Бетани закусывает губу, неловко морщась, и поднимая взгляд на Боромира который, слава Создателю, успевает вовремя сообразить, что стоит сказать. Язык у этого парня подвешен что надо, чему Хоук не перестает и удивляться, и, собственно, радоваться. Без такого спутника ей пришлось бы тяжело в пути, а Боромир своим природным обаянием да умением крепко держать меч в руке не раз помогал им выкрутиться из не самых приятных ситуаций.

Слово "леди" режет ее слух. Стражей здесь никто так не зовет, а ее так не звали и подавно - несмотря на знатное происхождение, жизнь Бетани вела простую, ближе к деревенско-городской. Какая уж тут "леди", но смущенная улыбка все равно скользит по ее губам. Ей приятно это обращение, ведь когда-то она действительно хотела, чтобы ее именно так и привечали.

Эрл Теган отвешивает Бетани изящный, хоть и немного неустойчивый на долю секунды, поклон и приносит извинения, что обознался. В принципе, спутать Бетани и Солону несложно - обе темноволосые, обе Стражи, обе маги, да и общие амелловские черты не обошли их стороной.
- Ничего страшного, милорд, это и неудивительно, ведь мы со Стражем Амелл... кузины. - Спонтанное желания заявить об этом почему-то рождается у Бетани, и она сама удивляется данному порыву. С чего вдруг ей захотелось блеснуть этим фактом собственной биографии, который, в принципе, нисколько ее не красит и лучше не делает?

Девушка неловко улыбается и отводит взгляд, тихонько выдыхая. Все обошлось, и им здесь рады, а что может быть прекрасней места, где тебя считают нужным и привечают как дорого гостя?
Теган до неприличия доброжелателен, но этим только больше располагает к себе Бетани, хоть она и снова нервно вздрагивает, когда вокруг них поднимается гомон и выкрики про Стражей. К такому приему она готова определенно не была. Зато, видимо, вполне был готов Боромир.
Он держится так уверенно и спокойно, что девушке отчасти это тоже передается. Она беззвучно выдыхает полной грудью и благодарно улыбается своему спутнику, который снова выручает ее.
Она хотела было что-то сказать, но Теган подхватывает их под руки и тащит вперед, да еще так шустро, что Бет едва успевает за ним, пытаясь перебирать ногами так, чтобы не наступить достопочтенному эрлу на пятки.

Про дела свои она решает не распространяться. Возможно позже, во время праздника, она рискнет шепнуть, что им нужны ночлег да лошади...

"Лошади..."

От одной этой мысли ей становится худо, и Бетани морщит нос, с ужасом представляя все, что ее ждет. И нет, лошади сами по себе ей очень даже нравятся - сильные, красивые и благородные животные, но вот стоит представить свою задницу верхом на таком, и что с несчастной этой частью тела станется после долгих часов езды... с непривычки то.

"А еще хорошо бы не сверзнуться с нее кобыле под ноги... и вообще неплохо бы и честь как-то свою сохранить, и в грязь лицом не ударить..."

А этого бы перед иноземным принцем ой как не хотелось бы.
Да и перед местным эрлом тоже.

---

По сравнению с улицей, в таверне непривычно тихо - весь народ вышел на гуляния из домов. Тишина, по большему счету, всегда привлекала Бетани, а здесь она особенно дружелюбная и усыпляющая, и желание сказать Брормиру, что она, пожалуй, останется в таверне подремать, росло бы с каждой минутой, если бы не одно "но". Даже несколько "но":
желудок отчаянно выпрашивает еду (все-таки стряпня самой Бетани для него тот еще вызов), ей не хочется оставлять Боромира в месте, полном незнакомых людей, одного, да и просто желание хотя бы одним глазком взглянуть на местный большой праздник не дает ей покоя.

Она отчаянно воюет с собственным ремнем, тихо ругаясь сквозь сжатые зубы, поминая в сердцах все выдающиеся части тела Пророчицы.  Пальцы словно деревянные и не хотят слушаться, и Бетани даже понять не может, с чего бы вдруг.
Движение сбоку - и сильные руки обвивают ее за талию, в два счета расстегивая пояс, который с тихим бряцаньем остается в ладони Боромира.

"Слишком близко."

Бет чувствует, как кожу обдает жаром даже сквозь броню, и инстинктивно вытягивается, словно струна, приподняв подбородок, нервно облизывая чуть влажные губы. Ладонь остается все так же лежать на ее бедре, словно обжигая до самой кости. Воздух вокруг будто замирает, чуть подрагивая. И Бетани не дышит, затаив дыхание и поднимая на Боромира взгляд, в котором проглядывает недоумение и... надежда? Только вот на что?
В голове что-то щелкает и Бетани подается вперед, притягивая к себе его лицо еще ближе прохладной ладонью и целуя теплые губы, крепко зажмурившись. Внутри все горит огнем, а щеки полыхают ярче костра от накатывающего смущения и стыда. Бетани отстраняется, медленно распахивая глаза и отворачивается, беззвучно охая, закрыв ладонью рот.

"Создатель..."

- Я не... не должна была этого делать. Прошу меня простить. - Девушка поджимает губы, голос чуть подрагивает от переживаний. ЗАчем на это сделала? Для чего? какому внезапному порыву поддалась? Она некоторое время молчит, а потом силой воли переводит разговор, делая вид, что ничего не случилось. Просто не было. - Бетани. Зови меня лучше Бетани. Или мое имя тебе не по душе? - Она тихо смеется, снимая с себя нагрудник с грифоном, наплечники, оставаясь лишь в серостражеской тунике. Дышать и правда становится легче, и Бетани даже умудряется крутануться на месте, проверяя свою подвижность. Она чувствует себя словно пушинкой в воздухе, да и преддверие праздничного ужина во многом помогает ее легкому веселому настроению. А может дело в поцелуе, который все еще горит на губах и десятке мотыльков внизу живота?

- Да, все хорошо. - Она кивает, отчаянно стараясь смотреть куда угодно, только не на Борормира, даже выуживая из своей дорожной сумки небольшой гребешок и причесывая им волосы, которые морской волной едва ложатся на плечи. - Но искренне надеюсь, что мы тут будем единственными Стражами в ближайшее время, потому что в противном случае мне грозит довольно невеселая участь за незапланированное дезертирство. - Бетани немного мрачнеет. - Но в любом случае, это будет нескоро.

Она прячет гребешок обратно в карман и подхватывает Боромира под локоть, спускаясь с ним по лестнице и на ходу тихо шепча:
- Никому не рассказывай правду, откуда ты родом на самом деле и все такое... Сочтут сумасшедшим еще и тебя, и меня, что поверила. Тут не каждый настолько... понимающий. И держись, наверное, ко мне ближе, ты конечно, не пропадешь, но мне самой так будет спокойнее... Пожалуйста.

Ответственность, которую она взвалила на себя не дает ей покою. До этого момента Бетани чувствовала себя словно старшая сестра, которой надо приглядывать за младшим братом. Что для нее странно, ведь это она всегда была самой юной в семье. Но теперь... как-то все запуталось.
В том, что Боромир в случае чего сможет за себя постоять, Бетани не сомневается, но как только жизнь не поворачивается, а потерять расположение Тегана было бы как минимум глупо.

Она слабо улыбается своему спутнику, с надеждой на понимание, и выпускает его локоть, обвивая себя руками, тихо выдыхая.

"Как-то это все неловко получилось...Мне нужен сидр. Много яблочного сидра."

Конвой, который торжественно сопроводил их до таверны, тут же подбирается снова и точно так же провожает их обратно к столу эрла Редклиффа, который, кажется, уже заждался своих новых гостей.

Отредактировано Bethany Hawke (2018-02-24 01:33:54)

"Бэатани."

Он произносит ее имя на свой иноземный манер, но Бет и не против. Так лучше, чем "моя госпожа", и нет, не то, чтобы ей не нравилось, когда ее так называют, наоборот, но величая ее просто по одному лишь имени, Боромир становится ей ближе, становится другом. А друзья Бетани очень как нужны.

"Друг ли?.."

Боромир берет инициативу в свои руки в этот раз, всем своим напором и властностью не позволяя Бетани даже подумать об отступлении. Губы приоткрываются, чтобы позволить его языку скользнуть в рот, а ладони скользят по жилету на груди, стискивая в пальцах жесткую ткань. Внутренности горят огнем, а дыхание будто сбивается, заставляя тяжело вздохнуть.

"Какого демона она тут делает?.."

Делает шаг вперед, чтобы сократить между ними расстояние до минимума, даже привставая на носочки, чтобы быть ближе. Забыться, утонуть в поцелуе, отгородиться от проблем, от долга, чести, страха, мыслей и воспоминаний, что обжигают сознание яркой белой вспышкой.
Закрыть глаза и представить его руки, его губы, тепло его объятий... По телу пробегает дрожь вожделения, и Бетани распахивает глаза, отстраняясь и облизывая пересохшие губы.
Это неправильно уже. Так нельзя.
Попытка подменить одно другим не приведет ни к чему.

"Мы попрощались. Это все."

Она выскальзывает из крепких рук и большую часть вечера ведет себя немного отстранено, в пол уха слушая хмельные речи Тегана, а также его вполне явные попытки флирта - она вежливо улыбается, вежливо, но уверенно и мягко отодвигая бедро или колено, когда горячая ладонь эрла то и дело норовит там оказаться. Бетани зла не держит - Теган, кажется, уже настолько пьян, что ему глубоко все равно, кто сидел бы с ним рядом - Бетани, Героиня Ферелдена, девчушка-подавальщица или сам король, хотя с последним, конечно можно было бы и поспорить.

И хотя яблочный сидр вокруг льется рекой, Бетани не спешит прикладываться к нему, ей хочется оставить голову холодной, ведь кто-то же должен среди этого безудержного хмельного веселья оставаться в трезвом уме и здравой памяти. Да и Бетани совершенно не нравится это странное ощущение внутри - тлеющие угольки желания, на которые стоит только лишь подуть - и они снова разгорятся пламенем. Она вся подобрана, сдержана, натянута словно тетива, готовая выпустить стрелу в любой момент.

"Я же справлюсь с этим, да?"

Но сладкое тепло, разливающееся внизу живота намекает об обратном.

---

Чем сильнее сгущаются сумерки, тем больше сидра вливается в глотку. Она не ставит перед собой задачу упиться, просто не знает, чем себя еще развлечь. Слишком уж давно не была на подобных праздниках, и набраться смелости, чтоб пойти танцевать под звуки задорной музыки, ей не мешало бы.

А ведь когда-то она и правда очень любила танцевать... 

Девушка тяжело вздыхает и мрачно смотрит в свой кубок, даже умудряясь задремывать, пока чья-то маленькая ладошка не касается ее плеча. Бет вскидывает голову, озираясь, но ни Боромира, ни Тегана уже рядом нет, зато есть Хардинг, которая, как и днем - все так же мило и приветливо улыбается, протягивая ей руку.

- Бетани... - Гномка тянет ее на себя, поднимая на ноги, и Бет чувствует как земля понемножку уплывает куда-то. - Не хочешь потанцевать?
Бетани слишком пьяна, чтобы отказываться и послушно бредет в толпу, ведомая рыжей, стараясь не сбивать по пути других людей. Музыка играет весело и громко, кто-то хватает Стража за руку и утаскивает в хоровод. Лица в движении расплываются, дыхание сбивается и становится тяжелым, а ноги словно ватные. Но Бет старательно выплясывает вместе с Лейс, которая даже пытается научить ее каким-то новым па. После полутора десятков тщетных попыток, гномка сдается и вздыхает.
- Ох голубушка, ничего у нас не выходит... Пошли хоть полюбуемся на то, как мужики колотят друг друга, ух должно быть зрелище!
- Да что я там не видела... - Бетани слабо протестует, но Хардинг уже не остановить.
Они бы могли крепко сдружиться, если бы Хоук смогла задержаться в Рэдклиффе.

"Но у меня есть долг... Два долга?.. Я кому-то проиграла в Порочную Добродетель?.. Да вроде нет..."

Замечая Боромира на местных состязаниях, Бетани не удивляется. Вполне ожидаемо, что он тут засветится, но весьма удивительно, что так себя проявит. Она с удовольствием наблюдает за тем, как по обнаженной спине иноземца прокатываются мышцы, а кожа покрывается капельками пота. Костяшки сбиваются в кровь, а звуки ударов звенят в ушах.

С каких пор ей стали нравиться такие развлечения?

В духоте толпы и от выпивки ей становится дурно, и Бетани протискивается на улицу, оставляя Хардинг в одиночестве глазеть на избивающих друг друга мужиков. Та, как думается Бет, не обидится на такой поворот уж точно.
Девушка набирает воздух полной грудью, стараясь унять неприятную дрожь и потемневший на мгновение взгляд. Надо бы глотнуть холодной воды да, наверное, отправляться спать уже...

Но Создатель решает в очередной раз перетасовать все карты.

Они с Боромиром сталкиваются на одной из деревенских тропинок.
- Я как раз тебя ищу... - Язык заплетается? Ох, Бетани, не налегала бы ты так на сидр. Но прежде чем она успевает продолжить одну из немногих своих трезвых мыслей, мужчина проливает напиток прямо Бетани на грудь. Девушка вскрикивает и отскакивает в сторону, едва удержавшись на ватных ногах, отряхиваясь.
- Да что за...?! - С губ слетает отборная ругань, которую даже многие мужики стесняются использовать, а губы плотно и недовольно поджаты. Туника липнет к груди и неприятно холодит кожу, заставляя морщиться. От запаха уже начинает подкруживаться голова и Бет уже только радуется, понимая, что они входят наконец в таверну.

Здесь снова тихо. Видимо, все еще празднуют, а кто уже нет, тот тихо и мирно спит в своей постельке. Бет не без труда и не без помощи своего спутника поднимается по ступенькам наверх и вваливается в их комнату, на ходу начиная раздеваться, пошатываясь. Но ослабевшие от сидра пальцы не слушаются, и Бетани начинает кипятиться, зло шипя и недовольно сопя.
- Ну что ты стоишь... помоги мне... - И вроде бы просьба, а вроде и даже приказ - по ее интонации сложно это понять. Но разве это важно? - По твоей вине же все.

Боромир не заставляет себя ждать и помощь приходит совсем скоро. Бетани спокойно стоит, прикрыв глаза и чуть пошатываясь, позволяя себя раздевать. В голове нет мыслей ни про стеснение, ни про приличия, ни о чем. Все заполнила собой хмельная пустота, сбрасывая все эти оковы.
Бет не позволяет ему отстраниться, отойти, все также зажмурившись, ловит его за ремень штанов (была бы на нем рубаха - было бы проще, но, видимо, та где-то потерялась по пути) и тянет на себя, вслепую пытаясь найти его губы. Ей нравится эта пьяная игра в полной темноте, ведь чтобы распахнуть глаза, надо постараться, а ей кажется, что сил у нее на это попросту не хватит...да и желания.

Отредактировано Bethany Hawke (2018-03-02 22:18:56)

Броня падает с глухим стуком на пол, и Бетани делает глубокий вдох полной грудью, с наслаждением чувствуя себя свободной и будто избавленной от тяжеленных оков. Воздух приятно холодит кожу, а горячие ладони обжигают, словно раскаленные угли, заставляя сердце биться в грудной клетке словно испуганное бешеное животное. Лицо обдает огнем - щеки пылают, и то ли это от непомерно выпитого сидра, то ли во всем виноваты его руки.

"Хочу..."

Ногти цепляют кожу, оставляя царапины, когда крепко хватаются за ремень и тянут ближе к себе, сокращая в мгновение расстояние между ними, Бетани с трудом удерживается на ногах, тихо смеясь и всем существом ощущая его желание.

"Хочу."

С губ срывается долгий стон, который тонет в его жарком поцелуе, в ладонях, скользящих по бедрам, а вскоре и в нем самом. В голове все спутано и смазано, как будто кто-то одним движением смешал все краски. Она не видит ни его лица, ни глаз, ни других очертаний - только горячее дыхание на шее, сладкие губы, сильные руки.
Собственные пальцы скользят по плечам, намертво в них вцепляясь и оставляя кровавые ссадины, а поцелуй отдает солоноватым привкусом - так увлеклась, что прокусила губу, пусть несильно, но утром та еще продолжит ныть, напоминая о том, что было ночью. Если, конечно, Бетани сможет вспомнить хоть что-то - хмель затуманил и взгляд, и разум, опьяненный этим днем, заставляет ее отдаться порочным, внутренним желаниям.

"Хочу только его."

И сознание услужливо подсовывает ей иные образы, подменяя одно другим. Колени сжимают его бедра, жадный, влажный поцелуй накрывает его рот, а губы беззвучно шепчут его имя.
Она скучает, безумно скучает, он нужен ей, его тепло, его дыхание, он сам - полностью и без остатка.
Ее. Рядом. Здесь.
И сознание тут как тут, вот же, держи. Он рядом, он с тобой, он - твой. Держи крепче и не отпускай, наслаждайся, пока есть возможность, ведь наутро эта магия пьяной ночи рассеется, и все станет как раньше.

Но все это будет уже утром, не сейчас, и решать эту "проблему" придется позже - как ей потом смотреть в глаза Боромира, как краснеть, отводя взгляд в сторону, как смущенно лепетать слова извинения и оправданий. Хотя должна ли она оправдываться за это? За тихое сладострастное рычание над ухом, за долгие выдохни, исполненные наслаждения, за то, как сердца бьются в унисон, заставляя обоих достигнуть того, чего они оба так желали - покоя и спокойствия, разбавленного хмелем, похотью и наслаждением.

Обессиленные, они падают в постель, но даже здесь Бетани не смеет выпустить его из своих объятий. Голова все также идет кругом, а по телу разливается приятное, ласковое тепло.

"Хотеть. Любить. Дышать им."

Потянуться к его губам, обвивая его словно змея - бедро скользит по ноге, прижимаясь настолько тесно, обдавая еще не спавшим жаром кожи.
Усталость наваливается тяжестью, сковывая, будто вдавливая в кровать. Бет последним усилием воли ловит его подбородок узкими пальцами и дотягивается, чтобы оставить нежный долгий поцелуй, не позволяя мужчине отстраниться. Глаза ее уже давно закрыты, она как будто в полудреме и лишь слабо, едва слышно шепчет слова любви и имя.

- Каллен... - За ним следует тихий стон, растворяющийся во влажных волосах, когда она выдыхает в его шею. Дыхание становится спокойнее, а под постепенно выравнивающийся стук его сердца сама Бетани проваливается в глубокий темный сон.

---

Подозрительное шевеление откуда-то сбоку заставляет ресницы девушки затрепетать, а глаза сонно прищуриться, поворачиваясь на другой бок, лицом к шуршанию простыней.
- Ты далеко?.. - Она обвивает его одной рукой за талию, не выпуская, и прижимаясь щекой к спине. Голос звучит хрипло и низко после бурной пьянки и не менее бурной ночи, слова едва можно разобрать - Бетани еще не проснулась, скорее тянется к нему сквозь полудрему. В комнате уже становится светлее, видимо если рассвет еще и не наступил, то он к этому близок.

Она не особенно понимает, кто рядом с ней в постели - да и разве это сейчас важно? Часть ее сознания все еще находится в Тени, и отчаянно тащит ее обратно, как будто там происходит что-то важное, другая же часть не менее отчаянно хочет продолжения ночных развлечений - тело сладко и протяжно ноет, заставляя облизывать пересохшие губы.

Но Тень неумолимо зовет назад, и Бетани засыпает, проваливаясь в нее снова, и дальше продолжая обнимать Боромира и прижиматься к его спине, тихо посапывая.

Боромир что-то отвечает на ее вопрос, но Бетани, честно говоря, мало понимает его слова. Она сладко потягивается, с протяжным, низким стоном, подбирая под себя одеяло и обвивая его коленями, разваливаясь практически на всю кровать. Она сладко спит, и даже подступающий рассвет не мешает ей держать глаза закрытыми, а сознание - в Тени.

Тень обволакивает собой - снова принимая в свои крепкие, липкие объятия. Бет протяжно стонет, зарываясь пальцами в свои длинные волосы и открывая глаза. Как давно она здесь? Спали ли она, или просто скиталась по тропам Тени, избегая соблазнов и демонов?
Она ступает совершенно нагая - все одежды остались там, в реальном мире, не чувствует ни сырости, ни холода, ничего. В Тени нет таких явлений. Темные волосы изящными волнами ложатся на узкие плечи, обрамляя длинную шею и грудь. Ступни ступают по твердой дороге, но не ощущают дискомфорта, напротив - она идет как будто по мягкому мху.

Тень кажется всегда разной, и в то же самое время одинаковой. Попасть два раза в одно и то же место - безумно сложно, как и понять, что ты уже где-то это видел.

- Бетани, душа моя... Я уже думала, что мы не свидимся. - Она выскальзывает из полумрака словно змея, паря над землей, не касаясь ее ни кончиками пальцев, ни кончиком хвоста. Она принимает разные облики - один за другим - отец, мать, Мариан, брат, и, видимо, уж очень ей полюбившийся, Каллен. Бетани инстинктивно прикрывает наготу ладонью, но потом осознание того, что это всего лишь сон позволяет ей выдохнуть, и она немного расслабляется, все равно оставаясь начеку.

- Чего тебе снова нужно? - Бет мрачно поджимает губы и скрещивает руки на груди. Та высоко поднимается и опускается - как бы там ни было, девушка нервничает, и знатно, всегда, когда дело касается проклятых демонов.
- Ну что же ты так неприветлива... или твой новый дружок теперь затмил собой весь белый свет?
Каллен... Демон... Йерикаль гневно морщится и фыркает прямо Бет в лицо, в то же время ловко хватая ее за руки и не позволяя отстраниться.
- Такая теплая.. такая... - Йерикаль делает глубокий вдох, ведя носом по бледной обнаженной шее. - ... такая живая.

По лицу демона пробегает тень, черты Каллена растворяются, являя собой облик самой Бетани - не той смущенной, бледной, испуганной, что стоит, обняв себя накрепко, а той, что всю ночь не давала спать и себе, и своему новому другу - яркая, чувственная, с румянцем на щеках, с алыми, будто окрашенными кровью губами, и блестящими каким-то жутким глубинным светом глазами.

- Ну раз уж он тебе больше не мил... Расскажи себе, какого это провести страстную ночь не с тем, кому клялась в любви, а с.. чужаком? Которого знаешь всего-то ничего?

- Тебе то какая разница? - Бет - настоящая Бет, поджимает губы и отводит взгляд, не желая развивать эту тему, но Йерикаль чувствует эту трещинку, эту слабинку, и начинает ковырять ее, словно засовывая длинный ноготь в рану.

- Тебе напомнить, кто я? - Я - желание, я всегда заинтересована такими вещами... - Йерикаль ухмыляется, наклонившись и шепча это ей на ушко.  - Может теперь, когда ты вдоволь накувыркалась с ним... - Каждое ее слово вгоняет Бетани в краску, и в то же время зарождается глубоко внутри гнев. - …ты наконец-то решишь выполнить свое обещание? Мы ведь договорились, Бетани.

Как будто собственное дыхание щекочет кожу, а влажный язык дотрагивается до мочки уха. Бетани сглатывает и выдирается из крепких, почти что медвежьих объятий демона. Она не сдастся. И все это...
- Это только мое дело, с кем мне проводить ночи... мое... мое... МОЕ! - Она рявкает в лицо Йерикаль, отталкивая ту ладонями в грудь, и замечая недоуменный взгляд демона. - Проваливай, оставь меня в покое. Я не сдамся, слышишь? Чтобы ты не придумала, чтобы не шептала, какой облик бы не приняла, я знаю, что делаю, и на что способна, и мне не нужны ни твои советы, ни помощь, не порицание. Плевать я хотела на тебя, твою силу, на все. Убирайся.

Бетани вспыхивает огнем, в разжатой ладони горит яркое пламя, готовое сорваться Йерикаль прямо в лицо.  Бет злится - и злится не просто так. Да, на душе после слов Йерикаль, скребут кошки. Но в конце концов, она ничего не обещала, ни в чем не клялась. Она - свободна. Может делать, что пожелает, в рамках собственного долга, хотя и его то она уже с лихвой нарушила.
- Оставь. Меня. В покое. - Демон молча растворяется, не желая даже вступать в какую-либо конфронтацию. Сегодня снова не ее ночь.

---

Остаток утра Хоук проводит в покое, и вроде бы ей даже снится что-то приятное. Ровно до того момента, как холодные руки не начинают скользить по обнаженному телу, одновременно  пробуждая, и возбуждая. Она медленно открывает глаза - ресницы трепещут словно крылья бабочки, и не успевает даже ничего сказать - губы накрывает горячий поцелуй, сопротивляться которому нет ни сил, ни, собственно, желания. Бетани слабо чиркает ногтями по спине Боромира, обнимая в ответ и падает обратно в подушку, зажмуриваясь.
- Может еще поваляться? Мы же... никуда сильно не спешим?.. - Спрашивает она с надеждой, чувствуя, что распахнуть до конца глаза невероятно сложно, а все тело ноет и еле ей подчиняется.
Она протягивает дрожащую руку и касается кончиками пальцев его небритой щеки.
- Ты давно проснулся? Выглядишь весьма... неплохо для вчерашнего и… очень мокро для сегодняшнего. - Губ касается легкая улыбка, а по телу пробегают мурашки – его кожа как лед и пламень одновременно.
Говорить о чем угодно, но не поднимать эту тему.

Сколько времени она твердо держала себя в руках, а тут - пфф! и сорвалась, словно стрела с тетивы, разрезая все, что попадается ей на пути. Жалеет ли она? Чувствует ли сомнения или стыд?

Слова Йерикаль жгут сознание, словно раскаленный металл.
На что теперь она готова ради него?

Внизу постепенно просыпается таверна, с улицы доносятся звуки уже начавшего сбрасывать оковы похмелья города. Но Бетани не прислушивается к ним - вряд ли кто-то рискнет нарушить их покой, к тому же, мысли ее заняты совершенно другими вещами. Например, обжигающей ладонью, удобно расположившейся на ее груди как будто ей там самое место. Долгим поцелуем, накрывающим губы, и разгорающимся желанием.

Бет и сама не понимает, почему ей так хорошо с ним рядом, так легко и комфортно. Как будто Боромир так вовремя появился в жизни, заполнив собой частично ту пустоту, что мучила ее все время, как она покинула Киркволл последний раз. Ей приятно чувствовать себя желанной, приятно знать, что она привлекательна, что она просто нужна. Да и чувство одиночества гложет ее все меньше, с тех пор, как они с Боромиром отправились в свое долгое-долгое путешествие.

Бетани лишь тихо смеется на его вопрос про озеро. Искупаться? Нет уж, извольте. Плавать она, в отличие от брата и сестры, так и не научилась, а все потому, что один раз во время рыбалки с отцом умудрилась свалиться в речку и нахлебаться воды вдоволь. Слава Создателю, что Малькольм успел вовремя вытащить ее, нырнув следом. С тех пор девушка старается обходить большую воду стороной, а уж то жуткое путешествие через Недремлющее Море она никогда не забудет, сколько страху она натерпелась, даже если отмести прочь морскую болезнь - приятного все равно было мало.

Она лишь качает головой, улыбаясь.
– Пожалуй, воздержусь... Я лучше попрошу сделать мне ванну погорячее в таверне... - Бет смеется и подумывает лениво выскользнуть из постели, чтобы как раз этим и заняться - уж освежиться ей бы точно не помешало после... всего, но крепкие объятия не позволяют ей это сделать, да она особенно и не сопротивляется.

"...милая."

Ласковое обращение, зависшее в воздухе между ними, вгоняет Бетани в краску. Она смущенно теряется, не зная, что сказать, но слов, видимо, Борормир и не ждет. Ему нужно совсем другое и Бет послушно раскрывается навстречу, не имея ни малейшего желания препятствовать его желанию.

Да и своему тоже.

---

Они просто лежат и смотрят друг другу в глаза - Бетани молчит, слов подобрать не может, да и стоит ли портить ими момент? В голове приятная пустота - ничто не беспокоит, не мучает, единственная мысль, что задерживается в сознании - "как же хорошо". Однако Боромир решается нарушить это молчание, видимо уже привычно вгоняя Бетани в краску. Она смущенно прячет лицо за вуалью темных волос, чувствуя себя так неловко.

- Прошу тебя, не стоит... Есть девушки намного красивей меня, и ты наверняка их встречал. - Она смеется, так и не научившись в свои года принимать комплименты.  - Да и эрл Теган вряд ли бы вообще меня приметил среди множества красавиц его владений.

Однако стоит Боромиру заговорить более серьезно, и все смущение и веселость с Бетани словно ветром сдувает. Она тут же собирается и привстает на локтях, не сводя с собеседника внимательных темных глаз.
- И что он сказал?.. - Она чуть хмурится, нервно закусывая припухшую губу. Она надеялась, что удастся избежать неловких разговоров и расспросов, но эрл не дурак и обвести его вокруг пальца не так то легко.
Услышав же про то, что ей нужно поручиться за своего спутника, Бет лишь улыбается. Ласковые пальцы зарываются в его волосы, а глаза лучатся теплом.
- Не бойся, мой друг... Я не оставлю тебя на этом пути, и сделаю все, что будет нужно. Мы вместе взялись за это дело - вместе доведем его до конца. - Бет дотрагивается губами до его лба. - Я не боюсь поручиться за тебя, за то время, что мы прошли вместе, я достаточно узнала, чтобы даже доверить тебе свою жизнь.

Эрл сможет понять, в случае чего. Ничего страшного им не грозит, но расслабляться все равно не стоит.

---

Последующие утренние дела пролетают быстро - принять ванну, одеться, позавтракать (почти что в полдень то!), встретить гонца от Тегана, принять его любезное приглашение посетить Редклиффский замок, и хоть по пути туда у Бет на душе и скребут кошки, сам эрл в итоге с ними доброжелателен и мил.
Вызвав девушку на разговор  наедине,  он подробно расспрашивает Бетани о ее спутнике - она не таиться и рассказывает все как есть. В глубине души она искренне верит, что Теган сможет понять, тем более уж что его самого их дела, в принципе, не особенно то и касаются, а вот помощь будет и правда неоценима.
Теган внимательно слушает, а потом, взяв с Бетани лишь слово Стража, что чужак не натворит никаких темных делов на его землях, лишь кивает и покидает комнату, жестом наказывая Бетани и Боромиру следовать за ним.

---

Конь смотрит на Бетани и то и дело встряхивает роскошной вороной гривой.
Бетани смотрит на коня и пытается унять нервную дрожь в коленях, с каждой минутой отступая все дальше на малюсенький шажок.
Эта затея кажется ей все менее и менее привлекательной. Она беспомощно оглядывается на Тегана, который невозмутимо стоит в сторонке, скрестив руки на груди и с любопытством наблюдает.
В глазах девушки пробегает паника и она, нервно облизнув губы, задает вполне закономерный вопрос:
- А может лучше... на своих двоих пойдем? Или... найдем какого-нибудь купца и попросимся в его повозку... Нет?

Конь издает громкое ржание и топает копытом в нетерпении. Бет испуганно отшатывается от неожиданности, с трудом сдерживая крик. Это животное ее с ума сведет, даже пока она еще стоит на земле. А уж если ее в седло посадить... как пить дать поседеет раньше срока.

- Я… я на него не полезу. – Бетани мотает головой и пятится назад. – Я определенно ему не нравлюсь, и боюсь, как бы то не стало взаимно...

Отредактировано Bethany Hawke (2018-03-11 13:39:48)

Бетани чуть дрожит от страха - казалось бы, сильная девица, не боится справляться с порождениями тьмы, выжигая их направо и налево, а вот конь, бьющий копытом землю и только что не выбивающий из нее искры - вгоняет девушку чуть ли не в первобытный ужас.
Она пятится назад, пока не натыкается спиной на эрла Тегана, который, тихо посмеиваясь, с интересом наблюдает за этим действом. Бет недовольно хмурится - ей совершенно не нравится, что эрл так легкомысленно относится к таким вещам, все-таки конь - это животное, а демон этих животных знает, что у них на уме, такой врежет копытом по макушке - и все, вместо головы будет расколотый напополам орех.
А Хоук ее головушка еще ой как дорога.

Они с Теганом, раскрыв рты, смотрят на то, как Боромир ловко управляется с норовом коня. Однако, на какой-то момент Бетани даже кажется, что сейчас зверюга обрушится на ее друга всей мощью своих копыт, затоптав насмерть, и она испуганно вскрикивает, подаваясь вперед, чтобы помочь (интересно лишь чем, ведь она с лошадьми никогда не общалась – подожжет ему хвост? Обольет ледяной водой?), однако эрл вовремя удерживает ее за плечо.
- Не надо.
Хоук медленно кивает и крепко зажмуривается, боясь даже взглянуть на предполагаемое кровавое месиво, что должно остаться, по ее мнению, от Боромира, но, когда раздаются восхищенные возгласы, Бет даже приоткрывает один глаз, чтобы удостовериться, что все в порядке, и тихо выдыхает.

"Слава Создателю..."

Лошадка, которую выводят вслед за черный ураганом, выглядит милой и кроткой. Крепенькая, славненькая, с мягкой, пушистой гривой и добрыми лучистыми, и самое главное, умными глазами. Бетани робко подходит к ней, немного нервно протягивая дрожащую руку к ее холке и кладя туда ладонь. Лошадка чуть встряхивает снежной гривой и будто льнет к ней.
Вот такое животное Бет по нраву, по крайней мере от нее не хочется бежать прочь, сломя голову и опасаясь за собственную жизнь. В том, что Бромир прекрасно справится вороным монстром, Бет не сомневается, но сама бы она на него не влезла, даже если бы ей посулили приплатить это.

- И как тебя такую красивую зовут?.. - Бетани ласково улыбается, запуская в светлую гриву тонкие пальцы.
- Юна, Серый Страж. Отличная кобылка - мирная, ласковая, дружелюбная. В отличие от того парня... - Конюх тихо хмыкает и кивает на жеребца, недовольно вскидывающего голову, словно он понимает, о чем идет разговор и готов опровергнуть все слухи, которые распространяют. - Попробуете сесть в седло?
-Что?.. Это обязательно, да?.. - Бет нервно облизывает губы и беспомощно оборачивается на Боромира, словно взглядом умоляя закончить все ее пытки и мучения прямо здесь.
К тому же, народу пришло поглазеть на Серого Стража, не умеющего держаться в седле, ужес приличную толпу, и Хоук судорожно выдыхает, представляя перед сколькими людьми ей сейчас предстоит опозориться.
- Ох Создатель, я не подписывалась на такое...
Бет мрачно поджимает губы, упирая руки в бока.
- Ну ладно, куда тут чего ставить, чтобы не оказаться у нее под брюхом в итоге?..

---

Прощаться с Редклиффом было нелегко. Местный люд столько добра сделал для них, что уезжать казалось просто преступлением, и Бетани бы с удовольствием задержалась бы тут еще на пару денечков, но дела не ждут. Им с Боромиром еще предстоит долгий путь.

Спустя полдня Бетани наконец-то приноровилась к спокойному ходу своей лошадки, и мерно теперь покачивается в седле - ее клонит в сон, словно поездка ее баюкает. Боромир едет рядом - всего в паре локтей от нее, погруженный в какие-то свои мысли. Хоук с любопытством бросает на него быстрый взгляд - ей интересно, о чем думает: о доме, о долге, о долгой дороге, а может быть... о ней?

Надо быть совсем слепцом или просто недалеким человеком, чтобы не заметить его к ней расположение - особенное расположение - после той пьяной яблочной ночи. И Бетани это нравится - быть пусть и не любимой, но желанной, - как, наверное, это нравилось бы и любой женщине на ее месте. Другой вопрос, что ей с этим расположением делать? Она бы с удовольствием окунулась бы с ним в водоворот страсти, чтобы забыться, но с каждой такой мыслью монета на шее становится будто все тяжелее. Бет не вырывается из сильных, но ласковых рук, не уворачивается от настойчивых уверенных поцелуев, нет, но этот металлический гругляшок на груди не дает ей переступить через себя и оставить все былое позади.

И может оно и к лучшему.

Страж в очередной раз покачивается в седле и встряхивает темной гривой распущенных сегодня по плечам волос, которые ветер то и дело норовит спутать сильнее. Бетани поворачивается к своему спутнику, с твердым намерением завести по пути разговор, иначе она рискует навернуться с Юны прямо на пыльную дорогу, накрепко уснув.
Особенно подходящих тем для разговора Хоук подобрать не может, поэтому спрашивает первое, что приходит в голову.

- Расскажи мне как ты научился так ловко обращаться с лошадьми? - Хоук подозрительно косится на грозного вороного, который старательно не обращает на нее внимания. - Они ведь не все такие милые, как моя Юна...  а этот парень вообще мог превратить тебя в лепешку, если бы ты не сотворил с ним какую-то магию... - Бетани смеется, чуть сощурившись на солнце, что повисло уже высоко-высоко. - Я, на самом деле, впервые такое увидела... было зрелищно, но очень жутко, я бы, наверное, со страху умерла на твоем месте. В чет твой секрет? Ведь даже сам Теган был впечатлен…

Позднее летнее солнце стоит высоко, припекая темную макушку девушки, и, если бы не ветерок, что дышит им в лицо, продолжать свой путь было бы совсем тяжело. Бетани не любит, когда жарко и душно, а на Глубинных Тропах почти всегда нечем дышать, горячий воздух забивает легкие и будто опаляет их изнутри. Еще одна причина для нее держаться от Троп подальше, было бы это еще так просто...

Юна под ней ступает мягко и ровно, изредка встряхивая мягкой белоснежной гривой. Бет ласково гладит лошадку между ушей, поражаясь мягкости ее шерсти. Юна поворачивает на Хоук голову и смотрит огромными ясными глазами в самую душу. Иногда девушке кажется, что Юна понимает ее лучше всех сейчас в своем молчаливом дружелюбии и ласковости, и в одном только ее взгляде Бетани находит долгожданный покой и умиротворение.

Боромир легко и просто откликается на ее призыв поговорить. Да и помимо всего, Бетани нравится слушать его голос - ровный, спокойный, с этим певучим иноземным акцентом. Его голос располагает к себе, и неважно просто смеется он, шепчет ласковые слова на ушко, или говорит серьезные вещи, как, например, сейчас, но слушать его вдохновленные речи - одно удовольствие.
Ее друг уже как-то упоминал о Рохане и его всадниках и прекрасной деве, что вроде как может быть отдана ему в жены, но Бет всегда рада послушать еще, особенно когда дорога длинная, а скрасить ее толком то и нечем.

- Видимо они действительно хороши в коневодстве, раз ты о них с таким теплом и радостью отзываешься... - Бетани улыбается другу, чуть прищурив глаза от слепящих лучшей солнца. - Я, к сожалению, ничего в этом не понимаю... Мое дело - магия, но мне очень нравится слушать твои рассказы, правда. И мир, который ты описываешь, кажется таким удивительными и красивым... Хотела бы я взглянуть на него хотя бы одним глазком, на твой белокаменный город и белое древо и вообще все-все-все бы хотела увидеть... - Бетани вздыхает, прекрасно понимая, что ей этого не суждено. Ее место здесь, в Тедасе, это ее дом, который нуждается в ней, здесь все, что дорого ее сердцу. Но ведь помечтать немного можно, правда же?

Упоминание об эльфах, поражающих в самое сердце своей красотой, да еще и бессмертные... диво дивное. Боромир интересуется местными эльфами, и Хоук прекрасно его понимает, судя по его рассказам эльфы Средиземья и эльфы Тедаса совсем разные.

- Когда-то у меня была подруга... долийская эльфийка, которой пришлось оставить свой клан и перебраться в город... - Бет задумчиво смотрит вдаль, вспоминая те славные времена. - Мерриль мне рассказывала, что эльфы не всегда были таким забитым и несчастным народом, живущим в нищете и страданиях. Когда-то они тоже были бессмертны, у них было свое огромное королевство Элвенан, а столица его - Арлатан, - если верить легендам, была невероятно красива, они обладали удивительными познаниями в магии, и культура у них была очень развита. И все у них было хорошо ровно до того момента, как не появились люди. Эльфы некоторое время торговали с ними и были вполне дружелюбны, пока не стали замечать, что дети, рожденные от союза эльфа и человека, полукровки, тоже смертны и век их короток. Люди же и принесли с собой свои болезни и саму смерть, и в итоге эльфы сами начали стареть и умирать. Это испугало их, они решили отгородиться от людей, разорвав с ними какие-либо отношения, но империя Тевинтер, рядом с которой они существовали, восприняла это как знак враждебности, и захватила их, сравняв Арлатан с землей, а эльфов либо убивая, либо забирая в рабство. Эльфы и до сих пор там рабы... хотя уже прошло не одно столетие. Народ, живший под гнетом империи почти потерял свою культуру и историю, и ее крохи сейчас хранят лишь долийские кланы - эльфы, сумевшие сохранить хоть какую-то независимость за долгие годы войн, и объединившиеся, чтобы выживать, еще не забывших что такое гордость. Это удивительный народ, но история его очень печальна...

Бетани качает головой, доходя до точки своего длинного повествования. Пока она говорила, они вышли совсем близко к берегу Каленхада, и девушка очень надеется на привал. Она уже устала - полдня в седле для такой неопытной наездницы, как она, это достижение. Бет поворачивается к спутнику и с упрашивающими нотками в голосе интересуется:

- Боромир... Может сделаем привал? По-моему, и местечко отличное, и момент подходящий. - Бет указывает на раскидистую иву, стоящую прямо на берегу и дающую желанную тень и прохладу. Видимо, этот уголок природы часто используется путниками для отдыха, потому что остались еще на земле отметины от костров, да и трава местами примята.
Боромир первый легко соскакивает с коня на землю, и помогает спуститься и девушке. Бет умудряется оступиться в последний момент и с шумным выдохом падает прямо в крепкие объятия.
- Спасибо... - Она смущенно благодарит и улыбается, подняв на него взгляд янтарных глаз. Поддавшись какому-то порыву - может солнышко макушку напекло - она мягко целует теплые губы, почти невинно, и отстраняется, сладко потягиваясь с тихим стоном
- Ооох, Создатель, как же это все тяжело то ааа... - После долгой поездки ноги словно ватные, а в спине то-то противно хрустнуло, стоило наклониться пониже, разминаясь. - Вот она, старость, видимо... - Она тихо смеется, выпрямляясь и прижимая ладонь к пояснице, чуть растирая ее. – Сколько тебе было, когда ты впервые влез на коня?.. Явно не не в двадцать пять лет как некоторые... - Тихонечко ворчит она себе под нос.

"Остатки лета... Даже жалко, что выбралась из-под земли только сейчас, хотелось бы погреться на настоящем солнышке побольше, а не задыхаться от жара и смрада Глубинных Троп..."

Наклониться вперед и назад, вправо и влево, запрокинуть голову к небу и сощуриться на яркое солнце, по-осеннему ласково, но все еще уверенно пригревающее все вокруг. Обернуться на Боромира — тот уже стреножил лошадей и теперь спустился к озеру, видимо решив немного освежиться. Вода должно быть сейчас у берега прохладная, но не ледяная, можно будет даже искупаться, наверное, когда сумерки достаточно сгустятся, чтобы скрыть ее наготу от чужих глаз. Они не так далеко ушли от дороги, чтобы быть уверенными, что никого никому другому из проходящих мимо путников не придет в голову такая же идея найти приют в корнях той же старой ивы.

Боромир подходит ближе к Хоук, и та протягивает руку, заботливо убирая со лба мокрую прядь, что лезет в глаза, и с надеждой предлагает:
— И как тебе вода? Не хочешь остаться здесь до утра, чтобы отдохнуть? Я не уверена, что смогу вскарабкаться в седло в ближайшие пару часов…
Ладонь на какую-то секунду задерживается на горячей щеке, и Бет отстраняется, позволяя обоим заняться своими делами — Боромир берется за костерок, Бетани с головой ныряет в мешок с провизией в поисках трав и сушеных ягод для отвара из эльфийского корня. Когда похолодает, и если они все-таки рискнут окунуться в манящие воды Каленхада, то горячий напиток будет очень и очень кстати... Хоть в жарких объятиях Боромира и невозможно замерзнуть – они согревают ее и прохладной звездной ночью, и кристально-ясным ранним утром.

"Шесть лет?.."

Бетани тихонько посмеивается в котелок, закидывая туда сушеные травы, представляя, как Боромир, еще совсем дитя, вцепился намертво в лошадиную гриву и отчаянно пытается не навернуться на землю. Бет не удивлена, что ее друг в юности был тем еще любителем приключений - он и сейчас такой же, только уже не мальчишка, да и приключения стали серьезней.

Бет прислоняется бедром к иве и скрещивает руки на груди, понемногу отдыхая. Вспоминает свое детство — сколько всего было, и хорошего, и не очень.
— Моя старшая сестра, Мариан, тоже была тем еще сорванцом в юности... да и сейчас, я надеюсь, осталась такой же. Никогда не уступала ни одному мальчишке — первая, кто полезет в драку, вскарабкается на самую высокую ветку дерева, соберет ребятню на какую-нибудь проделку. Карверу никогда не нравилось, что Мариан во всем первая, но он все равно шел за ней, как за лидером, а я... Меня, наверное, просто боялись оставлять одну. Вот и приходилось им таскать меня с собой повсюду. — Бетани посмеивается, все глубже погружаясь в воспоминания. - Карверу тогда много чего не нравилось. Постоянно ныл, что мы словно долийцы — кочуем туда-сюда по стране, как бездомные, скрываясь от храмовников и Церкви, словно преступники. Его можно понять, он ведь не маг, и наверняка хотел обычной жизни, считая, что все это с ним происходит совершенно не заслуженно... Да мы все хотели нормальной жизни. Но получилось... как уж получилось. И Карвер всегда ревновал отца к нам с сестрой. Я много раз упрашивала его, чтобы брата брали с собой, когда мы уходили подальше от людских глаз, чтобы практиковаться в магии, но отец никогда не позволял этого. А Карверу было очень одиноко, он чувствовал себя брошенным и ненужным, и теперь... — Бетани запинается, чуть поджимая губы. — Я его понимаю. И кстати... Он в итоге ушел в храмовники. Когда я не вернулась с Глубинных Троп. Надеюсь, ему там нравится. Все-таки, какое-никакое место в жизни, уже что-то. Хотя лучше бы в городскую стражу пошел…

Девушка с усталым вздохом усаживается рядом с Боромиром, с легким ужасом отмечая, как у нее ноет каждая косточка в теле. Бедра горят огнем и каждое прикосновение к нежной коже отдается противной болью. Бет недовольно морщится, представляя, как завтра придется снова терпеть все эти муки, и заунывно стонет. Знала бы, что так все будет — ни за что бы не согласилась на такую авантюру. Юна, будто заслышав ее мысли грустно поворачивает голову в их сторону и встряхивает гривой, заставляя Бетани почувствовать себя неловко. В конце концов, уж лошадка точно не виновата в том, что стражу хочется выть раненным волком.

Хоук вежливо отказывается от предложенного куска пирога, а вот яблоком с удовольствием хрустит, вгрызаясь в сочную мякоть — отличные, все-таки, в Редклиффе яблоки, а уж вкус местного сидра она точно никогда не забудет...
Поесть, конечно бы, стоило, но Бет так вымоталась в седле, что нет сил даже на то, чтобы просто шевелить челюстями. Она мечтает сейчас лишь о том, чтобы упасть на землю и не двигаться, лишь бы не тревожить измученное тело.

Хоук в очередной раз кривится, пытаясь устроиться поудобнее, и видимо терпение у Боромира не выдерживает наблюдать за этими муками, и он тянет девушку к себе, обвивая руками. Пальцы ловко пробегаются по застежкам брони, расправляясь с ними в два счета.
— Что ты делаешь?.. — Бетани удивленно поворачивает голову, чуть сдвинув брови, однако ответ ее вполне удовлетворяет. Тело будто само поддается его рукам, постепенно расслабляясь. Хоук даже начинает дышать глубже и спокойнее, довольно прикрывая глаза, но следующее предложение тут же бросает ее в краску. Щеки вспыхивают и горят алым смущением. Одно дело, все же, обжиматься под покровом ночи, укрывшись плащом, и совсем другое при свете дня сидеть полуобнаженной чуть ли не у всех на виду, раздвинув ноги.

"Да у кого — у всех на виду? Тут ни одной живой души..."

И как бы там ни было, предложение звучит весьма заманчиво, но сомнения не хотят ее отпускать.
— Ты чего смеешься, эй! — Бетани возмущенно пихает Боромира в плечо. - А если кто-то увидит это зрелище? Что о нас подумают?.. — Бетани нервно облизывает губы. - Тут даже укрыться негде...

Ива мягко шевелит склонившимися почти до земли ветками под легким ветерком. Бетани озирается вокруг и понимает, что, в принципе, они вполне  надежно спрятаны от чужих любопытных глаз этой лиственной занавесью. А уж что там кто подумает с дороги — какая уже разница.
Бет цепляется взглядом за сильные крепкие руки, тихо вздыхает, и девичье сердце все-таки сдается.

"Если кто сунется — убью."

— К архидемонам все... — Бетани тихо ругается сквозь зубы, превозмогая муки, пока стягивает с себя сапоги и штаны, оставаясь в одной рубашке. Ветерок в тени приятно холодит кожу, и боль будто становится немного тише. — Я не откажусь от помощи.

Щеки Бет краснее любой розы из сада наместника, а взгляд упирается куда угодно, лишь бы не в собственные обнаженные коленки.

Боромир смеется так заливисто, что улыбка невольно расцветает на лице девушки. Как можно на него такого злиться, когда глаза смотрят на нее так ласково и весело?

- В твоих же интересах, чтобы я смогла завтра передвигаться, иначе я на Юну не вскарабкаюсь – повезешь меня как мешок с репкой на своем вороном чудище. – Хоук фыркает, послушно подаваясь вперед, чувствуя, как под теплыми ладонями тело расслабляется понемногу. Смущение и стеснение, которое она испытывала не так давно, отходят назад, уступая место некоторой взволнованности. Ей хорошо в его объятиях, и пусть это не объятия «того самого» человека, Бет в них уютно, и каждое прикосновение заставляет сердце встрепенуться в груди.

Она послушно раздвигает колени, прикрыв глаза, и вздрагивает, когда горячая ладонь ложится на бедро и скользит бережно выше, словно боясь причинить новую боль. Кожа там словно огнем горит – намучилась Бетани на своей лошадке знатно, но его руки доставляют больше удовольствия, чем неудобств. С губ срывается хриплый судорожный вздох. Бетани запрокидывает голову и поворачивается на Боромира, не сводя с него горящего, словно пламень, взгляда. Бет молчит, но и без слов понятно, чего она хочет – тело говорит за нее, и этого желания ей никак не скрыть.
Она кладет узкую ладонь на его щеку и притягивает к себе ближе, накрывая горячим поцелуем теплые губы. Сердце бешено колотится в груди, заставляя позабыть обо всем, а в голове крутится лишь одна мысль.

«Иди ко мне.»

Она целует жадно, не позволяя отстраниться. Вторая рука прижимает его ладонь к своей груди еще теснее, словно желая, чтобы Боромир почувствовал биение ее сердца, услышал, что оно выстукивает неровно: «хо-чу-те-бя-хо-чу-те-бя».
И к демонам боль, жесткие корни ивы, лечебную мазь… Есть сейчас только он и его губы.
И Боромир прочитывает этот стук, и просит потерпеть, но Бет не хочет ждать. Мягко прикусывает за нижнюю губу, словно обижаясь, что он не дает ей сразу, чего она хочет. Прижимается теснее и, не выдерживая, в мгновение устраивается на нем сверху и наклоняясь, сначала ласково, а потом все увлеченней целует, отдаваясь без остатка наслаждению.

---

Бетани устало кутается в плащ, нахохлившись у костра, словно воробушек. Ночи становятся длиннее и прохладней. Бет молча наблюдает за Боромиром с улыбкой – как тот выходит из озера и капли воды слабо мерцают в лучах вечернего заходящего солнца на его коже, как он одевается, как отбрасывает мокрые волосы с лица, как подбрасывает немного хвороста в костер.
Ей бы тоже не мешало окунуться, но от мысли, что вода ледяная, а воздух, вероятно, и того холоднее, ее уже заранее бросает в дрожь.

«Утром.»

Он садится рядом, и Бетани прижимается бедром к его бедру, чувствуя тепло. Поднимает на него взгляд янтарных глаз, в которых отражаются пляшущие языки костра и чувствует ласковый поцелуй на своих губах. Боромир привлекает ее еще ближе, прижимая к груди, обвивая руками, словно пряча, укрывая собой от остального мира. И Бет ощущает себя словно за каменной стеной – в безопасности и покое.

«Станешь скучать по мне, когда я уйду?»

Вопрос бьет ее наотмашь. Последние дни она старалась не задумываться о цели их похода, потому что от мыслей этих становилось тоскливо на душе. Она привязалась к своему спутнику, доверилась и открылась, чего до этого делала лишь с одним человеком, и теперь, когда он напрямую ее спрашивает…

- Буду… милый. – Ласковое слово соскальзывает с языка, но Бетани не жалеет. Зачем, когда он все равно уйдет, а ей останется лишь вспоминать о нем с нежностью в сердце и светлой грустью.  – А ты не забудешь меня, увлекшись златовласой красавицей из соседних с твоим королевством земель? – Она тихо посмеивается, хотя у голоса ее терпкий привкус печали.

Хотелось бы сейчас назвать его своим, но сердце его не здесь, как и ее сердце – не его. И все их любовные и нежные слова пусть и искренны, но хрупки. Они не принадлежат друг другу, но на некоторое мгновение Бетани так хочется в это поверить, истосковавшись по душевному теплу.

Они немного молчат и Хоук робко задает следующий вопрос, прижавшись щекой к его плечу.
- А если бы… я отправилась с тобой? Ты был бы рад?..
И хоть она знает, что никогда не пойдет за ним – не сможет, - ей ужасно хочется услышать «да».

Сидеть рядом с ним – кажется счастьем. Не быть одинокой – возможно и есть то, к чему она стремится? Боромир – хороший человек, уже ставший ей близким. Почему так быстро? Она не может сказать, как будто что-то щелкнуло внутри, словно Создателю было так нужно – свести две линии жизни, которые никогда не должны были пересечься. Но случаются же чудеса?

Бетани, затаив дыхание, ждет его ответ. Она не думает, что он скажет ей неправду, чтобы польстить ей или не обидеть, даже если и забудет потом – то так тому и быть. Наверняка она никогда не сможет узнать, но будет думать, что он помнит и хранит в сердце теплые воспоминания о ней.

«Правда для этого ему еще нужно вернуться домой.»

Так странно говорить о том, что будет, когда Боромир уйдет, как будто у них двоих совершенно нет сомнений, что это произойдёт в будущем. А им стоило бы быть – чрезмерная самоуверенность, как это обычно бывает, губит любое дело.

Мужчина отвечает уклончиво – но зато честно, Бетани и без того знает, что вряд ли смогла бы тягаться красой с леди из дворянской семьи чужих земель. И она не в обиде, наоборот, чуть улыбается, заглядывая в глаза своего спутника, в которых находит тепло и ласковость.

«Я был бы рад.»

Если бы она ушла с ним. И в этот момент Бетани кажется, что она действительно бы этого хотела. Сбежать, оставив всю прошлую жизнь позади, отрекшись от всего. Просто начать все заново. Смогла бы? Хватило бы у нее смелости, сил и духу? Хотя можно ли считать такой побег «смелым», когда ты бросаешь свою семью, свою любовь, свою жизнь, ради неизвестности?

«А они разве не бросили меня так?»

Отголоски старой обиды словно сильверитовый колокольчик – отдаются в голове тихим звоном, но Бет гонит этот звук прочь. Нет, все не так, обстоятельства и случай – вот кто виноват, но не они и не она. Так просто получилось.

- Сбежать, порой, кажется таким заманчивым. Как будто перешагнул через невидимый порог – и начинаешь все заново. Как… перерождение. Но мало кто может отбросить все сомнения, все, что держит нас из прошлого, словно цепи, которые ничем не перерубить, не сломать.  – Бетани тихо вздыхает, и Боромир ловит этот вздох ласковым, мягким поцелуем, словно утешающим. Девушка прикрывает глаза и прижимается лбом к его лбу, замолкая. Глубоко внутри собирается комок непрошеных слез, но она не будет плакать, нет, как бы грустно ей сейчас не было. Голос Боромира спокоен и тих, Бетани сосредоточенно вслушивается в него, находя в нем утешение. Он говорит о любви, и история эта печальна и прекрасна одновременно. Бет представляет на месте той девушки себя и понимает, что все, скорее всего, так бы и сложилось. Они все стремятся домой, их всех что-то держит -  незримые нити, связывающие их с тем местом, где они родились, где они должны в итоге быть.

Бетани льнет ближе к его груди, прижимаясь теплой щекой. Грусть разливается по венам, но грусть эта светлая, хоть сердцу от нее и тоскливо немного.
- Возможно… ты и прав.  – Она обвивает его руками за талию, чуть стискивая, словно пытаясь обнять полностью, всем своим существом.  Бетани послушно улыбается уголками рта, ей не хочется его расстраивать. Кто знает, сколько еще поводов для этого у нее будет. Пусть сейчас лучше улыбнется. – Но я рада, что ты здесь сейчас. Со мной. Как бы ни сложилось все дальше, сегодня это – правильно.
Улыбка становится шире и теплеет.
- Я буду рядом…

«…сколько потребуется.»

---

Чем ближе они к Башне Круга, тем сильнее Бетани не по себе. И дело не в том, что она боится, как ее там примут – отошлют прочь или наоборот, будут приветствовать так же радушно как в Редклиффе, ей боязно не найти там то, что они так с Боромиром ищут – ответы.

При виде храмовника Бетани словно инстинктивно отступает назад, но упершись спиной в Боромира, приходит в себя. Все-таки, долгие-долгие годы страха попасться храмовникам в лапы все еще дают о себе знать, но она теперь Серый Страж, ей незачем бояться.

«Все будет хорошо.»

- Благодарю за радушие, сэр Хэдли. Я Серый Страж Хоук. Бетани Хоук. – Бет после некоторой запинки добавляет к фамилии и имя. - Вы правы, мы были бы рады, если бы вы смогли организовать встречу с Первым Чародеем… это было бы чудесно.

Храмовник пропускает их вперед себя, и они оказываются внутри Башни. Высоченные потолки, изящные арки, все такое... необычное. Но все это ничто, по сравнению со следующей залой. С губ девушки срывается восхищенный вздох – поистине она еще никогда не бывала в таких местах: огромные высоченные стеллажи с сотнями – тысячами книг! Она во все глаза смотрит на это великолепие – сколько знаний, сколько всего она могла выучить, если бы отправилась в Круг. Но стоила ли свобода этого? Возможно, если они здесь задержатся ненадолго и у нее будет возможность полистать хотя бы несколько из старых пыльных фолиантов, она это узнает.

Бетани оборачивается к Боромиру и на ходу коротко отвечает, не выдерживая и все-таки пробегаясь пальцами по корешкам книг на ближайшем стеллаже. Ох, как же это все безумно интересно…
- Да, кузина училась здесь… А когда-то могла и я, на самом-то деле. Если бы не сбегала то и дело от таких, как он. – Бет придерживает Боромира за рукав и негромко шепчет эти слова ему на ухо, кивая на сэра Хэдли.

Девушка с любопытством смотрит за тем, с каким интересом Боромир наблюдает за юными магами, что шныряют туда-сюда, одетые в длинные ученические робы, они пытаются творить магию, и на самом деле Бет и самой интересно, как это происходит в Круге, ведь когда-то точно так же ее обучал отец. Она тихо смеется, не сводя с ребятишек улыбчивого взгляда.

- Это хорошо, когда юные маги находятся под присмотром и получают должные знания и внимание. Магия в таком юном возрасте может быть настолько непредсказуемой… - Бетани смущенно почесывает кончик носа, прежде чем негромко признаться. – Я в его возрасте подпалила отцу бороду, когда пыталась сотворить огонь… Случайно, конечно же, и хоть мне даже за это не влетело, стыдно было ужасно, Карвер меня потом еще неделю дразнил на эту тему…

Она берет Боромира под локоток и утягивает дальше, замечая, как на него заглядываются юные магессы. Хотя, казалось, бы, чего заглядываться – полная башня храмовников – мужчины как на подбор, но видимо что-то в чужаке их привлекает. Да и не Бетани их осуждать – сама ведь на это и подловилась, ведь обаяния и мужественности Боромиру не занимать. Бет бросает на девушек недовольный мрачный взгляд и тащит своего спутника прочь с удвоенной скоростью.

- Чем больше книг и источников знаний – тем больше вероятность, что мы сможем найти здесь то, что нам поможет. – Бетани приободряющее ему улыбается. – Первый Чародей наверняка тоже что-нибудь да знает, это самый сильный и мудрый маг во всем Ферелдене...

Сэр Хэдли оставляет их в коридоре, желая удостовериться, что Ирвинг может их принять. Пока его нет, Бетани меряет шагами от стены до стены широкий коридор, мысленно придумывая речь, которую она скажет Первому Чародею. Не стоит говорить кто такой Боромир и откуда, демоны знают этих ученых магов, захотят еще опыты на нем ставить, нет… Надо сделать это все осторожно, чтобы не вызвать никаких подозрений…

Однако все ее старания напрасны, потому что «Первый Чародей сейчас очень занят, он просит вас отдохнуть от долгого пути и подождать, когда он сможет вас принять, Кинлох в вашем распоряжении, Серый Страж, можете пока взглянуть на библиотеку или посетить обеденный зал через час - все как раз соберутся на обед… Так же, вам и вашему спутнику выделят комнаты, чтобы вы смогли с удобствами задержаться здесь ровно на столько, сколько вам будет угодно».

Предложение с библиотекой кажется Бетани ужасно заманчивым, да и «обед» звучит неплохо - живот уже предательски урчит от голода. Они с Боромиром спускаются обратно в обитель древних фолиантов и в нерешительности замирают под высокой аркой-входом.

- Если ты не против, я хотела бы разделиться ненадолго… - Бетани смущенно просит своего спутника, отведя взгляд в сторону, жадно исследуя глазами корешки книг на длинных полках. – Тут есть книги не только о магии, но и об истории Тедаса, я думаю, тебе будет тоже интересно полистать их, а я уже присмотрела парочку других и… это может быть полезно и… в общем, если что – я тут рядом. – Девушка тепло улыбается ему и в мгновение растворяется среди книжных шкафов. - Встретимся здесь же через час! - Ее голос приглушенно доносится откуда-то из глубин библиотеки.

«Надеюсь, местные прелестницы не станут ему сильно докучать…»

Отредактировано Bethany Hawke (2018-05-10 00:35:39)

Бетани прогуливается между стеллажей, водя пальцем по потрепанным временем корешкам книг. Их здесь огромное множество, и у Стража просто глаза разбегаются – будь ее воля, она бы сгребла все книги в одну огромную охапку и с удовольствием бы устроилась где-нибудь неподалеку, «проглатывая» их одну за другой, воодушевленно похрустывая редклиффским яблоком. Но времени у нее немного, а успеть хочется как можно больше.

Она берет в руки один из толстенных фолиантов, с трудом удерживая его в руках – настолько тот тяжелый – и с любопытством листает страницы, бегая взглядом по строчкам. Что-то о Тени… Многие чародеи из Кругов интересуются этой темой вместе с редкими церковниками, но женщина об этом знаешь лишь понаслышке, ведь будучи не вхожей в общество магов Круга, достать подробные и, уж тем более интересные, книги и рукописи, ей практически невозможно, приходится довольствоваться тем, что есть у Серых Стражей, но так как магов среди них не так уж много…

Бетани тяжело вздыхает, вспоминая молчаливо-укоризненный взгляд Боромира, стоило им оказаться в библиотеке – она вполне понимает его опасения не найти здесь ответа, как вернуть его домой, но других вариантов у них пока попросту нет, - и погружается в книгу некоего Старшего Чародея Йозефуса, в надежде, что ей, как обычно (а в своем странном везении она уже перестала сомневаться) повезет.
«…По собственной воле и в полном сознании в Тень могут попасть только маги. Известно для этого три способа: с помощью большого количества лириума, с помощью магии крови и с помощью особого ритуала, о котором знают только Хранители долийцев...»
Собственно, Хоук не просто так потянулась за книгой о Тени, которая так удачно подвернулась под руку. Все еще скованная обещанием вернуть Боромира домой, Бет старается думать только о деле, ведь дай ей волю – и она побежит штудировать здесь все подряд.

«Лириум… столько мне не собрать даже при большом желании, добраться до долийцев... демоны знают этих кочующих остроухих, а магия крови… Даже думать об этом не хочу.»

По коже пробегает неприятный холодок, уж что-что, а использовать магию крови – только если больше не будет другого выбора, но в последнее время ей и так кажется, что выбора ей уже давненько никто не дает.
Бет невесело поджимает губы и переворачивает следующую страницу, когда тактичное покашливание за спиной заставляет ее обернуться.

-  "Усмирение и роль Тени в человеческой культуре"? Не самая лучшая работа Первого Чародея Йозефуса.
Бетани нервно смотрит на обложку книги, на которой написан автор, коего она даже и не заметила, и подняла взгляд на женщину, внешне немногим старше самой Бет. Огненные волосы (везет же ей на рыжих в этом путешествии!) незнакомки собраны в низкий хвост, дружелюбная улыбка освещает миловидное лицо, умные глаза смотрят с горящим любопытством.

От этого взгляда становится немного неуютно, но Бет лишь вежливо и коротко улыбается в ответ, все-таки манеры, которые с малолетства прививала ей матушка, не смогли вытравить даже суровые и порой жестокие условия жизни среди Серых Стражей.
- Я Петра.
- Бетани.
Диалог не особенно хочет налаживаться, но Петра, видимо, не спешит оставлять Хоук наедине с мыслями Старшего Чародея Йозефуса, и той приходится старательно ждать, когда магесса задаст еще какой-нибудь вопрос, чтобы. Вероятно, все-таки суметь своим ответом выпроводить ее куда-нибудь за соседний шкаф. Однако то, о чем спрашивает Петра, заставляет Бет вздрогнуть.

- Каково это, жить вне Круга? Какое там… все?
Бет немного озадаченно хлопает ресницами, пытаясь подобрать ответ. Нет ничего удивительного, что броня с грифоном на груди выдала в ней Серого Стража, а посох – магессу. Но рассуждать о жизни вне Круга… Разве может она судить?

- Там все… немного иначе. – Теперь Бетани уже чувствует себя не в своей тарелке. – Мне трудно рассуждать, я связана долгом и все, что вижу в основном, это мерзкие рожи порождений тьмы да не менее противные рожи собратьев по Ордену. – Бетани немного нервно хихикает, разбавляя разговор смехом. – А так... я никогда не была до этого в Круге, это мой… первый раз здесь.
- Я бы хотела стать Серым Стражем, чтобы ходить, где вздумается, не оглядываясь ни на храмовников, ни на Церковь… Мне кажется, это настоящая свобода.
Бетани качает головой, опустив взгляд.
- Может и свобода, только цена уж очень высока.
- Нет ничего ценнее свободы.

«Есть, милая Петра, и зовется это любовью. Жаль, что ты этого еще не поняла, что свобода – это еще не все, что нужно человеку в жизни.»

Но озвучивать эти мысли Бет не спешит, ей не хочется расстраивать девушку.
- Встречный вопрос. – Книга уже почему-то закрыта и просто прижата к пышной груди. Хоук серьезно заинтересовалась этим разговором.  – Что насчет жизни в Круге? Неужели тут так плохо?
Петра пожимает плечами с каким-то странным выражением на личике.
- Раньше здесь было вполне неплохо.  – Голос ее звучит будто отрешенно. – Но после восстания Старшего Чародея Ульдреда все изменилось. Очень трудно ходить по этим коридорам и не видеть реки крови и горы мертвых тел собственных друзей… Мне очень хочется сбежать, просто чтобы оказаться подальше от этого места, но разве я могу? Я тут как в клетке…
Однако Петра не успевает продолжить - неожиданный громкий вопль из глубин библиотеки заставляет девушек подскочить на месте, а сердца – нервно забиться в груди.

«Храмовники! На помощь!»

Бетани подрывается с места и вместе с Петрой со всех ног кидается к жуткому, нечеловеческому, и даже не звериному то ли рычанию, то ли визгу, разрезающему воздух словно стрела.

«Создатель, лишь бы Боромир не вляпался ни в какую историю… Молю тебя.»

Но все ее молитвы, видимо, Создатель пропускает мимо своих божественных ушей.

- Нажье ж дерьмо… - Ругательство помимо ее воли срывается с языка, когда Хоук видит одержимого, яростно кидающегося в сторону ее спутника. Ледяная стрела будто сама собой возникает в воздухе и летит в сторону демоновой головы, однако тварь ловко уворачивается, и та разбивается о стеллаж с книгами, опрокидывая его на соседний. Вывернутое наизнанку тело поворачивает свою безглазую голову в сторону девушек и рваными, резкими движениями направляется в их сторону, раскрывая смертельные объятия с длиннющими когтями-иглами.

- Дело дрянь… Петра, либо уходи, либо помоги мне. – Бет коротко бросает через плечо магессе, в одно движение выхватывая посох из-за спины. Удар когтистой лапы приходится на рукоять, а следующий женщина наносит уже сама острием посоха, заставляя тварь отступить назад хотя бы на пару шагов.
Но Петра словно впадает в транс, не сводя с одержимого огромных, наполненных ужасом, глаз. И Бет, вспоминая рассказы о том, какие кошмары творились в Кинлохе во время Мора, не может ее ни в чем винить.
- Петра! Позови на помощь. Иди!

Бетани в последний момент успевает оттолкнуть девушку в сторону, чтобы та не попалась под разящий взмах когтями, и та, словно придя в себя, спешно скрывается среди стеллажей. Откуда-то сбоку слышен тяжелый топот – «Храмовники». Но время вокруг будто замедляется, а демон на удивление очень шустрый.

- Я оставила тебя всего на пару часов одного, а ты уже успел связаться с демоном! – Электрический разряд попадает прямо под ноги твари, но не задевает ее. Хоук пытается добраться до своего спутника, но демон то и дело преграждает ей путь.

«Это твоя вина, Бетани, что этому мальчишке – конец. Ты обманула меня, и вот что получилось.»

Знакомый до мурашек голос - "голоса" -  вклинивается в сознание Хоук, и та замирает, не в силах пошевелиться, словно парализованная. Голос, преследующий ее в кошмарах…

«Йерикаль.»

Смех демона оглушает, дезориентирует, отчего Бет пошатывается и едва остается на ногах.
«Ты ведь не думала, что я так легко сдамся? Но даже при том, что ты меня ужасно обидела, милая, я готова тебе помочь… Сама знаешь на каких условиях.»

«Засунь свои условия себе в демоновый зад.»

Одержимый накидывается на Хоук, видя ее беззащитность, но встречает преграду в виде щита – Боромир уже рядом, чтобы защитить ее, как делает всегда, и Бет уже трудно представить, что когда-то его рядом и не было.
От громкого удара лапы о дерево и металл, Бет приходит в себя и сгустком энергии отбрасывает тварь как можно дальше очень вовремя – вбежавшие в довольно узкий проход храмовники мгновенно заполняют собой все пространство, лязгая доспехами.

- Мы разберемся сами. – Из-за шлема голос одного из них звучит приглушенно, словно из колодца. Бетани спорить не намерена, и послушно отходит в сторону, схватив Боромира за предплечье и буквально утаскивая прочь.

- Это их работа, они должны с ним справиться, не будем мешать. - Бет облизывает пересохшие губы, пытаясь осознать все происходящее, и прийти немного в себя. - С чего вдруг одержимый на тебя накинулся? Что ты сделал? О чем вы говорили? Ты не заключал никаких сделок? Это важно.
Бет поворачивается к другу и встряхивает его чуть за плечи, заглядывая в лицо. С Йерикаль станется заставить их обоих играть по ее правилам.

«И чего только этот демон к нам привязался так крепко?..»

За их спинами слышны истошные вопли демона и яростный рев храмовников. Судя по всему, те победили, и Бетани чувствует внутреннее удовлетворение.

«Убирайся обратно в Тень, тварь. Там тебе и место.»

Бетани прикрывает ресницы, когда истошный звериный вопль буквально разрывает воздух. По коже пробегают мурашки и внутренности будто сжимаются – от этого крика хочется убежать, спрятаться и больше никогда его не слышать, настолько он жуткий. Отойдя в сторону, что ни одержимого, ни храмовников больше не видать, Бетани не сомневается, что последние успешно справились со своими обязанностями, и сейчас хорошо бы скрыться с места событий как можно незаметней, чтобы избежать неудобных вопросов или еще чего похуже…
Хотя вряд ли уже сможет случиться что-то хуже. Демон решил плотно взяться за их задницы, и у Бетани нет ни единого представления, как бы стряхнуть эту смертельно крепкую хватку.
Бетани немного недоуменно сводит брови, когда мужчина сбрасывает ее ладонь и отстраняется прочь, только что не испепеляя ее яростным взглядом.
- Что?.. – Бетани едва успевает открыть рот, чтобы выяснить, откуда взялся такой колючий тон у ее спутника по отношению к ней, но внезапно выросшая вокруг них плотная стена храмовников отводит выяснение отношений на задний план. Бет крепче стискивает пальцами древко посоха и неодобрительно поджимает губы, чувствуя, как по телу пробегает нервная дрожь. Вся эта ситуация начинает ей нравиться все меньше и меньше.
В руках храмовников – оружие, но и Боромир еще не убрал меч в ножны, и Бетани чувствует нарастающее напряжение, которое только что еще не искрит в воздухе. От нее не остается незамеченным, что Боромир незаметно прикрывает ее плечом, и Бет чувствует себя немного спокойнее за его спиной, и даже не столько физически, сколько душевно – мысль о том, что гондорец готов ее защищать, даже окруженный целой толпой вооруженных до зубов рыцарей, снова будит в ней благодарность к этому человеку, хоть сейчас немного и не время, и не место.
- Послушайте, мы не сделали ничего плохого… - Бет осторожно выглядывает из-за плеча Боромира и разводит успокаивающе руками, хотя в случае магессы этот жест может показаться и весьма настораживающим.  Но все ее попытки как-то урегулировать эту ситуацию, заканчиваются провалом.
Таким же тесным кольцом их конвоируют по бесконечным коридорам башни, все выше и выше, а Бетани, чье самообладание уже начинает трещать по швам, не оставляет попыток достучаться до этих «ведроголовых», как она окрестила их для себя за то недолгое время, что их держат под стражей. – Сэр Хэдли, в этом совершенно нет необходимости… Хотя бы объясните, на каком, демон вас раздери, основании вы нас, простите, задерживаете?! А вас вообще не смущает, что это, по хорошему счету, ваша вина, что одержимый (одержимый!) оказался в Круге магов? Вам не кажется, что вы сейчас немного не тем заняты? Может стоит прошерстить всю башню на признак чего-нибудь... подозрительного, например? А не запирать двух честных путников черт знает где и почему! – Последние слова уже звучат в плотно закрытую дверь под лязганье крепкого засова. Бетани с силой поддает двери сапогом и прислоняется к ней спиной, прикрыв глаза. В каком же нажьем дерьме они снова оказались…
- Первый Чародей… да кому он уже нужен этот ваш Первый Чародей… - Хоук расстроенно вздыхает. Что ж, хотела в Круг? Получай. Но уж оказаться здесь в качестве настоящей узницы они никогда не желала.
Они остаются с Боромиром наедине – ни снующих туда-сюда юных чародеев, ни усмиренных, ни храмовников. Только они двое – да чья-то скромная комнатушка. Шкаф, кровать, сундук в углу, треснувшее местами зеркало… Бет равнодушно скользит по вещам взглядом, не придавая им значения. Какая разница где их заперли? Важен сам факт, что им отсюда так легко не выбраться.
После непродолжительного молчания Боромир снова возвращается к тому, что они обсуждали перед тем, как их заперли здесь, и Бетани снова слышит в его голосе звенящий, словно сталь, гнев. И она не может его винить в этом – когда Хоук впервые встретила одержимого на загаженных улочках Нижнего города, приятного тоже было мало, она помнила тот страх, леденящий душу ужас от осознания того, что на месте этого несчастного всегда может оказаться она сама, Бетани.
Девушка устало прислоняется затылком к дереву и наблюдает за другом, который меряет шагами комнатенку взад-вперед.
- Как ты вообще представляешь себе этот разговор? «Мы пойдем в место, где будет полно магов, и в каждую минуту любой из них может превратиться в жуткого монстра, желающего вынуть из тебя кишки и намотать их по всей башне праздничными гирляндами?» - Она лишь поджимает неодобрительно губы. - То же самое может произойти и со мной, если я не буду достаточно осторожна. Эта тема - не то, что обычно обсуждают за ужином.
Хоук нервно облизывает губы, раздумывая о том, что стоит рассказать Боромиру. По-хорошему, следовало бы рассказать ему все – и о демонах, и о Йерикаль, и о том, как настойчиво демон преследует Бетани в надежде, что та согласится вытащить ту в этот мир. Хотя теперь уже Бетани не уверена, что она нужна демону желания – та уже и так смогла получить тело, умудрившись влезть в мальчишку-эльфа. И магессе уже больше начинает казаться, что демон просто развлекается, играет с ними. Мотивы Йерикаль для Бетани – та еще загадка, да и кто вообще может знать, что творится у демонов в голове?
- Никто… - Бетани запинается, ощущая, как все внутри неприятно сжимается от предстоящего тяжелого разговора. – Никто, кроме меня, не знал… и еще одного существа.
Девушка отводит взгляд в сторону. Она не чувствует стыда за содеянное, в конце концов, это было ее право говорить о демоне или промолчать. Возможно, она боялась, что Боромир ухватится за этот вариант и ей действительно придется заключать сделку с демоном… А может просто считала это личным делом. Сейчас это, вероятно, уже и не важно.
- Йерикаль, демон желания, что явилась мне еще тогда, на Глубинных Тропах, она уже тогда знала, кто ты и что мы ищем. Демоны – мастера пролезать в твою голову и вытаскивать оттуда самое сокровенное, чтобы сыграть на этом свою песню. Она… она предложила помощь. Сказала, что знает, как вернуть тебя домой. – Бетани закрывает лицо руками, проводя ладонями по щекам, словно стирая липкую паутину. Каждое слово приходится выталкивать из себя с трудом. – Но не сказала, чем придется заплатить. Юлила, как демоны это обычно делают, и я отказалась. Думала, что после этого она просто оставит меня в покое, но нет… Ее упорству можно только позавидовать. Ей что-то нужно, и мне уже начинает казаться, что это не тело в этом мире.  Что-то... другое.
«Может, она хочет вырваться из Тени не сюда, наружу, а в его мир… А так только Создатель уже знает, что это будет…»
Мрачные мысли посещают голову Хоук, но она не торопиться пока делиться ими со своим спутником.
- Я должна была тебе сказать, я знаю, но… тогда я не могла согласиться на подобную сделку, а сейчас…
А может ли она сделать это сейчас? Бетани смотрит в лицо своего друга, стараясь унять бешено стучащее сердце в груди. Он уже не просто чужак из другого мира, которого волей судьбы закинуло на Глубинные Тропы, столкнув с ней. Боромир действительно ей дорог – его забота и ласка, чуткость и внимание, которые будто вернули ее к жизни, напомнили, каково это – чувствовать себя нужной и любимой. И если за его возвращение придется заплатить высокую цену, она готова. Терять ей, по сути, уже нечего, эта жизнь ей уже не так дорога, как та, в которой остались дом, семья, любимый. И если она сможет сделать что-то хорошее, то почему бы не сделать это для Боромира?
Осталось только малость - перехитрить демона.
- … Я сделаю все, что потребуется. – Голос звучит решительно твердо, пусть и негромко.
Бетани бы и дальше продолжила говорить, но гондорец внезапно вскидывает ладонь, принуждая девушку замолчать и настороженно прислушаться.
Голоса храмовников глухо раздаются где-то за дверью, но Бетани может расслышать некоторые слова. Запереть их в комнате одержимого эльфа – было весьма странным решением. Хоук тихо хмыкает, ловя себя на мысли, что с удовольствием бы рассказала об этом проступке местных храмовников Каллену, если бы они когда-нибудь снова свиделись.
Боромир подзывает ее к себе и Бет подходит к узкому письменному столу, сплошь заваленному какими-то тетради да бумагами.
«А мальчишка то был тот еще зубрила…»
Бет берет из рук друга самую толстую тетрадь и пролистывает страницы, спешно пробегаясь по ним глазами.
- Милостивый Создатель, этот парень как будто перо задницей держал, а не в пальцах, без бутылки и не разберешь, что накорябал… - Страницы громко шелестят, а Бетани все сильнее хмурится, местами умудряясь-таки разобрать корявый почерк.
- Эльфийская древняя магия… И магия крови… Куда ж без нее-то. Говорят, что магию крови люди узнали от древних эльфов… Создатель, я еще никогда такого не видела. – В голосе проскальзывают восхищенные нотки. – Конечно, все это нужно нормально и спокойно изучить, а не листать в спешке, но…
Бет тяжело вздыхает и захлопывает тетрадь, задумчиво вертя ее в руках.
- Ты видишь, что происходит? Йерикаль старательно подкидывает нам подсказки, что весьма любезно с ее стороны… Вопрос лишь в том, пойдем ли мы у нее на поводу или будем дальше искать свой путь?
Хоук серьезно смотрит в глаза Боромира, даже не скрывая собственного беспокойства. Решать, как поступить, они должны вместе, и Бетани хочет дать ему высказаться.
В конце концов, теперь он знает столько же, сколько знает сама Бет.