- Пакостница мелкая, - та восседала на медвежьей туше, весело пыхтя, и помахивая обрубком хвоста. Окровавленная клыкастая пасть ухмылялась; мабари то и дело облизывалась, а потом снова вываливала длинный розовый язык, тяжело дыша.
- Пошла вон, - сука соскочила с поверженного медведя легко, заюлила кругом, но от тяжелой руки на загривке присмирела, развесив обрезанные уши. Логэйн чуть поднатужился, кивая другому Стражу, и вдвоем они навалились на мертвого медведя, кое-как сдвигая его в сторону. Свежевать зверя ему было привычно. Не забыл еще, - броню пришлось снять, и взяться за широкий охотничий нож. Адалла шумно втянула запах крови носом, чихнула, – Мак-Тир покосился на нее, хмыкнув, и примерился к густой бурой шкуре. Подпортили ее мечами и стрелами, ну да не на пол небось стелить. Долийцам… сгодится.
- Вот же ты зараза, - донеслось до него, сосредоточенно работающего – нож, даром, что отточен был как бритва, толстую шкуру брал с натугой. Посмотрев в сторону, Логэйн увидел, как тот самый Страж, что помогал ему, треплет мабари за ушами, а та счастливо кругом того так и юлит. Ласковая сучка, дружелюбная. Своему человеку в контраст, - хмыкнув, он утер плечом пот, со лба стекший на щеку, и снова взялся за зверя. Как бы до беды не дошло. Надо поторапливаться.
- У, паршивка, - это Адалла подняла зверя, который мирно рыбачил на неглубокой, но быстрой речушке. Взяла след, унеслась, а затем взбудоражила лаем. Да так, что пришлось дуреху выручать, и, более того – по приметам Логэйн понял, что они слишком углубились в здешние леса. Чувство опасности в нем всегда было слишком тонко настроенным гребаным компасом. И подводило редко. Как проклятая скверна в крови – непременно будто зазвенит, зажжется, если поблизости порождения тьмы. Или же отнюдь не самые дружелюбные долийцы.
- Видел знаки на деревьях, Мак-Тир? – Веландис не спрашивал, нужна ли Логэйну помощь, а просто взялся за нож. Городской эльф, где ему в охоте разбираться? – но медвежьи лапы придерживал умело, на что Логэйн только хмыкнул. Если слух у эльфа был достаточно тонким, как они о себе постоянно болтали, то одобрение он в этом хмыканье уловил.
- Видел, - односложно отозвался Мак-Тир. Годы – годами, а хватки он не растерял. Или же та вернулась к нему, как давно позабытое из юности? За годы жизни в Денериме он нечасто оказывался вот так вот, в поле, да по пояс в кишках только что убитого зверя, когда все зависит только от твоей сноровки. Успеешь ли уберечь добычу прежде, чем орлейские псы выйдут на твой след, или же нет, и за попытку набить брюхо окажешься или вздернут, или тебе это самое брюхо и вспорют.
Беглецы в северном Ферелдене, браконьеры и разбойники, как честили их картавые оккупанты, часто оставляли метки в лесах, наподобие тех, что углядел Веландис. Знаки для других таких же, скрывающихся от ненавистных захватчиков; потайной язык примет и символов. Легко принять царапину – след на камне – за нечто совершенно обыденно, когда на деле пара грубых штрихов означает «убежище близко».
Бывало и  такое. А вот что означали знаки на этих деревьях и камнях, Логэйн не знал, но выглядели те достаточно свежими. Явно не многие годы у вздыбленных корней того вон вяза маячит пятно красной глины, - он глубже вдохнул горячий, пропитанный металлическим запахом крови воздух, и слегка закашлялся. Адалла тут же подскочила к нему – проверять, все ли в порядке.
- Сидеть, - мабари была хоть и непоседливой, но слушалась беспрекословно. Плюхнула зад на землю, с интересом принюхиваясь, поводя ушами. В ее чуткости Логэйн не сомневался, если долийцы окажутся рядом – мабари предупредит. Но кто их ведает, чертей лесных? Мало ли, как скрываться умеют, и чем запах свой сообразят отбить, – на запах крови начинали слетаться мухи и слепни, Адалла клацнула зубами, ловя одного такого, и хрупнула им, будто сухарем.
- Это все ты виновата, - покосился на суку эльф. Та только проскулила возмущенно, дескать, да ни за что! – но вину за собой чуяла. Смотрела слишком уж умильно. И теперь, даже будь отряд из троих людей и одного эльфа хоть трижды Серыми Стражами, вероятность поймать с десяток стрел из лесной чащи была ой как высока.
Им всего-то надо было пройти южной окраиной леса Бресилиан. Два дня ходу, но из-за Адаллы сейчас задержатся, по меньшей мере, на полсуток, если не больше. Что-то подсказывало Логэйну, что об их присутствии лесным обитателям уже известно. Если они достаточно далеко, чтобы мабари не учуяла их, то по другим приметам – голосам птиц, по дымку маленького костерка, да даже по запаху крови, стекающей в речушку, долийцы обнаружат их. Или же уже обнаружили, - угрюмо выдохнув, Мак-Тир не без помощи Веландиса оттащил окровавленную шкуру от освежеванной туши, и плюхнул в холодную воду.
- Помнится, по юности я встречал долийцев, - хмыкнул Мак-Тир вполголоса. Веландис дернул длинным ухом. – Ублюдки едва не изрешетили нас стрелами, а потом… - он замолчал. Трепать языком о Ведьме из Диких Земель здесь, недалеко от них, было слегка безрассудством. Он нисколько не удивился бы, если сейчас из-под земли им навстречу выросла какая-нибудь этой же породы…
«Главное, чтобы не  т е», - не та, что мать, и не та, что дочь.
- И что потом? И кого это – «вас»? – Веландис шмыгнул носом, поднимая глаза на светящее сквозь листву солнце. То постепенно клонилось к вечеру, и уже почти касалось листовидной верхушки старинной арки, почти ушедшей в холм. Ниже темнело нечто вроде пещеры, но туда Мак-Тир и сам не стал бы соваться, и людям своим запретил. Те и сами, впрочем, дураками не были.
- Повезло. Выбрались, - лаконично отозвался Логэйн, снова облачаясь в укрепленную стальными вставками кольчугу с грифоном на нагруднике. – Мы с приятелем, - пояснил. – Да примет его Создатель.
- Долийцы постарались, или как? – понимающе хмыкнул эльф, когда они подтащили шкуру к арке, и кое-как укрепили ее на торчащих там-сям корнях. Тяжелая и мокрая, та только так и соскальзывала, и Мак-Тир понимал, что с выделкой они скорее всего запортачили… но, с другой стороны, чутье подсказывало ему, что надолго они без компании не останутся. Вот, будто что-то дрогнуло, эхом прокатилось по камням и земле; ветки вяза над головами задрожали листвой. А Адалла вскинулась, грозно зарычав, под лязг мечей, вылетевших из ножен. Мак-Тир схватился за лук, одним движением забрасывая на плечо колчан с перевязью.
- Что это, клянусь Создателем?! – один из Стражей, что стоял ближе всех к кромке прогалины, поднял щит, как если бы из леса на него что-то надвигалось. Логэйн замер, прислушиваясь.
- На землю! Ложись! – сипло гаркнул, сам пригибаясь, прежде чем над головами промчалось незримое воющее нечто, словно живое – след взрыва, или удара исполинской силы, вызвавший ударную волну. Затрещали, ломаясь, деревья, мелкие воды речушки вскипели, а медвежья шкура тяжело хлопнула по воде, и потащилась ниже по течению. Даже если застрянет в камнях, вылавливать ее будет некому. «И некогда», - мелькнула мысль, когда почти что рядом с Логэйном пронесся обломок арки, и врезался землю всего в паре ладоней от него. Мак-Тир вжал голову в плечи, когда обсыпало мелким гравием вперемешку с песком, и, на ладонях приподнявшись, угрем скользнул вперед и в сторону, уже определив направление проклятого воздушного потока. Как оказалось, напрасно - все стихло, и только деревья угрожающе белели обломанными стволами, точно костями. Сыпался дождь из листвы, рокотала взбудораженная речушка. Полуоглохшие Стражи переглянулись, Адалла выползла из-под какой-то коряги, дрожа всем телом, и приткнулась к бедру Логэйна.
- Какого арихидемона?.. – вопрос вертелся на языке у всех, но ответ нашла чуткая мабари. Гавкнула, вскинувшись - дрожи как не бывало, и прыжками помчалась в сторону того, что иначе как буреломом назвать язык не поворачивался. Очень мгновенного бурелома, будь оно проклято, и после очень короткой бури.
- Адалла! – хрипло окликнул собаку Мак-Тир, на что сука отозвалась четким, звонким лаем, дескать, я здесь! Но с места двигаться не собиралась, напряженно поскуливая возле поваленного дерева, роя под ним землю, и на что-то отчаянно гавкая. Будто пытаясь кого-то добудиться, эту манеру своей мабари Мак-Тир хорошо знал по ранним, гарлоки его дери, утрам. Бранясь про себя, он лез по бурелому. Лук закрепил за спиной, и тот неловко задевал за обломанные ветви, напоследок зацепившись за корни вывороченного куста ежевики. Пришлось отложить – да и мешал бы, когда среди мешанины веток мелькнуло что-то красное, а Адалла, перестав копать, вдруг заскулила, и почти завыла.
- Эльф, - остальные тоже подоспели. Острое ухо лежащего ничком эльфа белело, словно свежая щепка, другую половину головы скрывала красная повязка. Упавшим деревом придавило наискось, - переглянувшись, Стражи взялись за ствол вчетвером. Под шум ветвей и шорох ливнем осыпающихся листьев они приподняли дерево, а Веландис шустро нырнул вниз, и, чуть закряхтев, выволок бедолагу за зеленую куртку. Адалла помогала, ухватив зубами, упираясь лапами, - Логэйн удивленно воззрился на непросто лук, вытащившийся за эльфом на полуоторванной перевязи, но думать сейчас о том было некогда.
- Бинты давайте, - кратко скомандовал. Бинтовать раны еще не разучился, а эльфу, похоже, не повезло… да не единожды, - перевернув того на спину, Мак-Тир даже скривился слегка, не ожидая увидеть вместо лица лишь половину его. Уродливый шрам частично скрывала красная повязка, но куда ярче была кровь, пузырями выступившая на губах судорожно кашлянувшего эльфа.
- Нога у него еще сломана, - ладно, нога – полбеды. У остроухого сломаны ребра, и воткнулись в легкие, - ладно, здесь новичков не было. Все знали, что надо делать. Аптечки звякнули из вещмешков, и Мак-Тир, пожалев мимолетно, что с ними нет хотя бы завалящего мага, принялся за дело. Куртку с остроухого сняли, обнажив покрытое странной татуировкой тело. «Долиец?» - на том, что осталось от лица остроухого, не было лицевых меток. Пока Мак-Тир с Веландисом осторожно бинтовали эльфу ребра, остальные двое Стражей мастерили лубок для ноги. Задавать вопросы и шуметь никто не собирался. Чем бы ни был вызван взрыв в этих руинах, - позади них, среди выкорчеванных деревьев, и обломков арок, зияло отверстие, будто ход под землю, - даже если его устроил этот остроухий, бросать его помирать, без помощи – дело последнее. Даже не для Стража.
Особенно, в лесу, где надо бы хоть как-то задобрить его сородичей.

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-05-01 15:17:53)

- Стемнеет скоро, - Мэлоан, закончив вязать узлы волокуши, озабоченно смотрел на небо – тихое, бледно-голубое, косым золотом лучей подсвеченное. Мак-Тир не ответил ему, только оскалился, коротко, раздражённо – ишь ты, а то будто бы каждый тут этого не знает. Не видит.
Покуда возились с раненым долийцем, времени потеряли немало. Одноглазый то и дело порывался прийти в себя, даже что-то бормотал, то на своем, то на всеобщем. Веландис, вслушавшись, речи сородичей не признал, но в эльфинажах вообще архидемон ведает по-каковски болтают. Долийских диалектов эльф вовсе не знал, так что и сравнивать было не с чем.
«А то будто в эльфинажах такие водятся», - судя по шрамам на теперь уже забинтованных ребрах долийца, он разве что в пасти дракона не побывал.  Отметин хватало, да что там – достаточно было одного взгляда на перекошенную жутким шрамом рожу. Пустую глазницу Стражи прикрыли все тем же платком, над которым торчало закрепленное длинное рыжее перо. Украшение? Да пусть так, - сучья волокуши заскрипели под весом шкуры, которую все же вытащили из реки, и, пока эльфа бинтовали, она успела немного стечь. Все равно, тяжеленная, - представив себе, каково это сейчас будет, по бездорожью и лесу переть волокушу с раненым, шкурой, и медвежьей тушей, Стражи было приуныли.
- Впору заорать сейчас, мол, «долийцы, мы здесь!» - хмыкнул Веландис, ведя рукой по могучему цевью лука раненого. Мак-Тир на эту красоту сам косился с интересом. Изредка. – Работа странная, - после небольшого молчания заключил эльф. Его сородичей среди Стражей было немного, даже меньше, чем тех самых гномов. Но в Серые Стражи он пришел сам, после Битвы за Денерим. Едва немного отстроили пепелища, да смыли с улиц кровь. Едва чуть было не проданные вернулись в свои дома.
О преступлениях бывшего героя, бывшего регента знал едва ли не весь Ферелден, и Мак-Тир не удивился бы, если б Веландис однажды решил… отомстить ему? Покарать? С недавних пор желающие сделать это могли выстраиваться в очередь, будто беженцы за горячей похлебкой. Но эльф был порой даже дружелюбен. Так следовал обетам отречения от прошлой жизни, дескать, ничто из минувшего не имеет значения? Мак-Тир не знал. Но вынужденно доверялся.
- Может, придут сами, - вздохнул Веландис, трогая гулкую тетиву. – Не знал, правда, что у них луки такие, - Логэйн и сам видел. Как ни крути, с таким вот луком на оленя не ходят. Из такого кабана можно остановить, а то и медведя, - сила натяжения была страшная. Упругое составное дерево едва ли не рычало под накрывшей его рукой, как дикий зверь. С таким вот – и охотиться?
В одиночку?
Что же, у долийцев, видимо, свои причуды. Но Стражи осмотрели эльфово снаряжение, и, если с таким вот долийцы ходят на охоту, то…
Додумать Логэйн не успел. Адалла взорвалась резким хриплым лаем, но клыков не убрала, когда в дерево возле нее вонзилась, затрепетав, стрела. Заросли кругом прогалины, куда отошли Стражи, шевельнулись, и тускло блеснули наконечники стрел в последних закатных лучах.
- Ar tu na'lin emma mi, шемлен, - Логэйн бесстрастно смотрел на приближающегося к нему долийца. Расписное лицо, искаженное гневом пополам с презрением, кожаный доспех, - «у одноглазого все же другой», - короткий тисовый лук. Дистанция невелика, и кольчугу Серого Стража такой вот наконечник… ладно, не пробьет. Застрянет. Если дело дойдет до драки, - Адаллу остроухие конечно, напрасно решили обидеть выстрелом. Сука негромко рычала, тогда как Логэйн стоял спокойно, и даже руки на груди сложил, чуть пониже сильверитовой эмблемы с грифоном.
- Мир вам, - остальные тоже лишних движений не делали. К оружию не тянулись, только встали спиной к спине, заслоняя волокушу с бесчувственным эльфом.
- Мы не ждем мира от шемленов и плоскоухих, - эльфу пришлось слегка запрокинуть голову, чтобы смотреть Логэйну в лицо. Взгляд его затем скользнул ниже – и руки, держащие лук, опустились. В чуть удлиненных кошачьих глазах мелькнула растерянность.
- Серые Стражи, кажется, не столь давно заслужили немного любезности, даже от твоего народа. Не находишь? – солнце ушло за край холма, напоследок сверкнув на изогнутов клюве вычеканенного грифона. – У нас тут твой раненый сородич, - Мак-Тир указал себе за спину, и Стражи посторонились, открывая тяжело дышащего, распростёртого на волокуше эльфа. – Лучше поспешить к твоему клану… вашему клану, - остальные эльфы, не меньше шести, также опустили луки. Запереговаривались на своем – Стражи переглянулись.
- Почем нам знать, что это не вы напали на него? – Логэйн аж опешил от подобного предположения. Вот она, хваленая эльфийская проницательность.
- А зачем это нам? – долиец вполне ожидаемо не нашелся с ответом. – Пожелай мы его убить, не стали бы ломать ребра и ногу. И перемешивать его внутренности, - судя по выражению расписной физиономии, эльф сам, с немалым удовольствием, сейчас бы перемешал внутренности, как он называл людей, шемлену.
- Мы нашли его в развалинах. Там что-то взорвалось, - так-то лучше. Пускай Веландис с ними разговаривает, авось толку будет больше. А то обаяние Мак-Тира, как обычно, имеет известный эффект.
- Но что Серым Стражам нужно от долийцев? – о, теперь пошли более разумные вопросы. И всего лишь враждебность, а не стрела на тетиве. Жизнь становится все лучше и лучше, - Мак-Тир медленно выдохнул, чувствуя, как неприятно ноет малость перетруженная ходе возни с медвежьей тушей спина. И как подступает раздражение от того, что они теряют время.
- Отведи нас к хранителю своего клана, и покончим с этим, - тяжелый лук непонятного раненого Логэйн закрепил у себя за спиной. Два лука – зрелище нелепое, но вот уж что Логэйна интересовало в последнюю очередь, так это то, что о нем скажут эти остроухие дикари. Были дела поважнее. Не только у Стражей но и у эльфов.
Потому что найденный ими одноглазый не был долийцем, - метнувшийся к тому было эльф удивленно повернул к Стражам разрисованную рожу.
- Он не из наших.

- Andaran atish’an, Стражи, - Логэйн напряженно вглядывался в покрытое татуировкой лицо хранителя клана. – Тем, кто спас эти земли от Мора, среди долийцев чтут, - «ну-ну». Если их и провели внутрь лагеря, окруженного сухопутными кораблями-аравелями, то это выглядело невероятной милостью. И физиономия под вязью тонких красноватых линий была отчего-то знакома Мак-Тиру. И показалось ему, или хранитель клана так же внимательно всматривался в него? Все могло быть. А по годам этот эльф, с чертами лица истончившимися, не первой молодости, вполне мог оказаться тем самым хранителем.
«Снова поведет к болотной ведьме?» - хладнокровно что-то шевельнулось в груди. Давно забытой змеей-усмешкой. Пустое, до тех мест, которыми они с Мэриком десятки лет назад пробирались в надежде найти силы повстанцев, мили и мили пути. До ведьмы далеко, а вот клан вполне мог оказаться тем самым. Давнишние воспоминания, похороненные под спудом лет, события, и… неизбежности. Мак-Тир слегка вздохнул, обводя взглядом лагерь. Оба Стража-человека – Мэлоан и Роншех из Хайевера, вместе с Веладисом, разместились у большого костра, но не как гости, а как чужаки. Адалла, лежавшая у ног эльфа-Стража, клыков не обнажала, и тем более, не рычала, но и приближаться к ней не смел никто.
- Но что Стражам могло понадобиться у долийцев? Мор, благодарение богам, кончился.
- Это дело Стражей, Хранитель, - «да мы просто проходили мимо, старый ты кусок дерева. И если не доберемся в самое ближайшее время до проклятого Гварена, то это повлечет за собой то еще дерьмо». – Мы немного сбились с пути, потому и оказались на территории твоего клана, - занятно, конечно, как долийцы кличут земли Ферелдена территориями своих кланов. Где встали – там и их? – хмыкнув, Логэйн продолжил.
- В лесу мы нашли раненого эльфа, и приняли его за долийца. Тому предшествовало… не знаю, как это назвать. Взрыв? – на то, как бабахает гномья взрывчатка, Мак-Тир насмотрелся в свое время. Это было не другое. – Какая-то магия? Я не знаток. Но поблизости были руины, - если верить рассказам о лесе Бресилиан, строили в нем еще люди древнего Тевинтера. Но было кое-что и эльфийского. Ничего удивительно, цивилизации всегда поднимаются на костях предшественников. Только.
- Хранитель! – донесся до них взволнованный голос, и из-под полога палатки так и вынырнула невысокая эльфийская девчушка. Рыжие косы мелькнули в свете костра, заставив Логэйна нехорош нахмуриться – про себя. – Ему хуже, хранитель!
- У него ребра сломаны, и еще черт знает во что превращено нутро. Это помимо сломанной ноги, - длинноногий Мак-Тир запросто шел вровень с эльфом, который метнул на него настороженный взгляд.
- Я его перевязывал, - пришлось пригнуться пониже, чтобы войти в палатку, в которой троим явно было недостаточно места. Раненого эльфа уложили на постель из веток, покрытую оленьей шкурой. Тлела масляная плошка, но стало светлее, когда эльф-хранитель засветил навершие своего посоха – мутноватый, неровно обработанный кусок кварца.
- Он точно не из элвен, но он умирает, - дыхание вырывалось из посеревших губ с хриплым присвистом. – Отойди, Страж Мак-Тир, - тот только качнул головой, присев у стены палатки на корточки.
- Нет. Мне надо его кое о чем спросить, - хмыканье смешалось с хмыканьем эльфа, над ладонями которого зажглось бледно-голубое свечение. Воздух, казалось, тоже загудел, - Мак-Тир напряженно наблюдал за долийцем, что прикрыл глаза, и сосредоточенно, напряженно сдвинул брови. «Исцеление», - одна не самая приятная его знакомая магесса с этим делом справилась бы в десятки раз быстрее, но уж лучше этот, чем она.
Раненый дернулся, выдохнул с кашлем, и задышал свободней. Хранитель устало опустил руки, выпрямляясь – в то мгновение, когда единственный глаз непонятного эльфа кое-как приоткрылся.
- Aneth ara, Lethallin, - пожилой эльф чуть отступил, насколько темнота палатки позволяла. – Спокойно, спокойно, не шевелись, - перешел на всеобщий. «Уместно. Еще и как своего назвал». – Ты был ранен, и раны твои еще не исцелены до конца. Кто ты?
- Я бы спросил другое, - подал голос Логэйн. Полог палатки шевельнулся, под руку сунулась теплая лобастая голова. Почесывая Адаллу над бровями, он уставился на эльфа – два льдисто-голубых огонька против одного, хищно-зеленого. В рассеянном свечении куска белого кварца в навершии посоха хранителя смотрелось жутковато.
- Откуда ты?

На отрывистые, лающие звуки голоса одноглазого, хранитель так и заволновался. Услышал что-то для себя? – долго дожидаться не пришлось. Едва меченый шрамом рваный рот закончил цедить слова и названия, которых в Тедасе отродясь не слышали, как эльф дернулся вперед, а кусок кварца в навершии посоха засиял ярко, заставив чуть сощуриться. Негромко заворчала Адалла под рукой, Логэйн положил ладонь ей на загривок – дескать, спокойно, девочка. И поднялся, чувствуя все ту же тяжесть в натруженной спине.
- Ты из Народа, lethallin?.. – долиец залопотал-забормотал по-своему. Судя по вытягивающейся физиономии одноглазого, тот ничегошеньки не понимал, но хранителя было не остановить. Адалла напряженно проскулила, дергая ухом, поворачиваясь в сторону полога, и Логэйн ее понимал. Шум внутри палатки мог привлечь внимание остальных долийцев… а тут и без того творилась клятая неразбериха.
- Он не из ваших, эльф, - хранитель мотнул сивыми космами, оборачиваясь на него. – Он вообще издалека, - Логэйну даже незачем было припоминать названия земель и городов, которые он видел на своих картах. Память на них у него была превосходная – он попросту знал, что найденный ими одноглазый остроухий ублюдок – эльф нездешний. Не из Тедаса.
«Что же, когда-то это могло меня удивить», - если бы не случившаяся несколько лет назад встреча. Та эльфийка совсем не походила на одноглазого, и немудрено. От нее веяло красотой и величием, здесь же на подстилке из веток и шкур когтями цеплялся за жизнь убийца. Не то что бы это как-то волновало Логэйна, который вместе со своими людьми, по сути, лишь оказался милосерден к раненому куску остроухого дерьма. Нет, эльфов он не ненавидел и не презирал. Лишь предвидел хлопоты, и непредвиденные.
«Как бы вся ночь на это дело не ушла», - усталость медленно копилась в теле, наливалась теплой ломотой. Ему уже, проклятье, не тридцать лет, пускай скверна и дает силы, необычные для простого человека, - Мак-Тир слегка поморщился, чувствуя короткий укол в крови, будто искра попала на кожу. Вспыхнуло – и погасло.
Такое бывает, и не всегда предвещает собой приближение порождений тьмы. Бывало вот только редко, потому Мак-Тир сперва вскинул голову, прислушиваясь – но ничего больше не происходило, скверна помалкивала.
«Ладно. Допустим».
- Так кто он? – до хранителя, видимо, дошло, что Серый Страж смыслит в этом деле чуть больше, чем могло показаться. К тому же, видимо, некая «Старшая речь» действительно изменилась, - «а еще мы понимаем друг друга, говоря на всеобщем языке. Это я тоже помню», - Мак-Тир шагнул ближе, и сильверитовые грифоны на груди блеснули ярче.
- Эльф. Только другой породы, - Адалла проскользнула вслед за своим человеком, тоже ближе, встала рядом, настороженно принюхиваясь. Обрезанные уши прижаты, верхняя губа приподнята – но не рычит.
Хранителю, видно, и вовсе стало не по себе. Человек, что больше него смыслит в породах эльфах, и как-то не слишком приветливый… сородич? – который единственным глазом зыркает почти что с сожалением о том, что раны не позволяют метнуться с лежанки, да в горло вцепиться.
- Мы должны привязать тебя, lethallin? – «мягкостью от этого ублюдка ты ничего не добьешься, проклятье». – Или ты враг тем, кто спас тебя от смерти? – но хранитель старался. Очень старался, - только вот с Логэйном все же переглянулся вопросительно.
- Это тебе решать, хранитель. Да и сородич это твой, - выделив голосом слово, Мак-Тир чуть подал плечами. Взглядом, правда, изуродованную рожу так и сверлил.
- Но ты что-то знаешь об этом, Логэйн Мак-Тир?
- Может быть, и знаю, - неохотно отозвался тот. Немного скребла совесть – вроде ведь думал, что приволок к долийцам раненого пса, а пес оказался матерым волчарой. Который, чуть только окрепнет – перережет тут всех. Просто потому что захотелось. Оттого, что не привязали, - Мак-Тир чуть усмехнулся, моргнув на попавший в глаза отблеск света. В палатке все душнее становилось, и  комары над ухом зазудели, - отмахнувшись от парочки таких, он все же заговорил.
- Неважно. Долгая история. Дело Серых Стражей, - удобная отговорка. Любой интерес напрочь отбивает. – Только я уверен, что этот… эльф, - хмыканье, - ничего не слышал ни о твоем Народе, ни о… Ферелдене. Даже о Тедасе. Или лесе Бресилиан, - память, услужливая ты дрянь, не подсовывай воспоминаний о той рыженькой. Слишком они приятные. Не смешивай цветы с дерьмом, оставь хоть что-то святое, - он допускал, что та эльфийка не все рассказала ему о своей родине.
- Ты не из Народа, ибо пробудился не от uthenera, - медленно произнес хранитель. Кивок Мак-Тира подтвердил ему, дескать, да. За годы, проведенные среди Серых Стражей, да и за время странствий сам же бывший герой Ферелдена научился отличать эльфийские постройки от, к примеру, тевинтерских. Так вот – не эльфийскими были те арки-руины. Человеческими.
А значит, этот хмырь там точно не поспать прилег. К тому же, вон, толкует про портал.
Окна, способные переносить из одного места в другое… Тень? Одноглазый как-то связан с Тенью?– о загадках ее больше бы знать хранителю-долийцу, он же тут чародей, - глухое раздражение шевелилось в Мак-Тире все сильнее.
- По меньшей мере, можешь поблагодарить за то, что не оставили тебя там, где нашли, - скрестив руки на груди, хмыкнул Логэйн. – Ты больше не… откуда бы ты ни был. Я однажды уже встречал таких, как ты, и это все, что тебе нужно знать. Спасибо тебе и твоему клану за гостеприимство, хранитель, - обратился он к долийцу. - А я и мои люди уходим, - «сами разбирайтесь с этим… кем бы оно ни оказалось».

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-05-03 22:22:45)

- Да мне-то наплевать, - безразлично хмыкнул Мак-Тир. Строго говоря, сам он благодарности не ожидал, не настолько наивен. А вот оказавшемуся словно меж двух огней долийцу толика признательности со стороны одноглазого ублюдка не повредила бы. Эльф-хранитель и очухаться от удивления не мог – как же это, сородич, но другой породы, и Серые Стражи, которых следует приветить вопреки всему. Ни на что несмотря, - полог шевельнулся под рукой, Логэйн чуть оскалился, когда в спину ему прилетело почти что повелительное, дескать, лук оставь. Тот самый лук на перевязи даже качнулся в креплении – Мак-Тир обернулся.
- Как скажет хранитель, - он встретился глазами с эльфом, и тот осторожно кивнул, но от лежанки из ветвей не отошел. На его месте Логэйн бы так не поступал – если одноглазый ублюдок оправился уже настолько, что сумел сесть, то нужно держать ухо востро.
- Ляг, Lethallin, - заговорил долиец. – Раны твои еще не вылечены, и кости твои еще не срослись. Неужели ты хочешь остаться калекой на всю жизнь? – по мнению Логэйна, это бы вполне не помешало. Участие и мягкость и голоса долийца стали постепенно пропадать, и было очень понятно, почему. Обнаруженный в лесу эльф, принесенный бесчувственным и умирающим в лагерь – не свой. Чужак – а уж чужакам долийцы точно ничем не обязаны. Наверняка хранитель сейчас сожалел о том, что все же поддался первому порыву, и оказал помощь этому хмырю. «Или же, не порыву, а влиянию Стражей», - Мак-Тир, отстегивающий ремни перевязи, слегка повернул голову на шорох снаружи. Старый эльф держал ухо востро все это время, да настолько, что даже чуткая Адалла ничего не заметила. Или же, не видела угрозы? – Мак-Тир слегка расслабился, задержав большой палец на покрытой узором пряжке, а затем его слегка качнуло, как от толчка в плечо, и заставило замереть на мгновение – как если бы кровь его вдруг вспыхнула горящими углями.
Хватанув ртом воздух, Логэйн отбросил лук поверх сброшенных прежде коротких клинков, и всего прочего добра, что принадлежало одноглазого – это эльфы сложили у стены палатки, у входа.  Рванул из ножен меч, оставив все вопросы побоку. Некогда. Поговорить придется потом.
- Тревога! – донеслось снаружи, звонко и пронзительно. Веландис. Тоже почуял, - темное и скверное надвигалось из леса. «Направление… проклятье, спаси Андрасте!»
- Хранитель, уводи свой народ! – крикнул Логэйн уже на бегу, сопровождаемый яростным лаем Адаллы, что песочного цвета стрелой вылетела из палатки. Ночной воздух ударил по лицу холодом и утробным ревом – казалось, ревет сама ночь. Долийский лагерь всполошился – кричали дети и женщины, испуганно блеяли галлы, суетясь, но большая часть остроухих повела себя собранно – в мгновение ока появившийся отряд ощетинился короткими клинками и луками, но Мэлоан, один из людей Мак-Тира, взметнул руки вверх – дескать, не вздумайте.
- Назад! Не лезьте! Он всего один, - «всего один,  Создатель милосердный». Тварь невероятной быстроты и свирепости, как и размеров, - Мак-Тир ощутил рядом движение, мотнул головой от попавшего в глаза сбоку света – эльф-хранитель.
- Что это, Серый Страж?
- Не насмотрелся на огров во время Мора? Отводи своих подальше, предоставь его нам, – поросль близ опушки прогнулась от одного-единственного взмаха исполинской ручищи, щепки так и полетели. дальше всех стоявший из сухопутных кораблей уже разлетелся обломками. Синекожая гигантская тварь задрала клыкастую, увенчанную рогами башку к черному небу, и взревела – а скверна ответила ей трепетом в крови, словно с десяток струн, по которым наотмашь ударили. Дикой, но стройной мелодией, - сверкнули мечи, вслед за клинком Логэйна.
«Стрелы не помешали бы», - но если долийцы стрельбой перетянут внимание огра на себя, то всему лагерю несдобровать. Насмотрелся Мак-Тир за последние годы на то, что эти твари могут сотворить – страшнее их только эмиссары.
«Эмиссары», - огр был один. Невесть откуда они не появляются, значит – Глубинные Тропы. Неужто тот взрыв разворотил вход на них? – «вот уж не было печали, а генлоки накачали». Это объясняло то, что огра никто не ведет – случайная тварь, выбравшаяся из пролома на теплый запах живых существ. Серые Стражи, понятное дело, знали о порождениях тьмы больше всех, но не всё. Логэйн в этом отношении пользовался кое-какими собственными возможностями, ведь не напрасно его дочь собирала исследовательские экспедиции на Тропы.
Иногда эти экспедиции возвращались, и все сведения, добытые ими, уходили Серым Стражам. В первую очередь – ныне состоящему в их рядах отцу великой королевы. Только вот об не знал почти никто, - сильверитовый клинок полоснул по толстенной, с человека шириной, ножище огра, Мак-Тир принял на щит скользящий удар – вернее, скользнул щитом по лапе огра, и пошатнулся, когда земля под ногами дрогнула от могучего удара. Тварь наклонила рогатую голову – буркала его, мертвой ненавистью горящие, блеснули, их Мак-Тир еще успел увидеть, прежде чем сбоку на огра обрушился Роншах с двуручным мечом. Тварь взревела – широкое лезвие рассекло основание одного из рогов, прочертило по голове и шее глубокую борозду, из которой кровь так и хлынула, щедрым потоком. «Землю отравит», - к несчастью, так всегда и бывало. Но земля оправлялась.
«Таков уж Ферелден», - Мэлоан теснил тварь быстрыми ударами, что позволило Мак-Тиру отскочить назад. Для ближнего боя он, вестимо, пока не состарился, но пользы от него будет больше в другом случае, - черный лук запел под рукой, загудел тетивой, словно боевым рогом. Логэйн вел наконечником стрелы прицельно, метя в незащищенное место сзади и чуть ниже одного из рогов, возле уха. Пока парни не дают ублюдку очухаться…
- Назад его! – гаркнул, срывая голос, словно голосом и ударяя – тяжелой бронебойной стрелой. Та вонзилась по середину древка почти рядом с нужным местом, и огр снова завыл, под сухой и тонкий перестук стрел, которым его осыпали долийцы. Кто-то угодил ему по глазам, и тварь широко махнула перед собой лапой. Раздался крик – «зацепило, будь он проклят!» Кто? Роншах, Мэлоан? – но тут темнота зашелестела качнувшимся деревом, и с раскидистых ветвей на затылок огру соскочил Веландис, вонзая по рукоять свои легкие клинки.
- Сгинь! – прокричало сбоку, и по земле пробежала легкая дрожь; тело огра вдруг оплело колючими корнями – он дернулся, пытаясь вырваться, пытаясь дотянуться до вёрткого эльфа у себя на загривке, но корни шустро дотянулись выше, замедляя ублюдка. Новая стрела уже легла на тетиву, упругой тяжестью.
- За Ферелден, - одними губами шепнул Мак-Тир свое вечное присловье, и отпустил тетиву. Плосколобую башку огра наполовину разворотило – стрела вошла точнехонько в глаз. Промазать в неподвижную мишень, да такую огромную, и с этого расстояния было невозможно, сказал бы любой. Но к этому мигу все и шло, - Мак-Тир устало выдохнул, чувствуя, как кровь покалывает кончики пальцев, и взглянул на долийца-хранителя. Лицо того выражало отстранённую озабоченность, но вовсе не радость от спасения.
«Понятное дело, винит во всем нас», - доля истины здесь была. Серые Стражи чуют порождений тьмы, но те точно так же чуют Серых Стражей. Выбравшийся из недр Глубинных Троп огр почуял отряд Логэйна… и слава создателю, поистине, что никто не пострадал. Или все же?
- Рон, ну как так-то, - расстроенно говорил Веландис, уже спрыгнувший с поверженного врага. С клинков капала черная с красноватыми проблесками кровь, а Роншах морщился и неловко кивал, держась за помятое бедро. Крепкие кожаные штаны, со стальными и кольчужными вставками, на левой ноге были смяты. Мэлоан сноровисто бинтовал рану – не самую глубокую и опасную, но, несомненно, неприятную. Логэйн поискал взглядом долийского хранителя, и мрачно оскалился, глядя на то, сколь шустро эльфы подхватываются, и собирают лагерь. Будто и не собирались стоять здесь, по меньшей мере, до Парвулиса.
«Уходят», - и это понятно. А Серым Стражам придется разобраться с той напастью на Тропах, чем бы они ни оказалась.
«И с той напастью, что их вызвала», - а это ему показалось, или в огра все же ударило несколько чужих стрел?

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-05-05 06:59:44)

Склонившись над тушей убитой твари, Мак-Тир взялся за древко торчащей из глазницы стрелы. Свою – и покосился на чужую. Неплохо эдак вышло. «По неподвижной-то мишени», - криво усмехнулся. О том, что на месте глазницы орка могла быть чья-то шея, или голова, лучше не думать. Сила, с которой бил четыерхрогий лук, ему была уже понятна. Напробовался, - трехгранный наконечник негромко чавкнул, выдергиваясь. Чего добру пропадать? – Логэйн выдернул и вторую стрелу.
- Как нога? – Роншах криво усмехнулся, сидя на земле, спиной привалившись к стволу высокой сосны. Руками орудовал сам, по большей части. И добро. Немного отдохнуть, припарками рану затянуть ему – и в путь, - он всматривался в неподвижно шумящий, темнеющий лес, и сердце нехорошо стучало от самых скверных предчувствий. Почти что в такт перестуку колес аравелей, и копыт галл, - он обернулся на одну такую, что, качнув белоснежными витыми рогами, натянула постромки, потянувшись к эльфийке-вознице. Та – девочка-подросток, та самая, рыженькая, что ухаживала за одноглазым, на Логэйн уставилась испуганно и зло.
«Зло», - именно его они, Серые Стражи, привели сюда.
«А не подхватил ли этот ублюдок скверну там еще?» - ожгло мыслью в тот же миг, когда со стороны палатки – единственной оставленной эльфами – донесся хрипловатый голос одноглазого. Мак-Тир помедлил с ответом, чуть наклоняя голову, прикрыв глаза – «нет».
Ничего в том не билось. Но полагаться на собственное умение чувствовать скверну… нет, дело не самое надежное. В обычных людях – или эльфах, даже чужой породы, ее заметить не так-то просто, если они – не Серые Стражи.
А если остроухому все же не повезло, то такова воля Создателя. Или Андрасте. Или архидемон ведает кого или чего, забросившего этого хмыря в то, что называется порталом.
- Порождение тьмы, - ответил вместо Логэйна Веландис, вонзая клинки в мягкую лесную землю. Мак-Тир неотрывным взглядом наблюдал за тем, как долийский лагерь сворачивается, в буквальном смысле, как расстеленные на наспех расчерченной тряпице фигурки для игры в шахматы. Будто кто-то потянул за конец – и все.
- Огр, - хрипло добавил он, оборачиваясь к сидящему на земле одноглазому. – Никого из долийцев не задело? – обратился Мак-Тир к Веландису, на что тот только ухом дернул, убирая короткие мечи за спину, и наклоняясь к земле.
- Да они бы сообщили, наверное, - эльф приостановился точно так же глядя на уходящий лагерь – было в распустивших паруса сухопутных кораблях, влекомых белыми галлами, которые повиновались не окрику или приказу, а шепоту идущими рядом эльфов. Он не ошибался, глядя на них при скудном свете факелов – держась за белые, лебединые будто шеи, эльфы что-то шептали галлам, и те, вскидывая грациозные головы, прибавляли шагу. И еще, и еще – и вскоре долийский клан, почти сотня душ, скрылся из виду в лесной чаще, оставив после себя лишь следы кострищ, да примятую траву там, где были аравели. Немного вытоптанной земли – в общем, все то, что бывает после пребывания живых душ в лесу.
Но – ни тени самих себя. Даже долийские знаки на деревьях словно бы поблекли. Гася подступающее раздражение, Логэйн  выдохнул с глуховатым рычанием, затем крепко выругавшись вслух.
- Да уж, - после так-то упомянутых кишок архидемона, намотанных на чью-нибудь шею, невесело усмехнулся Мэлоан. – Ну что? Костер есть. Останемся здесь пока? – тот самый, что пылал посреди лагеря, костер, долийцы гасить не стали. Последний теплый привет Серым Стражам, так его, - сплюнув, Мак-Тир с силой провел рукой по черным с проседью волосам.
- Да. Остаемся здесь, пока что, - и снова глянул через плечо, на темнеющий лес – туда, где белыми обломками костей торчали обломанные огром стволики деревьев.
- А этого они чего оставили? – с интересом вдруг спросил Веландис. – Вроде, он их, долиец… нет, не их? – и легким шагом двинулся в сторону одноглазого.
- Давай, нечего тут сидеть, - и подставил покрытое сине-серебряной броней плечо, помогая подняться. Сбоку подскочила Адалла, тыкаясь носом, проверяя, как обстоят дела без нее. До этого сука радостно пыхтела возле перевязавшего уже ногу Роншаха, внимательно обнюхивая рану, когда не отгоняли. Охромевшему воину помог добраться до костра Мэлоан, который уже успел и к бурелому сбегать, и притащить дров.
- Припасов нам любезные хозяева не оставили? – надо же. Возле костра нашлась небольшая кожана сума, в которой Стражи обнаружили полосы вяленого мяса. Что же, к пайку, что был у них с собой, вполне сгодится. По очереди сходив к реке, и смыв с себя огрову кровь, они возвратились к костру. Много времени не заняло, а расторопный Веландис еще и воды в котелке захватил.
Дело привычное как и то, что особо отдыхать Стражам нынче не придется, - темный лес неотвратимо притягивал взгляд, и Логэйн чувствовал, как в глубине его копошится, бурлит проклятое зло. Игра воображения? – ох, точно нет. Чувство опасности, почти никогда его не подводившее.
- Налетай, - Мэлоан, сидевший  ближе всех к одноглазому, протянул тому нехитрую еду – дорожный хлебец, жесткий, как деревяшка, и не менее жесткое мясо. Костер полыхал весело, чуть играя отблесками на постепенно подсыхающей луже крови огра, чья туша валялась поодаль. Ночной ветер стих, и, если бы Стражи не косились то и дело в сторону леса, то можно было бы принять происходящее за вполне обычный привал.
О, и если бы не туша огра еще, разумеется. И непонятный одноглазый эльф, который, пускай в общество Стражей, иссеченных шрамами бывалых бойцов и вписывался, все равно оставался чужеродным.
Подргретый отвар из эльфийского корня согревал отлично, но Мак-Тир предпочел бы кое-что другое. Фляжка с ферелденским виски обошла круг, досталась и одноглазом – Логэйн задержал на нем взгляд.
- Я – Логэйн Мак-Тир, Старший Страж Ордена Серых Стражей, - заговорил он тем же тоном, как когда-то представлялся – «Логэйн Мак-Тир, тэйрн Гварена». Или «Логэйн Мак-Тир, регент короля Мэрика» - резко и почти что хлестко. – Это – Страж Мэлоан из Редклиффа, - тот кивнул, усмехнувшись в рыжие усы. – Страж Роншах из Гварена, - помоложе, но ненамного, чем сам Логэйн, здоровяк шевельнул подбородком.
- А я Страж Веландис. Из Денерима, - ухмыльнулся лягушачьим ртом эльф. – Из эльфинажа. Ты сам не долиец, но и не из эльфинажа? Ты здешний вообще? Ты… - и осекся на раздражённый жест Логэйна.
- Нездешний, - при этих словах Стражи пристально уставились на своего командира. «И этого пока достаточно».
- Сам расскажешь?

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-05-12 13:08:25)

Отблески костра пляшут перед глазами цветными пятнами – Мак-Тир мрачно щурится, глядя на пламя, уперев обметанный щетиной подбородок в пальцы, сплетенные в замок. Недоумение от услышанного, от сказанного одноглазым – словно порыв ветра, загудевший в темных небесах, - короткий взгляд вверх – «луна скоро поднимется».
У них не так много времени на отдых и расспросы. Ночь – не помеха Серым Стражам, да и дорогу до тех руин они найдут запросто. Просека, оставленная огром, шире дорожной колеи, не заплутаешь, - он сглатывает, уже готовый ощутить биение скверны в сердце леса, словно пульсирующий гноем нарыв. Но лес  тих, безмолвен, - Мак-Тир резко хмурится, собачьим движением вскидывая голову, и вслед за ним вскидывается Адалла, доселе лежавшая подле костра. И коротко гавкает – звонкое эхо разносится во вдруг воцарившейся тишине.
Лес тих. Слишком тих, - Стражи переглядываются, а Мак-Тир свистит подскочившей к нему мабари.
- Пробегись, - Адалла смотрит круглыми ореховыми глазами на него, торчком поставив обрезанные уши, негромко ворчит, и упругой молнией исчезает в зашуршавших кустах. Негромко звякают отложенные Стражами мечи, а застывшая кривоватая ухмылка Веландиса постепенно истаивает – ишь, залыбился удивленно, услышав от этого Иорвета про распри меж людьми и эльфами.
- Не за что, - ишь ты, а теперь сподобился на благодарность. И даже без напоминания. Но любезности побоку, есть кое-что поважнее. – Так говоришь, будто для тебя это обыденность, - Логэйн неторопливо убирает остатки трапезы в дорожный мешок. – Порталы, - в упор смотрит в единственный глаз эльфа, будто и не замечая, как на него таращатся собственные подчиненные. «Для меня ведь тоже в какой-то мере это обыденность», - тонкогубый рот кривится усмешкой.
- Ну, что тут скажешь, - кругом – настороженный безмолвный лес, почти что неподдельно дышащий опасностью. Вести беседы о мирах  и перемещениях меж ними – самое подходящее время, так? – Мне доводилось слышать о них, - слегка ведет плечом, так, что сильверитовый грифон чуть взблескивает чеканными перьями крыльев, - но не думаю, что они – то, что действительно нужно тебе.
- Погоди, Логэйн, - кто бы сомневался. Веландис переводит быстрые взгляды с одноглазого на людей – так вышло, что сидят будто бы друг против друга, и что-то соображает, видно по наморщенному лбу под светлыми прямыми лохмами. – Что-то я ничего не пойму. Эльфы и ду… эйн? Шемы, что ли? Шемлены? Как эти? Люди? И ты с ними воюешь? Ну, дела! Они же нас поработили раз, потом второй изгнали с нашей родины, а как так… ты точно башкой не повредился после того взрыва? Может, путаешь чего? – почти надежда в голосе эльфа, разум которого не в силах принять и осознать то, что совпадения действительно случаются. Мак-Тир знал эльфов других – таких, рядом с которыми люди казались полными ничтожествами, и чувство это было, признаться, прескверное. Схожее, пожалуй, испытывает Веландис, но в том мире, о которому было известно Логэйну, эльфы и люди не враждовали. Напротив – вступали когда-то в союзы против тамошнего великого зла, учились друг у друга.
И Веландиса вполне можно понять. Так вот, с бухты-барахты, узнать, что где-то твой народ воюет с людьми – поработителями и захватчиками, и воюет жестоко – достаточно лишь только на рожу этого Иорвета посмотреть, проклятье. А он здесь – Серый Страж, в одном отряде с тем, кто когда-то чуть было не продал его в рабство. А многих его сородичей - все же продал, - безмятежной лягушачьей ухмылочке Веландиса  Логэйна не обмануть. И то, как эльф орудует короткими клинками, кое-где уже успело стать притчей во языцех. Так что, однажды меж ребер у себя его обнаружив, бывший регент Ферелдена отнюдь не удивится.
Становиться Серым Стражем непросто. Отринуть прошлое, перечеркнуть былое полностью – кто из этих людей это смог? Да даже самому Мак-Тиру это не удалось. С чего бы найтись небывалому великодушию у денеримского эльфа, который уже, словно рассерженный кот, почти что шипит  от волнения разве что спину не выгнул?
- Вел, не время, - Роншах, чуть морщась от боли в раненой ноге, тоже поднимается. Безмолвие леса настораживает не только Мак-Тира.
- Эй! Вам чего, все равно, что ли? – из темноты той же упругой молнией вылетает Адалла – язык высунут, клыки обнажены, будто клинки. Вертится, рычит, оборачиваясь назад, принимая боевую стойку – припадает на лапы, и тени пляшут по ее шкуре, расписанной узорами каддиса. Из оскаленной пасти капает что-то черное, вперемешку со слюной, и воняет трупниной. Вряд ли девочка решила полакомиться случайно найденной тухлятинкой. Скорее всего, тухлятинка решила полакомиться девочкой.
«Не порождения тьмы. Но хорошего мало», - ветер дохнул на Стражей сильным запахом падали и будто холодом. Могильным.
«Костер видно издалека, если этим тварям, конечно, еще есть чем видеть. Но скорее всего, они пришли на тепло. Погреться», - ну, сейчас-то для незваных гостей Стражи огоньку и подбавят.
- Нежить, - из темноты доносится сиплое рычание, и первый оживший мертвец, подволакивая перебитую ногу, тянется к ним, скаля небывало длинные – у людей таких не бывает – клыки. Направление – то же самое; мертвяки идут, цепляя поваленные огром деревья. «Все из тех руин», - Мак-Тир делает плавный шаг назад, снимая с перевязи лук. Некогда готовить зажигательные стрелы – а жаль.
- Позднее поговорим, Иорвет, - стрела уже на тетиве. Твари движутся небыстро, но их так просто не возьмешь, - наконечник прорезает ночной воздух, вонзаясь в гнилой череп – тот разлетается наполовину, но живой мертвец продолжает волочиться в сторону  ж и в ы х. И по утоптанной траве бывшего долийского лагеря за ним тянется буро-фиолетовое свечение, которое, Мак-Тир знает – замедлит тебя, и ослабит, чуть только заденет.
«Без Тени и демонов здесь не обошлось», - иначе, как с помощью магии, сюда этого ублюдка бы не закинуло. Где магия – там Тень. Где Тень – там демоны.
Завеса в тех руинах ослабла. Мало предполагаемого входа на Глубинные Тропы, так еще и это? – ладно, разберутся.
- Огня побольше! – командует Мак-Тир. «Только лес не спалите». Оживших мертвецов – чуть больше десятка, но убивать их придется многократно, - отсеченная клинком Веландиса иссохшая рука отлетает в сторону, и дергается, будто оторванная паучья лапа.

Вот только этого еще не хватало, поистине, - Логэйн отошел на несколько шагов, так, чтобы свет костра не мешал обзору, не светил под руку. Теперь еще наблюдать за мелким ублюдком. И за одноглазым ублюдком, - «Вел, не время!» - повторяет Роншах, тяжело опираясь на меч. Рана его быстро придет в порядок, Серые Стражи не напрасно считаются одними из лучших бойцов Тедаса. В том числе, и по причине ускоренной, по сравнению с другими, регенерацией. «Спасибо, Посвящение, чего уж там», - лицо опять прорезает ухмылкой. Звякает поясной кошель.
- Назад! – командует он своим, и те отходят. Сбоку – валун, ближе – поваленное дерево. Спасибо, долийцы. Повытоптали тут все, - искрясь ярко-желтой жидкостью, будто расплавленным золотом, под ноги первым волочащимся мертвецам летит круглая склянка, цепляется за торчащий обломок сучка поваленной сосны, разбивается – и сухой ствол одевается высокой бахромой яркого пламени.
Вот тебе и больше огня, - отблески его играют на лице Логэйна, с которого ухмылка пока еще не сошла.
- Это не чародеи, - стрела ложится на тетиву, согласным звуком, одновременно со стрелой одноглазого чужака, который, проклятье, очень уж некстати взбудоражил Старшему Стражу Мак-Тиру подчиненного. Веландис сейчас – будто молодой и опасный пес на поводке, и единственное, что его сейчас держит. Будто поводок – это прущая из глубины леса нежить, к которой он рванулся короткой атакой – с тем, чтобы заманить, согласно плану командира, к дереву. Не пришлось отдавать команду – несмотря на ярость, котелок у Веландиса варит, и, быстрый и юркий, стянувший к себе нежить, он перемахивает кувырком назад через злополучную сосну прежде, чем Мак-Тир разбивает склянку.
- Это демоны, - стрела проходит сквозь огонь, и, осененная пламенем, вонзается в полуистлевшую голову ближайшего мертвеца. Видны вылезшие, налезающие друг на друга клыки – у живых таких не бывает, и их проламывает широким наконечником, а огонь с радостью вгрызается в сухую плоть, точно в кусок угля. Пламя, правда, погаснет скоро – не так должны работать зажигательные стрелы, но и этого пока достаточно, - рука цепляет еще одну стрелу, и по мышцам проходит хорошо знакомый, годами отточенный импульс – когда тетива поет, когда подается, точно струна. Еще. Еще, - Стражи выжидают, когда нежить пройдет сквозь огненную преграду – а та идет.
Прямо под широкий взмах двуручного меча – тот выкашивает обгоревших ублюдков, словно остро отточенной косой – траву. Разлетаются куски ветхих доспехов, под вой хора полуистлевших голосов – отчего-то ублюдки непременно воют.
«Надо будет запастись стрелами», - вряд ли долийцы расщедрились настолько, что оставили им тут запас стрел. Это означает, что после того, как будет покончено с нежитью, Стражам придется задержаться здесь еще немного. До визита очередных гостей, ха? – лук убран, рукоять меча – в ладони. Щит без эмблемы – щит со стертой эмблемой – на левой руке. Скверна бурлит в крови, взбудораженная призывом к ней – да, пропади оно все пропадом, можно и это проклятье поставить себе на службу, - Логэйн ловит воздух ртом, глубоко вдыхает, и с силой, каковую вряд ли можно ожидать в человеке его лет, ударяет щитом по ближайшему  мертвецу – кромкой, наотмашь. Снова импульс идет по руке – но другой теперь, и меч завершает начатое, рассекая гнилую плоть.
Разрубленная грудь раскрывается кривыми зубцами ребер, сбоку подлетает Адалла, и в прыжке опрокидывает ходячего мертвеца наземь. Вот, молодец, малышка, - оскаленная башка, завертевшись, летит куда-то в темноту, а Логэйн идет вперед, как когда-то. Как всегда, - ударяет навершием меча по щиту. Мабари держится рядом, но позади – а теперь к Мак-Тиру тянутся лиловые волны ослабляющей ауры. Та проникает в тело, словно холод, но скверна противостоит ей. Да-да, проклятье, - старость, говорите, не радость? – щит мчится по дуге, разбивая головы, выпады – вряд ли медленнее легких клинков Веландиса, который здесь же, у кромки ослабляющего поля. Какая тварь его испускает? – ответы высится позади других, увенчанный рогатым шлемом. Двуручный меч в высохших руках выглядит не таким уж ржавым и ветхим. «Посмотрим», - Адалла теперь мечется среди мертвецов, слишком быстрая, чтобы по ней успевали попасть, и прежним приемом – броском – сбивает их с ног, помогая остальным. Под рвущие темноту стрелы, - «надо же. Решил не оставаться сторонним наблюдателем», - хладнокровно помня о еще одной – «новой» - своей головной боли, Мак-Тир от боя, тем не менее, не отвлекается.
И ему незачем командовать, - он чувствует, как в Стражах бьется скверна, как, укрощенная, она помогает действовать им слаженно, не советуясь. Против них – не порождения тьмы, но это ничего не меняет. «Бдительность – в мире», - щиты Логэйна и Мэлоана взлетают согласно, сверкают короткие клинки, и с громким шелестом рассекает воздух полотно двуручного меча. Адалла воет – и мертвецы останавливаются, будто сбитые с толку, чем Логэйн, как всегда, не преминет воспользоваться.
И бой будет закончен. Как сотни боев до этого, - раненых нет, так, только царапины. Физиономию Роншаха искажает болью, и он, снова опершись на меч, что по рукоять – в загустевшей черной слизи мертвецов, медленно ковыляет к костру. «Дров бы подбавить», - такая вот будничная мысль, вполне себе. Логэйн поднимает глаза, и видит Веландиса по другую огня. И взгляд того – словно горящие угли.
- А теперь – время, Логэйн?! – да лучше бы ты эту свою ярость на мертвецов излил, остроухий ты недоумок, с тоской думается Мак-Тиру.
- Ты сам его слышал, - вот нехорошо указывать обнаженным оружием в сторону того, кого не собираешься убить. Или же собираешься? – нет, похоже, паренек едва ли не союзника видел в одноглазом. В том, кто сражается с такими, как Логэйн, Роншах, и Мэлоан – с людьми.
Не получается отринуть прошлое, паренек? – Мак-Тир тоже не убирает меча. Адалла подле его бедра рычит, прижав уши, готова броситься на защиту своего человека даже сквозь огонь.
- Они сражаются с шемами, - обвиняюще, будто наотмашь. – С такими, как ты, - да, за улыбочкой и легким нравом Веландиса скрывалось нечто вполне предсказуемое.
- Ты – Серый Страж. Как и я, - ровно отвечает Логэйн.
- Мы не были Стражами, когда ты продал в рабство мою сестру! – о, вот и вскрылось. Что же, это был лишь вопрос времени, - Мэлоан – слева от Мак-Тира, Роншах – справа. Дистанция оптимальная, чтобы не мешать руг другу.
- Я тебе враг, Вел? – миролюбиво и твердо спрашивает Роншах. По лицу того пробегает короткая судорога.
- Он – враг, - и показывает на Мак-Тира, край рта которого дергается короткой жесткой усмешкой.
- Я – твой командир. Поэтому, Веландис, Серый Страж Амарантайна – я приказываю тебе. Встать в строй, - короткие клинки в руках эльфа проворачиваются, взблескивая. Как же мало тебе понадобилось, ненависть, чтобы вспыхнуть – всего-то одна-единственная искра. Мак-Тир чуть проводит пальцами по холке мабари, и та поворачивает голову в сторону одноглазого.
- Встать. В строй! – голос бывшего генерала и полководца раскалывает сгустившийся воздух, точно удар грома.
- Ну, - Веландис кривовато ухмыляется. Клинки снова блестят – прежде чем отправиться в ножны за спиной.
- Теперь ты знаешь, - «О, парень. Так я почти что знал», - напряжение уходит, но будто толчками. Мак-Тир обводит поле боя медленным взглядом.
- Собираемся.

Резко тяжелеет воздух, под напряженные взгляды Стражей, под низкое рычание Адаллы – а Веландис, насвистывая ненавязчивый мотивчик, наклоняется к земле. За своим мешком? – но Логэйну приходится вновь положить ладонь на холку мабари. Та готова рвануться, и здесь уже незачем сравнивать ее с пущенной из лука стрелой. Она быстрее, и чувствует безошибочно того, кто посмел угрожать ее человеку. И она скалится – но не на Логэйна, когда поднимает на него глаза, а на Веландиса. Напряженный комок мышц с клыками пострашнее волчьих. Даром, что сука еще молода, броском способна снести кого-то раза в два, а то и в три тяжелее щуплого эльфа. И снесет – кинется на огра, на голема, на что и кого угодно. Так что с кинжалом у себя между ребер – это Мак-Тир, пожалуй, поспешил.
Выполняя приказ, Стражи собираются – собирать-то почти нечего. Мак-Тир проходит мимо Иорвета, не глядя на того, на расстоянии вытянутой руки. Адалла с громким шорохом скачет за ним по высокой траве, держа в черной пасти стрелы – бережно держит, и Логэйн знает, что, когда возьмёт их в руки, там и следа зубов не будет. Вот в слюне будет все, это да. Кроме оперения – умница мабари никогда не брала стрелу ни за перья, ни за наконечник –  только посередине. Логэйну даже не приходится стараться – шустрая сука выискивает его стрелы в траве в считанные мгновения. И, справедливости ради стоит заметить, что их немного, - Адалла осторожно раскрывает пасть в подставленную руку, и, вуфкнув, снова кидается в темноту.
И к одноглазому эльфу она подходит настороженно, не сводя с него глаз, и кладет его стрелы на землю, обнажив белые клыки до самых десен. Взгляда с него не сводит, и назад отступает, пятясь. Не поворачиваясь спиной, пока не достигает безопасного расстояния, - потом садится на обрубок хвоста, наблюдает за тем, как небольшой лагерь сворачивается окончательно. Обрубки ушей стоят торчком, не опускаясь – мало ли, что еще может явиться из темного леса, и черный блестящий нос прилежно трудится, ловя запахи. Но – ничего, кроме того, что было раньше. кроме гнилого запаха мертвечины, и того… скверного, который исходит, в том числе, и от ее, Адаллы, человека. И вот всех здесь, кроме одноглазого с острыми ушами, - негромко проскулив, почти вопросительно, она вскакивает, и обходит одноглазого кругом, принюхиваясь. Он пахнет одновременно знакомо и незнакомо, и на сей раз она садится напротив него, чуть склонив голову набок, рассматривая.
- Адалла! – но срывается с места, чуть стоит ее человеку позвать ее. Дым от потушенного костра стелется над землей, и свет теперь исходит только от факелов.
- Как нога? – Роншах только криво усмехается, встряхивая головой – мол, нормально. Разойдется, - так и будет, в конце-то концов. Мэлоан подсобил товарищу с повязкой, приложил свежую целебную припарку, а в стычке с нежитью, благо, особо никто не пострадал. Пара ссадин да царапин не в счет.
- Ну так что? – а воздух над Веландисом так и ходит ходуном. Глаза блестят, ноздри раздуваются – рука вот-вот потянется назад, к клинку. Ждет того, чтобы ему только повод дали – но увы.
«Кроме тебя, остроухий ты болван, больше здесь дураков нет», - Мак-Тир смотрит поверх вихрастой светловолосой головы эльфа на эльфа другого, чью издевательскую ухмылочку, дернувшую меченый рот, разглядел ой как хорошо. Дескать, вот незадача, сболтнул лишнего.
«Прикончить его здесь?» - спокойно поднимает голову короткая мысль. Чужак – он и есть чужак. Никто по нему горевать не будет – да и когда бы это волновало?
В отличие от прежней знакомой Логэйну эльфийки, этот Иорвет своей враждебностью, похоже, мог бы спалить половину леса Бресилиан. Остатки пламени, оставленного огненной бомбой, Стражи загасили, кстати говоря, а ходячую мертвечину, дабы снова не поднялась – стащили в яму, которая долийцам служила отхожим местом, полил еще одним горючим составом, да подожгли. Благо, ветер в другую сторону дует, все же, а огонь наружу вряд ли выберется.
«И что же с ним таким вот делать?» - скинуть в яму к мертвецам, в дерьмо и мертвечину? – лук вот только уже в руках у одноглазого. Скомандовать бы тишком Веландису о скрытой атаке, да только засранец скорее к Логэйну так подберется, что тоже понятно. Адалла? – нет, сука не успеет. Ублюдок уже наготове – или почти наготове. Жалости к спасенному эльфу Мак-Тир не испытывал, теперь этот Иорвет – не более чем помеха на их пути. Не оправившийся от раны до конца, он станет лишь задерживать Стражей.
«А отпускать эдакую тварь, дабы он также баламутил остроухих, разумно?» - Мак-Тир медленно выдохнул, снимая тетиву с собственного лука, дабы не утомлять дерево. Концы того благодарно дрогнули, распрямляясь; лязгнула пряжкой перевязь.
- Что «ну так что?» - не глядя на Веландиса, отозвался Логэйн. – Ты сейчас рот свой захлопнешь, и станешь выполнять приказы. А свои претензии изложишь Стражу-Командору – хоть Ферелдена, хоть Вейсхаупта. Хоть лично, хоть в донесении, - ох и занятным выше бы ответ. Мак-Тир даже бы посмеялся. - И если ты еще раз сунешься к этому вот – я тебе лично уши на ходу отрежу, Вел, - на сей раз он все же посмотрел на эльфа, ухмыльнувшись нехорошо. Тем самым Логэйном Мак-Тиром, что по молодости резал орлесианцев, будто скот.
- Это мне благодаря ты и твоя сестра родились свободными. Рассказать, что орлейские свиньи творили с Ферелденом, и с твоим народом, в частности? Да то же самое, что этот вот тут рассказывал тебе про свое, только ублюдкам разницы не было, люди, или эльфы. Твоих так вообще не держали даже за скот, – Веландис чуть стушевался. Замолк, но набычился нехорошо. Мак-Тир, хмыкнув, шевельнул подбородком в сторону леса.
- Не стоит благодарности. Двинулись. А ты, - он жестко взглянул в единственный глаз чужака, – пойдешь с нами. Советую не отставать – лес Бресилиан шутить не любит.
- Логэйн, а как же скверна? – подал голос Мэлоан. – Там явно вход на Тропы. Если он…
- В его интересах скверну все же не подхватить. К тому же, кто знает – вдруг там мы найдем нужный тебе портал, - само собой, никакой уверенности в том у Логэйна не было. Но выпускать из поля зрения этого Иорвета… о, вот уж нет.
Дураком его мать точно не растила.

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-05-26 16:39:33)

Резко холодает, как бывает, когда ночь подбирается к полуночи, а то и переваливает за нее, и запахи леса обостряются. Принюхиваясь, недовольно фыркает у бедра Логэйна Адалла, будто бы в ответ на ехидное замечание Иорвета – а тот вишь, с правой стороны встал. Не кривой частью лица, - Мак-Тир мимоходом, неторопливо примеривается, удобно ли будет, в случае чего, выхватить меч.
Лесу Бресилиан сейчас толикой крови, ушедшей в него, больше, толикой меньше – все едино. Не потому, что одноглазый ублюдок позволяет себе слишком многое, но потому, что раны эльфа залечены не до конца. Выдержит ли он темп передвижения Стражей, или придется помогать карабкаться ему по бурелому? – в отряде Логэйна и без того есть один пострадавший. Достаточно того, что этому Иорвету они помогли еще раньше, вытащив его, почти что перемолотого в начинку для мясных пирожков, из завала…
Да ладно, на самом деле, остроухий ублюдок действительно позволяет себе слишком многое.
- Вступая в ряды Серых Стражей, отрекаешься от прошлого. Его беда, что он не в силах, - раздраженно хмыкает Мак-Тир. Мабари согласно гавкает, и, вдруг напрягшись, припускает вперед. Не тревога, Логэйн знает – тогда бы Адалла повела себя иначе, начала бы, по меньшей мере, со стойки. А так… зверька почуяла какого-то, не иначе. Пускай перекусит – если придется спускаться на Тропы, или что бы там, под руинами, ни оказалось, поживиться свежей дичью там не получится.
- Доверять? Мне? Ты сам слышал его, - к чему озвучивать очевидное. Эльф пришел в Стражи, зная, что среди тех находится предавший короля Кайлана, и продавший его самого, Веландиса, сестру в рабство тевинтерцам. Какие тут еще нужны слова и объяснения. – Он здесь ради мести, вопреки всем клятвам. Полагаю, мой августейший зять был одного бы с ним мнения, - вольно, или нет, но Алистер приходит на ум. – Вопрос заключался в том, как скоро лопнет этот нарыв, - внимательный, насмешливый взгляд – кругом темно, но факел, что несет Мэлоан, достаточно освещает путь. И видно лица – половина лица, в случае остроухого.
- И более вопроса нет, - и ощущается облегчение. Наконец-то же. – Для Серых Стражей личные распри не имеют значения. Не должны иметь, - кривая усмешка. – Главное – порождения тьмы и Мор. Мор недавно кончился, а порождения тьмы – нет. Потому держи рот закрытым, когда с ними сражаешься, - глядя в единственный глаз эльфа, поясняет Логэйн. – Глотнешь ненароком крови, и более не вернешься туда, откуда родом. Либо скверна убьет тебя за пару дней, либо повредишься в уме, и станешь искать порождений тьмы, сгнивая заживо. Скверна – то, отчего удрали твои… не знаю, сородичи, или нет, но они также зовут себя эльфами. Кровь твари, что мы прикончили, на какое-то время отравит землю в лесу, там, где пролилась. До следующей весны. Но, раз поблизости вскрылся проход на Тропы, то пролившаяся оскверненная кровь – меньшая из бед этого леса. Серым Стражам же скверна не страшна.
Он замолкает, вновь прислушиваясь, на миг прикрывая глаза, чтобы не отвлекал слепящий свет факела. Впереди – кажется, ничего. Тьма мертво молчит, но предчувствие не обманывает бывшего тэйрна, бывшего браконьера – их ждет нечто крупное, непреодолимо крупное. И заливающаяся взволнованным лаем Адалла – тому лучшее подтверждение.
- Стоять, - отрывисто бросает Мак-Тир, останавливаясь. Сука подлетает к нему, вскидывает лапы на плечи, и лает, будто пытаясь что-то сказать.
- Не мельтеши, - разраженный приказ, и Адалла плюхается на хвост, оставаясь смирно сидеть, только поскуливая, будто металлом по металлу ведя.
- Туда можно пройти? – мабари звонко гавкает. – Мы пройдем? – утвердительное поскуливание. – Опасно? – она снова срывается с места, и нарезает вокруг Логэйна несколько кругов, точно пытаясь сказать, «эй, не ходи туда».
- Тихо, - сука вновь унимается, но продолжает тихонько скулить, идя вровень с прибавившим шагу отрядом. – Скверны я не ощущаю, - остальные прекрасно знают, что чувствительность к скверне у всех разная, и что все Стражи здесь ощущают ее примерно одинаково. Предчувствие опасности есть, но ничего в крови не жжется, не толкается знакомо. И это пока что внушает надежду, - пробираясь буреломом, а на самом деле, следами промчавшегося огра, Мак-Тир чуть кивает Иорвету:
- Ты стрелок, и твои стрелы могут нам пригодиться. Полагаю, это достаточная плата за то, что мы не оставили тебя под этими вот руинами, - свет факела выхватывает из темноты белые обломки колонн, нагроможденные глыбами. Смешанные с землей и корнями, с белеющими щепками, разбросанными, точно обглоданные кости. И посреди всего – зияющая дыра, откуда так и разит сладковато-удушливым запахом гнили.
- Скверна, - Роншах, неловко поморщившись, вдруг наклоняется к земле. Маслянистая черноватая плена, на ощупь похожая на змеиную кожу, тонкими полосами тянется из дыры. Но ее немного, и она уже начинает засыхать.
- Огр притащил ее с собой, - без обиняков заявляет Веландис, но осекается, быстрым взглядом встретившись с Логэйном. Не хватало еще, чтобы тот согласился – но Мак-Тир согласен.
- Так и есть. Из самой глубины пришел, - взгляд на Иорвета. – В этих руинах когда-то творилась магия. Если решишься поискать, то можешь найти что-то, что тебе поможет вернуться, - остальные хранят удивленное молчание, допуская, что командир может знать больше.  – Так что пока что нам по пути.

Веландис снова уставился на Логэйна, дернулся лицом, с которого не успел стереть выражение удивления. Остальные тоже не ожидали услышать такую-то чушь, - Мак-Тир слегка цокнул языком, встряхивая головой.
- Вон оттуда мы тебя именно для этого вытаскивали, Иорвет, - кивок в сторону темнеющего переплетения стволов и ветвей. Тут пройти-то всего ничего, до места, где они выволокли этого остроухого из завала. Может, лесные звери еще не всю кровь вылизали.
И больше ничего не стал говорить, только взглядом проводил блеснувший в свете факелов наконечник стрелы.
- Порождений тьмы нет, - слабо трепыхнулась надежда, дескать, может, ложная тревога? Точно так же слабо, как, когда спустились по осыпающемуся пролому внутрь древних каменных стен, пламя факелов приугасло. Плохой воздух здесь, - Логэйн забрал факел у Мэлоана, повел вдоль стены. Старые жаровни, затянутые паутиной – та вспыхнула с искристым треском, но несколько огоньков все же затлело. Неохотно, по причине все того же спертого воздуха.
«Завалило воздуховоды, что ли?» - это могло стать серьезным препятствием. Мак-Тир поднес ладонь к пламени – то колебалось, не зная, куда тянуться – то ли к пролому, то ли…
- Дальше будет еще расщелина, - обратился он к своим. Адалла, настороженно нюхающая воздух подле ноги своего человека, согласно тявкнула. – Двинулись, - эхо шагов беспорядочно и глухо зазвучало, отдаваясь от стен. Какие еще жаровни попадались по пути – их зажигали, глядя на то, как из темноты выступают барельефы и статуи в стенных нишах.
Толстые древесные корни спускались с потолка, под ногами сухо хрустели мелкие камешки и песок. Изредка еле слышно чавкало  - полосы скверны тянулись и сюда. Тишина окружала – только шум дыхания, брони, и собственных шагов нарушали ее. И тому, кто непривычен к подземельям, оно явно стало бы давящим.
- Так и есть, тевинтерские, - подал голос Роншах, идущий позади всех. Рана затягивалась, спасибо регенерации стражей, но ходок он ближайшее время неважный. – Только и гномье есть, - он кивнул на статую в два человеческих роста. Бородач, сжимающий молот.
Не особо секрет, что прежде гномьи королевства были сродни империи Тевинтер. Только под землей, - Глубинные Тропы связывали тейги и города гномов, до тех пор, пока та же самая империя Тевинтер не призвала на Тедас Мор. Если церковным байкам верить, конечно.
«Гномы и магия», - если помнить вдруг поднявшуюся нежить, которая отсюда потянулась. Нет, магия – это наследие тевинтерцев. Что-то в этом мире все же остается, мать его, неизменным. Например, не творящие магию гномы. Всякие полоумные дурачки, способные зачаровывать предметы – это отдельная статья, - Мак-Тир прочистил горло, вспоминая старика Бодана и его сынишку. Жутковатый гном, даже по меркам такого человека, как Логэйн.
Он внимательно рассматривал следы, оставленные на полу. Старые кости – следы старых костей, не везде затоптанные промчавшимся огром. Мертвецы, видимо, тут какое-то время. бродили? – головой тронуться можно, если представить, сколько времени они могли здесь бродить, сколько веков, если не тысячелетий. И все это время их поддерживала, не давая истлеть в пыль, магия?
«Будь проклята эта магия, чтоб ей», - добра ждать не приходилось. На памяти Логэйна, большинство знакомых ему магов крайне редко оказывались кем-то достойным. Вечно им вожжа какая-нибудь под хвост, да ударит.
Путь, кстати говоря, постепенно понижался – пологие ступени почти рассыпались от времени, искрошились, но уверенно уводили вниз.
Факелы светили все хуже. Веландис шумно, прерывисто вздохнул, как если бы ему не хватало воздуха. И тьма словно становилась гуще.
«Адалла не станет беспокоиться напрасно», - напомнил себе Логэйн, но темнота молчала. Ни порождений тьмы, ни нежити – мертвяки уже почуяли бы их. И Адалла ведет себя теперь спокойно, пусть и настороженно, - пальцы не успели коснуться холки мабари, как сука вдруг напряглась и коротко гавкнула. Пламя факелов дернулось ярче.
- Расщелина, - в лица ударило свежим воздухом. Относительно, конечно, с устойчивой вонью Глубинных Троп.
Вот там воздуховоды не завалило, - пройдя еще немного, Логэйн заметил, что пламя факелов будто бы стало ярче, кругом становилось светлее.
«Быть того не может», - и не было. Это светились лавовые потоки вдоль стен – вот чем могли удивлять Тропы, так этим. Чары - не магия - работали до сих пор.
Веяло сухим каменным жаром. Стражи, моргая на горящую золотом медленно текущую лаву, выбрались на широкий каменный тракт. И, чего уж там – вздохнули слегка с облегчением.
Окружающее им было, по меньшей мере, привычно.
Им приходится пройти еще немного, прежде чем встать, все же, лагерем. Порождений тьмы снова не ощущается. Почти можно поверить в то, что их здесь нет, но вот же, мать их, следы огра. Даже исследовать особо не пришлось.
Костер, привал – оглядев своих Стражей, Мак-Тир распорядился об отдыхе. Сам не чувствовал в том потребности, все вытесняла тревога.
Что-то не так, - гнетущее ощущение усиливалось. Что-то было не так, - взглядом скользил по высоким сводам Троп, не понимая, что же не вяжется, что же…
Гномий язык он знал так-сяк, насколько успел нахвататься. Письменности – и вовсе же нет. Но как та выглядит, знал, а уж что до тевена…
«Тевен», - Логэйн поднялся с кменного обломка, на котором сидел, и склонился над надписью – остатками ее, что валялась тут же. Тот же самый обломок колонны.
Надписи были на тевене. Очень старом, настолько, что Логэйн мог различить только отдельные символы.
- Магия здесь определённо творилась, - пока это пришлось бы принять как факт. Глядя в единственный глаз Иорвета, он пояснил:
- Гномы магию не творят. Обнаружить здесь что-то, с ней связанное – на Тропах, равносильно алмазу в навозной куче. Но тем лучше для тебя. Что-то тут точно есть, - а руины, которыми они прошли прежде – всего лишь часть входа на Глубинные Тропы… где гномы и люди вместе обитали, что ли?
От этих загадок мутило и пухла голова, чтоб ему.

- Скверна близко. Порождения тьмы, - вместо Логэйна отозвался Веландис. Остальные только переглянулись, невольно прибавляя шагу. Мак-Тир, в арьергарде шагающий, обратил внимание на то, как Роншах и Мэлоан подались ближе друг к другу, смыкая строй. Прикрывая одноглазого.
Потому что он тут единственный, кому лишний раз вдохнуть опасно окажется.
В свое время у Мэрика, в его приключениях на Глубинных Тропах, были особые снадобья и травы, чтобы не заразиться скверной. Хренов бегун. Амелл и ее приятели ничего не использовали, но  с ними обреталась ведьма, - невольно Логэйн вздохнул, и старуха Винн. И если Морриган разбиралась во всевозможных травках и эликсирах, то старушенция была лучшей целительницей из всех, виденных Логэйном за его не самую короткую жизнь.
Так-то, каждый Страж более или менее соображает в лекарском мастерстве. В первую очередь – в том, как ослабить действие скверны, если кому-то все же не повезло. Как вылечить землю, как лучше всего выжечь оскверненные поля. Самих спасает регенерация, даруемая все той же скверной, раны заживают на них быстро, как на мабари. Но все же, иметь в отряде мага – изряднейшее подспорье. А этот Йорвет, вроде как, тоже недоволен магами. Какими-то своими,
Та рыженькая остроухая о магах отзывалась чуть ли не благоговейно. Своего мира, вестимо, - Мак-Тир медленно скрежетнул зубами.
Староват он для таких вот экивоков становится. И подчиненные Стражи вон, глазами сверлят. Дескать, объясняй, Логэйн – а ведь придется. Не им, так Стражу-Командору. Кларель, чтоб ей.
Перевода в Ферелден для него не случилось. Но нынешнее присутствие на родине – тоже часть какой-то возни, устроенной клятой орлейской крысой. Логэйн Кларель не доверял, а она не доверяла ему, но что-то щелкнуло там, в верхах, и случилось так, что переведенный в Орлей Страж Мак-Тир вновь оказался на родне. Из Гварена они должны были отправиться в Джейдер. И следовало поторапливаться, но как всегда, случайности вмешались в планы. Случайности – в виде этой остроухой обузы.
Адалла медленно порысила вперед, навострив уши, затем коротко гавкнула, и одним прыжком скрылась за поворотом. Стражи потянули мечи из ножен, чувствуя вперед горячее и клокочущее, темное – как кипящая грязь.
«На ловца и зверь», - нехорошо дергается внутри, тем же самым горячим. Скверна почуяла скверну, - слышен скрежет когтей по каменным плитам, и Адалла во весь опор мчится обратно. Замирает подле своего человека, широко расставив лапы, припав к земле, готовая к броску.
- Строй, - командует Мак-Тир, и Мэлоан с Роншахом расступаются, давая ему занять место посередине. Тех, кто на них сейчас бежит, нужно встречать самым простым способом – стенка на стенку.
Щиты – на щиты, - низкорослые твари щерят длинные клыки, вставляют перед собой грубые металлические пластины, выкованные под углом. Нехитрая, но убийственная конструкция, если не знать, как с ними обходиться. Генлоки – их здесь немного, соображать, откуда взялись – некогда. Могли выбраться сквозь любую дыру, коих тут, на Тропах, немерено. Или же сопровождали огра? – «тогда бы уже выцарапались наружу, вслед за ним».
Сумрачно кругом, разглядывать, что да как, некогда, - меч несется вперед, рассекая бледную морду твари. Брызжет черная кровь, широко и щедро, но меч едва не застревает в вязкой плоти, словно подсохшей, приставшей к костям. Генлок сдавленно квакает рассеченной пастью, и валится набок, и сбоку Логэйну летит удар щитом. Отбивать такой – только собственный щит ломать, и потом он, чувствуя намерение порождения тьмы, уклоняется, уходит с линии атаки. И – контратака; змеей выстреливает меч, второй генлок валится.
По ощущениям, впереди – еще дюжины полторы тварей. Благо, тупы. Без эмиссаров, - тех чувствуешь, как горящие стога в собственной крови. Ни с чем не спутать.
Чего уж говорить об эмиссарах-магах, или вовсе, ограх, - вопросы с непонятной магией, в самой глубине этого входа на Тропы (или гномско-людских руинах?) творящихся, покамест стали неважными. Порождения тьмы почуяли стражей, Стражи почувствовали порождений тьмы – словом, все как обычно.

Нападение отбили быстро, особо не заморачиваясь. Генлоки любят переть числом, но умирают легко. С гарлоками посложнее. И затем, пока вперед продвигались, Стражи заметили и приметы того, откуда эти твари поперли. Когда-то широкий центральный проход завалило каменными плитами – вверху то ли настройка была какая, то ли еще что. Обломанный камень на входе, между двух сложившихся плит, словно чьей-то здоровенной спиной был стесан – и на самом своде с двумя отчетливыми бороздами в камне, слишком светлыми. Следы от рогов.
- Отсюда огр и вышел, - Логэйн провел рукой по стене. Под перчаткой слегка хлюпнуло – свежая скверна, так-так. «Ну-ка», - проход за расщелиной расширялся. И в глубине его блеснуло тонко и серебряно, будто бы узором.
«Неплохо», - он потянул из-за спины лук.
- С магией тут, видно, уже порождения пошалили, - проворчал, доставая стрелу. – И если там вон – не эмиссар прячется, то моя дочь – не королева Ферелдена, - это уже вполголоса, натягивая тетиву. По рунам-ловушкам надо ударять издалека, чтобы не попасть под взрыв. А уж какими эти ледяные взрывы бывают, Логэйну не хотелось вспоминать.
Тетива вздрогнула. Стрела пошла хорошо, но в полете задела какой-то выступ, и Мак-Тир раздраженно выругался сквозь зубы, когда услышал звонкий перестук древка, по камням покатившегося. И обернулся на Йорвета.
- Видишь вон там, блестит? Выстрели. Снимем ловушки. Близко не подходи – шибанет, - авось этому, все же, повезет больше, чем Логэйну.

- А чего бы ей мешало, - проворчал кто-то из парней. Кажется, Роншах. Веландис хранил хмурое молчание, то и дело косясь на одноглазого. – В отличие от людей и… эльфов, к ним демоны не тянутся. Колдуй – не хочу. Вот они и колдуют.
Надо же, старина Рон – все-таки это был он. Разбираешься в сортах дерьма, и знаешь о магах чуть больше, чем это можно было бы прочесть по твоему голосу. Неужели причиной тому только лишь знания, в Ордене уже полученные? - Логэйн  неторопливо напряг мышцы спины, что после неудачного выстрела немного клинило болью, и отошел в сторону. От прохода.
Разговаривали тихо, а магический ублюдок был занят своим делом, да настолько, что принимал Стражей за своих, чувствуя в них скверну.
А прочие в отряде, судя по всему, незаметно уже и свыклись с мыслью о том, что бредущий с ними эльф явился невесть откуда. Рослый, языкатый, не пришибленный. Логэйну снова вспомнилась та рыженькая. Хорошая была девчонка, но как-то так сложилось, что бывшему тэйрну куда проще было находить общий язык с такими вот ушлепками, вроде одноглазого. Да и что там… общий язык. Общее молчание.
Но, одноглазый эльф или нет, а выстрелил точнее Логэйна. Зрение сбоку опалило, белой вспышкой, послышался грохот – что-то в пещере обвалилось, или из обветшавшего камня уже, и очень уж нежеланный для логэйнова слуха звук – звон стекла. Нехорошей памятью о сильверитовых шахтах близ Амарантайна так и дернуло, но размышлять о происходящем было уже некогда. На грохот сбежались твари, как по команде – а над всеми ними, паря неспешно над полом, возвышался эмиссар.
Воздух заклубился удушающим жаром.
- В сторону! – едва успели. Грязный, полузасыпанный каменной крошкой и щебнем пол под ногами расцвел сияющим огненным полукругом – огненной ловушкой. Еще пара мгновений – и поджарились бы, как наги на вертеле. И генлоки, подоспевшие с флангов, времени жаром не теряли – отвлекли Стражей на себя. Еще одно дело, - оскверненная кровь колотилась, опережая движения. Со стороны могло показаться – и казалось – что двигаются Серые с невероятной быстротой. так всегда бывало, если доверяешься собственному телу. Удар, пинок – следующий. Незачем думать, как двигаться. «Доверься мне», - так и нашептывает скверна в крови, и это, увы соблазнительно. и ей действительно доверяешься, несмотря на то, что ученые болваны толкуют, дескать, это-де приближает время Зова. Да какая уже разница – главное, сейчас не умереть.
На середине своего шестого десятка вот только еще о жизни, и продолжительности ее Логэйну не хватало задуматься, - бледное лицо под неполным забралом шлема прорезает мрачным оскалом, когда Мак-Тир все же пробивается к магической твари. Та окружает себя морозным барьером, и заносит когтистую лапу для нового заклятия.
«Не угадала», - удар щитом по лапе, и эмиссар визжит так, что закладывает уши. Сломал ему Логэйн руку, но остановит это ненадолго. Порождения тьмы не особо боятся боли – соображают вот туговато, это да.
«Не настолько туго, как ты думаешь», - хмыкает что-то внутри. Окружающий холод действительно сковывает движения – не сильно, но реакция кажется уже не той. Развеивать магию здесь никто особо не умеет, но и свои штучки тоже есть.
- Логэйн! – летит окрик из-за спины, и Мак-Тир броском откатывается в сторону. Под ногами – парящими в воздухе ногами эмиссара разбивается склянка, и его окутывают клубы зеленоватого дыма. «Полезно», - замедляющий состав, да и ошеломляющий, к тому же. Ну, это если в голову твари попасть, - оскал остается на лице, усмешкой, когда Логэйн снова ударяет тварь, мечом, на сей раз. На сморщенной бледной коже раскрываются черные полосы, истекающие кровью, но эмиссар будто и не замечает их. Очухался на удивление быстро, а затем воздух кругом него слабо мерцает – и он, тварь такая, затем появляется в дальней конце помещения.
Пока сражались, переместились немного вглубь, и Логэйн с неудовольствием отметил – успел, нашел время, - что это место действительно слишком сильно и скверно смахивает на приснопамятные лаборатории одной твари под сильверитовыми шахтами Амарантайна. Неужели и этот настолько же разумен? Или тут кто посерьезней может попасться? – ответ перед ним, и куда ужасней и проще. Прозаичней.
Испещренное морщинами лицо, клочковатая, не полностью вылезшая борода. Налитые кровью красные глаза, остатки сине-серебристой брони – «мантии».
Из изъеденного скверной горла уже и слова не вырываются, только клокотание. Но колдовать убл…
Нет. Не ублюдок. Язык не поворачивается так назвать того, кто...
Как бы Логэйн не презирал орден Серых, подобной участи не заслуживал никто.
«Все там будем», - магия расцветает под скрюченными руками бывшего Серого Стража, окончательно пораженного скверной. Бесполезно взывать к его разуму – все сгнило, все съедено, все уничтожено. Теперь он – с порождениями тьмы.
Как много лет назад к порождениям переметнулись другие Стражи. И это была другая история. Он-то знает, бывший генерал Мак-Тир.
Логэйн видит это на лицах своих соратников – ужас, чувствует их взгляды на себе – обращаются на него, командир же. И только командует, мечом делая жест – «вперед».
В бою не с порождениями тьмы, а со своими. Собратьями по Ордену. Какой горький, мать его, конец.
- Йорвет, прикончи его! – стрелку снимать его – самое оно. А позади мага что-то отблескивает, неуловимо – огромное, выше человеческого роста, похожее на зеркало. И из него веет ох как знакомо.
Скверной.

Отредактировано Loghain Mac Tir (2018-09-25 23:22:33)

Адалле не нравится. Рычит озлобленно, прижимает уши, но бросается добить, догрызть того оскверненного человека, в горло которого вонзилась стрела одноглазого и остроухого. Она привыкла к этой скверне, она привыкла к жгучей и поющей тьме, та течет сквозь ее клыки сейчас, сочится гнилью, и мабари долго кашляет, выхаркивая дрянь. Но он уже мертв – и она подается в сторону с облегчением. Еще никогда на ее памяти, на памяти умного и чуткого зверя, Адалле не приходилось загрызать такого же, как ее человек.
В нем тоже зреет тьма, чует Адалла, и поэтому подскакивает к Логэйну, обеспокоенно гавкает, заглядывая в лицо, дескать, все хорошо, все, все хорошо? Ее не страшат подземелья, не страшат темные твари с бледными перекошенными мордами, которые лязгают черным железом. Не боится она и огня или холода, или молний – привыкла от них уклоняться, но то, во что превратился этот… она боится для него такой же участи. И потому жалобно поскуливает, тычась ему под руку, когда тот склоняется над мертвецом, в медленном удивлении приподнимая брови на чудо-стрелу, развернувшуюся тремя наконечниками. Или чем бы это ни было.
- Тихо, Адалла, отзынь, - похлопав суку по холке, Логэйн лишь хмыкает на вопрос подошедшего эльфа. Самое оно, да, действительно. Почему бы не обсудить произошедшее, не зачистив предварительно помещение? – мало ли, какие еще твари могут тут быть. Эта такая, мать ее, привычная мысль, и Стражам даже переглядываться не надо – расходятся по помещению, что вытянутое, с одной колонной посередине. Выглядит она покоробленной, неплохо так посеченной, будто об нее не раз и не два ударяли похожими глыбами. «Каменным кулаком»? – хорошее заклинание, Логэйну разок так прилетало, - он медленно проводит ладонью над выпученными, налитыми кровью, белесым глазам мертвого собрата, закрывая опухшие, без ресниц, веки.
Кожа того – морщинистая, и будто вязкая на ощупь, лицо покрыто струпьями и фурункулами. Зубов в приоткрытом рту нет, а остатки залиты потемневшей кровью, в которой красный отлив улавливается едва-едва, смутно. «Скверно, скверна», - и от понимания того, что и ты будешь там же, если не повезет сгинуть на клинке порождения, берет неспешная такая, но злая тоска.
- «Любопытство», говоришь?.. – он хмыкает, поднимаясь, разгибая колени. – Не говори, что не видел, - то, как Стражи предугадывают удары. То, как атакуют быстрее, чем твари с оскверненными мозгами. То, что уже почти не хромающий после удара-то огра Роншах уже, вроде как, прошел дальше; в самую темноту углубился Вел. Туда, к призрачно мерцающему зеркалу.
Это точно зеркало, - высоченное, в полтора человеческих роста, и от него веет.
- Вел, назад, - это вырывается прежде, чем Логэйн успевает подумать. От резкого окрика с потолка сыплются струйки песка, что-то звякает – каменные стены обступают близко, эха нет, есть сила голоса. Командирского, вестимо, но остроухий только оборачивается через плечо, осклабившись.
- А что оно мне сделает? – от зеркала тянет такой чернотой, такой скверной, что Логэйну аж нутро стискивает. Подкатывающей тошнотой. Слышно, как сбоку снова откашливается Адалла, готовая сблевнуть, а затем злобно рычит.
- Сдается мне, оно навредит даже тебе, - любому из них. Предупреждающий взгляд эльфу, ребра у которого зажили как-то подозрительно быстро, однако. «Тоже регенерация?» - ишь ты, стрелял неплохо эдак. И успел клинком помахать. Вытер хоть его, хватило ли ума? – если кровь порождений тьмы просто на кожу попадет, то можно и не подхватить скверну.
«А можно и подхватить», - он переглядывается с Мэлоаном. Тот шипит от боли, наскоро перехватывая окровавленную руку бинтами. Задело. Но в целом, кажется, обошлись почти без повреждений.
- Вел, раздери тебя архидемон, – устало и хрипло повторяет Мак-Тир. – Завязывай развлекаться. Надо понять, как сюда попал, и отсюда выбрался огр. Что-то не вижу входов-выходов особо.
- Ну так посмотри сюда, мать твою дери гарлоки, - цедит щенок сквозь зубы, и Логэйн слегка прикрывает веки, унимая гнев. Его матери слишком, слишком давно уже нет в живых, но говорить вот так… нет, ни одна эльфийская крыса не посмеет.
Да что там, «эльфийская». Вообще – ни одна, - но к Веландису он все же приближается. Неспешно – рядом ступает напряженная, будто тетива лука, Адалла. И тихое рычание ее слышно отчетливо, эльфийскому-то уху в особенности, но вскоре звук тонет в негромком гудении, что исходит от зеркала. Оно…
Мелодичное.
Скверны в этой дряни столько, что оно способно петь. По пошедшей трещинами поверхности идут переливающиеся разводы; оно цвета запекшейся крови, покрытой серебряной амальгамой. Просвечивает багровым, и цвет этот почти приятен, не наводи на мысли о той темно-багровой жиже, что хлынула изо рта переставшего быть серым Стражем.
«Создатель милосердный. Да что ж ты такое есть?» - идущие по зеркальному полотну круги завораживают. Вместе с пением.
«Это пение», - пробирает до костей, продирает словно ледяными когтями по затылку.
«Зов», - по неторопливо переливающимся разводам проходит рябь, Мак-Тир смаргивает, и взгляд его падает на пол. Вот о чем говорил Вел – на постаменте , что под зеркалом, глубокая выбоина. От лапы – вон следы когтей. Вот еще пара ступенек обломана, а рядом так вообще вмятина в стене, будто хватили кулаком.
«Огр из этой дряни вышел?» - вот по всей видимости.
- Надо это дерьмо уничтожить, - и немедленно. – Поищите тут чего для запалов, - в магической лаборатории можно всякое отыскать. – Йорвет, извини – но не рекомендую тебе использовать эту штуку для порталов. Придется поискать другую, - вот же незадача. Ну уж как сложилось.