властелин ничего

Страница: 1

Сообщений 1 страница 11 из 11

Поделиться12018-06-06 05:55:29

Автор: Hinamori Momo [x]
Гость

Aizen Sousuke & Kyoka Suigetsu

Ты из тех, кто всегда идет к своей цели.
Все, кто рядом с тобой, всего лишь ступени.
Ты поднялся по ним, не ведая жалость.
Что ж! Взойди на престол, возьми, что осталось!
Они знают друг друга с самого рождения. Он - стремился к ней. Она - подчинялась ему. Вместе они прошли и пройдут все, ведь они - части одного целого и на двоих у них одна душа - воина и его меча.

[nick]Kyoka Suigetsu[/nick][status]цветы в зеркале, луна на воде[/status][icon]http://s7.uploads.ru/az0Tu.png[/icon][sign]
Необъяснимая грусть, обезболивающий укус
Затаилась в тебе и скоро проснусь.[/sign][lz]<center><a href="ссылка" class="link3";>кьёка суйгецу</a> 250~ Дух меча <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=1313" class="link4">Бога</a> <center>[/lz][fan]Bleach[/fan]

Отредактировано Hinamori Momo (2018-06-06 05:58:48)

Поделиться22018-06-06 07:12:26

Автор: Anakin Skywalker
Воплощение Силы
О персонаже: Энакин Скайуокер ^{42 ДБЯ г.р.}
джедай-отступник, любитель приключений на всю голову, Избранный
Фандом: STAR WARS
Сообщений: 582
Уважение: +72
units:
1030
Последний визит:
2024-09-30 20:16:59

Прохладный воздух обжег легкие. Свежий ветер в лицо – непривычно. Айзен успел отвыкнуть от этого – затхлый, пыльный воздух Мукена не дарил того наслаждения, что дарила вечерняя свежесть.
Тело казалось тяжелым, словно это было не его тело, а мешок с камнями. Но когда это останавливало? Освободившаяся реяцу хлынула потоком, срывая остатки печатей, освобождая разум от липкой дремоты, вырывая Айзена из плена заключения.
Он от многого отказался ради природы бога, так и не достигнутой. Фиолетовая, раскаленная до белизны, реяцу схлынула, оставив гнетущую тишину. ...И пустота. Что-то забытое. Или кто-то?
...Камешек упал в воду. Медленно расходятся круги. Еще один камешек. Снова тихий «бульк» и круги. Один круг – мечты. Другой – воспоминания. Третий...
Поздний вечер накрывает землю темным бархатом неба. Сквозь листву небо почти не видно, но кто не знает, как оно выглядит?
...Лепестки цветов плывут по воде. Белые, чуть окрашенные красным. Айзен зачерпывает воду – она мутная, с резким, соленым запахом. Кровь. Старая рана не болит. Уже затянулась.
Но у него не может быть ран – благодаря сверхбыстрой регенерации и бессмертию. Что же это тогда? Что-то из прошлого... Смутное ощущение прикосновения к руке. Знакомое. Прохлада металла вызывает инстинктивное желание погладить поверхность, что чувствуется под пальцами, но рука повисает в воздухе – неловкий жест обрывается в самом начале, потому что под пальцами ничего нет.
Тихий голос доносится издалека. Чуть шелестящий, похожий на шум листвы или ручья. Убаюкивающий. Голос произносит его имя. Или нет? Голос разбивается на множество шепотков, которые окружают Айзена со всех сторон, так что и не расслышать, что они говорят, кто говорит.
...Наваждение проходит. Он снова один. Снова? Разум цепляется за странную мысль. Воспоминания приходят медленно, продираясь через фиолетовое марево еще недавнего прошлого. Женщина. Та, которую он знал очень давно.
Рука сжимается, как если бы он держал меч. Привычное движение, о котором не задумываешься – тело само подсказывает, о чем – и о ком речь. Та женщина из воспоминаний.. Дух его занпакто.
Становится легче, привычней. Как будто он надел домашнюю юкату и сидит в своих покоях, с книгой и чашкой чая, как бывало по вечерам. Как будто не было ничего – предательства, Уэко Мундо, Мукена... а он просто заснул, пока подготавливал очередную лекцию по каллиграфии. Но это не так – кто, как не бывший Владыка, умел отличать иллюзию от реальности? Кто, как не он, знал свой занпакто?
... Круги от брошенного камешка исчезают, поверхность озера спокойна. Тучи расходятся, показывая полную луну, она отражается в воде. Отражение дробится, рассыпается на миллионы крошечных лун, по озеру проходит легкая волна, и в воде видно вторую луну. Их две, одна над другой, и такие яркие, что глазам больно. Луна в воде...
Айзен, наконец, произносит имя:
- Кьека Суйгецу?

Поделиться32018-06-06 21:12:47

Автор: Hinamori Momo [x]
Гость

Она помнила его мальчишкой, который пришел в свой внутренний мир, чтобы узнать ее имя - имя своего занпакто, имя части своей души. Маленький взъерошенный подросток, напоминающий мокрого воробья. Кьёке было немного смешно от его вида, от его серьезности, от его целеустремленности, от его упрямства - конечно, она играла с ним, не собираясь сдаваться просто так на милость своего шинигами. Ее сила была мощным оружием, и в неумелых руках не могла расцвести пышным цветом - абсолютный гипноз не должен принадлежать кому-то, чья душа еще не готова. Не должен принадлежать кому-то слабому. И Кьёка веселилась, наблюдая за попытками мальчишки овладеть этой силой - показывала ему иллюзии, картинки различных пейзажей, людей, которых он ранее встречал на своем пути, диковинных животных, что не водились в Обществе Душ, она показывала ему моря, горы и небеса, радуги и дожди, вечные льды и жаркие пустыни, она могла показать ему все - но не показывала себя, он только слышал мелодичный и низкий женский голос, что нашептывал на ухо, что доносился ветром до сознания, шелестел в травах, кричал горным эхом, пел голосами райских птиц - и спрашивал этот голос одно и то же.

Что тебе нужно, Соуске?

Кьёке было действительно интересно, что сделает мальчишка, когда добьется от нее согласия, когда она вымолвит свое имя, когда не сломается, но сдастся на милость победителя - она все равно рано или поздно сдастся - но как он использует ее? Как решит поступить, став обладателем абсолютного гипноза? Не заиграется ли, получив эту способность? Это ведь так легко - в иллюзиях можно потерять даже себя. Свою человечность, например. Свою совесть. Кьёка не была жестокой. Кьёка никогда не стремилась к тому, чтобы ее лезвие обагрялось кровью. Кьёка по своей сути всегда была лишь наблюдателем, искусным манипулятором, но все же - наблюдателем. Она предпочитала создавать собственные миры, а не покорять уже существующие. Она хотела власти - да, потому что это было в ее силах, но... Кьёка не хотела идти по трупам. И все же однажды, услышав ответ на свой вопрос, Кьёка удивленно приподняла бровь, а потом материализовалась перед подростком-шинигами, приняв свой истинный облик - невысокая женщина с причудливо уложенными темными волосами в фиолетовом узорчатом кимоно, с трубкой в руках и в очках в тонкой оправе - и, внимательно посмотрев на Айзена, поджала губы, а потом ответила:

- Что ж. Ты победил.

Сделав шаг к мальчишке, приблизившись почти вплотную, она выдохнула горячим теплом ему прямо в ухо, не превращая свой голос ни в ветер, ни в эхо, ни в шелест, максимально по-человечески:

- Меня зовут Кьёка Суйгецу.

Цветы в зеркале, луна на воде. Она - лишь отражение. Невозможно до нее дотронуться, невозможно ее поймать, невозможно узнать, кто она такая - и кто он такой, ее хозяин, узнать тоже невозможно. Он - гений, он легко постигает науки в Академии Духовных Искусств, играючи побеждает соперников, идет к своей цели - Кьёка покорно отдает ему силу, ни разу не спрашивает, зачем. Он становится все сильнее и сильнее, и вскоре поступает на службу в Готей-13, а там его берет под свое руководство капитан с длинными золотыми волосами и ехидной ухмылкой. Хирако Шинджи не нравится Кьёке, она видит в нем угрозу, прямо говорит об этом Айзену, но потом оказывается, что все получилось ровно наоборот - и до смешного просто. Ее силу используют снова, но на этот раз - уже против человека. Хирако ходит по всему Сейретею с незнакомцем за спиной, но уверенный в том, что это - его лейтенант. Кьёка хохочет до боли в животе, когда видит это уморительное зрелище, порожденное ее иллюзией. И Кьёка не мешает экспериментам своего шинигами - пусть мальчик развлекается. Ей нет дела до того, что Айзен ломает чужие жизни, как карточные домики. Сколько там было этих жизней, восемь? Кьёка даже точно не помнила, но зато ее позабавил ужас на лице Хирако, когда тот понял наконец-то, какой силой обладает Айзен Соуске. Кьёка чувствовала гордость за него - он все же был молод, до неприличия молод, и уже настолько силен. И уже разрушает чужие жизни. И уже ведет за собой последователей... Как там звали этого мальчика с белыми волосами и вечной, будто приклеенной к лицу, улыбкой? Кьёка не хочет запоминать. Кьёка уже знает, что все, кто близок Соуске, в итоге падут от ее лезвия - совсем как та девочка-лейтенант с ее преданной любовью к своему Учителю. Когда ее лезвие пронзило грудь лейтенанта, Кьёка впервые испытывала сожаление. Она не привыкла убивать детей. Она не привыкла убивать не в бою. Она не хотела - так, подло, пользуясь чужим доверием, исподтишка... Несмотря на то, что Кьёке нравилось управлять людьми, именно играя на их доверии, она все же не хотела лишних смертей, а эта смерть, по мнению занпакто, была лишней. Но Соуске был уверен в своих действиях... шел по трупам, чтобы достичь Хогиоку... и это до зубовного скрежета обижало Кьёку: неужели ему мало ее силы?! Мало силы абсолютного гипноза? С этой силой он мог стать, кем угодно - Главнокомандующим Сейретея, правителем, королем...

... но он хотел стать Богом. Он хотел не просто править - он хотел властвовать. И уже не слушал возражений Кьёки, которая встревоженно пыталась объяснить своему шинигами: ты зарываешься. Ты заигрываешься, Айзен Соуске. Остановись и посмотри по сторонам - да, ты хочешь получить этот мир, но разве ты к этому готов, умея только разрушать, но не будучи способен творить? Мир погибнет на твоих руках! - кричала Кьёка в сознании Айзена, но он отгораживался от нее, не слушал часть своей души, и...

Проиграл. Проиграл рыжеволосому мальчишке и шинигами в дурацкой шляпе, скрывающей глаза. Проиграл - и вынужден был томиться в Мукене двадцать тысяч лет. Она, Кьёка, тоже была наказана за свое бездействие - ее просто разбили за ненадобностью.

Ну, это казалось, что разбили. На самом деле, конечно, занпакто подстраховалась очередной иллюзией. И теперь... могла быть свободной, могла бродить по миру, могла делать, что угодно, делать, что хочется ей самой, уже не подчиняясь никому - но она осталась в Обществе Душ, потому что ее шинигами не мог просто так позволить себя заточить. Кьёка Суйгецу верила в него до последнего, хотя и была обижена на него и не понимала некоторых его поступков. И Кьёка не ошиблась - та девочка, которую она дважды убивала, смогла не только выжить, но и помочь своему Учителю сбежать из плена.

И теперь он стоял перед ней, но не видел ее - Кьёка пока не разрешала ему себя увидеть. Она стояла на воде, по поверхности которой расходились круги. На воде красовались ярко-белые кувшинки. Кьёка Суйгецу любила цветы, как любит всякая женщина. Любила хрупкую красоту, любила нежный аромат, приятное касание лепестков к пальцам, когда она срывала эти цветы...

Здесь, во внутреннем мире Айзена Соуске, была вечная ночь. Полнолуние. Пещера, в которой раскинулось озеро, вода, цветы, отражающееся в воде беззвездное небо. Летняя ночь, летящая в пустоте. Здесь никогда не будет солнца, но все равно местность этого мира разительно отличалась от Уэко Мундо хотя бы тем, что здесь было тепло и пахло цветами. Здесь было лето. И сюда пришел Соуске - но только потому, что Кьёка Суйгецу ему это позволила, впустила в свой мир снова, как сотни лет назад, и отличие было лишь в том, что теперь Айзен знал ее имя.

Он позвал ее - тихим шепотом, но Кьёка не могла не услышать, не могла проигнорировать - не хотела. Она шагнула вперед, и Айзен увидел ее - такую же, какой она была в самом начале их знакомства. Теперь он был выше ее на голову, уже не ребенок, а мужчина. Теперь он был взрослым. Он вырос у нее на глазах, ее шинигами.

- Узнал, надо же, - очерченные красным губы изогнулись в усмешке. Кьёка впилась взглядом в Айзена, изучая его, изучая то, каким он стал, пытаясь заново его понять, увидеть то, чего не видела раньше.

- И как тебе снова видеть меня, Соуске? - голос отдался эхом от каменных стен. Кьёка снова исчезла, чтобы появиться на середине озера, ничуть не смущаясь тем, что стоит на поверхности воды. Ее образ казался призрачным, как будто она была лишь видением, но на самом деле в этом мире она была реальнее всего остального - реальнее неба, воды и луны. И она ждала ответа, слегка склонив голову набок.

Поделиться42018-06-14 12:03:19

Автор: Anakin Skywalker
Воплощение Силы
О персонаже: Энакин Скайуокер ^{42 ДБЯ г.р.}
джедай-отступник, любитель приключений на всю голову, Избранный
Фандом: STAR WARS
Сообщений: 582
Уважение: +72
units:
1030
Последний визит:
2024-09-30 20:16:59

- Узнал, как же не узнать, - отвечает Айзен.
И правда – забыть ее было невозможно, хотя у него это почти получилось. Айзен поводит плечами – еще немного, и он мог бы забыть свое имя, не говоря уж о имени занпакто, от которого сам отказался когда-то.
«Хогиоку считает, что мне не нужен занпакто» - звучит в ушах собственный голос. Кем и чем была для него Кьека?
Маленькому мальчику, каким он впервые ее увидел, Кьека показывала сказочные чудеса – драконов, прекрасные сады, людей, которых Соуске хотел увидеть, многое, многое... И он послушно приходил к ней отдохнуть и набраться сил. Приходил до тех пор, пока однажды иллюзия не рассыпалась в его руках. Ничего особенного - он подобрал яблоко и хотел съесть, ведь оно так вкусно пахло, отер его рукавом, но от этого безобидного жеста яблоко вдруг рассыпалось, и на ладони осталась только каменная крошка.
Позже Соуске учился замечать малейшие мелочи, которые говорили бы о том, что все это ненастоящее. Не смог. Просто как оказалось, разница между иллюзией и реальностью была только в одном – в том, что ты знаешь, что есть иллюзия, и это знание давало силу.
Когда же она назвала свое имя, все окончательно встало на свои места. Знать, что есть настоящее, а что – нет, не спутать Луну с ее отражением. Вот в чем заключались уроки. И как же веселило то, что никто, кроме него, не мог распознать иллюзию.
Потом прошло время, и игры кончились. Теперь иллюзии убивали или сводили с ума. Теперь ощущение собственной силы пьянило – оно-то и было главной иллюзией, как оказалось, раз его смогли победить. Смогли! Победить! И кто? Хотелось стукнуть кулаком по стене. Айзен огляделся – знакомое озеро, девушка, стоящая прямо на воде. Его Кьека. И это уже не иллюзия, это его мир. Айзен садится на берегу озера, смотрит в воду. Его отражение одето в белый плащ, какой был во время правления в Уэко Мундо, но взглянув на рукав, Айзен видит, что одежда черная – все та же, тюремная. Ну и пусть.
- Что значит «как тебе»? Вижу.
Он помнит эту ее внешность – женщина в очках и фиолетовом кимоно. Такой Кьека показалась ему, когда назвала свое имя. Но настоящая ли это она? Не доверяющий никому, он просто решил, что это не имеет значения. Довольно с него шелестящих шепотов, от которых клонило в сон. И потом...
- Мне приятно тебя видеть, - в кои-то веки Айзен говорит правду. После Мукена видеть хоть кого-то живого и выглядящего как человек, оказалось огромной радостью. И то, что она уцелела, грело душу. – А ты меня видеть рада?
Он возвращает вопрос, не ожидая на самом деле ответа, но втайне надеясь. Воды озера были спокойны, чего нельзя было сказать о душе. Внешне Айзен выглядел спокойным, но в глубине... что там было, он и себе не признался бы, так что обманчивое спокойствие его собственного мира подходило как нельзя лучше. Летняя ночь, напоенная ароматом цветов, легкий убаюкаивающий плеск волн о берег. Вот только он больше не тот мальчик, что приходил сюда за сказками, он... а кто он, собственно? Бывший в свое время капитаном, ученым, Владыкой и совсем недолго – богом, он никогда не задавал себе этот вопрос. Зато задавал его другим, в пренебрежительном тоне и более того – карал за слабость или неверный ответ. И теперь ждет, что придется самому отвечать на вопросы. Бесконечные вопросы! Сначала у его бывшего лейтенанта, теперь вот его собственный занпакто наверняка захочет о чем-то спросить. Ну что ж, посмотрим, какие у нее счета.

Поделиться52018-06-15 04:02:06

Автор: Hinamori Momo [x]
Гость

Кьёка Суйгецу на самом деле никогда не сомневалась. Она осуждала, она не могла принять, она колебалась - но не сомневалась в силе своего шинигами никогда, потому что она все же принадлежала ему, ее абсолютный гипноз был в его руках и его власти, а в себе дух меча не сомневалась точно - самовлюбленная и эгоистичная женщина, она была уверена, что тот, кто владеет ею, не сможет проиграть, даже если кажется, что он повержен, даже если он заключен в тюрьму, даже если все на свете против него, все бревна в его глазу, вся вина несбывшегося божества давит на его плечи - она не сомневалась, что Соуске найдет выход. Ни на секунду, даже если при нем уже не было его занпакто, зато была эта мерзкая штуковина Хогиоку... как же Кьёка ее ненавидела! Она отняла у нее ее шинигами, она заставила его разбить ее - добровольно отказаться от своего меча. Если бы Кьёка вовремя не подставила вместо своего клинка иллюзию, она бы погибла - думать об этом страшно. Кьёка хотела жить. Жить, даже если не нужна больше своему хозяину - все-таки ее жизнь не была посвящена лишь слепому служению шинигами. Кьёка не обманывалась насчет Айзена - все-таки она была частью его души, в какой-то мере - его отражением.

Отражение луны колышется на воде. Кьёка подносит к губам материализовавшийся в руке веер, красивый, перламутровый, инкрустированный жемчугом. Прикрывает свое лицо, улыбается так, чтобы Айзен не заметил. Видит ее, конечно же. Но видит только потому, что она ему это позволила, сняла с себя пелену невидимости, показалась такой, какой являлась на самом деле - не хотелось скрываться, юлить, представляться не той, кем есть... И все же обида разрывает изнутри - обида, совсем как у брошенной женщины. У женщины, которую променяли на другую, более красивую, более изящную, молодую... Как же это бесит - Кьёка сжимает веер так, что он ломается в ее тонких, но цепких пальцах. Отбрасывает ненужную более вещицу прямо в воду, и от упавшего в озера веера расходятся круги, заставляя отражение луны колыхаться еще больше, а цветы - качаться на поднятых волнах.

Кьёка может сказать, что она обманута, и это такая горькая ирония, что ей хочется смеяться. Она - опытнейшая иллюзионистка, она - воплощение абсолютного гипноза, она - известная лгунья и притворщица - обманута собственным шинигами. Кьёке не хочется думать об Айзене, как о хозяине, потому что они были скорее партнерами, шагающими вместе, рука об руку, взаимно использующими друг друга, зависящими друг от друга, единственными, кто понимал их - частями одной души. Вряд ли кто-то знал Айзена так хорошо, как знала Кьёка, и уж точно никто не видел Кьёку такой, какой ее видел Айзен. И все же он посмел отказаться от нее, разбить ее - после всего пути, что они прошли вместе.

- Приятно, да? - ядовито интересуется занпакто, не сводя глаз с сидящего на берегу мужчины. Она специально не создала иллюзию для его одежды - пусть пока побудет в том, что носил в Мукене. Подумает лишний раз, осознает. На самом деле Кьёка не хотела, чтобы в тело ее шинигами впивались ленты - несмотря ни на что, она не хотела для него боли. Она не была садисткой, не упивалась чужими страданиями, особенно страданиями того, кто единственный в мире был ей дорог - дорог до сих пор, хотя и натворил много глупостей и жестокостей.

Кьёка ведет рукой, как будто собирается танцевать, и окружающий пейзаж меняется. Исчезает земля под ногами, исчезает озеро с кувшинками, исчезает пещера - они с Айзеном летят в черной пустоте, видя горящую планету - Земля? Луна? Солнце? Нет, Солнце, наоборот, едва тлеет, не пылая протуберанцами, исчезая в темноте. В воздухе летит пепел.

- Видишь свой мир? - спрашивает Кьёка. - Вот то, что ты заслужил, Соуске. Ты - не Бог. Я говорила тебе об этом. Я говорила, что ты не можешь стать Богом, даже если добьешься великой силы, даже если станешь бессмертным, даже если тебе под ноги упадут все ныне живущие - ты не станешь Богом. Знаешь, почему? Потому что Бог должен быть в первую очередь Творцом. Что сотворил ты? - она взмахивает рукой, отринув любые возражения, - Ты создал Хогиоку, ты создал вайзардов и арранкаров - да! Но я спрашиваю иное: Соуске, что ты создал из ничего? Из пустоты, лишь благодаря своему желанию, не имея ни малейших подручных материалов?

Лишь пепел и пламя он заслужил, ее падший Бог. Лишь вечную тьму и вечное одиночество. Лишь обвинения и проклятия из уст тех, кто был ему близок.

- Ты спрашиваешь, рада ли я тебя видеть? Ты правда думаешь, что я буду рада? После того, как ты разбил меня, как ненужную вещь? Меня?! - Кьёка даже задыхается от возмущения. Она сжимает пальцы и пейзаж меняется - теперь они стоят на холме в Обществе Душ, откуда видна тренировочная площадка Пятого отряда. На полигоне для кидо - маленькая девушка, скорее даже девочка, и она упорно тренируется, упрямо закусывая губку и посылая в мишени одно Шаккахо за другим.

- Видишь ее? - в голосе Кьёки звучит печаль. - Ты знаешь, Соуске, она была единственным человеком, который тебе верил. Она не должна была умирать - и она не умерла, как видишь. Ты ведь благодаря ей здесь, правда? А для тебя она была всего лишь пешкой. Все они были для тебя только ступенями к власти. Как и я, правда?

Пейзаж меняется, повинуясь движению ресниц женщины. Теперь вокруг раскинулись холодные белые пески и черное беззвездное небо с обломком полумесяца в центре. Вдалеке видится замок из белого мрамора.

- И здесь ты просчитался, Соуске, - еще одно движение ладонью, и они переносятся внутрь замка, где на троне сидит золотоволосая женщина в костяной маске, - Она тоже была тебе предана. И она тоже выжила, как ты видишь. И даже заняла твое место, только по праву.

Теперь их снова окружает летняя лунная ночь, пещера, озеро и цветы на воде. Кьёка мгновенно оказывается за спиной Айзена, обнимает его сзади, прижимаясь к груди мужчины прохладными ладонями, устраивает подбородок на его плече, прижимается губами к шее - дразнит. Кьёке хочется увидеть его реакцию, понять - оттолкнет или, наоборот, привлечет к себе, снова примет свою душу, которую так резко отверг.

- Знаешь, в чем именно ты был неправ, когда решил меня уничтожить? - шепчет Кьёка теплом ему на ухо. - Вместе со мной ты уничтожил бы часть себя. Хогиоку было твоим изобретением - я же родилась вместе с тобой и вместе с тобой умру. Только теперь мы вряд ли умрем, да, Соуске? - она тихо смеется, делая шаг назад. И все равно не отвечает на вопрос, рада видеть своего шинигами или нет - хочет его помучить. Кьёка не собирается так легко прощать, так легко отпускать чужие грехи.

Даже грехи своего самого близкого человека.

Поделиться62018-06-25 03:55:14

Автор: Anakin Skywalker
Воплощение Силы
О персонаже: Энакин Скайуокер ^{42 ДБЯ г.р.}
джедай-отступник, любитель приключений на всю голову, Избранный
Фандом: STAR WARS
Сообщений: 582
Уважение: +72
units:
1030
Последний визит:
2024-09-30 20:16:59

Кьека стоит на воде и внимательно смотрит на него, скрывая свои чувства за веером. Но скрывать ничего не нужно – Айзен знает ее, знает, что она чувствует. Просто он всегда был выше этого. Выше чувств, выше разума, когда остается... Что?
Раньше казалось, что это будет совершенство, но увы – инстинкты подвели его. Стратегия дала сбой. Айзен внимательно наблюдает за руками Кьеки, когда та ломает и выбрасывает веер. Нервные жесты, говорящие все лучше слов.
Подойти к ней, взять за подбородок, поцеловать – нежно и долго, чтобы у обоих закружилась голова, чтобы она сама забыла, что реальность и что - иллюзия, если она на такое способна...
- Знаю, что ты мне не веришь, но да, приятно, - игнорируя яд в голосе своего занпакто, отвечает Айзен. Однако она не собирается останавливаться на словах. Движение руки – и они в космической пустоте. Айзен смотрит на горящую планету, рукава пыли и каменные обломки. Невероятно величественная картина, наполняющая сердце трепетом. Это не тот мир, который он хотел создать, но этот тоже неплох. Хаос – то, с чего начинается все, а значит, он видит рождение нового мира – своего собственного, еще неизведанного, а потому огонь горящей планеты зажигал огонь его исследовательского любопытства.
Кьека же говорила о другом. О том, что он – не бог, что это все, что он заслужил...
- Мне нравится эта картина, - азарт на секунду проявляется, адским пламенем вспыхнув в глазах.
Она серьезно надеется этим что-то изменить? Она надеется, что он откажется от своих идей? ...От идей, он может, и отказался бы, а вот от силы – не может. Может только приглушить реяцу, чтобы не убить тех, кто просто находится рядом.
Кьека все говорит и говорит, обвиняя его. Айзен молчит – что он может ответить? Да и есть ли смысл отвечать на обвинения сейчас?
Окружающая обстановка меняется. Они в Обществе Душ. Айзен смотрит на тренировочный полигон, на Хинамори, старательно посылающую кидо в мишень – аккуратно, по-детски закусив губу, и с поразительной точностью. Легкая улыбка тронула губы Айзена – все-таки она достойная ученица.
- И что еще? – слова Кьеки раздражают, больно жгут, потому что она права. Она невероятно права и не может быть иначе. Но вместо ответа картина снова меняется – они в Уэко Мундо. Его замок. Нет – его бывший замок. Они внутри тронного зала.
- Что ж, если она выжила, хорошо, - невозмутимо пожимает плечами Айзен. Ему нет никакого дела до Тии Халлибель – пусть правит Уэко Мундо, если уж так вышло. Хотя с тем, что правит она законно, Айзен не согласен.
И снова они на берегу озера, так знакомого обоим. Снова в привычном мире – не сказать, что безопасном, но более спокойным, чем все остальные. И более одиноким – прорывается мысль.
- Только теперь мы вряд ли умрем, да, Соуске?
- Да.
Кьека смеется и отступает. Она права – если она избежала предназначенной ей участи, уготованной для нее Хогиоку, то теперь точно бессмертна, как и он. А это значит, что его самая лучшая женщина, часть его души – о да, она снова была права, когда говорила о том, что он пытался уничтожить часть себя – всегда будет с ним, и всегда придет на зов. Айзен делает шаг вперед, к Кьеке, и накрывает ее губы своими, вовлекая ее в долгий, нежный поцелуй – наконец-то.

Отредактировано Aizen Sousuke (2018-11-08 15:44:47)

Поделиться72018-06-25 20:54:55

Автор: Hinamori Momo [x]
Гость

За это время она показала ему бессчетное количество миров, а людей и прочих существ - еще больше, и то, что Айзен не удивлен, не удивляет и Кьёку. Ему понравилось видеть картину погибающей Вселенной - впрочем, Кьёка на иное и не рассчитывала, прекрасно зная своего шинигами, и сама не понимала, почему решила его воспитывать - не мальчишка ведь уже, и даже не тот юноша, что приходил за силой, приходил для того, чтобы узнать ее имя. Сейчас уже все знает - знает о ней все. Она тоже знает о нем все - кроме того, насколько горячие у него губы, и как настойчиво он может целовать ее, пока обоим хватает воздуха.

Айзен Соуске вырос и изменился. Он стал красивым, очень красивым. Он выше нее, удивленно отмечает Кьёка, невольно делая шаг назад под напором чужих губ, но отвечает так же горячо и страстно, обнимая ладонями его лицо и привлекая к себе. На самом деле, занпакто должна его оттолкнуть, может, даже ударить, как и положено женщине, которую целуют без спросу, но Кьёка Суйгецу этого не делает. Ей приятно, на самом деле приятно, и хочется того же, чего и ее шинигами - до головокружения и онемения в ногах. Кьёка не протестует. Она тянет Айзена за собой, стаскивает с его тела ленты, оглаживает его грудь, стонет ему в губы: правильно. Все правильно. Они больше не умрут. Они прошли столько всего... вместе или порознь, какая теперь разница? Главное, что Соуске вернулся к ней, и теперь целует ее - Кьёка прикусывает его нижнюю губу, словно в отместку, водит ладонями по его спине, срывая остатки черных лент, прижимается к нему, углубляет поцелуй, проводя языком по нёбу, по губам, по зубам и его языку, ласкает, притягивая к себе за плечи. Одно мановение ресниц - и посреди пещеры появляется широкая и удобная кровать, к которой занпакто и тянет своего шинигами. Садится, заставляя и его сесть рядом.

- Какой ты стал, - выдыхает Кьёка, снимая очки, - даже интересно... Очень интересно.

Она немного дрожит, но старается этого не показывать. Снова набирает воздуха для поцелуя, и продолжает, одной рукой проводя по его щеке, а другой - по волосам, ероша каштановые пряди. Этой ласки в Кьёке на самом деле очень много - очень много нерастраченной ласки и желания хоть кому-то подарить свою любовь. И уж точно Айзен - лучший вариант, кому ее дарить. Кому же еще, как не собственному шинигами?

Может, и не стоило так таять от одного поцелуя, думает дух меча падшего бога. Может, не стоило поддаваться так легко. Но она проиграла и сдалась в тот момент, как Соуске шагнул к ней и поцеловал - сдалась на милость своего не хозяина, но партнера. Того, кем дорожила больше всех остальных. Своего шинигами. Своего... мужчины?

Кьёка продолжает гладить его сильное тело, утягивая за собой на шелковые, пахнущие жасмином простыни. Тянет за заколку, и ее волосы рассыпаются по плечам каштановым водопадом. Без очков и высокой прически Кьёка кажется почти беззащитной, почти настоящей женщиной, а не занпакто. И глаза ее - синие - подергиваются пеленой возбуждения, пока она целует Айзена и уже ощутимее дрожит.

Да, она обижена на него за то, что он ее разбил. Но у него появилась возможность замолить свои грехи.

Поделиться82018-07-31 07:43:49

Автор: Anakin Skywalker
Воплощение Силы
О персонаже: Энакин Скайуокер ^{42 ДБЯ г.р.}
джедай-отступник, любитель приключений на всю голову, Избранный
Фандом: STAR WARS
Сообщений: 582
Уважение: +72
units:
1030
Последний визит:
2024-09-30 20:16:59

Девушка такая податливая – плавится в его руках, словно воск. Губы нежные, отзывчивые, когда Айзен прикасается к ним. Кьека больше не отталкивает его – тянет за собой, на простыни, пахнущие жасмином. Айзен послушно садится рядом с ней.
Этот аромат... тонкий и душный одновременно. Аромат времени его рождения, похожий на него самого – властный, приковывающий внимание к себе. Как притягивают взгляд волосы Кьеки, рассыпающиеся по плечам, освобожденные от заколок. И взгляд, не скрытый очками – синий. Как небо, что казалось ему пустым, что причиняло боль... И сейчас открытый, страстный взгляд зажигает в нем пламя. Айзен позволяет Кьеке сдернуть ленты. Ее прохладные руки ласкают его тело, истосковавшееся по нежности, по любви и страсти. Влекомый поцелуем, он падает на кровать, закрывает глаза, полностью отдаваясь во власть тонких, нежных пальчиков любимой. Кончики ее волос щекочут лицо, и эта неожиданная ласка приятна. Он не отводит их, протягивает руки, пропуская сквозь пальцы пряди, пахнущие солнцем и сандалом. Чуть прикусывает мочку ее уха, проводит языком по шее – и от этой простой ласки в нем самом разгорается пульсирующее пламя, нетерпеливое, властное, подчиняющее себе.
Айзен запускает руку в ворот кимоно Кьеки, сжимая ее грудь, проводит пальцами. Грудь Кьеки восхитительно мягкая, теплая... живая. Не выдержав нахлынувшего желания, он резко распахивает кимоно девушки, зарываясь лицом в ее груди, целуя соски. Запах ее тела пряный, горячий... кружащий голову. Это было настоящим блаженством – покрыть ее грудь легкими поцелуями, похожими на прикосновения крыльев бабочки, пробовать ее вкус, проводя языком по животу...
Но вот незадача – мешал пояс. Айзен отвлекся от таких мучительно прекрасных ласк, пока возился с поясом, но вид прекрасного лица любимой женщины стоил того. Раскрасневшаяся, с затуманенным желанием взором, растрепанными волосами, она была прекрасна. И она была настоящей. Самой настоящей в мире – ведь она была половинкой его души, так кого же ему любить, как не ее?
- Да, таким ты меня еще не знала, - наконец говорит он хрипловатым от желания голосом. – А хочешь узнать...? Ты хочешь, да.
Пояс, наконец, лежит на кровати, но Айзен не спешит. Предоставляя ей выбор, чуть отстраняется, любуясь тонкой, изящной фигуркой – кимоно окончательно сползло с плеч, и если Кьека сделает еще одно движение, оно спадет совсем. Но пусть она скажет это сама. Пусть скажет о своем желании, ведь он уже сказал достаточно – не словами. Его прикосновения говорили едва ли не больше. Айзен облизнул внезапно пересохшие губы, прижимаясь ближе, но не переходя заветную границу – не трогая край кимоно.
Он перевел взгляд ниже, рассматривая тонкую, изящную вышивку на подоле кимоно, изящную ножку, такую маленькую... Охваченный желанием, сел на пол у ног Кьеки, взял в руки ножку девушки. Провел по ее пальчикам, по ступне – откуда-то зная, что ей будет щекотно, и хитро посмотрев на Кьеку, поцеловал пальцы ее ног – медленно, один за другим, одновременно лаская рукой ее ножку все выше и выше, забираясь под кимоно.
- Еще?
Он снова остановился, любуясь девушкой – приоткрытыми губами, нежными, словно лепестки роз, мягкой линией плеч, грудью – она так уютно ложилась в руку, и была похожа на спелые плоды... Долго сдерживать желание не получится, один вид Кьеки – вот такой, открытой, безащитной, будил неистовое желание, и если она не разрешит ему сама, он возьмет ее – словно хищник, дождавшийся, наконец, своей добычи. Но он не хотел такой участи для нее – если только Кьека сама не захочет этой участи – а потому вопросительно посмотрел – позволит она зайти еще дальше или все-таки нет? Пусть решает она.

Отредактировано Aizen Sousuke (2019-02-21 01:28:14)

Поделиться92018-08-05 00:11:28

Автор: Hinamori Momo [x]
Гость

Он принадлежит ей.

Сколько бы женщин ни было у Айзена Соуске, сколько бы он ни видел красавиц, сколько бы ни думал о других, любуясь ими - все равно он принадлежит ей. Ее шинигами - ее единственный мужчина. Часть ее самой - она же - часть его. Любить Соуске для Кьёки Суйгецу то же самое, что любить себя. Но до этого момента они никогда не переступали некой черты - все было... почти платонически. Айзен ни разу не позволял себе лишнего, хотя искры между ними пылали с самого начала. Но с самого начала оба были молоды - что шинигами, что его занпакто. Кьёка тоже была тогда юной, и даже, наверное, ее можно было назвать невинной - если такой термин применим к духу меча. И Кьёка не думала, что все однажды повернется так - что Айзен будет раздевать ее, а она - снимать с его тела ленты-ограничители реяцу, припадать губами к его пахнущей морем коже и дрожать от ответных прикосновений; ну совсем как обычная женщина, а не оружие. Не смертоносная, не проливающая кровь - расслабленная, размягченная, неожиданно нежная. Дыхание участилось - Кьёка приоткрыла рот, ловя воздух губами, пока Айзен целовал ее грудь, чувствуя, как напрягаются соски и как внизу живота появляется терпкое томление. Это было... интересно. По своей натуре исследователь, Кьёка не могла обойти стороной подобную часть человеческой жизни, но только сейчас получила возможность изучить мужское тело - настоящее, а не иллюзию. Но пока Соуске целовал ее грудь и проводил языком по животу, Кьёка - странное дело - не могла думать. Могла только шумно дышать и прикусывать губы, подставляясь под ласки шинигами и щуриться от удовольствия, и замерла, пока Айзен отвлекся на ее пояс. К черту пояс, хотелось сказать занпакто, она может убрать его силой одной своей мысли, остаться полностью обнаженной, открытой перед ним, но... Нет, пусть повозится, - решила Кьёка, и не пожалела о своем решении.

Это было так непривычно - чтобы Айзен Соуске, человек, мечтавший владеть целым миром, устроился у ее ног, и все же он это сделал. Благо, гэта вовремя спали и куда-то делись. С губ девушки слетел серебристый смешок - прикосновение оказалось щекотным, а потом Соуске поднес ее ступню к своим губам и поцеловал - по телу прошли волны дрожи. У ее ног. Он - мечтавший стать Богом - у ее ног. Он целует ее и хочет ее - видно же, что хочет. И тогда, наверное, впервые в жизни Кьёка Суйгецу чувствует, как ее щеки заливает румянец. Впервые в жизни Кьёка Суйгецу чувствует возбуждение, и впервые в жизни ее тело содрогается от мелкой дрожи в каждой клеточке.

- Соуске...

Его рука уже поднялась достаточно высоко - к бедру. Кимоно мешало видеть тело Кьёки полностью, а Айзен все еще был в хакама, но занпакто была уверена, что все происходит так, как надо, и все же... она не могла заставить одежду просто исчезнуть.

Точнее, не хотела, ведь в своем мире Кьёка Суйгецу могла все. И Соуске - тоже, если бы она ему позволила.

- Еще, - выдыхает занпакто и подается вперед, так, что ткань кимоно соскальзывает с округлого плеча и остается только на локтях. Ее тело спереди уже не прикрывает ничего, волосы лежат на плечах каштановыми волнами, и Кьёка тянется к Айзену, заставляя его подняться и лечь рядом - теперь исследовать будет она. Изучать, как всегда поступала с тем, что ей нравилось. Сначала Кьёка мягко проводит губами по губам мужчины, потом опускается к шее, ключицам, груди, обводя пальчиками контуры мышц, добирается до живота и, наконец, спускает с него хакама, открывая его тело полностью. Становится еще горячее. Воздух кажется наэлектризованным. Кьёка ловит себя на мысли, что не контролирует все целиком и полностью, как обычно, что теряет власть над ситуацией, что она уже не хищник, а скорее, желанная добыча, но ей даже нравится так себя чувствовать. Столько лет быть сильной - и все эти сотни лет полетели в тартарары, когда Кьёка Суйгецу прижалась к Айзену всем телом, сжимая бедрами его колени и садясь сверху, касаясь своим пахом его паха.

- Давай, - предлагает Кьёка, лукаво щурясь. Она не хочет доминировать. Она не собирается доминировать. Пусть ее шинигами делает это сам. Она ведь, по сути, никогда и ни в чем ему не препятствовала. Однажды он взял ее силу - когда она позволила. Сейчас он возьмет ее тело - она это позволяет.

Заодно Кьёка рассматривает его лицо, любуется им, оглаживает ладонями широкую грудь, сильные плечи, наклоняется, отчего ее грудь невесомо касается кончиками сосков его груди, а длинные волосы, уже не сдерживаемые заколками, щекочут кожу. Кьёка, вопреки своим словам, не торопится. Исследует. Наслаждается новыми для себя ощущениями.

К чему торопиться? У них впереди вечность.

[nick]Kyoka Suigetsu[/nick][status]цветы в зеркале, луна на воде[/status][icon]http://s7.uploads.ru/az0Tu.png[/icon][sign]
Необъяснимая грусть, обезболивающий укус
Затаилась в тебе и скоро проснусь.[/sign][lz]<center><a href="ссылка" class="link3";>кьёка суйгецу</a> Дух меча <a href="https://unirole.rusff.me/profile.php?id=1313" class="link4">Бога</a> <center>[/lz][fan]Bleach[/fan]

Поделиться102019-02-21 01:27:37

Автор: Anakin Skywalker
Воплощение Силы
О персонаже: Энакин Скайуокер ^{42 ДБЯ г.р.}
джедай-отступник, любитель приключений на всю голову, Избранный
Фандом: STAR WARS
Сообщений: 582
Уважение: +72
units:
1030
Последний визит:
2024-09-30 20:16:59

О... Айзен шумно выдыхает, любуясь девушкой – его занпакто, его Кьекой, его половинкой души, и только понимающе и коротко улыбается, когда ее шаловливые пальчики стягивают его хакама, обнажая тело – и она сама раскрыта, кимоно распахнулось, и чудесный подарок – вот он. Они естественны в своей наготе, прекрасны и свободны, желание пульсирует, кружит голову – или это запах жасмина и специй от их тел сводит с ума?
Айзен смотрит в глаза Кьеки, ее руки на его груди – это так приятно. Хотелось отдаться во власть этих рук полностью, раствориться в этом мире, в запахе жасмина и сандала, в аромате моря, и пусть бы он стал каплей в этом самом море – не властвовать, но быть ведомым, что бы сотворила эта женщина с ним? Во что она превратила бы его? Это была бы воистину совершенная иллюзия – Айзен коротко смеется. Вот плутовка, проникла в мысли! А если бы правда отдал ей все? Нет, думать невозможно, когда она рядом – раскрытая, беззащитная, и он тоже – беззащитен перед ней. Он не хочет быть беззащитным, больше не хочет. Айзен обхватывает Кьеку за талию, гладит ее, и в одну секунду крепко сжимает, переворачиваясь, сминая простыни и оказываясь сверху. Самодовольно улыбается - никуда ты от меня не денешься теперь, но улыбка слетает с его губ, как только их глаза встречаются. Теперь Айзен серьезен - он знает, что на самом деле всегда принадлежал ей. Теперь - знает.
Легкий свежий ветер чуть охлаждает кожу, его прикосновения кажутся еще одной лаской – томительной, тягучей, и так же медленно Айзен приникает лицом к животу девушки, распахивая полы кимоно, отбрасывая обертку окончательно, вдыхая ее запах – острый от возбуждения, чуть горьковатый и...
Он готов пить этот запах вечно, но его собственное желание не оставляет выбора – Айзен проводит рукой по бедру Кьеки – ее кожа нежная, как шелк, чуть влажная... очень горячая. Пальцы накрывают треугольничек волос. Одно медленное, тягучее движение – вперед и назад – всего лишь рукой, пусть он хочет почувствовать ее внутри, Кьека должна пригласить сама. Должна пустить. И он просит. Никогда не просил, всегда требовал – чудес, иллюзий, выдумок, но теперь просит – любви. Проводит пальцами по складочкам, чуть нажимает ладонью – это как пульс, как ритм, только очень медленный. Вот так... Чуть прижать руку, ощутив под пальцами весь жар возбуждения Кьеки, провести вперед, отпустить, и снова...
- Так хорошо? – спрашивает Айзен. – Тебе нравится?
Огонь в его глазах разгорается. Горящий мир, что недавно показывала Кьека? Он ничто перед этим огнем, сжигающим без остатка, лишающим разума, выводящим за границы осознания себя.
Больше терпеть никак – все слишком, еще чуть-чуть, и мир взорвется, разлетится на осколки в их песне любви, и Айзену мало – прикосновений, запахов, всего этого мира, он весь сейчас в одной пульсирующей точке, напряжен до предела...
Он входит в нее – резко, бесцеремонно, в нее, горячую и влажную, грубо толкается, и еще раз – и желание становится все сильнее, хочется кричать. Айзен смеется. Обхватывает Кьеку за бедра, чуть подтягивает к себе и движется внутри. Шум их дыхания – лучшая музыка на свете, и запах разгоряченных тел – прекрасней жасмина, которым были пропитаны простыни. Он мог бы подумать о том, какая она горячая, как она обхватывает его... всего, но не успевает. Зато чувствует, как напряженное желание становится все острее и острее и наконец, мир взрывается, их накрывает огненная волна, сменяющаяся фейерверком, который сменяет безмолвие, и только теперь, в этом безмолвии Айзен слышит свой безумный и счастливый смех и понимает, что смеется он сам не помнит сколько, что он очень устал, и валится рядом, совершенно счастливый – и свободный, и пусть даже это очередная иллюзия. Сейчас ему все равно.

Поделиться112019-02-28 01:34:07

Автор: Kyoka Suigetsu [x]
Гость

« но были ранее мы с тобой одно - я твоими руками бью хрусталь;
я твоими губами пью вино, я твоими глазами вижу сталь »

♦ ♦ ♦

Так - хорошо. Так - ей нравится. Безумно нравится, кружит голову, сводит с ума, и Кьёка стонет - сначала тихо, едва слышно, как будто их вообще кто-то здесь может услышать, а потом - громче, потому что нет смысла скрываться и прятаться, это - ее мир, их мир, здесь они - хозяева и боги, и никто не помешает им наслаждаться друг другом - шинигами и его мечу. Кьёка стонет чувственно и протяжно, пока рука Айзена там, внизу, и проникает внутрь нее - становится горячо, еще более горячо, чем в начале, и дыхание Кьёки учащается, и она сама двигается навстречу Соуске, инстинктивно, не раздумывая над своими действиями. Ни к чему раздумывать, ни к чему анализировать - не сейчас, сейчас не обязательно быть настороже, можно расслабиться и отдаться на волю чувств, что переполняют с ног до головы: Кьёка любит Соуске, даже несмотря на все прошлые обиды, любит-любит-любит, как можно любить себя саму, часть себя - не хозяина и даже не друга, а того, кто является ею самой, только мужчиной, и пусть Айзен существует отдельно от нее, они все равно - навсегда вместе и навсегда связаны. Даже если он пытался ее разбить. Кьёка не обижается - она понимает этот поступок Соуске. Она сама бы так поступила, окажись на его месте.

Руки Айзена - на ее талии, на бедрах, он поступает так, как Кьёка и хотела, поворачиваясь и оказываясь сверху, смотрит ей в глаза - очков на лице занпакто уже нет, к чему сейчас очки? - и она улыбается в ответ, протягивает руку, нежно гладит Соуске по щеке подушечками пальцев, и как будто знает, чувствует, предугадывает, что он будет делать дальше, как будто читает по его теплым карим глазам мысли и чувства. На самом деле - не читает, конечно, но все равно может догадаться, потому что сотни раз догадывалась в бою или в обычной жизни, пока ее клинок висел в ножнах на его бедре - не всегда Кьёка проводила время лишь в своем внутреннем мире. Любопытная занпакто исследовала и своего шинигами в том числе, подмечала его движения во время тренировок и просто так, когда он пил чай или выводил каллиграфические знаки на бумаге, и теперь, еще перед тем, как он опустился к ее животу, Кьёка поняла, что будет именно так - и по ее телу пробежала сладкая дрожь, пока Соуске вдыхал ее запах, а поднявшийся ветер, который она вызвала сама, ласкал разгоряченные тела. Занпакто провела ладонью по волосам Айзена, перебирая в пальцах его пряди, томно вздохнула, и в воздухе разлился аромат жасмина, такой сильный, словно совсем рядом расцвел жасминовый куст. Так и было - за кроватью распускался именно жасмин, вовсю благоухая. Кьёка не сдержалась - у нее и так все внутри расцветало, так что она решила, что цветы не помешают ее внутреннему миру. Цветы в зеркале - или же просто на камнях чуть позади ложа.

- О-ох, Соуске...

Кьёка проводит языком по пересохшим губам, понимая, что хочет, и что сейчас это получит. В конце концов, сколько она знает Айзена - а она знает его с рождения - он не был влюблен в женщину, не вел себя ни с кем так, как теперь ведет себя с ней. Он принадлежит только ей, соответственно, она принадлежит ему. Теперь - и как женщина. И это правильно, так и должно быть - они просто не могли быть с кем-то еще. Они родились вместе, жили вместе, и впереди у них была вечность. Все же есть что-то хорошее в Хогиоку. Не зря Айзен его создал.

Айзен входит в нее, и Кьёка снова движется навстречу, принимая его в себя. Почти вскрикивает, обхватывая его коленями и сжимая пальцы на плечах, неосознанно впиваясь в кожу ногтями. Ей нравится - и резкость, и грубость, и то, что Соуске смеется - его смех эхом разносится в пещере, отражаясь от стен, и, кажется, полная луна в небесах трепещет вместе с телом Кьёки, когда она прижимается к своему шинигами и целует в шею, проводя языком по коже, а потом - легонько прикусывая, пока он движется в ней, с каждым толчком вызывая утробный стон. Кьёка довольна так, как никогда раньше. Она полностью счастлива, наверное, если бывает настоящее счастье. Если оно существует - то сейчас Кьёка Суйгецу его испытывает. И смеется в ответ, тихо, но радостно, зарываясь пальцами в волосы Соуске и ероша их. Так приятно. Так близко. Так горячо. Так... головокружительно.

В небесах над пещерой расцветают огни фейерверков. Разноцветные вспышки озаряют полумрак, который до того был нарушаем лишь лунным светом. Кьёка чувствует, как волны возбуждения по всему телу становятся сильнее, ощутимее, хотя, казалось бы, куда уж, и сжимает Айзена изнутри, а с губ ее срывается очередной полустон-полувскрик, потом она напрягается вся целиком, а потом наступает расслабление, и учащенное, словно от бега, дыхание становится спокойнее. Соуске падает рядом с Кьёкой. Она еще видит, как в небе гаснут искры фейерверков, что только что раздавались на всю пещеру раскатами грома. Кьёка щурится, поворачивается к Айзену, целует его в губы - так нежно, как только возможно, проводит языком по его губам, а потом целует в нос, и улыбается, заправляя локон растрепанных волос за ухо.

Потом они поговорят обо всем - о том, что им делать дальше, о том, как они планируют проводить свою новенькую вечность, о том, хочет ли Соуске вернуть власть или нет... Потом. Сейчас - не время. Сейчас вокруг благоухает жасмин, а в небе сверкает серебром полная луна, и Кьёка укладывает голову на плечо Айзена, решая, что им обоим нужно просто отдохнуть.

Главное - что они снова вместе.

Отредактировано Kyoka Suigetsu (2019-02-28 01:34:55)

Страница: 1