть обстоятельств. «Бывает, мой друг. И не такое бывает».
[indent] А Боромир этот словно не понимает – или не хочет понимать, - какая цаца сидит перед ним на теплом камне. Он улыбается слишком открыто, слишком спокойно, словно рад тому, что завеса тайн между ними приоткрылась. Таша не хочет сближаться, но разговор не оставляет ей выбора. «То, что я всё это тебе сказала, не означает, что мы теперь лучшие друзья». Взглядом женщина пытается утвердить свою позицию, но бесполезны эти старания. Улыбка у моряка добрая, взгляд теплый, руки загорелые. Он соткан из мелочей, что располагают к себе людей. И даже таких черствых как Романова. Ташу бесит это спокойствие, самую малость выводит из себя, но она не собирается демонстрировать своему внезапному напарнику по несчастью, что внутри у неё – маленькая война. Одна часть хочет рассказать ему больше, другая – замкнуться и больше никогда не идти на душевный контакт. По протоколу «Дельта-июнь» второй вариант – единственно верный. Но Наташа, видимо, всё ещё недостаточно хороший солдат.
[indent] — Значит, мы оба хотим вернуться домой, — одно стремление на двоих. Только вот… миры им нужны разные. Таша смотрит на Боромира, крепче обнимая колено пальцами и поджимая пухлые губы. Даже ребенок бы понял, что сотрудничать они будут лишь до определенного момента, а потом… «Наши пути разойдутся, как в море корабли». И теперь Наташа не уверена, что хочет убить его ради достижения своей цели. Стоит ли её стремление его улыбки? Внутри делается почти мерзко, гадко, и Наташа воистину ощущает себя гнилой изнутри. Впрочем, ощущение топится в хладнокровии. Её не должны заботить такие вещи. Её цель – её приоритет. Если Дэн превратится в настоящее препятствие на её пути – она уберет его, уничтожит. — И что сделаешь первым делом, как вернёшься туда? В Гондор…? — Романова не уверена, что всё выговаривает правильно, а потом сокрушается по поводу того, что не стоило задавать такой вопрос. Незачем сближаться, ни к чему хорошему это не приведет. И Романова не должна видеть в нём человека, только рабочий инструмент. Она должна думать, что Боромир может быть ей полезен. Остальное – шелуха, которую должен забрать с собой ветер. Так почему… почему он не уносит её? — Я никогда не брала на себя командование. Я больше исполнитель, — и это чистая правда. Вопреки всем ожиданиям, Таше тяжело принимать решения, которые могут плохо сказаться на подчинённых. Она работает соло и ещё ни разу не пожалела о таком выборе. Брать на себя ответственность за других – не её конёк. — А тебе, видимо, суждено будет командовать… сын наместника… — Наташа кое-что помнила из истории, какие-то термины, названия, титулы. Это ей помогало тут не выглядеть совсем белой вороной.
[indent] Он говорит ей, что на своих землях уже встречал «чужаков», и маска невозмутимости трескается. Удивление ясно выражается в широко распахнутых глазах Романофф. Она смотрит на Боромира и уже хочет задать какой-то свой очень важный вопрос, но осекается… слова застревают поперек горла из-за грустной улыбки в правом уголке его рта, из-за этого печального взгляда, который скользит в сторону, мимо Наташи. «Что-то вспомнил». Наверное, что-то важное и невыносимо болезненное. Так какого черта Наташу так и тянет задавать уточняющие вопросы? «Это может быть важно». Пожалуй, это самый сильный аргумент в этой неравной битве.
[indent] — И как они возвращались…домой? «в другие миры». Чужие, холодные и неприветливые. Наташе важно, потому что это может быть ещё один ключ к собственному возвращению. И, возможно, им с Боромиром тогда не придётся воевать за компас. «Почему меня это так волнует?». И плевать, что от взгляда его, что был чуть раньше, мужской и горячий, внизу знакомо тянуло тупым инстинктом. Плевать на многое из того, что тут происходит. Наташа чуть сгорбливается, укладывая подбородок на острою коленку и чуть наклоняя голову вбок. Сейчас бы раздеться полностью и просушить всю одежку на камнях, но… после такого взгляда лучше не раздеваться вовсе. Мало ли…
[indent] Романофф девочка не маленькая и если бы хотела, то сама свернула бы их общение в другое русло, более интимное, разгоряченное. Подошла бы вплотную, села верхом и принялась бы медленно развязывать тесемку у себя на груди до тех пор, пока у Боромира бы не лопнуло терпение. У мужчин обычно такое случается. И он содрал бы с неё эту нелепую ткань и прижался бы горячими губами холодной коже прямо над бледной грудью.
[indent] За подобные мысли Наташа себя проклинает, потому что в этот момент почти и не видит лица Дэна перед собой. Ей нужно проморгаться, чтобы снова оказаться в реальности без этих горячих прикосновений и тяжелого дыхания. Собственное, кстати, едва не сбилось в порыве взбешенного воображения. Благо, Боромир задаёт очередной вопрос, на который Наташа, чёрт возьми, с радостью отвечает. Легко и беззаботно, и даже не нужно из неё эту информацию уловками вытягивать. Молодая женщина снова выпрямляется, а после поднимается на ноги, чтобы немного размяться. Сидеть напротив него сил нет.
[indent] — Несколько месяцев… Но и этого с лихвой хватило, чтобы понять – платья мне невозможно идут, но носить их постоянно у меня не хватает никакого терпения, — она пытается шутить, и даже смеется над своей шуткой. Боже-боже, какой же странный вечер случился у них.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

28

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]- Мне суждено править, не просто командовать, - веско уточняет Боромир, хотя сейчас, потрепанный, по пояс голый, он на кого угодно похож, но только не на сына Наместника, не на будущего правителя величайшего из королевств людей. Просоленный морем, обветренный, с бронзовым лицом, вечный бродяга и путешественник, - он коротко хмурится, ощущая, как мысль эта отдается в сердце, не желающем престола.
Пусть правит Фарамир – Боромир же куда больше пригодится младшему как полководец и военачальник, но как правитель… не лежит у него к тому душа. Однако на На-ташу он смотрит уверенно и прямо – «да, я стану править».
Ибо это мой долг.
- Вернусь… и долго буду вспоминать эти места. И стану смотреть в сердца людей иначе. Я не хочу, дабы в моих землях процветало то, чему поклоняются здесь. Местный люд без нужды проливает кровь, обижает тех, кто не способен постоять за себя, - и в речах его – отзвук сказанного раньше. не от хорошей жизни или же от хорошего обращения эта женщина «заточила», ее языком выражаясь, себя на битвы и сражения. Не от хорошей жизни ее взгляд колюч, словно еловая хвоя, и такой же зеленый.
Странные беседы они ведут. Никогда прежде Боромиру такого не случалось, - он снова смотрит на чуть поджатые пухлые губы, на удивленно распахнувшиеся глаза, и прячет улыбку, почесав выгоревший висок. А затем поднимает на чужачку глаза – ему показалось, или она выглядит потерянной?
- Я не знаю, как они возвращались. У них были для этого силы и умения – один воспользовался загадочным ключом, способным в любой двери открыть проход между мирами, - Боромир сознает, что рассказ его больше похож на вымысел, но ничего другого у него нет. Это – правда, и дело только На-таши – верить ему, или нет. – Другая же… - он хмурится, - владела волшебством. В этом мире… такого нет - и хотел бы сказать, что такую, как его незабвенная белая пташка, сожгли бы на костре, да только стоило подумать об «этом мире», как мигом перенесся мыслями в далекий, по ту сторону океана лежащий город. Говорят, там туманы и заводы, от которых туман делает грязным. Он черен и мрачен, этот город в Великой Британии – Лондон.
Но Нарциссы там нет, не выживут в дыму и саже белые цветы и белые крылья, - Боромир чуть вздрагивает подбородком, и удивленно поднимает глаза на На-ташу, которая зачем-то поднялась. Словно взволнована? Чем же? – и смех у нее нервный. Он поднимается следом за ней скорее безотчетно.
- Все ли хорошо, миледи? – почти прикасается, шагнув ближе. он выше нее, но в движениях На-таши – упругая сила, которую Боромир чувствует, которая держит его на той самой грани близости. – Чему ты встревожилась? – и ладонь ложится на ее плечо, что словно белый бархат на ощупь.
- На острове больше никого нет, кроме нас, - Боромир чуть разворачивает ее к себе, заглядывая в эти глаза, колючие по-прежнему, зеленые, как хвоя. Это сравнение нравится, оно забавное.
«Верно, она взволнована от встречи с человеком, чья участь сходна с ее», - и уж упаси Предвечные Силы, само собой, речь не о платьях, - Боромир ухмыляется, и соскальзывает ладонью с плеча На-таши ей на спину.
- Что случилось? – соль засохла на ее волосах, и он легонько прикасается к ним, стряхивает. Если только у нее в мыслях нет желания пойти под дождь, хотя бы так ополоснуться в пресной воде.
А кстати говоря, это даже мысль. И он развязывает рукава рубашки у себя на плечах, бросает ее на камни, шевельнув плечами, вплотную у На-таше шагнув. Перешагнуть черту легко, и она… она это понимает, но Боромир убирает руки, подмигивая ей, головой указав на выход – дескать, пойдем. И идет наружу  - в сгущающуюся чернотой тропическую ночь, в которой всего-то светлого – только собственная кожа. Но вот беда, он загорелый до бронзового.
А вода с небес льется, лупит, и сбивает дыхание. Подставляя сладковатым струям, с небес низвергающимся, Боромир дышит тяжело, ловит ртом воду. Сапоги он в пещере сбросил, а сейчас, стоя под теплыми потоками отвесно падающего дождя, ощущает, как былые тяготы и тревоиг смываются с него.
«Будет новый день», - он оборачивается на свою невольную спутницу, странной судьбой с ним повязанную. И протягивает ей руку.

+1

29

[indent] Наша усмехается – ну да, неправильное слово выбрала. Существенная разница между командованием и правлением, немножко не угадала. Но молчит, взгляд на Боромира не возводит. В её мире сотни томов рассказывают о том, как тяжело делать это – править. Возможно, Боромир не в том положении, чтобы Наташа ему завидовала. Самой Романовой нет совершенно никакого дела до власти. Впрочем, и в голосе своего собеседника она не слышит особого восторга, трепета, предвкушения. Власть, видимо, перейдет ему по наследству, как это обычно и бывает, от отца к сыну. «Хорош правитель». Таше не нужно смотреть на него, чтобы четко представить многочисленные синяки, несколько ссадин, мокрые вещи и сапоги на камнях. Такого ли наместника желает видеть Гондор? «Впрочем, это в том случае, если Боромир вернётся». Укол под ребра оказывается таким болезненным, что Наташа делает шумный вдох, заставляя себя перестать думать о том, что будет «после». Ей выпала возможность пожить в «до» и этим нужно пользоваться.
[indent] Из этого молодого, крепкого мужчины не нужно вытягивать информацию – он охотно отвечает на её вопросы, особенно те, которые Наташе задавать не стоило. Но одергивать себя поздно, а останавливать речь Боромира – глупо. Романова всё ещё не идиотка, к своему огромному сожалению, поэтому она внимательно вслушивается в речи мужчины и с неохотой отмечает намёк на то, что он будет стараться поддерживать хороший уровень жизни в своем королевстве, чтобы женщине не нужно было становиться такой, как Наталья Романова. Это почти обижает её, словно Наташа так плоха. «Не плоха я. Ни капельки!». И это мысли тридцатилетней женщины. «Стыдно должно быть тебе, Наташа. Стыдно…». Но ей не стыдно.
[indent] Наташе делается досадно от рассказа Боромира. Его «знакомые» использовали способы, которых в этом мире нет, а значит у них есть только компас и никаких других зацепок. Наташа не любит чувство безысходности больше ощущения приближающейся смерти. Смерть можно обыграть в шашки/шахматы/лото; Безысходность входит ножом под ребра и отрицает саму возможность мыслить здраво. Черная Вдова не должна терять самообладание, но её человечность – неисправный дефект, который влечет за собой последствия.
[indent] — Досадно, что мы не владеем…магией, — слово кажется столь нелепым, что выговаривается с особым усилием. Наташа не верит в магию. Она - Наталья, - построена на научных теориях и сложных формулах. Магия – то, что не поддаётся её скованному пониманию даже сейчас, учитывая ту ситуацию, в которой Наташа и оказалась. «Ну не магия это… Наука – да, но не магия же!». Романовой не хватало технических знаний и материалов, чтобы создать что-то похожее на то, что перенесло её сюда. И вряд ли когда-нибудь хватит. Нет, Наташа умная, но всё-таки есть области, в которых она не особо сильна. Физика и всякие молекулы – те самые области.

[indent] Боромир поднимается с камней следом за ней, заметив какую-то странную перемену в её настроении, уловив эту нервозность. Таше почти стыдно, она ведь непревзойдённая актриса, а тут её так легко раскусили без каких-либо усилий. «Позор, Наташа!». Но сокрушаться по этому поводу времени нет, потому что Боромир снова обращается к ней как-то по-особенному, оказываясь близко. Непозволительно, опасно, недопустимо. И какие-то внутренние датчики внутри Романовой бьют тревогу, требуя, чтобы женщина сделала шаг назад и не позволяла этому человеку к себе прикасаться, но вместо этого она стоит на месте, уперев взгляд в чужую грудь. Боромир пытается её успокоить, но [догадывается ли?] делает только хуже одним своим приближением. Наташе дурно от самой себя, когда она понимает, что получает удовольствие от этих его мягких поглаживаний по спине – мужчина стряхивает соль с её волос.
[indent] Рубашка легко и непринужденно слетает с его плеч, но, кажется, он всё равно становится к Вдове только ближе. «Вдох». Он подмигивает ей, что выглядит как-то по-детски в их ситуации, ведь на острове [Боромир, безусловно прав] больше никого нет. «Мне нужно опасаться только тебя». И не потому, что он вдруг может убить её. От Наташи так просто избавиться не получится. Нет, есть куда более весомые причины держаться от Боромира подальше. На расстоянии выстрела. Пушечного. Но вот он шагает в темноту, где всё ещё льёт как из ведра. И только начинающие подсыхать штаны, вымокают на нём словно по щелчку пальцев. Наташа подходит к самому краю пещеры, замирает там, глядя на Боромира. Он ловит капли губами, глотает воду, его кадык ходит вверх-вниз. Волосы прилипают к коже, грудная клетка двигается часто и тяжело.
[indent] Наташа приваливается плечом к камню, обнимая себя за локти и любуясь этим странным видом, который должен был трогать кого угодно, но только не Наташу Романофф. Протянутая рука Боромира должна быть отвергнута, потому что так будет правильно. Незачем это всё. Слишком пустое и не имеющее никакого отношения к делу. «Побочное». Сколько ещё определений Наташа может подобрать? Нисколько, потому что она зачем-то делает шаг вперед, отрываясь от камня и тут же снова вымокая до нитки. На Романофф тоже нет обуви. Та осталась на камнях. Пальцы хватаются за чужое предплечье, и Чёрная Вдова оказывается вплотную к своему будущему противнику/нынешнему союзнику. «Слишком сложно». Невозможно сложно.
[indent] Черная Вдова убеждает себя, что сильная и вполне может обойтись без всего этого.
[indent] Наташа крепче стискивает пальцами чужое предплечье.
[indent] Черная Вдова готова уверовать, что Боромир проиграет ей в любом случае, потому что она более искушенная в грязной игре.
[indent] Наталья поднимает голову и смотрит ему в глаза. Вода стремиться залить всё вокруг себя; Таша не против того, чтобы захлебнуться.
[indent] Кажется, проходит целая вечность, наполненная шумом дождя, прежде чем Наташа приподнимается, опираясь ладонью на чужое предплечье и касается губами щеки своего напарника. Почти невинно, если не знать Наташу. Но ведь… Боромир и не знает.
[nick]Natalia Romanova[/nick][status]девчонка-недотрога[/status][icon]http://s8.uploads.ru/3jBJk.gif[/icon][sign]http://sg.uploads.ru/eXbKf.png
something
[/sign][fan]marvel[/fan][lz]<center><b><a href="https://unirole.rusff.me/viewtopic.php?id=770#p58569" class="link3";>Наталья "Лия" Романова</a></b> <sup>30</sup><br>будущая пиратка, Черная Вдова, опасная женщина и хитрая лиса, которая сдастся на милость одного <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=203" class="link4"><b>капитана</b></a><br><center>[/lz]

+1

30

[status]lucky bastard[/status][icon]http://s0.uploads.ru/7Ht8D.gif[/icon][lz]<center><b><a href="ссылка на анкету или вики" class="link3";>Боромир</a></b> <sup>25</sup><br>волею судеб заброшенный неведомо куда искатель, по-прежнему, неприятностей<br><center>[/lz]Дождь ревет так, будто гневается; клонятся к земле деревья, но здесь, у пещеры, даже ветер немного потише. Дождь не хлещет, а падает отвесной стеной, заливает уши и глаза, срывается каплями с ресниц. Молнии вспыхивают серебром, отражаются в поднявшихся на Боромира глазах, и у него сбивает дыхание  не только от ливня. Что-то колдовское мелькает во взгляде женщины из чужого мира – поистине чужого, даже не того, на скалах которого они сейчас стоят, под небом которого вдруг обнимают друг друга. Ее тело прижимается вплотную, - кожа прохладная от дождя, но дыхание обжигает, как и хватка пальцев.
«На скользком стоим», - успевает еще подумать Боромир, прежде чем выдох опаляет его скулу, а хватка пальцев на предплечье становится крепче. На-таша невелика ростом, в сравнении с ним – особенно. Но ее тело упруго дрожит в его объятьях, а прохладные губы впиваются жадно, когда Боромир ее целует, вжав спиной в утес. «Проклятье», - мысль мелькает с наслаждением, и исчезает, как промокшая насквозь тряпка, которой На-таша прикрывает грудь. Прикрывала – теперь нагую грудь, высокую и ослепительно белую, сминают загорелые руки.
Гром грохочет, но оглохшим под дождем ушам все нипочем. Сейчас есть и может существовать только одно, эта холодная кожа под раскаленными губами. Она пахнет сладко, слаще любой другой, и смыты, словно песок – тропическим ливнем, оказываются былые размышления, и неприступность. «Нева-а-жно», - Боромир и сам не сдерживается более. Он жив. Он не один, - это сейчас бьется под пальцами горячо, стучит под поцелуями, которыми он, как сумасшедший, покрывает эту белую, лунной белизной налитую грудь. Тонкие, но сильные руки обнимают его за шею, и глаза На-таши вспыхивают ослепительной зеленью, когда ее ноги обвивают Боромира за талию холодным кольцом – но внутри она раскаленная, и хриплый стон не заглушить ни грозе, ни ее губам.
И сейчас решительно все перестает иметь значение. Они оба этого хотят, обоим это нужно – впивающиеся укусами поцелуи, страсть, которая жесткая до того, что почти жестокая. Они живы. Они столько времени провели на этой чужбине, уцелели раньше, уцелели сейчас. Это нужно обоим, и, сгребая мокрые светлые волосы, сквозь сочащуюся по рукам воду, Боромир себя ощущает живым – так, как никогда прежде не чувствовал. И он смеется, вспыхивая во тьме белозубой улыбкой. Не задумывается лишнее. Не хочет думать о том, что это к чему-то приведет – он мужчина, который желает женщину, а та – желает его. Ведь желает? – ее тело вздрагивает, раскаляется, и серебряные молнии скоро начинают бушевать уже не только в небесах.


Согреваться друг о друга под этим ливнем – это они славно придумали. Под сводами пещеры сухо, на сюртуке можно улечься. И костер еще не прогорел, хотя только угли теперь мерцают. В их укрытие Боромир вносит На-ташу на руках, просто потому что так быстрее, и, ни слова не говоря, бережно опускает ее на оставленную раньше одежду. Кажется, на тот же сюртук, и сам садится подле костра, подбрасывает хвороста. Оранжевое пламя, ворча, разгорается, бросая отсветы на его лицо, отражаясь в зеленых глазах.
Тепло. И решительно мало что имеет значение, кроме этого тепла; Боромир обнимает ее за плечи, мимолетно дивясь и восхищаясь этому телу, что словно из фарфора и бархата одновременно. Сильная и женственная, созданная для того, чтобы сводить с ума мужчин. «Заточена», - бессвязно мелькает мысль.
Он чуть улыбается, не желая задумываться о каких-то там сложностях. Или же даже о том, что она назавтра, или вот сейчас его оттолкнет. Если они пожелали друг друга, то зачем жалеть о том?
И он не станет. Чем бы оно в итоге ни обернулось.

+1


Вы здесь » uniROLE » uniALTER » упрямый привкус свинца во рту;


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно