о проекте персонажи и фандомы гостевая акции картотека твинков книга жертв банк деятельность форума
• boromir
связь лс
И по просторам юнирола я слышу зычное "накатим". Широкой души человек, но он следит за вами, почти так же беспрерывно, как Око Саурона. Орг. вопросы, статистика, чистки.
• tauriel
связь лс
Не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, то ли с пирожком уйдешь, то ли с простреленным коленом. У каждого амс состава должен быть свой прекрасный эльф. Орг. вопросы, активность, пиар.

//PETER PARKER
И конечно же, это будет непросто. Питер понимает это даже до того, как мистер Старк — никак не получается разделить образ этого человека от него самого — говорит это. Иначе ведь тот справился бы сам. Вопрос, почему Железный Человек, не позвал на помощь других так и не звучит. Паркер с удивлением оглядывается, рассматривая оживающую по хлопку голограммы лабораторию. Впрочем, странно было бы предполагать, что Тони Старк, сделав свою собственную цифровую копию, не предусмотрит возможности дать ей управление своей же лабораторией. И все же это даже пугало отчасти. И странным образом словно давало надежду. Читать

NIGHT AFTER NIGHT//
Некоторые люди панически реагируют даже на мягкие угрозы своей власти и силы. Квинн не хотел думать, что его попытка заставить этих двоих думать о задаче есть проявлением страха потерять монополию на внимание ситха. Квинну не нужны глупости и ошибки. Но собственные поражения он всегда принимал слишком близко к сердцу. Капитан Квинн коротко смотрит на Навью — она продолжает улыбаться, это продолжает его раздражать, потому что он уже успел привыкнуть и полюбить эту улыбку, адресованную обычно в его сторону! — и говорит Пирсу: — Ваши разведчики уже должны были быть высланы в эти точки интереса. Мне нужен полный отчет. А также данные про караваны доставки припасов генералов, в отчете сказано что вы смогли заметить генерала Фрелика а это уже большая удача для нашего задания на такой ранней стадии. Читать

uniROLE

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » uniROLE » X-Files » if i could take your hand


if i could take your hand

Сообщений 1 страница 30 из 65

1

if i could take your hand


http://s9.uploads.ru/t/h2Hc9.gif

We fight every night for something
When the sun sets we're both the same
Half in the shadows
Half burned in flames

http://s5.uploads.ru/t/Tt5Wv.gif

http://s8.uploads.ru/t/klzq1.gif

We can't look back for nothin'
Take what you need say your goodbyes
I gave you everything
And it's a beautiful crime.

http://sd.uploads.ru/t/GgNZB.gif


25 июля 2017, Бикон Хиллс - Нидерланды
Крис Арджент и Лидия Мартин

Теперь, когда известно, с какой напастью столкнулся город на этот раз, Лидия, получив от Хейла все козыри на руки, собирается отыскать недостающие паззлы и продумать план. Одной ей не справиться, и помощь опытного следопыта будет весьма кстати.

http://sf.uploads.ru/AQlGh.png

Отредактировано Lydia Martin (2018-05-03 12:03:15)

+2

2

- Лидия!
Женский голос неуловимым эхом разбудил банши, заставляя резко распахнуть глаза и судорожно глотать воздух, словно она задыхалась. Собственная кровать давно перестала быть безопасным местом, несмотря на все проделанные манипуляции с бузиной, которую богиня за версту обходит. Но этого было недостаточно. Очевидная связь между богиней смерти и банши - слишком буквальна и прозрачна. И после того, как Хольда умудрилась побывать в её разуме с помощью когтей Питера Хейла - эта ниточка стала только сильнее. В прочем, это и для Мартин сослужило хорошую службу. Ей удалось узнать много полезной и необходимой информация - направление, которое укажет нужный путь. Правда, это лишь со стороны выглядело проще, но на деле же... Едва банши принялась штудировать все возможные книги и статьи о Хольде, как натолкнулась на очевидную проблему. Источников много и большинство слишком искажено самым невообразимым способом. Мартин нужны были детали, весьма конкретные и точные. Ошибки недопустимы, но отделять зерна от плевел - та еще задачка для мозга.
Тишина и пустота собственного дома давили и мешали продуктивно работать. Девушке казалось, что за ней незримо наблюдает Хольда, стоя за спиной и опаляя кожу ледяным дыханием. Лидию слишком часто морозит, после первого и не прямого столкновения с Предводительницей Дикой Охоты. И этот холод, - могильный холод, - словно неотступно следовал за рыжей, куда бы она не пошла. Это уже становилось привычным, хотя и принимать этого не хотелось, но у Лидии не было выбора. Ей приходилось мириться с некомфортными условиями, принимая их за данность. Спецкурсов для подготовки банши пока не изобрели и справляться можно было благодаря исключительно собственным силам.
Гнетущее чувство становилось все более давящим и невыносимым. Отчаянно хотелось сорваться с места и убежать прочь из родного дома. Куда? Лишь один ответ приходил на ум сам с собой - Арджент. Последние дни пролетели как во сне. Завязнувшая в поисках Лидия совершенно не реагировала на окружающий мир, отфутболивая общество уклончивыми и быстрыми ответами. Меньше всего ей было нужно, чтобы кто-то отвлекал её от работы. И сейчас она ощутила едкий укол совести - в самое сердце. Уж кто-кто, а Крис имел права знать, чем занимается Лидия - она не могла держать его в неведенье, как остальных. Но девушка не была уверена, что готова рассказывать все подчистую. Некоторые вещи ей и самой необходимо было переварить и аккуратно разложить по полочкам у себя в голове - о с о з н а т ь.
Лидия отыскала большую коробку, скинула туда все книги и распечатки, закинула сверху свой ноутбук и практически бегом выскочила из дома. Прочь. Теперь со стороны дом выглядел угрожающе с опустевшими и чернеющими глазницами окон. Лидия замерла у входной дорожки, теребя ключи в руках, вглядываясь в здание, словно оцепенела. Однако спустя несколько секунд наваждение спало - Мартин погрузила свою поклажу на заднее сидение автомобиля и стараясь больше не смотреть на собственный дом, быстро уселась за руль и завела мотор. Яркий свет фар разбавил теплом ночную синеву. О том, что следует сначала позвонить и предупредить хозяина дома, что скоро к нему заявятся гости - Лидия вспомнила значительно позже. Но телефон был благополучно не ловил связь. Оставалось только рассчитывать на то, что Крис еще не спит.
- Черт! - Мартин недовольно поджала губы, сворачивая со своей улицы на следующую. Ехать недалеко, хотя в Бикон Хиллс все относительно близко, но зачастую никто не успевал вовремя в нужный момент. Банши и сама не понимала, что её так торопит//гонит вперед, но ей как будто необходимо было как можно быстрее добраться до дома Арджентов. Она знала, что опытный охотник станет лучшим помощником - при всей своей гениальности и сообразительности, в картах она разбирается так себе. И отыскать точное местоположение колодца в одной не маленькой стране - это надо не просто постараться, а быть подкованным в данном вопросе, иметь какой-то опыт. У Лидии его не было, а вот у Криса - вполне вероятно. Девушка выехала с центральной улицы. Дом располагался на отшибе, подальше от любопытных глаз и не привлекал к себе внимания. Сама бы Мартин не стала бы жить в подобной глухомани, но в данной ситуации - лучшего жилья не отыскать во всем городе. Его местоположение действительно было выгодным по всем пунктам. Наверняка, Крис именно этим и руководствовался, когда подбирал жилье. Лидия поймала себя на том, что с какой-то особенной теплотой произносит его имя даже у себя в мыслях. В начале, она списывала это на то, что их объединило общее потрясение - они были в шоке и понимали друг друга слишком хорошо в ту минуту. Это было естественно, что триггер, сработавший в равной степени, что на охотника, что на банши - сблизил их. Но в время шло, а поселившееся чувство внутри никуда не исчезало. Оно то начинало болезненно ныть, нашептывая в уши гадости, о которых Лидия даже подумать раньше не могла. И такого рода мысли не могли не пугать. То вдруг все становилось нормально. И ощущение успокаивающей нежности вытесняло весь яд из головы. Лидии было некогда разбираться в природе этих чувств. Или просто делала вид, что нет на это времени. Или на самом деле уже давно поняла, просто не стремилась в этом признаваться для начала хотя бы самой себе. Ей не хотелось лишних проблем, и она решила, что все пройдет само.
Однажды.
Когда-нибудь.
Если.
Может быть.
Наверное.

Банши дернула головой - не сейчас. Автомобиль остановился у нужного дома. Девушка выскочила наружу, загребая заодно и свою коробку, после чего поспешила к входной двери, спотыкаясь от тяжести и быстрой ходьбы по дорожке, не предназначенной для высоких каблуков. Добравшись до двери, банши бухнула свою ношу на крыльцо и постучала в дверь. И следом второй раз - нетерпеливо. Стоило двери лишь отвориться, как Лидия впихнула коробку в руки Ардженту.
- Я знаю, что с моей стороны слишком нагло вот так заявляться, посреди ночи и мешать твоему заслуженному отдыху, но... Ты мне нужен. Слишком сильно и слишком срочно. - Прямой взгляд в его глаза, затем банши покосилась на лестницу, ведущую на второй этаж. - Где Элли? Надеюсь, у вас все в порядке? - и понизила голос на всякий случай. То, что ей предстоит поведать охотнику - не тот рассказ, который готова была бы услышать Эллисон. Не говоря уже о том, что пока всех ответов на вопросы не было. - Это касается того, что происходит в городе и кто оживил Элли. Но лучше ей пока не знать об этом, потому что... я сама не до конца разобралась. И поэтому мне необходима твоя помощь.
Мартин неловко улыбнулась, сложив руки на груди и переступив с ноги на ногу.

Отредактировано Lydia Martin (2018-03-02 12:56:50)

+2

3

По ночам было тяжелее всего.
Ощущение странного сна, нереальности происходящего как часть существования, все эти недели, - Арджент порой сбивался на французский, особенно, в разговорах на улицах – с пареньком на заправке, с девчушкой из KFC – «два с собой, сэр?» - в глазах – узнавание, он тут примелькался в свое время, и легкое удивление, что прорезается ярче, вспыхивает почти что недоумением, в ответ на рассеянный кивок с торопливым «oui, s'il te plaît».
«Да, пожалуйста», - он бросает купленное на пассажирское сиденье, поворачивает ключ в замке зажигания, прикидывая мысленно про себя дорогу вверх по пологому склону холма… а затем вспоминает, что не такой едой надо кормить девушку-подростка, даром, что она ее так любит. «Ничего острого, сладкого или жирного», - кто так говорил, когда? – Лидия, да. Так говорила Лидия, - «форд» резко стартует, слишком резко, пожалуй. А корпус руля вдруг влажнеет под ладонями, пока Арджент всматривается в сгущающиеся сумерки – долгие, июльские, золотящие небо над Бикон Хиллс. Безмятежным городком в лесах северной Калифорнии, - сложно не обернуться назад, на восток, через плечо – сложно не искать взглядом неумолимо ползущую по темно-лиловому небосклону луну. Та наливается, полнеет – неумолимо, подчиняясь законам мироздания, перед которыми любые потуги и желания тех, кто под луной ходит, ничегошеньки не стоят.
Но, если бог существует – он видел, что Арджент старался. Городок замирал в ожидании и непонимании – вернулись, восстав из могил, в плоти и дыхании, те, кого считали потерянными. Десятки – д е с я т к и  встреч, подобных той, что Ардежнту довелось пережить ночью, несколько недель назад. Ночью, в которую будто никто ничего не заметил. Странно – будто бы Бикон Хиллс выхвачен чьей-то неумолимой рукой из потока времени, отгорожен от остального мира незримыми стенами из сверхъестественного, которого здесь и без того было хоть отбавляй, теперь же…
«Самое тяжелое в нашей работе – ждать», - и он ждал. Дом на холме, на отшибе, - словно наблюдательной пост; рунная защита, пеплом рябины, панелями и омелы и орешника – все это теперь естественно, как выдох и вздох. До конца только вот не уверен был в том, что все сработает, - подвал привычно ломился от оружия всех видов и мастей, от стволов до клинков, от луков до боевых игл. Что из этого арсенала могло пригодиться? – все. Или ничего – будет твари, что овладела его дочерью, вздумается выбраться наружу.
Странности в поведении и, лунатизм – ничего особенного, по сути, для той, что вернулась с того света. Днем это была Элли, все та же е г о  дочка, девочка, детка – с улыбкой и ямочкам  на щеках. Печальная и потерянная, временами – она осознавала прекрасно, что творится неладное, и в темных глазах ее Арджент видел отражение собственного взгляда – «какова же будет цена?» - но то, что творилось с ней по ночам…
Это будто была не она. Другая Эллисон, и делать вид, что ничего не замечает, становилось все опасней. Он говорил потом, что зачитался, заработался, просто не спится ему – но по ночам он караулил. Тихий скрип половиц говорил Кристоферу о многом, когда он сидел в засаде на собственную дочь, изображая спящего. Даже сердце билось мерно и медленно, будто и вправду спал – а рукоятка кольта нагревалась в ладони до раскаленной.
А днем было все будто бы как раньше – разговоры, даже смех. Встречи, встречи – как будто давно потерянные друзья, разъехавшиеся, кто куда, вновь встретились в Бикон Хиллс. Прогулки, даже пикники какие-то, и это наравне с чертовщиной, что колотилась в городке, будто зарождающийся в его плоти Чужой. Что-то да будет? – пока оставалось лишь ждать. Выматывать дочь тренировками – Эллисон вернулась к  их делу, как ни в чем не бывало, и Кристофер принял это молча, как само собой разумеющееся. «Разумеется». Говорить с ней – рассказывать, сквозь скованность, о том, как жил-был тут. Без нее, - снова чувствовать, как в душе что-то срастается обратно, как с нее плесень кусками обваливается, и в то же самое время будто слышать неведомо откуда, шорох струйки песка. Время иссякает, - знать бы именно только вот, до чего.
Звук вырвал Арджента из размышлений, из почти-дремоты – на самом деле, бдительного транса. Кто-то подъехал, - моргнув, он коснулся тачпада ноутбука, и вскинул брови удивленно – знакомая машина. Знакомая, торопливо пробежавшая до крыльца фигурка, стук в дверь, - он легко поднялся с кресла, прислушался. Кажется, Элли спит. «Спит ли?» - но до входной двери Крис добрался в пару бесшумных шагов. Щелчок предохранителя – пистолет убран; дверь отворилась – и он моргнул, удержав качнувшуюся коробку. Неяркий свет прихожей освещал взволнованное лицо Лидии, блестящие, тёмные от возбуждения глаза.
- Проходи, - «я снова не мистер Арджент, так?» - с неясной досадой и полуусмешкой подумалось, когда пропускал девушку. – Тише. Спит, - внимательно уставился на банши. – Сюда, - и показал ей на лестницу в полуподвал.
Все было просто. Без лишних вопросов – поверил Арджент банши сразу и безоговорочно. Чего уж там. Все он видел. Все оба видели. Здесь лучше не искать объяснений – время шуршит песком, убегающая в ничто струйка. И на счету – каждое мгновение, - он непроизвольно сглотнул, ощущая, как расслабленная бдительность, в которой пребывал все недавнее время, уходит, уступая место готовности.
Почти боевой готовности.
Книги, распечатки качнулись в коробке, мелькнул диодом, прямо в глаз, ноутбук. С мрачной уверенностью Кристофер открыл дверь в полуподвал, пропустил под рукой Лидию. Остановился, снова прислушиваясь, а затем шагнул вслед за Лидией.
- Подожди секунду, - поставив коробку на стол под компакт-панелью, он снова тронул тачпад ноутбука, быстро переключаясь между камерами. Спальня Эллисон – нехорошо, детка, да. Но иначе никак - дочь спала. Сегодня, похоже, все спокойно, - некогда задаваться вопросом, почему так, - Арджент оставил трансляцию с камеры на экране, не меняя, разве что, отставил ноутбук  чуть подальше, дабы тот не мешал.
- Насколько все плохо? – негромко спросил он банши. Свет одинокой лампы, белый, резкий, падал на нее сбоку, выбеливая ее кожу, и касаясь рыжих волос словно лунным светом.
- И чем я могу тебе помочь? – доставая ноутбук Лидии из коробки, и открывая его, спросил  он, вставая ближе к ней.

Отредактировано Christopher Argent (2018-02-25 13:38:02)

+2

4

Скользнула внутрь, на носочках, стараясь не задевать пол каблучками - любой стук, и Элли может проснуться. А иного объяснения зачем подруга пожаловала ночью в их дом, стараясь остаться не замеченной для неё - не было.
Не было, кроме правды.
Которую слишком рано было открывать. Ей еще предстояло это объяснить как-то Ардженту, чтобы тот не решил, что она с ума сошла окончательно. А он совершенно точно так подумает, едва сообразит, что банши собралась ехать в неизвестную страну, да не отдыха ради, а для поиска колодца, где ранее была заточена не просто сверхъестественная тварь, а богиня смерти. Так себе путешествие, не для слабонервных, но кроме Мартин это больше некому сделать. Поэтому доверив одержимого Хольдой Питера на попечении Малии, надеясь, что Хейлы смогут удержать того в ясном уме или хотя бы не позволят ему навредить хоть кому-то.
Пригнувшись, быстро прошла под чужой рукой и спустилась вниз. Лидию слегка потряхивало то ли от волнения, то ли от нетерпения. Банши словно чертовски опаздывала - ей нужно было торопиться, потому что время утекало. Ускользало сквозь пальцы - стрелки часов были не на стороне Лидии, и это главный минус. Козыри медленно, но верно, обращались в пустышку.
Она краем глаза понаблюдала за действиями охотника, слегка нахмурившись - увидел//выхватила взглядом угол знакомой комнаты на мониторе. Отец следит за дочерью. Есть на это определенные причины? Нет, не так. Мартин знает, что есть, должны быть, но коробит то, что ей о них не спешат говорить. И ей бы хотелось укорить Криса за это, но она не стала, подавив горечь тяжким вздохом. К тому же, сейчас в приоритете другие цели - они смысл всего.
- Я бы хотела сказать, что все не настолько плохо, - взглянула на Арджента серьезно, затем перевела взор зеленых глаз на коробку и принялась отыскивать книгу - старую, полустертую, зато содержащую достоверную информацию о Хольде, однако не рассказывающую о том, как от неё избавиться. Вернее, есть небольшое упоминание о ритуале в день перехода природы из одного в состояния в другое, но не более. Лидия прикинула в уме, решив, что речь идет стыке времен года. Когда последний день лета перейдет в первый день осени, например. Очень даже подходит.
Она раскрыла том, прошелестела пальцами и отыскав нужный разворот, передала книгу мужчине, чтобы тот мог наглядно убедиться.
- Это Хольда. В старогерманской мифологии - Предводительница Дикой Охоты и... - Лидия выдержала небольшую паузу, после чего перелистнула страницу книги - перед охотником появилось живописное изображение, сразу все объясняющее, - богиня зимы, ведьм и... Смерти. Я не буду вдаваться в подробности, потому, что думаю, ты и сам догадался о том, что это значит. Я перейду к сути. И так, долгие века, она была заточена в своём мире, без права выбраться наружу, но ей это не было особо нужно, пока функционировала Дикая Охота. Но как ты помнишь, не так давно цикл был прерван, что разгневало богиню. Однако, выбраться из своего мира самостоятельно, Хольда не могла, поэтому она ждала носителя - того, кто сможет провести её в мир живых.
Лидия порылась в своих распечатках, отыскивая иллюстрацию того, как богиня проникает в чужое тело и передала Крису.
- Однако, у всего есть своя цена. По сути своей, она паразитирует. У нее нет своего тела, поэтому она вынуждена делить его с кем-то, и обычно, она легко стирает чужую личность, оставшись хозяйкой тела. Но Хольда явно просчиталась, когда сделала свой выбор. - Она многозначительно покосилась на Кристофера. Рыжая подвела его к главной части событий, происходящих в Бикон Хиллс. - На данный момент, она находится в Питере Хейле. Я узнала об этом совсем недавно, когда решила обратиться к нему за помощью. Как ты помнишь, наши поиски того, что могло бы вернуть Элли к жизни увенчались не особым успехом. Зато число воскресших увеличилось в геометрической прогрессии. Они все воскресли в одно время, именно тогда, когда Хейл вернулся в Бикон Хиллс. Догадаешься, когда это было? - Поинтересовалась банши и продемонстрировала ему ярко-оранжевый стикер, на котором размашистым подчерком была выведена дата и обведена черным маркером. - Седьмого июля. Думаю, Хольда вернула их всех не по доброте душевной - они зачем-то ей нужны, для какой-то цели или ритуала. Пока не знаю. Не могу сказать точно, ведь разные источники говорят о разном, но ничего хорошего там нет в любом случае. В одном указывают жертвенный алтарь, чтобы богиня могла обрести былую мощь, - банши передала очередную распечатанную страницу, - во втором, эти души являются подпиткой, которая дает ей силы, вроде того, как это бывает у альф с их бетами. Третьи утверждают, что это неизменная армия Хольды, готовая выполнить любой её приказ. Чтобы не являлось из этого правдой - это проблема, над которой я работаю.
Мартин оперлась руками о стол, переведя дыхание. Она говорила слишком много и слишком быстро, не позволяя Ардженту перебить её и позволяя просто следить за её рассказом, вникая в ситуацию. Ей нужно было выговориться, изложить все, что знает. Потому что впереди самое сложное. Ей предстояло озвучить свой план, и что-то ей подсказывало - Кристофер не одобрит его. Сочтет, что она снова слишком многое взваливает на свои плечи и загоняет вконец, в попытках спасти всех... пуская в расход себя. Но Лидия не могла и не умела по-другому - очень многое стояло на кону. То, ради чего она готова была жертвовать.
- Я закончу, хорошо, а потом уже будем разбираться в том, что осталось неясным, - на всякий случай предупредила банши, подняв руку и призывая молчать. Прикрыв глаза, она размяла шею, повела плечами, словно снимая тяжкий груз, после чего тряхнула волосами, собранными на макушке. - Разумеется, проще было бы уничтожить Хольду стандартным путем. Убить носителя, стереть его с лица земли. Адское пламя Цербера бы идеально подошло. Но этого делать мы не будем. Я обещала Питеру, что не дам ему исчезнуть, поэтому, мы просто вернем богиню туда, откуда она явилась. К тому же, я так и не нашла информации о том, что будет с теми, кого она вернула, после её смерти. И ты понимаешь, что так рисковать я не хочу.
Вытащив ворох бумаг из коробки, Лидия открыла несколько сохраненных страниц на ноутбуке, после чего принялась раскладывать листы по полу, пока перед Крисом не предстала весьма подробная карта, с некоторыми обозначениями из разноцветных стикеров.
- Первое, это ритуал, отправляющий Хольду обратно. Единственное, что я знаю - это какое время и место нужно. - Лидия передала последний лист бумаги с нарисованным, её собственной рукой, колодцем. Таких рисунков у нее были десятки. Впадая в транс, студентка без конца рисовала проход в подземный мир Хольды. - Но подробности проведенного ритуала нигде не обозначены. Точнее, их слишком много и все они расходятся, а в таком деле нужна точность. Мне нужен свежий взгляд и... - банши отошла к стене, разглядывая труды своей кропотливой работы. Делать подробную карту Нидерланд - та еще задачка, но Лидия была скрупулезна и дотошна, особенно в деталях и старалась учесть все, - местоположение колодца. Как ты понимаешь, современные Нидерланды и древние - это две разные вещи, а описания более, чем пространственные. Есть что-то, что повторяется, и я пометила их, но я не сильна в этом, поэтому понадеялась, что ты поможешь мне. И предупреждая твой вопрос - да, я собираюсь поехать туда и лично отыскать вход в потусторонний мир. Кроме меня, это никто не сможет сделать. Мы с Хольдой связаны, и она меня боится. Поэтому я должна. Ради Элли. Ради Питера. Даже ради Бретта Талбота и его сестры.
Голос банши тихо звенел в тишине, нарушаемой лишь гудением ламп - в глазах читалась твердая решимость. Не получится отговорить или переубедить. Никакие слова не помогут изменить решения девушки. Лучше даже и не пытаться. Потому что когда у человека есть за что бороться - он становиться самым отчаянным воином, готовым на все. И Ардженту это должно быть хорошо известно.
З Н А К О М О.
Похожи.
Скребется мысль внутри черепной коробки. Отвлекает, но не мешает. Просто заставляет думать и о нём тоже. Зачем? Мартин устало опустилась на стул, откинувшись на его спинку, прикрыв пальцами глаза и скользя подушечками по лицу. В ушах стоял легкий звон, как от недосыпа. Кстати, давно она последний раз спала нормально? Кажется, перед тем, как встретиться с Хольдой-Питером. Будто целая вечность промелькнула, превратив беспокойный тревожный сон в хроническую бессонницу. Что ж, не такая уж и большая расплата за необходимые знания.
- Я могу рассказать тебе подробнее о встрече с Хейлом, если хочешь, - внезапно тихо, но мягко проговорила банши, затем резко выпрямилась. - Но мне срочно нужно выпить что-нибудь. У тебя есть виски? Или сойдет все что угодно крепкое и алкогольное. Мне необходимо перевести дух.

+2

5

Ярко-оранжевое пятно стикера с обведенным на нем черным кругом мелькает, похожее глаз зверя – Арджент провождает его взглядом, будто беря в сетку прицела. На торопливо говорящую, жестикулирующую Лидию смотрит неподвижно, светлея глазами – но не взглядом. В голове медленно щелкают детали, медленно клацают сочленения – собирается незримо, тяжело ложась прикладом, оружие по имени Арджент. Словно доселе Крис сам для себя лежал на полке, в бездействии – в ожидании.
И вот – искра на порох, - он резко дергает головой, втянув воздух носом, словно гончий пес, почуявший запах. Призыв к действию, исходящий от хрупкой девочки; шелест распечаток, свет экрана ноутбука, падающий на лица, тяжелая пухлая книга, раскинувшая пожелтевшие страницы – то, чего он, пожалуй, ждал. Как взведённый курок, как натянутая тетива лука, - приходится коротко сжать кулаки, дабы не выдать дрожь, мигом промчавшуюся по телу. Готовность.
Он делает шаг к Лидии, слишком вплотную, наклоняется к экрану, и, не замечая ее руки, быстро пролистывает сохраненные страницы вниз; отступает вслед за банши, оглядывая выложенную ей карту – мозаику. Взгляд подмечает автоматически – многое, сходство, мелкие детали. Сколько карт и планов местности ему в жизни своей доводилось видеть? – Арджент на мгновение садится, почти припав на одно колено, ведет перед собой рукой, над листами бумаги, точно выводя азимут. Замирает на миг, руки не убрав, словно тот самый пес в охотничьей стойке.
Многое из сказанного Лидией – а слова валятся и сыплются из быстро шевелящихся красных губ, словно дробь, рассыпающаяся по полу – звонко, часто и неумолимо – так вот, многое оказывается ему знакомым. Мифологию скандинавских стран он знает, и неплохо, равно, как и с мифологией других стран, но речь не о том. В голове щелкает, цепляясь – «Север – север», - Арджент кивает, скорее, собственным мыслям, помня об обнаруженных в ночь оранжевого стикера двоих северных оборотнях. Уже – весточка, уже примета, - медленный взгляд на Лидию, снизу вверх. Считать ли невероятной удачей то, что проклятая скандинавская богиня оказалась заточена в теле именно оборотня? – ох, а как же повезло самой банши, что умудрилась оказаться с ней связана.
Так, стоп. Богиня? – он легко поднимается, разгибая колени. Банши вещает столь же быстро, неумолимо, бесконечно – Арджент коротко останавливается напротив нее, сжимает за плечи, и наставив на нее указательный палец – мол, подожди.
И молча же оказывается у своего уже ноутбука – тишина, спокойствие на экране. Спящая Элли – как тогда, в ночь в бункере, на боку спит, клубочком свернувшись. То, что притаилось в ней, сегодня спит? – ночь еще долгая, шепчет что-то внутри Арджента, когда взгляд его падает на часы. «Все еще может перемениться».
Опустив голову, он размышляет о том, что вот они, известия, вот она, истина – сказанному Лидией Арджент верит безоговорочно. Не потому что отчаялся уже почти, и за соломинку цепляется – нет, кожей, затылком чувствует исходящую от девчонки уверенность.
Вся бесовщина, творящаяся в Бикон Хиллс в очередной раз, есть результат случайности. Как Хейл подцепил эту клятую заразу, названную богиней? – скорее, это некий сильный дух, но дабы именно богиня? – и банши намерена бросать вызов существу подобной силы? – на Лидию Кристофер не смотрит, напряженно размышляя. Ему нужна тишина. Проклятье, хотя бы мгновение тишины – и потому, когда Лидия все же замолкает, он выдыхает почти что с облегчение. Не вслух, - глядя на стальную решимость светящуюся в глазах девушки, Крис в который раз задается вопросом, как же так вышло – и как же так повезло этому проклятому городку, что у него есть подобная сила?
Баланс, равновесие? Провидение причиной тому, словно нечто неведомое знало о том, что именно этому калифорнийскому захолустью суждено стать вечным нарывом в мир сверхъестественного? – есть совпадения. А бога нет, как давно известно, но есть сила веры. Сила символов веры – уж кому, как не Ардженту, знать о том. Древний дух, лишенный сторонников, лишенный… почитателей, цепляется за случайно оказавшегося в зоне досягаемости носителя. Неудачно для духа то, что это оборотень; неудачно для Бикон Хиллс слишком многое в принципе.
И именно эта сила и возрождает некогда погибших, нарушая все законы физики, сохранения материи и прочее, - живое доказательство тому спит сейчас на втором этаже.
- И что же, - голос хриплый, непослушный после долгого молчания. Кажется, горло сейчас он и сам не отказался бы промочить, только вот не виски. – Ты полагаешь вернуть эту дрянь обратно? – словам сочиться бы сомнением, но нет. – Где гарантия того, что все… - не надо уточнять, кто именно «все» - Лидия сама перечислила их, только что, - не вернутся туда, где были? – невольно мыслью, что вместо дочери он может обнаружить лишь ее полуистлевшее тело, заставляет подумать о виски с удвоенной симпатией.
- Давай-ка по порядку. Выходит, Хейл оказался связан с древним духом, сильным настолько, что некогда именовался божеством. Сила оборотня не позволяет этой дряни захватить его сознание, так? – напрямую Лидия о том не сказала, но Ардженту порой не нужны были пояснения. – Между тем, тварь, оказавшись в городе, возрождает тех, когда некогда погиб? – пространства полуподвала невелико, да еще и на полу эти листки, иначе  бы Арджент, зная себя, начал бы лихорадочно и быстро ходить. – И по какой из причин здесь оказывается привязана Эллисон, хотел бы я знать? – снова прожигает двойственностью – слепящий страх потерять обретенное, и неумолимая, привычно холодная решительность со звуком его имени. «Арджент». Он сделает то, что обязан, ибо только так…
«Вот она, моя цена?» - он сильно выдыхает, шевельнув ноздрями, справляясь с собой. Это несложно. Он привык.
- Каковы риски? – осознание накатывает все стремительней, затем сокрушает. Пальцы стискивают край стола, на который Крис невольно опирается – опущенная книзу винтовка, дулом смотрящая в пол. Но – не разряженная, - вскидывает голову, приняв решение.
Лидия смотрит на него так, будто уверена в том, что Арджент сейчас станет ее отговаривать от плана – безумного, само собой. Но он не станет. Ресурсы, боевые единицы Бикон Хиллс – ценны и малочисленны, каждый на счету. И реальность как-то не слишком считается с тем, что одному из главных проклятого городка еще и двадцати лет даже нет.
«Это ведь и ради Элли», - проклятье, да, но он не может быть уверен в том, что все обойдется.
Что дочь…
- Уточню еще, - сглотнув, продолжает Кристофер. – Тебе нужна моя помощь, дабы физически найти вход в этом место? В подземный, потусторонний мир? – листок с нарисованным колодцем негромко шуршит, оказываясь в его руке. Почему бы, проклятье, нет – разве не мотало их силами Дикой Охоты туда-сюда меж мирами? – но каков оказался результат, вновь помнят все.
- Что на сей счет говорит и помнит сам Хейл? Да, рассказывай, - сухо, приказом, щелчком обоймы. Он поворачивается к Лидии спиной – пусть лучше не видит его лица. Скручивающую нутро сталь прорывается все же, бешенством – в добела стиснутых костяшках пальцев, за грянувшим в столешницу кулаком – боль прознает до запястья, отрезвляя. И следом сразу приходит расслабление – Арджент резко выдыхает, оборачиваясь. – Извини, - с костяшек, кажется, капает. Ерунда.
Стаканов здесь нет. За ними придется пойти наверх, - но початая бутылка «джека» негромко стучит по верстаку, вслед за шорохом перевязочного пакета и негромким постукиванием кубиков льда в пакете.
- Сходишь наверх, за стаканами? – он встречается с Лидией взглядами, свободной рукой открывая кран с водой, промывая руку. Дело на полминуты – и к возвращению девушки ссадины уже промыты и заклеены. Пакет со льдом тоже пригодится, для виски – кубики падают в стаканы с негромким бряканьем. То же, что у Арджента всегда бутылка под рукой – дело хозяйское. Хотя с тех пор, как Элли вернулась…
Разложенные распечатки приходится обходить – им эта карта еще понадобится. Снова беглый взгляд на собственный ноутбук – все спокойно. Только обнадеживаться не стоит, - прогнав мысль о том, что дух, воскресивший Элли, может как-то подслушивать их, или понимать, о чем здесь ведет речь, Арджент плеснул в стакан Лидии немного виски – на два пальца.
- Все, кто вернулся, ведут себя странно, - заговорил он, стакан взяв, но не притрагиваясь пока что к виски. – Ты знаешь что-то об этом? – конечно, знает. Разговор о поездке в Нидерланды пока придется отложить.
Сперва надо разобраться с тем, закрыты ли тылы.

Отредактировано Christopher Argent (2018-02-27 21:55:04)

+2

6

Лидия наблюдает за Арджентом, обнимая себя за плечи. Он неуловимо изменился.
Как охотник, напавший на след.
Она внимательно следит за тем, как тот изучает информацию, собранную ею столь кропотливо и делает свои выводы. Задает вопросы, на которые ответов нет. Лидия грустно и отстраненно улыбнулась, отведя взгляд на монитор ноутбука - туда, где высвечивалось изображение крепко спящей Элли. Нет, она... Её Элли. Неважно, какая сила подняла из могилы и вернула обратно. Дав однажды обещание, - нет, не Кристоферу, а себе самой! - Мартин была намерена сдержать его.
- Никаких гарантий нет, - честно призналась студентка, потому что ему врать не может, - я знаю лишь то, что если убить Хольду, то вместе с ней сгинут все те, кого она привела в этот мир. У меня есть теория, что если её не убить, а вернуть обратно, то воскрешенные потеряют с ней связь, станут свободными от неё. Я не знаю, не знаю, но других вариантов нет. Есть очевидный и есть не... очевидный.
Ощущая, как подкатил новый приступ нервозности, банши поднялась на ноги и прошлась немного вдоль стены, пытаясь подавить колючее раздражение. Ей бы хотелось списать все на собеседника, но она хорошо понимает природу этого чувства. Она ненавидит не_знать. Лидия предпочитает твердую почву под ногами, а не зыбкую топь, прогибающуюся под её весом. Болото готово утянуть, затащить на самое дно и мнимое спокойствие - обманчивая оболочка, доверять которой крайне глупо.
Рыжая замирает на месте, крепко зажмурив веки. Пульс долбит виски, словно бесконечная барабанная дробь. Надо успокоиться. Лидия помотала головой, стряхивая наваждение. Собралась, берет себя в руки. Повернувшись к Ардженту, Мартин подошла чуть ближе, разглядывая собственную карту.
- Я связываю воскрешение Элли с тем, что она умерла от рук Они. Я думаю, что это похоже на то, как, - Лидия подняла взгляд на охотника, - я чувствую гибель лишь тех, кто так или иначе связан с сверхъестественным миром. И здесь сработала та же схема. Знаешь, это странно. Предсказать её гибель и предсказать её жизнь.
Студентка отступила, словно отгораживаясь от Криса, возводя вновь невидимую стену. Так легче думается, когда эмоции отрезаны. А человек напротив - это чувства. Отражение многого того, что сейчас испытывает Лидия Мартин. И их так много, что сдерживать этот поток внутри себя становиться тяжко. Проще отключить опцию "чувствовать". Пусть оно копиться где-нибудь глубоко - она справится потом.
Погруженная в собственные мысли, банши вздрогнула, отшатнувшись, когда Арджент с силой руку опустил на стол. Сорвавшиеся с пальцев капли звонко шлепнулись на бетонный пол, одна попала на белую бумагу рядом, расползаясь жуткой алой кляксой. Так выглядит его боль. Лидии становится неловко и стыдно перед ним за то, что является свидетельницей выплеска его эмоций. И она душит в себе порыв подойти, помочь, позаботиться, как он совсем недавно. Вместо этого, девушка разворачивается и молча плывет бледным призраком вверх по лестнице, все так же стараясь не задевать каблуками пол. Оказавшись к коридоре, Мартин с раздражением снимает туфли, оставляя их у двери и на носочках движется в сторону темной кухни. Она не включает свет - сойдет и фонарик на мобильном телефоне.
- Лидия! - Хольда ласково зовет девушку по имени. Лидия вздрагивает и резко оборачивается. Она знает, что не увидит проклятую суку, но присутствие её слишком ощутимо. Черт, идиотка!
Забыв про стаканы, банши срывается с места, решительно выходит на улицу и направляется к своей машине. У неё есть кое-что, что избавит от Хольды. Защитит Эллисон и не позволит той выйти и навредить кому-нибудь. Достав мешочек с пеплом бузины, банши стремительно движется к крыльцу и цепляет его над входом. Затем возвращается в дом и бесшумно прикрывает дверь.
- Ты не можешь прятаться от меня здесь, Лидия. Ты не сможешь прятать её, банши. Эллисон - моя.
- Пошла к черту!
Рыжая с злобой смотрит на дверь, отступая назад, затем идет в кухню, быстро подхватывает первые попавшиеся стаканы и спускается вниз. К Ардженту. Первым делом замечает белые мазки повязок на руке, но тут же отводит взгляд, поставив принесенные бокалы на стол.
- Сочтем это передышкой и продолжим, - сухо произнесла Лидия, после чего залпом осушила содержимое своего стакана, поморщившись и выдохнув. Крепко. Алкогольное лекарство помогает победить тревогу, вызванную Хольдой, которая блуждает где-то вокруг дома или в голове банши. Физически, богини тут нет - только результаты её творений.
- Пожалуйста, не убирай то, что я повесила над вашей дверью. Даже не трогай. Это не позволит Хольде зайти в дом. И это хоть какая-то гарантия, что с Эллисон все в порядке. - Она искоса взглянула на Арджента, затем повернулась к нему спиной, изучая взглядом стену. - Я знаю, что все они вернулись в ночь с седьмого на восьмое, и что с ними всеми что-то не так. Думаю, они подвержены влиянию Хольды. Тут могу вспомнить свое сравнение со связью альф и бет. Я бы знала больше, если бы мне об этом рассказывали, а не скрывали, как будто я чужой посторонний человек. Но плевать. И так, после Элли, Лиам отвел меня к Бретту Талботу - оборотню из стаи Сатоми, если тебе это о чем-то говорит. И я нашла его сестру Лори. И...О боже...
Мартин резко села на стул. Глаза словно остекленели, глядя в никуда. Действительно, как много она знает? Сколько их - вернувшихся, оживших, воскреснувших? Кто еще мог оказаться снова в Бикон Хиллс, какие призраки из прошлого Лидии Мартин? А у нее они были. Точнее был. Один.
Она перевела взгляд на Арджента, затем тряхнула головой. Сейчас это не имеет никакого значения.
- Ничего-ничего, это просто... Так, мысли. Не обращай внимания. И так, Хейл. - Банши помассировала виски, собираясь с силами. - Когда я зашла в тупик, то поняла, что для расшифровки моих видений мне нужен помощник. Питер с этим всегда справлялся неплохо, поэтому я пошла к нему. - В памяти вспыхнули события недавней встречи. - Но вместо Питера меня встретила Хольда. Уж не знаю, что она хотела: взять под контроль или свести с ума, но не убить. Правда, он просчиталась, втыкая когти мне в затылок. Я просто сбежала... в сознание Питера, в его разум. Мне удалось заставить его вернуть себе контроль над собой. И многое из того, что я знаю сейчас - мне сказал он. Есть плюс, когда соседствуешь с одичалой стервой из потустороннего мира. Она не учла одного. В каждом правиле есть исключение. И я тому подтверждение. Она не знала, что у нас с Питером есть связь. Как ты знаешь, ген банши был активирован с его укусом. Именно поэтому я не обратилась - у меня иммунитет, но... Хейл был альфой, его укус несет в себе не только изменение и трансформацию, но и ментальную связь. И, по сути, я все же обратилась в весьма извращенном смысле, но связь между нами осталась. Словно, я до сих пор в некотором роде его бета, даже несмотря на то, что он давно не альфа. Благодаря этому, я смогла помочь и ему, и себе выбраться. Он мне рассказал, как можно защититься от Хольды подручными средствами, а так же дал некоторые наводки на ритуал, изгоняющий Хольду. Во первых, её нужно вернуть в колодец, - Лидия принялась загибать пальчики, - во-вторых, это возможно только на стыке двух разных времен года. В-третьих, её нужно запечатать внутри вместе с рассветом. И поскольку, это вход в загробный мир, то беспрепятственно зайти туда могут только те, кто живут на два мира. То есть, банши. - Заключила девушка, глянув исподлобья на охотника. - Поэтому, она меня боится.
Телефон внезапно завибрировал, разрезав повисшую тишину. Лидия машинально извлекла аппарат из кармана. На экране высветилось сообщение о переводе денежных средств на её счет.
- И как это понимать? - Аккуратная бровка взлетела вверх. Ошибка, допущенная оператором, делавшим перевод? Такое сплошь и рядом случается - достаточно лишь одну цифру перепутать, чтобы отправить деньги по другому адресу. У Лидии не было таких людей, которые бы отсылали ей подобные суммы. - Мне только что перевели на счет крупную сумму денег. - Банши продемонстрировала Ардженту телефон с странным сообщением. Только этого не хватало: ходить и разбираться с чужими оплошностями. Однако, объяснение нашлось быстрее, чем рыжая предполагала. Следом пришло еще одно смс.
- Я не хочу, чтобы моё спасение не состоялось только потому, что тебе не хватило денег на билет. Чеки приложишь. - Лидия скривилась. - Это радует, что Хейл в здравом уме и памяти. Видимо, сдать его семье, было хорошей идеей, раз он до сих пор в себе.

Отредактировано Lydia Martin (2018-03-05 20:10:34)

+2

7

Виски – на два пальца – выпит почти залпом; Лидия будто даже не заметила этого, - Арджент еле заметно щурится, взглядом ведя по изгибу ее шеи, к убранным наверх волосам. Недоверием, напряжением, обидой снова веет в воздухе, будто запахом гари, оседает в легких горько и солоно. Точно что-то сгорело  в глубине этого дома, и сейчас пробивается через решетку вентиляции, - он коротко тянет воздух носом.
Порой ему кажется, что чужие эмоции чувствует не хуже оборотней с их сверхъестественным нюхом, - кубики льда побрякивают почти что спокойно. вспышка адреналина оседает в теле прежним спокойствием, готовая, если понадобиться, всколыхнуться вновь. Но теперь Кристофер собран. С о б р а н.
На взводе. В правильном смысле.
- Сатоми? Да кажется, припоминаю, - короткая усмешка. – Кажется, я однажды немного помог этой стае, - глаза чуть взблескивают, одновременно почти весело и почти опасно. – Помнится мне, они были весьма многочисленны. Будет немало вопросов… если вернутся все, - а уж сколько вопросов с его девочкой, с той, чью смерть констатировали, подтвердили, засекли? – Арджент на миг вновь видит мертвый свет бестеневой лампы, и бледное, умиротворенное лицо дочери, которое мгновение спустя накрывают белой простыней, скрывая и метки смерти, и Y-образный шов на груди.
- Из сказанного тобой я не понял одного, - в противовес быстрому, подскакивающему порой голосу Лидии слова его скупы, голос – ровен. «Кто-то же должен здесь оставаться спокойным», – привычная мысль, под клокотание проснувшегося в груди вулкана. Арджент делает неторопливый глоток, чувствуя, как легкая боль колотится в кончиках пальцев – надо же, лед прошел сквозь стекло; прикасается ими к собственному лбу, и чувствует раскаленное. Вскидывает голову на банши.
- Как ты намерена уговорить ту тварь вернуться? – вроде как «как ты собираешься возвращаться домой с вечеринки за тридевять земель; кто отвезет тебя?» Спокойствие пока не поддается – толстый лед, надежная броня. Это Арджента потом накроет. Позднее. Вначале – дело, - он поворачивает голову на неподвижное пятно на экране ноутбука, смаргивает – Элли спит. А от легкого ветерка, похоже, пробивающегося в приоткрытое окно, вздрагивают, подмигнув серебром, обереги. Повешенное Лидией над дверью – тоже оберег? Забавно, что она взялась советовать е м у, поучая насчет того, стоит ли трогать этот предмет. А то Арджент будто в первый раз имеет дело со сверхъестественным, право слово.
- Спасибо. Полагаю, это было разумно. У этого дома неплохая защита, - после некоторой паузы говорит он, - но хуже, чем была в прежних моих домах, - пояснять незачем – наверх до сих пор громоздятся коробки с вещами, а сам дом выглядит и чувствуется нежилым. Точно переехавшие в него еще не поняли, намерены ли остаться – а может, и поняли, наоборот. Что существование их столь преходяще и ненадежно, что сейчас вот, внезапным откровением, оказалось зажато в маленьком белом кулачке.
«Собирается пойти туда одна, так?» - постепенно масштабы происходящего открывались перед Крисом, словно озаренные мысленным рассветом. Чувство было, что он стоит где-то на горном склоне – а до горизонта не меньше нескольких жизней пути.
Древний дух – «богиня?» - поселившаяся в теле оборотня, воскрешает некогда погибших в Бикон Хиллс людей и не-людей. Воскрешает Элли – Арджент был далек от того, дабы согласиться с Лидией, что-де, причина в том, что его девочка погибла от рук – меча – Они. Кроме крови рода ее отца, в Эллисон не было ничего особенного – и он оставалась обычной девушкой, разве что, с небывалой физической подготовкой и умением обращаться со всевозможными видами оружия. Но она была человеком, и погибла человеком, - он коротко и быстро смотрит на Лидию. «Предсказать ее смерть и предсказать ее жизнь?» - отголосками кошмаров, мертвого стука в дверь вдруг продирает по спине; он резко вскидывает голову, вдруг снова услышав этот стук.
Но Элли спит. Все тихо, - тишину, вдруг воцарившуюся, нарушает звук входящего сообщения. Арджент наблюдает за Лидией, машинально подливая себе еще виски. Хейла что, действительно, стоит переправить уже по прежнему по адресу, в Эйкен – заведение для душевнобольных?
Хотя чему тут удивляться уже, - он слегка наклоняет голову, щурясь, будто от сильного ветра. Средства для путешествия – это неплохо. Только вот что же, Лидия действительно отправится туда одна? – мысленно пересчитать возможные боеспособные единицы. И понять, что в обойме – один-единственный патрон.
- Действительно. Деньги решают все, - короткая усмешка. – Значит, никто из многочисленного семейства Хейлов не сумеет помочь тебе? А что Скотт, тоже занят? – сказанное Лидией о связи между ней и Хейлом не особо удивило Арджента. Сверхъестественное – на то и таково; каких только форм не принимало, - в полумраке на мгновение сверкнули зеленые огни, и отстраненно, будто сквозь толстое стекло, послышалось рычание. Послышался крик, хриплый, надсадный – только будто бы уже из-за спины.
«Бешеных собак стреляют», - его собственный отец оказался тем самым псом, сорвавшимся с цепи. Заразившим безумием весь городок. Только вот и этому удивляться не приходится – эманации всего странного – часть воздуха на Бикон Хиллс. Живешь здесь – дышишь всем, чем угодно, но только не нормальной жизнью.
Когда Элли вернулась, Арджент знал заранее, что ничего не будет просто. Теперь, с объяснениями банши, многое вставало на свои места – древняя дрянь управляет ею, как и прочими воскрешенными, - рука в белых метках пластырей потянулась переключить камеры на ноутбуке, прокручивая картинку. Кто знает, вдруг воскрешенные сейчас тянутся вереницей сюда, будто зомби в третьесортных ужастиках, дабы расправиться с банши – той, кого их повелительница боится.
«Ага. А я – Крис, и это моя гром-палка, черт побери», - ему делается почти смешно,  под мелькающие в голове образы номеров телефонов тех знакомых, что в Европе. Правда, сейчас, с этой истерией, охватившей мир, си среди охотников… помощников немного.
Может, он и знавал когда-то нескольких банши. Стоит ли попытаться обратиться за помощью к ним? – они станут неизвестными переменными в этом уравнении, но…
Он смотрит на Лидию – решительную, которая, равно как и он сам, на взводе. Сосредоточенная, готовая ринуться в бой сейчас же, с места, не собирая чемоданов – босая, как есть. Кажется, скажи сейчас Арджент, дескать, «поехали» - и она и бровью не поведет, только мгновение ока спустя окажется в машине, готовая ехать в аэропорт.
«Поехали», - почти вырывается у Кристофера, но вместо этого он уточняет, попутно подливая Лидии еще немного виски – машинально, даже не замечая, что делает. Он льется, как вода.
- Элли… насколько сильно она может помешать, если вмешается? – его живое сердце бьется там, наверху – спокойно, как полагается во сне. Только вот Арджент все равно ждет скрипа ступеней, шагов, и пустого взгляда из черной бездны, что открывается в глазах его дочери по ночам.
- И, подытожим. Именно для того, чтобы физически найти этот вход в… черт знает куда, я нужен тебе? – занятно, но Арджент действительно может это. Он и в Нидерландах бывал. Сырое местечко – на месте древней богини он выбрал бы что-то посуше. – Только обойдемся без долгих речей. Твою решимость я вижу, повторять незачем. Жду конкретных предложений, - он легонько двигает рукой вперед – края стаканов сталкиваются, и раздаётся короткий искристый звон. - Ибо, полагаю, мне придется отправиться вместе с тобой. Одной карты, - беглый взгляд на разбросанные по полу листки, - тебе будет недостаточно.

Отредактировано Christopher Argent (2018-03-02 21:02:54)

+2

8

Лидия отстраненно и холодно улыбнулась, однако уголки губ вновь быстро опустились. Девушка молча разглядывала янтарный огонь, что в стакане плещется, но так же быстро проглотить его, пустить по своим венам, да в самую голову, не торопится.
- Многочисленны? Стаи Сатоми больше нет вообще, не считая воскресших Талботов. - Она, наконец, делает небольшой глоток с тяжелым вздохом. - Твой отец и Монро убили их всех, как ты помнишь. - Не укор, констатация факта, может быть, и в какой-то степени безжалостная. Но Лидия могла говорить прямо, не стараясь при этом уколоть словом. Ранят не фразы, сказанные банши - ранят собственные мысли, согласие с тем, что слышно со стороны. Не все желают признавать действительность в полной мере, искривляя её так, как было бы удобно. Не всегда кардинально, иногда достаточно лишь мелочей. Но это всё эмоции, которые не помогут ни информацию о ритуале узнать, ни карту составить.
- Но ты прав. Возвращение такой многочисленной стаи, почти целого волчьего клана, это проблема. Тем более, когда есть и другие. - Она допивает содержимое своего стакана и опускает его на стол. Негромко звякнуло плотное стекло, встретившись с жесткой поверхностью.
Лидия поджала губы, тяжело выдыхая.
- Хольда вернется туда, откуда она взялась. Даже если мне придется заколоть Хейла аконитом до беспамятства, чтобы отвезти его в Нидерланды. Не беспокойся об этом, просто, помоги мне найти чертов колодец, - плечи Мартин расправились, - я пометила место, откуда прилетел Питер, учитывая все факты, вроде того, сколько по времени могла Хольда управлять Питером, а так же расстояние, я обозначила примерный радиус. Дальше началась уже путаница. Немного, но какие-то отправные точки есть. Плюс есть описания мест, кое-что совпадает, но как это выглядит наглядно и где может находиться - я не понимаю.
Мартин искоса взглянула на Арджента.
Охотник не понимает до конца, с чем они столкнулись на этот раз? Или как это понять? Хорошая защита дома... Сомнительно, банши свободно попала сюда. А в её руках сосредоточена разрушительная сила. Достаточно одного крика, чтобы чья-то жизнь оборвалась в доме. А Хольда коварна и чем дольше находится в мире, чем дольше находится в теле Питера - тем лучше узнает и понимает их. Что ей мешает прийти сюда так же, обманув хозяина?
- Это бузина, - негромко пояснила Лидия, чтобы он знал, как работает оберег и понимал, что до этого почти все меры предосторожности были бесполезны - они лишь сделают щекотно, не более. - Собранная и высушенная особым образом. Это единственная преграда, не позволяющая Хольде прийти. Пока Элли в доме - Хольда не сможет ею управлять. И не сможет попасть внутрь. К сожалению, это работает именно так. Я хотела еще позвонить Дитону - он может знать что-то еще. Надеюсь, он уже вернулся из своей поездки. - Мартин пожала плечами. Скользкая дорога. Крис задавал вопросы на которые не хотелось отвечать. Болезненно это отзывалось внутри. Как сказать ему, человеку вечно их берегшему, что жизнь упрямо разводит их в разные стороны. Что даже общие цели не роднят - банши откололась давно, пропасть увеличивалась каждый день, становясь все шире и глубже. Она по-прежнему их любит, она по-прежнему готова защищать их, но... Кажется теперь, это обесценилось. Или принято, как само собой разумеющееся. У девушки много обид в душе - змеиным клубком ворочаются, опутывая нежное сердце. Как тут не заледенеть? Логичный и верный путь для Мартин. Так стоит ли все это говорить Ардженту? Все неподдельно-искреннее, к чему рыжая тянулась - ушло однажды. Сначала с Джексоном, потом с Эллисон. Выстроенная стена не позволила в полной мере сблизиться с Малией и отогнала Стайлза. И что же в итоге? Она напивается в подвале отца своей лучшей воскресшей подруги и пытается найти способ спасти недоальфу.
Уже смахивает на  б е з у м и е.
Может, это оно и есть?
- Хейлы нужны здесь, они нужны Питеру. Скотт? Питер не верит ему. - Студентка сцепила пальцы в замок, разглядывая тонкие золотые колечки на белой коже - папины подарки, из той далекой нормальной жизни. - И я чувствую, что не могу положиться на них. Мы... Что-то потеряли по дороге. Что-то важное. И сейчас поздно возвращаться назад и искать. Я не могу делать все одна, хотя бы не здесь, не так, словно это нужно только мне.
Откровенно, словно открытый выстрел в упор. Прямой взгляд в глаза, мол, ты-то уж должен понимать, тоже один. Хотя разница между ними огромна, колоссальна. Она касается пальцем краешка стакана и обводит его, закончить пора с этим фондом психологической поддержки. Это привычно - что-то терять и что-то находить. В конце концов, у каждого свой путь и выбирать дорогу будет каждый сам.
- Элли... - Эхом отзывается Лидия, смакуя и взвешивая вопрос.
"С ума сошел, Арджент? Я не возьму её собой. Вас обоих не возьму! Я обещала вам этот шанс".
- Её нужно держать как можно дальше от Хольды и всего того, что с ней связано. Даже, возможно, от меня. Пока она в доме и здесь есть бузина, Эллисон принадлежит самой себе. - Уклончиво ответила девушка, покручивая в руках вновь наполненный стакан. Она знает, к чему клонит Кристофер. Она знает, что он собирается сказать. Она даже взмолиться готова, чтобы он этого не делал. Не предлагал в дар то, что она не имеет право принять. Не может забрать отца у дочери. Там, куда она отправляется - слишком опасно даже волкам, что уж говорить о тех, чья жизнь еще тоньше? Странное дело, смотреть на этого крепкого сильного мужчину и думать, как хрупок он внутри? Заблуждение. Смерть не страшит уже давно - он испытывал на себе вещи куда хуже. Кажется, это сама Лидия стала нежнее в разы, когда впервые коснулась вновь теплеющих пальцев. Когда увидела её, ту, что больше и не надеялась обнять и прижать к себе. Это надломило банши, отпираться бессмысленно.
- Ты не можешь. - Покачала головой, сцепив зубы. Внутри все так и клокочет, сдерживать эмоции иногда очень трудно, особенно когда барьеры градусами сняты. Банши подскочила с места и шагнула к нему навстречу.
- Не делай так, не рискуй напрасно. Туда, куда я собираюсь попасть, тебе не поможет ни оружие, ни весь твой опыт! - Ещё шаг.
- Ты не можешь отправиться туда, этот мир для тех, кто мертв, но никак не для живых. Это место погубит тебя,
- еще, почти вплотную, - вытянет из тебя жизнь капля за каплей. Ты хочешь оставить её одну? Кристофер Арджент, не становись напрасной жертвой. Я не позволю! - Ткнула пальчиком в грудь, словно поставив точку. Внутри происходила настоящая борьба рациональности и логики с воспаленными эмоциями. Девушка понимала, что ей определенно нужна его помощь и там, но совесть не позволяла взять больше положенного. Охотник и так уже должен был сделать не мало, фактически самый важный кусочек плана, от которого зависит всё, без которого, Лидия беспомощна и бесполезна. Но позволить ему зайти так далеко... О, Лидия знала, что им руководит! Любовь к дочери. Желание чтобы его детка осталась с ним, а не отдана очередной твари на растерзание. Чтобы это все, наконец, за-кон-чи-лось. Чтобы можно было убрать камеры из её спальни и перестать караулить дочь ночами с оружием на коленях. И дать ей и себе возможность жить по-другому. Он имел на это право.
Эллисон имела на это право.

+2

9

«Напрасно», - усмешка трогает край рта, а раздражение поселяется внутри колючим холодом, поверх нескольких глотков виски – Арджент пьет неторопливо, наблюдая за тем, как юная банши поучает его. Вестимо, с камер, и с подобного расстояния он не различит, что там именно был за оберег – но его благодарность за помощь, судя по исказившемуся гримасой лицу Лидии, пропала втуне. Знай он раньше, с чем столкнулся – принял бы еще больше мер предосторожностей, ведь не напрасно защита дома была им названа «не самой хорошей».
Но, похож, не только прочие жители Бикон Хиллс – и живые, и воскресшие – хранили некий закон омерты, не желая делиться с банши информацией. Сама банши также не спешила этого делать – человек холодный и рациональный, Арджент редко когда поддавался эмоциям в подобных ситуациях. На месте Лидии, коли уж ему выпала бы такая возможность – з н а т ь, он не стал бы оборачиваться на прошлое, и забыл бы о разногласиях. Лидия же, в силу то ли юности, то ли неопытности, видела, похоже, не все.
Ну, и слишком поддавалась эмоциям, - усмешка становится глубже, холодом искрясь в глазах, когда сидящий Арджент наблюдает за поднявшейся Лидией. Не такого он ожидал, признаться – но, возможно, в девушке виски говорит, а не разум. Обычно она просчитывала ходы далеко вперед и наперед, и ошибалась редко…. Но вот загвоздка-то – он ведь тоже не станет поступать иначе.
- Не позволишь? Ты? Мне? – уточняет Кристофер, когда палец Лидии утыкается ему в грудь – взять его холодными после льда в стакане пальцами, аккуратно согнуть, загнуть, к остальным в кулачок. – Занятно. А если я не подчинюсь – тогда что, накричишь на меня? – Арджент сидит на стуле спокойно, почти удобно, глядя на Лидию в чем-то весело, в чем-то сочувственно.
- Сядь и послушай, - слушать ей придется, даже если не захочет сесть, как бы то ни было.
- То есть, для тебя это так, развеселая прогулочка в лапы к богине смерти, так? – негромко говорит Арджент, удерживая Лидию взглядом. – И Хейл настолько уверен в успехе, что даже говорит предъявить тебе чеки за путешествие – или же, это такой оптимизм обреченного, и чтобы ты меньше беспокоилась? – стакан брякает по столу, пальцы резким движением стискивают тонкое запястье стальной хваткой кольца наручников. «Не убежишь». – Чтобы тебя воодушевить, Лидия? – он легко поднимается. Рыжеволосая макушка Лидии оказывается где-то на уровне груди Криса – еще одно напоминание о том, что он не какой-то там сверхъестественный мальчик из тех, с кем она привыкла иметь дело. – И как? – пальцы разжимаются.
- Ты воодушевлена? – невозможно бесконечно отдавать взаймы, и отдаваться взаймы. Рано или поздно приходится принять – научиться принимать, черт побери. Научиться не вцепляться в протянутую руку помощи, не отталкивать – а то что-то уже немного надоела Ардженту вся эта канитель с «мне нужна твоя помощь, но я справлюсь сама». «Я не могу делать все одна» - ну так, бывает ведь и такая вещь, как добровольное одиночество.
«Ты это выбрала, Лидия?» - от резкого девичьего голоса, заключенного в коробку полуподвала,  начинает ломить виски. Арджент давно уже не спал нормально, и мысль о том, что сумеет вздремнуть хотя бы во время перелета, делает мысль о поездке замнчивой почти до смешного. Докатился, надо же.
- Ты понимаешь, что я не смогу помочь тебе, оставаясь здесь. Что на работу с тем, о чем ты меня просишь, у меня потребуется в разы больше времени, чем это понадобится на месте, включая перелет до Амстердама? – как минимум, вначале это будет Амстердам. Несколько звонков затем, немного работы со знакомыми в тех местах – а если и не в тех, то в окрестных. Собрать информацию, где-то надавить – информация, им нужно больше клятой информации. И м – «занятно».
Вход в гребаное подземное царство, несомненно, скрыт от взглядов простых людей. Банши найдет его – но охотник ее проводит.
Проклятье, да Арджент уже пятый десяток лет знает о том, что человек. «Человек – только человек». И отчего-то жив до сих пор.
А несокрушимой, железобетонной уверенности Лидии в собственной правоте на сей раз придётся немного подвинуться.
- Предлагаю тебе объяснить все Эллисон. Из того, само собой, что пожелаешь нужным сказать, - Крис понимает, что если и придется ему присутствовать при  таком объяснении, то, в большей степени, в роли «детка-я-знаю-как-лучше» папы Кристофера. Но дочка – незакрытый тыл. Одно из слабых звеньев, одна мысль о которой заставляет под ногами разверзаться бездну.
Только вот сколько лет Арджент над ней бродит? – да всю жизнь, почитай.
Двум смертям… не бывать? – опыт подсказывает, что бывать не только двум смертям.
- И ты всерьез полагаешь, что я могу отпустить тебя вот так просто – через океан, за тридевять земель, в логово богини смерти, что бы она там о себе не воображала? – тяжелым камнем звучит усмешка, катится. – Плохого же ты обо мне мнения, Лидия. Эллисон я сказал бы то же самое – одна ты никуда не поедешь.
«Это я тебе не позволю, девочка», - ноутбук уже пододвинут ближе. Картинки с камер сворачиваются, пальцы чуть заторможено касаются клавиш – в ссадины чуть отдается тупой болью.
- До Сиэтла доберёмся на машине. Билеты я сейчас закажу. Сколько тебе нужно времени – на объяснения и сборы? – собранное ружье не напрасно висит на сцене. Оно выстрелит – в конце этого акта, или  же пьесы – неважно. Просто так разрядить его, и убрать на полку не получится – Лидия должна понимать это, должна была понять, едва перешагнула порог этого дома.

+3

10

Лидия привыкла быть одна.
Лидия привыкла быть сильной не только за себя, но и за других тоже.
Лидия привыкла, что ответственность - полную и безоговорочную! - может взять лишь она.
Лидия чертовски много на себя взваливает, и может быть, это неправильно. Но именно так она привыкла жить. И видимо, не она одна. Чужие пальцы впиваются в тонкую кожу рук - прикосновения обжигают, оставляя отпечатки пальцев не на поверхности, а где-то глубоко внутри. От этого становится невыносимо больно, где-то даже обидно. Но это так глупо, что банши давится всем этим недовольством - хочет вырваться из хватки Арджента. Или вернее - не хочет чтобы он так держал её. И тем не менее, вопреки всему, рыжая слушает его внимательно, каждое слово достигло своей цели, отпечаталось в памяти. Глаза в глаза - прямой зрительный контакт едва не гипнотизирует Мартин. Она ему подчиняется, совершенно забывая, как была намеренна сопротивляться отчаянно. Но что-то внутри не выдерживает долгой борьбы с охотником. Ардженту не понадобилось долгого времени на осаду выстроенной стены. Не силой ломает - другим берет. Проклятой настойчивостью, чертовой твердолобостью и гребанным героизмом. Лидия хочет злиться на него за это и ругает самыми последними словами в своей голове. Она придумывает тысячи обидных прозвищ, которые идеально подошли бы ему, но самовнушение не работает. И бороться больше не за что.
Проигрывать тоже нужно уметь.
Она оседает под его тяжелым, почти каменным взглядом; под словами, что иголками вонзаются под кожу - не больно, неприятно. Она и правда забывает об одной важной вещи. Что человек перед ней способен сам выбирать и взвешивать риски. И действительно, что она сделает? В её голове, когда банши отталкивает Криса от себя - он отталкивается, а не становится еще ближе. И девушка не может противоречить логике в его словах. Она сама говорит, что не может снова все делать одна, так что же? Вот она - помощь - бери её, Лидия! Зачем усложнять и бесконечно бояться? Она не способна уберечь всех и уберечь от всего. Смерть - это завершение жизненного цикла. Константа, которую нельзя переломить.
Лидия молчит, осмысливая и переваривая все сказанное. Она резко накрыла ладонью его пальцы, бегающие по клавиатуре ноутбука и тут же отругала себя за столь необдуманный порыв, но отступать назад поздно. Мягко сжав чужую руку, Мартин заставила охотника обратить на себя внимание, посмотреть прямо в глаза.
- О тебе я другого мнения. Я знала, что ты не захочешь остаться в стороне, и я должна была тебя оттолкнуть. Не потому, что считаю тебя ужасным человеком, и не потому думаю, будто это увеселительная поездка. - Голос Лидии звучит достаточно тихо и проникновенно, но и твердость в нём ощущается. - А потому что ты - один из самых лучших людей, которых я встречала в своей жизни. И впервые я вижу, что у тебя появилось кое-что очень важное, что сделает тебя счастливым спустя столько времени. Твоя дочь. Ты сильный человек - на твоем месте, я бы пустила себе пулю в лоб, лишившись всего. И ты... Ты заслуживаешь лучшего, чего-то еще, кроме охоты, крови и смерти. - Лидия тяжело выдохнула. Слова застревали в горле - невыносимо трудно говорить все это, когда так предательски глаза жжет, но банши держится. И чужие пальцы в своих едва подрагивающих ладонях прячет, словно стараясь донести до него простую мысль. Ей трудно! Просто и банально трудно принимать такие - к дьяволу! - тяжелые решения. Она собирается с силами, затем снова поднимает взор зеленных глаз на охотника.
- Хорошо, поедем вместе. Я не буду больше спорить с тобой. Что касается практичной стороны вопроса - ты прав. Сейчас я больше руководствовалась своими чувствами, чем здравым смыслом. Я не могу всегда рассчитывать все наперед. Мои возможности не настолько безграничны. Я предсказываю смерть и не предсказываю будущее. Голоса в моей голове часто сводят с ума, но сейчас они замолкли, и впервые мне настолько страшно. Потому сейчас там её голос. Мне страшно думать, что если ты уедешь, оставишь Элли, то Хольда заберет её. А мы будем слишком далеко, чтобы не позволить этому случиться. Или она заберет тебя там - загробный мир поглотит. Я не знаю, что там может ждать. Но... я сделаю все, чтобы ты вернулся домой.
Банши так же резко отступила назад, виновато улыбаясь, взглядом прося прощения за всё сказанное - что-то было несправедливо, что-то было понятно.
- Поедем утром. Я поднимусь к Эллисон, я все ей расскажу, она должна знать, раз останется здесь. - Развернувшись на носочках, Мартин быстро взбежала по ступенькам - прочь... от чего? Лидия не знала или не хотела знать, что так гнало её наверх, прямиком в комнату подруги, которая стала соломинкой для утопающей в собственных эмоциях банши. Она прошла к кровати девушки и аккуратно легла рядом с ней, положив ладошку под голову. Очевидно, у Эллисон был все же чуткий сон, поскольку она растерянно захлопала длинными ресницами и слегка удивленно нахмурилась, увидев банши.
* - Лидия, ты от... - Арджент встревожилась не на шутку, но Лидия не дала ей закончить, взяв её за руку.
- Эллисон, ты должна послушать меня очень внимательно, хорошо? Это очень важно. Милая, когда я нашла тебя там, живую, настоящую - я решила, что это шанс все исправить. Я обещала, что сделаю для этого всё. А я своё слово всегда держу, - она убрала темную мягкую прядку волос в бледного личика Эллисон, - существует некая богиня по имени Хольда. Именно она тебя вернула и она влияет на тебя. Я намерена вернуть её туда, откуда она взялась, чтобы она не смогла больше навредить кому-то. И тем более тебе. Для этого, мне нужно будет отправиться кое-куда, достаточно далеко от Бикон Хиллс, и твой отец хочет поехать со мной, чтобы помочь мне.
Эллисон внимательно вглядывалась в её лицо, слушала не перебивая, но стоило Лидии закончить, неожиданно кивнула головой.
- Да, я понимаю, что вам нужно во всем разобраться. И лучше, если меня не будет рядом. В прошлый раз у меня были галлюцинации, и если это произойдет снова, то я буду лишь только обузой. А я не хочу этого. Но я справлюсь тут, обещаю.
Лидия тяжело вздохнула. Эллисон, милая Эллисон - это чистое искреннее сердце, она снова винила себя и снова искала ответов в уединении. "Я сама", "я справлюсь", "я смогу" - все это эхом отдается в голове голосом Арджент. И глядя на охотницу сейчас, банши чувствовала - она поступает правильно.
- Пожалуйста, не приближайся к Питеру Хейлу и тем более не пускай его в дом. Хорошо?
Эллисон кивнула головой и слабо улыбнулась, перехватив пальцы Мартин и крепко сжав их.
- Не волнуйся, я смогу позаботиться о себе.
Банши поддалась вперед и запечатлела легкий поцелуй на лбу брюнетки, ощущая, как на сердце появилось нечто теплое и светлое, будто луч солнца, порезавший тьму и заставляя её отступить куда-то вглубь. И теперь вдруг стало не так страшно. Лидия улыбнулась подруге и погладив её по щеке, скользнула с кровати, направившись вниз.*
- Я поеду домой. Соберу все, что нужно. Попробую дозвониться Дитону еще раз. Конечно, сотовую связь и интернет никто не отменял, но лучше бы переговорить с ним лицом к лицу. И... - Мартин замялась, раздумывая стоит ли озвучивать вслух то, что крутилось на языке. Возможно, сам Крис тоже успел об этом подумать, а банши не хотелось, чтобы он думал, будто бы она считает его недалеким или глупым.- Эллисон нельзя оставлять одну, несмотря на её утверждения. Думаю, Дитон - идеальный кандидат. Если он, конечно, вернулся. Или можно позвонить Стилински.
Девушка была уверена, что за Элли приглядывать должен человек взрослый, рассудительный, которому не придет в голову соваться в самое пекло и тащить воскресшую девочку за собой. Ей наоборот был необходим тот, кто сможет удержать её от происходящего безумия, как можно дальше. Горячее сердце беспокойнее всего - оно ногам покою не дает, заставляя двигаться и совершать что-то, что кажется правильным и верным. Особенно в таком шальном возрасте, как у них - отчаянном, порывистом, вспыльчивом, когда кружат вихрем мысли, тесно переплетаясь с эмоциями, куда уж тут мозгу влезть? Нет места рассудку.


- Лидия, хочешь убежать? - Ласковый шепот Хольды заставляет дернуться и зажмурить веки еще крепче - сон как рукой сняло, но проснуться не получалось. Словно кто-то невидимый не позволял Мартин избавиться от дремы, которая продолжала затягивать все глубже и глубже.
Лидия сидит в пассажирском кресле посреди слепящего ничего. Сзади склоняется Питер и нежно отводит когтем рыжую прядь волос, небрежно упавшую на шею.
Нет, не Питер. Хольда.
- Ты же знаешь, что я тебя всегда найду? - Воздух носом потянул, едва касаясь уха. - Хочешь поиграть в прятки, Красная шапочка? Ты проиграешь. Не забывай, у нас с тобой особая связь.
- Прочь! - Лидия резко срывается с кресла и бежит от Хольды, пока сидение падает вниз. Пустота разбивается, оглушая звоном стекла. Мартин резко выдохнула, распахнув глаза, пытаясь отдышаться. Оглядевшись, банши заметно успокоилась, поняв, что летит в самолете и благополучно использовала плечо сидящего рядом охотника, как удобную подушку. Пульс бешено колотился в висках - весь этот сон был пугающе реальным, словно все происходило по-настоящему. К горлу подкатила тошнота, заставляя Мартин плотнее стиснуть зубы.
- Все в порядке, - шепнула девушка Ардженту, качнув головой, - мне просто приснился дурацкий сон.
Она покосилась в окно иллюминатора, разглядывая клочки облаков. Здесь наверху было темно. Кажется, в Амстердаме будет еще ночь, когда они прибудут на её территорию. Ей требовалось несколько минут, чтобы отгородиться от увиденного и сосредоточиться на предстоящем деле. На широком экране бортового телевизора шел какой-то дурацкий старый мультик, вроде тех, что Лидии доводилось видеть в детстве. Сейчас он казался жутко мрачным и давящим. Банши крепко зажмурилась, наклонив голову вперед - кажется, эта поездка дастся ей куда тяжелее, чем она думала. В этот самый момент, рыжая была рада, что летит не одна. Глядя на собранного и решительного Арджента, она находила в себе новые источники силы, которые позволяли ей двигаться вперед.
- Долго нам еще лететь? - Поинтересовалась она, наконец, взглянув на охотника.

** - слова и действия обговорены с Эллисон.

+1

11

Арджент привычным движением забрасывает сумку на плечо – тяжелая, та ударяет по боку, качнувшись. Привычно же вскинуть глаза – никто не провожает его сейчас, стоя на лестничной площадке, но он видит во мраке истаивающей – светает почти – ночи ежащуюся фигурку в пижаме. Растрепанные темные кудряшки, сонные глаза – «папа, ты куда?»
«По работе, детка», - болью отзывается где-то под ребрами, еще один кусочек мозаики, вынутой из могилы. Похороненных воспоминаний, с которыми Арджент распрощался – но они здесь, снова здесь.
Сообщение для Стилински. Звонок Дитону – нет, лучше явиться лично. «Отправимся утром», - звучит в ушах негромкий осторожный, нежный – в контраст тому, как звучал прежде, пронзительно и гневно –  голос.
Кристофера немного мутит после бессонной ночи, но это пройдет. Лучи рассвета золотят бок автомобиля, а хлопок двери отзывается слишком громко; Арджент стискивает себя за висок, тяжело опускаясь за руль. Утро, да. Утро уже, - рука безотчетно тянется уже нашарить телефон, позвонить Лидии. Узнать, как… готова ли она, - но палец замирает над кнопкой вызова. Конечно, готова. И скоро сообщит о том сама, звонить незачем. Лидия Мартин – ответственная юная особа, а он наслушался ее голоса за эту ночь так, что хватит на год вперед… только вот шутки шутками, а беспокойство, засевшее глубоко внутри, наконечником зазубренной стрелы, так просто из себя не изгнать.
Лидия – фигура на доске в этой шахматной партии, его, Кристофера, королева – ферзь. Он делает ставку на нее, вынужден ходить ей – а кто сам, не король же, - усмешка прорезает отросшую полуседую щетину. Только вот в шахматах фигурами, если понадобится, жертвуют – а такого он не может допустить. И, черт побери, относиться как-то иначе к этой сумасбродной, но искренней девчонке у Арджента попросту не получается. Равно, как и позволить ей сунуться в это клятое пекло одной. Остаток жизни потом корить себя за упущенную возможность? – а, проклятье. Сюжет банален и заезжен, только  отнюдь не перестал быть актуальным. Жизненным, мать его.
«Не фигура на шахматной доске. Девочка», – шевелится неясное, почти утомительно. Ключи в замке зажигания поворачиваются, «форд» трогается с места излишне резко. Телефон лежит на приборной панели, поблескивая черным экраном стекла – Арджент нет-нет, да посматривает на него, все так же давя в себе желание позвонить. Услышать голос, узнать, что все в порядке, и строить планы дальше.
Потому что уверенность – уверенностью, но, когда залог грядущего – не только счастья, но и в целом, собственного грядущего, оказывается сосредоточен в юной хрупкой девушке, это не может… не беспокоить. Арджент не сомневался отчего-то, что, если вся эта затея с древней богиней не выгорит… то, если он выживет, место в Эйкене его точно ожидает. Забронировать, что ли, заранее, - телефон в руке. «Бронирование отелей», - мелькают иконки, тихо вспыхивает сенсор.
По пути до ветеринарной клиники Дитона Арджент вдруг понимает, что пропустил поворот. Навигатор сломался – он редко когда полагался на него, в принципе отлично помня все улицы Бикон Хиллс, но сейчас, глядя на пустой серый прямоугольник, он понимает, что сейчас все кругом него включая то самое пресловутое грядущее – именно такой вот туман.


«Ты ведь действительно ничего обо мне не знаешь», - глядя в затемненное стекло иллюминатора, размышлял Арджент, чуть отклонив голову назад – уснувшую Лидию на очередной воздушной яме качнуло в его сторону, и головой она весьма удобно примостилась у него на плече. Беспокоить девушку он не стал, напротив – сел так, чтобы ей было удобней. Напомнило Эллисон. Неизбежно, - Крис придержал сползающую Лидию за плечо, вздохнул, сам прикрывая глаза. «Ты ничего не знаешь о нас», - прозвучал в ушах собственный голос, поперек услышанного несколько часов назад.
Чего греха таит, слова польстили – только вот он был мужчиной на двадцать с гаком лет старше сидящей рядом девушки, справедливо годясь ей в отцы. И, как отец, понимал – многое из сказанного Лидией нынче ночью – почти утром – было следствием юности ее, горячности. Где взяться хладнокровию в ее годы, но… порой было сложно не воспринимать банши как равную себе. Ибо разум у нее был острый, а до предела обострённая интуиция банши прямо-таки добавляла ей пугающей проницательности.
Но, как видно, и у нее бывают промахи. Ничего. Это касалось только человеческих отношений, взаимоотношений – чужие чувства, штука, несомненно, важная, но не сейчас. Хорошо, что Лидия это понимает… и хорошо, что сумела справиться с собой. Ко взаимной выгоде – и облегчению.
Только вот справится ли сейчас? – Арджент представил себе на мгновение, как глупая девчонка летит о д н а  через океан, как и собиралась вначале, накручивает себе черт знает что, и покачал головой, припоминая про себя ругательства на голландском. И почти произнес их вслух, когда Лидию вдруг тряхнуло – если бы не рука, что удерживала ее за плечо, то слетела бы с кресла.
- Сон… или  с о н? – беря бутылку минералки с подставки, и протягивая ее Лидии, уточнил Арджент. – Еще часа два-три, кажется, - прикинул он про себя, отвечая на вопрос. Внимательно взглянул на девушку – встрепанная после сна, встревоженная, но чуть посвежевшая. Отдохнуть удалось, не разумом, то хотя бы телом.
«Все начинается с мелочей» – так говорят на Востоке, добавляя, что, дескать, «в мелочах и теряется» - но на сей раз Ардженту нужно было именно начать. Да, мелочи – немного удобства, спокойный тембр голоса, успокаивающее поглаживание по ладони. Как с испуганным зверьком – как психанул бы он, свались на него подобное давление, да в неполных двадцать лет, предпочитал не задумываться.
Да даже и в сорок с лишним, - он взглянул на Лидию. Дескать, переживать незачем.
Нет смысла.
- Постарайся успокоиться, - негромко произнес Кристофер. – Я понимаю, каково тебе сейчас, но, как бы то ни было, и в чем это возможно - ты можешь на меня положиться. Не могу сказать, что все будет хорошо – не знаю ибо. Но до поры – выдохни. Ты у себя одна. Другую такую не найти, - и слегка улыбнулся.
Отчего-то всегда проще быть спокойным, когда есть кого успокаивать.


«Все начинается с мелочей», - мелочь – рассвет над Амстердамом. Огромный, как все небо – ало-золотой купол неба накрывал равнины Нидерландов, живым  золотом играя на глади каналов. Красота – как и тихие еще спросонья синеватые улочки, пространство над которыми рассек «боинг».
От такси Арджент привычно отказался, взяв автомобиль напрокат. Гостиница, которую забронировал еще в Бикон Хиллс, и статус которой подтвердила им служащая аэропорта, почти не улыбавшаяся над еще неразработанным голландским Криса, оказалась такой же сонной и тихой, как те самые улицы.
- Два одноместных. Смежных, - не спавший уде черт знает сколько Арджент с тоской думал о запрете на ввоз в Голландию оружия. До схронов он доберётся, конечно, но это будет лишь когда он отдохнет. В таком состоянии мало на что способен. – Я бронировал, – выдохнул сквозь зубы. Конечно, бронировал на свое имя.
Теперь – отдохнуть, - даже не обращая внимания на обстановку, он прошел внутрь своего номера, швыряя сумку на постель. Рухнуть бы, не раздеваясь, и отключиться – но надо поговорить с банши. Есть ли что-то, может, чувствует, - он потянулся к сумке, доставая ноутбук, включая его.
- Лидия, - сипловато позвал Арджент, зная, что сквозь тонкую дверь девушка услышит его почти наверняка. – У тебя там все в порядке? – странное, отупелое умиротворение опускалось на Арджента. Рубикон перейден. Чего теперь метаться-то? – они в Нидерландах. В гостях у Хольды – почти.

+1

12

Лидия растерянно крутит бутылочку с водой в руках. Отвинтила крышку и... тут же вернула её на место. Запах застарелой воды и плесени ударил в нос. Галлюцинация или с о н, как говорит Кристофер Арджент, все еще чудится отголосками. Она понимает, что это не более, чем иллюзия, но поделать с собой ничего не может.
Тошнит.
Решительным жестом, девушка убирает от себя минералку подальше - стоит прийти в себя, для начала.
- Снова она, Хольда, - сдержанно кивнула банши, поежившись - отпечаток, оставленный богиней снова заставляет замерзать. Даже окошко корочкой льда покрылось и обивка салона вокруг - только вот никто больше этого не видит, кроме той, кому это дано с рождения. Однако, стоило крепко зажмуриться, сосчитав до десяти в обратном порядке, как видение исчезает, оставляя после себя покрывало усталости, что ложиться тяжким грузом на плечи банши. Она грустно улыбнулась охотнику.
"Ты можешь на меня положиться".
Действительно, может. Только он и удерживал банши, напоминая, в чем разница между её образами и реальным миром. И все же... В своей голове, там, рядом с Хольдой - она одна. И ощущает особо отчетливо каждый раз, когда ласковый голос обещает забрать у неё все.
- Я знаю, - студентка коротко стиснула чужие пальцы, - мне просто нужно... справиться с этим.
Девушка прилегла на бок, отвернувшись от охотника, вглядываясь в темную синеву неба. Скоро горизонт начнет светлеть - первые лучи солнца земли коснуться, но - прежде, самолета, - и наступит новый день. Только вот девушка не ощущает начала чего-то другого. Последние сутки сливались с нынешними, кажется что количество часов существенно увеличилось, растягивая привычные границы.
- Я знаю, - тихим полушепотом повторила банши, прикрыв глаза. Нет, уже не уснет, но веки безумно болели.
Лидия чертовски устала.


Чем ближе они становились к цели, тем труднее приходилось Мартин. Словно кто-то из неё вытягивал все силы, как коктейль через трубочку - понемногу, смакуя, продлевая удовольствие. Хольда была повсюду, чудилась в каждом прохожем, стояла за углом и наблюдала из окон. Лицо Питера стало навязчивым образом, которое испытывало на прочность самообладание банши и её нервы. Студентка не знала как долго еще сможет сопротивляться этому наваждению - она лишь надеялась, что ей хватит сил сделать все, зачем она прибыла в чужую страну. По пути до самого мотеля, девушка молчала, бездумно глядя в окно - Арджент не спешил лезть с разговорами. Лидия видит, что охотник тоже устал и просто мечтает о минуте покоя. И ей действительно жаль, что именно на его долю выпадают все эти тяготы. Много ли надо одному человеку, чтобы сломаться? Крис пока еще терпит, держится. Лидии всегда было интересно. что дает ему силы двигаться вперед. Вслух спросить не решается - изредка поглядывает на него, прикусывая кончик мизинца.
О жилье, как и о средстве передвижения позаботился тоже он. Все предусмотрел, не позволив Лидии беспокоиться о мелочах. Отчего Мартин чувствует себя некомфортно - она привыкла организовывать все сама. И в том нет ничего плохого, чтобы иногда дать кому-то взять ответственность за себя. Делить обязанности пополам - это нормально. Это правильно. Только разве объяснишь это себе, привыкшей, что в опеке постоянно нуждается кто-то еще, кроме неё самой. А что она? Справится, как обычно.
Улыбнувшись Ардженту на прощание, Лидия скрылась за дверью своего номера.
Работы было полно, но сперва неплохо бы и душ принять, и съесть что-нибудь и просто полежать, обняв подушку и надеясь, что ей позволят это сделать.
- Все в порядке, не беспокойся. Лучше отдохни, пока у нас есть время, ладно? - Банши замерла у смежной двери, вслушиваясь в шорохи за ней: как шелестит чужая одежда, как негромко клацают клавиши ноутбука, как слегка скрипнул стул. Странно было вот так стоять и ощущать человека - Лидия вдруг отпрянула, словно преступница, пойманная с поличным. Бесшумно отступила назад и быстро отвела взгляд в сторону, занявшись своим чемоданом с вещами.

- Как тебе Амстердам, Лидия? - Питер сидит рядом с её сумкой, сложив руки на груди, наблюдая за тем, как банши быстро передвигается по комнате, раскладывая вещи. - Немного сыро и прохладно, не находишь?
Но Мартин старательно игнорирует его существование. В прочем, Питера Хейла здесь и правда нет. Есть Хольда, которая продолжает мучить девушку, надев для удобства хорошо знакомое лицо. Лидия аккуратно уложила свои вещи в небольшой шкафчик, но не успела закрыть дверцы - мужская рука хлопнула по ним, заставляя банши вздрогнуть и вжаться в деревянную поверхность.
- Почему ты молчишь, Лидия? - Насмешливый тон голоса огрубел, чувствовались в нём нотки плохо сдержанной агрессии. Глаза блеснули голубым огнём безумия.
- Это все нереально, тебя здесь нет. Это всего лишь галлюцинации, - бормочет девушка себе под нос, избегая чужого взгляда - твердит, как мантру, желая успокоиться.
- Ах, нереально, - ласково костяшками повел по щеке, сочувственно глядя на банши, склонившись ближе, - моя маленькая банши, ради тебя, я могу постараться. Чтобы ты поверила. Хочешь я сделаю так, чтобы твой охотник больше никогда не проснулся?
Самообладание дает сбой. Она вскидывает глаза на Хольду, которая смотрит на неё волчьими глазами Хейла, чуть склонив голову на бок, чувствуя, как подкатывает к горлу ком. Хочется кричать... Не обычный женский вопль ужаса или боли, а крик банши. И это не может не пугать. Резко сорвавшись с места, поскальзываясь на ходу, едва не упав, она в мгновение ока добралась до двери, разделяющей их с Крисом номера и замолотила ладошками.
Сердце трепыхалось в груди, разбиваясь о ребра, страх туманил рассудок.
- Крис, открой, пожалуйста!
- А что если он не может открыть? - Тихий жаркий шепот на ухо, вкрадчивый, холодом забирающийся под самую кожу, замораживая кровь в венах. Хольда так близко, что от этого ей становится почти больно. Руки очерчивают воздух над её плечами и руками...
- Или...
Лидия не понимает в какой момент дверь открывается. Она оцепенела, слушая чужой голос, но стоило видению отступить, как тело вновь подчинилось хозяйке. Мартин перевела взгляд на охотника, затем резко и порывисто обняла его, уткнувшись лицом в плечо. Пальцы лихорадочно скользнули по спине, проверяя настоящий ли, реальный ли. Нет, все хорошо. Арджент действительно здесь.

+1

13

На экране ноутбука чего-то недостает, чего-то привычного, - Арджент несколько минут вглядывается в него, хмурясь, пытаясь сообразить, чего же. Затем понимается, сбрасывая куртку, потирает ноющую шею, про себя то ли посмеиваясь, то ли ругаясь – взглядом он искал изображения с камер наблюдения собственного дома. Так привык уже к этому, к свернутой в трей панели, что сейчас, когда та деактивирована, чувствует, будто что-то потерял.
«А вдруг?» - шелестит непонятный, неприятный голос в ушах, будто шорох жухлого тростника на зимнем болоте. Хмыканье прорезает сонную тишину номера; телефон в руке.
Дитон отвечает почти сразу же. Да, все в порядке. Нет, Элли звать не стоит, - отчего-то Крису сейчас почти невозможно заговорить с дочерью. Спасибо.
«Отбой», - кровать так и манит прилечь, но вначале – дело, - клавиши негромко пощелкивают, рядом – ледяная минералка, пузырится, шипит в стакане. Не кофе же заказывать – да и дела у него не самые долгие, - влезть в систему камер наблюдения отеля оказалось делом плевым. Тонкие планки деревянных оберегов ложатся на подоконник, возле порога. Несколько серебряных кругляшей незаметно поблескивают в углах – надо не забыть убрать их, когда горничная придет, - одна из последних мыслей, когда Арджент все же позволяет себе лечь на постель – не раздеваясь. Ноутбук на стуле близ кровати, а под подушкой… что же, иногда некоторые запреты удается обойти.
Сон наваливается мгновенно, благословением, тьмой, ударом по затылку. Напоследок тихий шелест тростника только вновь окружает его, невнятным тревожным шепотом, сейчас почти усыпляющим. «Элли», - отчего-то мелькает напоследок мысль, но перед глазами мелькает другой образ, чужой – но все-таки свой. Лидии, - «как там она?» - неясное беспокойство уходит, накрытое темными волнами глубокого забытья.


«Крис, открой!» - нет, проклятье, только не это. Снова мертвые руки стучат в дверь его номера; Арджент рывком садится на постели, глядя в синеватую темноту, глядя на белую дверь. Раздвоившимся сознанием понимает, что это сон – не мог он столько проспать (я в Нидерландах там должен быть день еще не могло стемнеть), но кошмар более осязаем, чем реальность. «Открой!» - она же перестала стучать, Элли, зачем ты стучишь, ты ведь жива?!
- Крис, открой, пожалуйста! – стук бешеный, будто собственный пульс. «Это с каких же пор я «Крис» для своей дочери?» - раздвоившееся сознание еще успевает удивиться, когда сон все же развеивается – та же белая дверь, тот же номер, и резко ударивший по глазам дневной свет.
- Открой! – тяжело дыша, он срывается с места, чувствуя за спиной тяжелую рукоять армейского ножа.
- Что? Что случилось? – хрипло выдыхает Арджент, запоздало понимая, что о защите своего номера он позаботился – это инстинктивно, а вот о Лидии не подумал, но укорить себя не успел – девчонку качает ему навстречу, и он едва успевает ее удержать. Худые плечи девушки бьет крупная дрожь; кажется, Лидия едва стоит на ногах. Армейский нож проворачивается за спиной, убираясь в чехол. Кристофер, обнимая Лидию за плечи, ведет – пара шагов всего – до кровати, куда усаживает. Руки не отнимает, успокаивающе поглаживая по спине.
- Ну, что такое, - не досадой звучит его голос, но усталой тревогой. – Иди сюда, - и, будто маленькую Элли, Крис берет ее почти что на руки, неожиданно замерзшую, будто ледяную, и придвигает ближе, на колени к себе усадив.
- Снова  э т а  дрянь? – сквозь прерывистое дыхание банши, сквозь бьющую ее дрожь. «Проклятье, и ведь действительно, хотела ехать  о д н а», - снова мелькает ехидная мысль, которую Арджент будто бы берет на прицел и разносит вдребезги, нажав на спусковой крючок. Кто старое помянет, тому глаз вон.
Все становится сложнее, чем он полагал. Если Лидия… если она не справится с собой, с той тьмой, что нарастает в ней – не по ее воле, конечно, но все же – то дело их швах. «Карты, карты», - отчего-то бесполезно бьется мысль в виске, по горячие ладони накрывают плечи банши, будто вытягивая из них холод, гася дрожь. Как тогда, в бункере, - он заставил Лидию посмотреть себе в глаза.
- Расскажи, что можешь, - ее стабильное состояние – залог успеха. Не в жалости дело, не в беспокойстве – это слишком большая роскошь. Поддаваться эмоциям? – нет, незачем. Хотя и более чем естественно, - как бы ни сдерживался, сострадание, больше на боль похожее, так и пронзает, проворачивается. «Сколько ж тебе приходится вынести и выносить, раз за разом», - с оттенком мрачноватой нежности отчего-то думается Ардженту, когда он накрывает ладонь Лидии своей, и переплетает пальцы.
Теплая – теперь уже теплая; живое тепло жмется к нему, прерывистое дыхание обжигает шею. Девушка у него на коленях – недавний подросток, но уже расцветающая в самой прекрасной поре юности. Но ничего непристойного в том, что сейчас делает, Кристофер не видит – не думает попросту об этом, не вкладывает ничего такого. И точно так же успокаивал бы Элли – и успокаивал же, когда она прибегала в ночи, увидев страшный сон.
Только вот сны Лидии – по-настоящему с т р а ш н ы е;  и Арджент с нарастающей яростью ощущает собственное бессилие. Защитить девочку от ее самой? – сложнее, черт побери, чем он предполагал.
Но это не означает, что он не станет пытаться.
- Я поставил здесь кое-какие обереги, - вполголоса произнес он, почти касаясь губами маленького белого уха. – Тебе лучше тут? Оставайся, - предлагает, снова, не задумываясь. Кровать просторная… в общем, а Крис, если что, на диванчике доберет свои часы сна.
- Скажи, что я могу для тебя сделать, Лидия, - кроме как самой простой заботы. Он ощущает разделяющую их пропасть, даром, что сидят близко – ближе, чем могли себе представить, да и не представляли себе никогда. Должен что-то сделать, ибо ситуация выходит из-под контроля, и рад ухватиться за любую, даже самую призрачную возможность.

+1

14

Feel the weight of your hand in MINE
What's left if we're only stealing TIME
No, I won't stand to keep watching YOU stay
Ooh go, soon the sun will be turning AWAY


Холодно.
От пробирающего насквозь холода трясет в чужих руках. Лидия боится открыть глаза, ощущая на кончиках пальцев лед. Что если это все очередная галлюцинация и Хольда играет и с её разумом тоже? Почему банши так уверена, что будучи так далеко, через девять часов лету, за километрами земли и милями океана - она в безопасности? Но богиня проникла и ей под кожу. Пусть не так сильно, как к Хейлу, но здесь, на своей территории - ей было проще изводить и без того замученную девушку.
Она судорожно дышит, вдыхая чужой запах, не до конца понимая все же, где находится, кто с ней рядом, куда её ведут. Лихорадочный взор зеленых глаз мечется по комнате не в состоянии зацепиться хоть за что-то, остановиться. Это сводит с ума. И образ человека слишком расплывчат, его голос доносится откуда-то из глубины, под толщей сознания. Несмотря на то, что слишком близко - он очень далеко. Она слышит слова, но не понимает их значения.
Снова коротко зажмурилась, тряхнув головой.
Это больше не под её контролем.
Недостаточно ущипнуть себя за руку или закусить губу до боли, чтобы почувствовать. Она уже сомневается: стоит ли верить тому, что ощущает? Вдруг это всего лишь очередная жестокая игра Хольды с её воображением? Прочь бы гнать такие мысли, которые превращают Мартин в законченного параноика. Собственными руками помогает стерве вытрясти из себя рассудок.
Ей нужно найти что-то достаточно реальное. То, что не смогла бы придумать Хольда.
Она вглядывается в чужое лицо - холод перестает сковывать тело, медленно отступая, побежденный чужой искренностью, чужой заботой. Но это лишь оболочка - физическая, куда важнее то, что происходит в голове.
- Я... я... - растерянно вторит, пытаясь рассказать кому-то, что видела. Бросает резкий взгляд в сторону двери, - туда, откуда пришла, - та закрыта. И комната эта, в отличии от её собственной, не наполнена гулом. Но словно пространство хочет вытеснить её прочь, отторгнуть, как вирус, проникший в организм. Это почти больно. Банши знает, что Хольда и её безумие ждет обратно, но сюда войти не может - силенок не хватает.
- Она в моей голове. Несмотря на то, что она в Бикон Хиллс, а я в Амстердаме. Она... что-то сделала. Я чувствую, - Мартин покачала головой, машинально сжимая чужие пальцы настолько крепко, что костяшки её собственных рук побелели. Взгляд устремлен в никуда, словно она действительно пыталась приподнять пелену и посмотреть сквозь пространство.
Ведь если бы она кого-то убила, то Лидия бы почувствовала, верно?
Но Мартин чувствует, как угасает чья-то жизнь.
Она шумно выдохнула, внезапно возвращаясь целиком в сознание и, наконец, понимая, где находится. Все в порядке, рядом Арджент, действительно живой - к себе прижимает банши, ворвавшуюся в его номер. Сердце колотиться где-то под горлом, виски сдавливает с невероятной силой, а тревога продолжает хаотично разбиваться о стенки черепной коробки, втыкаясь в мозг тонкими иглами. Мартин не может остановиться.
Когда-то давно она уже говорила так. Крису.
ОНА. НЕ. МОЖЕТ. ОСТАНОВИТЬСЯ.
"Это всего лишь паническая атака, ты можешь с ней справиться!"
Тлеет разумная мысль где-то в глубине сознания и тут же гаснет, шипя недовольно, под очередным всплеском тревоги. Ей необходимо успокоиться. Встряска организма долгим перелетом, смена часовых поясов и климата, собственная усталость и постоянные волнения - все это ослабляло и забирало силы, которые нужны были для противостояния Хольде. Особенно здесь, когда они на её территории.
— Скажи, что я могу для тебя сделать, Лидия...
Ты можешь, Арджент.
Лидия смотрит на него так, словно видит впервые в своей жизни. Б А Н Ш И знает, что нужно забрать для того, чтобы вернуть свой контроль над способностями. Знает это потустороннее существо, но не знает девушка - она лишь человек. Надо забрать у другого человека то, чего так не хватает самой. Лидия в смятении, запуталась - она следует тому, куда ведет голос в голове. Резко притягивает охотника к себе и впивается в его губы поцелуем. Но ни страсти, ни нежности в том прикосновении нет - одно лишь отчаянье напополам с болью. Почти вгрызается в губы, поудобнее устроившись на мужских коленях - целует так, как в последний раз. И вместе с жадным скольжением языка, чувствует легкую дрожь по телу - не тот озноб, который практически убивал организм. А ту, которая следует за приливом энергии. Берет у Арджента не стесняясь все, что так необходимо. И железную уверенность в себе, и силу духа, и нескончаемую тягу к жизни. Потому что все это есть у него, и это то, что нужно банши. Она держит его крепко, сжав ладошками плечи, впиваясь ногтями в кожу через ткань смятой рубашки. Через некоторое время приходит и удовольствие, которое совершенно неуместно и смотрится искусственным - это чувство уже принадлежит самой Лидии, отзыв тела на близость с мужчиной. Это естественно и правильно... но не в данной ситуации.
Страх больше не глушит рассудок. Смещение эмоций завершенно, и рыжая может мыслить трезво. Поэтому первое, что она делает, едва до разума доходит осознание происходящего, вскакивает и отшатывается в сторону, вжавшись в стену. Она с ужасом смотрит на Криса, прижимая пальцы к губам. Как это случилось? Почему она это допустила? И тысячи причин приходят в голову, почему она не имела права так поступать. Он - папа её лучшей подруги. Он - старше настолько, что годится в отцы. Они - из разных миров. У них - дело в чужой стране. Реальность усложнилась настолько, что Мартин отказывалась её воспринимать.
- Черт. Черт... - шепотом выругивается банши - хотелось бы, чтобы это была одна из шуток Хольды, но этот поцелуй был слишком реален. Лидия до сих пор чувствует вкус его губ на своих. - Прости, прости... Я не понимаю, как это произошло. Я не...
Тяжело. Д Ы Ш А Т Ь.
Мартин снова возвращается к этому моменту, щурится от солнечного света, бьющего прямо в глаза. Это точно была не Хольда. В номер Арджента она войти не может. Тот голос был каким-то сакральным, похожим на её собственный.
- Кажется, я схожу с ума, - призналась девушка, сползая вниз по стене и запуская пальцы в собственные волосы.
"Я сумасшедшая?"
Но ей определенно лучше.

+1

15

«Что? Ч т о  она с тобой сделала, черт тебя возьми?!» - прорывается напряжение, бешенство, сжавшимися пальцами, кулаком, ввинтившимся рядом с бедром в постель. «Что?» - знать-знать-знать, «мне нужна информация», как в старом романе о войне во Вьетнаме, не слишком старом, конечно, - ненамного старше Арджента, но с накрепко отпечатавшимися словами.
«Мне нужна информация», - что происходит с Лидией? Чрезмерная эмоциональность, отпечаток, дыхание потустороннего – если она связана с Хольдой, то задача не просто сложна, задача равнозначна  попытке достать что-либо с противоположного конца планеты. Сам того не понимая, Арджент привез в Нидерланды бомбу замедленного действия, - мелькает малодушное «лучше бы она осталась в Бикон Хиллс и все было бы как...» - но вылетает из головы, выбитое, словно ударом. Лидия целует его – хотя это просто замедленный, замедлившийся прием дыхания «рот в рот». Так кажется – ведь от нее отчего-то резко разит болотной водой, словно из легких, через рот, та узким потоком переходит в рот Арджента. Не вызывая отвращения – как если бы отсасывал яд из укуса змеи. И короткий выдох, когда губы на миг размыкаются – словно попытка вдохнуть в нее что-то.
Только вот что?
Когда левая его рука успела сжать Лидию за запястье, не понял. Когда правая же  не встала между ними, отвращающим жестом, не разделила, но ближе к себе привлекла – тоже. Ослепило, опалило – честно говоря, происходящего Кристофер, взрослый мужик, не понял.
«Черт побери», - сладко вздрагивает что-то внутри – и не только внутри, а затем стыдом обжигает, будто ударом хлыста – «что я мать его творю?!» - и Лидию сносит с колен Арджента, точно ударившая его мысль обрела воплощение.
Руки жжет ею – отпечатком тела, губы – прожигает, а в горло будто раскаленных углей насыпали. С болотным привкусом, надо же – он сильно кашляет, схватившись за грудь. Наверное, со стороны выглядит, будто Арджент гасит таким образом неловкость, но, будь он проклят – ему сейчас решительно нет дела до того, как все это смотрится.
- Ничего… - бесполезное слово. И тянется бесполезно, - переводя дыхание, Кристофер заставляет себя подняться. Что это было? состояние аффекта? – «что на нее нашло?» - взгляды встречаются. Кажется, одинаковым непониманием, где-то граничащим почти что с ужасом.
Потому что к такому вот Арджент точно не был готов. Отождествлять Лидию с Эллисон, с девочкой, дочкой, родственницей – с в о е й, это более чем естественно, и гори там огнем ее способности и прочее. Недавняя школьница, «с которой ты поцеловался и у тебя почти стоит», - простая и грубая истина.
Ну. Спишем на случайность. Пусть это будет дыхание «рот в рот», первая неотложная помощь, все, что угодно – главное, не думать о том, с чем это может связаться в собственном сознании. «Элли», - но образ дочери приходится вызывать в памяти, отчего-то.
Чтобы напомнить себе, что Лидия – почти как Эллисон.
«А вот и нет», - чтобы не смотреть на съежившуюся у стены девочку, Арджент жмурится. Лидия… просто Лидия.
Стиснув зубы, он делает несколько шагов, и оказывается напротив банши в мгновение ока. Присев, сжав за запястья, заставляя опустить руки. Дело – важнее, - «дело, дело» - уж пусть лучше это отстукивает в виске а не… другое.
Запахом обдает. Не тем, мертвым и затхлым, но живым – запахом кожи, женского пота и духов, что вместе будто… так, спокойней, - он медленно выдыхает сквозь зубы, наклоняя голову. Поднимает на Лидию глаза – не холодом, но серьезностью.
Кожа ее жжет ладони, да что ж ты будешь делать, - когда с ночи смерти – самоубийства жены был с женщиной от силы раз или два, случившееся – будто разорвавшаяся бомба. Но – скрутить в себе всю неловкость. Заставить себя посмотреть в остановившиеся, невидящие будто глаза, в которых только при взгляде на Арджента загорается осмысление.
- Так бывает, - после кашля голос севший, а колючая болотная вода так и разъедает легкие. Да что ж такое-то, - Крис откашливается, в сторону, прижав ладонь к груди, зачем-то чувствуя, как вмиг раскалившиеся ладошки девятнадцатилетней девушки скользили по его телу, вцеплялись в рубашку, и отнюдь не как в спасение.
Это было… «она лучшая подруга твоей дочери» - «дочери, которая жива всего три недели как», - ударяет ответом, будто многотонным валуном. И все это… неправильно. И, скорее всего, случайность.
- Я поставлю сейчас защиту и в твоем номере. Извини, что не сделал этого прежде, - вина за извинение – настоящая, не формальность. – Ничего… - «не случилось. Не было».
- Ты не сходишь с ума, - медленно говорит Кристофер, поднимаясь. – Это тварь в твоей голове так на тебя действует, - «толкая на необдуманное и… такое. К такому». Только вот помочь Лидии подняться он сейчас почему-то не может. Рука не двигается в ее сторону, зато в недра необъятной спортивной сумки ныряет охотно, безошибочно находя в особом отделении еще несколько деревянных плашек. Белый прямоугольник двери ехидно скрипит на петлях, когда Кристофер перешагивает порог, будто погружаясь в холодную стоячую воду.
«Нравится… Тебе ведь понравилось, так?» - выдохом, изнутри. Чужим голосом, ведущим ехидным голосом, шепотом-шелестом по уху. И тем самым неуместным, опять же – изнутри поднимающейся темной волной, возбуждением. Ардженту казалось, что шок погасил его – но, стоило оказаться за дверью, как снова зазвенело, жаром разлилось по телу. Неясный образ вдруг возникает перед ним – несомненно, женский. Растрёпанные темные волосы, приоткрытые – поцелованные – пухлые губы, испуганный, и оттого еще более манящий взгляд.
Элли.
«Не мое».
Не его мысли. Никогда такого не было, - становится почти что смешно. «Напрасная попытка», - рука поднимается медленно, будто сквозь толщу воды, под лязгающие, гортанные слова на кельтском.
«О, охотник. Ты знаешь мой язык?» - не твой, сверхъестественная ты блядь, у вас разные группы языков, - усталым гневом просвечивается что-то внутри. И ярость, разгорающаяся внутри – это не чертово наваждение, насланное пробравшейся в их мир сукой. Это – обычно тщательно сдерживаемое, выдрессированное бешенство. Что-то щелкает над его виском – как затвор дробовика. Как карабин замка спущенного с цепи пса.
- Попробуй дотянись, сука, - негромко смеется Арджент, припечатывая оберегом север – р-раз! – и двигаться будто легче.
Юг! – шелест мертвых камышей становится приглушеннее, лишь напоследок взметнувшись.
Восток! – дышится теперь свободней, угли пропадают из легких.
Запад! – и в голове и ушах воцаряется звенящая, тонкая-тонкая, невероятная тишина.
Вот и все, - Крис перешагивает через разбросанные по ковру вещи, и останавливается в дверях, разделяющих номера. Здесь, у него, отчего-то теплее.
- Там теперь безопасно, - взгляды наконец-то встречается. Своего Кристофер не отводит – неловкость будто стёрло от усилий, что пришлось приложить, борясь с дрянью, которая вкралась за ними так легко, будто по проложенному маршруту. – Больше она тебя не тронет – здесь, - последний кругляш, нагревшийся в руке, проскальзывает между пальцев.
- Лидия, - склонившись над ней, негромко говорит Арджент, - пожалуйста, не думай об этом, - не пытаясь забыть. Не призывая, и, тем более, не делая вид, что ничего не было. Уйдет само, - он вкладывает в горячую влажную ладонь серебряный кружок, просверленный сбоку – качается узкая кожаная тесемка.
- Было и было, - он слегка пожимает плечами. И не такое бывает. По сравнению с тем, что им предстоит, и что пережили, поцелуй с мужчиной на двадцать лет старше для нее, а для него – с девушкой на двадцать лет моложе, это так, тьфу, не серьезней случайного дождика. От этой мысли хочется улыбнуться, и край рта все же чуть ползет вверх.
- Было и было, - повторяет он девушке, в которой больше не видит подругу – сестру собственной дочери, пускай она таковой и остается – но для Элли. Для него же - юная, цветущая девушка. И все. С первым шоком Арджент справился – а уж с собственными порывами совладает, это точно. И шевелится некая радость. Опасливая, неуверенная, права – отвлекшись на такие мысли, возможно, Лидия отгородится от Хольды.
Или же, наоборот, ослабит себя, измотав. – Не переживай, - протягивает Лидии руку. Как там, как в ее номере, будто сквозь толщу воды. – Бывает.

Отредактировано Christopher Argent (2018-03-08 15:29:54)

+1

16

и по капиллярам растекался Т Ы,
попадая в центр С Е Р Д Ц А

- Ничего...
Эхом отдается в голове. Лидии сложно воспринимать информацию, сложно осознавать происходящее. "Ничего" не обжигает настолько сильно. "Ничего" не оголяет нервы. "Ничего" не выбивает из колеи и не вышибает воздух из легких. А у Мартин сознание - вдребезги и в душе - раздрай. Она не может продолжать думать об этом, иначе загонит себя в лабиринт, где отыскать выход будет весьма непросто. Позволить допустить это - кощунство.
Есть только один способ борьбы.
Мобилизоваться. Включить самозащиту. Отгородиться от Арджента...снова. Уже в который раз она пытается делать это, только вот отчего-то с каждым разом приходиться все труднее. Поэтому, когда охотник уходит в её комнату, Мартин ощущает что-то похожее на облегчение. Когда он не так близко - становится легче. Температура падает и кислород больше не обжигает легкие при каждом вдохе и выдохе. И пока он там, в другой комнате - Лидия отсчитывает удары собственного сердца, равномерно воздух потребляя. В безликой комнате мотеля все еще звенит появившееся напряжение, глупо игнорировать существование оного. Лидия не бежит от проблем, но в данную минуту её так и тянет сорваться с места. Но отчего-то даже встать не может.
Нет, она не собирается делать вид, будто в случившемся нет ничего такого - это не случайность. Потому что банши четко осознает, что делала это преднамеренно - не спланировано и не подстроено заранее, но использовано. Понимание этого пришло куда позже, может минуту назад, а может секунду. То, что удавалось так долго и старательно задвигать подальше - больше не желало пылиться в кладовке. Мартин всерьез придется подумать об этом и разобраться.
Она крепко сжимает серебряную монетку-оберег, затем поднимает взгляд на Кристофера. И искренне завидует чужому самообладанию - ей есть чему поучиться. Но дело в том, что Ардженту легко говорить, ведь он не знает всей правды. Хотя, Лидия и сама не до конца понимает, что это было. Не просто поцелуй, однозначно. Нет.
- Бывает? Со мной - не бывает, - голос надломлен, в горле пересохло. В короткой фразе чувствуется горечь, разъедающая, словно кислота.
- Прости, мне действительно очень жаль. Спасибо за эту попытку и за это тоже,
- банши крепче сжала оберег в кулаке. Поднялась сама, держась рукой за стенку. - Мне нужно остаться одной, хорошо? Я не могу сейчас находиться рядом с тобой...иначе мы можем повторить это "было и было".
Недоговаривает вслух - пусть сам придумывает, что она тем сказать пыталась. Не так уж и важно какую версию охотник выберет - та, что удобнее или та, что сложнее. Правда все равно останется при девушке. Во всяком случае пока. Она слабо и виновато улыбнулась, затем на ватных ногах медленно направилась в сторону своей комнаты, но уже стоя в пороге, застыла, затем бросила на Арджент внимательный взгляд.
- Я скажу, когда буду готова продолжить.
Она хочет добавить еще что-то сверх сказанного, но смыкает приоткрытые алые губы. Смежная дверь быстро захлопывается за ней, отрезая банши от человека. Она тяжело выдохнула и расслабила плечи. Колени, кажется, трясутся. Удивительно, что она сумела сдержаться и уйти более достойно, чем выглядит сейчас.
"Ты уже не глупая школьница, Лидия!"
В прочем, таковой Мартин никогда не была - лишь играла "удобную" роль для общества. Продолжая сжимать накалившийся от горячей кожи кругляш, девушка рухнула на кровать, прикрыв глаза. Но наваждение не заставляет себя долго ждать - оно приходит снова. Хотелось бы все списать на треклятую суку, но это уже не Хольда играет с её рассудком. Она сама истязает себя, получая какое-то удовольствие от того, насколько это все болезненно и неправильно. Во рту все еще чувствуется вкус его губ, а тело ощущает прикосновение мужских пальцев, привлекающих к себе. Еще ближе. Банши вздрогнула, поведя плечами, словно отмахиваясь от навязчивого образа в голове. Попыталась внушить себе - напомнить! - что это папа её лучшей подруги, почти сестры. Плевать насколько он старше - для банши это едва ли стало бы помехой. Она увидела в нём мужчину, сильного и страстного, который М О Г  бы и М О Ж Е Т подарить женщине настоящее наслаждение. То самое, которое сама Лидия уже давно не ощущала и не думала об этом до сегодняшнего дня. Теперь это так просто не убрать из своей головы и... чтобы ты сгинула, старогерманская тварь!
Но подспудно, понимала - вот уж где Хольда воистину не прикладывала руку. Она всего лишь использовала возможность для очередной манипуляции-воздействия на сознание банши, но сам триггер создан самой девушкой. Это чувство к Ардженту - оно было, и с этим спорить трудно. Даже при всем желании не сознаваться самой себе. И Лидия могла бы придумать миллион других причин, но это не решит возникшую проблему, возможно, временно отодвинет, и не более. Что остается? Только принять и пережить. Рано или поздно, но все проходит. И это тоже останется позади однажды.
Так хотелось думать, потому что это было бы проще всего. А не...
Сорваться. Распахнуть дверь. Рвануть на постель.
ЧЕРТ, ХВАТИТ!
Но, как в насмешку, в груди предательски быстро продолжает биться сердце. Она все еще чувствовала собой сильное тело, даже через слои ткани, достаточное горячее, чтобы раскалить. Зубы сомкнулись на нижней губе сильнее. Боль - самое лучшее средство, чтобы привести себя в порядок.
Она даже забывает про голос, который едва ли не приказал - банши безропотно повиновалась! - поцеловать охотника. Не просто поцеловать, а взять необходимую часть энергии, которой просто нет.
Девушка резко вскакивает с постели, уцепившись за эту мысль, словно утопающий за соломинку. Достав из сумки ноутбук, Лидия в нетерпении играется с оберегом - он прыгает поверх пальцев, словно находясь в руках умелого фокусника. Поймав местную связь, девушка принимается штудировать источники о банши: есть ли где-нибудь что-нибудь подобное. Почти все предания твердят одно и тоже, и Мартин готова была прекратить поиски, пока не наткнулась на последний из сайт, где прочитала нечто любопытное.
В артуровских легендах о заколдованном лесе имелась история о некой Жестокосердной даме. Так называли банши, обитающую в этом лесу. Своё имя она заработала тем, что завлекла странствующих рыцарей, коим не посчастливилось попасть под её прекрасны очи. Она вселяла в них безрассудную страсть, отнимая тягу и волю к жизни, оставляя их скитаться до тех пор, пока те не погибнут. А погибали они довольно быстро: лишенные желания жить, они либо накладывали на себя руки, либо просто отдавались во власть смерти, когда та приходила за ними. Считалось, что банши оставляла на таких метки, вместе с поцелуем.
Мартин с размаху захлопнула крышку компьютера, ощущая как по спине сползла холодная капля пота. Если верить этой глупой легенде( а более точных подтверждений не имелось), то она только что, своими руками оставила на Крисе свою печать. Девушка покачала головой, взметнув рыжими волосами.
- Нет, это чушь какая-то! - Лидия помассировала виски, прикрыв глаза. Ведь целовалась же она раньше и что?
И что? Ген банши тоже проявился не сразу.
Стены сдавливали голову и воздух казался загустевшим, противным. Прихватив свою сумку и куртку, банши тихо выскользнула за дверь своего номера. Нужно срочно проветрить голову, взбодриться, вдохнуть свежий воздух и посмотреть на мир, который не знает о том, что кроется в темноте. На беспечный и легкомысленный Амстердам, где действительно балом правит свобода слова, не ограниченная никакими рамками. И люди выглядят счастливыми. Улыбчивыми.
Под внимательным и любопытным взглядом метрдотеля, девушка выскользнула на улицу, где уже вовсю кипела жизнь. Городская суматоха стремительно ворвалась в сознание вместе с невероятным запахом, состоящим из множества различных ароматов. Лидия замерла на несколько секунд, привыкая к новой для себя обстановке, затем двинулась, куда глаза глядят. Бояться она не заблудилась: заранее решила, что далеко не уйдет. К тому же, она хорошо запомнила точный адрес мотеля, а среди прохожих непременно найдутся люди, говорящие на английском. Или, хотя бы, французском.
Иногда это действительно здорово помогало.


В дверь к Ардженту, Лидия постучала ближе к вечеру, решив, что готова продолжить. Самое главное - перейти сразу же к делу - никаких неловких заминок или пауз. Свободные секунды дадут мозгу время чтобы дать реакцию и пойти в ненужном направлении. Мартин предостаточно потратил сил на то, чтобы нацепить непринужденно-отстраненную улыбку. Тем более, что у неё было дельное предложение, хотя в силу последних обстоятельств, она предсказывала, что Крис это не одобрит, даже если решит, что в этом будет толк.
- У меня есть идея, что может помочь нам с поиском места и составлением карты. И оно... довольно рискованное, но я считаю, что попробовать стоит. - Шагнула внутрь. Не в коридоре же обсуждать, как отыскать вход в потусторонний мир. - Мы с Дитоном в своё время немного поэкспериментировали. Придумали что-то вроде способа погружения в транс специально для банши. Я использовала его на Талботе, и он сработал. Теперь предлагаю провести его на мне. Но одна я не смогу всё это провернуть. В чем его смысл? Я попробую погрузиться в разум Питера и отыскать его воспоминания о местах, где он был будучи под контролем Хольды. Но. Защиту придется убрать. И. Действовать мне придется быстро, чтобы Хольда не успела отреагировать. Что скажешь? - Девушка сцепила руки в замок перед собой, глядя на охотника. Говорила она достаточно быстро, словно чертовски торопилась. И это действительно было так. Занять следовало разум настоящими делами, а не эмоциями, которые отнимали время и силы. Только вот столь решительная позиция дрогнула, стоило лишь снова увидеть его. И сердце зачем-то замерло на миг - невидимые пальцы сжали легкие. Опять огнем лизнуло - румянец на щеках вполне тому свидетельство.
"Черт с ним, черт!"
- Мы просто попробуем, ладно? Если что-то пойдет не так - я не стану его повторять. Даже одна. Тем более одна! - Как припечатала последним аргументом напоследок, чтобы положительный ответ услышать. Или, как минимум, недовольное, но все же согласие.

+1

17

«Бывает», - повторяет про себя Арджент, невесело усмехнувшись. Отрицай, или нет – есть вещи, сквозь которые придется пройти без стеснения. «Она ведь уже совершеннолетняя, чего ты?» - ехидный шелест мертвого тростника в ушах, снова. Только вот Арджент знает, что это не он – не о н о, не сверхъестественная тварь, по чью отсутствующую душу они нагрянули в Нидерланды.
Это его собственное нечто, поднявшее уродливую голову, нашептывает. Как впервые, он смотрит на Лидию – округлые колени, стройные бедра. Помимо воли вспоминается, какой она была в его руках – жаркой. Соблазнительной – самой сутью слова «соблазнение». Не угловатой, не жесткой, но женственной в самом чувственном, в самом, будь он проклят, правильном смысле этого слова.
«Расцвела», - запах ее ударяет по обонянию теперь по-новому. Будто прежде Арджент был в респираторе, - он безотчетно проводит тыльной стороной кисти по носу, коротким быстрым движением, будто тот резко зачесался, и отступает на шаг, кивая. Дескать, иди – только вот взгляда не отводит. Плевать на то, что чувствует сейчас сам, и как от того, что смотрит на эти мягкие, жаркие губы девятнадцатилетней девчонки, в штанах все дыбом встает.
«Немудрено», - обтягивающие джинсы  Лидии не скрывают ничего – напротив, подчеркивают. И ямку под коленом, и качнувшиеся ягодицы, - Арджент дьявольски благодарен двери, что та закрылась.
Кажется, на сей раз пробило даже его, - запах, неистребимый запах юного тела стоит кругом Кристофера. В дневных лучах коротко блестит что-то рыжее – сощурившись, он снимает с рубашки приставший рыжий волос, длинный, медной искрой загоревшийся на свету. Выпускает его, и сильно выдыхает, садясь на постель, растирая лицо ладонями. Выдох-вдох – а затем резко подняться, и дернуть дверь ванной. Холодный душ – то что надо. «Как прилетели, надо было». Или контрастный – либо взбодрится, либо уснет.
Лишь благодаря холодной воде, льющейся сверху, удается успокоиться. Слишком давно у него никого не было – что же, все просто. Обычная реакция. Зацикливаться незачем, - «ты в Амстердаме, как-никак», - лениво проскальзывает в голове. «Найдешь, что и как, если захочешь снять напряжение», - невеселый смех вырывается из груди. До чего ж его все это выбило из колеи, если думает о подобном – раньше никогда. Он всегда все контролировал; случайные связи были редки. Верный муж – затем хладнокровный вдовец. Некогда было, хоть и случалось – после смерти Виктории. Но не настолько, чтобы так вот… нет, так точно никогда не случалось.
«Сила юности. Тебя захотела девятнадцатилетняя девчонка, ты и поплыл», - с прежней невеселой усмешкой подумалось Ардженту, когда кровать тяжело скрипнула под его весом – улегся, наплевав на все, не одеваясь. «Гори оно все…» - дверь в номер заперта, нож – под рукой, - рукоять тяжело и увесисто шевельнулась в ладони, когда та разжалась.
Белый прямоугольник между номерами маячит перед глазами. Признаться себе, что ждет, когда дверь откроется, Арджент может. С нарастающим чувством отвращения к себе, - сон накрывает его неохотно, и сны он видит скверные.


… Лучше всего от ненужных мыслей помогает избавиться работа, - солнце едва переваливает за вторую половину дня, как Крис, со стаканом самого крепкого кофе, что нашелся в отеле, уже за ноутбуком. Скомпоновать рисунки Лидии – этим он заняться не успел, придется сейчас. Попутно звонит – наводит справки, договаривается о встрече на завтрашний день – не все охотники поддались охватившей мир истерии. У некоторых есть ела поважнее – бизнес, - артефактные обереги, защитные символы – вроде того, что Арджент дал Лидии. Также, ему жизненно необходимо смотаться до собственного схрона.
- Лидия? – нет, избегать ее он не будет. Сон, какой-никакой, все же пошел на пользу. Так Крису казалось – пока не увидел, не почувствовал банши рядом с собой. Не банши – девушку. Женщину, черт побери, к которой влекло с силой, подобной той, с которой Неметон привлекал в Бикон Хиллс всевозможное сверхъестественное дерьмо.
За дверью тихо. На негромкий стук никто не отозвался, - спустившись вниз, Кристофер поинтересовался насчет Лидии – оказалось, что та ушла на прогулку. «К лучшему, наверное», - глянув на темный прямоугольник экрана телефона, Арджент сел во взятый накануне напрокат автомобиль. Время отправиться за покупками и игрушками – грядет вечеринка, фрау Хольда. В твою гребаную честь.


Стук в дверь – короткий; Арджент вскидывает голову, но Лидия уже на пороге. Он чуть сильнее сжимает приклад карабина, с которым возится, разложив прямо на кровати – больше негде, ничего подходящего по площади больше нет. Он слушает банши молча, хмурясь все сильнее – а затем слишком громко лязгает затвором.
- В сознание Хейла… - уточняет он, - с учётом того, что его здесь нет? – да, банши говорила о связи между ней и чертовым оборотнем. И, если говорит об этом сейчас, так уверенно, то это означает, что действительно готова, и действительно может. Знает, о чем говорит, черт побери, - откашлявшись, Арджент окидывает взглядом невысокую фигурку Лидии. Блеснувшие в сторону зеленые, потемневшие сейчас от волнения глаза. Поблескивающие алые губы, приоткрытые в нетерпении – ждет ответа.
Ждет решения, - дернув подбородком, Арджент покачал головой.
- Подумай получше, Лидия. Взвесь риски. Мне более чем не нравится эта затея, - говорить о делах, конечно, легче. Сразу как-то дышится свободней, невзирая на то, что запах Лидии он чувствует сейчас лучше, чем проклятые оборотни – запах крови за версту. – Чем это грозит в случае неуспеха, нам обоим? – он обводит номер взглядом. – Снимать защиту – дело затратное и долгое. К тому же… лучше так не делать. Может не встать обратно так, как надо, - «а будет ли, кому ее обратно ставить? Будет ли, кому повторять это?!» - если банши собирается впустить в себя Хольду, снова. Или как это еще называется, то у него, Кристофера, выбор вообще ох как невелик.
- Объясни мне точнее, в деталях, в чем заключается твоя затея. Каковы риски, - карабин отложен в сторону. – Что должен делать я, - короткие фразы – как звук патронов, щелкающих в обойме. – И можно ли это провернуть вне этих стен. Мы можем уехать куда-нибудь, - черт побери, как многозначно прозвучало.
Прямо-таки долбаным приглашением, будь он проклят.
- Я кое-что уже нашел, кстати говоря. Взгляни, - кивок в сторону экрана ноутбука. – Те места были заболочены, - «само собой, мы в Нидерландах же, черт побери», - сейчас же – осушены. Нужно еще немного времени, или же у нас его нет… что ты собираешься так рисковать собой? – последний вопрос Арджент задает совсем негромко, но твердо, про себя зная, что готов на все. Лишь бы развязать, разрубить этот дьявольский сверхъестественный узел, в самой сердцевине которого оказался, который петлей стягивается на горле, в первую очередь, его дочери. Неважно, на какие жертвы придется пойти, и что сделать – «даже переспать с банши, если потребуется?» - а чего там, да даже и это. Если с недавних пор от желания яйца звенят, - позабыть бы, как льнула, как прижималась, как... а, да что там. Согласился же уже принять все это. Уже промок – нет причин остерегаться дождя.
Мораль немного отступает на задний план, хотя отвращение к себе и остается – но Арджент сам, добровольно, снимает себя с предохранителей.

Отредактировано Christopher Argent (2018-03-10 05:44:36)

+1

18

Не трудно было догадаться - афера кажется непросто сомнительной, но и чертовски опасной. И подтверждения тому долго искать не приходилось - они все, как на ладони. Но он прав и в другой гипотезе. Времени у них становится все меньше, минуты стремительно тают, превращаясь в воду, убегающую сквозь пальцы. Прогулка по незнакомому городу помогла отрезвить рассудок и отбросив всю эмоциональную составляющую - проанализировать все видения и ощущения так или иначе связанные с Хольдой. Она мучила не просто так. Лидия отчетливо вспомнила то ощущение, как будто теряет что-то важное. Что-то дорогое выскальзывает из рук, а она не может удержать это. А защита поставленная Арджентом перекрыла возможность увидеть, что дальше. И банши боится, что уже упустила шанс спасти кого-то.
Стоит ли говорить об этом Кристоферу? Пожалуй, он имеет право знать. Он поймет, что игра стоит свеч, тем более, что этим самым кем-то может быть и его дочь.
- Ты давно говорил с Дитоном? - Немного помявшись, Мартин все же решается подвести охотника к мысли, что сейчас ставки растут. - Ты уверен, что с Эллисон все хорошо? - Она тяжело вздохнула, затем присела на край кровати, взяв карабин в руки. Лидия не нуждается в оружии - не умеет им пользоваться. Оно слишком тяжелое и холодное, оно бьет на поражение. И сейчас ощущая тяжесть от него в своей руке, Мартин вдруг отчетлива поняла, что могла бы выстрелить. Могла бы забрать чью-то жизнь сама, если в этом будет необходимость. Ей не впервой это делать, правда тогда оружием был собственный крик.
Она подняла взгляд зеленых глаз на мужчину и заложила прядку волос за ухо, поерзав на месте.
- Дело в том, что я успела кое-что ощутить. Мне кажется, Хольда вытягивает чью-то жизнь. Она кем-то питается. Я не поняла кем. Вероятно Хейлом, но... здесь нельзя быть в чем-то уверенным. Это ведь может происходить не сейчас, а допустим завтра? Или через день? Поэтому я должна попробовать, ты сам знаешь, что это сейчас наиболее подходящий способ.
О черт, как не хотелось впускать в свой разум богиню, но иначе ничего не получится. Придется открыться еще больше, чтобы получить еще что-то - Хольда любит откровения. А оно у неё теперь только одно - стоит перед ней, заставляя дрожать внутри. Лидия поджимает губы, отведя взгляд в сторону. Слишком сложно смотреть на Арджента - она видит другое. И ведь оба же стараются переключиться на цель своего визита сюда, в чужую страну, но недосказанность, незавершенность висит в воздухе. Как можно вообще думать об этом? Но вязкая томительная тяга сдавливает грудь. Банши отчетливо понимает, что если сейчас прикоснется к нему не так, как было вчера, а по-другому, открыто возжелав - он не оттолкнет. От этой мысли в жар бросает и от чего-то страшно становиться.
- Риски всегда есть. Но в наших руках минимизировать их. - Хриплым голосом продолжила девушка, убрав карабин обратно на постель и закинув ногу на ногу. - С тобой ничего не случится. Но при худшем раскладе, твоим главным врагом стану я сама. Если Хольда сможет проникнуть слишком глубоко в мой разум. Если сумеет хотя бы на минуту завладеть моим рассудком. Она может заставить меня навредить тебе. Чего я, естественно, не хочу. И ты, думаю, тоже.
Она раздумывает над его предложением уехать и находит там иной подтекст. Как будто и без этого соблазнов не хватает. Но игнорировать двойственность этой фразы невозможно. Однако собраться удается и сконцентрировать внимание на деле. Ведь если иметь в виду его, то очень даже толковая мысль. Во-первых, никаких лишних глаз и свидетелей; во-вторых, больше свободы для маневров - светиться нельзя в публичных местах. Стилински не переживет, если однажды узнает, что Лидия Мартин и Кристофер Арджент загремели в базу данных интерпола, как террористы, разнесшие жилой мотель где-то в центре Амстердама. Лидия даже улыбнулась этой мысли, не сдержавшись. Она так и слышала голос шерифа.
- Ну, ладно, допустим, Арджент - черт с ним, куда не шло. Но Лидия, ты?!...
Заметив взгляд собеседника, который явно не понимал, что смешного она находит в данную минуту, Мартин подняла руки.
- Я просто представила кое-что, неважно, - странно было так чувствовать и так вести себя рядом с ним. Словно не было ни дистанции, ни границ - уже не существовало меж ними. Может быть все не настолько плохо и они не настолько ужасные люди? Может прав был Арджент говоря "было и было"? И на самом деле с этой вспышкой страсти - внезапным желанием - справиться по силам. Но в глубине души банши понимает, что попросту старается обнадежить себя, успокоить.
Чтобы больше не смотреть на его губы...
Да, о черт!
- Ты прав. Нам стоит заняться этим подальше отсюда.
"Сама-то не лучше!"
Фразочка тоже звучит достаточно двусмысленно - Лидия понимает это запоздало. Однако растолковывать её смысл будет еще глупее. Нужно просто не заострять на этом своего внимания. И его тоже. Девушка поднялась на ноги и прошлась по комнате.
- Нам понадобиться найти кое-что, но не думаю, что это будет большой проблемой. Шалфей, сандал, вербена, полынь, ладан - это все нужно для очищения и стабилизации канала связи. Плюс, это поможет мне вернуться обратно с минимальными потерями. Еще нужна бузина. Поскольку Хольда её боится, то есть вероятность того, что если рядом будет находиться оберег, то ей будет сложнее забраться ко мне в голову. - Деловито перечисляет банши, затем вдруг резко о чем-то вспомнив, замерла перед экраном ноутбука и склонилась над ним. Глазами быстро пробежались по той информации, что нашел Крис - времени даром тоже не терял. Это действительно может существенно помочь им продвинуться в поисках и составлении карты. Соединить известные данные с видениями банши - и получиться приблизительный маршрут. Дальше уже только ехать и доверять чутью. Но сначала... Она обернулась к Ардженту.
- Ты будешь моим якорем - началом моего пути и его же концом. Чтобы я не заблудилась и смогла вернуться обратно. К тебе.
Желание прикоснуться - практически непреодолимо. Лидии хочется взять его за руку, вновь ощутить огрубевшую, но горячую кожу ладоней, но сдерживает внутри это желание. Она боится, что на этом все не закончится. Нет, даже не так.
Она знает, что на этом все только начнется. Мартин уже остановилась однажды, а как на счет второго?

+1

19

- Недавно, - не задумываясь, Арджент поднимается, стоит Лидии присесть на кровать рядом с ним. Не избегает – раз решив что-то для себя, отступать не станет, но незачем добавлять напряжения. И без того воздух между ними едва не искрит, - девчонку тоже лихорадит, рядом с ним. Видно по жестам, по языку тела, по интонациям. По тому, как бегают ее глаза, несмотря на нарочитую звонкую уверенность в голосе – и это отчего-то странно приятно, хотя и равной мере омерзительно Не внимание – но то, что Ардженту это внимание приятно. Не двадцать лет уже ему. И, пускай и готов зайти сколь угодно далеко, ступив на этот путь – это вовсе не означает, что происходящее ему нравится. Последствия. Последствия подобного могут стать самыми скверные… - «если только будет, кому о них сетовать». – Дитон сказал, что с Эллисон все в порядке.
Само собой, все могло измениться, - глядя на то, как Лидия берет карабин, как ведет по нему ладонями, Арджент касается экрана телефона. Сообщить о себе – беглый взгляд на банши. «Мы в порядке?»
Нет, «мы» совершенно точно не в порядке.
«Будь осторожна. Люблю тебя», - отправить сообщение. Элли догадается, что все в порядке и с Лидией. Может быть, слегка удивится тому, что подруга не написала ей сама, не попыталась связаться… но доверяет ей. Доверяет им обоим, проклятье, - Арджент усилием заставляет себя отвлечься от всего этого дерьма в собственных раздумьях, и сосредоточиться на сказанном банши.
- Резонно, - он слегка кивает, соглашаясь. – Как паразит эта тварь себя уже проявила, вселившись в тело-носитель, - кривая усмешка, - сейчас старается ослабить его настолько, насколько это возможно, с учетом сил и возможностей оборотня. Но ты уверена, что это не твоими силами она питается? Ты подпустила ее ближе всех, Лидия. И если ты и дальше собираешься бродить по минному полю, то… - она подтверждает его опасения своими словами. И еще говорит про то, что риски можно минимизировать, так? – Арджент встряхивает головой, готовый возражать… но опускает было поднятую в резком жесте руку.
Какой же ей для этого всего миноискатель найти, он всю голову сломал.
- Рассудим здраво, - после некоторого молчания произносит он. – Наша недружелюбная соседка наиболее активна ночью, - выразительный взгляд за окно, где закат обливает небеса над Амстердамом темно-алым, будто кровью. Солнце скоро сядет. – Если ты намерена устроить то, что задумала, после заката – то не увеличиваешь ли тем самым риск? – да они в рисках этих уже по уши. И не отмахнуться, вот в чем дело. Не скажешь «одним больше». - О чем говорит твое чутье? Сколько еще есть времени? – доживет ли этот кто-то до утра?
«Может быть, это будешь именно ты, Лидия. Дашь себе больше шансов на выживание? Или снова, не сможешь остановиться
- Что до перечисленного тобой, то я знаю, где все это можно раздобыть. Я успел запастись кое-чем по дню, но травами не занялся по некоторым причинам, - мрачное хмыканье. – Полагаю, сейчас – самое время проехаться за ними. А то и пройтись, здесь недалеко. Заодно по пути и поймем, что делать. Откладываем ли мы это все на завтра, или ждем самого опасного времени, дабы заняться тем, чем собрались, - Кристофер берет карабин с кровати, и несколькими движениями складывает его – так, что тот прекрасно умещается в одну из привезенных днем сумок. При нем – привычные кольты, и кое-что еще, о чем банши пока знать не надо.
- Ты сегодня выходила из отеля, - само собой он знает об этом. - Чувствовала присутствие? – спрашивает Крис, имея в виду, само собой, Хольду. Оберег, который Крис дал Лидии, похоже, работает. – Накинь что-нибудь, как соберешься, - добавляет напоследок.
Там, куда они собираются – если все же не решат отложить свое безумие на потом – довольно-таки холодно.


Вечерний Амстердам окружает огнями, людьми, - шум множества шагов по мощеной мостовой, звуки проезжающих миом машин, мотоциклов, велосипедов… плеск воды в каналах, на которой играют отражения огней.  После сонного и тихого Бикон Хиллс контраст поистине, разителен. Арджент же насторожен даже здесь, но это всего-то привычка. Как дышать, - но краем глаза замечает заинтересованные взгляды, устремленные на его спутницу. Хорошенькое личико, изящная фигурка, и горящие медью волосы. А уж глаза какие, какие губы, - чувствуя, что на самом деле его самого отпускает, Кристофер взглянул на Лидию, и шевельнул рукой, задевая ее ладонь. Дескать, цепляйся.
Бешеное напряжение немного сошло на нет. И, видя, что девчонке и самой не по себе от всего творящегося, Арджент постарался смягчить скапливающееся над ней давление. Дело есть дело. Проще напоминать себе об этом, да почаще, и не коситься на идеальную линию белой девичьей шеи.
Проще самому ничего не усложнять, - путь мимо витрин приводит их на небольшую кривую улочку, самую что ни на есть средневековую. Разве что, чистую – высятся, лепятся вверх этажи домов, места немного. Только на велосипеде, либо пешком, и пробраться, - Ардженту приходится слегка замедлить шаг, ибо народу немало и здесь. Не толпа – но вечер приятный, мало кому хочется сидеть в четырех стенах. Немало, также, туристов – улочка ярко освещена, и Крис безотчетно отмечает, видит таких же, как и они с Лидией здесь – не-местных. Разве что, он не глазеет так по сторонам, а уверенно ведет девушку к двери под фонариком и вывеской «Травы Губерта», на голландском.
- Травы тут, как ты понимаешь, разные, - колокольчик над дверью звякает. По обонянию ударяет такой мешаниной запахов, что не чихнуть – та еще затея. Их окружает полутемное помещение, в глубине которого, за стеллажами виднее огонек, и откуда тянется легкий синеватый дымок.
- О, Кристофер, - долговязый хозяин лавки ничуть не удивлен визиту охотника. Вытянутое небритое лицо, сивые длинные волосы – спокойный взгляд максимально пропитанного каннабисом спаниеля, благожелательный, и не имеющий возраста. – Мне говорили, что ты заходил днем. Мефрау, привет, – он машет короткой трубкой в сторону Лидии. – Зачем пожаловали, м-м? – говорит он с сильным акцентом, но английский вполне сносен.
Днем лавка была закрыта, чему Кристофер отнюдь не удивился. Торговля у Губерта обычно начиналась во второй половине дня, и заканчивалась с наступлением рассвета.
- Это твоя дочь, да? У тебя же дочь? – не вся Европа, благо, знала что дочь Арджента погибла. Хоть какое-то гребаное утешение, - Крис встряхивает головой, пресекая дальнейшие расспросы.
- Я здесь по делу, так что вот, будь уж так любезен, - он перечисляет травы, названные Лидией, а затем смотрит на банши – дескать, добавляй, что еще хотела.
- У меня можно много всяких штук найти, мефрау, - подает голос Губерт, чуть подмигивая девушке. И неудивительно – чего только не найдешь в  этой чертовой мешанине пучков трав, коробок, склянок, всяких ящичков, почти всех – без ярлычков и опознавательных знаков. Здесь душно, и запахи сильные – но отчего-то это не неприятно. Наоборот. Расслабляет и бодрит одновременно.

+1

20

Лидия внимательно смотрит на Арджента. Кажется, он готов сдаться, - нет! - тщательно подготовиться к опасному путешествию в сознание стервозной богини смерти. Естественно, как и банши, охотник готов рисковать и готов заплатить за то, чтобы спасти свою дочь. Но Мартин знает, что в случае чего, он явно будет не готов зайти так далеко, как она сама. Разбрасываться чужими жизнями девушка никогда бы не стала, но вот своей собственной вольна распоряжаться как угодно. И это не то глупое желание навредить себе, потому что в голове не хватает шариков для оценки ситуации. Этого как раз более, чем достаточно. Есть весы, на чаше которых она сама, а на другой - десятки жертв, которые принесла стая когда-то и вернувшихся назад. Разве выбор не очевиден? Она хочет все исправить. Конечно, она действительно сделает все, для того, чтобы уцелеть самой, но... владения предводительницы Дикой Охоты явно не место для экскурсий. Все равно, что отправиться на пикник в Припять. Конечно, за минувшие годы, там стало значительно спокойнее, но не значит - безопаснее. Кто знает, какую дрянь можно принести с собой. А проход в мир Хольды - это как почва, пропитанная ядом. Но! Кто-то должен спуститься туда и запечатать беженку обратно.
Лидия закусила губу. Кристофер прав. Она достаточно близко подпустила богиню к себе. Не специально, нет. Но отрицать тот факт, что Хольда может влиять на неё - бессмысленно. Они оба в этом убедились, результатом чего была вспыхнувшая минутная слабость, которую оба себе позволили и с последствиями которой, лично Лидия, справляется до сих пор.
Сердце стучит слишком часто и слишком громко - да все слишком в этой комнате. Удержать пламя в эпицентре возгорания пока получается, а вот скрыть его наличие, кажется, не совсем.
- Это так не работает, - Мартин покачала головой, слегка опустив голову, - я не могу обозначить временные границы. Все, что я знала - я сказала тебе.
Ладно, кое о чем соврала, но пока этого знать никому не стоит.
- Но даже если, угроза чьей-то жизни пока не столь кардинальна - нам все равно стоит торопиться. Хольда набирает силу. Если она добралась до моего сознания здесь, то я боюсь себе представить, что она может устроить в Бикон Хиллс. Меня она сегодня не трогала. Может быть, сработала защита, а может быть - она занялась чем-то более важным, чем ты и я в Нидерландах. Я позвоню Малие или Данбару, узнаю, что там с Хейлом. Надеюсь, что у них все под контролем и они не разнесли город в наше отсутствие. - Девушка быстро зашагала в сторону своего номера, попутно доставая телефон. Конечно, Арджент ей уже сказал, что с Элли все в порядке, но ей хотелось написать подруге самой. За минувшие сутки, измученный рассудок напрочь забыл о самой важной вещи. Попытка написать девушке во время прогулки едва не обернулась сообщением "прости, я поцеловала твоего отца". Привычка делиться всем с ней - делить все на двоих. Но сейчас банши не была уверена в том, что ей следует говорить об этом, не сейчас, точно. С Хольдой и её планами на воскрешенных, они как на минном поле. Все может закончиться очень плохо.


В любое другое время, Лидия с удовольствием бы насладилась теми возможностями, что даровал Амстердам. Но сейчас ей было ни до местных достопримечательностей, ни до разглядывания красивых улочек. Она старалась не отставать от охотника, что вел её за собой. Девушка вздрогнула, когда его рука коснулась ладони, но она не задумываясь схватилась за чужие пальцы. И дело не в том, что так удобнее или быстрее. Ей просто хотелось это сделать - и она не отказала себе в этом. Хотя, пожалуй, стоило бы. Все эти жесты, взгляды, прикосновения - они столь же невинны, сколь и провокационны. Их можно расценить как одобрение к нечто большему - к продолжению. И чего греха таить - к желанному. Но об этом Мартин задумалась значительно позже, но все же не попыталась исправить.
Рядом с Арджентом, Лидия чувствовала себя гораздо спокойнее. Он знал этот город, знал куда им нужно идти - его уверенность передавалась и спутнице. Однажды ей доводилось ездить с ним и Элли во Францию, но тогда все было совершенно по-другому. И сама Лидия была другой. Кажется целая жизнь уже прошла с той поездки. Тогда она незатейливо кокетливо строила глазки всем, смущая тем самым - Крису Ардженту, кстати, тоже доставалось. Это было частью выбранной роли недавней школьницы. Но не более. Теперь это осталось позади.
- Разные? - Лидия не понимающе вскидывает бровку, отчего-то совсем не думая о специфике данного города - а его слава далеко за приделами страны шагает. Но быстро понимает, что этим хочет сказать собеседник. Ну, или, как минимум, она думает, что понимает. - Постараюсь быть внимательнее в своих формулировках. - Мартин легко улыбнулась ему, затем перевела взгляд на владельца лавки, стараясь выглядеть как можно более дружелюбно. - Добрый вечер, мистер Губерт.
И слегка теряется, когда мужчина принимает Лидию за дочку Кристофера. Она отчего-то крепче сжимает его руку, предоставляя охотнику право самому начать деловые переговоры, а заодно обогнуть острый угол. Хотя Арджент, в своей манере, его просто вышибает на ходу. Что ж... Тоже вариант!
- Не сомневаюсь, - Лидия прищурилась и все же отпустила спутника, уверенно двинувшись вперед, рассматривая товар, выложенный на полках. - Собственно, со списком проблем не будет, а вот бузина... Она должна быть высушена особым способом. - Банши наклонилась над склянками, внимательно разглядывая их содержимое. Губерт наклонился следом, заинтересованно глядя на рыжую, сжав свою трубку зубами.
- Мефрау знает что-то о свойствах бузины, чего не знает Губерт? - Лидию обдает запахом крепкого, но приятного табака. Или не табака. Судя по его внешнему виду - предполагать можно всякое. Она отвечает не менее таинственной улыбкой, затем выпрямляется.
- Знает, но... Скажем так, это узкий профиль. Для торговли он будет невыгоден.
- Это тайна?
- Почти. Было бы неплохо, если бы у вас нашлись её ягоды. Красные, не сушенные. К еде они непригодны, так как, являются ядовитыми в отличии от черной. Но да, мне нужны именно они.
Владелец лавчонки пыхнул трубкой задумчиво, явно озадаченный странным пожеланием гостьи.
- Посмотрим, что я могу сделать для вас, мефрау. - Он бесшумно удалился куда-то за прилавок, в другую комнату, а Лидия повернулась к Ардженту.
- Самое подходящее время для ритуала - ранее утро. Когда начнет расцветать. Хольда слабее всего на стыке двух разных времен. Не зря её контроль над Хейлом силен ночью, а не днём. Ранним утром, эта тварь будет уязвима больше всего - это еще одно преимущество. Как видишь, я не собираюсь бездумно бросаться в омут с головой. И, Арджент, - Лидия отступила в сторону, с любопытством разглядывая охотника, даже в чем-то оценивающе, - ты куришь травку?
Сзади зашуршали занавески и оттуда выплыл Губерт, держа перед собой банку, наполненную небольшими мясистыми ягодами красного цвета. Банши повернулась к нему и приняла склянку, после чего открыла крышку, понюхала, затем достала один из плодов, проверяя на свежесть.
- О, не сомневайтесь, мефрау, свежее. Вам нравится? - Взгляд в сторону охотника. Мартин помедлила с ответом, затем медленно кивнула головой, закрывая крышку.
- Да, это то, что нужно. О, и омела. Я почти уверена, что она здесь есть. - Лидия передала банку охотнику и полезла в сумку за деньгами.
"Тебе понравилось целоваться с ним?"
В голове пронеслось легким отдаленным эхом. Но не ласкающим голосом Питера и не вкрадчивым шепотом Хольды, а холодным тоном Эллисон. Лидия застыла месте, крепко зажмурившись. Это ведь никогда не прекратиться, пока богиня разгуливает по земле?
"Ты хочешь его".
Следует утверждение сразу же, заставляя Лидию пробормотать в ответ "нет" - руками шарит по сумке, уже в десятый раз перекладывая кошелек, телефон, расческу, виновато улыбаясь и стараясь скрыть внезапный приступ - мол, дескать, в с женскими сумками всегда так.  Но правда в том, что скрывать своё состояние трудно - уши заложило чужим еле слышным голосом, вытеснив любые другие шумы. И неуместные ощущения: чужих рук, торопливо раздевающих и губ на коже, собственный полувыдох-полустон.
"Ты бы переспала с ним? С моим горячим папочкой?"
Сумка выпала из рук. БУМ! Слишком громко, заставляя зажмуриться крепко. Мартин резко разворачивается на каблуках и выходит, почти убегает, на улицу, стискивая зубы до боли.
- Боже, прекрати! Перестань! - Девушка прижимает ладони к ушам.

+1

21

Прислонившись к какому-то стеллажу, и то и дело отмахиваясь от назойливого снопа какой-то травы, что свисал сверху Арджент наблюдал за Лидией, которая в лавке травника ориентировалась ничуть не хуже, чем в модном магазине. Насмотрелся Кристофер и на это, достаточно вспомнить Францию, и то, как тихо ненавидел обеих девиц – и Эллисон, и Лидию, вынужденный сопровождать их по бесконечным шоппингам, - моргнул, вдруг осознавая, что было это все в чьей-то чужой жизни. Или с десяток жизней назад. Также, чужих.
«Хорошо, что мы думаем об одном и том же», - и вновь, Арджент был рад отвлечься на размышления о делах. Значит, рассвет – «благо, не гребаная ночь». Девочке хватало благоразумия не ринуться в пекло, очертя голову – хотя бы, на этот раз. В этот раз, - еще одно не самое приятно осознание шарахнуло по затылку. Получается, что он словно бы пытается отсрочить неизбежное. Но не из страха.
Просто они еще не готовы – ни сам он, ни Лидия, - и даже ее уверенные жесты и голос не обманут его. Банши всегда была безумным компасом, сейчас еще и стала бомбой с часовым механизмом. И…
«Могу ли я доверять тебе?» - вопрос Лидии он встретил неподвижным, но пронзительным взглядом, словно стараясь высмотреть хотя бы намек на ответ. И почти не улыбнулся, ибо за первым вопросом последовал второй.
«Можешь ли ты доверять сама себе?» - отмахнулся наконец-таки от надоедливого веника, отшагнул в сторону.
- Бывало дело, - на вопрос он отвечает неопределённым кивком. Тяги к дурману он никогда не испытывал, предпочитая, если надо забыться, алкоголь. Но изредка – отчего нет? – Только не рассказывай Эллисон, - о, о многом не рассказывай  Эллисон, Лидия.
«Элли…» - все это – ради нее. Как сюда ввязывается желание переспать с ее лучшей подругой – девятнадцатилетней девушкой, годящейся ему в дочери, и, более того – с девушкой, к которой всегда только как к дочери и относился… вернее, готовность пойди даже на это, не укладывалось в голове. У мироздания весьма извращенное чувство юмора, все же. Только вот почему Арджент о том думает, как о некой данности? – потому что проще быть готовым ко всему, к худшему. А случись что между ним и Лидией – это, поистине, станет худшим. И  скорее только подорвет стабильность ее душевного состояния.
Черт побери, да он в этом вообще, разбирается? – не глядя на явно заинтересованного Губерта, постреливающего вдруг внезапно не сонными глазами то на Лидию, то на самого Арджента, Крис принял банку с бузиной из рук девушки, даже не поняв, когда это она решила расплатиться за покупки сама. Ведь это он привел ее сюда, - отставив банку на прилавок, он потянул было руку за кредиткой, как вдруг дрогнувшие руки Лидии заставили насторожиться.
«Снова», - чутье не подводило. Более того, настороженность – «могу-ли-я-тебе-доверять» - сработала как надо – он был готов к подобному повороту. Прошелестели евро – к дьяволу кредитку, - брякнула банка, звякнула содержимым уроненная девушкой сумка.
- Сдачи не надо, - бросил черед плечо Арджент, но Губерт в два шага нагнал его, сунув в руку что-то небольшое, и слегка хрустнувшее на ощупь – травой.
- Удачи, - колокольчик брякнул позади, шумная улица обступила Криса. «Где она?!» – огненный блик маячил в паре метров от входа в лавку; девочка стискивала себя руками за плечи, сжавшись у кирпичной стены здания. «Нехорошо», - а то до этого будто все было прекрасно.
- Лидия! – не реагирует. Зрачки, как у обдолбавшейся – черные, всю радужку собой затянули. Сжать за плечи, встряхнуть – только голова мотнулась. «Так», - легкий удар по щеке. «Приди в себя, ну!» - Лидия, я здесь! – пальцы сжимаются на напряженных плечах банши, под ее судорожный выдох.
- Держись, - «пожалуйста». Не стоило выводить ее на улицу – но и оставить без присмотра Арджент Лидию не мог. Быстрым шагом  прочь, прочь отсюда, до отеля, скорее – о, благо, дорога короткая. Короткая, и мучительная, - расталкивая людей, не обращая внимания на возгласы как возмущенные, так и встревоженные – дескать, мефрау плохо, наверное?
«Мефрау плохо, да так, как вы себе и в жизни не представите», - он буквально отволок девчонку в номер. Лестница – деревянная, добротная, проскрипела под ногами, хлопнула дверь – и оба они окунулись будто в воплощенную тишину.
В стенах номера, защищенного бузиной, даже воздух казался другим.
- Как ты? – на щеке Лидии все еще алел отпечаток, оставленный его ладонью, волосы растрепаны, а глаза – дикие, даже сейчас. Но, кажется, в них возвращалось не только осмысление, но и спокойствие.
Или это Арджент себя просто надеждой тешит, почти отчаявшись, - сумка со злополучной банкой бузины робко брякнула, опущенная на пол. В кармане Арджента неловко хрустнул кулек, сунутый Губертом – развернув его, Крис нахмурился, а затем почти рассмеялся. Темно-зелёные высушенные листья… что там Лидия про травку говорила?
Хотя лучше бы в баре этого отеля был виски, - но виски нашелся в мини-баре. Как и лед. Как и… - он обернулся на банши.
- Выпьешь? – кстати говоря, и ужин бы не помешал. Если, конечно, девочка может думать о еде.
- Что с тобой произошло? – сверточек с марихуаной спрятан во внутренний карман куртки. Если дело пойдет совсем скверно, то Арджент и это предложит своей… подопечной?
«Как бы я хотел помочь тебе», - вдруг прожигает нестерпимой тоской, - «как хотел бы я облегчить твою ношу. Если бы только знал, как».
Но пока что, похоже, все только хуже становится.
Что же, просто изменение диспозиции, - он коротко хмурится, делая глоток виски. Станем работать с тем, что есть – и готовится слушать.

+1

22

Sound of Ceres - Io Scenic A/B
In your skin
To DIE a little death
This TIME there's NO code word
When everyday frays in hollow e n d s
Dream sweet l o v e submersive


Улица пульсировала, что та бешено бьющаяся прожилка на шее под кожей. Она то сужалась, то расширялась - лица людей слишком быстро мелькали перед глазами. Лидия моргает очень часто, надеясь избавить от искаженного восприятия реальности. Было ли это игрой Хольды или же очередная волна панической атаки, вызванная слуховыми галлюцинациями - банши не понимает. Да это и не имеет значения сейчас. Важно чтобы это все, наконец прекратилось. Она вжимается в кирпичную стену, потому что только она может удержать девушку на ногах и дать хоть какую-то иллюзию того, что её пусть и штормит, но она сможет с этим справиться раз ощущает твердую поверхность под ладонями.
"А чем он хуже остальных, Лидия? Только тем, что он мой отец?"
Эллисон как будто злиться, почти кричит её имя.
- Прекрати, пожалуйста, ты не можешь... - Слабо шепчет в ответ банши, хотя знает. Элли - её Элли - никогда бы не сказала ничего подобного. Грязные слова, льющиеся из иллюзорного и идеально скопированного рта подруги, принадлежат богине. Питер предупреждал, что любая защита будет сломана: рано или поздно.
"Попробуй, расскажешь, как он в постели!"
Издевающиеся-насмешливый тон, взгляд пронзительно-холодный. Эллисон хватает Лидию за плечи, грубо встряхивает, отрывая от спасительной стены, за которую рыжая держалась, пытаясь справиться с приступом. По щеке бьет... Нет, не Эллисон. Кристофер. Откуда бы в Амстердаме взялась его дочь - она в Бикон Хиллс. Банши растерянно смотрит по сторонам, будто ищет отголоски своих видений - подтверждения тому, что свидетелем этого разговора была только она и её воспаленный рассудок. Она цепляется руками за предплечья Арджента, то ли стараясь удержаться, то ли оттолкнуть пытаясь. Шум вечернего города, его гул и встревоженные голоса - все это врывается в сознания, вытаскивая банши из чертового пекла собственных мыслей, куда Хольда очень изощренно втыкает раскаленные льдом спицы. Губы трясутся... Тело охватил озноб, ставший уже почти привычным состоянием. Девушка едва поспевает за охотником на подгибающихся ногах, спотыкаясь на каждом шагу. Она долго силится понять, куда её волокут и зачем, но увидев центральный вход мотеля - успокаивается. В безопасность её ведут, подальше от влияния богини. Жаль, что Арджент не может спасти банши от себя самой. И едва ли кто-то может в этом мире.
Самое страшное, что сейчас, Лидия Мартин, которая всегда находит ответы на вопросы - не знает, что ей делать. И хочет сделать то, что ей несвойственно - убежать. Потому что впервые по-настоящему страшно от собственных желаний - темных, неправильных, болезненных. Она привычно вжимается в стену, возле двери, оказавшись в номере, и приложила пальцы к щеке - огнём кожа горела после удара. Мартин ощущает это лишь сейчас, но не злится, конечно, нет. Просто нужно занять чем-то руки, поэтому и трет алый след чужой руки на лице.
- А как может чувствовать себя человек, которому в очередной раз проводят трепанацию?
О, об этом банши знает все, и немного больше. Эксперименты трехглазого доктора не прошли даром для Мартин. Расширяя границы её возможностей, он едва не скинул в пропасть сумасшествия. Если бы она не убила своим безумием раньше. Лидия рефлекторно коснулась участка головы над ухом, отчетливо представляя аккуратную округлую рану и волосы мокрые от собственной крови. Только еще этих воспоминаний не хватало для полного букета. Пошатываясь, банши добирается до кровати, садится на неё, сгребая пальцами простыни.


Kid Cudi - Swim in The Light
Глядя на виски в руках Арджента, она ощутила непреодолимое желание выпить, но... Риск. Алкоголь мог дать неправильный эффект, не в себя привести, а наоборот - сорвать стоп-краны, которые и так держались на честном слове.
Банши качнула головой отрицательно.
- Мне нужно что-то покрепче, чем виски. Чтобы выпить, упасть и очнутся лишь утром. Но я должна быть в сознании и в себе, когда мы займемся ритуалом. Я справлюсь, правда, я справлюсь. - Наверное, Кристоферу с трудом в это вериться, глядя на потерянную Лидию. Хольда пыталась мешать ей, но черт побери, это не остановит Мартин. Она не для того такой путь проделывала, чтобы сдаться на финишной прямой.
Она взглянула на охотника, раздумывая стоит ли быть честной о природе своих видений. Мало ли что стерва может болтать - Ардженту не узнать наверняка, он мыслей не читает. Но с другой стороны, то, что нестерпимо жжет кому рассказать, как не ему? Больше некому доверить это. Бежать нельзя, и незавершенное дело у них есть. Эта проблема касается обоих.
- Хольда влезла в мою голову. Не трудно догадаться, что она там увидела. - Мартин тяжело вздыхает, прикрыв глаза.
"Я действительно говорю об этом с ним?"
Кажется, вселенная переворачивается в обратную сторону, меняет полярность, часовые пояса, климат. Потому что по-другому объяснить происходящее невозможно. Лидия умеет быть откровенной, но сейчас искренность дается с невероятным трудом, потому что внутри вдруг просыпается прежняя Лидия Мартин, которая убеждает в обратном - надо врать потому что так будет удобнее. Для Арджента. Для неё самой. И для всех остальных тем более. Но лгать она не хочет, только не ему. Грудь тисками сдавливает, сердце будто тяжелым свинцом наливается, тянет вниз. Это опустошает. Это уничтожает. Лидия не может получить то, что хочет. Не может наплевать на то, что будет ждать потом. Проще, правильнее однажды принести эту жертву. Потом станет легче, совершенно точно отпустит.
- Она взяла новый образ. Эллисон! - Лидия грустно улыбнулась. - Теперь она приходит ко мне с её лицом. И говорит о тебе. Боже! Дай мне уже этот чертов виски!
И невпопад своей просьбе сама поднимается на ноги, быстро проходит за своим стаканом, залпом осушает его. Становится немного легче, разум проясняется и не так жалят мысли - слова как-то проще проговариваются. Нуждается в градусах смелости, иначе не сможет, просто не выдержит этой пытки, которой подвергает себя добровольно.
- Знаешь, я думала это пройдет. Я действительно так думала. - Она усмехнулась, качнув рыжими волосами, плеснула себе еще немного янтарной жидкости, понаблюдала за огнем сжиженным в стакане. - Я чувствую к тебе что-то и это... неправильно. Я считала это что-то вроде временным помешательством из-за пережитого стресса. Ведь я еще никогда не чувствовала так, даже в доме Эйкена. Эллисон, все это - выбило меня из колеи. А ты? Ты был рядом и понимал меня, что я чувствую, через что прохожу. У нас это словно было общее - одно на двоих. - Девушка невесело хмыкнула и осушила вторую порцию алкоголя. - Я чертовски устала от того, что Лидия Мартин - умница, которая знает ответы на все вопросы, знает как лучше. Что сейчас она придет и решит все чужие проблемы. Я устала от этой ответственности, что от меня постоянно ожидают большего. И я не могу теперь остановиться, ты знаешь это. Я поверила тебе, что ты можешь меня защитить. Это было моей ошибкой. Может ты и спасешь меня от Хольды, но не от того, кем я являюсь. Я - банши. И теперь я очень хорошо понимаю, что это значит. Не зря её изображают как одинокую плакальщицу. И Хольда это знает тоже.
Лидия отвернулась, чтобы утереть слезы. Черт, ведь так старалась быть абсолютно спокойной, хотя изначально это был самый провальный план из всех возможных.


Baio - DANGEROUE ANAMAL
Она взглянула на Кристофера и неожиданно взяла его за руку, тепло пожав её и улыбнувшись уголками губ.
- Это была одна из причин, почему я не хотела, чтобы ты ехал со мной, но о которой я не могла сказать. Прости за то, что тебе приходиться проходить через все это. Я правда думаю, что ты заслуживаешь лучшего. Это не было "было и было". Нужно остановить это потому что это неправильно. Не потому что ты на двадцать лет старше, а потому что никому и ничего хорошего это не принесет.
Жаль, что дыхание сбивается. Говорит верные вещи, логичные, правильные, а в голосе нет твердости, той железной уверенности. Здравый смысл и желания в борьбе потому что в самом деле, сколько можно приносить в жертву себя ради кого-то - эгоистично и гадко ворочается в груди. Все же, в чем-то она просто человек, жаждущий того же, чего и все шесть миллиардов людей, бродящих под одним небом. Мартин ненавидит себя за это. За то, что не может быть непоколебимой когда это так необходимо, за то, что зачем-то дает себе надежду непонятно на что. Она хочет думать, что Арджент не испытывает того же самого - ему так было бы проще, и если не она, то он поставит точку. Но эта мысль больно била. Практически кромсала на куски. Сердце дрогнуло внутри - это отразилось на руке, сжимавшей чужие пальцы. Лидию дурманит и колотит рядом с ним, мужской запах с ума сводит, пьянит хлеще, чем выпитый виски. Она медленно передвигается ближе, прислонив пальцы к его щекам, поведя кончиком носа по шее и едва задевая кожу губами. И так же резко отшатывается, заставляя прийти в себя, очнуться.
Повторять ошибку нельзя.
- Алкоголь был плохой идеей. Здесь лучше бы помог валиум.

Отредактировано Lydia Martin (2018-03-12 09:17:15)

+1

23

Что же, такого Крис не ожидал. Но думать о том, что старательно гнал от себя и намеки, и сигналы, и язык тела, равно, как и взгляды – робкие, сами-себе-не-верящие, сейчас неправильно. Нет, просто не замечал. Видел, но понимал иначе, списывал симптомы одного отклонения на общее заболевание. Связывал лихорадку с вирусом, а оно вот тут как. Раковая опухоль под названием «я что-то к тебе чувствую».
Подростки чувствуют… нет, нет так. Юные чувствуют так, как Арджент теперь лишь может помнить. Лишь в теории – но именно с чувств закрутилась вся история вокруг его дочери, именно клятые чувства – «я иду помогать Скотту» - довели ее до могилы. Лидия – не исключение, и Арджент ставил на кон собственные глаза, что не ошибается. От этой дряни голову теряют все – о, он далек от того, чтобы предположить что-либо в отношении себя. Но у банши в голове сейчас поселилось две древних твари – и, похоже, они спелись. Страсть – и древняя богиня смерти. Ироничное сочетание. Вопрос для философов. Надо будет обсудить за чашкой чая… с кем-нибудь.
«Эллисон», - голос Лидии отзывается в ушах улыбкой сквозь слезы; в коротком имени его, Арджента, девочки – все. И любовь, и вина, и сожаление, и местами отвращение, и гнев. Тварь, именуемая Хольдой, теперь смеет использовать облик Эллисон. «Только Эллисон не говори», - собственные слова, произнесенные в лавке травника, кажутся сейчас самой жестокой из возможных насмешек – и это только злит его, - кулек с травкой чуть хрустит во внутреннем кармане куртки, когда Крис сильно поводит плечом назад. О, возможно, придется успокоить нервы и так – хотя вряд ли поможет. Холодное бешенство, что огнем сейчас бушует в нем, так просто не унять – ни алкоголем, ни травой. Есть один способ – и сейчас он дрожащим голосом оправдывается, стоя перед Арджентом, жадно, будто воду, глотая виски из стакана. Неразбавленный. Будто так и надо.
«А возможно, так и надо?» - прожигает собственным внутренним голосом. Не чужим – шелестом мертвого тростника, но тем самым, что на протяжении этих… проклятье, они в Амстердаме еще и суток не провели, а все уже с гиканьем понеслось в тартарары!
«Может, так и надо», - расклад стремительно меняется. Диспозиция такова – теперь он, Арджент – фактор беспокойства для Лидии. Незачем говорить себе о том, что он не может оставить ее одну – «у нас одно на двоих», - да, его присутствие рядом – необходимое зло. С которым банши не справляется, - а она подходит ближе, чёрт побери. И хочется, чтобы она подошла ближе, будто голос ее, словно голос сирены, не дает двигаться. «Приворожила», - темной, колдовской зеленью вспыхивают ее глаза, когда поднимаются на него, той самой, густо-болотной. И теперь уже воображение шепчет голосом мертвого болотного тростника о том, иные узлы стоит разрубать, а не развязывать. Ибо топтаться на месте – делать только хуже; сделай шаг, прими последствия. Это и называется решительность. К тому же…
В безопасности они только в стенах отеля, так? – привычная память о деле позволяет ему сохранить хладнокровие, уцепиться за что-то, не растерять самообладание посреди этого потока признаний. И извинений, дьявол все это побери, Лидия, неужели ты действительно думаешь, что они здесь нужны?
Да дьявол давненько все на свете побрал для нее, похоже. И в аду гореть и Крису за это вот, за то, что не двигается, когда жаркое юное тело – вплотную к нему, когда горячим вдохом обжигает кожу. Но всему виной сирена, зачаровавшая его –  похоже, забыла позволить Ардженту шевелиться – иначе бы сумел податься назад от ее горящих пальцев, которыми коснулась его лица. Высвободил бы руку, когда раскаленным кольцом обхватило запястье – ее ладонью. На белой шее бьется, колотится жилка, и у самого сердце где-то под кадыком. Под ужасающее самого себя хладнокровие – черное, будто бездна, окончательно разверзнувшаяся под ногами. Ибо на сцену выходит, глумливо ухмыляясь, но цепляя на себя маску серьезности, новое действующее лицо.
Необходимость.
А разве Арджент не был к этому готов? – остатки совести рыдают на хорах. Лидия права, у этого будут последствия, и последствия скверные – особенно, если Арджент поддастся именно этому своему хладнокровию – «необходимости». Ибо не простит себе, - «она такого дерьма не заслужила», - хочется взглянуть на девчонку с почти отеческой нежностью, но мост туда, к лучшей подруге единственной дочери, сгорел безвозвратно, а землетрясение разнесло берега по разным полушариям планеты. Есть женщина, которой он, Кристофер, нужен.
Необходим.
И этим он ведь тоже использует ее, Лидию, которая взвалила на себя непосильный груз спасения всех и вся.
«Ради Элли» - «Только не говори Эллисон».
«Я спасу ее» - «Одна ты никуда не поедешь».
Вот и приехали, - Лидия резко отстраняется, и Арджент вспоминает, как дышать. От нее веет чувственностью, настолько жаркой, настолько юной и свежей, что зашевелится и у мертвеца. А Крис пока еще не мертв.
Грани стираются. Лживая сука мораль твердит о том, что Арджент именует необходимостью свое бешеное желание трахнуть эту девчонку здесь и сейчас же, с места не сходя – так, чтобы кричала. И она его хочется, проклятье, как же хочет, - запах возбуждения уже исходит от нее – давно исходил, только Крис старался не замечать. «Подруга дочери» - да, и что там с тем мостом?
Горит все и рушится, - пальцы крепко сжимают белый подбородок, заставляют Лидию поднять лицо. Ее слова зачем-то отрезвляют – для последнего, решающего рывка.
- Ты не проснешься вовремя, если примешь валиум. А у нас есть дело, - негромко чеканит Арджент слова. Глаза ее – огромные, бездонные, блестящие недавними слезами. Губы приоткрыты, и вырывающееся из них дыхание ожигает пальцы. «След останется», - безотчетно думается о том, что сжимает подбородок девушки слишком сильно, но плевать.
Здесь уже лаской и уговорами не проймешь. Вот он, предел – ее, и собственный.
«Ты всерьез полагаешь, что я могу тебя отпустить?» - теперь это иначе звучит.
Это будто обряд перед жертвоприношением. И ему, как поклявшемуся служить – а ведь дал слово, даже и здесь отступить некуда. Окстись, не в средневековье живем! – да когда оно было иначе.
«Если тебе станет от этого легче, Лидия…»
Нет. Тебе станет от этого легче.
Все, что они потом назовут неправильным, останется в Нидерландах. Навсегда. Возможно, вместе с ними – но бездействовать куда хуже. Если Лидии нужна такая сила, чтобы бороться с вцепляющейся в ее рассудок тварью, сила Арджента – то он уже давно готов. Наверное, даже заметно, - мягкие, сочные губы податливо раскрываются навстречу ему, под напором языка, под ее короткий полустон-полувскрик, судорожный – как будто в остановившиеся легкие вдохнули воздух.

+1

24

Оттолкнуть бы. Остановить бы. Да хотя бы попросить!
Лидия не делает ни того, ни другого, когда охотник притягивает её к себе, пальцами до боли подбородок сжимая. Сердце успевает отбить ровно три с половиной удара, прежде чем рвануться куда-то вверх, в легких заклокотав, не позволяя кислороду попасть в организм. Она лишь подчиняется его власти, будто бы совершенно забыв о том, что говорила ему пару минут назад. О том, что удел банши - быть одной. Как уверяла, что это нужно остановить. Это нельзя допустить. Так что сталось с тем правильным ходом мыслей? Он разбился, словно шлюпка о скалы, подхваченная дикими непокорными волнами океана, что бушевал в душе. И океан пылал - взвился огонь над поверхностью воды. Если уж вода не способна остудить этот пыл, то вряд ли что-то еще способно приручить стихию. Только ласка чужих рук. И она так легко поддается им, что самой становиться страшно от того, насколько она не способна противостоять тому, что происходит. Кажется, точку никто ставить здесь не собирался. И так было бы проще, а теперь Лидия совершенно точно знает, что будет гореть в Аду, отвечая на этот поцелуй - мало того! - удовольствие от него испытывая. И даже не скрывая сего факта - вырвалось с легким, еле прошелестевшим стоном-всхлипом. Ладошки скользнула по плечам, сгребая грубую ткань рубашки, ощущая напряженное мускулистое тело под ней.
"Боже, это неправильно! Как ты будешь смотреть потом в глаза хоть кому-нибудь!"
Но будь оно все проклято, адским синем пламенем сгори!
Лидия не чувствует в себе сил прекратить все это.
И возможно, это единственный способ, чтобы все закончить. Получить то, чего хочется и жить дальше, разбираться, насколько это было нужно - к чему приведет ошибка. Череда из отступов на дороге жизни привычна - всегда происходит что-то, что заставляет совершать поступки, неверные и иногда непоправимые. Объяснение тому всегда одно - несмотря на различия - люди есть люди. Они стремятся к свету, готовые наступить на чужую голову. Благими намерениями дорога в Ад вымощена.
Лидия вдыхает его терпкий запах, позволяя языку скользнуть глубже в свой рот и ласкать её изнутри. Постоянно внушать себе, что вот еще секунда и она сможет вырваться, перестанет поддаваться его желанию. И своему тоже. Сможет остановиться за них двоих - ведь кто-то должен!, - но чем дольше тянет, тем глубже затягивает в омут с головой. В её пылающем океане образуется воронка из которой не выбраться. Она тонет в ней и тащит за собой Кристофера на дно. И уже никакие мысли не способны спасти от пугающей реальности.
Нужно сделать... Нужно сделать... Нужно сделать.
Но Мартин отступает назад, утягивая мужчину за собой, продолжая целовать так жадно и торопливо, точно опасаясь, что это очередная галлюцинация, но до дрожи сладкая, из которой не хочется искать спасения. И она продолжает двигаться, пока не натыкается на кровать.
Погружение в покрывала и простыни, что в ту воду, которая заполняет легкие. Наслаждение опутывает невидимыми нитями, и где-то слабо на выдохе, мельтешит мысль "да к черту оно все, к черту"!
Но Лидия Мартин всегда Лидия Мартин. Даже если теряет голову от страсти.
- Мы совершаем ошибку. Мы совершаем большую ошибку. Почему мы это делаем? - Прикрыв глаза, откидывая голову назад, она шепчет, судорожно глотая куски воздуха, которыми едва не давится. Какая-то отчаянная попытка, задержать//остановить, дать им обоим подумать снова.
"Я не скажу об этом ей никогда!"
Стыд обжигает холодным, почти ледяным течением на самом глубине океана. Что с тобой стало, Лидия? Изнываешь от желания под отцом своей лучшей подруги и даже не собираешься прекратить это. Тяжесть мужского тела приятно прижимает к поверхности кровати - это факт. Что под руками его плавится и изгибается - это тоже. А губы невыносимо притягательны, они слаще любимой клубники, ими невозможно насытиться - это последнее в списке. Куда уж там обычной девочке противостоять всему этому! Силенок не хватит на то, чтобы отказать настоящей страсти. Она растекается истомой по венам, проникая даже в самые дальние уголки тела. И в рассудке происходит полное помрачнение, когда сладкий яд добирается и до туда. Губы трясутся от нетерпения, не слушаются - Лидия их как будто перестала чувствовать, углубляет поцелуй, зарывшись коротко пальцами в его волосы, затем пробежав ими ниже и расстегивая, - уже нет, разрывая! - рубашку чтобы, наконец, прикоснуться к желанному телу и проверить настоль же оно горячо, как ей рисует воображение.
"Гореть нам обоим в Аду! Но чёрта-с-два я прекращу это!"
В её жизни должно остаться что-то еще, помимо постоянных жертв и попыток спасти каждого, кто в этом нуждался. Эгоистично и жестоко? Но сейчас Лидия нуждалась в Ардженте. Ведь это же просто секс?

+1

25

«Ошибка», - в чем-то даже смешно, хотя смеха нет. И не будет. Как и дыхания – это снова напоминает гребаное спасение утопающего. Утопающей – теми же раскаленными руками она цепляется за рубашку, прожигая насквозь. И трепет, с которым Лидия выгибается под Кристофером – трепет покорности, заводящий в десятки раз сильнее, чем исходящий от нее жар. Она что-то шепчет – «ошибка, да?»
Да наконец-то же я смогу тебя заткнуть, - и затыкает ее, закрывает горячий рот поцелуем, не давая дышать. Предохранители слетают с щелчками, кровать скрипит под весом тел. Ты говорила про «остановиться», Лидия, дескать, не можешь?
Здесь никто не может остановиться, - говори ты себе сколько угодно, что оно ради высшего блага, что это ради нее – может, так полегчает, ведь иначе она сломается, разорвется под грузом собственных желаний и собственной морали. Взорвётся. Уже взорвалась.
Одежда трещит и звякает, отлетая куда-то. Стоны гаснут, приглушенные. Проклятье, как она его хочет, как раскалена – это все, до размеров чего сейчас сужается мир. Не думается ни о том, что секс незащищенный – таскать с собойпоследствиях, ни о дочери – уже отдумалось. Уже не беспокоит, уже отгорело. Может, всколыхнется из-под пепла потом – но это будет потом. Она здесь, и она хочет его – и, когда Лидия принимает его в себя, Арджент уже не гасит  ее крик.
«Кричи», - так станет легче.
«Кричи», - так кричат по живым, от живых, живя.
«Кричи», - «для меня». Эта мысль не мелькает, не проносится. Он сам будто весь ее воплощение. И выколачивает, выбивает из банши крики д р у г и е, вместе со всем холодом, со всей тьмой, что успела пробраться в нее. А она… «дьявол, какая она!..» - юная. «Недавняя школьница, так?» - плевать. Разница в возрасте, преграды, гребаная двусмысленность и неправильность происходящего не имеют значения. Как всегда, черт побери, как от сотворения мира – мужчина и женщина.
«Моя», - она подчиняется натиску, поддается, в ответ распаляясь так, что у Арджента темно в глазах. Если это безумие – тот оно самое правильное. «Забудь», - забудь о том, что ты и кто ты, и ради чего все это. 
Может быть, так он мстит ей за всю ту нервотрепку, которую обрел, едва только связавшись с банши. Может быть, так Арджента накрывает собственным, вечно сдерживаемым «у–меня-все-под-контролем». А может быть, это просто вскрылось давнишнее, когда смотрел мужским взглядом, разве что, сам от этого отстранялся – «у-меня-же-дочь-ее-лет». Но смотрел на эту молочно-белую грудь, крепкую, словно яблоки, на эти вскинутые бедра – стройные, на эти губы, одна мысль о том, чтобы коснуться их – уже как разряд тока, смотрел, как мужчина, и подспудно хотел.
Табу больше нет – но будут последствия.
О которых Арджент, похоже, едва ли не впервые в жизни не думает.

+1

26

Лидия Мартин не праведница, но она и не грешница. Хотя последнее утверждение звучит уже не так убедительно, ведь иначе не объяснить то, чем она занимается. Грешит громко, сладко, осознавая, что это грех, но вопреки всему - продолжает. Человеческая слабость? Глупость? Или может б а н ш и, наконец, решила разрушить все, чтобы отдаться проклятью и остаться одной? Это последнее о чем успевает подумать девушка, пока Арджент звякает пряжкой ремня и поддается вперед.
Распалена безумием внутри, но проникая в неё, охотник заставляет её гореть по-настоящему, как в неистовой и неизлечимой лихорадке. Где-то на задворках сознания все еще тлеет замечание о неправильности. Но, черт побери, как оно надоело! Уже все это становится н е в а ж н ы м. Зато пробивается росток почти девичьей радости, которая впервые делит постель с тем, какого и не мечтала получить даже. О ком робко думала иногда, прогоняя мысли прочь из-за их недосягаемости и невозможности. Даже абсурдности. И что получается в итоге?...
Скользят чужие бедра между женских стройных ног, словно электричество высекает, касаясь своим горячим телом обнаженной кожи. Лидия бесстыдно распаляется под ним, кричит для него, обжигаясь дыханием. Он забирает - выбивает - весь яд, которым отравляла богиня, ввергая в пучину сомнений и страхов. И с каждым толчком-проникновением внутри неё, она ощущает, что вся эта темнота уходит. Сейчас она не боится, потому что существует в мире вещь, куда сильнее, чем страх. И эта самая сила стремительно заполняет номер мотеля вместе с хриплыми шумными выдохами Арджента, вместе со стоном наслаждения Лидии, вместе шорохом рук и тел, сплетенных воедино.
Банши врезается ногтями под кожу на спине, оставляя охотнику на память следы об этой ночи и приникает губами к пульсирующей жилке на шее. Сердце отстукивает невероятный и безумный ритм, кажется, рвется навстречу другому сердцу. Коснутся языком чуть влажной кожи - попробовать на вкус Арджента и запомнить - Лидия хочет этого и делает. Он больше никогда не будет мистером Арджентом, бравым охотником, приходящим непутевой стае на помощь и просто папой лучшей подруги Эллисон. Банши всегда будет видеть в нём мужчину, будет знать другую сторону его жизни, о которой, вероятно, и в голову никому не приходило задумываться. Она знает даже слишком много, чем положено просто подруге его дочери. И теперь у них одна общая тайна на двоих, которую негласно они уже клянутся никому не говорить, целуя друг друга.
"Но она все равно узнает!"
Пальцы сплетаются между собой - Арджент прижимает её руки к постели, забирая губами её стоны, наполненные горячим наслаждением и вместе с тем врывается в неё, заставляя кричать громче. Практически, с ума сходить. Он раскаляет её так, что ноги сводит - она прижимается коленями к нему.  Океан внутри забурлил, шипя и пенясь, готовый вырваться - освободиться, и утопить окончательно в себе. Но Мартин только этого и ждет. Только этого и жаждет - забыться окончательно, дать себе захлебнуться этой эйфорией. Может это счастье призрачно и не продлится дольше того времени, что им отведено сейчас, но пусть оно будет. Стоило ли оно всех тех последствий, что могут быть - и непременно будут! - потом? Лидия не могла ответить. Сейчас ей казалось, что да. Что ради этой близости с Арджентом, она готова нести ответственность, даже если это будет их единственный раз, которому не суждено будет повторится. Банши встречается с охотником взглядом - глаза потемнели от желания: у неё, что болотная тина, у него - неспокойная морская гладь.
Влажно между телами, Лидия уже на пределе, вздрагивает от каждого прикосновения, как от удара током - он пронзает импульсами, заставляя сжиматься от удовольствия и открываться вновь этим ощущениям. Кажется, так не было ни с кем, да и много ли опыта у Лидии здесь? Сейчас так вообще кажется, что впервые отдалась мужчине. И в чем-то, так оно и было. Мальчики-подростки, что были у неё  - им еще предстояло вырасти. Но Арджент другой, ему не нужно расти, но пылкости и страсти в нём ничуть не меньше, чем у тех, кто моложе на двадцать лет.
В последние минуты, Мартин уже больше ни о чем не думает. Дыхание полностью сбито - воздух застрял где-то в горле, зато женский крик в очередной раз заполняет комнату, где атмосфера загустела и раскалилась настолько, что можно ножом резать. Она выгнулась к нему, последний раз ловя губы под бешеный ритм пульсации в теле, ощутив растущее напряжение.
- Крис... - неосознанно шепчет непослушными пересохшими губами. И содрогается, пронзенная удовольствием, ощущая как осколки желания впиваются в разум - нега струится по венам.
Лидия тонет.
И почему-то это сейчас кажется правильным.

+1

27

И вот это уже контролю не поддается. И Арджент еще думал, что предохранители полетели к чертям собачьим, что он все контролирует, что осознает, что делает? – не тут-то было. Сила, что клокочет под ним, влекущая, жадная, искренняя – поглощает, увлекает за собой, словно море. Неважно, банши Лидия Мартин, или нет, сколько ей лет, сколько ему лет – есть нечто большее. Глубокое. Глубинное – и это то, к чему сам Кристофер поистине не готов. Стоны ее, жаркое тело, полыхающее страстью, задевают нечто глубоко и прочно забытое.
Кажется, даже ни разу не прозвеневшее, - совершенно незнакомые струны отзываются внутри, под бешеный ритм сталкивающихся, содрогающихся тел. Это – сильнее всего, потому что помножено на страсть, и оно опасно – ибо неконтролируемо. Холодная рассудочность даже не пытается вступить в противоборство – на то она и рассудочность, и попросту отступает в тень.
«Вот и последствия», - тонкие запястья девятнадцатилетней девушки изгибаются в руках Арджента, с ее пунцовых губ срываются стоны, движениям в такт, и он понимает, что происходящее нарастает стремительно. «Еще!» - «кричи для меня», - и Крис с обреченной радостью, злой, разгорающейся, осознает, что не остановится. Теперь уже он не сможет остановиться, ибо, раз к этому телу припав, будет хотеть еще и еще.
Такая вот ему расплата, на пятом десятке лет, - он хрипло выдыхает, беззвучно почти засмеявшись, под ее финальный крик, и подается назад, изливаясь себе в ладонь.
Становится тихо-тихо, будто номер накрыло непроницаемым колпаком из темного стекла, только шумное дыхание – собственное, хриплое, и нежное, прерывистое – Лидии, нарушает ее. И грохот крови в идущей кругом голове – будто рокот накатывающих на берег океанских волн. Под звук собственного имени – Арджент вздрагивает, сильно, будто от еще одного пронзившего импульса-отголоска наслаждения, но это не так.
Еще одна струна.
Тело девушки смутно белеет в сгустившихся сумерках – когда пришли, свет не зажигали. Не успели зажечь. В горле пересохло, но ни  на какие слова Криса сейчас не хватит. А нужны ли они? – глаза Лидии тревожно мерцают в темноте.
Арджент кое-как, на подкашивающихся ногах, поднимается – его ведет слегка. Несколько шагов до двери в ванную, которую он открывает плечом – и ударяющая сверху вода, почти холодная, на разгоряченное тело сейчас – будто ледяная. Отрезвиться, - снова ведет, как пьяного; он опирается ладонью о пластик – та скользит, липкая. «И что же я натворил?» - мысль словно вымывается из головы стремительно бьющим сверху душем, и уходит в сливное отверстие. Переключить рычажок, чтобы почти кипяток хлынул – и снова почти ледяная вода
Самое время принять последствия. Множество последствий, - наскоро сполоснулся, с подспудным сожалением чувствуя, как уходит с тела запах Лидии – тонкий и свежий, словно у цветка, - «юный». И досталась такая вот – ему? – беглый взгляд в зеркало, на собственную вытянутую, серебром отливающую физиономию. «Куда тебе», - только вот полосы на плечах, от контрастного душа заалевшие, оставленные ногтями Лидии, пожалуй, говорят о другом. И горячая память тела, память о теле ее, маленьком и горячем, жаждущем, напоминает о том,, что это, пожалуй, не просто Ардженту перепало. Это его выбрали.
А она – все так же теперь считает? – обмотав бедра полотенцем, он возвращается в сумрак номера, пропахший телами, пропахший жарким мускусом, сексом. «Лидия?» - она здесь. Не сбежала к себе, вдруг испугавшись, не поднялась с постели, и не отправилась неведомо куда, влекомая чутьем банши. Она здесь. С ним.
«Со мной», - сердцу незачем биться так часто. Арджент садится на постель, накрывая руку Лидии своей – та теплая, мягкая, маленькая. Тянет ее вперед, чтобы села, и касается ладонью еще горячей щеки – глаза в глаза.
Одеяло соскальзывает, обнажая грудь – та вздрагивает так, что задевает руку, что со щеки ведет ниже, к шее, ложится на нее теплом. Пульс так и колотится. Кажется, одинаково так же, как у него самого, под поцелуй – короткий, почти нежный.
- Не надо. Не жалей ни о чем, - тихо, но уверенно произносит Крис, чуть отстраняясь.
Не «было и было» - так и есть. Было.
И будет, - если вести речь о наркотиках, то он, кажется, подсел. На эту молочно-белую кожу с запахом цветов и абрикосов, на томные и тревожные зеленые глаза, на чуть насмешливую полуулыбку на полных алых губах. С этим так вообще, кажется, пропал, - рука обнимает банши за плечи. Ногой он задевает что-то, невидимое на полу в темноте.
О, удачно, - из внутреннего кармана собственной куртки он достает пресловутый сверточек. Губерт, сукин сын, расстарался даже на бумагу для самокруток, - выпустив плечо Лидии, Арджент на ощупь сворачивает косячок. Щелкает крышкой, шипит колесиком «зиппо», - лицо Криса подсвечивается долгим оранжевым огнем. Сладко-горький дым заполняет легкие первой затяжкой, ложится мягко. Даром, что легкие-то отвыкшие, - еще разок затянувшись, легонько, он передает самокрутку банши. Молча, но чуть усмехнувшись.
Вот так, милая. Словно и нет всяких древних богинь, темного предназначения, и прочего сверхъестественного шлака. Есть мужчина и женщина, есть жаркий секс, немного расслабления. И нужен ужин, - спокойствию Арджента вовсе не травка, хоть и неплохая притом, причиной.
Просто толку метаться, когда уже все сделано.
Он ложится рядом с банши, откинувшись на спинку кровати. Снаружи – вечерний, почти ночной Амстердам, негромкий. На отшибе стоит гостиница.
И до рассвета – еще далеко.

+1

28

Все, что так жгло и опаляло - перестало причинять мучительную боль. Потому что когда все рамки и запреты были разрушены, и мораль осталась не у дел - настало время удовольствия, эгоистичного, плотского. И самое удивительное - это отсутствие угрызений совести. В прочем, пока еще рано - всепоглощающая страсть к мужчине, тяжело дышащему в её плечо после жаркого секса, подавляла любое чувство, что не гармонировало с желанием внутри. Лидия вглядывалась в темный потолок, пытаясь осознать, что произошло. И с внутреннем трепетом понимала, что удовлетворив желание переспать с Кристофером, она разбудила иного рода г о л о д. Одного раза явно недостаточно для того, чтобы успокоить разбушевавшийся океан. Но!... Арджент поднимается на ноги и удаляется в сторону ванной комнаты. Банши проводила его взглядом и обернула вокруг груди одеяло, вытянувшись в струнку. Стоило ему уйти, как наваждение рассеивается, и желание отступает назад - нравственность берет бразды правления, начиная нашептывать об ошибках. Лидия с досадой закусила губу, поглядев в окно - до ушей донесся шум льющейся воды. И вновь это желание - сбежать, как минимум через смежную дверь, в свой номер. Уйти, оставив единственным доказательством своего пребывания смятую постель, пропитавшуюся запахом секса. Но Арджент не мальчик, от которого можно вот так взять и спрятаться. И она сама уже не школьница, чтобы стыдливо отводить глазки. Оба взрослые люди и оба знали, чем это все может и обязательно обернется - это был сознательный выбор, что не говори. И его, и её. Это же насколько можно желать овладеть друг другом, чтобы наплевать на все установленные догмы и парадигмы! Кажется, что найти ответа на этот вопрос уже не удастся - он был, и остался где-то там, в самом начале этой ночи. Теперь это уже не имело значения - все случилось. Нет, она не уйдет, ей хватит духу, чтобы посмотреть охотнику в глаза и остаться рядом.
Грудь тяжело вздымается от сбившегося и не пришедшего в норму дыхания - жарко в комнате, душно и отчего-то тесно. Она встречает вернувшегося и освежившегося Арджента внимательным взглядом. И кажется, на его лице появляется нечто сродни облегчению от того, что банши все еще в его постели. Или это блики тени играют, обманывают зрение? Во мраке легко могло показаться. Во всяком случаем, он притягивает её к себе и девушка не сопротивляется - забыла разве что ткань на груди придержать - и целует его мягко в ответ. В этом жесте есть уже что-то привычное, словно в нем нет чего-то запрещенного или неправильного.
Так целуют Свою. Своего. Своих.
- Я и не жалею, - на уголках губ бледнеет грустная улыбка, но головка устраивается на его влажном прохладном плече. Она наблюдает за его ловкими движениями, почему-то даже не удивляясь, что её угощают косяком. Лидия никогда не курила ни траву, ни сигареты - не видела смысла. И сейчас, в общем-то, тоже. И тем не менее берет в руки шуршащую бумагу, забитую сушеной травой - от неё тянет чем-то сладковатым. Все же затягивается и тут же морщиться, тихонько закашлявшись, шлепнув ладошкой по чужой груди - "не смешно вообще-то!"
Затем устраивается рядом и снова изучает внимательным взглядом потолок, ощущая как обволакивает дурманом голову. Внезапно мир вокруг становится мягче, его углы не так остры, как некоторое время назад. Это убаюкивает и отпускает всю ту тяжесть, что сдавливала тисками. Вытесняет из головы вредные мысли, которые заставляют думать о чем-то смехотворно серьёзном.
- Как много у тебя секретов, Крис, - смотрит на него сквозь полуопущенные ресницы, чуть откинувшись на бок и загадочно улыбаясь.
На один больше - от остальных, и на один меньше - от банши. Лидия чувствует себя сообщницей в каком-то преступлении, но в Амстердаме многое дозволенно - в рамках закона. И отчего-то это чувство только еще больше будоражит рассудок. Но она призывает остатки сил, чтобы собраться. Это все прекрасно, но и планы никто не отменял. У них все еще есть дела. Стянув одеяло потуже на груди, Лидия спустила босые ноги на пол и поднялась, пошарив рукой по полу, в поисках своих вещей. Она сделала себе поблажку, позволила  себе запрещенное и успокоила обостренные до предела нервы. Кажется, это действительно сработало. Собрав одежду, Лидия уже было направилась к двери, но передумав, вернулась обратно, к постели. Опустившись рядом с Арджентом, девушка наклонилась к его лицу, едва задевая волосами, в беспорядке заложенными за уши и поцеловала в губы. Мягко, нежно, поддаваясь языком в его рот, чтобы снова ощутить этот вкус, принадлежащей мужчине. Желанному мужчине. Затем отстранилась, растерев поцелуй на губах пальцем, скользя взглядом по его лицу. Может сейчас и легче, когда они избавились от этого напряжения в телах и мыслях, но сложнее будет троекратно.
- Мы позволили себе чересчур много, и будем расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь. Будем, - припала лбом к его лбу, прикрыв глаза и вдыхая его запах, - я знаю. - И словно пьяная улыбка, если бы не блеснувшая серебром слезинка на щеке. - Но сейчас мне хорошо от того, что у нас это было. Это будет неправильно потом, но сейчас... все верно. - Прошелестела простынь - рыжеволосая поднялась на ноги. Странное спокойствие - уж не обманывается ли им сама?
- Я приму душ, переоденусь и вернусь к тебе, ладно? Мне еще нужно рассказать подробно, что и как мы будем делать. У
ЯКОРЯ самая сложная функция - возвращать ушедших очень трудно обратно.
- Лидия проскользнула за дверь и застыла на пороге, разглядывая оставленные в беспорядке вещи. Сомнения с их язвительным голоском снова принялись отравлять разум банши. Ощущение сродни дежа вю. Она словно делала все это снова и снова, подобно дню сурка. Тряхнув головой, девушка бросила скомканную одежду на постель и отпустила концы одеяла. Переступив через него, Лидия направилась прямо в ванную.

Отредактировано Lydia Martin (2018-03-14 05:16:07)

+1

29

Короткий смешок – облегчение. И еще смешнее становится, когда маленькая рука ударяет по груди, - Арджент перехватывает ее почти что машинально, точно так же не задумываясь, потянувшись поцеловать в костяшки. Без скованности, что могла бы прийти, и топчется неловко где-то на пороге – Крис чувствует это. Впору бы задуматься, но зачем? – сладким дурманом пахнущая, и вовсе не дымом травки, рыжеволосая голова льнет к нему, и рука обнимает Лидию за плечи более чем естественно. Без опаски, что девчонку сейчас тряхнет стыдом, накроет осознанием той самой неправильности содеянного, и она…
«Секретов этих… на двадцать лет вперед хватит», - горьковатой, как дымный осадок, просвечивается мысль. Лидия ничего не знает об Ардженте. По тому, как он свернул самокрутку, можно предположить, что этим полжизни занимался – но нет. Просто выверенная точность человека, привыкшего иметь контроль над собственным телом. Даже в таком. Даже в не самом привычном, - но вот рядом с  н е й он контроль точно теряет. И для Криса такое точно непривычно – «отвычно» - ощущать, как откликается на жадный, ласковый поцелуй его собственное тело. Почти потянулся привлечь Лидию к себе, снова, прежним жестом – желание огнем промчалось по крови, заставляя вскипеть, но удержал себя.
Или слова ее удержали? – Арджент чуть качает головой, не отпуская банши взглядом. «Расплачиваться»?
- В мире существует гораздо больше вещей, за которые действительно приходится расплачиваться, - «путешествие в мир мертвых, или куда мы там собрались. Или попытка втихаря пробраться мимо стерегущей твое сознание злобной сверхъестественной суки, что ожидает нас на рассвете». Это сейчас Лидию кроет, все же. В девятнадцать лет мир воспринимается иначе, нежели в сорок, - осознание пропасти не то что между мирами, в которых живут – между сознаниями, мировоззрениями, ударяет по затылку ледяным обухом. И проливается будто водой, - но Арджент провожает закрывшуюся за Лидией дверь взглядом стрелка, сидящего в засаде. Будто и не было короткого расслабления, будто не дотлел в его руке косячок, - смяв остаток, он откладывает его на полочку возле кровати, задвигая в уголок. Амстердам Амстердамом, а не забыть бы убрать потом, - и садится, моргая на вспыхнувший экран телефона. Заказать еду в номер, - не раздумывая, выбирает какие-то суши. Роллы? Пожалуй. Их Крис здесь пробовал нынче днем. Кстати, а Лидия-то ела сегодня вообще? Стоит надеяться, что перекусила, пока он спал. И пицца тут тоже, вроде как, была неплоха.
А еще кофе, - улыбнувшись сам неведомо чему, Арджент нажимает кнопку заказа. Доставят быстро, у него пока есть время, вслед за Лидией, собрать одежду, да и одеться, что ли… Но белый прямоугольник двери так и маячит перед глазами.
«Что она там собралась рассказывать», - он останавливается у двери, слыша смутный, приглушенный звук льющейся воды. И долго более не раздумывает – тот поцелуй еще горит на губах. Чертовым грешным ядом – нет, останавливаться он тоже не собирается. Не сможет.
В номере Лидии темно, и как-то почти мертво. Нежилой дух – «еще бы, жизни-то ведь здесь не творилось». Поневоле вспоминалось, как входил сюда сегодня в первый раз. Шепот мертвого тростника снова всколыхнулся было в ушах, но теперь он уже не имел значения.
да, а после чего он сюда вообще пришел…
Жаркой волной обдает снова.
Все чертовски быстро меняется, - какие-то сутки едва миновали с момента прибытия Арджента и Лидии в Амстердам, а они уже успели докатиться до постели. И как девчонка на нога-то держится от всего пережитого?
Но после этой ночи, похоже, вряд ли будет держаться на ногах, - свет ванной комнаты ударяет по глазам. Сквозь матовый пластик душевой кабины белеют очертания тела, мелькает темная медь – спустившиеся по спине длинные волосы.
- Это я, - голос заглушен шумом воды, но Арджент рядом с Лидией в считанные мгновения. Чтобы не дать испугаться – но она все же вздрагивает плечами под его ладонями, взволнованно.
Вода льется сверху, но не мешает ничуть, - «а ведь я ее впервые вижу при свете», - вода не мешает целовать ее. Не мешает рукам изучать это тело, маленькое, бесконечно жаркое.
«Привыкай ко мне», - приходится чуть наклоняться – без каблуков Лидия гораздо ниже него. Когда-то это уже было, так? – душной полупьяной ночью калифорнийского июля. Близ той парковки, того мотеля, куда его привела судьба, а ее – видения.
Как давно это было, - и вылетает из головы, когда бедро раздвигает ее бедра, пышущие жаром. Руки скользят по ее телу уверенно. Это стоило двери закрыться за банши, как на Кристофера вихрем налетели сомнения. Но с  н е й  он не сомневается. Не тогда, когда губы ее так раскрываются навстречу.
«Привыкай ко мне», - этого требует все его существо. «Привыкай», - и она привыкнет. Ибо ее жизнь – это ее жизнь, равно, как и жизнь Арджента есть жизнь Арджента. Ему, в отличие от нее, осталось не так уж и много. Смешно – но первой об этом узнает именно Лидия. Та, которая сейчас плавится под его руками, точно разогретый мед.
Но не имеет значения. Он даст ей столько, сколько у него есть, и сам возьмет все, что сумеет. А всякой пакости, от древних богинь до подростковых сомнений, забраться ей в голову он попросту больше не позволит.

+1

30

Лидия вздрагивает от чужого прикосновения и поворачивается к Ардженту лицом, заглядывая прямо в глаза. На этот раз он утягивает банши за собой, снова в это дьяволово пекло, где тело плавится, дышать нечем, а счетчик совершенных грехов стремительно близок к самой высшей отметке, после которой нет и не будет прощения. И кому вообще нужна эта индульгенция? Если в Аду будет так же, как сейчас, если она вечность будет гореть в этих крепких руках, то никакой Рай со всей своей святостью и чистотой не нужен.
Теплая вода стекает по лицу, попадает в рот, стоит приоткрытым губам чуть разомкнуться на миг, чтобы наградить друг друга еще более глубоким и чувственным поцелуем. Она скользит пальцами по его мокрому телу, понимая, что даже если хотела бы, то сил на борьбу просто не осталось. На миг отстраняется, встречаясь с его томным взглядом, чуть раздвинув бедра. И ни капельки не стыдно, демонстрировать себя, распаленную им, при ярком свете ламп. Лидия поворачивается к Кристоферу спиной - так удобнее для них обоих, - выгибает спину дугой, точно грациозно потянувшаяся кошка и упирается ладонями в запотевший влажный пластик душевой. И весь мир сейчас сосредоточен в этой кабинке - девушка закусывает губу от предвкушения, готовая отдаться ему снова, в очередной раз забывая, как хотела взять под контроль, как хотела не продолжать идти на поводу у безумия, которое опутало их. Но пылающий океан внутри сильнее. Он сжигает, а затем топит в себе дотлевающие ошметки.
Невозможно сгорать заживо и захлебываться морской водой одновременно, но именно это чувствует Лидия. Особенно отчетливо ощутила вместе с первым проникновением, глубоким и резким, вздрогнула и выдохнула шумно, скользнув пальцами по поверхности, оставляя смазанный отпечаток ладоней на стенках душевой. Шелестящая сверху вода бьет по телу все равно, что по оголенному нерву.
В голове бьется только мысль о том, что они прокляты. И не кстати, вспоминается вычитанная легенда, которая оснований под собой не имеет. Что если она правдива? Что если Лидия забирает у Арджента все, оставляя лишь эту безрассудную страсть? Что будет в конце, когда она заберет//вытянет до последней капли? Ей не хочется думать об этом, только не сейчас, но это уже сидит в голове. Лидия открывает глаза, вглядываясь в расплывчатое и смутное отражение, едва различимое из-за пара. И глядя на то, как охотник заставляет её задыхаться от наслаждения, что колени сводит, банши осознает, что не может остановиться.
И это её вина.
Арджент, может, и старше, и опытнее, но все же - мужчина со всеми теми слабостями, которые способны надломить любой стержень. Кому не захочется взять такую, как она - красивую, юную, страстную, - и чувствовать себя особенным, необходимым, нужным. Спустя все то, что довелось пережить... Особенно после этого. Только вот Мартин его не использует, она искреннее считает его таким. Неосознанно она лишь манипулировала его желанием, спровоцировав развязать им обоим руки - то, на что ей не хватало самой духу. Перейти последний рубеж, шагнуть за черту - пересечь Рубикон. Они вошли в эту тьму вместе.
Она громко и шумно стонет, содрогаясь под чужим телом - он притягивает её к себе ближе, заставляя прочувствовать лучше. И это доводит до новой вспышки, затмевающей рассудок. Лидия хватается за его руки, поддаваясь с силой на встречу, и громко закричав, крепко жмурится, замерев и ощущая дикую дрожь, эйфорическими волнами разливающуюся по телу.


- Сначала, нам нужно защитить место, где мы собираемся это делать. Пепел рябины, бузина и омела - прекрасно с этим справятся. - Лидия сидела на кровати Арджента, наматывая на ладонь левой руки красную шерстяную нитку. Она быстро вскинула глаза на мужчину. - Рябина же у тебя должна быть? Зачем я спрашиваю, конечно же, она у тебя есть. - Мартин покачала головой и продолжила отсчитывать количество кругов, опоясавших её пальцы. До роли нитки она дойдет позже, хотя и так не трудно предположить, какую функцию предстоит выполнить. Связь между проводником и его якорем. Нить, по которой можно вернуться обратно самому или через которую можно вытянуть насильно. Главное, не дать той оборваться где-то по пути. Если все получится, естественно.
- Дальше вступает все остальное, что должно помочь мне установить связь. Кстати, лучше бы, конечно, если помещение было небольшим. Оно эффективнее и быстрее пропитается запахом. Пахнуть будет весьма не самым приятным образом - тебе придется потерпеть. И как ты уже понял - это нитка будет нашим связующим звеном. Благодаря ей, если все пойдет кувырком - ты вытащишь меня обратно. Но в режиме реального времени, ты можешь начать беспокоиться уже через полторы минуты. Я там могу за этот период прожить часы, а то и дни.
"Если ты перестанешь беспокоиться хоть на секунду!"
Отрезав пушистую нить, Лидия аккуратно сняла пряжу с руки и обмотав её кончиком по серединке, связала в тугой узел. После чего передала моток Кристоферу, дабы он пропитал собой и своей энергетикой самодельный клубок. Они должны были сплестись и на эфемерном уровне, хотя куда уж ближе! У них и так была достаточная мощная связь, которую только можно было организовать за столько короткое время. Не специально, конечно.
Однако, правила необходимо соблюдать
- Обещай мне, что эти полторы минуты у меня будут. Потом уже можешь делать все, что посчитаешь нужным, и если я не успею, то... мы будем работать с тем, что есть. Но не вырывай меня оттуда раньше этого срока. Я знаю, что со стороны это может выглядеть очень жутко - все эти прогулки в сознании сказываются на мне и в реальности, но... Без этого просто ничего не получится.

+1


Вы здесь » uniROLE » X-Files » if i could take your hand


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно