Наруто кривится. То что осталось от его руки, теперь ноет. Все же боль не была тем, что можно было бы заглушить на долго. Да, лекарства, которые убирали боль на некоторое время, все же помогали, но только лишь на пару часов. А потом вновь приходило ощущение фантомной боли. Это большей мере доставляло неудобство, но и раздражало. Но Наруто продолжал лишь улыбаться знакомым и друзьям, которые пришли навестить его в больнице. Но как бы не были радостны и счастливы их лица, в их глазах можно было прочитать столько боли и отчаяния. Хотелось их как-то поддержать, даже если у самого сердце было не на месте, а сжималось о осознания того, что произошло пару часов назад. Это было страшные часы для Наруто.

Война, которая забрала множество невинных жизней. А ведь некоторые так и не увидели победы, не прожили по полной свою жизнь. Например, как Неджи, который поступил глупо и опрометчиво, ринувшись защищать не только Хинату, но и Узумаки. Ведь джинчуурики был их чертовым символом, что в общем не могло быть правдой. Да, Наруто много всегда говорил, но старался говорит от чистого сердца, опираясь на свои эмоции и чувства. Может это и подкупило многих шиноби для того, чтобы следовать за вечно громким будущим Хокаге, ведь мальчик всегда доказывал делом на свои же слова. И это цепляло. Хотя для Наруто это было трудно понять. Но он лишь был рад тому, что его наконец стали принимать, потихоньку, мелкими шагами. Начиная с одного человека, который поверил в маленького мальчика, что он не демон-лис, а потом уверенными шагами - к целой деревни. Только после нападения Пейна, Коноха осознала свое шаткое положение, и если б не блондин, то она бы навек была бы погребена вместе с жителями. А потом другие страны стали узнавать молодого шиноби из Конохи, который верно идет к своей цели, не забывая про других.

Это были действительно трудные для Узумаки времена, когда желая многого, он мог сметь только брать одно и только через большой промежуток времени другое. Но только две вещи не мог достигнуть джинчуурики  - это пост Хокаге и самое главное вернуть Саске. Даже первая мечта меркла перед основной, которой Наруто не мог добиться долгое время. Учиха упирался, придумывая все новые идеи для мести. Наруто его не винил, ведь понимал, но ненавидеть, как он не мог. Он обещал Эро-санину, а потом и Пейну, что разрушит круг ненависти, который сковал весь мир. Но это тяжело, пока хоть один думает иначе. Приходилось убеждать, показывать на своем примере, что все может по-другому, а мир сам должен измениться. Но для этого нужно было, чтобы люди сами потянулись за миром. Но Саске оставался тем, кто не верил в это. И продолжал придумывать все новые и новые идеи на ненависти. Наруто его понимал, ведь он бы тоже самое чувствовал. Но обещание и само желание стать лучше не сделали свое дело, да и вера других, дорогих людей.

Но все же Наруто не мог оставить Саске в покое. Как бы друг его не хотел этого, джинчуурики понимал, что только он может принять всю ненависть, которую держал в себе Учиха, только он сможет сдержать и помочь. Даже если и своей смертью. Вступая в последний бой, блондин уже тогда понимал, что это их последний серьезный бой. Понимал ли Наруто, что может умереть? Да, он был готов к этому. Лишь его смерть будет небольшой платой за то, что хотел Узумаки сообщить своему другу. А слов было много, ведь этот эгоистичный засранец просто никогда не слушал. А зря, ведь многое смогло всколыхнуть его мир и заставить задуматься над иным. Но выбор был сделан и никто из них не собирался его менять. Хотя сражаясь против Мадары, Наруто подумал было, что Учиха передумал обрушивать на блондина свой гнев. Но победив Кагую, Узумаки понял, что ничего не поменялось. Он просто зря на это надеялся.

И их бой все равно состоялся. В котором они потеряли по руке, но остались живы. Хотя будущему Хокаге казалось, что попав в их общие воспоминания, они никогда больше не вернуться. Но, качаясь на своих качелях, на которых он провел большее свое детство, Саске стал расплываться, а руку пронзила острая боль. А потом темнота. Наруто только несколько часов смог открыть глаза, но сдвинуться с места не мог. Его настолько парализовало от боли и усталости, что конечности, как и само тело больше не чувствовались. Хотя запах крови и ощущение, что жизнь утекает из-за нехватки крови, лишь говорили о том, что если он не умер, то потерял достаточно крови. И тот факт, что даже Курама теперь был в глубокой в спячке,  делало все плачевным. Но повернув чуть голову, Наруто настолько был озадачен, что долго хмурился, смотря на обрубки рук своей и лучшего друга. Все же они оказались в одном положении. Но в такой ситуации было одно - с такими ранами шиноби не становятся. И кресло Хокаге становилось все дальше. Но не это огорчило Узумаки. Все же он больше беспокоился о друге.

А руку можно было восстановить, используя клетки Хаширамы. Что ж дело было поправимое. Да и джинчуурики уже мог спокойно перемещаться сначала по больнице, а потом по деревни. Он не мог затягивать свое лечение и ждать пока ему сделаю руку. Он беспокоился лишь об одной, точнее о ком-то, кто занимал все сердце носителя Биджу. Пришлось изрядно потянуть связки, чтобы толково объяснить не только новому Хокаге, Какаши-сенсею, но и старейшинам, что Саске нельзя убивать. В дело даже пошли угрозы, но они сразу пресеклись, как только Узумаки понял, что его услышали и приняли достойное решение. Только после этого Наруто смог вздохнуть спокойно и пару часов уделить своей любимой деревни. Он много думал насчет темэ, который очевидно не останется в деревне после того, как его выпустят. Все же ненависть к старейшинам и к некоторым жителям никуда не исчезнет. Нужно было время, чтобы залечить не просто травмы, но и душевные травмы. Поэтому джинчуурики был согласен на любое решение друга. Но он совсем не ожидал, что Саске так быстро решит покинуть деревню. Это было обидно, но очевидно. Поэтому блондин лишь решил найти перед его уходом, чтобы поговорить по душам. Это было нужно Узумаки. Но Саске оказался быстрее.

- Саске... Я.. -голос слегка охрип, но Наруто пытается говорить громко. Но в голове такая сумятица, что приходится на пару минут замолчать, чтобы привести мысли в порядок. Все же оказываясь рядом с Саске, Наруто всегда терялся и не знал, что ему говорить. Точнее слова были, но они нисколько не помогали. Поэтому сейчас он не хотел ошибиться. Он все еще не понимал, кто они теперь друг для друга. Все еще друзья? Или все же их связь дало нечто иное, чему они оба пока не собираются давать определение. Пока хватало лишь этой неопределенности, которая заставляла их связь натягиваться, даря странные, но приятные ощущения.

- Когда ты уходишь? И что будешь делать? - вопросы сами собой посыпались, заставляя Наруто краешками губ улыбнуться. Все же пусть буду вопросы. - Почему ты отказался от руки? Бабулька Цунадэ тебе сделала отличную руку. - Узумаки привычно растрепал волосы на затылке и смущенно отвел взгляд. Все же опять Наруто слишком много болтает и все не по существу. Они так и не выяснили многое. Но смогут ли они сейчас восполнить этот пробел? Поймут ли друг друга? Наруто не знал, но его охватывала дрожь. И это было прекрасно.

Саске всегда привлекал много к себе внимание. Даже в детстве многие девушки, девочки и даже женщины в годах были очарованы юным Учиха, потому что мальчик был способным и не обделенным внешностью. Наруто на это только фыркал и бурчал, что и он не обделен внешностью, но никто его не слушал. Все было без разницы на дурочка Узумаки, которого многие в деревне боялись. И блондин злился и фыркал. Всегда все внимание было приковано к Саске, а Наруто хотел с ним подружиться, ведь считал, что они смогут понять друг друга. Но потом отступился и даже не стал пробовать. То как смотрел Саске, какими глазами обводил каждого, кто приближался к нему, джинчуурики знал этот взгляд. Ненависть. До дрожи пробивало, когда Саске очередной раз победив невидящим взглядом смотрел мимо Наруто. Было жутко. И сначала будущий Хокаге думал, что именно его Саске ненавидит. Узумаки не мог терпеть этот взгляд, ведь все именно так смотрели на него. Это было слишком. И Наруто опустил руки и не стал даже пробовать подружиться с Саске, решив держать дистанцию, чтобы больше не пересекаться. Но судьба каждый раз сводила их вместе, поставив в одну команду. И как оказалось не зря.

Та связь, что образовалась между ними, делала Наруто счастливее. Он тогда и не представлял, к чему все это может привести. Но как только Саске вступил на путь мстителя, нить натянулась, а в груди Узумаки почувствовал, как сердце замирает в болезненном спазме, а он впервые почувствовал, что ему просто нечем дышать. Нет, джинчуурики не мог бросить друга, ведь он был тем, за кем шел Наруто. Он становился сильнее, лишь для того, чтобы превзойти Учиху. Но Саске становился все дальше от него, как только блондин начал больше тренироваться, узнал про лиса, который был заперт внутри него, стал изучать новые техники. Все чтобы помочь Саске, поддержать его.

Даже пост Хокаге мерк перед один лишь человеком, которого Наруто всегда хотел защитить, поддержать. Только его лучший друг имел столько власти над ним, но Саске об этом совершенно не догадывался. Если бы он позвал с собой, если бы разрешил был рядом - все было бы по-другому. Но уже поздно что-то менять, хотя у них появился еще один шанс стать ближе, потому что они наконец смогли прийти к компромиссу. Хоть пришлось и выбить дурь из головы, у Наруто еще долго будет болеть не только затылок, но вся голова, но оно того стоило.

- Я всего лишь хотел из тебя выбить дурные мысли, а чтобы ты не получал вот такие трофеи. - Наруто фыркает, а потом перестает улыбаться, смотря на Саске серьезно, - Я вообще не хотел, чтобы ты пострадал. Ты дорогой мне человек, для которого я готов на многое. Но как это... - он неопределенно махает своей рукой на отсутствующую руку Саске.

Он вздыхает и опускает взгляд. Да, пожалуй, тут виноваты только они оба. Но Наруто в тот момент был уже готов расстаться с жизнью, особенно в момент, когда они переживали общие переживания и потом Узумаки сидел на своих качелях, а Саске подошел ближе. Он только помнил, какими испуганными глазами посмотрел на него Саске, когда он вскрикнул от боли в руке. Впервые джинчуурики ощутил, конечно, такое ощущать было бы стыдно в такой ситуации, но блондин был действительно счастлив и рад. Брюнет все же переживал за него, а будущий Хокаге уже любил его в тот момент.

Сколько Саске его отталкивал? Пожалуй, это невозможно сосчитать. Но тогда уже Узумаки знал, что не бросит. Не оставит одного, даже если весь мир будет против Учихи. Нет, блондин бы до конца защищал бы его. Потому что это Саске. Потому что только он мог заставить по-настоящему светиться внутренний мир джинчуурики. Может это и называется любовью. Но ведь между ними это невозможно. И тут было несколько причин этому, но Узумаки хотел на это наплевать. Только один факт останавливал его от того, чтобы признаться брюнету в своих чувствах, только реакция Саске и факт того, что это будет не взаимно. Хотя связь говорила об обратном, но впервые Наруто боялся и сжимался. А ведь многие говорили о Наруто, что он идет напролом, говоря все напрямик не боясь чужих мнений.

- Как же я хотел бы с тобой пойти. - Наруто натягивает улыбку на лицо и смотрит прямо в глаза брюнета, зная, что Саске его поймет. Даже эту фальшивую улыбку он распознает, ведь только он мог видеть истинную суть вещей. - Но ты же вернешься раньше того как я стану Хокаге? Сможешь прийти на инициацию? -играет бровями парень, подмигивая брюнету.

Наруто сжимает руку в кулак и глубже вдыхает воздух в грудь, подходя ближе. Он приближается еще ближе, останавливаясь всего лишь в шаге от дорогого человека, понимая, что если тот сейчас уйдет, то Узумаки будет скучать и ждать того момента, когда они вновь смогут пересечься. Тот факт, что они встретятся еще раз до того момента, как Наруто станет Хокаге, парень не сомневается. Они не смогут быть долго в разлуке. Узумаки уж точно. Но он надеется, что и Саске тоже.

- Ты же будешь писать мне? Ну, хоть пару строчек. Ну, пожалуйста, Саске. Я просто хочу, знать, что все с тобой хорошо. Ну, если не мне, то или Какаши-сенсею, ой, точнее Шестому Хокаге, или Сакуре-чан. Думаю она будет рада, если ты будешь ей писать. - Наруто по-лисьи фырчит и корчит рожицу, лукаво улыбается и сдерживается, чтобы не коснуться Саске. Все же это сложно. Невозможно.

Наруто мотает головой и все же тянется рукой к лицу, убирая волосы с лица. Все же даже став старше, Учиха стал еще красивее по женским меркам. Но потом резко отдергивает руку и с сожалением смотрит на брюнета, пытаясь угадать его выражение, его эмоции. Хоть они и научились понимать друг друга по связи, но все же тяжело еще для Наруто угадать эмоции Саске, когда он рядом.

- Извини. Мне просто показалось, что они тебе мешают. - Наруто не знает куда деть свою руку, поэтому поднимает ее на обрубок другой руки и пытается унять боль, которая вновь стала проявляться, заставляя чувствовать боль и жжение.

Наруто старается не кривиться, чтобы не показать Саске, что ему больно, поэтому отводить взгляд и гладит обрубок. Джинчуурики в нерешительности, ведь впервые из его головы вылетело все, что он хотел сказать или даже то, что не хотел. Так, необычно для него. И выглядит глупо. Что хочется уйти, ведь перед брюнетом не хочется быть еще большем болваном. Наруто помнит, что Саске не любит много говорить, поэтому ожидает, что сейчас Учиха попрощается и уйдет. Но они все еще стоят и никто из них не двигается с места, делаю ситуацию еще более неловкой.

- Ну, и болван же я. Прости Саске за все меня, но если честно, я не жалею, что так поступил. Я бы так поступил не раз и не два. Лишь бы ты снова был собой. Потому что ты не только мой друг. Потому что я тебя так люблю, что готов жизнь отдать. - слова вылетают сами собой. Только сказав это, Наруто понимает, что все же он дурак. Он хмурится и резко делает шаг назад, а потом еще один и отводит взгляд еще больше. Ему хочется провалиться сквозь землю, но уже поздно. Ты дурак, Узумаки Наруто. Он старается не смотреть на друга, ведь он не хочет увидеть в его глазах презрение. Только не от него. Ведь будет больно.

Наруто не чувствовал раздражения, которое должно было исходить от Саске. Блондин еще помнил, что Саске никогда не любил любые касания, даже когда Ирука-сенсей пытался его погладить по волосам из-за очередного успеха, брюнет делал шаг назад или отклонял голову. Узумаки еще помнил это, потому что это тогда вызывало зависть, его же никто не гладил по голове. Не было того человека, который бы просто обнял, успокоил, поддержал. Наруто помнил разговоры с Третьим, когда тот приходил в тайное место джинчуурики и долго сидел с ребенком, развлекая его байками. Но даже тогда его никто не гладил и не трогал. Было больно, но терпимо. Больнее было, когда Наруто не мог достучаться до друга. Любые слова разбивались о стену отчужденности, холодности и презрения. Хотелось стать волком, чтобы завыть от отчаяния, но Наруто только сильнее сжимал руки в кулаки и особым упорством шел за Учихой, стараясь всеми возможными способами добиться реакции. Реакции на то, что брюнет все понял и осознал, что в этом мире он не один, нельзя нести ношу одному. У каждого человек должен быть хотя бы один человек, которому он смог бы доверять, зная, что его не предадут. Узумаки был именно таким человеком, хотя все всегда считали его простачком. Но даже такие как он всегда светят ярче солнца и хранят в себе столько тайн, сколько нужно. Сами же скрывают свою боль, эмоции за более приемлемой маской, Узумаки же улыбался всему миру, даже если на сердце была сплошная пустота, а боль была настолько адской, что краски тускнели и мир расплывался.

Саске всегда был главное темой для дум, разговоров Наруто. Он не мог нормально спать, его сердце каждый раз сжималось, когда появлялась новая информация о местонахождении парня. А новая встреча дарила все новые надежды, что слова смогли дойти до адресата, что Саске смог принять тот факт, что Узумаки его никогда не отставит в покое и будет следовать следом. Хоть даже если он и солнце, но он будет следовать за своей луной. Возможно, он так его и не догонит, но хотя бы сможет донести свои чувства, если не слова, то действиями. Потому что говорить без слов они умели, только стоило взглянуть глаза друг друга. Наруто лучше остальных видел какую правду иногда скрывает сердце Саске, хотя чаще всего Учиха ставил заслон и блондин не всегда мог услышать и увидеть ответы на свои призывы. Это било сильнее тока или молнии, которую так часто использовал брюнет.

Но каждая встреча приносила лишь разочарование и полное в осколках душу. Наруто после каждой из встреч, долго сидел на одном месте один, стараясь никого не тревожить своими переживания, и уходил в себя. Курама над ним подсмеивался, хотя в его глаз плескалось понимание. Посмеивался, но не издевался. За это Наруто ему был благодарен. Потому что только около камеры лиса он вновь собирал свою душу по кусочкам и продолжал идти вперед, показывая свою уверенность в себе не только на словах, но и поступками. А еще улыбался, потому что вел за собой других. Почти никто не знал, какие страдания переживает Узумаки, когда остается один. Возможно, поэтому он и старался не оставаться часто дома, брал миссии, тренировался и сражался за свою жизнь против Акацуки и восстанавливал деревню, помогая жителям. И это помогало отвлечься на время, спасало.

— Любишь, значит... - Наруто вздрогнул, но больше не пытался делать шаги назад. Не зачем было, ведь это означало сбежать. Наруто не был трусом, но говорить о любви для него было настолько в новинку, что в дрожь бросало и впервые Узумаки чувствовал себя неуверенно, будто он какой-то стеснительный ребенок, который боится попросить о простом. Но он уже давно не был ребенком. Его жизнь заставили повзрослеть еще в детстве, когда другие дети были окружены любовью и заботой, а он лишь ненавистью жителей своей деревни и одиночеством.

Наруто не почувствовал отказ и презрение. Даже связь молчала, мерно и медленно натягивалась, только намекая на скорую разлуку. Ничего другого не ощущалось, и Наруто вздохнул с облегчением поднимая взгляд на друга. Он качает головой и улыбается уже более открыто, так как привыкли видеть многие. Узумаки еще ощущает страх, но больше он не кажется опасным зверем, который может сожрать все чувства и разорвать сердце за мелкие куски, чтобы больше не было возможности восстановить его. Все же джинчуурики знает, что для Саске он тоже важен, не как друг, но как нечто близкое его душевному спокойствию. Они противоположности, которые смогли найти нечто общее, чтобы стать общим, цельным. Учиха никогда не умел показывать своих истинных эмоций и чувств, являя вечно отчужденного и хмурого парня. Но это всегда привлекало блондина, ведь хотелось понять Саске, хотелось попасть в его мир, став его частью мира. Но он не давал никому этого права, но Узумаки упертые, поэтому так просто не сдаются. Мелкими шажками Наруто приближался, стараясь не спугнуть на первых парах, а потом шел напролом, желая спасти и помочь. Но на помощь Учиха тоже не привык соглашаться, предпочитая все делать один. А Узумаки бы помог, если бы его попросили. Только бы если бы сказал всего пару слов, которые перевернули весь хрупкий мир.

- Я понимаю и не тороплю, потому что для меня это в новинку, что я кажется путаюсь в себе, в своих чувствах. Но главное, я точно знаю, что ты мне дорог настолько, что мне хочется разделить все наши чувства на двоих. - растрепав еще больше волосы на затылке, Наруто фырчит по-лисьи. - Это выглядит как-то странно. Но я ничего не требую в ответ, если это не взаимно. - Узумаки хочет добавить, что его любви хватит на двоих, но во время прикусывает язык, потому что это будет звучать по - девчачьи. Нет, он этого не скажет. Но все же знает, что не сможет разлюбить - ведь это навсегда. Такая любовь бывает редко и лишь единицы становятся парой.

Узумаки же не собирается принуждать. Будет любить, даже если будет иногда не хватать воздуха. Он не будет удерживать Саске на месте, потому что не в его праве удерживать брюнета, который уже все решил. Наруто не будет препятствовать, потому что он доверяет дорогому человеку и верит, что они вновь встретятся. Ведь жизнь не стоит на месте и каждый должен идти по своему жизненному пути, стараясь успеть многое, что возможно в их недолгое жизни. А любовь? А ее можно лелеять и оберегать, потому что это ценное сокровище и важное. Узумаки справится, потому Саске всегда будет у него на первом месте.

- Точно придешь? Потому что если не появишься, я отправлюсь на твои поиски. Будь уверен, я тебя из под земли достану, потому что ты, засранец, должен появиться на этом торжественном моменте. Не зря же я столько горбатил, чтобы стать Хокаге. Даже чуть не умер, точнее умер, но снова ожил. - Наруто совсем расслабляется и натягивает свою самую лучшую улыбку, становясь собой. Саске всегда знал, что сказать в тот или иной момент. Даже если это было всего лишь короткое слово. Но оно всегда придавала сил и уверенности. Глупый Саске даже и не представлял сколько он раз помогал только лишь взглядом, ведь иногда его глаза лучились таким светом, что хотелось подойти и просто быть рядом. Даже холод не пугал, который исходил иногда от брюнета, предупреждая об опасности. Но когда это Узумаки чего-либо боялся? Ему такому шиноби, как он страх неведом, кроме как страх любить, но это будет сокрыто от других.

Наруто даже и не мог представить, что раньше он мог с легкостью говорить, что он влюблен в Сакуру. Да, он был полным кретином, ведь он, являясь ребенком ничего не смыслил в любви. Скорее уж девушка ему нравилась, и это блондин осознал, когда Сакура призналась ему в ответ. Наруто в тот момент ощутил только пустоту и разочарование. Никаких чувств, кроме дружеских. Но зато при виде Саске сердце замирало, а потом мурашки по всему телу и в груди расплывались теплота и счастье.  Незабываемые ощущения, которые джинчуурики хранил в себе и никому об этому не говорил. Даже Шикамару, который стал хорошим другом и советчиком. Никому, ведь это его личное, которое он хочет сберечь от других, от их мнения.

- Держи. Это твое. Я хранил его все это время, а теперь думаю, что пора тебе его вернуть. - вытащив из кармана протектор, Узумаки подходит ближе и протягивает вещи, которая раньше принадлежала Саске. Протектор, который он раньше носил, но оставил, когда уходил из деревни и когда Наруто впервые с ним смахнулся в их первой серьезной драке. - Я не знаю, когда мы вновь встретимся, но я хочу, чтобы ты его носил с собой, потому что это память. - Наруто отдает протектор, но не сразу отпускает руку, оставляя его и Саске на весу. Он смотрит несколько секунд в глаза брюнету и еле заметная улыбка, которая расцветает на губах Учихи для него лучшая награда. Хочется взять за руку и сжать, не сказав ни слова, передать свое тепло и удачу. Но джинчуурики лишь может улыбаться в ответ и мысленно желать скорейшей встречи и удачи. С Саске ничего не случится, ведь нет никого сильнее него, кроме, конечно, самого Наруто. Узумаки бы сжал в объятиях, но он уважает личное пространство брюнета, поэтому остается стоять на месте. Ему и этого хватает. Они наконец смогли достигнуть компромисса, к которому стремились несколько лет. Они наконец смогли понять друг друга, делая друг друга сильнее.

Наруто не знал принесет ли эти странные чувства ему только радость или же новую боль, к которой он настолько привык. С Саске никогда не было просто, поэтому губы кусать было не зачем. Да, и глупо. Зато никогда не было скучно, скорее уж заставляло нервничать, переживать за этого вечного льдышку внешне, но такого эмоционального внутри. И даже сейчас разлука натягивала связь, от которой так долго пытался избавится его друг. Связь переливалась и трезвонила, заставляя прислушиваться. Необычное состояние, которое было ощущать странно. Наруто не знал ощущает ли Саске тоже самое, потому что из парня нельзя было вытащить такую правду. Не сейчас, но может потом брюнет все же сможет открыться Узумаки, рассказать то, что его тревожит. Джинчуурики будет ждать этого дня, потому что это означает, что они вступят на новую ступень, не просто как друзья, но нечто другое - яркое и хрупкое. Но если Саске пожелает - все это станет осязаем и долговечным.